Медленно

Их небезызвестная троица спокойно сидит за угловым столом на перемене перед уроком химии. Нед и Мишель вовсю контактируют, ведут активный диалог, нелепо шутят, в то время как задумчивый Питер разглядывает причудливую подвеску на браслете подруги. — Тогда вечером нужно заказать билеты на Комик-кон, — продолжает идею разговора Лидс, перебирая в руках баночки с реагентами. Перед уроком кто-то безобразно переставляет все вещества, поэтому в деревянной подставке творится небывалый хаос. — Поговаривают, что там будет тот-самый-железный-трон из «Игры престолов». — Тебя слишком легко купить, умник, — подмечает Джонс, меняя местами бромную воду и гидроксид кальция. — О, мы могли бы ещё смастерить супергеройские костюмы, — мечтательно протягивает Нед и организовывает перемещение сульфата меди и железа в порядке соответствия, — или изображать персонажей из «Звездных войн». Только подумайте: Люк, Лея и Хан Соло… Мишель внимательно смотрит на Питера, который не подаёт никаких признаков заинтересованности в разговоре — как и во всем происходящем — и иногда лишь моргает. Он сегодня какой-то отстраненный; ей кажется, что она замечает слабый порез на щеке друга, но спросить про рану не осмеливается. — Что думаешь об этом, Паркер? Питер буквально выпадает из оцепенения, неловко поднимая глаза с необычной подвески в виде круга и продвигаясь всё выше к наблюдательной Мишель. Джонс в момент отвлекается от баночек с растворами, складывая руки на груди, и ожидает; то ли ответа, то ли хоть какой-нибудь реакции от него. — Да, здорово, — без раздумий выпаливает Паркер, нервно качая головой. — Просто супер, я полностью согласен со всем, что вы тут обсудили. Мишель заключает, что Питер понятия не имеет, о чём вообще идет речь. — Ты согласен с тем, что северные медведи должны голодать? — она специально берет его «на внимательность» и замечает, как испуганно Паркер начинает озираться по сторонам, переваривая информацию. Его волнение передаётся почти с каждым новым действием. Джонс легко задевает Лидса под столом носком обуви, — Нед едва сдерживает порыв смеха — и буквально умоляет взглядом потерпеть ещё несколько секунд. Посмотреть на актерскую игру Паркера хочется безумно. — Что… — быстро пытается исправить ситуацию Питер, поднимаясь с локтей и смотря на странное выражение лица лучшего друга. — Конечно, нет… Я просто хотел сказать… Лидс уступает ещё пару мгновений, а затем не выдерживает натиска эмоций и начинает откровенно хохотать. Джонс дарит Паркеру краткую ухмылку и возвращается к своему полезному занятию. — Что, не выспался, лузер? — говорит Мишель, но уже мягче и спокойнее. Она вытаскивает разбавленную серную кислоту и про себя подмечает её малое количество. — Меня не обманешь. Питер пальцами протирает глаза и легко зевает в ответ. — Ага, ладно, — опять соглашается Паркер, в этот раз абсолютно уверенный в своих словах, — я попался. Просто не мог уснуть ночью, здесь не о чем беспокоиться. Нед переводит взгляд с сонного друга на реагент и понимает, почему Мишель недоверчиво вертит баночку в руках — кислоты там на донышке, а это значит, что для реакций её вполне может не хватить. — Мы обсуждали Комик-кон и костюмы; эту часть ты, разумеется, проспал. Так что тебе достался Джабба Хатт. Прости, — спокойно продолжает подтрунивать Джонс, потягиваясь через весь стол за твердыми веществами. Питер знает, что у неё сегодня прекрасное настроение; Мишель так много шутит и смеется, что он решает ей подыграть. — Очень жаль, а ведь я надеялся побороться с тобой за Дарта Вейдера, — с наигранным разочарованием выдаёт Паркер и присоединяется к разбору деревянной подставки. В ней хоть как-то начинает вырисовываться привычный порядок. — Могу поинтересоваться, почему именно со мной, лузер? — Потому что ты назвала его самым хорошо прописанным злодеем в истории, и, кажется, была в восторге от хрипящего голоса, — победно продолжает Питер, меняя местами метилоранж и фенолфталеин. — Если не брать в расчёт Волан-де-Морта, конечно. Мишель заметно удивляется памяти друга, откидываясь на спинку стула и внимательно считывая эмоции с его лица. Питер не испытывает дискомфорта, он вообще кажется предельно расслабленным. — Я польщена, — без обиняков произносит Джонс, довольная наблюдательностью Паркера. — Может смиловаться и отдать тебе Падме? — Ну, только если ты всерьёз решишь выбрать Энакина. Питер смотрит прямиком в черноту её глаз и странно улыбается. Неужто, он так неопытно пытается с ней флиртовать? Мишель дарит Питеру (влюбленную) улыбку в ответ, и они оба возвращаются к занятию. Нед хочет закричать: «Сходитесь, глупцы», но лишь радуется тому, что его любовная чуйка и в этот раз не подводит. — Ну у нас и семейка, — откровенно вздыхает Лидс, буквально чувствуя возникшую неловкость от затянувшейся паузы, — тогда где моя красотка сестра-близнец? — Не знал, что она у тебя есть. К их столу, как ураган, собственной персоной, надвигается Брэд, обескураживая всех троих. Сколько он слышит из их разговора — непонятно, но вряд ли в его голове с мыслями о футболе может уложиться история про космические просторы. — Чего надо? — спрашивает Мишель, предельно ровно, поворачиваясь вполоборота к однокласснику. — Хотел попроситься в вашу компанию на урок, — очень аккуратно вступает в диалог Дэвис, подходя ближе к ней и смотря своим дежурным взглядом. Питер испытывает сильную антипатию к Брэду; и тот факт, что среди всех девчонок их школы Дэвис выбирает Джонс, лишь подогревает личную неприязнь Паркера. — А… Ра-Разве у Флэша и Бетти нет места? — с недоверчивой интонацией спрашивает Питер, складывая руки на груди и выпрямляя спину, чтобы казаться мощнее. — По мне, у них гораздо больше свободного пространства, чем у нас. — Да, конечно, — соглашается Брэд и ловит этот «ты-мне-не-нравишься» взгляд со стороны одноклассника. — Но они на своей волне каждый, а мне нужно получить знания. Оценки важны, тем более я хочу поступить в престижный колледж. Если бы Паркер мог рычать от злости, — а он может, просто боится показаться странным — то его услышал бы весь класс. Дэвис так профессионально и аккуратно пытается влиться в их маленькую компанию умников, что отказ ему граничит с кощунством. — И поэтому ты выбрал нашу «Лигу Плюща»? — подшучивает Нед и ловит одобрительный взгляд Мишель. Они дают друг другу «пять» через обескураженного Питера и возвращаются к диалогу с нарушителем гиковского спокойствия. — Да, пожалуй, именно вашу, — улыбчиво отвечает Брэд и, как искусная соблазнительница, закусывает нижнюю губу. Паркер впивается пальцами правой руки в кудрявые волосы и не верит, что этот прохвост вообще решается заговорить с ними. Мишель берет в свободную руку ручку, и немного нервно катает ту по ладони. — Ну раз так, Мисс Стил, то я не вижу способа Вам отказать. Брэд довольно ухмыляется и садится между Питером и Мишель, кидая сумку в сумасшедшей близости от реагентов. Нед с молниеносной реакцией тянет деревянную подставку за край и отодвигает её чуть ближе к себе; не хватало ещё смешать их вместе. — Спасибо, Мистер Грей, — как-то чересчур нежно произносит Брэд, укладывая ладонь рядом с запястьем девушки. Питер чуть не раскрывает рот от удивления; Дэвис буквально в точности повторяет трюк, что проворачивает Паркер две минуты ранее. Вдобавок этот псевдо-герой любовник разделяет Питера и Мишель и своей широкой спиной загораживает обзор. — Вообще-то, здесь моё место, — вступается Питер, не готовый сдаваться без боя за девушку, которая ему безумно нравится. Если Лиз Аллен была ему сердечно симпатична, то в Мишель он полностью и бесповоротно влюблен. — Разве? — удивляется Брэд, доставая тетради, учебники и пенал. — Я не заметил. Для тебя это принципиально? И прежде, чем Питер успевает хоть что-то сказать в своё оправдание, их класс оглушает привычный звонок на урок. Дэвис самодовольно убирает сумку под сиденье и снова поворачивается к Джонс. «Ну же, Паркер, скажи, что принципиально», — с каким-то раздражением проносится в голове Мишель, когда та смотрит в сторону своего друга. Но Питер внезапно не особо разговорчив, он округляет глаза, нервничает и оборачивается к Неду, что-то едва шепчет одними лишь губами. — Полагаю, это можно считать ответом, — привычно усмехается Брэд, поправляя рукава своего тонкого хлопкового свитера и прочищая горло. Джонс берёт между пальцев металлическую ручку и отворачивается от ребят; обрывки диалога между двумя ботанами выглядят очень странно, очень подозрительно, да и не вполне понятно. — Послушай, — начинает в который раз Дэвис, аккуратно забирая ручку с инициалами на ней, — ЭмДжей, — внимательно прочтя, продолжает, — я знаю, что ты очень хороша в математике, а у меня в ней пробелы. Может… Ты мне с ней поможешь? Мишель обессиленно выдыхает, а внутри безумно злится на себя. Питер и Нед начинают что-то прерывисто обсуждать — она точно видит, как один из них произносит что-то смутно напоминающее слово «опасность», — и её не включают в диалог, потому что их неусидчивый одноклассник именно в этот момент решает пригласить её на свидание. А Паркеру, похоже, всё равно. — Во-первых, верни ручку на место, потому что не в твоей позиции забирать у меня вещи рядом с реагентами, — произносит она немного нервно, но затем осекается. Нельзя, чтобы весь остальной класс догадался об её «глупых чувствах к этому лузеру Паркеру», — во-вторых, ЭмДжей я только для друзей. Мишель знает, что выглядит довольно глупо и поступает не очень хорошо, но решает предпринять последнюю попытку, чтобы до конца убедиться в полной незаинтересованности Питера. — И в-третьих, — начинает Джонс чуть громче. Её звонкого голоса вполне хватает для того, чтобы услышали и Паркер, и Лидс, но не обратил внимания преподаватель, который, кстати, занимается разговором с другим учеником, поэтому и не начинает урок, — если ты сегодня хочешь позаниматься математикой, то где и во сколько? Мишель буквально жаждет реакции Питера, но тот даже бровью не ведет, на высказывание никак не отвечает, собирая учебники внутрь знакомого синего рюкзака. Джонс хочет положить голову на стол, быстро и с грохотом, потому что понимает — она соглашается на нелепую встречу с Брэдом и целый вечер математики в его компании, когда у её друзей-задротов явно намечаются занятия получше. «Вот дерьмо», — проносится в голове, и Мишель, сдавшись, поворачивается и уставляется на ликующего Брэда, чтобы продолжить с ним бессмысленный диалог. Она просто не видит, как раздосадованный Паркер, у которого внезапно срабатывает паучье чутьё, ломает карандаш под столом. Лидс смотрит на друга, что, кажется, пылает от ярости, и хватает того за предплечье. — Ты иди спасай мир, а я присмотрю за ЭмДжей, — ободряюще шепотом произносит Нед и подставляет кулак для их фирменного рукопожатия, — ну же, чувак. Мы обязательно придумаем, как развести эту сладкую парочку. Они обмениваются рукопожатием (кулак, дорожка пальцами по ладоням друг друга и до щелчка, касание локтями, птица руками и так далее) и коротко прощаются кивком. Питер накидывает на себя рюкзак и поспешно подходит к учительскому столу, что-то по-актерски выдумывая. Оттуда, спустя пару секунд, он скрывается за дверью в кабинет и оставляет всех в полном недоумении. Точнее Брэда и Мишель, остальным более-менее всё равно на их странного одноклассника. — Куда делся Паркер? — звучит немного заинтересованно из уст Дэвиса, что только-только храбрится назвать Джонс место и время вечерней встречи. Мишель очень надеется, что с Питером всё в порядке, пододвигая подставку ближе к их непонятному дуэту. Но в сердце как-то неприятно саднит. Он переодевается в каком-то закоулке, где под мусорным баком прячет рюкзак. Пахнет от него, наверное, идеально; Питер на всякий случай окружает себя ароматом лаванды из антиперспиранта и надеется, что никто не заметит коричневого пятна на лямке. И почему Паркер никогда не оставляет свои вещи на крыше? Вероятность того, что их кто-нибудь оттуда заберет, ужасно мала. Питер убирает костюм внутрь рюкзака и застегивает тот на плотную молнию. Следом он достаёт телефон из кармана и нервно читает сообщение неутешительного содержания от Неда. «Брэд чуть не разлил серную кислоту (которой и так ноль) на ЭмДжей, и уговорил её сходить с ним в Старбакс «позаниматься» и «извиниться за свою неловкость». Этот парень хорош в тактике по завоеванию девчонок. Они договорились встретиться напротив Куинского парка в семь вечера, у Старбакса. Не знаю, как тебе решить эту проблему; но Мишель явно выглядела расстроенной, когда ты ушёл. А ещё она что-то подозревает. Кстати, что там с чутьем? Разобрался с проблемой? Жду полный отчёт вечером» Питер обреченно выдыхает и останавливается посреди улицы. Значит, Мишель и Брэд всё-таки пойдут на это не-свидание, а ему придется надеяться, что между ними не произойдёт чего-то из ряда вон выходящего. Тем более Дэвис такой уверенный в себе и торопливый, что вполне может потянуться и поцеловать Джонс. Паркер ненавидит свою трусливость и аккуратность; может, он давно бы уже рискнул признаться Джонс и предложить стать его девушкой, но эти качества не дают спокойно предпринять какие-либо серьёзные действия. Да, он всегда зовёт её к себе делать домашнюю работу и смотреть фильмы в кино, и, да-да, он всегда укрывает её своей кофтой, когда на улице становится безумно холодно, и, да-да-да, он иногда обнимает Мишель на прощание, когда их диалог это позволяет. Но, нет, всего этого просто недостаточно, это не те громкие действия, которых обычно ждут девушки. Тем более, что в остальное время — в школе, рядом с Недом и одноклассниками — Питер делает вид, что они «просто друзья», говорит об этом, хотя и замечает, как сильно иногда эта фраза задевает Мишель. Он идёт по улице, чтобы хоть как-то унять шквал мыслей в голове. Паркер явно молодец, останавливает ограбление банка и помогает людям, спасает их маленький Куинский мир. Но его собственный начинает трещать по швам, потому что Джонс — его теплая, смешная и милая — внезапно ускользает из поля зрения. И Питер не может поддаться чувствам, не может остаться на химии и помешать Брэду в приглашении Мишель в Старбакс, потому что его ответственность перед всеми намного выше, чем у обычного человека. Он свыкается со званием «супергероя», но не свыкается с тем, какие последствия преподносит этот титул. На улице пока немноголюдно, но владельцы супермаркетов, что на аллее из пятиэтажных домов рядом с автострадой, уже начинают шире раскрывать двери для покупателей. Питер не то, что бы далеко от центра Куинса, но эта часть Нью-Йорка ему не вполне знакома; поэтому он и сам не знает, как заходит в магазин с яркой вывеской «Мстители», и проходит там меж отделов, посвященных Капитану Америке и Вижену, прямиком к стенду памяти Железному человеку. Питеру остро не хватает наставлений Тони, его менторской поддержки и способности подобрать слова в нужную минуту; будь он здесь, то обязательно помог бы советом или типично-Старковским нравоучением. Паркер скучает; Паркер смотрит на различные постеры, плакаты и складывает руки в замок, озираясь по сторонам. Вокруг не очень-то много народу, и весь он рассредоточен по другим отделам. — Я без Вас не могу, мистер Старк, — тихо начинает Питер, смотря на фотографию Тони и на то, как привычно тот устремляет свой ухмыляющийся взор в кадр, — я правда… Я стараюсь быть лучшим и оправдать Ваше доверие, сэр… Но я дружелюбный сосед и не больше. Всё остальное у меня не получается… Питер вытаскивает телефон и пополняет свою коллекцию, собранную в память Мстителям. Точнее, там, в основном, превалирует Железный человек; Паркер выставляет лучшее в своём небольшом блоге. — Точнее получается, но я не Вы. Я никогда не смогу стать, как Вы. А теперь мне ещё так сложно держать в равновесии обычную жизнь и жизнь супергероя. Всё идёт не так с тех пор, как Вас… не стало. Я… Просто… — слова даются ему с огромным трудом, Паркер срывается и не может говорить без запинки, он безумно расстроен и даже раздражен, — говорю с этим коллажем из ваших фотографий, потому что Вы мертвы. Слова режут сильнее лезвия, и Питер чувствует, как они въедаются под кожу. Он готов поспорить, что ощущает накатывающую боль; та не притупляется со временем, потому что даже на мгновение нельзя забыть о потере, которую помнит весь мир. — Нет, Вы всё ещё живы, — исправляется Паркер, сглатывая ком нервозности, убирает телефон и начинает пальцами теребить подол рукава свитера, сосредотачиваясь на дыхании. Дыхательная гимнастика прекрасно помогает избежать истерики, Питер это знает, и поэтому применяет её, так как уже на грани, — Вы в том, что после себя оставили. Вы в своих технологиях. Вы в нас, в тех, кто Вас помнит. И я знаю, что Вы очень надеялись, что я смогу достичь чего-то. Готовили меня как преемника. Я просто… Безумно скучаю и… Очень боюсь Вас разочаровать, сэр. Питер не знает, как правильно ему поступить, но, кажется, понимает, что сказал бы ему Тони. «Если у тебя находится время заниматься самобичеванием, то уж точно найдется пару минут, чтобы забрать свою девчонку у самодовольного индюка. Сначала спаси свой мир, а затем отправляйся геройствовать, парень», — вполне голосом Старка раздаётся в его голове и от этого становится немного легче. — И я Вас не разочарую, мистер Старк. Вы… Будете мной гордиться. Питер смотрит на фото счастливого Тони, пытается успокоиться и дарит болезненную улыбку. Он нервно потирает глаза, разворачивается и спешно проходит сквозь стеллажи, кротко направляясь к выходу. Его любопытство раздирает зайти и посмотреть в отдел, посвященный Человеку-Пауку, но Паркер прекрасно понимает, что сейчас не время отвлекаться на местные почести. Он останавливается спустя пару метров, но уже у кассы застаёт продавца в бело-красно-синем одеянии. Сотрудник заинтересованно листает книгу по «Звездным войнам», перемежая в руках маленькую подвеску в виде Чубакки. — Извините, здравствуйте, — спокойно обращается Паркер, не находя бейджика на персоне перед ним, вовсю увлеченной изучением галактики Джорджа Лукаса, — эм… Ваш кулон… Он куплен здесь? Мужчина высокого роста, с кожей оливкового цвета, заинтересованно кидает взгляд в сторону подростка. Питер старается не выдать своего расстройства или едва не начинающуюся истерику; сейчас он не Человек-Паук, не Мститель, не надежда мистера Старка и всего мира, а просто Питер Паркер, что пришёл в магазин поинтересоваться насчёт… Кулона? — Это подвеска, вообще-то, — поясняет продавец, откладывая книгу в раскрытом виде страницами вниз. Питер знает, что Мишель сейчас бы яростно запротестовала против столь халатного обращения с литературным наследием, — они висят во-он там, чувак. Стойка, если что, двигается. Паркер поворачивает голову в сторону подвесок, магнитов и всего связанного со «Звездными Войнами» — находящихся в магазине различных вещей со Мстителями, странно — и спешит удалиться к ним, пока сотрудник вновь возвращается к чтению книги. Продавец года. — Спасибо, — легко и привычно вежливо бросает Питер, поспешно направляясь к низкой металлической стойке и рассматривая её в поисках того, что ему нужно. За покупку Питер расплачивается наличными, упаковывая подарок в маленький пакет, и прощается с абсолютно равнодушным кассиром, которого явно берут на работу за его любовь к супергероям и космическим просторам, и точно не за дружелюбие. А затем выходит на потемневшую улицу. Время доходит до пяти часов вечера, остаётся меньше двух до свидания, но у Питера всё ещё нет чёткого плана, как его отменить. И единственная, кто может ему в этом помочь — это тётя Мэй. Питер спешно убирает покупку в рюкзак и находит в контактах телефона нужный номер. На улице народ добавляется, поэтому становится проблематично стоять посреди дороги, так как движение всё равно отправляет его к краю, к автостраде. «Пожалуйста, возьми трубку», — про себя думает Паркер, нервно стуча правой ногой по асфальту и смотря на вставшие в очередь автомобили на светофоре. Немудрено, что машин с каждой одной шестой часа становится больше, приближается конец рабочего дня и все возвращаются в спальные районы. — Питер, — раздаётся привычно добрый голос тёти по телефону, на другом конце Куинса, вместе с шумом из типографии, — что-то стряслось, дорогой? Нет, Ирэн, мы не будем говорить об этом в завтрашнем выпуске, даже и не думай. Мэй явно занята, и Питеру становится даже неловко заводить разговор; но Паркер выдыхает, набирается смелости и воздуха, чтобы выдать всё и сразу. Момент вряд ли будет подходящим, но на кону стоит его возможность встречаться с Мишель. — Я абсолютно без понятия, что мне делать, — обеспокоенно начинает Питер, отходя от дороги ближе к кирпичному зданию, — сегодня на химии Брэд позвал ЭмДжей помочь ему с уроками, очевидно, на свидание. А я не смог никак на это повлиять, потому что у меня сработало паучье чутьё, и нужно было лететь спасать банк с сотрудниками, — в его голове какой-то бардак из эмоций и воспоминаний, поэтому хаотичный лепет едва ли понимает он сам. — В итоге она расстроилась, но согласилась. И мне кажется, что ЭмДжей могла подумать, что мне всё равно на это, но это ведь не так, далеко не так… — Питер. — Мэй, послушай, я, правда, запутался, потому что у меня внутри такое… Прям, я даже не знаю, как описать… Я просто хочу, чтобы Брэд даже не смотрел в сторону ЭмДжей, понимаешь? — Питер. — И просто мы дрались с этими ребятами в банке, и я спасал людей. Но такое чувство… Будто мне приходится делать выбор между двумя своими жизнями, — продолжает выпаливать всё Паркер, не обращая внимание на обычных прохожих. Говорит он достаточно быстро и негромко, так что даже если бы кто-то и захотел их подслушать, то не особо много бы понял. — Питер! — Д-Да? — Ты, что, прогулял уроки? — строгим тоном спрашивает Мэй, прислоняя трубку чуть ближе к лицу, заглушая посторонние звуки, и Питер уверен, что абсолютно не с того начинает их диалог. — Ирэн, давай потом. И нет, не смей помещать это в газету! — Не-ет, то есть… — неуверенно запинается Паркер, стараясь сохранить остатки самообладания. — Ладно, да, но там было действительно важное дело. — Но вспомни, как мы договаривались с тобой? Только если случится что-то серьёзное и критичное, — выдает строгим тоном тетя, устало вздыхая, — я понимаю, что ты хочешь помочь всем и каждому, но, Питер, если ты не знал, то у нас существует полиция. Ты ведь не можешь двадцать четыре на семь патрулировать город и бороться со всей преступностью в районе. Паркер хочет сказать, что может; работать на износ у него получается лучше всего. По крайней мере, так бы он избавился от чувства вины и грусти, а также от влюбленности. В бою тебе банально некогда чувствовать. Но внутри всё ещё кипит подростковая нервозность, раздражение и ощущение какой-то агрессии с примесью ревности. — Мэй, разговор об этом может подождать! — чуть восклицает Питер, понимая, что абсолютно теряет контроль над тоном и голосом. — Сейчас гораздо важнее то, что моя девушка идёт с гребанным одноклассником учить математику. А я летаю по городу и пытаюсь не облажаться, ведь я супергерой, — настойчиво заявляет Паркер, почти срываясь на крик, а затем прислоняясь лбом к каменному зданию и закрывая глаза. Вдох, выдох, главное следить за дыханием, выдержать момент, дать себе успокоиться. — Ох, нет… Я… Точнее… Мэй, прости меня, пожалуйста. Я не хотел говорить с тобой в таком тоне. Просто очень запутался, и мне… Неприятно. Но ты же знаешь, что я тебя очень люблю? Просто сейчас так странно… И, кажется, для меня всё это уже слишком. Она молчит некоторое время, наверное, переваривает информацию и старается подобрать слова. — Мне кажется, что ты ревнуешь, милый, — аккуратно начинает тётя, мечтая быть рядом со своим племянником и заботливо гладить того по кудрявым волосам, — не беспокойся, с ЭмДжей мы что-нибудь придумаем, — продолжает она мягким голосом, тщательно выбирая каждое словосочетание, — и со всем остальным тоже, обязательно. Мы странно отдалились после этого злосчастного щелчка, и я даже представить не могу, что ты переживаешь. Как-то не выходит у нас как раньше… Общаться. В разговоре наступает неловкая пауза, которую разбавляет еле слышное несвязное бормотание Паркера и его непосильно громкое дыхание. Мэй очень надеется, что он не собирается плакать, потому что ей и так сложно оставлять его одного в таком состоянии. Быть на расстоянии, когда нужно обнять и никуда не отпускать. — Кстати, я ведь даже не знала, о том, что вы встречаетесь, — старается разрядить атмосферу миссис Паркер, когда её племянник более-менее успокаивается. — Мы не встречаемся, — после долгого затишья чуть спокойнее отвечает Питер, отодвигаясь от кирпича и укладывая левую руку рядом со своей макушкой. — И если я ничего не исправлю, то так и не будем. Мне в последнее время так сложно разрываться между обычной жизнью и спасением окружающих… Я опять повторяюсь, да? Просто… Может, мне нужен перерыв. Точнее, я хочу взять перерыв, но понимаю, что не могу себе этого позволить. — Милый, ты просто слишком много на себя взвалил, — с нежностью в голосе произносит Мэй и будто приподнимает уголки губ, — тебе шестнадцать, ты был в космосе и сражался против Таноса. Пока нет очередной угрозы вторжения, ты можешь расслабиться, хотя бы на день, и дать полицейским снова делать свою работу. А я всегда здесь и всегда рядом, и готова поговорить, хотя порой ты и не веришь в это. И тоже люблю тебя. Давай так: через месяц вы с классом поедете в Италию. Может быть, там ты сумеешь признаться ЭмДжей в своих чувствах, если сейчас не готов? А по ситуации с… Брэд, так же его зовут? Питер слабо улыбается в ответ, даже как-то нервно, и внимательно слушает утешающе-расслабленный рассказ Мэй о предстоящей поездке в Европу, о том, как всё в его жизни обязательно наладится, и о том, как можно исправить хоть часть из возникшего недоразумения. По телу разливается тепло и появляется уютное ощущение, будто он наконец дома. Мишель сильно жалеет, что соглашается пойти с Брэдом; Дэвис ей не нравится, абсолютно, и поступать так по отношению к нему слишком подло со стороны Джонс. Так что она решает держаться с ним максимально отстраненно, не играть с чувствами и не давать никаких надежд. В конце концов, главное, чтобы они решили математику, а дальше разошлись, как в море корабли. На ней красивая водолазка и широкие брюки, — Мишель надевает такое женственное сочетание непонятно зачем — к тому же, она решает распустить кудри. Джонс не специально наводит марафет, просто ей грустно и скучно — на её сообщения Паркер не отвечает, так что приходится себя чем-то занять. Чтение не помогает, буквы не превращаются в слова, а те в предложения. Обида и даже ярость слишком сильно поглощают ее изнутри, чтобы сосредоточиться на чём-то. Кроме Питера Паркера, который так спокойно отпускает её, куда она захочет, и даже к Брэду. Может быть, Мишель просто выдумывает его симпатию в ответ и живёт вместе с этой уверенностью в голове? Мишель ежится от холода; она стоит у кафе около десяти минут, переминаясь с ноги на ногу в ожидании Брэда, когда тот резко появляется справа от неё с излюбленным парфюмом от «Paco Rabanne». — Привет, Мишель, — мило здоровается Дэвис, сияя как начищенный медный пятак, и Джонс ужасно радуется тому, что этот парень не догадывается купить ей цветы. — Уже виделись, — чуть грубо отвечает она ему, специально, действуя по заготовленной схеме. Не играть с чувствами. Не давать намёков. Быть собой по-максимуму. — Быстрее начнем, быстрее закончим. — Выглядишь потрясно. Брэд такой… Сладкий, даже слишком, будто какой-то безумно милый для неё (и для всех девушек вроде неё). — Спасибо, — отвечает Джонс, не зная, куда девать свой взгляд. Ответить комплиментом, здесь — простая вежливость, которой её учат ещё с детства. Но не воспримет ли Дэвис это как-то иначе? Мишель решает не рисковать лишний раз, а идти по проверенному маршруту. Она бегло осматривает Брэда на наличие хоть какой-то приметной вещицы, которая придётся ей по вкусу. — У тебя тоже… Симпатичный… Браслет от часов, — в стиле запинающегося Паркера отвечает Джонс и старается унять нервозность и беспокойство. В конце концов, почему она должна сейчас переживать и испытывать неловкость? Может, ей вообще стоит рассмотреть Брэда как вариант. Это всё глупости. С тех пор, как Питер Паркер (возможно) начинает проявлять к ней симпатию в ответ, Мишель не воспринимает ни одного парня всерьёз. Ей просто не доводится найти кого-то лучше, — кто вообще может сместить этого неловкого ботана? — и поэтому Джонс, отчасти, жутко жаль Дэвиса. Он ведь так старается ей понравиться. Мишель хочет подарить смягчающую улыбку Брэду, подумать ещё раз над своим решением, и именно в этот самый момент вдалеке маячит фигура запыхавшегося… Питера Паркера? Джонс не верит своим глазам, но с каждым мгновением он становится всё ближе и ближе, развеивая всякие сомнения. — Это ведь не тот, о ком я думаю? — взволнованно интересуется Дэвис, смотря на не менее удивлённую Джонс. — Какого..? Но Питер возникает перед ними раньше, чем остальная часть вопроса остается озвученной. У него на руке красуется рана, заклеенная пластырем, а ещё он едва задевает рёбра и морщится. — Всем привет, — встревает в их не-свидание-а-учебную-встречу Паркер, стараясь отдышаться, но сохраняя на лице спокойствие и самообладание. Питер даже не скрывает улыбки — Мишель не понимает, чего он так радуется — и руками цепляется за лямки рюкзака, — фух, я боялся не успеть… — Ты чего удумал, Паркер? — без стеснения выдаёт Брэд и недоверчиво смотрит на одноклассника, что одергивает непонятный синий свитер, надетый поверх клетчатой рубашки. — Ты кофейней не ошибся? «А ты девушкой?», — мысленно парирует Питер, стараясь сохранить трезвость рассудка и повторяя себе истину, что ревность ни к чему хорошему не приводит. — Вы же вроде бы собирались в этот Старбакс, да? — зачем-то вслух произносит Паркер, ругая себя за способность озвучивать абсолютно странные вещи. Он видит, как Мишель пристально его рассматривает,— о, как же красиво она сегодня выглядит — и у него закрадывается подозрение, что она даже рада его присутствию. Джонс выжидающе молчит, не хочет спугнуть похрабревшего друга, в то время как Паркер собирается всю свою смелость и восстанавливает дыхание, в попытке мысленно подобрать слова. Дэвис же косо смотрит на своего одноклассника, не понимая всей ситуации. Они втроём стоят напротив кофейни, мешаясь пройти обычным посетителям. — В любом случае… — начинает Питер, и эмоции скандируют ободрительные лозунги в его голове, — я тут подумал, что… — Да, лузер, — слишком быстро выпаливает Мишель, даже не дослушивая и обескураживая обоих парней одновременно. Питер уставляется на неё так, как будто не верит в происходящее; она так просто соглашается на то, что он даже не произносит вслух? Паркер, правда, боится посмотреть на ошеломленного Дэвиса, но ему так хочется увидеть это негодующее выражение лица. — Мы можем позаниматься у меня дома… — Питер делает вторую попытку закончить фразу, стараясь скрыть улыбку, которая трогает его губы от уверенного взгляда Мишель. — Вместе с Недом, конечно же. — Втроём мы точно научим тебя математике, — уверенно заявляет Джонс, обращаясь к Дэвису, и победно ухмыляется. Внутри что-то теплое сбивается в комок и продвигается выше, останавливаясь где-то у солнечного сплетения. Кто бы мог подумать, что её и без того грустный день сможет обернуться таким интригующе-радостным вечером? Она откидывает с лица мешающие кудряшки и убирает руки в карманы штанов. Брэд выжидающе смотрит на Питера, стараясь понять, как ему лучше поступить в сложившейся ситуации. Если он откажется, то потеряет возможность побыть вместе с Мишель, а если согласится, то ему придётся конкурировать с Питером и Недом за внимание одноклассницы. Брэд прежде не привык добиваться девушек или из-за них соперничать, они обычно просто соглашаются с ним куда-то сходить после двухминутного разговора. Но он, кажется, забывает, что Мишель — необычная девушка. Она почему-то держится за этих двух умников и постоянно прикрывает задницу Питера. — Ну, если это так необходимо, — недовольно произносит Брэд, не в силах сопротивляться. Всё таки Мишель очень хороша собой и явно стоит того, чтобы её выиграть. — Клёво, — чересчур часто кивает Паркер, пальцами впиваясь в лямки своего рюкзака. — Супер, значит… Тусовка у меня дома. — Технически, мы делаем домашку, лузер, — осаживает его Мишель и странно подмигивает. Питер думает, что эта девушка его ненавидит и любит одновременно. И второго в их жизни явно больше, чем первого — только если он не спрашивает у неё что-то очевидное про английскую классику, тогда Мишель точно готова скинуть его в жерло вулкана. — Ты проведешь нас туда или как? — всё также недовольно подгоняет Питера Брэд, скрещивая руки на груди и смотря прямиком на цветущего одноклассника. — Или как, — в той же неловкой тональности продолжает Паркер, слабо понимая, что вообще стоит отвечать на такие выпады, — в смысле, нам туда. Они делают шаг в сторону, от двери, и направляются по дороге прямо, сворачивая у перекрестка. Мишель идёт справа, Питер слева, и их, как назло, разделяет Брэд, явно контролируя ситуацию. — Так, в какой теме у тебя пробелы? — как бы «между прочим» интересуется Питер, чувствуя себя ответственным за начало диалога. Мишель считает, что с таким умением запинаться посреди речи и лепить несуразицу, он лучше всего подходит для этой роли. Джонс безуспешно старается унять своё сердце, которое буквально кричит от радости. Это придурок Паркер делает её такой уязвимой. — Что? — решает подать голос Брэд, рассматривая высотные здания и широкую улицу, на которой толпятся люди. Близость к центру района оказывает своё влияние. — А, по математике. С тригонометрией. Не очень люблю её, в целом. — Неплохо, да, тема неприятная, — соглашается Питер, мысленно недоумевая, как вообще кому-то может не нравиться тригонометрия. Но Паркер полон решимости сохранить их неловкий диалог до конца, — как тебе… Химия? Опыты прошли успешно? Брэд хочет возмутиться и закатить глаза; в целом, это резонно, потому что Питер сначала крадёт у него свидание с Мишель, а затем задаёт какие-то глупые вопросы по дороге. Но Джонс, кажется, даже если и считает также, то выдержанно молчит. И Дэвису ничего не остаётся, как поддерживать этот абсолютно никуда не ведущий и бессмысленный разговор. — Ну да. Я надеюсь, что получу за урок не ниже «В». Кстати, а куда ты так быстро испарился? — Эм… — Питер перебирает в голове миллионы вариантов, стараясь смотреть себе под ноги, а не на компанию, — Д-да так… Тетя Мэй попросила приехать и помочь ей. Мишель недоверчиво сводит брови, не веря своим ушам. Насколько ужасно неправдоподобно звучит его отмазка? — С чем ты мог помочь тёте во время уроков? — удивленно интересуется она, бросая на Паркера пристальный взгляд своих карих глаз. У того мочки ушей краснеют и взгляд начинает бегать — Джонс понимает, что он старательно пытается выдумать причину. Если бы Мишель не изучала его так долго и вкрадчиво, то вполне могла бы сказать, что Питер что-то вспоминает. Но она, к сожалению, прекрасно знает, когда Паркер врёт. — С выпуском… Ну, там… В память о Мстителях. Точно, о них. Я фотографировал одну работу, — наконец произносит Питер, доставая мобильный телефон из заднего кармана джинсов и вертя его в руках. — Очень красивую, кстати, — он кидает ловкий взгляд на Джонс, зная, что та его слушает с придыханием. — Мне даже удалось поймать одну талантливую художницу, когда я делал этот снимок. На лице Мишель выступает румянец, и она безуспешно старается скрыть этот факт. Питер выбирает идеальную тактику. У неё нет возможности здесь что-либо спросить, потому что иначе Брэд попросит показать фотографию; у неё репутация неприступной крепости, а не влюбленной девчонки на телефоне этого лузера. Несмотря на то, что стратегия Паркера смахивает на шантаж, Джонс не может отделаться от мысли, что все слова, про неё и работу, идут от чистого сердца. — Как скажешь, лузер, — всё ещё поражаясь тому, как Питер её перехитрил, произносит Мишель и не даёт Брэду никаких шансов вернуться к этой теме. — Ты, должно быть, не в курсе, что тебе придётся делать эти опыты в дополнительное время? Питер выдыхает. Его план действует. Мишель явно понимает всё мгновенно, она же умница и сразу соображает, что к чему. Для того чтобы придумать истинную причину, у него есть целый вечер и, возможно, завтрашний отрезок по дороге в школу. Брэду, кажется, всё так же всё равно на их диалог, только он теперь периодически поглядывает в сторону оживившейся Мишель. Мишель закалывает волосы у затылка и закатывает рукава; она старательно высовывает кончик языка, пока делает расчёты Брэда, который весь вечер не отлипает от неё ни на секунду. Питеру кажется, что план с треском проваливается. Несмотря на то, что эти двое у него на ладони, практически под микроскопом, он не может прервать их взаимодействие даже на мгновение. — Значит, у меня ответ три, — задумчиво подмечает она, краем глаза смотря в сторону Питера. Паркер резко отворачивается и утыкается в своё домашнее задание, пока его компаньон Нед продолжает отдыхать на диване. Они втроём располагаются в гостиной, за столом, а Лидс на софе — проходит уже около двух часов, и время близится к окончанию. Питер решает всё за предыдущий час, а теперь сидит и просто выписывает подобные примеры из учебника, потому что, иначе, он оставит Мишель и Брэда за столом вдвоём. А это точно не входит в его расписание. — Знаешь, что-то тут не сходится, — немного удрученно произносит Джонс, откладывая ручку в сторону и вручая бумагу в ладони Дэвиса. Она переводит свой взгляд на одноклассника рядом. — Эй, Питер, можешь нам помочь? Паркер игнорирует её. Не специально, конечно, он просто внезапно погружается в себя и в расчёты, думая насколько нелепо, наверняка, выглядит предложение позаниматься у него дома со стороны. А что, если Мишель действительно хочет сходить на свидание с Брэдом? Тогда Питер виноват перед ней за сегодняшний день дважды. — Эй, Земля вызывает Питера. Паркер дописывает ещё одну строчку, держа в уме тригонометрический круг. Он буквально на секунду закрывает глаза, чтобы представить его в воображении, для лучшего восприятия — внезапно, все дуги, палочки, углы, дроби и цифры в окружности сливаются в разные знаки зеленого цвета. У Питера будто начинается паранойя, в голове вместо математики возникают знаки Доктора Стрэнджа. — Лузер! — А, — внезапно откликается Питер, резко открывая глаза и замечая недовольно уставившуюся на него Мишель. Брэд позади неё слабо хихикает, прижимая к себе лист с решением. Джонс до сих пор не понимает, как влюбляется в парня, который не отвечает на собственное имя, но с удовольствием отзывается на обидное прозвище. Даже если «лузер» из её уст и звучит как-то мягко и привычно, неужто ему не по душе, когда она зовёт его «Питер»? — Б — значит ботан, — в привычной манере продолжает разговор Мишель, в голове которой не укладывается такая простая математика. — Ты доделал домашку? — Мм… нет, — откровенно врёт ей Питер, в мгновение складывая руки на решении в замок, локтями закрывая записи и странно улыбаясь. — Есть одно сложное уравнение… — Понятно, — всё также нетерпеливо обрывает его Мишель, оборачиваясь к другой части стола, и обращается прямиком к Брэду, — узнай у Неда, как это решать, а затем и мне поведаешь. Считай, это будет твой контрольный тест. — Хорошо, — отвечает Дэвис, забирая бумаги и направляясь в сторону дивана. Мишель не церемонится, резко берёт свой стул и придвигает его в опасной близости от ноги Питера. У Паркера мурашки пробегают по коже, а его паучье чутьё вовсю словно трубит о безобразно малом расстоянии между ними. — Что. С. Тобой. Не. Так? — чеканит каждое слово Мишель, облокачиваясь на стол и подпирая щеку рукой. У неё волосы лежат в слегка растрепавшимся пучке, и поэтому один локон грациозно свисает с плеча. На тонком запястье виднеется тот самый причудливый браслет. — Ты сегодня клево выглядишь, — вместо ответа выпаливает Питер, нервно стуча большими пальцами по тыльной стороне ладоней, — ну… Типа… Как всегда. — Сладкой лестью меня не обдурить, Питер, — смело заявляет Джонс, хватая его свободной рукой за воротник клетчатой рубашки и оставляя между ними расстояние меньше одной трети фута. Паркер забывает, как дышать, ведь губы Джонс находятся неимоверно близко и от неё исходит какой-то приятный шарм. Она такая угрюмая и странная, такая необычная и своевольная; и эта самобытность его просто покоряет. — О-о чём это ты, — запинаясь, отвечает Питер и сглатывает ком нервозности. Он смотрит прямиком в янтарь её глаз и видит, как там пляшет огонёк азарта. — ЭмДжей, я не понимаю, что ты хочешь от меня услышать. — Правду, дурень, — говорит она, выпуская из своих пальцев клетчатую рубашку и не переставая пялиться на его испуганный вид. Мишель, честно говоря, наслаждается шоу, ведь сегодня этот малый заставляет её немного понервничать. Она отдаляется от Паркера на оставшиеся две трети фута, укладывая ладонь на основание своего локтя. — Хорошо… — произносит Питер, быстро сдаваясь и расцепляя замок из пальцев. Правую руку он заводит в кудри, останавливаясь где-то на затылке. — Правда в том… Что… Я не в восторге от Брэда. Джонс ждёт оправдания за его сегодняшнее поведение на уроке, за то, как он внезапно исчезает, за то, как морщится при прикосновении к ребрам, и за тот небольшой синяк на подбородке тоже. Она никак не ожидает того, что Паркер сразу перейдёт на иную тему. У Мишель, кажется, начинают потеть ладони и дыхание становится тяжелее, потому что вихрь чувств внезапно поднимается с самого дна. Это так волнительно, так непредсказуемо, и Джонс скрещивает пальцы на ногах, потому что боится, что всё это сон. Не то, чтобы ей когда-либо снится Паркер, — ну может быть пару раз — но сейчас Питер практически прямым текстом выдаёт свою ревность. — А что с ним не так? — аккуратно интересуется Джонс, боясь сойти с ума от того, как неловко он пытается сохранить улыбку на лице. — О, не бери в голову, — быстро отмахивается Питер, выпуская пальцы из каштановых волос и кладя руку подле решений. — Я, наверное, не тот, кто должен его судить. Но я могу попробовать с ним сдружиться, если он тебе нравится… Мишель закатывает глаза и поднимается с локтя, инстинктивно выпрямляясь в спине. Хороший ход, чтобы выведать её истинные чувства. Она довольствуется их игрой, но боится завести всё далеко; как Паркер вообще мог подумать, что Дэвис ей симпатичен (хотя, по правде говоря, она сделала всё для того, чтобы так и казалось). — Веришь или нет, этот сладкий красавчик не тот, кто мне нравится, — говорит Джонс абсолютно спокойно, хотя внутри внезапно раздаётся какой-то девчачий визг, и она мечтает спрятаться куда-нибудь под стол. Мишель делает это; Мишель буквально признаётся в своих чувствах, и если Питер не дурак, то он обязательно поймёт намёк. Но Паркер сидит с лицом полного изумления, силясь с внутренней воспитанностью, потому что поинтересоваться о настоящем объекте воздыхания Джонс хочется безумно. Он с минуту молчит, переваривая информацию, и как-то странно двигает нижней челюстью. Мишель готова ударить себя ладонью по лбу, потому что она на мгновение забывает, что этот крендель абсолютно сто процентов из всего времени не понимает её намёков. Так что теперь остаётся только надеяться, что Питер сумеет абстрагироваться от своей природной неловкости и собраться с мыслями. — Ага, — утвердительно кивает Питер и больше ничего не делает, всё ещё сидя в полном недоумении, — а «сладкий красавчик» это же сарказм? — Я тебе табличку, как Леонард, буду показывать, лузер. Джонс оглядывает стол на наличие хоть каких-либо зацепок, чтобы починить Паркера. Он зависает конкретно; причём она представляет, как в его голове сейчас творится жуткий хаос. Мишель заостряет внимание на небольшом пакете, торчащем из пенала Питера, и решает, что вот и наступает её звёздный час. — Ты был в магазине Мстителей? — спрашивает она, стараясь перевести тему как можно скорее и не выражая какой-либо эмоции на лице. Да, Джонс практически напрямую говорит о том, что сохнет по этому ботанику, и да, она делает это не самым лучшим образом. Но это вовсе не означает, что она готова показать все истинные чувства сразу. Иначе Паркер просто решит, что он, вероятно, сходит с ума. — Что? — переспрашивает Питер, наконец собираясь с силами и откладывая мысли о словах Мишель на ночь. — А, это… ЭмДжей… Вообще-то твоё. — Тогда почему это лежит у тебя в пенале? Питер сильно расстраивается, что у него действительно нет такой же таблички, как у Леонарда — только в их случае, для шуток, потому что ему сейчас сложно понять, когда и где Мишель говорит серьезно. — Питер? — Да, прости, — непонятно за что извиняет Паркер и торопливо лезет в хлопковый пенал, открывая его нараспашку. Оттуда он достаёт очень маленький пакетик и смело протягивает тот Джонс. — Я увидел сегодня в одном магазине и подумал, что круто было бы тебе иметь один из таких… Я не знаю, коллекционируешь ли ты шармы, просто он был забавный и… Мишель аккуратно достаёт из пакетика мини-версию Дарта Вейдера, что меньше сантиметра в длину, серебристого цвета, с небольшой застёжкой. Она не может сдержать улыбки и блеска в глазах — Питер не уверен, но ему кажется, что такой он видит её впервые. Сердце Джонс ёкает, ойкает и стучит-стучит-стучит, пока его обладательница трясущимися пальцами старается зацепить подарок за браслет. Её внезапно бросает в дрожь, и выставленные барьеры разом падают. Мишель не ожидает такого внимания со стороны Питера и его заботы — она полностью теряет контроль над собой, своими эмоциями, заливаясь краской. И ей даже не удаётся примерить подвеску спокойно. — Давай я помогу, — предлагает Паркер и аккуратно перенимает из рук подарок. Их пальцы так привычно соприкасаются, и это похоже на ту ситуацию, когда они случайно берутся за руки в кино,— технически, его берёт за руку Джонс — только в этот раз им не мешает ни Нед, ни Брэд. Питер зацепляет подвеску за тонкую нить браслета и смотрит на блеск и благодарность в глазах Мишель. Ей точно не нравится Дэвис, Паркер это понимает, потому что она так нервничает сейчас, словно её чувства находятся в опасности и в какой-то уязвимости. С семидесятипроцентной вероятностью Паркер понимает, что Джонс нравится… Он сам? — Это… неожиданно, — наконец-то собравшись с мыслями выдает Джонс, внимательно осматривая подарок. Её щеки буквально горят. — И… Очень приятно, лузер. — На Комик-коне Дарт Вейдер официально за тобой, ЭмДжей, — застенчиво поясняет Питер и коротко кивает, стараясь в открытую не пялиться на Мишель. Это ужасно нечестно — она смущена от этого поступка и даже не поворачивается в его сторону, когда он вовсю её рассматривает. — И не за что. Рад, что тебе понравилось… Джонс безуспешно играет скупое безразличие, выдавая себя по всем пунктам, и резко тянется, чтобы наконец-то обнять Паркера. Тот не сопротивляется. Мишель делает это кротко, щекочет носом основание его шеи, в то время как Питер рукой зарывается в её волосы. У них абсолютно нескладная пара, — она выше его на пять сантиметров, но намного худее и миниатюрнее, а у него руки чуть короче — Но это абсолютно не значит, что Паркер не думает о ней каждый вечер перед сном и не покупает подвеску, только для того, чтобы Мишель поняла, как важна для него. Даже если у Брэда в этом плане гораздо больше плюсов, — Дэвис выше, смелее и, возможно, гораздо обольстительнее — Паркер знает, что для Джонс это ничего не определяет. Иначе бы она послала его у Старбакса два часа назад куда подальше. Питер и Мишель неохотно разрывают объятия и продолжают неловко поглядывать друг на друга, пока недовольный Брэд и спокойный Нед недоверчиво спорят. В конце концов, после десяти минут дебатов, Дэвис неохотно соглашается и с каким-то разочарование падает рядом с Джонс. Он видит, каким румянцем залиты её щеки, и ошибочно решает, что это из-за него. Настроение сразу же поднимается. — Ну что, продолжим? — интересуется Брэд, пододвигая поближе решение с корявым подчерком Неда. Паркер смотрит в сторону лучшего друга, что показывает ему палец вверх. Питер практически засыпает, едва сдерживается, чтобы не примкнуть к царству Морфея. В руке он держит телефон, изучая последние новости по сегодняшнему ограблению банка. Всё заканчивается благополучно, и полицейские благодарят дружелюбного соседа за содействие правосудию. Паркер довольно хмыкает, понимая, что ради улыбок людей и их безопасности он готов прогуливать химию постоянно. Он не уверен, что эта идея придётся по душе тёте Мэй, так что озвучивать её лишний раз Питер не намерен. Время доходит до пол-одиннадцатого, когда Паркер начинает немного беспокоиться. Мишель и Брэд уходят от него час назад, Нед чуть раньше, а она всё также не пишет ему о том, нормально ли всё проходит по дороге домой. Не то, что бы Питер не доверяет своему однокласснику…. Нет, он абсолютно точно ему не доверяет. И прежде, чем Паркер сам собирается ей написать, ему приходит сообщение. «Нашла эту подвеску Джаббы Хатта на Амазоне. Хочешь её, лузер?» Питер неловко улыбается, смотрит на приложенную картинку и откидывается на подушку, прикрывая глаза. Теплота и какое-то странное чувство спокойствия окутывают его с головой, расслабляя практически всё тело разом. Он едва ли спит предыдущую ночь, переживает эмоциональную встряску, сражается за Мишель и в который раз становится на шаг ближе к ней. Для одного дня это более, чем достаточно. Питер уже в полудреме, но прекрасно понимает, что ему стоит ответить. Паркер быстро печатает текст на телефоне, но затем всё стирает, и посылает ей смеющийся смайлик. Он уже практически отключается, когда палец случайно соскальзывает, и отправляет ей смайлик "зелёное сердце".