Двухцветное кино

*Flashback* Ежедневно в мире умирает около 150 000 человек, а в одной стране в больницы попадет около сотни людей, находящихся в критическом состоянии. Часто ли мы задумываемся о том, что можем оказаться среди них? Очередной пациент — маленькая худенькая девчушка, которой, кажется, и за 16 не перевалило. Она без сознания, на её синей домашней футболке и белых шортах кровь. Она самая обыкновенная, никаких особенностей во внешности, таких вы можете повстречать где угодно. Посмотрев на неё в метро, вы скажете: миленькая — или ничего не скажете. Вы не прочитаете по её лицу, какие мысли запрятаны внутри, что дерёт её оттуда и мешает свободно дышать. Она просто подросток. Или не просто. Пока врачи осматривают и решают перевезти её в операционную, поручней койки не выпускает молодой юноша невысокого роста в кожаной куртке, у него осветлённые прямые волосы, скулы, о которые легко порезаться, а по лицу размазаны неостанавливающиеся слёзы. Пока ждал машину скорой, пока нёсся сюда, и даже сейчас он не прерывает свою рваную сиплую речь сорванным после первых 5 минут крика голосом, когда он пытался удержать её в сознании. — Малышка, я умоляю тебя, пожалуйста, держись, — вряд ли кто-то понимает, что он пытается сказать, потому что рыдания сковали грудь свинцовыми тисками. Это он порвал свою футболку и перевязал её запястья и голени, потому что бинтов дома нет, как и других необходимых медикаментов. Белые шмотки стали теперь некрасивого красного цвета и промокают с каждой минутой сильнее. Парень, которого оттаскивают от девушки, по имени Мин Юнги сегодня нашёл свой самый большой страх: услышать ужасную какофонию, состоящую из криков, плача и пищания приборов, извещающую о приходе смерти и о его ментальном конце. Вы знаете, обычно чёрной гостье сопутствует величавая и строгая тишина, но не в стенах больницы, здесь она забирает души под треск разбивающихся сердец. Юноша отбрыкивается от санитаров и, когда дверь, ведущая в отделение интенсивной терапии, захлопывается, падает на колени, склоняя голову к полу. Да, эта девушка самая обыкновенная. Если бы вы встретили её случайно, то не обратили бы внимание на пустой взгляд и дрожащие руки, не поинтересовались бы о её делах или не попросили бы следить за режимом дня, наплевали бы на нездоровую белизну кожи и мешки под глазами. Как часто мы обращаем внимание на людей, никак нас не касающихся? Возможно, именно поэтому она оказалась здесь. Иногда мы нуждаемся в добрых сюрпризах, раскрашивающих серые будни. Незнакомец, поделившийся кофе и улыбкой, что в итоге спасёт чьё-то настроение. Они могут никогда больше не встретиться, но разве это играет роль? Как немного сил нужно, чтобы стать для кого-то причиной радости на сегодня, как много последствий от того, что мы не желаем ей становиться. Никто не сумел уберечь эту заблудшую душу, никто не подарил ей каплю света, вероятно, потому что она была самой обыкновенной, ничем не отличающейся от других. Знакомься, это ты. И ты умираешь. * Flashback end* Шумное сборище богатеньких «принцев и принцесс». Желаете получить коктейль из подхалимства и лжи? Или вам больше по вкусу предательство, приправленное двуличием? Любой каприз за ваши деньги, только соблюдайте правила: хихикайте, проявляйте интерес и помните: некоторые люди всегда правы. К счастью, для тебя это не обязательно, ты не пришла заключать сделки или узнавать последние «интереснейшие» новости, у тебя сегодня другая цель, для неё не нужно лебезить и сдувать пылинки с избалованных детишек. Однако нет, ты совсем не скучаешь, как может показаться со стороны, ты зла до чёртиков. «Говорят, он любит красный»! А если я, блять, яркий салатовый люблю, почему бы кто-нибудь ради меня не оделся в него?!», — ты громко ставишь бокал с текилой на барную стойку и достаешь зеркало, чтобы придирчиво оглядеть себя. «Ладно, хоть смогла уговорить надеть чёрное платье, а не ту красную тряпку, кричащую: «трахни меня, пожалуйста», — жутко выбешивает алая помада, несмотря даже на то, что она тебе несомненно идёт. Но твои стандарты красоты давно отошли от моды, и ты ненавидела то, что осталось от собственного тела из-за диет. «И почему эти богачи так обожают смотреть на кости сквозь кожу? Нельзя, что ли, пойти, в инете картиночки поискать из энциклопедии анатомии?!». Он здесь, мило с кем-то разговаривает, но уже обратил на тебя внимание. Действие красной помады или чего-то другого вроде интуиции? Через какое-то время юноша не может оторваться от ненадёжно скрытых платьем девичьих изгибов, бросает поминутно взгляды, сигналит, ты ожог на спине ощущаешь от его цепкого взора, но не поворачиваешься. Ему нравятся такие девочки: миниатюрные, слабенькие, их нужно укутывать в одеялко, чтобы холить и лелеять, но они, к сожалению, не в том мире оказались, здесь их будут только использовать. Он любит тебе подобных ломать долго, жёстко, упиваясь муками в чужих глазах и болезненными стонами на губах. Краем глаза подмечаешь, что он прощается с собеседником и направляется в твою сторону, передёргивает от слишком самоуверенной походки и глаз, говорящих «мне можно всё», от этой вседозволенности и чинности блевать тянет. — Я тебя раньше не видел, — махает рукой бармену, продолжая голодно изучать женские черты, оценивая предстоящее удовольствие, не скрывая истинной причины, по которой сие божество снизошло до тебя. — Больше и не увидишь, паршиво вы время так-то проводите, — благодаришь богов, что рядом с ним можно дерзить. Ещё один пункт из списка, гласящий: «Ему нравится бесцеремонность». — Хах, не могу не согласиться, — липкий взгляд аж до мурашек. — Я здесь тоже ощущаю себя мерзко, но дела сами себя не сделают! Чон Хосок, могу ли я узнать твоё имя? — в жизни бы ни за что ему своего имени не сказала, потому что рядом с ним просыпается животный страх, кричащий: «беги», но дела, действительно, сами себя не сделают. — Т/и. — Что ж, Т/и, как насчёт того, чтобы сменить эту отвратительную обстановку на что-то более приятное? — какой вызывающий парень, но это даже прикольно. Никаких ужимок или попыток казаться круче, чем ты есть. Отработанный до автомата механизм, да и вряд ли можно отказать такому молодому человеку, ибо даже белая рубашка не мешает понять, насколько притягательное под ней тело, и этот треклятый красный на его голове. Никогда раньше ты не встречала мужчину, которому бы так шёл красный цвет волос. Сам дьявол в человеческом обличии. — Хорошо, — не говоря ни слова, идёшь в холл отеля, целое здание забронировано ради удовлетворения капризов сопливых мешков с деньгами, пора воспользоваться привилегиями. — У вас же есть итальянские вина? Отлично… — дальше ты не слышишь, а юноша догоняет тебя только у лифта, становясь сзади, ты и спиной ощущаешь ту силу и лёгкость, с которой он затягивает в свою бездну, к его сожалению, на тебе это не сработает. — Я достаточно пьяна, поэтому мог обойтись и без вина. Вы приезжаете быстрее, чем нужно, но хранить молчание ты не намерена, как и твой спутник, ждавший любого повода заговорить, открыто изучающий тебя озорным взглядом. — Оно для меня, женщины без алкоголя не очень-то сладкие, — так непринуждённо колет, улыбаясь широко и не наигранно наивно. Что за противоречие? Кто создал ему эту неподходящую улыбку? — Тогда выпей побольше, я горьковата, — Хосок оценивает твои слова, делая улыбку ещё больше и лучистее, шепча на ушко: — А я слишком острый для неженок, не обожжёшься? — у этого парня даже глаза ухмыляются нагло. Игнорируешь, идя к номеру, его шаги сзади, как набат, напоминающий, что ты всего лишь игрушка. Хотя, нельзя не признать, что Чоновская развязность тебе по вкусу. Скидываешь туфли и падаешь на мягкое кресло. Вы молчите. Вам незачем знать что-то друг о друге, тебе незачем знать, почему он, не проронив ни слова, опустошает половину бутылки первоклассного вина, смотря куда-то вдаль на многоэтажки. Тебе незачем, однако ты впервые заинтересовываешься мыслями кого-то вроде него. Но, наверное, сейчас это не важно. Сейчас важна его протянутая рука, за которую мягко берёшься, вставая и утыкаясь почти прямо в грудь парню, зная, что он там сверху опять усмехается этой своей противненькой улыбочкой. — Подаришь ли ты мне настоящее искусство? Наверное, сейчас важен его голос, что определённо был создан, дабы соблазнять своей высокой хрипотцой. Такое сочетание вообще бывает? Да, теперь ты знаешь, что да. — Даже самый прекрасный инструмент зазвучит отвратно в руках посредственного музыканта. «О чём он думает?». Ты растеряна, впервые тебе здесь попадается мужчина, который, кажется, хочет больше поболтать, чем нагнуть тебя. Более того, ведёт он довольно странные разговоры, с одной стороны от его хищного взгляда чувство самосохранения в истерике, рвётся и кричит, чтобы ты убиралась подальше да побыстрее, с другой — едкая смесь заставляет подчиниться, преклонить колено и быть готовой слушать без сопротивления. Молния разъезжается, на секунду разрывая тишину, но он не стремится тебя раздевать, использует то небольшое пространство, что доступно, и, только слегка касаясь, проводит холодными пальцами по коже, а ты вздрагиваешь, когда губы обжигающе ложатся на оголённую спину. Совсем нет желания ему поддаваться и позволять всё брать в свои руки, хочешь развернуться, но Чон держит тебя твёрдо за талию, цыкает и спускает платье с плеч, припадая следом губами к новым неизученным участкам кожи. Тебя его диссонанс накрывает ознобом, потому что как бы невесомы не были все эти касания, он даже ими своё превосходство над тобой показывает, лишая собственной воли от окутывающего опьянения.