***
Чанбин почти рычит, наступая в очередную лужу, и проклинает этот чертов дождь, который льет уже третий день подряд. Он бы с радостью остался дома и посмотрел какой-нибудь дурацкий фильм, но учебу и подработку еще никто не отменял. Поэтому парень бубнит себе под нос, но все же продолжает свое путешествие по почти безлюдным улицам Сеула. Его внимание привлекает знакомый силуэт на противоположной стороне улицы. Чанбин всматривается в парня, что стоит под проливным дождем без зонта и напоминает выброшенного на улицу котенка. — Феликс? Со быстрым шагом пересекает дорогу и накрывает младшего зонтом, останавливая позади него. — Совсем с ума сошел? Ликс вздрагивает и резко оборачивается, почти отскакивая от друга. Старший успевает схватить его за локоть, чтобы тот не упал. Несмотря на то, что блондин промок до нитки и по его лицу с волос скатываются капли дождя, Чанбин сразу замечает, что тот плачет. — Чанбин-и хен? — голос младшего слегка дрожит то ли от слез, то ли от холода. Почему-то от этого простого «Чанбин-и» все внутри Со переворачивается и стягивается в тугой узел. — Что случилось? — Феликс! Бин оборачивается на чужой голос. Из переулка выбегает незнакомый парень, который оглядывается по сторонам. Заметив парней, он делает несколько шагов навстречу, но Ли машет ему головой и делает поспешные шаги назад, выходя из-под зонта. Чанбин наблюдает за этой немой сценой несколько долгих секунд, пока блондин не срывается на бег, приводя его в чувства. Со чертыхается, смотрит на грустный взгляд незнакомца, а затем бежит за младшим. Он находит Ли за ближайшим поворотом. Тот обнимает себя руками за плечи, пытаясь унять дрожь и дикое желание расплакаться во весь голос. Когда Феликс чувствует тепло на своем плече от чужой руки, то оборачивается и тут же заключает Чанбина в объятия, утыкаясь носом ему в шею. — Мы можем постоять во так? — шепот обжигает чувствительный участок кожи. Чанбин нервно сглатывает, но лишь кивает в ответ, обнимая блондина одной рукой за талию. Феликс судорожно вздыхает, а потом начинает плакать. Сердце брюнета предательски сжимается. За то небольшое время, что он знаком с Ликсом, Со ни разу не видел на его лице и тени грусти, поэтому слезы такого яркого и солнечного человека сейчас обжигают кожу. Чанбин бросает зонт на землю, все равно уже весь промок от мокрой одежды блондина, и прижимает парня к себе сильнее уже двумя руками. Спустя двадцать минут они проходят в квартиру старшего. Со отправляет Феликса в ванну, протягивая ему сухую одежду и заранее извиняясь, если она не подойдет по размеру. Сам он проходит на кухню и ставит чайник. — Прости, что тебе пришлось пропустить пары и работу, — шепчет Ликс, когда они оба сидят после душа на кухне. Брюнет машет головой и осматривает друга. Ли выглядит совсем иначе, чем в прошлые их встречи. Плечи согнуты, во взгляде столько тоски и печали, что в них можно утонуть, руки и голос заметно дрожат. — Ликс, все в порядке. Это все ерунда, — ободряюще улыбается Чанбин. — Что у тебя стряслось? Кто тот парень? Если он тебя как-то обидел или достает, ты только скажи! — Чанбин-и хен, ты такой заботливый, — Феликс поднимает взгляд на брюнета и впервые за день улыбается. Парень еще какое-то время смотрит в глаза старшему, а потом все рассказывает. — Это Кевин. У нас с ним довольно специфические отношения. Мы не друзья, но и не пара. Друзья с привилегиями? — как-то болезненно смеется блондин. — Сегодня он признался, что вообще-то у него есть парень. И все это время был. Просто ему нравилось «быть со мной», — Ликс усмехается. — Не то что бы мое сердце разбито, потому что я не могу сказать, что любил его. Просто… почему у меня все не как у людей? Я что, многого прошу? Видимо, Сынмин и Джисон правы… я просто наивный и глупый. Пора смириться, что, видимо, в этой жизни мне не дано встретить человека, который будет меня любить. — А ты хочешь любить или быть любимым? — спустя минуту молчания спрашивает старший. — Знаешь, одна моя часть говорит, что я уже налюбился, но… Хочу всего в равной степени. Хочу и любить, и быть любимым этим же самым человеком. В идеале… но идеала для меня нет, — парень смеется и встает с места, чтобы вымыть свою кружку из-под чая, но Чанбин перехватывает его за руку, останавливая. — Ты не похож на человека, который ставит на себе крест, — Со хмурится, от чего между бровей у него появляется небольшая морщинка. — Я ставлю крест не на себе… — Феликс проводит пальцем по ней, как будто пытаясь выпрямить, — а на любви. В комнате повисает тишина. Парни молча смотрят друг на друга, чувствуя как воздух вокруг начинает накаляться, во рту пересыхает, а ладони начинают предательски потеть, дыхание становится таким громким, что каждый из них отчетливо слышит, как дышит другой. Феликс чувствует, как усиливается чужая хватка на его руке, видит, как напрягаются мышцы рук старшего, и нервно сглатывает, проходясь языком по своим губам. Чанбин, не сводящий взгляда с блондина, резко встает со стула, притягивая к себе парня и накрывая его губы своими. Ликс тут же обвивает шею хена руками и приоткрывает рот, позволяя Со углубить поцелуй. Они сплетают свои языки, прижимаясь друг к другу сильнее. Ли слегка стонет в поцелуй, когда Бин забирается своей рукой под чужую футболку и начинает пересчитывать позвонки младшего. Брюнету это срывает крышу окончательно. Он подхватывает младшего на руки и усаживает его на стол. Они слегка отстраняются друг от друга, тяжело дыша и пытаясь сфокусировать взгляд. — Я не остановлюсь, — шепчет Чанбин в чужие губы и тут же переходит на шею. — А я разве останавливаю? — Феликс прикрывает глаза, чувствуя поцелуи на своей шее, и откидывает голову назад.***
— Как у вас с Минхо? — Сынмин заинтересованно смотрит на друга. — Хорошо. Я не думал, что он такой романтик, — смеется Джисон, откидываясь на спинку стула. Парни сидят в кафе напротив работы Хана во время его обеденного перерыва. — Неужели наш прекрасный Хан Джисон получил то, что заслужил, — смеется в ответ Ким. — Наверное, но… Минхо великолепный. Он такой нежный и чуткий, что не скажешь по началу. Он уделяет мне много внимания, хотя у него нет много свободного времени из-за учебы. У нас абсолютно разный график и вроде бы совсем нет возможности пересечься, но он ее всегда найдет. И… когда он рядом, я чувствую такое влечение, меня к нему тянет, всегда хочется его трогать. А еще поцеловать, но… — Только не говори, что вы еще не целовались, — Сынмин приподнимает бровь. — Вы же встречаетесь уже… месяц? Джисон тяжело вздыхает, переводя взгляд в окно. Все слишком сложно. А встречаются ли они вообще? Никто из них не поднимал эту тему. — Я знаю, что ему тоже хочется. Мы столько раз… пытались? А в итоге просто отталкиваемся друг от друга, как одинаковые полюса магнита. И я не знаю почему. В моей голове что-то щелкает, и все. Как будто… Минхо это не нужно, — блондин поджимает губы. — Может, вы просто боитесь? Ну, Минхо боится того, что к тебе испытывает не те чувства, которые привык. Ведь ты сам говорил, что он не имел отношений уже долгое время. А ты… боишься стать разочарованием? И я, и Феликс, прекрасно знаем, что ты считаешь себя хуже других. Но это не так. Ты не менее прекрасен, чем тот же самый Минхо. — Знаю… — Ликс, а ты чего молчишь? На тебя это не похоже, — Мин пихает друга в бок, привлекая его внимание. Феликс переводит взгляд на парней и трет переносицу. — Мы с Чанбином переспали, — как ни в чем не бывало произносит Ли. За столом повисает тишина. Сынмин продолжает смотреть на друга, переваривая то, что услышал, и, пытаясь понять, не показалось ли ему. Джисон же давится соком и пытается откашляться. — С Чанбин-хеном? — Как будто у нас есть еще один Чанбин, — почти закатывает глаза Феликс. — Но… вы же знакомы буквально… — Несколько дней, да. И то, в пределах танцевального зала. — И… как это вышло? — Ким даже не пытается скрыть свой шок. Блондин вздыхает, молчит какое-то время, а потом тихо, еле слышно рассказывает все друзьям. — И ты решил утопить свою боль в Чанбине? — интересуется Джисон, когда младший замолкает. — Нет! — как-то даже агрессивно отвечает Ликс. — Совсем нет… это вышло так спонтанно. С учетом того, что инициатором был не я. Но… я не жалею, потому что это было… вау, — Феликс широко улыбается и опускает голову, пытаясь скрыть покрасневшее лицо. — Вау… — хором произносят Сынмин и Джисон. — Знаете, давайте сегодня сходим в бар? — Хан отмахивается от удивленных взглядов друзей. — А что? Завтра у вас выходной, а я, если что, попрошу подменить меня. У нас есть что отпраздновать! Феликс и Сынмин переглядываются. Они понимают, что друг расстроился, но никто из них не будет поднимать эту тему.***
— Привет, — Минхо входит в чужую гостиную и сразу же садится на диван. — Оу, королева драмы решила почтить нас своим присутствием, — фыркает Чан. — Когда это звание перешло от Хенджина к Минхо? — смеется Чанбин, за что получает очередной пинок в бок от Хвана. — Блять, ну психанул я один раз! С кем не бывает? Ладно, прости, — тихо добавляет брюнет под тяжелым взглядом старшего. — Все в порядке, — улыбается Банчан. — Да что мы пропустили? — дует губы Хенджин. — Мы просто повздорили немного и все, — отмахивается Бан. — А мне тут одна птичка нашептала, — Минхо садится рядом с Со и хитро смотрит на него, — что нашему даркбою есть что рассказать. — Так понимаю, это не птичка, а белка, — кривится в усмешке старший и откидывается на спинку дивана под любопытными взглядами парней. — Такое дело… — брюнет треплет волосы на затылке, — мы с Феликсом переспали. — Охренеть! — Как так вышло? — Да ты жжешь! — Уцепил же, падла, такого парня! — Фишка в том, что я не знаю, что теперь делать, — Чанбин смотрит на друзей взглядом, молящем о помощи. — Что тебя подвигло на это? — интересуется Хенджин, полностью поворачиваясь к старшему и скрещивая ноги. — Не знаю… просто он был таким потерянным, таким… Честно, мне стало дурновато еще когда он вышел в моей одежде из душа. Потом он был таким искренним, изливал душу. А еще от него веяло теплом и уютом. Он сидел на моей кухне, и я понимал, что ему тут как будто самое место. А потом все само завертелось. А как себя вести теперь, я без понятия! Минхо открывает рот, чтобы дать совет, но его прерывает звонок телефона. Он смотрит на экран и приподнимает бровь. — Вспомнишь солнце, — он показывает парням экран, где высвечивается имя Феликса. — Да? — брюнет отвечает на звонок и с каждой секундой становится все напряженнее. — Я сейчас приеду. Скинь адрес. — Что случилось? — взволнованно спрашивает Банчан, когда младший кладет трубку. — Небольшие неприятности с Джисоном. Потом объясню, — отмахивается Ли, быстро покидая квартиру. На машине ему не составляет проблем добраться до нужного адреса за полчаса. Парень заходит в бар, расталкивая веселящихся людей, взглядом пытаясь найти Джисона или хотя бы его друзей. — Хен! — брюнет оборачивается и видит машущего ему Феликса. — Что… — парень не успевает договорить, потому что его перебивает Джисон. — О! А вот и одна из причин моих страданий подъехала! — блондин поднимает пьяный взгляд на старшего и смеется. Смеется так, что у Минхо застывает кровь в жилах. В этом смехе столько боли, страданий и презрения, что становится страшно, как Хан все это скрывал в себе. — Джисон… — Сынмин подсаживается к другу и пытается положить ему руку на плечо, но тот резко дергается, задевая стол так, что все с него валится на пол и разбивается. Толпа вокруг устремляет на них взгляд, а мимо проходящий официант идет к их столу. — Что пялитесь?! Занимайтесь своими делами! — рявкает Минхо, а потом поворачивается к официанту. — Вали отсюда. Я все оплачу. Хан снова начинает смеяться, но буквально через несколько секунд этот смех превращается в истерику. — Я заберу его, — Ли поворачивается к друзьям своего парня. — А вы оплатите тут все, — он протягивает им свою кредитку. — Не нужно, — машет головой Феликс. — Просто позаботься о нем. Он не захотел уходить с нами, все звал тебя… Сынмин и Феликс помогают старшему донести Джисона до машины. Они усаживают его на пассажирское сиденье и тихо шепчутся, пока брюнет пристегивает Хана. Хо всматривается в ничего не выражающее и уставшее лицо возлюбленного и прикусывает губу. — Поехали домой, — произносит он, когда садится за руль. — У меня нет места, которое я бы мог назвать домом, — еле слышно произносит Джисон, упираясь головой на стекло и смотря куда-то вдаль. — Мне некуда возвращаться. Меня никто и нигде не ждет. Сердце Ли сжимается так сильно, что у парня перехватывает дыхание. Сколько всего он не знает о младшем, сколько тот скрывал от него? — Тогда… поедем ко мне домой…***
Уложив младшего в свою кровать, Ли тяжело вздыхает и уже хочется уйти, но блондин крепко хватает его за руку. — Не уходи! Я не хочу оставаться один, — умоляюще смотрит Джисон. — Ты никогда не был один, — тихо отвечает Минхо, присаживаясь на кровать. — Большую часть жизни… один… наедине с собой… с отвратительным собой, — слезы снова наполняют глаза и душат. Джисон всхлипывает и прячет лицо в подушке. — Сонни, что ты такое говоришь? — внутри Хо начинает зарождаться тайфун. — Я ничтожный, Минхо. Я даже родителям своим не нужен. Знаешь… я так завидую тебе. Ты идеальный. Ты можешь получить образование, перед тобой открыты все двери. Ты можешь себе позволить все, что хочешь. А я… я пытаюсь выжить. Родители упрекают за все подряд, я вынужден работать, чтобы обеспечить и себя, и… И отдавать родителям деньги за то, что живу с ними. На мне все, но меня ни во что не ставят. Хотя… если бы я еще что-то из себя представлял. Джисон продолжает говорить и говорить, выплескивать все те негативные чувства, что накопились в нем за столько лет. Парень жалеет о так многом, столько натерпелся. Он ставит Минхо так высоко, в то время как себя занижает. Ли не сдерживает порыва и усаживает младшего, держа за плечи. Он смотрит в любимые глаза, наполненные страхом, и крепко обнимает. Хан утыкается носом в чужую шею и судорожно выдыхает. — Сонни, ты такой глупый… — шепчет брюнет. Младший открывает рот, чтобы возразить, но его перебивают. — Я так боялся, что недостоин тебя. Так боялся… Ведь ты самый невероятный человек, которого я встречал в своей жизни. Я думал, что тебе все по плечу. Что ты относишься к жизни с позитивом и вечным положительным настроем, а на деле… Черт, ты не идеален. Сердце Джисона как будто перестает биться. Изнутри появляется огромный страх, который сковывает его тело. Его сейчас бросят. Минхо понял, какой он на самом деле, и сейчас его бросит. — И знаешь… Теперь все проще. — Что? — блондин резко поднимает голову и вопросительно смотрит на старшего. — Теперь мне нечего бояться, — нежно улыбается Минхо и гладит Хана по щеке. — Мы оба не идеальны. Паника и странное чувство, что душили Минхо все это время, отступают. Ему становится легче. Гораздо легче. Они с Джисоном похожи больше, чем думали. Они с Джисоном оба вытаскивали друг друга. — Я… я люблю тебя, — шепчет блондин, кладя свою руку поверх чужой ладони на своей щеке. Слова, что идут из самого сердца, трогают Ли, отчего он всхлипывает и прикусывает губу, чтобы не заплакать. В данный момент он очень надеется, что младший на утро не забудет, что признался ему в любви. — Знаю, Сонни, — брюнет целует парня в уголок губ. — Тебе пора спать. — Ляжешь со мной? — Джисон ложится на кровать, потянув на себя возлюбленного. — Конечно, — Минхо устраивается рядом, крепко прижимая к себе самого дорого человека в своей жизни, и засыпает под тихое сопение младшего куда-то ему в шею.