Трудности инцеста

— Дома чтобы в десять был. Эрик иронично вздернул бровь. -Хорошо, в одиннадцать, — поправился Руслан.- Короче не позже двенадцати. И надень что-нибудь другое, прошу тебя. Вздохнув, Эрик вернулся в комнату и стянул шорты. Надев обычные черные джинсы с дырками и майку с мишками, он вновь заметил сомнение в глазах Руслана. — Что опять не так? — спросил он. — Как у тебя получается делать так, что в джинсах у тебя видно больше, чем в шортах? Боже, это просто кошмар. Куда смотрели твои родители? — Явно не туда, куда ты сейчас, — Эрик лопнул жвачкой. Руслан побагровел. — Это рефлекс, — сказал он, отворачиваясь. — Я же альфа. — А я омега. У меня желание нравиться в крови. Все, мне пора, Кеша пришел. — Иннокентий? Дёмин? — Да, а что? — Я думал, что он ни с кем не дружит. Очень странно. С Кешей Эрик познакомился в очереди в магазине, когда того внаглую обходили все кому ни лень. Маленький омега с грустными серыми глазами, которого в открытую не замечали, вызвал в нем нехорошие воспоминания о собственном одиноком прошлом. — Почему ты всех пропускаешь? — шепнул он, толкая омегу плечом. — Я никуда не тороплюсь, — ответил тот, удивленный тем, что с ним заговорили. — Зато они, как видишь, торопятся. Давай-ка мы с тобой вместе постоим. Эрик взял бутылку грушевого, подумал, и купил вторую. На улице он протянул ее омеге, предварительно сорвав крышку о прутья ближайшей ограды. — Кеша, — представился тот. — Спасибо. Ты новенький? Я тебя раньше не видел. — Я в гости приехал к дяде на лето. Школу я в пятнадцать еще закончил. Вундеркинд, типа, — хмыкнул Эрик. — У вас тут есть где оттянуться? — Мммм… Можно на дискотеку сходить. Она каждую пятницу в клубе. Только я не был ни разу, не знаю, как там. — Серьезно? Сходишь со мной? Кеша повертел в руках бутылку. — Что мне там делать? Все равно просижу весь вечер. — Кто тебе такое сказал? Со мной не просидишь. Они договорились, что Кеша зайдет за ним к половине восьмого. Кеша зашел. На нем были вполне приличные джинсы и футболка, и Эрик кивнул одобряюще. — Не беспокойся, Русь, — сказал он, посылая Руслану воздушный поцелуй. — Буду как золушка, в двенадцать. Я не хочу получить по тыкве. Бьющие из колонок басы Эрик услышал издалека и поморщился: с песнями «Иванушек Доминейшн» у него вязались лишь воспоминания о первой любви и вечера в подъезде с банкой энергетика. Площадка перед клубом была практически пуста, большая часть принаряженных омег и альф в цветастых шортах подпирали стену. — Какой тогда смысл в танцах? — спросил Эрик, чувствуя всем телом липнущие взгляды. — Или у вас только на медляках все выползают? — Лично я не умею, — сказал Кеша, зябко поежившись. — Не беда! Идем научу! Кеша упирался в порожки площадки обеими ногами, но Эрик все равно вытащил его в центр под пятна разноцветных лампочек-гирлянд. — Главное, поймай ритм, — сказал он, приподнимая поочередно то одну, то другую ногу и разминаясь. — Представь, что мы с тобой одни. Распрями плечи, выдохни. И помни — ты секси уже потому, что ты омега. Конечно, чуда не произошло — зажатый Кеша не стал звездой танцпола, но раскрепостить его все же получилось, потому что спустя полчаса он улыбался и забавно крутил попой. Эрик, улыбаясь в ответ, как обычно танцевал как в последний раз в жизни, до полного изнеможения и пока лоб не покрыла испарина. Начались медляки, Кешу увел какой-то довольно приличного вида смуглый альфа, и он отошел, краем майки вытирая лицо. — Потанцуем? От одного этого хриплого прокуренного голоса с намеком на собственную охренительность, у Эрика свело скулы. Он оценил широту плеч и квадратный подбородок приблизившегося парня. Наверное, по местным меркам он был мачо. — Один раз, — уступил Эрик, зная, что тот все равно не отстанет. На танцполе Костя, как он представился, прижал его бедра к своему паху, и, дыша в ухо сигаретами и пивом, проговорил: — А ты красивый. Эрик закатил глаза. — А ты наблюдательный. — И дерзкий. — Каким тебе никогда не стать. — Мне такие нравятся. — Всем нравятся. Разговор не клеился, и Костя зашел с козыря: — Может, отойдем? У меня есть, чем расслабиться. Местная. Сам выращивал. Или ты только с виду дерзкий и слабо? Эрика никогда не прельщали все эти сомнительные удовольствия в виде алкоголя и травки, но альфа затронул его слабое место и он воскликнул: — Слабо? Смеешься? Они отошли к небольшой рощице, в которой нашли полянку с валежником. Костя вспыхнул зажигалкой, раскурил, и в воздухе разлился сладковатый запах. Эрик, сидя на бревне и вытянув ноги в розовых кедах, с сомнением принял протянутую самокрутку. — Бери, не бойся, все свое, немодифицированное, — усмехнулся Костя. Эрик не курил, но когда-то пробовал начать, и дым пошел сразу в легкие, а не в горло. Когда взгляд начал расфокусировываться, а тело как-то оседать на землю, он почувствовал на губах горьковатый привкус пива. Собравшись с силами, Эрик открыл глаза и увидел на полянке не только Костю, который зажимал его в настойчивых объятиях, но и троих его друзей. — Привет, мальчики, — произнес Эрик томно. — Меня на всех хватит, кто первый? Проводив племянника до калитки, Руслан еще долго смотрел ему вслед, цепляя взглядом забавно торчащие в беспорядке светлые пряди и развязавшийся шнурок на кедах. И когда этот пухлый неразговорчивый утенок успел вымахать в гордого лебедя? На сердце у Руслана было неспокойно. Эрик, конечно, уже взрослый парень, но вдруг его начнут упрекать местные в том, что он городской? Смеяться над ним? Отпускать сальные шуточки, как это частенько бывает у подростков? Он ведь всегда был ранимым, даже когда никто из одноклассников не пришел на его десятый день рождения, Эрик сказал, что все в порядке, но Славик потом признался, что он проплакал всю ночь. Руслан отмахнулся от мыслей, как от жужжащей мухи. В конце концов, что он, учитель младших классов, понимал в подростковых проблемах? Усевшись за стол, он принялся резать вареную морковь для салата. В комнате негромко бубнил телевизор, призывая всех зрителей срочно сделать амулет из фольги и корня лопуха для очищения энергетического поля. Руслан, утомленный напором ведущего, который начал диктовать рецепт приготовления каши для задабривания домового, встал, чтобы переключить канал, когда в дом влетел запыхавшийся Кеша. — Руслан Игоревич… Там… Эрик… Его… — задыхался он. — Что случилось? — воскликнул Руслан. — Мы танцевали, а потом он ушел с Костей… И следом за ними еще альфы… А Эрик один в лесу… Руслан бежал так, что сердце не успевало сделать толчок и застревало между ребрами, не давая вдохнуть. Он продрался сквозь заросли орешника на полянку, как вдруг перед глазами все перевернулось, и он пропахал носом сухую листву. Руку, заломленную над лопаткой, свело судорогой, в то время как на вторую наступила чья-то нога. — Руся? — прозвучал голос Эрика. Хватка ослабла, и Руслан перевернулся на спину. Неподалеку от себя он увидел изрядно помятого Костю, держащегося за ногу, и еще троих своих учеников, помогающих друг другу подняться. — Что здесь происходит? — рявкнул Руслан. — Быстро по домам, и чтоб на дискотеку весь месяц ни ногой! — Простите, Руслан Игоревич, я не знаю, как так получилось, — проныл Костя, тоже встав с земли и разом растеряв всю показную альфовость. — Брысь, я сказал! В понедельник в школе поговорим! Руслан молчал все то время, пока они втроем шли до дома Кеши, чтобы проводить его. Он молчал и тогда, когда они шагали в сторону его дома. Лишь на крыльце, включив свет, Руслан поднял подбородок Эрика и заглянул в его огромные глаза с расширившимися зрачками. — Ты вот сейчас не шутишь? — поразился он. — Что я скажу твоему отцу? Что их дитятя накурилось в первый же день приезда и побило местных альф? — Не нужно было меня лапать, — ответил Эрик. — Курить я больше не буду. Мне не понравилось. Я очень хочу пить. Осталось молоко? Не дожидаясь ответа, Эрик прошел к холодильнику и достал литровую банку. То, как белая дорожка стекала вниз по его горлу и пропитывала майку, Руслан наблюдал отрешенно, представляя более откровенные вещи. Вспомнив, как он купал маленького Эрика в детском бассейне, Руслан стыдливо отвел глаза. — Фууу, щас сдохну просто, — сказал Эрик, облизывая губы и плюхаясь на стул. — Русь, я правда не хотел добавлять проблем, прости. Я постараюсь вести себя нормально. — Правда обещаешь? — сощурился Руслан. — Правда-правда. А теперь можно я пойду спать? Эрик в самом деле ушел, ушел оставив Руслана дорезать салат на кухне. Он закончил после полуночи, слушая по радио старые песни и мурлыкая под музыку. — Боже, это ужасно. После этой дряни всегда такой сушняк? Под припев «Я хочу от тебя сына» Эрик достал из холодильника вторую банку молока. На его босые ноги закапали крупные капли. Руслан перестал украшать салат веточками петрушки. Он смотрел на аппетитные ягодицы в белых хлопковых трусах с вишенками и слышал, как в голове звенит тревожный звоночек.