Изменить будущее

Солнечные лучи лениво пробивались в окна спален, пробуждая Хогвартс ото сна. Вчерашний день вымотал Гермиону, но она могла с радостью вычеркнуть из списка имена Люциуса Малфоя, Беллатрикс Блэк и братьев Лестрейндж. Она смогла найти общий язык со всеми, кроме одного — младшего Блэка. Регулус все еще не доверял ей, и девушка надеялась, что Драко в этом плане повезет больше. Одевшись, она спустилась в Большой зал. Хоть солнце уже и светило вовсю, возвещая о наступлении нового дня, Гермиона была одной из немногих учеников, так рано выбравшихся из постели. Залив свои хлопья молоком, она увидела, как ее напарник по несчастью зашел в зал. Однако к пустому слизеринскому столу он не пошел, а направился прямо в сторону гриффиндорки и уселся рядом. — Доброе утро, Грейнджер, — промямлил он, наливая себе чашку крепкого черного кофе. Гермиона удивленно уставилась на него, но быстро спохватилась и тоже поздоровалась. Ее голос звучал более жизнерадостно, чем хотелось бы. В своей невозмутимой манере он выбрал тему для разговора: — Так о чем мой отец хотел поговорить с тобой вчера? — спросил он, окинув взглядом ее туловище, проверяя на наличие видимых повреждений. — Он, а также Беллатрикс, Снейп, Крэбб, Гойл и братья Лестрейндж сообщили мне о своем нежелании становиться Пожирателями. — Драко посмотрел на нее в немом изумлении. — Как тебе удалось их переубедить? — спросил он, не сильно веря ее словам. — Ну, я знала, что со слизеринцами возникнут проблемы, поэтому решила начать вести специальные занятия, основной темой которых являются темные искусства, но я также собираюсь научить их полезным заклинаниям. Мои рассказы оказали значительное влияние на их приоритеты, — самодовольно объясняла гриффиндорка, вглядываясь в хмурое лицо собеседника. — Если мои услуги по завоеванию доверия больше не нужны, то какого черта я тут вообще делаю? — гневно прошипел он. — Я и сама не знаю… нам надо встретиться где-нибудь в более приватной обстановке — Дамблдор передал мне письмо с указаниями, чтобы я открыла его либо наедине, либо с тобой. Возможно, оно прояснит ситуацию. Как у тебя складываются отношения с Регулусом? Кажется, он единственный, кто все еще мне не доверяет. — Тогда встретимся после уроков и прочитаем письмо вместе. Думаю, мы неплохо ладим с Регулусом, но о доверии пока речи быть не может. Но я работаю над этим. — Хорошо. И Драко, запомни, теперь тебе стоит называть меня Гермионой, а не Грейнджер, — сказала девушка, вспомнив, как он обратился к ней ранее. — Понял. Тогда встретимся позже, чтобы ты ввела меня в курс дела и рассказала о том, что тут вообще происходит. Просветишь насчет Ордена Феникса? — Гермиона кивнула, соглашаясь. — Ты поможешь мне провести следующий урок? Он будет завтра. Мы должны будем закончить тему Волдеморта, но я также хотела бы рассказать им про оборотней и инферналов. — Хорошо, — сказал он, отпив немного кофе. Ученики уже начали спускаться на завтрак из своих гостиных, и, завидев слизеринца, сидевшего за гриффиндорским столом, кидали на него удивленные взгляды. Даже профессор Макгонагалл дважды задумчиво посмотрела на Драко и Гермиону, ведь она знала всю правду о том, что он вообще-то Малфой. Она бы никогда не смогла представить, что кого-то из этой семейки можно будет встретиться за столом львиного факультета. Профессор до сих пор не понимала, как никто из преподавательского состава не заметил поразительной схожести Драко и Люциуса. Вероятно, она сама обратила на это внимание только из-за того, что знала правду. Мародеры и Лили зашли в зал одной большой компанией. Они сразу заметили, что Гермиона с улыбкой смотрит на слизеринца, который почему-то сидел рядом с ней. Эта улыбка пробудила в Сириусе сразу несколько эмоций: во-первых, он сразу начал ревновать, наблюдая за тем, как этот Драко с легкостью вызывает у Грейнджер улыбку. Однако в то же время эта же самая улыбка делала девушку такой привлекательной, что бабочки у него в животе устроили настоящий парад. Парень не мог перестать думать о том разговоре, который произошел между ними вчера вечером. Он не рассказал друзьям, что Гермиона откуда-то знает о Бродяге, но так и не смог понять, как она узнала его самый большой секрет. Джеймс что-то говорил, но Сириус не сильно прислушивался. Посмотрев на друга, он увидел, как изменилось выражение его лица, стоило ему заметить блондина, сидевшего за столом их факультета. — Джеймс, он может сидеть там, где захочет, — бросила Гермиона, хмуро глядя на старосту школы. — Гермиона, это стол для учеников Гриффиндора. Твой друг — слизеринец, и здесь ему не место! — глаза девушки сузились от негодования. Драко лишь ухмыльнулся, забавляясь тем, какой эффект он производил на гриффиндорцев даже сейчас. Да, жизнь удалась! Ему очень хотелось остаться еще ненадолго и посмотреть, как быстро закончится терпение папочки-Поттера, но краем глаза он заметил слизеринцев, входящих в зал, и решил, что сейчас самое время ему уйти. Направившись к своему столу, он сказал: — Гермиона, понимаю, что находиться в компании твоих однокурсников совсем не так приятно, как со мной, но я вынужден тебя покинуть. Встретимся позже. — Перед самым уходом он шепнул ей «Выручай-комната» и вальяжно направился в сторону стола Слизерина. — Честное слово, Джеймс, да ты ничем не лучше Сириуса, когда речь заходит о слизеринцах. Драко не сделал ничего плохого, мы просто сидели и разговаривали, — вздохнула Гермиона, когда четверка расселась вокруг нее. — Он не может сидеть здесь, это стол для львов. Стол для змей находится в другом месте. Гермиона покачала головой. Изменить мнение Джеймса Поттера касаемо рассадки студентов в Большом зале было явно невозможно. Ее так и подмывало повернуться к нему и сказать что-нибудь насчет Пожирателей Смерти и их взглядов на жизнь, но она не стала этого делать. Вместо этого она взяла в руки банан и продолжила завтракать, слушая, о чем говорят вокруг.

***

Вскоре время завтрака подошло к концу, и они направились на свой первый урок — Уход за Магическими Существами. Как и в прошлый раз, им предстояло изучение гиппогрифов. Гермиона слегка побледнела, услышав, что сегодняшнее занятие было практическим. Ей уже посчастливилось прокатиться на гиппогрифе на третьем курсе, и это был не самый приятный опыт, поэтому она не стремилась его повторить. Посмотрев на Драко, девушка поняла, что он тоже явно не в восторге — воспоминания о Клювокрыле и их первом знакомстве давали о себе знать. Первым оседлать животное вызвался Люциус, что стало весьма неожиданным как для Гермионы, так и для Драко — они бы никогда не подумали, что он станет добровольцем. Тем не менее, они с восхищением смотрели, как длинные волосы развиваются на ветру, когда он взмыл в небо. Следующим уроком была Трансфигурация, и, как оказалось, для Драко этот день был полон неприятных сюрпризов. Так как парень был новеньким, профессор Макгонагалл посадила его на первую парту, желая проверить его навыки. — Сегодня мы будем трансформировать маленьких животных в стул. — Драко не особо следил за тем, что происходит на уроке — он уже делал это на шестом курсе и был уверен, что справится без каких-либо проблем и в этот раз, поэтому с чистой совестью пропустил все объяснения мимо ушей. — А теперь, возьмите себе по хорьку и возвращайтесь к своим столам. — ЧТО? — Гермиона взорвалась от смеха, наблюдая за реакцией Малфоя. Она уже заметила, что он не слушал Макгонагалл, и даже пожалела его, видя недоуменные лица однокурсников, смотрящих в его сторону. Минерва тоже казалась крайне растерянной. — Прошу прощения, профессор, у меня не лучшие воспоминания связаны с хорьками, — пробормотал парень, посмотрев на все еще смеющуюся Гермиону. — Захлопнись, Грейнджер, это не смешно! — Еще как смешно, — девушка так и не смогла взять себя в руки. — Кто-нибудь может объяснить мне, о чем говорят эти двое? — потребовала ответа Макгонагалл. — На четвертом курсе мой учитель ЗОТИ превратил меня в хорька. Я не сильно следил за ходом урока, поэтому, когда вы произнесли слово «хорек», на меня нахлынула волна воспоминаний, — объяснил Драко, слегка краснея. Все в классе пытались бороться с пробирающим их смехом, кроме Гермионы, которая просто не могла себя сдержать. — Все ясно. В любом случае, продолжаем урок — возьмите себе по хорьку и давайте начинать работать. — Остаток урока прошел довольно гладко, и Гермионе все же удалось совладать со своими эмоциями. В этот день их расписания полностью совпадали, поэтому на всех уроках они присутствовали вместе. Подошло время ужина, и Гермиона понимала, что они все ближе и ближе к моменту прочтения письма, хранившегося у нее в тумбочке. По правде сказать, она слегка нервничала — кто знает, о чем Дамблдор мог написать им? К тому же, сегодня слизеринцы должны были отправиться на встречу с Волдемортом. Размышляя об этом, она невольно посмотрела в сторону слизеринского стола, встречаясь взглядом со Снейпом. Девушка улыбнулась, пытаясь подбодрить друга, и он улыбнулся ей в ответ, но она знала, что ничто не поможет унять его страх, четко читающийся во взгляде. Она знала, что Северус совершенно не хочет становится шпионом, но и прятаться всю жизнь он бы не стал. Потом она обратила внимание на Люциуса, который кивнул директору на прощание, мысленно сообщая о том, что приглашение на встречу получено, и обратной дороги нет. Дамблдор рассеянно наблюдал за группой слизеринцев — его взгляд утратил привычный озорной огонек и сменился едва различимой грустью. Слизеринцы же вскоре поднялись со своих мест и поспешили к выходу. От глаз Гермионы не скрылся трогательный поцелуй Люциуса и Нарциссы, и она с жалостью провожала их взглядом. Затем она посмотрела на Драко, который, кивнув ей на дверь, тоже поднялся со своего места. Гермиона поднялась следом. — Куда ты идешь? — спросила подругу Лили. — Я хочу встретиться с Драко, расспросить про то, что происходило в нашей старой школе после того, как меня перевели в Хогвартс, — быстро соврала она, зная, что правду все равно раскрыть не может. — Хорошо, тогда встретимся позже, Гермиона, — улыбаясь, сказала девушка. Почувствовав небольшой укол совести, Грейнджер быстро направилась в сторону гостиной Гриффиндора, чтобы забрать оттуда письмо. Драко уже ушел из Большого зала и теперь направлялся прямиком к Выручай-комнате, поэтому нужно было поспешить. Пройдя через портерный проем, девушка взбежала по лестнице, зашла в спальню и, схватив письмо и сложенный кусок пергамента, вышла из гостиной. Все ее мысли вертелись вокруг семерых слизеринцев, прямо сейчас рискующих своими жизнями. А что если Волдеморту не составит труда разгадать их план? Тогда он убьет их на месте, и это будет на ее совести. Да если хоть один из них умрет, то вся картина будущего разобьется на тысячу осколков. Умрет Люциус — Драко вообще не появится на этом свете. Прогнав назойливые мысли из головы, Гермиона три раза прошла перед входом в Выручай-комнату. Взявшись за ручку железной двери, она прошла в комнату, куда 24 часа назад прибыл сам Драко. Как только дверь закрылась, он поприветствовал ее в своей обычной манере: — Не скажешь мне, куда все слизеринцы подевались, Грейнджер? — Отправились к Волдеморту. Сегодня начинается их шпионская миссия. Но я никак не могу отделаться от мысли — а что если он обо всем догадается и убьет их? — со вздохом спросила Гермиона, плюхнувшись на диван. — Постарайся не думать об этом, с ними все будет в порядке. Меня он не раскусил, так ведь? — ухмыльнулся парень, надеясь успокоить девушку. — Да, но он знал, что ты не хочешь этого делать. Ты влип во все это из-за своего отца. Драко промолчал — смысла спорить не было, Гермиона была права. Да и когда она вообще ошибалась? — Ну так что, откроем письмо? — Откроем письмо. Она взломала печать и вытащила кусок пергамента, начав читать его вслух. Дорогие мисс Грейнджер и мистер Малфой, До меня дошли вести о том, что ваш профессор Прорицаний была убита Лордом Волдемортом из нашего времени, что, по всей вероятности означает, что я упустил кое-что из виду. Волдеморт действительно создал семь крестражей, как я и предполагал, но, так как Гарри погиб от рук Пожирателя Смерти, последний крестраж не был уничтожен. Соответственно, когда Вы и мистер Уизли убили Тома Реддла, на самом деле он остался жив благодаря этому последнему крестражу. Разумеется, он очень слаб, но это не помешает ему вновь начать набирать силы. Прямо сейчас он уже разрабатывает план по захвату всего мира, спрятавшись в укромном месте. Родителей Драко, а также профессора Снейпа, мы тоже спрятали, и они будут в безопасности до тех пор, пока вы не вернетесь. Я пишу Вам это письмо, мисс Грейнджер, потому что, боюсь Вам придется повторить то, чем Вы занимались весь прошлый год — уничтожить все шесть крестражей и предотвратить попытку создать седьмой в лице Гарри. Из этих соображений я и отправил к Вам мистера Малфоя, он также присоединится к Вашей миссии. Я знаю, что это непростое задание, но, по крайней мере, Вы уже знаете, где нужно искать. Если вам удастся уничтожить все шесть крестражей, Волдеморт будет убит еще во время Первой магической войны. Полагаю, для начала вам следует спуститься в Тайную Комнату за ядом Василиска. Поверьте мне, я бы очень хотел избавить вас от этой тяжкой ноши, но вы единственные, кто может спасти Волшебный мир. Наше будущее в ваших руках. Искренне ваш, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор Гермиона смотрела на письмо, чувствуя, как глаза наполняются слезами. Гарри погиб просто так. Он знал, что должен был умереть, но не захотел дарить такое счастье Волдеморту. Парень прыгнул под убивающее заклятие, предназначение Пэнси Паркинсон, и тем самым спас ей жизнь, пожертвовав своей. И теперь выяснилось, что ему необходимо было умереть именно от руки Волдеморта. Только в этом случае Темный Лорд был бы навсегда уничтожен, и смерть Гарри была бы не напрасной. Девушка не выдержала, и слезы брызнули из ее глаз. Драко все еще пытался понять содержание письма. Волдеморт все же умер или нет? Его родителей взяли под защиту, но действительно ли они были в безопасности? Что такое крестраж? На кой-черт им понадобилась Тайная Комната и какой-то там яд? Смерть Поттера ничего не принесла? И что за миссию должна повторить Грейнджер? Какова его роль в этом? Он посмотрел на Гермиону и вздохнул. Парень знал, что она верила в то, что жертва Поттера должна была спасти Волшебный мир, но Дамблдор просчитался, и теперь Волдеморт жив, а Гарри нет. Набравшись смелости, он прочистил горло и осторожно положил руку на плечо Гермионы, заключая девушку в неловкие объятия. Она засмеялась сквозь слезы, удивленная тем, что Драко выкинет что-нибудь подобное — гриффиндорка прекрасно понимала, что он не мастер утешать плачущих девушек. — Я так понимаю, тебе нужны ответы, — сказала она, вытерев слезы. Драко кивнул. — Я расскажу обо всем по порядку, даже если какие-то детали тебе уже известны. Крестраж — это часть чьей-то души, заключенная в предмет посредством действия черной магии. Чтобы создать его, необходимо совершить ужасный поступок — добровольно убить человека. Крестражи позволяют их создателю оставаться живым, даже если его физическая оболочка уничтожена, поэтому Волдеморт и не умер в ту ночь в Годриковой Впадине. За весь период его власти ему удалось создать шесть крестражей: его собственный дневник, кольцо Гонтов, медальон Салазара Слизерина, чаша Хельги Хаффлпафф, потерянная диадема Ровены Рейвенкло и его змея Нагини. Седьмым крестражем стал сам Гарри, но даже Волдеморт не знал об этом. Что касается Тайной Комнаты — мы должны будем убить Василиска, ведь его яд — одно из немногих веществ, с помощью которых можно уничтожить крестраж. — Как, черт возьми, мы убьем Василиска? — в ужасе вскричал парень. — Убить-то не так сложно, нужно просто проткнуть его мечом Годрика Гриффиндора. А вот не умереть в процессе будет посложнее. Добро пожаловать в мою жизнь, Драко, — сказала она, наблюдая за тем, как он устало опускает голову. — В таком случае, Грейнджер, кто я, Поттер или Уизли? — ухмыльнулся он, подняв бровь. Гермиона улыбнулась, понимая, что он пытается поднять ей настроение, что ему, кстати, удалось сделать. — Ну, один Поттер у нас тут уже есть, так что остается Уизли — ты как раз можешь стать десятым. — Десятым?! И сколько их там наплодилось? — Ну смотри, Молли и Артур, а также их семеро детей: Билл, Чарли, Перси, Фред, Джордж, Рон и Джинни, — загибая пальцы, рассказывала Гермиона. — И когда они только успели столько детей наделать? Гермиона рассмеялась: — Вероятно, пока все остальные спали. Ты никогда не встречал Билла и Чарли, так ведь? — он покачал головой. — Билл работает в Египте ликвидатором заклятий. Его укусил Фенрир Сивый, после чего он стал полуоборотнем. Женат на Флер Делакур, ты можешь помнить ее по Турниру Трех Волшебников. Чарли работает с драконами в Румынии, и, в общем-то, это все, что я могу про него рассказать. Ну и еще то, что он был ловцом команды Гриффиндора, когда учился в Хогвартсе, и вполне мог бы построить профессиональную карьеру квиддиче — говорят, у него действительно есть талант, — объясняла девушка. Старшие братья Уизли даже заинтересовали Драко. Естественно, он бы никогда не признал этого, но оказалось, что у них с Чарли было много общего. — Грейнджер, а что это за кусок пергамента? — спросил Малфой, посмотрев на листок, лежащий у нее на коленях. — Ах, это… Фотография первого состава Ордена Феникса. — Драко придвинулся поближе, чтобы разглядеть изображение. Какие-то лица показались ему знакомыми — Джеймса Поттера, Лили Эванс, Сириуса Блэка и Римуса Люпина. Питера Петтигрю увидеть здесь он явно не ожидал. — А что Хвост делает на этой фотографии? — Он был одним из членов Ордена. Не забывай — правда о предательстве Питера открылась совсем недавно. До этого на протяжении многих лет считалось, что это Сириус сдал родителей Гарри Волдеморту. — Драко обдумал ее слова и мысленно с ней согласился. — А кто все остальные? — Рыжие близнецы — Фабиан и Гидеон Пруэтты, братья Молли Уизли, оба убиты Пожирателями. Вот эта пара слева — Фрэнк и Алиса Лонгботтом, родители Невилла. Думаю, ты и сам знаешь, твоя тетя Беллатрикс вместе с Рабастаном, Родольфусом и Барти Краучем-младшим пытали их Круциатусом. Сейчас они находятся с Больнице Святого Мунго, оба лишились рассудка. Рядом с ними стоит Дедалус Дингл — один из немногих дейсвтующих членов Ордена, кто все еще жив. С другой стороны — Эдгар и Амелия Боунс, дядя и тетя Сьюзан, она училась с нами на Хаффлпаффе. Вся ее семья была убита Пожирателями спустя две недели после того, как была сделана эта фотография. — Не знал, что вся ее семья входила в состав Ордена, — пробормотал Драко. — Ага. А это Бенджи Фенуик, ему сильно досталось — Пожиратели в буквальном смысле взорвали его в ходе первой войны. Нашли только некоторые части его тела. Карадок Дирборн исчез во время первой войны, и, я думаю, также был убит Пожирателями. — Драко сглотнул, смотря на улыбающиеся лица. — Так что, сейчас живы только Римус, оба Дамблдора, Элфиас Дож, Арабелла Фигг, Хагрид, Данг Флетчер, Макгонагалл, Эммелина Вэнс и Стерджис Подмор. — Мне знакомо это имя, — сказал Драко, пытаясь вспомнить, где он мог его слушать. — Поговаривали, что твой отец наложил на него Империус. — Да, верно. И да, мой отец действительно это сделал. — Парень чувствовал небольшую вину, глядя на все эти улыбающиеся лица. Он не мог отвести взгляд от Фрэнка и Алисы. Невилл был так похож на них, и Драко начало тошнить от мысли, что именно его семья разрушила жизнь его однокурсника. Это они отняли родителей у Невилла. Едва заметно он прошептал «прости», и Гермиона его даже не услышала. — Итак, Драко, нам надо разработать план завтрашнего урока: я думала углубиться в прошлое Волдеморта, а также начать тему магических существ и фантастических тварей. Наверное, стоит начать с оборотней и рассказать, что они такие же люди, просто с небольшой «мохнатой» проблемой. Я бы также хотела разобрать инферналов. — Согласен. Тогда на следующем занятии можно было бы поговорить о дементорах. Ты могла бы начать обучать нас Патронусу, — предложил Драко. — Мне нравится эта идея, очень разумно объединить теорию и практику. Думаю, Патронус — это одно из самых полезных заклинаний, которые нам следует изучить, — откликнулась девушка, записывая предложение Драко на куске пергамента. Они продолжили обсуждать план дальнейших занятий, а также стратегию уничтожения крестражей, придя к выводу, что первым делом нужно будет разобраться с Василиском. Затем можно перейти к диадеме Ровены Рейвенкло и так далее. Потеряв счет времени, они обсуждали все эти детали, пока перед Гермионой не опустился кусок пергамента — записка от Дамблдора. Девушка объяснила Драко, что директор просит ее немедленно пройти к нему в кабинет, поэтому, попрощавшись, они разошлись в разные стороны. Гермиона поспешила в сторону кабинета директора, быстро сказала пароль и, взбежав по лестнице, постучалась в дверь. Получив разрешение войти, она зашла в комнату, где уже сидели семь слизеринцев. Вид у них был понурый, но хотя бы все остались живы и здоровы. — Профессор? — вежливо окликнула его Гермиона. — Мисс Грейнджер, нам нужно обсудить события сегодняшнего вечера. Нам улыбнулась удача — Том решил не накладывать Черную метку вашим сокурсникам до выпуска из школы. Он посчитал, что так вероятность того, что их раскроют, значительно снижается, и они смогут беспрепятственно поставлять необходимую ему информацию. Следующая встреча состоится в пятницу на следующей неделе. Они должны будут вернуться с докладом, — с осторожностью объяснил директор. — Профессор, им нужно выучиться Окклюменции, только так они смогут себя обезопасить. Я подумываю о том, чтобы на следующем занятии пустить кусок пергамента по классу, чтобы все желающие пройти обучение вписали свое имя. Мы с Драко будем обучать их в приватной обстановке, но я дам им понять, что процесс будет не из легких. Плюс надо будет предупредить студентов, что мы будем проникать в их сознание, и, возможно, сможем увидеть их самые сокровенные тайны. Вы не против этой инициативы? — она знала, что Дамблдор согласится, так как безопасность студентов для него всегда стояла выше всего. К тому же, весь их план зависел от того, что секреты слизеринцев должны действительно держаться в секрете. — Не вижу причин препятствовать Вам, мисс Грейнджер, — ответил он. — А вы готовы пройти обучение? — спросила она у слизеринцев. Все закивали, но все же побаивались того, что она сможет проникнуть в их головы. Никого не привлекала перспектива иметь Драко в качестве преподавателя, ведь единственное, что они о нем знали — это то, что тот был другом Гермионы. Затем они поведали свой рассказ о сегодняшнем вечере, и Гермиона записала все на куске пергамента. Девушка уже знала, что эта ночь будет долгой, а предстоящие несколько месяцев не покажутся сахаром. Но также она прекрасно осознавала, что поступает правильно, поэтому она лишь продолжила слушать и записывать каждое слово.