Деяния непревзойденной доблести

Когда вдали был замечен огонь, меньше часа понадобилось, чтобы из Химринга выслали отряд разведчиков. Ночная стража на стенах могла бы подумать, что жар принесет им облегчение, избавив от пронизывающей стужи. Но они не были глупцами. Они прекрасно знали расположение Тангородрима, видели место, где началось извержение. Они приучены были при малейшем намеке на появление чего-то необычного идти прямо к Владыке Маэдросу, а он никогда не показывал ни малейшего признака раздражения от того, что его беспокоят, пусть тревога оказывалась ложной, даже если то было поздней ночью или в ранние утренние часы. Часто оказывалось, что он не спал. Но в тот день, в первый день Дагор Браголлах, он спал. Спал и видел сны, хоть этого и не мог знать стражник, пришедший его будить. Сегодня Маэдрос был рад, что его разбудил этот резкий стук в дверь. Он избавил его от кошмаров, спас, точно веревка, брошенная утопающему. Он вскинулся, всей грудью вдохнув этот мучительно чистый и холодный зимний воздух, и усилием воли обратил свои смятение и усталость во внимание. — Войди, — отозвался он. В голосе не было ни намека на дрожь. Стражник повиновался. Он открыл дверь и различил силуэт приподнявшегося на постели Владыки Химринга. Темно-рыжие волосы почти скрыли темнеющую на гладком белом плече впадину, образованную шрамами. Лицо Маэдроса скрывала тень, но каким-то образом стражник ощущал его пристальный взгляд, пугающую силу, которую можно было не видеть, а ощущать, точно глаза Владыки Химринга отражали не свет, а жар. Это было тревожное чувство, но не настолько, чтобы пренебречь срочным делом. Стражи Химринга уже сжились с этим полу-страхом. Он заговорил быстро, не теряя время, чтобы поклониться или дождаться позволения. — Владыка, в небе над Тангородримом огонь. Жидкое пламя распространяется по Ард-Гален. Боюсь… Он не успел договорить — Маэдрос отбросил одеяла, накинул на себя тунику и зашагал к двери. Его босые ноги казались болезненно белыми на обледеневших плитах. Страж заспешил за ним по крепостной стене. Вид на север закрывала квадратная башня, которая угрожающе сгорбилась над городскими стенами. Маэдрос побежал и, обогнув турель, достиг того места, откуда открывался обзор — и замер, увидев пламя, идущее от Тангородрима. Оно извергалось, раскаленно-белое, спускалось по скалистым склонам трехглавой горы, становясь оранжевым, охлаждаясь, замедлялось, но поток его, становясь пунцовым на самой земле, делался еще более ядовитым. Свечение отражалось в низко висящем едком облаке и окрашивало зимнее небо, делая его раскаленно-красным. Туча более густого клубящегося дыма охватила горизонт. Не отводя глаз, на мгновение Маэдрос опустил руку на камень своего бастиона. На лицо ему упали несколько снежинок, и от того же ветра впервые пахнуло кислым дымом. — Немедленно отправь разведку. Потом разбуди советников. По приказу в казармах тут же поднялись двадцать разведчиков — им хотелось спать, но они без всяких жалоб собрались и выехали. К моменту, когда они скрылись в темноте, советники уже собрались. После того, как Тангородрим изверг пламя, прошло немного более сорока минут.