Медленно

Комик-кон начинается чуть раньше десяти, но Мишель, Питер и Нед всё равно опаздывают на него. Проблема заключается в пробке, которая распространяется по всему западному Нью-Йорку из-за временно перекрытых дорог. Непобедимая троица стоит в костюмах джедаев, ловя косые взгляды общественности и лёгкие смешки в свою сторону. Мишель уверена, что их даже фотографируют исподтишка, но ей, откровенно говоря, плевать. Ведь рука Питера неловко сжимает её запястье, а сам он едва ли не упирается в скулу подруги — настолько близко они друг к другу из-за набитого пассажирами автобуса. Неду везёт чуть больше, он протискивается к маленькому окошку и, хоть и стоит плотно прижатый к другим людям, чувствует легкое дуновение ветра с дороги. — Лузер, — еле слышно зовёт Джонс, поворачиваясь в сторону Паркера и почти касаясь кончиком своего носа куда-то ниже его переносицы, — у меня появился… Автобус внезапно вскакивает на кочке, а затем делает резкий поворот в правую сторону. Мишель по инерции падает влево, по случайному обстоятельству — на Питера, что всё ещё держит её, подставляясь в качестве опоры. Она наваливается на него всем весом, отчаянно цепляясь за плечо свободой рукой, и неловко стукая его макушку своим лбом. — А можно как-то поаккуратнее! — вопит, как ошпаренный, один из пассажиров. — Мы же тут и так едва помещаемся. Мишель чувствует, как сверху на неё тоже наваливается человек — какой-то мальчишка, если быть точным, — обхватывая их с Питером за бедра и упираясь в поясницу. Джонс всё ещё не может прийти в себя, сжимая под пальцами самодельный плащ Паркера, и ощущает, как незнакомец буквально прилипает к ней. К тому же она находится непозволительно близко к Питеру, чувствуя даже то, что не должна. — А ну слезь с меня, — рявкает она на пассажира, но, видимо, делает это слишком громко и невероятно убедительно. Бедный мальчуган в секунду отходит от неё, врезаясь в стоящую рядом женщину, а Питер резко выпускает Мишель из объятий и отстраняется на все свободные сантиметры, которые может себе позволить. — Прости, я… — спешит извиниться перед ней Паркер, как Джонс в мгновение поднимает руку и закрывает ему рот. Её тонкие пальцы впечатываются в кожу и задевают губы, так неожиданно, что Питер впивается своей ладонью в рядом стоящий металлический поручень. У него, конечно, есть супер способности, которые чисто физически не позволяют упасть назад (да и места не так уж много), но у Паркера умение ориентироваться в пространстве теряется от прикосновений Джонс. В такие моменты Питер за себя не отвечает. — Ладно-ладно, проехали, мистер я-люблю-извиняться-за-всех, — придирчиво говорит она и смотрит на него сверху вниз, останавливая взгляд на макушке и попутно убирая ладонь от лица. Мишель видит его смущение и то, как он неловко старается подобрать слова. — Не сильно я тебя задела? — Это пустяки, — наконец-то отмахивается Питер, легко протягивая свободную руку к её щеке. Он делает это не нарочно, скорее рефлекторно. И прежде, чем Паркер понимает, что творит, его ладонь уже располагается вдоль скулы Мишель, а большой палец едва дотрагивается до красного пятна на лбу, — лу-лучше ты мне скажи, тебе не больно? Джонс хочет сказать, что нелепо тает от его заботы и мечтает, чтобы он не переставал её касаться — вместо этого она отрицательно кивает головой, пододвигая какую-то дамочку и хватаясь рукой за поручень, чтобы вновь не улететь. Мишель чувствует, как её щёки краснеют под пальцами Питера, и видит, как он пытается не показывать своё волнение. Паркер в мгновение одёргивает руку, заводя в кучерявые волосы и нервно потирая затылок. — Извини, ЭмДжей. — Лузер… — недовольно произносит она и старается скрыть настоящие эмоции. Конечно, Мишель понимает, что перекроить Питера у неё не получится, а избавить от глупой — канадской — привычки перед всеми извиняться — уж тем более. — Эй, джедаи, — кричит знакомый голос из толпы, вырывая и Паркера, и Джонс из мира условных неловкостей, — сейчас будет остановка, предлагаю выйти. Тут пешком идти два километра, — продолжает Нед, немного грубо расталкивая людей в разные стороны. — Молодой человек, разве так можно? — возмущенно вопит разъяренная дама, наступая ногой на подол длинного плаща Лидса. И даже в таком наполненном различными звуками автобусе отчетливо слышится, как рвётся вещь. Нед в тот же момент замирает на месте и смотрит на друзей выпученными глазами; Питер отвечает ему взглядом полного сочувствия, а Мишель сжимает поручень до побелевших костяшек. — Всегда поражалась тому, как люди спокойно осуждают других, но за собой не следят, — Джонс недовольно вскидывает подбородок и, не глядя, хватает Лидса под руку, тем самым выражая поддержку. — Так что, мадам, пожалуйста, заткн... — Мы выходим, — Питер резко перебивает Мишель, выдержанно смиряя подругу, и легко задевает по лопатке, — правда, ЭмДжей? Он настолько неконфликтный, что Джонс едва ли не взрывается от ярости на месте. Это добродушие и вежливость не могут не влюбить в себя любую, и Мишель мысленно благодарит Питера за его социальную дезориентацию и абсолютное неумение общаться с девушками. Иначе не видать ей Паркера, как своих ушей. Она может поставить его на место одним лишь словом, но не делает этого. Вместо неприятных ругательств в голове витают лишь мысли о самокритике и вечной черствости. Джонс прямолинейна, до жути упряма и бесконечно груба — ей так проще находиться в обществе, проще окутать себя плотным пузырём безразличия и прятать настоящие эмоции. Питер не такой, он хороший, и непроизвольно делает её лучше. — Да, — покладисто выдаёт Мишель, укладывая губы в ровную линию, но прожигающего взгляда не убирает, — конечно, Питер. Автобус останавливается вовремя, практически в унисон со словами Джонс, и люди устремляются к выходу. Первая к дверям спешит угрюмая Мишель, нелепо волоча за собой под руку раздосадованного Неда, что пытается нащупать на плаще порванную ткань. Питер замирает на месте, смотря на недоумевающую леди и даря ей легкую улыбку. — Извините, мэм. — Лузер! Паркер поправляет на себе костюм, а затем спешит скрыться в толпе по направлению к выходу. Он старается не потерять из виду кудрявую макушку Мишель — как удобно ориентироваться по девушке сто семьдесят восемь сантиметров ростом — и быстро перебирает ногами. Когда они оказываются на остановке, то все благодарно вдыхают привычный Нью-Йоркский прокуренный воздух и отходят в сторону высоких зданий. Мишель любит планировку этого города; Мишель давненько читает, что у него она одна из самых идеальных. Высотки и узенькие проспекты позволяют почувствовать себя маленькой девочкой. Мишель просит подождать буквально пять минут, потому что ей нужно отойти и позвонить по срочному делу; а ещё Мишель просит не вляпаться никуда и не потерять свою очередь, пока она решает возникшую проблему. Нед и Питер клятвенно заверяют, что всё пройдёт лучшим образом, и ей абсолютно не о чем беспокоиться. Но, откровенно говоря, когда дело доходит до дуэта Паркера и Лидса, здесь есть о чём беспокоиться всегда. Они же как малые несмышленые дети, за которыми нужен присмотр и только. — Интересно, с кем это она ушла говорить? — подаёт голос Нед, провожая взглядом удаляющуюся фигуру Мишель и задумчиво прислоняя руку к своему подбородку. Большой палец легко очерчивает его контур. — Вчера я видел, что ЭмДжей переписывалась с Брэдом на перемене. Думаешь, он настолько рисковый, чтобы позвонить ей? — Надеюсь, что ей просто нужно поговорить с домашними, — обеспокоенно отвечает Питер, осматривая павильон и находящихся в нём людей. — Ты тоже заметил, как часто Дэвис решает «обсудить» с ней книги Джорджа Оруэлла? Я уверен, что он их даже не читает, а просто знакомится с кратким содержанием в Википедии. Лидс смеется над своим другом-ревнивцем, убирая пальцы от лица и опуская ладонь вниз к животу. Паркер понимает, что звучит, наверное, смешно и глупо, но раздражение в голосе и презрительные комментарии никуда убрать не может. Конечно, Джонс все ещё тусуется с ними, даже дарит Паркеру подвеску с Падме — спасибо, что не с Джаббой Хаттом, — но теперь в их привычную гиковскую компанию периодически встревает и Дэвис. Брэд, внезапно, прекрасно разбирается в английской литературе, искусстве и даже в политическом укладе их страны. Помимо всего прочего, он занимается футболом, приучает себя к американской классике, а также просто проявляет чистую и искреннюю симпатию по отношению к Мишель. Питер здесь пролетает по всем параметрам; единственное, на что у него хватает сил и энергии, так это патрулировать улицы в обтягивающем трико и наблюдать за порядком в городе и окружающими. — Смотрю, ты загрузился, — выуживает Нед после долгой паузы, переставая смеяться. Он одобрительно хлопает друга по плечу и легко разворачивает в сторону железного трона. — Послушай, не парься. Осталась какая-то неделя до летних каникул, и мы поедем в Европу. Я досконально изучил этот вопрос, и поэтому придумал потрясающую идею, как нам отдохнуть. Даже название к ней произношу и понимаю, что это лучшее моё творение. Питер знает, что пока не стоит говорить другу про свой план — он дорабатывает финальную часть и подыскивает хороший магазин в Венеции. Это сделать немного нелегко, учитывая тот факт, что большинство сайтов представлены только на итальянском языке. — И что же это за идея? — ради интереса осведомляется Паркер, взглядом цепляясь за впереди стоящего «Джона Сноу». Костюм выглядит очень натуральным и каноничным, но только вот, по мнению Питера, человек немного полноват для этой роли. — Американские холостяки в Европе, — с присущей торжественностью момента сообщает Нед, одной рукой зацепляясь за предплечье друга, а второй проводя воображаемую дугу перед его глазами. — Чувствуешь? Это запах свободы и красивых девушек! — Я чувствую только вареную кукурузу. Нед прищуривается, недовольно смотрит на друга, который только что портит исторический момент своим скептицизмом. — Чувак, прими это в перспективе, а не в настоящем времени, — делает ещё одну попытку развеселить Паркера Лидс, слегка тыкая того в бок. — Ауч, — наигранно возмущается Питер, потирая ушибленное место, а затем дарит Неду легкую улыбку ответ. — Ладно, признаю, очень воодушевляющая речь. Но ты же знаешь, что существует ещё кое-что… — Тебе нравится ЭмДжей, — наблюдательно замечает Нед, убирая руки от Питера и скрещивая их на груди. Паркер, кажется, задумывается над услышанным и старательно подбирает выражения. Он открывает рот в попытке что-то произнести, сопровождая это эмоциональной жестикуляцией, а затем останавливается, закусывая нижнюю губу и странно кивая. — Во-первых, сколько раз можно повторять, мне не нравится ЭмДжей…. — наконец собравшись с мыслями, выдаёт Питер, выставляя руку с загнутыми к внутренней стороне ладони пальцами — всеми, кроме большого, — для дальнейшего счета. Внезапно их оглушают привычные шаги, и Нед с Питером буквально вынуждены прервать этот диалог. Они вмиг поворачиваются, встречаясь с задумчивым лицом Мишель и её большими удивленными глазами. — Не потеряли нашу очередь? — как-то отстраненно спрашивает она, не добавляя характерного «лузеры» в конце. Будь Паркер и Лидс повнимательней, то обязательно подметили бы, как задрожал голос Джонс. — В-Всё, как и обещали, в лучшем виде, — быстро проговаривает Питер, скорее всего от того, что нервничает, и слегка ухмыляется. — Видишь, на нас можно положиться. — Угу. Мишель едва сглатывает, подступающий ком к горлу, а затем отводит взгляд в сторону, тихо выдыхая. В голове внезапно образуется целый водоворот мыслей, из которых нужно как-то составить предложение и не выдать своего разочарования. — Тогда продолжайте ваше дело, я скоро вернусь, — лепит Джонс, всё также не встречаясь глазами с Паркером и фокусируясь на принцессе из мультсериала «Время приключений». — И лучше вам оставаться на месте… — …Лузеры, — игриво заканчивает за неё Нед, протягивая руку для того, чтобы отбить «пять». Но Мишель просто разворачивается и уходит, оставляя их наедине друг с другом. Джонс не решается обернуться назад — хотя безумного этого хочет, — она просто заворачивает за ближайший стенд и скрывается в его тени. Лидс и Паркер остаются в полнейшем недоумении от увиденного и услышанного. — Нед, думаешь, она… — начинает Питер, аккуратно, все ещё не отрывая взгляда от места, где только что была Мишель. Он складывает руки в замок и нервно пристукивает правой пяткой. — Не думаю, — спешит успокоить его Нед, выглядывая из-за спины растерянного друга, потому что тот внезапно встаёт так, что загораживает ему весь обзор, — мы разговаривали довольно тихо, тут столько людей болтали, вряд ли она хоть что-то услышала. Паркер продолжает стоять на месте и не двигается, и Лидс понимает, что его слова не вызывают должного эффекта. — Питер, это из-за телефонного разговора, я чувствую, — всё также утешающе продолжает он. На самом деле, рациональность и логические выводы Неда не кажутся такими уж и неправильными. — Ладно, скорее всего, всё именно так, — облегчено соглашается Питер и разворачивается лицом к своему другу, — я надеюсь, что именно так. Но тогда что её беспокоит? Нед довольно усмехается, несильно ударяя Питера кулаком второй раз за день. Паркер инстинктивно расцепляет замок из пальцев и трогает место удара на плече. У его друга вполне неплохой замах. — Ауч-номер-два. — Это за то, что обманываешь меня. Меня, человека, который своими ушами слышал: «мне, кажется, нравится ЭмДжей», — самодовольно произносит Лидс и начинает хлопать глазами. Паркер отчаянно пытается сосредоточиться на разговоре и перебороть волнение, возникшее из-за Мишель. Он поправляет на себе плащ, решая, что пора ему объяснить истинную причину сказанного. — Она мне нравилась, пока я в неё не…. не влюбился, — подытоживает Питер, закутавшись в накидку из плотного материала. Нед начинает издавать какие-то животные звуки умиления — животные, потому что это больше похоже на тюленя, чем на человека — и прикрывает рот рукой, точно готовый расплакаться от счастья. Паркер закатывает глаза, чувствуя наступающее смущение, и бурчит себе под нос, что-то похожее на «О, замолчи». Мишель еле дышит. Она уверена, что у неё начинается истерика, так как руки трясутся неимоверно и на грудную клетку как будто что-то давит. Эта боль, пронзающая её словно озарение, внезапно раздаётся по всему телу; несмотря на то, что она должна быть душевной и неосязаемой, Джонс всё же ощущает её физически. «Во-первых, сколько раз можно повторять, мне не нравится ЭмДжей». Какая же она всё-таки глупая. Мишель находит ближайший стул, на который можно опереться, и обессиленно падает на него. Перед глазами пелена из выступающих слёз, но Джонс сильно жмурится и не позволяет себе заплакать. Она категорически запрещает себе вообще выплескивать эмоции здесь и таким способом, лишь крепче вжимаясь в металлический ободок сиденья и стараясь сосредоточиться на дыхании. Мишель видит одну точку перед собой — какой-то темно-коричневый костюм на худой фигуре, — а вся остальная комната как назло расплывается, покрывая туманом людей, их эмоции и образы. В ней бурлит злость, ярость, обида, гнев, ревность, разочарование и самое неприятное — жалость к себе. Джонс знает, что сама виновата в произошедшем. Её никто не заставляет влюбляться в этого милого и хорошего Питера Паркера, который одной фразой разбивает ей сердце. Мишель никто не дает добро строить воздушные замки из своих желаний, закладывая в фундамент все предыдущие моменты их взаимоотношений. Джонс никто не подтверждает, что её объект обожания чувствует хоть что-то похожее в ответ. — Какая же я глупая, дерьмо, просто невозможно, — ругает она себя, разжимая пальцы и ладонями ударяя по ногам, — просто глупая, наивная девчонка. Мишель замирает на месте, ловя обеспокоенный взгляд какого-то шестиклассника в костюме Капитана Америки. Он неловко переминается с ноги на ногу, держа при себе щит. — Чего уставился? — в характерной манере грубит она, поднося руки ближе и беспомощно утыкаясь в них лицом. Наверное, поэтому Питер её не выбирает — он солнечный мальчик, буквально дарование доброты, вежливости и неловкости. Ему и нужны такие девочки — обаятельные, сладкие красавицы, вторые Лиз Аллен, которые могут влюбить в себя всех и каждого. Куда уж ей, угрюмой девчонке со своеобразным юмором и тягой к собственному мнению до журнальных див. Мишель проигрывает в лучезарной улыбке, в образе, да даже в прическе. Её волосы как обычно лежат в непонятном пучке из мелких кудряшек со вспушенной прядью отрастающей чёлки. — Как можно было быть такой наивной, ЭмДжей? — продолжает подаваться самокритике Джонс, мотая головой и чувствуя, как намокают её пальцы. Она всё-таки плачет, неосознанно, скупо и бесконтрольно; Мишель строго запрещает себе это и настойчиво просит у себя же это прекратить. Только вот не понимает, к чему обращается больше — к слезам или чувствам? В течение последующих тридцати секунд Мишель старается применить дыхательную гимнастику, о которой ей рассказывает Питер. Она сидит и следит за тем, чтобы снова не сорваться на нелепый всхлип, утирая слёзы со щёк и области вокруг глаз. Джонс чувствует себя подавленно и очень одиноко, будто летит в пропасть и всё никак не может достичь края — она ждет, когда Паркер схватит её за руку и вытащит. «Во-первых, сколько раз можно повторять, мне не нравится ЭмДжей». Но за него, ей, кажется, не удаётся зацепиться. Мишель чувствует, что слегка успокаивается, пускай не душевно, но хотя бы физически. Джонс едва берёт себя в руки, продолжая соблюдать простые правила — следить за дыханием, стараться очистить разум и действовать рационально. Ничего плохого не происходит, ведь, по крайней мере, никто и не знает об этих чувствах, кроме неё самой. А что если Паркер догадывается? По тому, как она косвенно в этом признаётся, как постоянно на него смотрит, как общается, как вечно поддразнивает и как отчаянно защищает перед всеми. Даже перед учителями, в частности, перед мистером Харрингтоном. Хотя кого Мишель обманывает? Питер — самый непонимающий намеков мальчик, вряд ли он вообще думает о ней в каком-то другом ключе, за исключением, конечно же, подруги. Люди в это время проходят мимо, поглядывая на неё, причём уже даже не скрывая интереса. И Джонс понимает, что так дальше продолжаться не может, она не имеет права оставаться здесь и показывать остальным, насколько уязвимой и жалкой сделал её этот-придурок-Паркер. Либо уйти, либо принять как должное — Мишель знает, что у неё и выбора особого-то не предвидится, но решает поступить так, как поступает доселе. Если обычные девочки сдаются, уходят и позволяют эмоциям взять верх, то она не будет так делать. По крайней мере, пока сможет сохранять самоконтроль и не давать слезам вырваться наружу. В конечном итоге, насколько её хватит, ещё неизвестно. Но Джонс надеется, что продержится целый день прежде, чем впадёт в депрессию у себя дома, спрятавшись в подушках. Она встаёт со стула и медленно направляется в сторону очереди к железному трону, не зная, сколько времени проводит наедине с собой. Вполне возможно, что Питер и Нед уже даже сфотографировались и пошли по локациям в поиске Мишель. Джонс ненавидит это чувство, отягощающее и ёкающее, возникающее при мыслях о Паркере, которое вновь забирает дыхание и заставляет зажмуривать глаза. Нет, Мишель не заплачет. Даже не подумает. Она выходит из-за стенда, у которого останавливается ранее — а о чём, собственно говоря, он был, Мишель не знает, — и стремительно направляется в сторону знакомых плащей. Главное не выдать себя, не уйти с головой в противный мир чувства и чувствительности. Джонс смотрит то под ноги, то на впереди стоящих друзей, медленно делая каждый шаг. Внезапно она останавливается на месте, чуть не спотыкаясь от неожиданности. Перед ней стоит нечто нереальное, нечто давно забытое, словно из другой жизни — той, оставшейся в отрезке пропущенного пятилетия. Лиз Аллен. — А вот и ЭмДжей! — восклицает Питер, неожиданно оборачиваясь и замечая, как меняется в лице Мишель, как она неловко приоткрывает рот в изумлении. Сегодня явно не её день. Лиз выглядит повзрослевшей — как и должен выглядеть любой двадцатиоднолетний человек, — и весьма бодрой; но, в целом, Лиз не меняется, всё такая же красивая и веселая. И всё также вызывает знакомый блеск в глазах-бусинках Питера. Откуда Джонс знать, что они у него такие, лишь потому, что именно она наконец присоединилась к ним? — Лиз? Это что розыгрыш? — мимо кассы бросает Мишель, чувствуя, что готова сверкнуть пятками и устремиться за двери павильона. Куда-нибудь на другую часть Манхэттена, лишь бы быть исключенной из этого повествования. В любой другой ситуации, Джонс, конечно бы, поборолась за своё счастье, как она это делала в течение последних месяцев. Но Питер ей, точнее Неду, красноречиво дает понять, что это более, чем бессмысленно. «Во-первых, сколько раз можно повторять, мне не нравится ЭмДжей». — Мишель, — как-то неподдельно восторженно произносит Лиз, буквально подбегая к бывшей однокласснице и заключая ту в объятия. От Аллен пахнет сладкими духами с нотками ванили и жасмина, Джонс недовольно морщится и абстрагируется от своих мыслей. А вот и сахарная леди. — Я так рада тебя встретить, ты даже не представляешь! Даже не верится, что ты тоже… Такая молодая, будто ничего этого и не было… Какие симпатичные у тебя кудри. Мишель чувствует себя очень неуверенно, будто в тисках. Она не понимает, всё ещё трудно дышать, или просто Лиз хочет сломать ей диафрагму? — Ты тоже, типа, ничего, — в привычной манере выдаёт Джонс, отстраняясь и смотря на потрясающую Аллен, что оставляет свои ладони на её предплечьях. Мишель различает на безымянном пальце левой руки целых два кольца — одно обручальное, а второе из чистого золота. Лиз ловит этот скользящий взгляд по своим вещицам и опускает ладони, чтобы притянуть какого-то парня из-за спины к диалогу. — Это мой муж, Дерек, — с нежностью в голосе поясняет Аллен, переплетая пальцы с молодым человеком и как-то обыденно касаясь макушкой его плеча. На ней прекрасное обтягивающее платье цвета распустившихся подснежников, а на муже — парадно-выходной костюм. Они с Лиз выглядят довольно органично, заключает Мишель. Так называемый Дерек выше её на две головы, довольно плотного телосложения и имеет явно смазливое личико. Джонс не удивится, если узнает, что он работает фитнес-тренером; Джонс косо смотрит в сторону Паркера, чтобы считать эмоции по поводу всей этой ситуации. Мишель изучает его взгляд и, в целом, взволнованный вид — внутри внезапно всё скрипит, как в старом механизме, — но Питер, кажется, довольно… Счастливым? — Приятно познакомиться. Я — Мишель Джонс, бывшая одноклассница, но Вы, наверное, это и так поняли, — произносит Джонс, инстинктивно обнимая себя и слабо улыбаясь. Вымученно. Болезненно. — Я кстати, оставила Питеру свой номер телефона, — торопливо объясняет Лиз, перебивая своего мужа, и Мишель мысленно добавляет: «Ну, конечно же, ты это сделала». — Так что обязательно возьми его, и можешь мне писать в любое время. Я столько всего хочу поведать вам… Джонс устало вздыхает, пропуская мимо ушей оставшуюся часть монолога Аллен. Безоговорочно, видеть её целой и невредимой — довольно здорово, но это всё, на что Мишель соглашается. Они в школе-то не особо контактировали, а теперь, когда Лиз вырастает и становится, словно ролевая модель с обложки «Vogue», красивой и успешной, с ней не о чем поговорить вдвойне. — … Нам с Дереком уже надо бежать, но я просто очень-очень благодарна, что нам снова довелось увидеться, — подытоживает Лиз, разворачиваясь уже к Неду и Питеру, которые остаются немного в стороне. Паркер сияет сильнее начищенного медного пятака, и Джонс готова дать ему подзатыльник из-за одной только улыбочки в сторону бывшей девушки. И плевать, что они не встречаются. — Я тоже рад, что мы, наконец-то, встретились, — мягким голосом — и, о, вау, даже не запинаясь! — произносит Питер и машет рукой в качестве прощания. — Без тебя в классе никто не задаёт модные движения, — с насмешкой дополняет Нед, вместо «до свидания», и присоединяется к странному выражению лица своего друга. Да, вы, должно быть издеваетесь! — Пока, — всё так же однобоко прощается Мишель, старательно не выказывая никаких эмоций. То ли это из-за слов, сказанных Паркером, то ли из-за нелепости ситуации, то ли звёзды просто так сходятся, но Мишель абсолютно не находится ничего сказать. Джонс неловко машет удаляющейся паре и выдержанно молчит. Питер смотрит на Мишель — на красноту вокруг глаз и носа, на то, как она резко заводит руки под плащ и периодически отводит взгляд в сторону. Паркер не понимает, о чем был разговор по телефону, и почему Джонс выглядит так, как будто плакала, но ему очень хочется её подбодрить. Он старается шутить, выходит, конечно же, так себе, но на лице Мишель хотя бы появляется легкая улыбка. — Ну и кто делает обеденные перерывы для фотосессий с этой штуковиной? — возмущенно причитает Нед, размахивая порванной накидкой как тряпкой для быка. — Серьезно, я бы потратил меньше времени, чтобы прифотошопить себя к железному трону! — Здесь ты прикоснешься к легенде, умник. Или это уже не является нашей основной миссией? — замечает Джонс, слегка подмигивая Лидсу. Мишель, конечно же, не может с собой ничего поделать, и со своими чувствами тоже, но Нед и Питер, как не крути, её друзья, они супергиковская банда. А ещё Джонс умная и понимающая; винить Паркера в том, что он попросту не отвечает на её влюбленность — это довольно глупо. Так что во всей этой ситуации Мишель виновата сама. — Я думал, что наша основная миссия — это хорошо провести время, — наблюдательно замечает Питер и старается поддержать разговор. Он стоит немного позади Мишель и Неда, чуть не упираясь в Кинг-Конга. Паркер, на удивление, совершенно не думает об Лиз Аллен или о её муже, или о том насколько взрослой она становится. Эта девушка остаётся для него в другой жизни, в счастливом девятом классе, где Питер ещё старается быть супергероем и получает нагоняи от Тони Старка. Всё так меняется за последние пять лет и семь месяцев. И даже время начинает течь по-другому, оно летит со скоростью света. Даже и не верится, что проходит уже больше полугода с тех пор, как Тони Старк умирает. — Салют, однокласснички, — буквально пищит голос позади, заставляя троицу мгновенно обернуться. Эти знакомые нотки, это пренебрежение в последнем слове, такое может выдать только один человек. — Флэш, — заключает Питер, смотря на источник голоса, что стоит перед ними в костюме Алладина и держит в руках бутылку минеральной воды «Perrier». Кажется, сегодня все их одноклассники решают пожаловать сюда. — Пенис-Паркер, — ухмыляется Томпсон, подходя вплотную к однокласснику и обнимая за плечи. Внутренняя сторона его локтя больно впивается в основание шеи Питера, — как поживает моя любимая команда ботанов? — За языком следи, — остро останавливает его Мишель, складывая руки на груди и легко прищуриваясь. Флэш усмехается, убирая бутылку, и освободившейся ладонью тормошит причёску Питера. — И ЭмДжей, — поправляет он себя же и довольный достаёт из широких хлопковых штанов телефон, — знаете, с кем у меня есть фотка, ботаны? Питер чувствует дискомфорт в этих неловких объятиях с Флэшем, порываясь снять его руку с себя. Но Томпсон впивается пальцами в накидку, и Паркер знает, что если применит силу, то, скорее всего, сломает ему кости. — С собой в общественном туалете? — парирует Нед, вставая в ровно такую же позу, что и Мишель, и теперь они оба выражают своё презрение к однокласснику. — Тебе не уподобляюсь, Лидс, — хмыкает Флэш и практически тыкает телефоном в лицо Питера, не давая сосредоточиться на кадре из-за трясущихся рук, — ну же, зацени, пенис-Паркер. Питер недоверчиво глядит на изображение, и уголки его губ неожиданно начинают ползти вверх. — Вау, у тебя есть фотка с постером Человека-паука, — насмешливо объявляет Питер, смотря прямиком на уверенного Неда. Тот прикрывает рот тыльной стороной ладони, чтобы не рассмеяться, и старательно прокашливается. Мишель закатывает глаза и выступает вперёд, наклоняясь, чтобы разглядеть фотографию — Флэш обнимает картонный постер с супергероем во весь рост и показывает большой палец вверх. — Ну? — требовательно осведомляется Томпсон, ожидая хоть какой-то реакции со стороны знакомых. — Очередь к постеру такая же большая, как к трону. Поговаривают, что паучок и сам будет здесь на пресс-конференции. — Ох, неужели, — заинтересованно выдаёт Паркер и самодовольно ухмыляется. Лидс кидает другу многозначительные взгляды в стиле «Чувак, не пались» в то время, как Джонс недоверчиво прожигает в нём дырку, — в смысле… Да кому вообще нужна фотка с этим постером, пфф? И к тому же, думаю, что Человек-паук сегодня занят другими делами. — А ещё организаторы явно приврали ему в росте. — Чего? — в унисон произносят Питер и Флэш, уставляясь на Мишель, которая неспешно отходит обратно к Неду и пожимает плечами. — В смысле, откуда такая информация, — более мягко исправляется Питер и смотрит на девушку, вызывающую в нём вихрь эмоций, — разве вы встречались? Джонс явно перестаёт грустить — или хотя бы забывает об этом на минутку, — и Паркер чувствует, как беспокойство за неё отступает. Он не хочет ворошить её душу и переживания при Неде, при Флэше или при остальной толпе, но Питер обязательно выйдет с ней на диалог по этому поводу. — Однажды, — быстро произносит Мишель, направляя свой взгляд в правый верхний угол, словно нечто вспоминая, — когда мы ездили с классом в Вашингтон. У Питера в тот день схватило живот, а мы поехали осмотреть монумент Вашингтона, и… — Джонс, кажется, складывает дважды два, но не даёт себе развить мысль, — …и тогда ко мне подбежал Человек-паук. Я сказала, что мои друзья на самом верху и что им крышка. Можно сказать, что я спасла вам жизнь. Питер забывает, что они говорили тогда — в тот момент у него адреналин подскакивает до бесконечности, — и что именно она указала, куда идти и где ему нужно оказаться. Он замечает пристальный взгляд Мишель на себе, словно оценивающий, и задаётся единственным вопросом: «Она знает?». — И рост у него как у Питера, — продолжает Джонс, слушая свои же слова и различая в них что-то больше похожее на логическую связь, — я бы сказала, что они оба в районе «пять и семь» футов. — Так мы одного роста, — мечтательно протягивает Флэш, поглядывая на фотографию с постером. — Нет, Томпсон, ты пять и шесть, не льсти себе. У Питера вырывается смешок, несмотря на то, что Мишель его практически рассекречивает. Конечно, все его оправдания выглядят глупо и нелепо, но Паркер надеется, что для всех он слишком невзрачен и обычен, чтобы быть супергероем. Чтобы быть Человеком-пауком. — Какая ты язва, Джонс, — прыскает Флэш, убирая руку с Питера и подтягивая к себе телефон, — так и хочется нагрубить, да? Мишель, конечно, не подаёт вида, но чувствует, как его слова становятся ещё одной царапиной на израненном самомнении. Но Флэш — это один из немногих, кто не смеет её упрекать за грубость. — Хотя знаешь, я слышал, что на панели с «Леди Баг», Человек-паук, скорее всего, появится, — вступается за Джонс Паркер, и большим пальцем указывает позади себя, — точно, прочёл сегодня утром. Лучше тебе караулить его там, а то вдруг пропустишь. — Спасибо за информацию, — отвечает на выпад Флэш, поворачиваясь в сторону, указанную Питером, — пока, неудачники! Троица провожает Томпсона взглядом, прежде чем громко рассмеяться. Мишель не верит своим глазам: перед ней собственной персоной предстаёт Миссис Старк. Когда остаётся всего ничего до фотосессии с железным троном, Неда, Мишель и Питера неожиданно одергивает странный человек, сдержанно объявляя о том, что их ожидает глава «Старк Индастриз». Ладно, чисто технически, не совсем «их», а только Паркера, но Джонс и Лидс заверяют важного мужчину в черном костюме в своей безвредности и запрещают Питеру идти куда-либо с незнакомцем. Паркер обессиленно пожимает плечами и ставит ультиматум — либо с ними, либо никак. Таким образом эта троица и оказывается за кулисами какого-то помещения, где они смотрят на живую легенду и стараются не удивляться слишком громко. Пеппер выглядит безумно красиво: на ней строгий темно-синий костюм и туфли на высоком каблуке. Волосы цвета «клубничный блонд» уложены в аккуратный пучок на затылке, а на ушах отблескивают сережки с изумрудами. Мишель сначала думает о том, что это могут быть фианиты, но затем понимает — у владелицы крупной корпорации явно есть деньги на что-то большее. — Это мои друзья, Миссис Старк, — представляет их Питер, заметно нервничая, и неловко проводит рукой в сторону Неда и Мишель. Паркер жутко переживает, так как перед ним стоит женщина, которая жертвует всем ради того, чтобы вернуть таких, как они обратно. В частности, своим счастьем и своим мужем. Пеппер никогда не обвиняет Питера в случившемся, или кого-либо другого, она просто прижимает его к своей груди и настраивает на лучшее. Последний раз они видятся два месяца назад, на ужине, когда Питер упорно старается подобрать темы для разговора с Харли и понянчиться с Морган. Ну и, как не совсем приятный бонус, придумать сносное оправдание, чтобы не приезжать в дом Старков намного чаще. Там всё пропитано Тони, каждый сантиметр этого здания буквально дышит его разработками, взглядами на жизнь и прошлым. В комнатах стоят фотографии с ним, лежат какие-то личные вещи и везде бегает его маленькая копия. Морган всегда так тепло принимает Питера — наверное, это от того, что она ребенок — и называет любимым средним братом. Старший для неё — Харли. Тони даже после смерти делает для Питера всё, окружая любовью, заботой и семьей. — Меня зовут Мишель Джонс, — спешит представиться Мишель и делает три шага вперед, тем самым выбивая из оцепенения Питера. Она вытягивает руку в качестве приветствия, на минутку забывая о том, что вообще-то сегодня ей разбивают сердце. Перед ней стоит сама Пеппер Поттс, та, что старательно возвращает имидж и репутацию Империи Старка. — Но все зовут меня просто ЭмДжей. Для меня такая честь с Вами познакомиться… — Прошу, без формальностей. Меня тоже все зовут просто — Пеппер, — спокойным голосом отвечает ей Поттс и нежно пожимает протянутую руку, — очень рада нашему знакомству. — Оче-ее-нь, здорово, — кажется, Мишель теряет над собой контроль и поэтому нервно продолжает трясти замок из сплетенных рук, — просто, знаете, знакомство с Вами — это такая большая честь для меня. Вы что-то вроде женского идеала — потрясающая, трудящаяся, любящая и всегда такая профессиональная. То как вы держитесь в бизнесе… И как совмещаете всё: семью, благотворительность, работу и… Я просто мечтаю быть, как Вы. Питер неосознанно узнает себя в этих словах — он вспоминает, как нелепо робеет перед мистером Старком и как неуверенно пожимает его руку. А ещё, как случайно обнимает Тони в автомобиле, перепутав проявление доброты с дружеским жестом. Неужели, Питер всё-таки нашёл свою Пеппер Поттс? — ЭмДжей, — Нед легко поддевает подругу, спустя некоторое время оказываясь рядом и стараясь вывести из транса. — О-моя вина, простите, пожалуйста, — нелепо запинается Джонс, наконец-то отпуская руку и смотря в голубые глаза Пеппер, — я просто под впечатлением. — Ничего страшного, — Пеппер немного успокаивает Мишель, проводя своей ладонью по плечу девушки, — и я уверена, что ты тоже себя ещё покажешь. Если я не ошибаюсь, то мне говорили, что ты очень хорошо рисуешь. Паркер от неожиданности прокусывает нижнюю губу и издает слабое «Ау». Миссис Старк, естественно, выдаёт его с головой — Питер и вправду пару раз рассказывает Морган о своем друге и о девушке, в которую влюблен. А Морган, по всей видимости, передает слова матери, тем самым рассекречивая его. Паркер языком незаметно слизывает кровь и надеется на свою регенерацию. — Наверняка у Вас проверенные источники, — легко, но чуть напрягаясь, отвечает Мишель и оборачивается в сторону Питера. Паркер виновато — и так знакомо — улыбается, слабо пожимая плечами. — Тогда Вы, скорее всего, в курсе, что меня зовут Нед… — спешит представиться Лидс, зная, что сегодня вечером выдаст Питеру по телефону целый монолог о том, что это самый крутой день в его жизни. Нед протягивает Пеппер руку в качестве приветствия. — Конечно. Лидс, если я не ошибаюсь, — умело заканчивает за него Пеппер и тоже пожимает протянутую ладонь в ответ. — Ты — лучший друг Питера. Нед в мгновение расплывается в довольной улыбке и выпускает свою руку из замка. Его щёки, кажется, пылают от волнения. Лидс и Джонс не двигаются с места, всё также стоят, вцепившись взглядом в женщину-легенду перед ними. Несмотря на всю энергию, которую Пеппер отдаёт и направляет, на её лице уже выступают возрастные морщины, да и сама она выглядит какой-то уставшей. — Мы привезли сюда в качестве экспонатов кое-какие вещи из арсенала моего мужа, — ровным голосом заявляет миссис Старк, ничем, даже тоном, не выделяя болезненное «моего мужа». Питер с содроганием вспоминает то время, когда при любом упоминании Тони, её голос дрожал. — Билеты стоят дорого, но все вырученные деньги мы собираемся отправить в фонд, помогающий тем, кто до сих пор не оправился после щелчка. У кого не осталось ничего, ни дома, ни денег, ни даже возможности подтвердить своё имя, — продолжает Пеппер, подходя к плотной шторке и приподнимая её. Им внезапно открывается вид в небольшой зал, площадью не больше пятидесяти квадратных метров. — Но пока не началось мероприятие, вы можете заглянуть туда просто так, если захотите. Советую обратить внимание на репульсоры. Питер смотрит на горящие глаза своих друзей и понимает, что для них наверняка это будет самый настоящий подарок. Они, в отличие от него, не видели все изгибы и детали костюма Железного человека. И они же не видели залитую кровью броню Тони Старка. — Спасибо за такую возможность, миссис Старк, — благодарно кивает Паркер, не собираясь ступать в этот зал. Пеппер перенимает этот испуганный взгляд и отвечает ему такой же сдержанной улыбкой. — Слушайте, ребят, вы идите пока, а я вас догоню, — неуверенно кидает Питер друзьям, нервно ударяя своим кулаком об ладонь. Нед смотрит на то, как взволнованно выглядит Питер и понимает — не догонит. — Пошли, ЭмДжей. И ещё раз Спасибо Вам за такую возможность, Миссис Старк. Мишель слабо соглашается, неловко убирая за уши волосы и протискиваясь через поднятую штору. Их фигуры в считанные мгновения, растворяются в зале, наполненном наследием Тони, наконец-то оставляя Питера наедине с Пеппер. — Миссис Старк, — тут же вступает в диалог Паркер, слизывая кровь с нижней губы, — я должен перед Вами извиниться. Мне следовало приехать позавчера на ужин. — Он пальцами нервно перебирает обрамленные края своего плаща. — Просто, я был… Немного занят своими обязанностями, но я поговорил с тетей Мэй, и она сказала, что мы можем пригласить Вас, Морган, Харли и Хэппи к нам, в качестве… — Питер, — слишком знакомо, слишком по-домашнему обрывает его речь Пеппер и различает в глазах этого мальчишки боль. — Я прекрасно понимаю, как сложно тебе у нас находиться. Всё нормально. Она инстинктивно тянется к Паркеру и прижимает его к себе. Питер подаётся на встречу Пеппер, обхватывает за плечи, оставляя следы своих пальцев на её лопатках, и устремляет взгляд куда-то на плотную материю штор. За ней — зал, где каждая вещица когда-то принадлежала Тони, это не может оставить равнодушным. Пеппер проводит своей рукой по волосам Питера, пальцами зацепляясь за взъерошенные кудри. Она никому, кроме Хэппи, не признаётся, что взглянуть на этого неловкого мальчугана — всё равно, что увидеть Тони добрые тридцать лет назад. И несмотря на то, что Паркер считает наследием Старка те «игрушки», которые он после себя оставляет, Поттс знает, что это не так. Настоящее наследие Тони — три горящих точно такими же идеями и изобретениями ребенка. Каждая его частица в них, в манере поведения и в спасенных жизнях, а не в каких-то там железках. — Я каждый день по нему скучаю, миссис Старк. — Я тоже, — признаётся Пеппер и легко, так по-матерински, целует Питера в макушку, — мы все скучаем. Но время идёт, и лучшее, что ты можешь для него сделать, так это жить дальше. Он бы этого хотел, Питер. Они на мгновение замолкают, поддавшись трогательному моменту и не решаясь его нарушить. Питер не заслуживает всего этого, он точно не заслуживает того, как к нему относится эта женщина, как к нему относился мистер Старк… Он ведь простой парень из Куинса, ничем не примечательный, обычный дружелюбный сосед. — Ты кстати уже получил наш подарок? — прерывает его мысли Пеппер и аккуратно заводит пальцы за уши. — Какой ещё подарок? — недоумевая, интересуется Паркер, немного отстраняясь от женщины и вскидывая голову, чтобы встретиться с её голубыми глазами. В этот момент в комнату довольно энергично влетает малышка Морган, обгоняя свою няню буквально на пару метров. В её руке — репульсор отца, благо, хотя бы нерабочий. Она воображаемо обстреливает им комнату, а затем замечает удивленного Питера. — Пау-чо-ок, — протягивает она и без раздумья с разбегом прыгает на парня. Паркер в то же мгновение отходит от миссис Старк, делая шаг назад, а затем ловит девчушку, поднимая ту на руки. — Я забрала эту штуку у одного из экспонатов, зацени. Круто смотрится, правда? — Да, несомненно. Как поживаешь, принцесса? — с нежностью в голосе интересуется Питер, аккуратно снимая с маленькой ладони тяжелую вещицу. Пеппер смотрит на эту непобедимую команду и слезно улыбается. Она поднимает взгляд в потолок и мысленно посылает всю любовь в этом мире этим детям и Тони. Мишель подтягивает к себе колени и смотрит сквозь пелену слёз, которая застигает её врасплох — в парке практически безлюдно, так что она позволяет взять эмоциям вверх. А ещё она надеется, что сегодня вытерпит до конца, не поддастся на провокацию чувств, но всё же проигрывает. Джонс разбивает свой самоконтроль о скользящий взгляд Паркера по телу другой девушки, красивее её, миниатюрнее и смелее. Незнакомка одета как Лея в шестом эпизоде «Звездных войн», с оголенным животом и ключицами, и Питер как будто невзначай замечает, что у неё прелестный костюм. И вот тогда Мишель не выдерживает. Джонс, кажется, чувствует, как желудок уходит куда-то в пятки — это глупое выражение оказывается правдивым — и она быстро находит слова. Обесточенным голосом собирает нелепое оправдание воедино, говорит, что ей пора, ускользая в послеобеденный Нью-Йорк, одетая как фанатка ушедшей эпохи. На улице, благо, не идет дождь, а люди окутаны безразличием — ей это на руку, но Мишель все равно стойко выдерживает поездку на общественном транспорте и сходит за две остановки до дома. В лёгких застревают чувства, они грузом ложатся на грудную клетку и не дают спокойно вздохнуть. Она с затуманенным рассудком доходит до Куинского парка, где стоят деревья-брокколи и горят нелепые вывески. Перед ней знакомая скамейка — флэшбеки добивают сильнее, и Джонс обессилено падает на неё, забираясь с ногами и утыкаясь в них лицом. Вот так она здесь и заканчивает. Джонс считает себя невозмутимой, железной и непробиваемой. Оказывается, даже сильные порой ломаются. Мишель закутывает себя в плащ, так как на улице холодает и сидит. Ей нужно успокоиться и пойти домой, иначе она останется здесь на всю ночь и даже утро. Но Джонс не знает, что ей нужно сделать с этой влюбленностью, с переполняющими чувствами, с болью, разъедающей внутреннее равновесие. Мишель было спокойнее, когда на её чувства не отвечали взаимностью, потому что тогда не находились причины думать о Питере, как о её парне. У неё не было стимула к нему привязываться и носить на руке глупый браслет с подвеской Дарта Вейдера — которую она сочла за какой-то знак, вот дурочка — и, возможно, вся эта симпатия скоро бы сошла на «нет». Но в её жизни появляются Питер с Недом, разбавляют серые будни посиделками за просмотром фильмов или разговорами о чем-то большем, чем они сами, приглашают делать вместе с ними домашнюю работу и строить из лего значимые для кинематографа фигурки. От последнего Мишель, конечно же, отказывается, вместо этого просто усаживаясь с книгой и читая что-то. В эти моменты, она иногда пользуется ^ погруженностью Паркера, чтобы украдкой за ним понаблюдать. Иногда они просят почитать им что-нибудь вслух, а в последнее время и вовсе уславливаются, что интересные моменты Джонс будет обязательно озвучивать. Мишель, честно говоря, не готова всё это потерять только из-за того, что не нравится Питеру, только из-за того, что она не подходит по параметрам их солнечного мальчика. Она для него просто «недо», а он для неё всегда «слишком». Сначала сблизиться с ним и Недом — было что-то сродни эксперименту, подогретое идей получше узнать Паркера. Но потом всё переросло в нечто большее, в нечто родное и весомое, Джонс однажды даже слабо осеклась, назвав этих двух неловких обормотов настоящими друзьями. — Мишель? — внезапно слышится до боли знакомый голос с левой стороны, и Джонс кое-как поднимает заплаканные глаза на его обладателя. Перед ней стоит Питер, уже переодетый и с рюкзаком в руках, и Мишель знает, что проводит непозволительно много времени в тисках саморазрушения. Она хлюпает носом и ничего не может с собой поделать — сегодняшний день доводит её до края своих эмоций, сталкивает в пропасть. И, кажется, Мишель уже проводит такую аналогию до этого. — Лузер, — не набираясь смелости произнести его имя, бросает Джонс и смотрит на Паркера с застывшими слезами на глазах. Вот он стоит, такой беспомощный и обескураженный, напротив своей подруги и мнется, наверняка подбирает слова. «Скажи уже хоть что-нибудь», — проносится эхом в голове. Но у Питера глаза как два аметиста — и смотрят, прямо ей в душу. Он тот, кого она никогда не сможет перестать любить. Питер ещё пару мгновений зависает, не зная, какое дальнейшее действие не отпугнет её, не сделает всё намного хуже. А затем рискует — Паркер подходит и нежно обнимает Джонс. Питер оставляет рюкзак у ножки скамьи и моментально присаживается рядом, отчаянно близко прижимая к себе Мишель. Джонс спокойно укладывает свою голову ему на плечо, утыкаясь в шею носом, руками хватаясь за широкую спину, как за спасательный круг, и отчаянно жадно дышит. Ноги Мишель облокачиваются о колени Питера, его правая рука неловко оказывается на её талии, а левая перебирает пальцами пряди волос. — Тише-тише, — практически шепотом говорит Паркер, чувствуя, как неимоверно быстро бьётся её сердце, — всё хорошо, ЭмДжей. Мишель ощущает, как едва слышный голос Питера пробирает её изнутри, но именно из-за этого она и перестаёт плакать. В его объятиях так удобно и хорошо, словно через них передаётся какая-то позитивная энергетика. Джонс не может поверить, что Паркер будет также обнимать кого-то другого, но не её. Питер аккуратно пропускает пряди между пальцев и случайно задевает заколку. Кудри в мгновение рассыпаются по плечам и лицу Мишель, но она, кажется, не против. Так даже лучше, потому что заплаканные глаза и красный нос теперь скрываются под локонами. — Прости, — в привычной манере извиняется Паркер, слегка краснея и неловко прицепляя продолговатую вещицу куда-то на затылок. Джонс недовольно хмыкает и спешит легко ударить друга в бок в качестве ответа. Она чуть отодвигается от его шеи и теперь просто смотрит на Куинский парк, на темноту, затягивающую весь Нью-Йорк в ночь. Питер чувствует, как Мишель дрожит в его объятьях и как прижимается к груди; Питер не знает, откуда в нём возникает такая уверенность и почему его неловкость куда-то исчезает. Он укутывает её в плащ посильнее, а затем возвращается в привычное положение. — Так лучше? — обеспокоенно спрашивает Паркер, большим пальцем легко проводя взад-вперед по талии подруги, и чувствует легкий кивок головой. — Если ты захочешь… Мы можем поговорить, если ты захочешь. Мишель вдыхает через нос вечерний воздух, а затем сплетает руки за спиной Питера в замок. Ей так больно ощущать его присутствие рядом с собой, понимать, что она для него — просто друг. Но он единственный, кому Джонс может по-настоящему открыться и довериться, с кем она действительно может быть настоящей собой. — Кажется, я сломалась, Питер, — как-то отчаянно заявляет Мишель, зажмуривая глаза и запрещая себе плакать, — знаю, звучит глупо, но… Я просто это чувствую. — Думаю, мне это знакомо, — дружественно поддерживает Паркер и чувствует, как её ладони со спины передвигаются ближе к плечам. Джонс аккуратно от него отстраняется и усаживается обратно, прижимая колени к груди. Питер не понимает, что в этом случае он делает не так — наверное, ничего, просто не умеет общаться с девушками — и поэтому лишь упирается взглядом в её лицо. Мишель выглядит потрепаной и очень уставшей. Ему хочется сказать, что в ней смешивается всё — грусть, трагичность и красота. — Расскажешь кому-нибудь, что я плакала на твоём плече и получишь по шапке, — непроизвольно всхлипывая, заверяет его Мишель и поднимает глаза вверх, чтобы не дать слезам волю, — я серьёзно, лучше помалкивай об этом, даже с Недом. — Оу, не думал, что ты обо мне такого плохого мнения. Питер пытается с ней пошутить, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, и непроизвольно тянется за рюкзаком, внутри которого спрятано всё, что только можно. Паркер аккуратно вытаскивает оттуда клетчатый плед и маленький горячий контейнер с едой. С левого бока, в кармане-сеточке, мило красуется стаканчик с кофе. — У тебя с кем-то пикник? — обеспокоенно спрашивает Мишель, чувствуя как больно ей смотреть на своего друга. Питер обводит плед вокруг плеч Мишель, поверх длинного плаща, и, не поддаваясь на оскорбления, укрывает её. Следом он тянется обратно к рюкзаку за напитком и одноразовыми приборами и выставляет всё на контейнер. — Скажем так, я подготовился, — улыбчиво замечает Паркер и ловит на себе ужасное удивление со стороны Джонс. Она не двигается с места, не смыкая глаз и словно забывая, что только собирается заплакать. — Это что… Мне? — недоверчиво переспрашивает Мишель, наблюдая за отблеском от фонаря на лице Питера. Он слабо растягивает губы в повторной улыбке и пальцами касается крышки контейнера. Джонс так хочет, чтобы всё это было не из-за дружеских побуждений, но понимает, что на большее, по крайней мере, пока что, рассчитывать не приходится. Хотя Мишель иногда заставляет Питера краснеть, бывает даже ревновать, а это значит, что какие-то части его сердца остаются для неё открытыми. И как знать, может быть, Джонс просто слишком умная из них двоих, и поэтому раньше догадывается, что они — созданы друг для друга. А Питер просто немного тугой на отношения с девушками, поэтому для него нужно больше времени, чтобы осознать, почему Мишель вызывает в нём таки смешанные чувства. И что их любовный роман, поистине начинается с дружбы, и развивается ну очень медленно. Джонс смотрит на то, как Паркер раскрывает перед ней контейнер с едой и укладывает рядом вилку, он проявляет огромную заботу в адрес своего-просто-друга. Возможно, и их любовь буквально сойдет с книжных страниц, где герои так долго, шаг за шагом, стремятся к счастью быть вместе. А Мишель так любит эти истории. — Как ты догадался, что я буду здесь? Питер протягивает ей вилку, и Мишель замечает, как начинают краснеть мочки его ушей. Он переводит взгляд с неё на фонарь, оттуда на дерево, а затем зацепляется за предупреждающую вывеску. — Я-я просто очень наблюдательный, — чуть запнувшись, отвечает ей Паркер и снова возвращается к разговору, наблюдая за тем, как легко ветер касается волос Мишель. — Кстати, тебе так очень идёт. — Спасибо, лузер, — отвечает ему Джонс, благодаря за всё разом. Она утыкается карими глазами в контейнер, зацепляя вилкой кусок веганской лазаньи, приготовленной тетей Мэй. Так вкусно, что аж слюнки текут. — Не за что, ЭмДжей. Они какое-то время сидят молча, и Мишель чувствует, как согревается. Нос все ещё нелепо шмыгает, но глаза уже не стремятся заполниться слезами. Джонс, хотя бы частично, возвращает себе контроль над собственным сознанием. — Из-за чего ты сломалась? — внезапно спрашивает Питер, облокачиваясь о спинку скамейки локтём. Он подпирает голову ладонью и не сводит своего заинтересованного взгляда. Мишель неторопливо жуёт и практически решается ему всё рассказать. — Я не настаиваю… Если это очень личное, то не надо говорить. Просто хочу дать знать, что ты всегда можешь на меня положиться. — Да, — наконец отвечает ему Джонс, после затяжной паузы, оставляя вилку в контейнере, — я знаю. Просто думаю, что за эту неделю до Европы мне нужно хорошенько всё обдумать. Самой. Питер понимающе кивает, осознавая, в какую сторону она клонит. Паркер сгорает от любопытства и волнения, что же на неё влияет и почему она целый день ведёт себя как заведенная — Лидс предполагает, что у Джонс просто-эти-дни, за что получает от друга подзатыльник. — Хочешь побыть одна, да? Мишель поднимает глаза на Питера и слабо улыбается в ответ. Паркер впервые различает застенчивость на её лице. — До Европы придется строить звездную базу без моих рассказов. — О, нет, а я так хотел узнать, чем закончится книжка, — с притворным разочарованием выдаёт Питер, получая локтём в ребра. Шутливо-больно, однако. — Придётся дочитать самому, лузер, — отвечает на выпад Паркера Джонс и поправляет заколку на затылке. Она сначала хочет собрать волосы в привычный пучок, а затем решает просто заколоть часть чёлки сбоку. — Я дам знак, когда буду в порядке. Ах да, Мишель, кажется, забывает, что Питер не умеет их считывать. Домой Питер её не провожает. Они расходятся у кинотеатра, потому что дальше Джонс запрещает идти за собой следом и ждёт, пока её друг не скроется в дверях метрополитена. Но Паркера не остановить, поэтому он пользуется обманным маневром и с помощью своих способностей следит за девушкой. Питер выскальзывает из метрополитена спустя несколько минут и вскарабкивается по стенке дома, на крышу, чтобы оттуда следить за безопасностью Мишель. Пока он сегодня пытается до неё дописаться, то находит приметный магазинчик в Венеции и даже изучает их ассортимент. Кулон, что высвечивается на экране, Паркер считает самым идеальным вариантом. Для исполнения его плана остается только дождаться каникул и знака от Джонс — она сказала, что сама подойдёт поболтать, когда переварит всю возникшую кашу в голове. А до тех пор Питер и Нед будут строить жуткие теории. Питер устраивается на крыше напротив дома Мишель и едва ли выглядывает из-за перил, потому что хочет остаться незамеченным. Джонс останавливается около своего подъезда, чтобы обменяться парочкой слов с соседом, а затем заходит внутрь. Мишель уверенно поднимается по лестнице, окрыленная и расстроенная одновременно, устремляясь на второй этаж в квартиру. И уже в своей комнате до неё доходит смысл слов соседа. «Мне удалось заснять Человека-паука рядом с нашими окнами, глянь-ка». У Мишель перед глазами картинка складывается в общий пазл благодаря найденному куску, который внезапно заставляет осознать. — Что за…? — шокированно выдыхает Мишель, роняя накидку на пол. И как же Мишель Джонс сразу не догадывается, что Питер Паркер — Человек-паук?