***
Поиски крестражей зашли в тупик. Реддл будто бы догадывался, что их активно кто-то ищет и прячет с места на место. Гермиона так и чувствовала свою уязвимость. Что Гарри, что Рон, видя, как Гермиона слабеет с каждым днём не давали носить ей медальон Слизерина, что девушка принимала с ярым недовольством, но спорить — не спорила. Наступило время, когда ночной сон уже не приносил былое облегчение и отдых. Для неё сон — теперь есть пытка. Уже много-много раз снился он, угрожающий расправой, уничтожением всего, что ей так дорого. Разве он уже это не сделал? И ладно бы, если бы эти сны не сопровождались чем-то… пострашнее, чем просто злой шуткой подсознания. Совершенно верно подмечено, что сны — это плод страхов или мечтаний, прошлого или настоящего. Но в последнее время сны показывали будто будущее. Слышать о вещих снах было не в новинку. Так вот о последствиях этих снов… Гермиона теряла себя. По-честному говоря, в поисках она уже и не принимала особого участия, как раньше. Просто плелась за двумя мальчишками, которые ей ещё являлись дорогими ей людьми. Каждый проклятый сон ей твердил об одном и том же: грядёт то, чему противостоять больше не сможет. Но Гермиона ещё не сдалась до конца. Втихаря от мальчишек, она перечитала уже множество книг о проклятиях и страшных реалистичных сновидениях. Она знала, что что-то не так. И это что-то не даёт нормально жить. Что о Гарри с Роном… Они догадывались… хотя, нет, они знали, что что-то не так. Конечно, первое время, пока Гермионе было не так плохо, они думали, что у неё депрессия из-за родителей. Вернее, из-за того, что она стёрла им память, её волнение из-за того, как они, где они… Они её прекрасно понимали в это плане. Кто сейчас не боится за своих родных? Но позже… Позже на Гермиону стало просто тошно смотреть. Гарри не понимал что это, и всячески отмахивал эти мысли, но, определённо, её присутствие приносило им некий дискомфорт. А Рон вообще стал опасаться оставаться с ней наедине. И не только за себя, но и за неё. Беспомощно сидеть и наблюдать, что Грейнджер угасает, словно свет, исчезает, как последние надежды на нормальную жизнь — не приносит никакого умиротворения. — Гарри, я кое-что нашла. — Поттер тут же вздрогнул, то ли от неожиданности, то ли от мёртвого голоса Гермионы. В то время, как мальчики поднимались и шли к ней с другой стороны палатки, Гермиона терпеливо ждала. — Что случилось, Гермиона? Вместо ответа, девушка подняла книжку со сказками Биддля, указывая на знак Даров Смерти. Мальчишки нахмурились. Спустя какое-то время раздумий, Грейнджер заговорила: — Этот знак… Он постоянно нам где-то попадается. Я предлагаю навестить мистера Лавгуда. Думаю, он точно знает значение этого странного знака. — Нууу, — задумчиво протянул Рон и после того, как он нахмурил брови, заговорил дальше: — Чёрт, да это же опасно! Куда не попади, везде эти егеря, Гермиона. На этой неделе, сколько раз мы уже были чуть не пойманы? — Да, но, если мы и дальше будем слоняться и ничего не делать, то уничтожим крестражи такими темпами, наверное, никогда! — Гермиона бросила книгу на стол и вышла на улицу прочь, из палатки. Ну, вот, опять. Опять она просто так сорвалась на ребят. Да, Рон прав, что сейчас везде опасно, но ждать, пока Том станет ещё сильнее и… «Я лучше умру, чем встречусь с ним снова, » — стоило Гермионе на миг прикрыть глаза, так в голове сразу возник образ Тома Реддла, когда он встречал её у гостинной; их ночь в Выручай-комнате, когда она невольно отдалась ему; его обольстительная улыбка и язвительный тон. «А ты попробуй спрятаться, Гермиона. Я сомневаюсь, что получится.» — Гермиона. — ну, вот, теперь настала её очередь вздрогнуть от неожиданности. — Д-да? — она обернулась и встретилась с обеспокоенными глазами Гарри Поттера. Её реакция на его появление на улице не осталась без внимания друга. Брюнет немного нахмурил брови и поджал губы. Шрам почему-то начал покалывать. — Всё хорошо? — Это ты к чему? — теперь уже она смотрит с подозрением на него. — Э-эм, неважно. Просто… Ты как-будто напугалась меня, — он неловко усмехнулся, — Просто ты… Ты стала немного напуганной, с тех пор, как вернулась… — хоть и Поттер не стал продолжать говорить об этом, но они оба знали о чём речь. Гермиона опустила глаза на землю. Повисло молчание. Определённо, она понимала, что хотел Гарри от неё снова узнать. Ведь она так и никому не сказала о своём маленьком путешествии. А стоило ли говорить? Зная Гарри, он может неправильно понять и обвинить в предательстве. Но она же никого не предавала, верно? «Это то, что помогает тебе спокойно жить»— внутренний голос будто насмехался над ней. Пока Гермиона витала в своих ненавистных мыслях, Гарри снова неожиданно заговорил с ней. — Гермиона, — парень сел на небольшое бревно, что было совсем рядом с палаткой и жестом призвал подругу присесть рядом. Немного поколебавшись, гриффиндорка приняла его предложение и села. Неосознанно Гарри немного отодвинулся чуть подальше. Если девушка и заметила это, то старалась не подать виду. — Гермиона, я давно уже хотел поговорить с тобой. Тогда, когда ты исчезла… Это было очень странным… Ты же не… Не смогла бы просто так молча куда-то уехать… — Что ты имеешь ввиду? — Гермиона ждала, что Гарри либо прекратит говорить об этом, либо резко сменит тему, как делал это раньше, когда они начинали снова обсуждать это. Но в этот раз удала явно не была на её стороне. — Ты лжёшь, Гермиона. — и вот, он сказал то, что хотел, глядя прямо ей в глаза. Шатенка занервничала и постаралась придумать пути отступления от этого разговора, но Гарри не оставлял никаких шансов. — Я знаю, что ты лжёшь, — её друг продолжал давить на больное, — Я знаю, что никаких домашних проблем не было, я… — он опустил на мгновение голову, будто осуждённый, которому вот-вот вынесут приговор, — Я писал твоим родителям… Я писал миссис Джин Грейнджер и мистеру Генри Грейнджеру. Ты… Тебя разыскивала маггловская полиция, Гермиона. Родители тоже искали тебя. Я никому об этом не говорил, ждал, пока ты сама мне скажешь, но… Ответа не дождался. А потом, перед тем, как приехать в Нору, ты стёрла память родителям. Ты появилась в их жизни спустя столько времени и вновь исчезла, ты хоть объяснила им?! — последнее предложение он выкрикнул тяжело дыша, но тут же совладал с собой, вспоминая о том, что Рон всё ещё не знает ничего. Мальчику-который-выжил хотелось кричать, кричать и кричать, пока Гермиона Грейнджер не признается. Не дождавшись ответа, он продолжил: — Я задам тебе ещё раз этот вопрос, Гермиона. Где ты была весь год? И, чёрт возьми, что происходит с тобой? Прости, но с тобой иной раз невозможно находиться рядом. Гермиона забыла, как нормально дышать всё то время, когда Гарри высказывался ей. Она поднялась с места и начала ходить вокруг палатки. Отпираться было дальше бесполезно, но она явно не готова была к тому, чтобы рассказать лучшему другу правду. Гарри тоже стоял и терпеливо ждал, когда Гермиона остановится и скажет ему хоть что-то. — Я… — Гермиона всё же остановилась напротив него и заговорила с ним, не смея поднимать взгляд. — Меня действительно не было дома, Гарри. Но я не могу сказать тебе пока правду. — она с удивлением почувствовала слёзы, — Я обещаю тебе, что когда всё это закончится, — волшебница, наконец, посмотрела ему в глаза, — я расскажу тебе всё, Гарри. Гарри пронзительно смотрел на подругу детства. Он знал, что ему предстоит узнать что-то страшное. Гриффиндорцу ничего не оставалось, как молча кивнуть. Уже возле входа в палатку, он снова обернулся к ведьме, что стояла спиной к нему и сказал: — А ты знаешь, это хорошая идея. Гермиона резко обернулась в его сторону с непониманием в глазах. — Я о Лавгуде. Да. Нам стоит навестить его. И мы сделаем это завтра. — Рон не согласен… — С Роном я сейчас поговорю об этом. И больше не говоря ни слова, Гарри зашёл в палатку, где уже Рон нетерпеливо задавал вопросы по поводу того, почему его не было уже долго. А Гермиона так и осталась стоять на улице.***
Поместье Малфоев. Ночь. Тёмный Лорд Волан-де-Морт сидел на своём стуле, словно на троне. Обведя всех сидящих за столом Пожирателей Смерти взглядом, он начал говорить своим низким, но угрожающим голосом: — Итак, мои дорогие друзья. Я так понимаю, что сведений на счёт местонахождения мальчишки очень мало. Вернее, их вообще нет. Как так получилось, друзья? Ни один из Пожирателей не смел поднять голову. Каждый понимал, что сегодня Тёмный Лорд в плохом расположении духа, потому что его подчинённые снова оказались бесполезными идиотами. — Я, кажется, задал вопрос. Может, ты мне дашь ответ на него, Роули? Светловолосый мужчина лет сорока начал трястить от страха. Он прекрасно помнил, что именно ему и Долохову было дано задание выследить и привести всех троих ребят к нему. — М-мой Лорд, грязнокровка, она… При упоминании Грейнджер Волан-де-Морт оскалился. Он уже не слушал жалкие оправдания Роули по поводу того, почему он не смог поймать этих троих. Он прекрасно знал, на что способна золотая гриффиндорская девочка. Её способности восхищали Тома, но очень злили. Но только иногда. Грейнджер. Ты ещё более уязвима, чем можешь себе это представить. — Напомни мне, Торфинн. Где ты потерял Антонина? — Он… Он ранен, Повелитель… Впервые за весь вечер Том посмотрел в глаза Торфинну Роули. — Мёртв? — Нет, Повелитель, — Снейп подал голос, и, когда Том уже обратил внимание на него, продолжил, — По сведениям Торфинна, мистер Долохов был ранен моим заклинанием… Сектусемпра. Об этом заклинании из моего старого учебника по зельеварению прознал мистер Поттер. — Антонина ранил Поттер? — Нет, мой Лорд. Это сделала мисс Гермиона Грейнджер. Никто так и не понял почему Волан-де-Морт вдруг довольно ухмыльнулся. И вдруг его взгляд стал угрожающим. — Я обращаюсь ко всем вам, мои верные соратники. Никто из вас не должен посметь нанести какой-либо вред мисс Гермионе Грейнджер. Все трое должны будут доставлены мне живыми. — Но, грязнокровка, Повелитель! — Беллатриса разве что слюни не пускала, когда смотрела и слушала Волан-де-Морта, — Зачем вам это мерзкое маггловское отродье?! Я хочу убить её, мой Лорд! Это из-за неё мальчишка ещё не убит вами! — Нет, Беллс. На нашу маленькую всезнайку у меня другие планы.***
«Том куда-то тащит меня. Судя по направлению, мы идём в Запретный лес. — Том! Нам нельзя туда идти! — Кто сказал? — Реддл усмехнулся и продолжил путь. Гермиона в панике оглядывалась по сторонам. Была глубокая ночь и тьма. Пугающий вой оборотней совсем не придавал Грейнджер мужества. — Я только хочу показать тебе кое-что. — Тон слизеринца показался ей слишком обманчиво-ласковым. Вдруг, когда они шли дальше по направлению, Гермиона начала замечать, как дым окрашивал тёмное небо над лесом. Чем ближе они приближались, чем отчётливее был отвратительный запах чего-то или кого-то сожжённого, и ещё… нечеловеческие крики. Они становились всё громче. Том остановился уже рядом с источником шума и запаха, осталось только убрать рукой эту мешающую нашему пути огромную ветку ели. Но Реддл не торопился этого делать. Он повернулся и улыбнулся так блаженно, словно происходило именно то, чего он так долго хотел; Словно я всё же признала своё поражение и приняла, наконец, свой статус, который обязывает быть подле него. — Мы пришли, Гермиона. — Том резко сломал ту самую ветку ели и схватил меня за руку, чтобы я не отставала от него. Увиденное повергло меня в ужас. Том мне ещё что-то говорил с таким беззаботным видом, будто говорил мне о своих впечатлениях после прочитанной книги, но я уже его не слушала. Меня оглушил собственный крик. Как вдруг, меня как будто лишили голоса. Силенцио… — Ну, ну, милая. Разве так принято встречать своего давнего друга? Там был огонь. Много огня. Его было очень много и он был вокруг столба, к которому был привязан Рон. Ему явно было очень больно и плохо. На моих глазах Абраксас Малфой, ухмыляясь, продолжал отрезать ему руку по локоть простым кинжалом. А ещё там были люди. Они были все в серебряных масках и чёрных одеждах. Вдруг я услышала хруст и пронзительный крик Рона. Его руку выбросили в костёр. Запоздало я заметила, что на ней уже не было пальцев. Меня мутит от увиденного и тошнота никак не хочет отступать от горла. — Что это? — спрашиваю я дрожащим голосом и чувствую, как моё сознание ускользает куда-то в бездну. Но словно что-то мешает этому свершиться до конца… — О, это, — Том садится с непринуждённым видом на откуда-то внезапно появившийся стул, — Это наказание, Гермиона. Наказание, которое ждёт твоего рыжего дружка, — На этих словах ещё двое Пожирателей Смерти одновременно двумя простыми маггловскими топорами отрубают ему пальцы на ногах, а потом с молниеностной скоростью часть ног по колено. Кровь льётся рекой на землю. Я не могу слушать вопль Рона. Я уже вижу по его боли, что ему просто не хочется жить. Словно какие-то силки меня держат на одном месте, в одном положении моё тело, только чтобы я не смела смотреть куда-то в другую сторону. Том, явно наслаждаясь представлением, начинает смеяться, и, замечая моё мрачное, напуганное состояние словно начинает не понимать, почему я не наслаждаюсь так же, как он: — Девочка моя, я не бросаюсь своими обещаниями просто так. Я пытаюсь сопротивляться чарам, что держат меня на одном месте, но мои ноги словно приросли к земле. Видя моё сопротивление, Том качает головой. — Какая непокорная. Знаешь, а непокорство и упрямость, неподчинение неизбежному — это настоящий талант, Гермиона. Талант — это дар. А за каждый дар, — он кивнул в сторону уже безжизненного Рона, — надо платить. Неведомо каким образом, но из деревянного столба появилась пила. Настоящая, блять, пила. Их было много. И они распилили всё оставшееся тело по частям, оставляя в целости только голову. Голова упала на землю. Огонь вдруг исчез. Везде. — Ой, а это ронять нельзя, — Том с фальшивой заботой поднял голову Рона, отряхая как бы от грязи. Реддл подошёл ко мне и приказал, — Возьми её. Словно под Имериусом, я подчинилась и взяла голову Рона в свои руки. Все рукава мантии и школьной блузки моментально стали пропитаны кровью. Неиссякаемый поток слёз из моих глаз так и шёл по моим щекам. Неожиданно Рон (а точнее, его голова), распахнул глаза. Губы растянулись в зверином кровавом оскале. — Это всё из-за тебя, Гермиона. Я и Гарри умерли только из-за тебя, грязнокровка! — неожиданно Рон плюнул мне в лицо своей кровью. Голова Рона перестала говорить и Том забрал её у меня. Ему было очень, очень смешно. Вместе с ним и присоединились смеяться его товарищи. Потом Том передал кому-то из своих ПСов голову Рона и с обеспокоенным видом мне сказал: — Я бы предложил тебе сейчас стул, Гермиона, но, боюсь, тебе сейчас нужно только прилечь. — И толкнул меня так, что я провалилась сквозь землю.***
На крики Гермионы сбежались Гарри и Рон. — Гермиона! Ребята звали девушку и пытались разбудить, в то время, как Грейнджер металась по кровати во сне. Через несколько минут Гермиона распахнула глаза и заплакала.