I could see the signs — She was fixed to fly. It’s always better fought than won, For those not afraid to die.
Дом выглядел пустым, но внутренний голос подсказывал, что есть в этом что-то странное. Неужели они решились оставить пленницу наедине с товарищем? Она шла и заглядывала в комнаты: возможно, здесь находились Лола, Пьетро или Юна, хоть кто-то. Солнце, проникавшее сквозь шторы, нещадно слепило. На стене, в дальнем конце коридора величественно висело старинное зеркало в позолоченной раме и подпорченным временем стеклом. На неё смотрела иссушенная, со спутанными волосами и уже начавшими затягиваться ранами, полученными в бою девушка. Еле уловимые шаги слышались за спиной. Она ошиблась, дом не пуст. Но какая разница? Раз она на свободе, то остановить кого-либо не составит большого труда. Кисть руки вспыхнула белым пламенем с отблеском голубого. Позади стояла Ванда, строгая, даже скорее разозленная, оно и понятно, сколько Симург натворила и наговорила. Максимофф, как полагалось, была готова к тому, что придется проникнуть в мозг наглой девицы, и алые искры, кружащие вокруг её пальцев, тому подтверждение. — Я бы на твоем месте не рисковала, — предупредила девушка, приближаясь к беглянке. — Больше никто не собирается носится с испорченной девицей, вообразившей из себя невесть что. — А я бы на твоем месте, — с ухмылкой ответила Тернер. — Сидела смирно вместе с братиком и не высовывалась куда не следует. Я очень голодна и устала, а с вашими условиями жизни мало кто сможет согласиться. — Возможно, — кивнула Алая Ведьма, угрожающе выставив руки. — Но я не ты. И отпускать тебя не собираюсь, ясно? Красные искорки бросились в атаку, не оставляя шанса на спасение. Как не пыталась укрыться от них, Адена всё же попала под влияние. Шар, приготовленный специально для Максимофф, врезался в паре сантиметров от лица девушки, разнеся кусок стены на мелки кусочки. Отмахиваясь от алой магии, как от назойливых насекомых, Адена замерла, находясь в глубине своего темного подсознания.***
— Короче, в том же году я стала наемницей, просто так было нужно. Мне заказали крупного человека, большой куш. Было достаточно сложно выследить его, узнать, когда меняется охрана, где чаще всего он бывает и… двадцать первого мая, я посчитала, что наступил тот момент, когда заказ должен быть выполнен. Всё шло хорошо, только он знал, что за ним придут. Их было слишком много, я думала, что убила его, в суматохе не понять. Позже заметила дырку, вся одежда в крови, свалилась прямо на крыше, не знала, как доберусь до дома, в больницу нельзя, там сразу в ментовку… Вернулась домой, там Лола и её парень… почти куски мяса. Его старший братец оставил их, как урок. В шкафу пряталась Миа, я не знаю, сколько она там просидела, но, похоже, она всё видела. Я забрала её, мы уехали. Через неделю у Мии случился приступ, выяснилось, что больное сердце, врач запросил астрономическую сумму. Сколько бы заказов я не брала, гонорар покрывал только часть денег. Тогда Фьюри предложил сделку, когда Хозяина поймают, он заплатит сколько нужно. Адена очнулась от собственного бормотания. Всё тот же дом, Мстители и зал, на который открывался вид из камеры. Возле окна стоял Стив, скрестив руки, а рядом с ней кружила Нат, с чем-то очень подозрительным в руках. Они о чем-то перешептывались, но этот шепот отдавался в голове девушки ударами кувалды. Ну и натворила дел Ванда. Окно зашторено, значит, дом находился не на краю Земли, а рядом были люди. — Отлично, ты очнулась, — с особым усердием Нат поставила металлический прибор на пол. От звука удара, разрывавшего голову, Адена поморщилась, переведя взгляд на Клинта, появившегося в комнате. Но он и не думал помогать ей, наверное, ещё злится после «шуточек». — Мы решили дать тебе отличную возможность раскрыть портал. — Дело в том, — продолжил Кэп, повернувшись ко всем присутствующим. — Нам удалось выяснить, куда Колдунья спрятала ребенка. Мы долго искали, вот только он всегда был у нас под носом, — он сделал несколько шагов к Симургу. — Этим ребенком была ты. — Браво! — с хрипотцой воскликнула девушка. — Пять баллов. Одно вы всё же не учли, я ей не нужна. Так что вы просто тратите время зря, она не придет. — Мы нашли у тебя кулон, — в руках Романофф поблескивало голубоватое стекло в серебряной оправе из завитков. На самом деле в кулоне находилась ничтожная часть портала, и пробраться с её помощью в другой мир не получится, но подать сигнал… Колдунья не настолько глупа, чтобы поверить. Трясущейся рукой Тернер потянулась к безделушке. Веревки, резавшие кожу, всё больше причиняли боль, удерживая её на месте. — Плохим девчонкам драгоценности не положены. Украшение исчезло из поля зрения. Ванда наблюдала за происходящим с восторгом? По крайней мере, она была не против происходящего. Безразлично хмыкнув, Адена развалилась на старинном стуле с мягкой обивкой. Слабость одолевала, может, потому, что она долгое время находится далеко от Колдуньи, и её магия как наркотик? — Я убита вашими жалкими попытками изменить мир и скукой. Возможно, вы не помните, но по этой же причине погиб Тони, — глубоко вздохнув, девушка посмотрела на Капитана Америку. — Можно мне вернуться в камеру? — Нет, — резко ответила Наташа. — Мы устроим охоту. Думаю, она не настолько зачерствела, чтобы бросить собственную дочь. В дрожащую бледную ладонь впихнули кулон, разбираются, как он работает? Команда замерла, ожидая результата, но всё оставалось как и было. Камешек сиял сквозь пальцы, не более. Отчаяние накатило на Наташу, она надеялась на скорейшее завершение кошмара, а вышло как обычно. — Может нужно, чтобы она сама захотела открыть его? — предположила Алая Ведьма, задумчиво приложив пальцы к губам. — Вы не станете меня пытать, жечь или что-то подобное, — уверенно заявила пленница, мотая головой. — Вы ещё наивно надеетесь снять чары со всех нас, только вот… Меня не удивишь. — Думаешь, не станем?! — с вызовом кинула Ванда, сделав шаг навстречу. — Стоит попробовать, иначе всю оставшуюся жизнь ты и твои друзья проведут в Рафте! — Нет, — повторила она. — А если и так, если получится, во что я совершенно не верю, мы будем всё помнить и будем ненавидеть вас. А в Рафте, кстати говоря, не так плохо, как ты думаешь. И не только я, но и Пьетро тоже. Адена откровенно говоря начала злиться, от чего камень в её ладони залился ярким сиянием, получилось? В этих больших глазах кроме злобы поблескивала в добавок ненависть ко всем окружающим, она испепеляюще поглядела на Клинта, просто так стоявшего в стороне и наблюдавшего. Он думает, что пытки помогут? Глупенький. Подойдя вплотную, Ванда запустила в пляс алые искры, проникавшие к центру сознания. — Эй, посмотри на меня. Брось, из-за тебя или из-за кого-то другого, это неважно, — он стал серьёзным, выпрямившись в кресле, позади которого виднелась лестница. — Ты не виновата в том, что происходит. Все мы были в сложных ситуациях, без помощи других не обойтись. Ты выбываешь? Подумай. Я бы поставил на тебя сотню, — отшутился Сокол, нацепив фальшивую улыбку. Ему было совсем не весело, ситуация требовала быстрых и решительных действий. — И брось сигарету, живо! Симург поменялась в лице, она выглядела слегка ошеломленной, удивленной. Она смотрела в пол, изучая рисунок ковра, стараясь не подавать вида, что её тронули воспоминания, благодаря покопавшейся в голове Ванде. — Когда чары падут, ты скажешь нам «спасибо», — произнес Клинт, присев перед девушкой на корточки. — Потому что жить марионеткой не очень то приятно, я проверял. — А знаешь, что ещё неприятно? Жить день за днем призрачными надеждами на твое скорое возвращение. Я помню каждый гнусный момент, связанный с тобой, а ты так боялся, что я не всё забуду. Её смех походил на истерический припадок. Нат видела такое и не раз, все эти люди были сломлены изнутри, но верили, что стали сильнее, что от них зависит что-то важное, и только они могут всё исправить. Она не давала себе проявить слабину и отвязать подругу, вернуть обратно в камеру и не истязать. Её тоненькие брови изогнулись в сожаление к этому запутавшемуся в клубке лжи и грязных игр созданию. Рука с камнем полыхнула ярким светом, ослепившим Мстителей. На пол посыпалась хрустальная крошка, оставшаяся от кулона.Мы просто пали, Я шел мимо сотен, тысячей людей, И с ужасом смотрел, что у них внутри. Душа от злобы почернела, А сердце стало затухать.