Двухцветное кино

* Flashback * Чимин предпочитает спокойное течение будней, когда всё идёт по заранее согласованному плану, когда никто и ничто не выходит за его рамки и не устраивает бардак, но, к сожалению, реальность любит делать сюрпризы и отчаянно стремится нарушить минутное умиротворение, дабы показать замученному юноше, что она продолжает бурлить и искриться. — Мне вот интересно, ты за кого меня принимаешь, второй день, врываясь в мой кабинет, как ни в чём не бывало? — Паку хочется верить, что ты всего лишь галлюцинация, а не вконец обезумевшая девчонка. — Место, куда вы меня отправили — бордель! — И? — Чимин возвращается к бумажкам, не обращая внимания на то, как ты задыхаешься от возмущения, надеясь, что раздражающий фактор в твоём лице скоро сам собой как-нибудь растворится. — В смысле я до… — фактор просто так растворяться не желает, поэтому Пак поднимается с кресла, которое с грохотом отъезжает, и принимается сокращать между вами расстояние. — Девочка моя, ты, оказывается, ещё глупее, чем я предполагал, — три шага, но как по тебе, расстояние излишне близкое. — Я терпел то, что ты доставала моих людей и пыталась вынюхать информацию обо мне, я даже остановил своих мальчиков, готовых ещё месяц назад избавиться от тебя, когда кое-кто нагло пробрался в мой офис, мне было интересно, насколько ты упорна и как далеко зайдёшь, только вот есть одно большое «но», — один шаг, недостаток кислорода, в ушах похоронный марш, отбиваемый сердцем. — Моё терпение нерезиновое. Я разрешил тебе остаться, готов дать место работы и даже жилище только потому, что никто в нашем деле не против новых работников. Ещё одна причина — это то, что из-за прокола информативной команды погиб твой сладкий мальчик. И знаешь, мне должно быть по барабану, но за ошибки подчинённых всегда отвечает глава, поэтому я выношу твою надоедливость вот уже полтора месяца. А теперь ответь мне на вопрос: тащил ли его кто-то к нам силком, и обязан ли я нести перед тобой какую-то ответственность за эту смерть? Пропадает звук, как будто его кто-то намеренно выключил. Запретная тема, способная в мгновение ока заставить тебя разреветься. «Нужно взять себя в руки, нужно научиться отключать чувства». Пак берёт тебя за подбородок, от его прищуренного презрительного взгляда не по себе, приходится несколько раз себе повторить, что показывать страх категорически нельзя. Бесполезные уговоры. — Ты не парень — тяжёлую работу не доверишь, мозгов как у золотой рыбки. Пока у тебя есть лишь смазливое личико, — сжимает пальцы сильнее, мешая твоей попытке высказаться. — Не нравится? Докажи, что ты способна на большое, а теперь убирайся, — вырываясь, потираешь скулы, зло смотря на Пака, понимая, что, в общем-то, он прав. Просто до последнего хотелось верить, что ты сможешь достигнуть своей цели другим путём. — Я всё равно не понимаю, зачем Юнги нужно было предавать того человека, зачем он перешёл на твою сторону? Ты же исчадье ада, — Чимин какое-то время хлопает ресницами, после заливаясь смехом. — Слышала же, какое прозвище дали тому, на кого он раньше работал? — Шинигами, — отвечаешь настороженно, ожидая от вопроса какого-то подвоха, а подвоха нет, Пак только пуще заливается смехом, сбивая с толку. — Скажи-ка, идиотское? — улыбка слезает с его лица, будто отклеившаяся маска. — Но оно очень даже правдивое. Если бы ты встретилась с ним, то поняла бы, что я ангелочек во плоти. Я тебя ни к чему не принуждаю, это ты меня достаёшь. — Что будет, если я соглашусь? — времени на раздумья больше нет, у этого мужчины в руках ключ от исполнения самого большого твоего желания. Ты итак много потратила за размышлениями, пора бы начать действовать. — Не знаю. Если постараешься, то сможешь покинуть бордель, мы будем отправлять тебя на более трудные задания, за которые и награда больше. Правда, я сомневаюсь, что у тебя получится, — юноша усаживается обратно на чёрное кресло, закинув одну ногу на другую. — А если всё же выйдет, то тогда «браво», все карты будут у тебя, и ты собственноручно возьмёшься за нашего милого «Шинигами», — Пак вновь улыбнулся звучанию этого прозвища. — Однако ты должна отдавать себе в отчёт, что после того, как ты скажешь «да», твоих желаний больше не существует, как и тебя самой. Прикажут вылизывать чьи-то ботинки — ты не имеешь права отказаться. Придётся распрощаться со своей гордостью, обычной жизнью и мыслями, что ты сможешь вернуться в повседневность, когда захочешь. Отсюда только один путь, и я не думаю, что он тебе понравится. Зачем выбирать то, что заведомо приведёт к погибели? Затем, что нам иногда кажется, будто погибель не есть самое ужасное, что может с нами случиться. * Flashback end * Нужно ли было Хосоку тебя искать? Нет. Собирался ли он? Даже не задумывался. Однако спустя неделю забвения воспоминание о тебе неожиданно ворвалось в его жизнь, заслонив все другие мысли, настигло парня на улице, подло защекотав ноздри незнакомым знакомым ароматом, и вот ты вновь стоишь перед ним, не улыбаясь и шепча проклятия в голове. Он садится в машину и думает, что, возможно, стоит попробовать разгадать твою головоломку, но только позже. Пока рядом с ним привлекательная брюнетка, которую он увозит в один из своих мотелей. Лишь после трёх часов ночи Хосок возвращается в свою квартиру и начинает искать злосчастную салфетку, надеясь, что прислуга не выкинула её куда-нибудь случайно. Его подогревают две вещи. Первая: ты сказала, что вы никогда больше не встретитесь, а ему хочется доказать, что твои слова и уверенность ничего не стоят. Второе: Чон не против сыграть «на слабо», потому что уверен, что справится, хоть твоё замечание о том, что он умеет только чужие мозги использовать, юношу и не задело вовсе. «Еще есть мокко — кофе с горячим шоколадом. Мокко — это меланхолия. Густая и тягучая. Но даже в мокко есть молоко. И сладость, та, которую не найдешь в эспрессо, например. Ее и чувствуешь не сразу, и каждый раз не очень понимаешь, почему заказал именно его. Только потом вспоминаешь, в тот самый момент, когда становится сладко». — И что это за хуйня? — мужчина, хмуря брови, упал на диван и перевернул листочек. «Разве не лучше «запивать женщин» хорошо приготовленным кофе? Я бы делала именно так. Ты можешь найти вкус на любое настроение, но сможешь ли найти меня? P.S 8. С тобой я бы выпила чашечку ирландского… » — Ну и что в голове этой женщины? — на лице Хосока загорается полуулыбка, и он подтягивает к себе ноутбук. Знала бы ты сама, что в твоей голове, заставившее несколько часов блуждать парня по лабиринтам интернета. Цитата привела его к книге, а дальше? Стоило бы остановиться, впав в ступор на этом этапе, однако ты знала, кому именно оставляла загадку. Знала, что он разберётся, что сможет расшифровать «8», как один из районов Сеула, что та же восьмёрка — это разница в годах, между книгами автора. Первая книгу ты процитировала, а названием второй книги в восьмом районе наречена одна кофейня. В восемь вечера того же дня Чон Хосок стоял напротив милого заведения с вывеской «Я иду искать». — Как же иронично. Чон Хосок улыбался, переходя дорогу и решительно направляясь к тебе. Он ещё не ответил себе на вопрос, зачем ему нужно встретиться с тобой, но твёрдо знал, что так должно быть, что ты должна была случиться в его жизни и привнести что-то в неё. Ему плевать, к чему это приведёт и чем это обернётся для тебя. Самое главное, что успеет получить Хосок?