Изменить будущее

— Приветствую всех на втором внеурочном занятии. Рада снова вас видеть, — голос Гермионы звучал уверенно. Сейчас был понедельник, и с того самого занятия в среду, Гермиона вдруг стала одной из самых узнаваемых девушек в Хогвартсе, причем среди всех факультетов. Теперь никто не называл ее «грязнокровкой» или «Грейнджер», все обращались к ней как к «Гермионе» или даже «Мионе». Больше всех шокирована была сама девушка, хотя Мародеры тоже были неслабо удивлены. Более того, имена Алисы и Фрэнка были также успешно вычеркнуты из списка, так как совместная Нумерология, кажется, навсегда связала трех подростков дружескими узами. Отношения со слизеринцами также перешли на новый уровень. На Защите от Темных Искусств Малфой, на удивление, был довольно любезным и даже не пытался оскорбить ее. Напротив — он задавал кучу вопросов касательно дополнительных занятий. Гермиона чувствовала, что он теряет свою решимость стать Пожирателем, и сильно переживала из-за следующего занятия, так как понимала — оно будет решающим. Слизеринцы либо полностью передумают, либо позволят тьме окутать их сердца навсегда. — Я бы хотела быстренько пробежаться по материалу, который мы прошли в прошлый раз, — ее глаза сканировали студентов, остановившись на ерзающем Питере Петтигрю. — Питер, — от неожиданности тот подскочил на месте и, расширив глаза, уставился на нее. — Что ты усвоил с первого занятия? Почесав затылок, он слегка покраснел, так как все взоры устремились к нему. — Эм… ну, мы все испытали на себе эффект заклятия… Имепериус, — заикающимся голосом пробормотал он, еще больше краснея. Пожалев парня, который больше не вызывал у нее отвращения, Гермиона перенесла свое внимание на Фуксию Криггс. — Мы детально разобрали три Непростительных заклятия и… — девушка задержала дыхание и, мысленно досчитав до пяти, произнесла: — И также увидели их действие в реальности. — Прекрасно. Родольфус, скажи мне, что это за заклинания и как их наложить? — Гермиона заранее решила на этом занятии уделять особое внимание компании слизеринцев в надежде, что они все еще изменят свое решение становиться Пожирателями. — Заклятие Империус, контролирует тело и разум. Необходимо произнести «Империо». Объект заклинания будет вынужден делать все, что говорит волшебник, наложивший его. Можно попытаться разрушить или хотя бы ослабить его действие, но чем больше стараться, тем сложнее это будет сделать. — он взглянул на Грейнджер, которая, кивнув, позволила ему продолжить. — Заклятие Круциатус, вызывает нестерпимую боль во всем теле и обычно вызывает ощущения, будто тебя одновременно протыкает тысяча ножей. Необходимо произнести «Круцио». Оно также может свести с ума, причем как жертву, так и того, кто его использует, — на секунду он остановился, задумавшись о действии заклинания и невольно содрогнулся. — И, наконец, убивающее заклятие — название говорит само за себя. Ни одному человеку не удалось выжить после убивающего заклинания. Необходимо произнести «Авада Кедавра». Перед смертью человек увидит лишь вспышку зеленого света, и это будет его последним воспоминанием, — парень, казалось, был слегка смущен, потому что на обычных занятиях он отвечал очень редко. — Превосходно! Я переговорила с директором, и он дал мне право начислять вам факультетские баллы за хорошую работу. Родольфус, за твой ответ Слизерин получает 10 баллов. — Она повернулась к классу, указав на Мадженту, которая, судя по всему, не сильно следила за происходящим на уроке. — Что еще мы проходили в прошлый раз? — спросила Гермиона, смотря в глаза растерявшейся девушке. Та сглотнула: — Мы… ну нам… Нам сказали, что Тот-Кого-Нельзя-Называть относится к своим последователям как к … ну, к мусору. — Хорошо. В следующий раз будь повнимательнее, — Маджента кивнула и опустила голову, стараясь как можно быстрее слиться с партой. — Итак, поразмыслив о том, что мы прошли в прошлый раз, я пришла к выводу, что забыла упомянуть кое-какие важные детали. Поэтому, сначала это, а потом перейдем к теме сегодняшнего занятия — к Лорду Волдеморту, — при упоминании имени класс поежился, и Гермиона вздохнула. — Я предупреждала, что отныне буду называть его настоящим именем, а не тем, которым его окрестили — Темный Лорд или Сами-Знаете-Кто. Заметно нервничая, Люциус поднял руку. Гермиона кивнула. — Как Сами-Зн...Лорд Волдеморт получил свое имя? — его голос слегка дрогнул. — Об этом чуть позже, — сказала она в ответ. — А сейчас немного о том, что я упустила в прошлый раз. Сначала о Непростительных. Чтобы наложить одно из заклинаний, вы действительно должны его прочувствовать. Например, Круциатус. Я могла бы с легкостью сейчас направить его в Лили, и, вероятно, она бы вскрикнула от неожиданности, но вряд ли бы вы услышали, как она страдает от адской боли. Я бы сравнила это с ударом электрического тока, когда вы касаетесь предмета, по которому бежит статическое электричество. — Увидев, что большинство учеников, ни разу в жизни не слышавших слово «электричество», недоуменно озираются по сторонам, она привела другой пример. — Представьте, что вы случайно коснулись бурлящего котла, и обожглись. — Чтобы на самом деле вызвать дикую боль, вы должны ненавидеть человека, против которого применяете Круциатус. Не просто недолюбливать, а именно ненавидеть. Простая вспышка злобы также не произведет нужного эффекта. Конечно, человеку тоже будет больно. Возможно, он даже задержит дыхание на несколько секунд, но корчиться от боли и страданий не станет. — Ее объяснение, как и в прошлый раз, произвело впечатление на класс — все прислушивались к каждому ее слову и с нетерпением ждали, что будет дальше. — Теперь, к облику Пожирателей Смерти. Маглорожденные описали бы их готическими садовыми гномами из-за их черного облачения. — Взмахом палочки она призвала фотографию мужчины, одетого как Пожиратель. На самом деле это было фото Рабастана Лестрейнджа, но его лицо было скрыто под маской, поэтому различить, кто это, было невозможно. На единственном открытом участке коже можно было увидеть едва заметный шрам. Слушая объяснения Грейнджер, все маглорожденные, находящиеся в классе, уловили сходство Пожирателей с садовыми гномами, и теперь невольно улыбались. — Если я вспомню еще какие-то детали, мы обсудим их на следующем уроке. А теперь, давайте передем к Лорду Волдеморту, — класс опять поежился, но она просто проигнорировала это. — Первое, и самое важное (и я говорила об этом на прошлом занятии) — можно бояться человека, но не его имя, — ученики выглядели довольно встревоженно, с нетерпением ожидая дальнейших объяснений. Все прекрасно помнили прошлый урок с красочным показом всех трех Непростительных и незабываемым опытом нахождения под эффектом Империуса. — Начнем с того, что вы сами знаете о Лорде Волдеморте — слухи от родителей и сокурсников, факты биографии, что угодно, — сказала Гермиона, и четыре руки поднялись вверх. Первым она указала на Люциуса, который в этот раз уселся на первый ряд вместе со Снейпом, Рабастаном и Ноттом. — Его настоящее имя — Том Реддл, и мне известно, что он вырос в приюте, — самодовольно ответил блондин. — Верно. Он родился и вырос в сиротском приюте. — Затем Гермиона указала на Римуса, слегка наклонившегося вперед. — Он учился на Слизерине и был змееустом, по крайней мере, так говорили. — Он не был до конца уверен, но отчетливо помнил, как подслушал чей-то разговор на третьем курсе. — Опять верно. О его способности говорить на парселтанге мы поговорим чуть позже. Потом Гермиона указала на Лили, сидевшую на заднем ряду, закусив нижнюю губу. — Он был старостой факультета, и говорили, что был весьма привлекательным парнем во время своего обучения в Хогвартсе, но в этом я не уверена. — Да, он также был старостой школы и весьма одаренным студентом. И, по мнению множества волшебниц, учившихся с ним в одно время, он действительно был чертовски красивым мужчиной. — Некоторые девушки удивленно вскинули брови, а парни недовольно нахмурились, не понимая, зачем это Гермионе понадобилось использовать словосочетание «чертовски красивый». — Синтия, — указала Грейнджер на красавицу с Рейвенкло, которая в будущем станет мамой Чжоу Чанг. — Он чистокровный волшебник, — ответила та. В отличие от ее сокурсников, она не кичилась статусом своей крови, но большинство студентов ее недолюбливали, так как Синтия была ветреной и пустой девушкой. Поговаривали, что она меняла парней как перчатки и уже в процессе расставания находила себе очередного молодого человека. «Маленькое свойство, которое она передаст своей дочери, хоть и не в таком масштабе», — подумала Гермиона. — Я надеялась, что кто-нибудь поднимет эту тему. Твой ответ, Синтия, вообще-то неверный. Лорд Волдеморт — полукровка. — Класс удивленно выдохнул. — Но как... Каким образом один из самых могущественных темных волшебников всего Магического Мира может быть полукровкой? — прорычала Беллатрикс, закипая злостью от того, что всю жизни ей врали о происхождении человека, который так ненавидит все нечистокровное. — Беллатрикс, для того, чтобы стать могущественным волшебником или волшебницей, необязательно иметь чистую кровь. Можно быть и полукровкой, и даже маглорожденным. Нет такого закона, по которому силу вашей власти будет определять жидкость, текущая по венам, — процедила Гермиона, возмущенная тем, какой недалекой была Беллатрикс. Та разумно решила держать рот на замке, услышав, сколько яда было в голосе Грейнджер. — Том, если вы не знали, это маггловское имя, и это первый знак того, что он не был чистокровным. Но его мать была. Ее звали Меропа Гонт, которую часто выставляли как ни на что не годную ведьму, а зачастую и вообще считали сквибом. Тем не менее, она все же обладала магическими способностями, но из-за постоянного унижения, которое она терпела от отца, ее магия перестала проявляться. — Отец Меропы, Марволо Гонт, был жестоким человеком, которого заточили в Азкабан за нападение на работников Министерства Магии. Он скончался спустя несколько месяцев после возвращения домой. Детали его смерти неизвестны: кто-то думает, что проведенное время в Азкабане подкосило его здоровье, другие уверены, что во всем виновата Меропа, сбежавшая из дома как только того отправили в тюрьму. — Сын Марволо был также опасен. Его увлекали просто отвратительные вещи. К примеру, однажды он просто ради забавы пригвоздил мертвую змею к входной двери. Этого странного человека звали Морфин Гонт, и его также отправили в Азкабан за нападение на маггла и на работников Министерства. Как и его отец, он не скупился на унижения в адрес Меропы. Рука Сириуса взмыла вверх, что нечасто можно было увидеть. — Значит, получается так. Человек, который вселяет ужас во всех волшебников одним своим именем, был полукровкой, чья мать не имела выдающихся магических способностей, а дед и дядя издевались над ней и были приговорены к Азкабану? — Гермиона кивнула в подтверждение его слов, удивленная тем, как четко он сформулировал ее рассказ. — Черт, да его семья еще более чокнутая, чем моя, — ухмыльнулся он. Гермиона улыбнулась, понимая, что будущее пятерых Блэков и впрямь было черным. От нее также не скрылось, что и все три родственника Сириуса, сидящие в комнате, издали небольшой смешок, соглашаясь с его высказыванием. — Итак, его мать влюбилась в мужчину, которого звали Том Реддл. Он жил по соседству и, к сожалению, не испытывал к ней ответных чувств, и это неудивительно — говорят, она была не самой привлекательной женщиной. Однако самое большое разочарование заключалось в том, что он был маглом. — Гермиона, я не понимаю, как сам Лорд Волдеморт мог обрести такое могущество, когда его отец в принципе не был волшебником, а магические способности матери были ничтожно малы? — Снейп никак не мог связать две эти мысли. — Понимаешь, его мать вполне могла стать способной ведьмой, если бы у нее был такой шанс, но из-за постоянного издевательства со стороны отца и брата ее магия просто перестала работать, а сама женщина теряла жизненные силы с каждым днем. Более того, она являлась потомком Салазара Слизерина, поэтому Волдеморт может говорить на парселтанге. Это понятно? — Снейп кивнул в ответ. — Весьма странно, что Том, который действительно презирал Меропу, вдруг влюбился в нее в то самое время, когда ее отца и брата заключили в Азкабан. Нельзя сказать наверняка, но с определенной долей уверенности поговаривают, что она давала ему самое сильное любовное зелье — Амортенцию — и поэтому они поженились. Спустя три месяца она забеременела и перестала давать зелье в надежде, что Том уже и вправду полюбил ее и останется из-за ребенка. Однако ее надежды не оправдались. Он сбежал, как только эффект Амортенции выветрился. — Боже мой, это же просто ужасно! Не могу себе представить, каково это — по уши влюбиться в человека, который станет тебя ненавидеть и сбежит во время твоей беременности, — воскликнула Лили голосом, полным грусти. Девушка не заметила, как головы Джеймса и Северуса повернулись в ее сторону, когда она говорила. Однако это не скрылось от Гермионы, мягко улыбнувшейся обоим парням. — Итак, мужчина, которого она любила всем сердцем, сбежал, а за душой у Меропы не осталось и сикля. Чтобы не умереть с голоду, ей пришлось продать все, что у нее осталось, включая медальон Слизерина, который передавался из поколения в поколение на протяжение многих веков. Мужчина, купивший медальон, обманул девушку, дав за него каких-то десять галлеонов. В действительности оно стоило тысячу. — Почему она позволила надурить себя? — спросил Регулус. У него в голове не укладывалось, какой адекватный человек продаст артефакт стоимостью в тысячу галлеонов за каких-то несчастных десять. — Она была в отчаянии и не видела другого выхода. Считается, что Меропа перестала вообще пользоваться магией, потому что надеялась, что так сможет вернуть Тома. С каждым днем она все больше ослабевала и в итоге оказалась в маггловском сиротском приюте под названием «Стоквелл» в Лондоне. Родив там ребенка, она дала ему имя Том Марволо Реддл. Прежде чем умереть, она успела только сказать: «Я надеюсь, что он будет таким же красивым, как и его отец», — процитировала Гермиона. — Теперь понятно, почему он ненавидит маглов и маглорожденных, — с чувством воскликнул Римус. — Да, именно поэтому он полон ненависти к маглам — отец бросил его мать, когда она была практически при смерти, — сказала Гермиона, ясно осознавая причины его ненависти. — А сейчас я раздам вам листы пергамента, на которых написано «Том Марволо Реддл». Попытайтесь понять, что стоит за этим именем, — объяснила Гермиона и, взмахнув палочкой, перенесла семнадцать кусочков пергамента, которые приземлились каждому на парту. Студенты склонились над листами и принялись за работу. Понаблюдав за классом минуты три, девушка подошла к своему столу и открыла конверт, который ей доставили еще днем. Она знала, что письмо от Дамблдора, так как принес его Фоукс. «Мисс Грейнджер, Только что я получил письмо от самого себя из будущего с сообщением о том, что еще один студент из Вашего времени прибудет, чтобы помочь вам с выполнением миссии. Вы знаете его как Драко Малфоя, однако в нашем времени его будут звать Драко Найтон, чьих родителей недавно убили приспешники Волдеморта при нападении на школу. Директор принял решение перевести его в Хогвартс для обеспечения защиты — это будет его историей. Драко прибудет сегодня в Выручай-комнату в 19.30. Его распределение состоится перед ужином. Искренне Ваш, Директор Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, Альбус Дамблдор». Перечитав письмо дважды, Гермиона не могла поверить, что из всех людей ей на помощь послали именно Малфоя. «И что может быть хуже?». Она еще раз обвела взглядом комнату и поняла, что ученики трудятся над заданием уже добрых десять минут. Прочистив горло, она повернулась к классу. — Кто-нибудь понял, что скрывается за именем? Все только покачали головами. Она вновь взмахнула палочкой, и в воздухе стали проступать синие буквы, сложившиеся в имя Реддла. Еще одно движение палочки, и три слова превратились в четыре. — Если поменять порядок букв, то они сложатся в предложение: «Меня зовут Лорд Волдеморт». Вот откуда взялось его имя. — Ходят слухи, что Салазар Слизерин состоял в родстве с семьей Певереллов, — подала голос Нарцисса, которая до этого не произнесла ни слова, но внимательно прислушивалась ко всему, что обсуждалось на занятии. Ее тошнило от того, что вся ее семья так лелеяла человека, свято верившего в превосходство чистокровных, который на самом деле сам был полукровкой. И не только это — ее также беспокоило то, что он не пожалел бы никого из ее семьи и при желании убил бы в два счета того, кто был ей дорог. В глазах Гермионы застыла твердая уверенность и, набрав в легкие побольше воздуха, она произнесла: — Да, Певереллы и вправду состоят в родстве с Салазаром Слизерином. И если внимательно посмотреть на их фамильное древо, то одного из потомков трех братьев можно будет найти прямо сейчас в этой самой комнате. — Ее взгляд остановился на Джеймсе, чьи глаза широко распахнулись, когда он увидел, на кого она смотрит. Вскоре все смотрели в его сторону. — Ты утверждаешь, что наш Джеймс — родственник Волдеморта? Ты в своем уме, Гермиона? — крикнул Сириус, не веря ни одному слову и пребывая в полном недоумении от умозаключений Грейнджер. Та лишь слегка наклонила голову и повернулась к фамильному древу Поттеров, которое висело на доске. По нему можно было легко определить, как пятнадцать поколений разделяли братьев Певерелл и Джеймса. А затем она объяснила, как они все связаны с одним из основателей Хогвартса. — Джеймс, прежде чем ты начнешь паниковать о возможном кровном родстве, я бы хотела тебя успокоить. Один из братьев Певерелл, старший, был женат на дочери Салазара Слизерина, которая умерла, не оставив потомства. Поэтому его кровь не течет в твоих жилах. Она посмотрела на часы и с удивлением обнаружила, что было уже 19.10, и встреча с Драко должна состояться через двадцать минут. — Хорошо, на сегодня это все. Однако мы продолжим на следующем занятии, и я бы хотела, чтобы вы сами также поискали информацию о Томе Реддле и его школьной жизни. Библиотека — отличное место для поисков, но если у вас…кхм… «аллергия на пыль», то вы также можете расспросить профессоров, которые, на ваш взгляд, могли преподавать во время его обучения в Хогвартсе. И еще одно важное сообщение: если кто-либо из вас планирует стать Пожирателем Смерти, будь то добровольно или насильно, и считает, что у него просто нет другого выбора, так как вы уже дали Лорду положительный ответ, то вы можете напрямую обратиться ко мне. Клянусь, я никому не скажу ни слова, если только вы сами этого не захотите. Я никого не буду осуждать, если вы все же решите присоединиться к Волдеморту, но напомню, что обратного пути уже не будет, только смерть. Она заметила, как глаза слизеринцев расширились, но не сказала ни слова.

***

— Гермиона, пойдем, — крикнул Джеймс, когда они вышли из комнаты. — Я скоро догоню вас, мне просто нужно еще кое-что сделать, — откликнулась она. Парень кивнул, и Мародеры направились в сторону гостиной. Когда все студенты скрылись за поворотом, Гермиона пошла к Выручай-комнате. На стене висела записка: «Мисс Грейнджер, Прошу Вас подняться в мой кабинет, как только Вы встретитесь в мистером Малфоем, чтобы мы могли ввести его в курс дела. После этого вы вдвоем сможете отправиться на ужин. Искренне Ваш, Директор Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, Альбус Дамблдор». Глубоко вздохнув, она потянула за ручку двери Выручай-комнаты. Перейдя через порог, она лицом к лицу столкнулась с высоким блондином с точеными скулами и яркими серыми глазами, хмуро смотрящими в ее сторону. — Грейнджер. — Малфой.