Эволюция маггла

      — Тинки, — придя на кухню, которая была не так уж и далеко от большого зала, я увидел большое помещение с огромными чанами, кастрюлями, висящими сковородками, столами и древними магическими плитами. Не думаю, что они домовикам нужны, скорее всего стоят тут со времен основателей.       — Да, сэр волшебник? — передо мной появился лопоухий эльф в наволочке. Уж не знаю, почему, но ритуал отречения у домовиков завязан на получении одежды. Поэтому они и ходят в чем попало. А может это сами волшебники их так приучили, сейчас уже вряд ли кто разберет.       — Ты поговорил со свободными домовиками?       — Тинки поговорил, сэр волшебник. Позвать их?       — Будь добр, — мне удалось сделать не одну копию медальонов, а несколько, на всякий случай. Однако вором я никогда не был, кроме того случая с банком и взрывчаткой, а потому сходил к Макгонагалл и заплатил за еще одного домовика. Тем более что денег у меня хватает, а если продать почти целую тушку василиска, то их будет еще больше. Ведь они и так безумно редки, а тут, по сути, уникальный, почти тысячелетний экземпляр. Конечно, десяток литров сердечной крови я с него слил и уже поставил сгущаться, как и литр яда. Может еще из шкурки одежду сошью, чары на нее должны замечательно лечь. В этот момент передо мной с хлопком появилась дюжина домовых эльфов. Все они были примерно одного размера: детей у домовиков в том понимании, как у нас, не бывает. Зачатие и рождение происходит чисто магическим путем, из-за чего требует очень много магии, а потому это близкий к вымиранию вид несмотря на то, что каждая особь живет больше пятисот лет.       — Молодые эльфы, шаг вперед, — вперед вышло пятеро. Два самца, включая уже знакомого мне Тинки, и три самочки. — Тинки, тебе нравится кто-нибудь из присутствующих самочек?       — Рена и Сари, — указал он рукой на двух из них.       — А у тебя губа не дура. Рена и Сари, только честно, кому из вас нравится Тинки?       — Мне, господин волшебник, — покраснела названная Реной. В правдивости ответов я не сомневался, так как домовые эльфы врать совершенно не умеют. А если пытаются, начинают психовать.       — Ну, что же, я выбираю вас. Тинки, Рена, готовы пойти ко мне на службу?       — Да, господин волшебник, — ответили они мне, улыбаясь и взявшись за руки. До чего же невинные создания.       — Ловите и перенесите меня в мою комнату, — кинул я им медальоны, которые тут же вспыхнули в их руках и рассыпались. Вот из-за этого их сложно было скопировать. Малейшая ошибка, и я бы просто профукал тысячу галеонов. Щелкнув пальцами, Тинки перенес нас. Это было приятнее аппарации и портключа — похоже на мой блинк. Я процитировал им текст вассальной клятвы и сказал. — Запомните. После того, как я наложу на вас чары, повторяйте все, как здесь я вам сказал.       — Будет исполнено, господин волшебник, — закивал Тинки головой так, что захлопал ушами.       — Я постараюсь, — смутилась Рена.       Слова клятвы были такими же, как при принятии присяги Хала, так что ничего сложного. И только после принятия присяги, я запустил их внутрь Авейлона. Там я перебросил на них подпитку от магического канала, отчего они аж вздрогнули и расплылись в улыбках. Видимо, даже в Хогвартсе они постоянно испытывали недостаток энергии.       — Хал, — связался я с хранителем, — ты прав, надо бы ритуал закрепления метаформы проверить. Сначала попробуем на зверушках каких, а потом... Тинки, Рена, вы бы хотели принять другую форму?       — Тинки не понимает, сэр хозяин.       — Нет, так дело не пойдет. Хал, на тебе обучение этих двоих, сделай из них образцовых слуг. Вроде дворецкого и главной горничной. Тебе матрицы с них снять?       — Нет, не надо, я попробую сам, — от шара вылетел сгусток, который попал в Тинки, осветил его и вернулся обратно. — Готово.       — Шустро же ты магии учишься, — похвалил я его. По сути, Хал сейчас живой артефакт, нечто подобное из своего тела хотел сделать Лерах.       — У меня ваши умения в магии, а для практики я использую ускорение, — пояснил мне он, как вдруг осекся. — Повелитель, вы ведь просили отслеживать знакомых вам магов и ситуацию в замке в целом?       — Верно, что-то случилось? — поинтересовался я.       — Пока ничего, но вполне может. Пандора Грей проводит опасные эксперименты с чарами.       — Мы тоже их проводим, в чем проблема?       — Она колдует экспериментальные взрывные чары, причем одна и не озаботившись мерами безопасности.       — Воу, — такого я от девушки не ожидал. Я сам провожу эксперименты, даже, казалось бы, простейшие, только доппелями. И ни разу не пожалел об этом, прямо как недавно с василиском. Ведь на месте рассеявшихся двойников мог быть я. Стоило ли вообще лезть в Тайную комнату? Я считаю, что риск был оправдан, неожиданной была только сила василиска, будь он послабее, я бы смог обойтись без убийства. По результатам же я не только обезопасил замок, получил метаформу и тушку древнего чудовища, но и получил доступ в Тайную комнату, которая, как минимум, закрыта от наблюдения директора, а как максимум может таить в себе еще секреты. — Выведи маршрут, сейчас схожу посмотрю.       — Вывожу, повелитель, — с картой гораздо удобнее передвигаться по хитросплетениям Хогвартса. Более того, Хал может просчитать движения лестниц и провести в обход, если придется слишком долго ждать, например. Быстрым шагом я дошел до одного из заброшенных кабинетов с заколдованной на заглушение звуков закрытой дверью. Я и так ношу на себе личную защиту, но дополнительно накинул эфирные доспехи и выставил палочкой протего для маскировки. Открыв дверь, я услышал оглушающий взрыв, и меня чуть не сдуло наружу вместе с дверью. Девушку отбросило к стене и сильно ударило об нее, но она улыбалась, несмотря на текущую кровь.       — Дура, ты чего творишь? — наложил я на нее перстнем малое исцеление, сам же вслух произнося заклинания меньшего уровня.       — Получилось, у меня получилось усилить бомбарду без приставки максима!       — Я рад за тебя, но какого черта ты проводишь такие опыты в закрытом помещении? Вышла бы хотя бы на улицу! — возмутился я такой небрежностью.       — Мне запретили проводить испытания без присутствия учителя, — надула она губки. — А он вечно занят!       — И ты решила для этого использовать кабинет?       — Я окна открыла, — невинно сообщила она мне. — Кстати, ты обещал показать морщерогого кизляка!       Черт, еще одна Доротея на мою голову. Но та хотя бы под контролем Хала и на постоянной связи со мной. А эта неугомонная особа сама по себе.       — Зачем тебе все это? — проигнорировав последний ее вопрос, спросил я. — Ты что, Мастером чар хочешь стать?       — Да! А как ты догадался? — улыбаясь во все тридцать два зуба, спросила она. Причем на то, что она вся в саже и в разорванной одежде, ей было как-то наплевать.       — Вот такой вот я догадливый. Почему в ученицы к Флитвику не пойдешь? — починив и очистив ее одежду чарами, я подал ей руку помог подняться.       — Он не хочет, — надула она губки. — Говорит, что у него слишком мало времени, а ученики — это дело серьезное.       — Правильно говорит, — ответил я и задумался. Свой Мастер чар мне бы пригодился, да и таких реально светлых не то, что магов, а людей без капли гнили надо еще поискать. Вопрос лишь в том, согласится ли она на мои условия? — Я могу сделать из тебя Мастера чар. Но для этого мы должны подписать магический контр...       — Я согласна! — перебила меня она.       — Ты же еще не дослушала! А вдруг я тебе рабство предлагаю, сексуальное?       — А что это такое? — Господи, дай мне силы. Зачем я вообще заговорил с этим Ксенофилиусом и Пандорой. Парочка друг друга стоит.       — В общем, так. Эксперименты не проводить, ничего не взрывать, после обеда я покажу тебе контракт, подпишешь, если согласна.       — Я согласна!       — Черт, почему ты так мне доверяешь? — устало произнес я, сдерживаясь от того, чтобы не закрыть лицо рукой от отчаяния.       — Потому что Ксено сказал, что ты хороший. А он в людях не ошибается, — ответила она.       — Ну, раз Ксено сказал, тогда это все объясняет, — он же с истинным зрением видит, каковы люди внутри. — Ладно, я пошел тогда. Приберись здесь за собой.       — Хорошо, — мда, думаю, они с Доротеей поладят. А вообще я давно думал начать собирать свою команду единомышленников. Мне еще компанию в будущем открывать по продаже наших изделий. Не все же Гонту под свою руку чистокровных прибирать или Дамблдору гриффиндорцев. До активных действий еще долго, но начинать то можно уже сейчас. На обратном пути меня снова вызвал Хал.       — Что на этот раз?       — Неподалеку от вас Сириус Блэк, Джеймс Поттер и Питер Петтигрю пинают Северуса Снейпа в заброшенном кабинете, — да сколько же их тут этих, кабинетов? Заперли бы их что ли. — Ремус Люпин стоит перед дверью.       — Хорошо, сейчас пойду и посмотрю, — уже жалею, что попросил Хала сообщать обо всех происшествиях. Не школа, а цирк какой-то. Василиски в подвале, неразрешенные эксперименты, издевательства. Школу надо было назвать именем Чарльза Дарвина. Подойдя к двери, я действительно увидел стоящего рядом с ней и осматривающегося худого мальчика со множеством шрамов на лице. А присмотревшись истинным зрением, понял, что он оборотень. Уж на них я насмотрелся и их волчью породу чую. Только какой-то зашуганный он был, да и оборотень его жалок.       — Здорова, волчонок. Выступаешь соучастником преступления? — я чувствовал в нем вину, а также жалость к себе и ненависть ко второй ипостаси. — Если отойдешь, дам тебе браслет оборотня.       — С чего вы решили, что я оборотень? И откуда у вас такой браслет? В Англии его не достанешь, — вот те раз, но подумаю об этом потом.       — От тебя волчатиной воняет, — парень реально начал к себе принюхиваться, а я достал из сумки браслет. — А насчет браслета — я и моя мама изобрели его. Кстати, если захочешь избавиться от своей пушистой проблемы, заходи, поговорим об этом.       Ремус реально завис настолько, что я спокойно вошел внутрь. Там, под петрификусом валялся Снейп и его пинал в живот Поттер, а в спину Сириус. Еще один, Петтигрю с нехилой такой гнильцой в душе, с наслаждением наблюдал за этим:       — Будешь знать, как подходить к Лили, придурок. Она гриффиндорка и не для такого слизня, как ты.       — А для кого? — привлек я их внимание. — Для тех, кто вдвоем бьет беспомощного парня? Или кто за этим наблюдает?       — Это не твоё дело, переведенный. Вы уедете, а ему с нами жить, — напрягся Сириус, взяв палочку на изготовку, как и остальные. Щиты на мне до сих пор висели, но я все равно вырвал телекинезом их палочки из рук. Что заставило их чуть не описаться от страха.       — Невербально... Без палочки, — ах, да, я уже и забыл почти, что для современных магов это верх мастерства и могущества.       — Палочки детям не игрушки. А раз вы не понимаете чужую боль, то я помогу вам ее почувствовать, — как и в тот раз с парнем, отрывающим феям крылья, я соединил чувства Снейпа со всеми остальными, включая Ремуса. Да, он не участвовал, но и не остановил. Их скрючило от боли, ненависти, унижения и других малоприятных чувств Северуса. — Нравится почувствовать то же самое, что ваша жертва? Удивительно, как те, кто любят причинять боль, сами ее боятся.       Я подлечил Северуса, и мы вместе с ним вышли, оставляя квартет малолетних дегенератов корчиться на полу. Их палочки я выбросил на пол при выходе. Удивительно, но сам Снейп при тех же чувствах спокойно встал, хоть и морщился от боли.       — Вы целитель? Уж сильно быстро прошла боль, — со знанием дела спросил он у меня.       — Всего понемногу нахватался, универсальный дилетант.       — Мне бы быть таким дилетантом. Но вы зря мне помогли, в следующий раз они меня еще сильнее изобьют. Я им, конечно, отвечу, но чаще всего результат не в мою пользу. Их четверо и у них есть мантия-невидимка, — не та ли самая, интересно? Я бы на нее посмотрел чисто ради интереса. Главное, самому ее не трогать, а то родовые артефакты обычно та еще пакость.       — Все от тебя зависит.       — А что я могу? Факультет меня не поддержит, а единственная подруга отвернулась, да и не хотел я никогда полагаться на девчонку, — во его прорвало, но следующая фраза объяснила, почему. — Вы единственный, кроме учителей, кто за долгое время помог мне. Кстати, как вы нашли меня?       — Ремус Люпин, — указал я себе за спину на волчонка, провожающего меня взглядом и не решающегося последовать. Он разрывался на две части между друзьями и возможностью избавиться от проклятия оборотня. А я его не обманывал, мне подопытный бы пригодился. Идеи и наработки есть, а испытать не на ком, — стоял и уж очень нервно смотрел по сторонам. — А насчет того, что ты можешь, ты сам мне и ответь.       — Ну, у меня зелья неплохо получаются, — задумавшись, ответил он.       — Насколько неплохо?       — Шестой-седьмой курс варю стабильно, — на третьем-то курсе? Это гораздо лучше, чем неплохо! Неужели еще один непризнанный гений, как Пандора?       — Вот твой ответ и твое оружие, — я действительно не собирался постоянно защищать парня, но дать совет, наладить связи — почему нет? Тем более если мне это ничего не стоит.       — Но как я им его подолью?       — Включи фантазию, — постучал я себе по виску. — Распыли из обычного распылителя, испари, трансфигурируй в пар. Тем более что не обязательно травить, можно сделать себя сильнее, быстрее, ловчее, красивее. Не хмурься так, девушки любят красивых спортивных парней, а не угрюмых подростков с сальными волосами. Да и можно в конце концов сварить любовное зелье.       — Это ненастоящая любовь, — буркнул он.       — А кто сказал, что это для твоей Лили? Ослабь зелье и улучши их отношение к себе. В общем, все зависит от тебя, маг побеждает умом, а не кулаками, — сказал маг, который руками избивал василиска, мда. Иногда было бы неплохо следовать собственным советам.       — Спасибо, — на развилке мы разошлись. Он к себе в гостиную, а я в Авейлон, составлять контракт учителя и ученика. На самом деле ученика, пусть и неофициально, может брать кто угодно. И я уверен, что смогу сделать из девушки Мастера Чар. А если не получится у меня, то заплачу и найму другого, да хоть того же Флитвика. Хм, можно же совместить приятное с полезным и вместе с Пандорой к нему сходить.       — Хал, — вспомнил я. — Что там с рабами Гонта?       — В субботу на приеме у Блэков у них намечается собрание, но они сами не знают, попадут ли на него. Поэтому я вам пока и не говорил, — в субботу, да? Не думаю, что это просто совпадение.       — Ясно, а с Нарциссой? Ты ее обрабатываешь?       — Я подключился к ее магокогитатору, но она пока не особо ему доверяет. Использует для мелкой работы, вроде записи конспектов и решения задач, — ну, это было неудивительно. Это для меня прошел почти месяц времени, а для остальных всего три дня. Надо бы поменьше в Авейлоне под ускорением сидеть. А то состарюсь, а школу так и не закончу.       — Про контракт слышал?       — Уже сделал предварительные наброски.       — Хорошо, а насчет домовиков как?       — Тоже готово, ритуал получается гораздо проще, чем у вас, и энергии требует меньше, так что его можно провести в Авейлоне.       — Скоро буду, — эх, сколько дел, и они только прибавляются и прибавляются.

***

      — Тинки, Рена, даю вам последний шанс отказаться. Я не хочу вас принуждать пойти, по сути, на изменение вашей расы. Нет, я вам приказываю как сюзерен сказать мне, если вам этого не хочется, — все же не хотелось получить потом недовольных мною слуг с естественной магией.       — Мы благодарны хозяину за то, что он принял недостойных нас и решил сделать своими слугами. Мы не достойны стать подобными Древним, — упал мне в ноги Тинки.       — Мы не заслужили такую честь! — сделала то же самое Рена.       — Хал, может ты мне объяснишь, что происходит? — поинтересовался я, так как не ожидал такого благоговения.       — В книгах Хогвартса я нашел упоминание, что мир домовых эльфов был населен когда-то настоящими эльфами, которые и создали домовиков. Но они ушли в другой мир еще в незапамятные времена, а своих слуг оставили в умирающем мире. Взяв за основу ваше и Доротеи тело, я сделал подобие эльфов, — передо мною появилась иллюзия идеальных мужчины и женщины с заостренными ушами. Настолько идеальных, что они вызывали некое отвращение своей неестественностью.       — Так вот как значит выглядели настоящие эльфы. Как-то неприятно на них смотреть.       — Свойство человеческой психики отторгать все похожее на человека, но не совсем точное.       — Хал, ты перечитал книг по психологии. Но, в общем-то, ты прав. Поправь их, чтобы они были хоть чуточку естественнее, мои предпочтения ты знаешь, — и все-таки удивительные мы создания, люди. Можем видеть красоту и в животных, и в насекомых, и змеях, но стоит увидеть кого-то слишком похожего на нас, например, покойника, и возникает чувство отвращения. Более того, это касается даже идеальных людей. Мы просто не способны вообразить себе идеального человека, нам будет казаться всегда, что где-то внутри он прячет какую-то ужасную тайну, потому что мерим всех по себе.       — Так лучше? — на этот раз передо мной была пара из очень красивых... Пусть будет эльфов. На меня и Доротею они были похожи как родственники похожи друг на друга, ну или вейлы. То есть сходство есть, но не одинаковы.       — Да, гораздо. Что нужно для схемы?       — Ваша, повелитель, или хозяйки Доротеи кровь, черный мел, достаточное количество плоти и четырехэлементный восьмиугольник, — последний представляет собой восьмиугольник с насыпанной землей, горящим огнем, плошкой с водой и просто пустое место, символизирующее воздух.       — Доротея, слышала, что Хал сказал? Поделишься своей кровью? — спросил я, доставая кроветворное. Благо, что у Медичи оно приятное, а не со вкусом протухших носков. С этим Мастером зельеварения мы договорились перемещать товары маленьким исчезательным шкафом, который стоит у нас дома. По сути, это маленький многомерный карман с двумя выходами. Теперь, если мне что-то нужно, я кладу яблоки и отсылаю их со списком зелий. Если ему чего-то не хватает или надо доплатить, он присылает мне ответную записку. Все очень просто. Хм, если Северус хорошо себя покажет, можно будет отправить его к Медичи на обучение, который, к слову, благодаря мне скоро подберется к званию Магистра, которое никто не получал в Европе уже лет как двести. Так что мои заказы он выполняет в первую очередь и готов делать даже шумерские рецепты под расписку о неразглашении, контракт на это у нас и так заключен благодаря Блэку. Эх, где же ты теперь, учитель?       — А это не больно? — спросила она меня, выглядывая из-за угла, где подслушивала. Причем зачем ей это, учитывая, что я сейчас не скрываю свои мысли, мне решительно непонятно.       — Нет, я чарами обезболю.       — Тогда я согласна, но только ради Тинки и Рены! — погладила она домовиков, которые вообще расплакались.       — Хорошо, но сначала выпей зелье, — мы только недавно плотно поели, так что строительный материал для восстановления у нас будет.       Обезболив “Анестетиусом” руку отвернувшейся Доротеи, я сделал на вене небольшой разрез, через который вытянул палочкой миллилитров пятьсот крови. Со мной же было проще, моих способностей в волевом метаморфизме хватало для самостоятельного обезболивания и выдавливания крови через раскрытую вену. Выглядело, правда, это мерзко, но, что поделать, я тот еще брюзга. Далее, сгустив нашу кровь до объёма практически капли, я закрыл их трансфигурацией в металлические шарики и закинул в хранилище. Пока что они не понадобятся. Далее приступил к собиранию пазла из переносного ритуального круга, натаскал земли, воды — созданная магией не подойдет, разжег лампу с маслом.       — Говядина подойдет? — спросил я у Хала, чисто для перестраховки, ведь и так знал ответ. В принципе, плоть нужна только как источник строительного материала. При желании его можно набрать из отдельных элементов, но это просто лишняя работа.       — Свинина бы лучше подошла, она ближе по строению, но говядина подойдет, — вытащив тушку теленка из сумки с расширенным пространством, я отошел и поглядел на дело рук своих. Круг был всего два метра в диаметре, но заполнен множеством рун, так как содержал в себе матрицу будущего облика Тинки. У Рены, соответственно, круг был другой. Ну и мне, как магу, проводящему ритуал, нужно держать в голове все строение, которое мне показал мыслеобразом Хал. Он научился этому фокусу, перейдя на средний уровень.       — Тинки, раздевайся и ложись в центр.       — Да, хозяин, — ушастик щелкнул пальцами, и его одежда пропала, показывая откровенно уродливое с точки зрения человека тельце. Будто труп морщинистого ребенка, раздувшийся в реке. Впрочем, что я знаю о домовиках, может они считают себя эталоном красоты. Хотя их преклонение перед эльфами, а потом и волшебниками, говорит об обратном.       — Ну, что же, — я захрустел пальцами, доставая свою кровь. — Приступим.       Сам ритуал не сказать, чтобы был прост или сложен. Да, он был сложнее обычного, но и я набрался опыта. Нужно было привязать матрицу, изменить тело по ней, не давая матрице рассыпаться — для этого и нужно в точности знать образ. Метаморфу легче, мы уже привыкли менять свое тело, а вот поменять тело в первый раз, да еще и чужое, которое инстинктивно сопротивляется любым переменам... Это та еще задачка. Благо что энергии рядом с теперь уже Халом полно, так что это вопрос концентрации, опыта и воли. Сейчас я занимался, по сути, биомагией, которая от метаморфизма тем и отличается, что меняешь других, а не себя. Кровь же нужна чисто как якорь изменений, чтобы астральное тело изменилось вслед за физическим. Наконец, когда все закончилось, я выключил истинное зрение и увидел перед собой лежащего голого эльфа.       — Все запомнила? — спросил я у наблюдавшей за ритуалом Доротеи.       — Это... Сложно, — ответила она мне.       — Научишься, но потом, пока тебе еще рановато таким заниматься, — она приуныла, и я решил ее поддержать. — Зато в гербологии и флористике тебе нет равных.       — Правда? — просияла она.       — Правда-правда. Ну, что же, отдохну немного, и с Реной решим вопрос, — с Реной было то же самое. Ее уродливая для меня оболочка поплыла, и через пять минут работы превратилась в ослепительную эльфийку. Туша коровы изрядно исхудала после подобных метаморфоз. Но у меня их много как для готовки, так и для ритуалов. Снова отдохнув пару часиков, которые я лениво провалялся на пляже, рассказывая Доротее разницу между материализацией, трансфигурацией и трансформацией, я с готовым контрактом отправился на обед в Большой зал, успев к его концу, когда кроме Пандоры за столом остались только Ксено и еще пара человек.       — Я знал, что ты придешь, — снова сказал странную фразу Ксено.       — А я знал, что ты это скажешь, — поддел я его, впервые увидев изумление на его лице. — Пандора, ты готова? Держи контракт и внимательно его прочи...       — Все, готово? — она тут же его подписала кровавым пером, которое выхватила у меня из рук.       — С таким характером ты долго не проживешь, — прокомментировал я, так как только сейчас она стала читать контракт. Ничего сверхсекретного в нем не было: не разглашать моих секретов, не учить без моего разрешения тому, чему я ее обучу никого, кроме своих прямых потомков, то есть детей. Слушаться меня как учителя и тому подобное. Стандартный контракт учителя и ученика. С моей же стороны всего два обязательства: выучить Пандору на Мастера чар и оставить при этом ее живой и относительно здоровой. Относительно, потому что наказания и испытания ученика проводятся на усмотрение учителя, могут понадобиться спарринги, опасные эксперименты, да она банально простудиться может, и что, мне откат ловить? Так думали и другие наставники, берущие себе учеников.       — Ты провидец? — спросил меня Ксено. Не дай Мерлин, лучше сразу себя кокнуть или как минимум языка лишить. И это не шутки, это прямая инструкция Лераха в случае встречи с провидцем.       — Для этого не нужно быть предсказателем, Ксено. У вас сейчас какие уроки?       — Чары, — ответила мне довольная, будто выиграла миллион галлеонов, Пандора.       — Вот и отлично, пошли на них вместе, — уже после уроков я вместе с Флитвиком устроил возле Черного Озера спарринг, который пришли посмотреть не только Ксено с Пандорой, но и половина факультета полугоблина. Отчего, с одной стороны, пришлось занизить мои способности, но, с другой, мы устроили совместный урок по дуэлингу и отлично провели время, так как кто-то додумался вызвать домовиков, которые накрыли нам перекус. Закончил я день помощью Минерве, как и обещал. Третий день в Хогвартсе был насыщен на события, но крайне плодотворен.