Алая земля

      Я открыла глаза и увидела над собой белый потолок. На этот раз пробуждение ознаменовалось болью, кажется, во всем теле.       Я попыталась привстать и застонала. Тут же на мой лоб опустилась прохладная рука.       - Тс, дорогая, доктор Фонтейн запретил тебе резкие движения.       Я скосила глаза влево и обнаружила подле себя Мелани Уилкс. Значит, мне не послышался ее голос.       Но когда же она приехала?       Следом всплыл другой вопрос: как долго я нахожусь без сознания?       Голова моя налилась свинцом, а в теле явно поселились полчища кусачих тварей. Ничем другим такую адскую боль я объяснить не могла. С трудом разлепив пересохшие губы, я попросила воды, и Мелани тут же поднесла к моему рту стакан.       Придерживая мою голову, она помогла мне напиться и убрала стакан на комод сбоку от кровати.       - Это правда ты?       Вместо ответа Мелани сжала мою руку и поцеловала тыльную сторону ладони, а я закрыла глаза и вновь провалилась в сон.       В следующий раз я проснулась одна и чувствовала себя лучше. Даже смогла сесть на кровати. От этого у меня закружилась голова, и я медлила с тем, чтобы подняться на ноги. Но делать что-то надо было. Нужно было узнать, что за травмы я получила, как давно я тут нахожусь.       Другие вопросы я старательно купировала на стадии формирования. Слишком страшными были очевидные на них ответы.       Открылась дверь, и внутрь вошла Мелани с подносом в руках. А где слуги? Почему она сама носит еду?       - Тебе нужно поесть, дорогая. Здесь бульон и…       - Где мама? Почему она не приходит?       Мелани осторожно поставила поднос на столик и села со мной рядом.       - Скарлетт, мистера и миссис О`Хара больше нет с нами. Мне очень жаль.       После ее слов не изменилось ровным счетом ничего. Я не упала в обморок, не закричала, не заплакала.       Не скрылось за тучами солнце, не разверзлась земля, не раздался раскат грома.       Может, я должна была ощутить пустоту внутри? Разъедающую внутренности горечь?       Ничего.       Должно быть, все эти эмоции придут позднее. Очевидно, у меня шок.       Мелани говорила что-то успокаивающее, что всегда говорят в таких случаях. Добавила, что они совсем не мучились, оба сломали шеи при падении и умерли мгновенно.       - Когда похороны? – ненормально ровным голосом спросила я. Мелани опустила голову, но все же выдавила из себя:       - Похороны были вчера. Их помогли организовать Тарлтоны и Фонтейны. Другие семьи тоже принимали участие, было очень много людей, Скарлетт. Мистер О`Хара был бы рад… ну, я имею в виду, что…       Я молчала, и Мелани, вконец смешавшись, тоже замолкла.       Итак, я оказалась причиной смерти родителей и даже не смогла присутствовать на их похоронах.       Впрочем, если вспомнить книжные похороны Джералда, то мое на них отсутствие – к лучшему. Беатриса Тарлтон не стала бы подбирать слова, толкая речь над могилами, и все превратилось бы в обыкновенную свару.       В моей голове сейчас было великое множество мыслей. Все они сводились к разочарованию и горечи. Я не смогла предотвратить смерть родителей. Так или иначе – но они погибли, как и должны были, хоть и другим способом.       Более того – я стала причиной их смерти, а мое поведение навлекло позор для всей моей семьи.       Я вдруг вспомнила свои размышления в самом начале жизни в Таре. О том, что, если бы не Джералд и Эллин, я бы давно увезла семью из Америки. Что ж, вот и подвернулась такая возможность. Только воспользоваться ей совсем не хочется.       - Доктор Фонтейн сказал, что ты отделалась множеством ушибов, но ничего не сломала себе, - подала голос Мелани. Она сцепила руки в замок на коленях и смотрела куда-то себе под ноги.       - Ты приехала, ухаживаешь за мной и не отвернулась после того, что я сделала. Я не знаю, почему, Мелани. Но я благодарна тебе за это.       - Ты не сделала ничего плохого, Скарлетт. Ты поступила так, как считала нужным, и преследовала при этом определенные цели. И ты не должна винить себя в смерти родителей.       - Я не виню… - начала я говорить, но в ту же минуту воздуха хватать перестало, в горле запершило, и следующий вдох дал волю слезам, душившим меня все это время.       Мелани обняла меня и прижала к себе. Успокаивающе провела рукой по моей голове.       - Скарлетт, - тихо произнесла она. – Тебе нужно вернуться к нам в Атланту. Здесь все будет напоминать тебе о родителях.       Я плакала, жалела себя, жалела родителей, но мозг мой не отключался ни на секунду и с изумлением пытался найти ответ на вопрос «Почему Мелани так добра ко мне?»       В каноне Мелани слепо обожала яркую жену родного брата и по совместительству мать единственного племянника, обладающую живостью характера. Я же ни в коей мере не была похожа на настоящую Скарлетт и уж тем более не являлась для Мелани родственницей.       Но, как бы то ни было, ее поддержка была бесценной в эти дни, когда практически все соседи косились на меня и позволяли себе шепотки за спиной.       Даже слуги молча осуждали мои действия, приведшие к смерти мистера и миссис О`Хара.       Мамушка переживала больше всех. В ее голове не укладывался тот факт, что одна ее любимица свела в могилу другую, хоть и косвенно. Она то порывалась обнять меня и причитать по поводу смерти Эллин, то опускала глаза в пол и отделывалась односложными фразами.       Находиться в Таре было невыносимо. Кэррин ударилась в молитвы и проводила время в своей комнате, стоя на коленях и перебирая в руках четки. Слуги, в особенности Мамушка и Порк, передвигались по поместью безмолвными тенями. Редкие гости появлялись, чтобы выразить соболезнования моим сестрам, полностью игнорируя при этом меня и мое горе. Сьюлин однажды откровенно заявила, что я убила наших родителей, и получила за эту фразу пощечину. С тех пор мы с ней не разговаривали.       Дом опустел без Джералда с его крепкими словечками и запахом виски и лошадей, а без Эллин с ее мягким, но строгим голосом обещал и вовсе развалиться. Слуги будто забыли о своих обязанностях. Горничные работали вполсилы, Порк автоматически приводил в порядок костюмы Джералда и часто вспоминал былые времена, сидя на ступенях лестницы.       Ха! Знал бы он, что спустя пару лет нынешние невзгоды покажутся ему манной небесной.       Теперь я, как старшая сестра, должна была взять на себя обязанности по содержанию дома и целой армии слуг. Но я понятия не имела, с какой стороны к этому подойти, в отличие от Эллин, которую с самого детства готовили к роли хозяйки большого поместья.       На Сьюлин и Кэррин надежды не было. И снова Мелани оказала мне неоценимую помощь, распределив между слугами обязанности и попросив их поддерживать жизнь в Таре. Велеть им она не могла, поскольку являлась лишь гостьей, но слушались ее беспрекословно.       Поминутно мне хотелось пойти к матери за советом, но потом я вспоминала, что ее больше нет.       Вечерами я прислушивалась к звукам с улицы, ожидая, что вот сейчас раздастся стук копыт и улюлюканье, возвещавшее о возвращении Джералда верхом от кого-то из соседей.       Кэррин почти не выходила из своей комнаты, Сьюлин обжигала меня ненавидящим взглядом каждый раз, когда я попадала в поле ее зрения, и в совокупности все это сводило меня с ума.       Мелани вскоре уехала в Атланту, потому что тетушку Питти ни в коем случае нельзя было оставлять одну, и я приняла решение. Я выставлю Тару вместе с полевыми неграми на продажу, а Сьюлин, Кэррин и домашних слуг отправлю к сестрам Эллин в Чарльстон. Сама же перееду в Атланту. Жить с Полин и Евлалией будет сущей пыткой для меня, как для виновницы смерти их сестры.       Вечером я собрала сестер в гостиной и озвучила им свое решение. Кэррин молча кивнула. Сьюлин открыла было рот, чтобы возмутиться, но тут же закрыла. Понятия не имею, почему она не стала спорить. Может, увидела в моих глазах отражение моих чувств, превалирующим из которых было злое отчаяние, готовое толкнуть меня к любым действиям.       Утром я велела слугам собирать все, что только возможно, а сама написала письмо тетушкам, чтобы они подготовили две комнаты для Кэррин и Сьюлин, а также комнаты для домашних слуг. На этом моменте я запнулась, понимая, что кроме Мамушки, Порка, Дилси и Присси стоило бы взять еще горничных Розу и Тину. На какие средства Полин и Евлалия будут их содержать?       Впрочем, я могу взять кого-то с собой в Атланту.       Мамушка избегала меня все это время, но слуг подгоняла будь здоров как, и я думаю, что она одобрила мое решение по поводу переезда.       Я точно не помнила, но кажется, до Чарльстона война толком не дошла, а значит, домашние будут в безопасности и каком-никаком достатке. В любом случае, если сценарий книги повторится, и янки дойдут до Тары, то теперь их не остановят тифозные больные, и они просто-напросто сожгут поместье.       Я же уговорю Мелани и тетушку Питтипэт уехать в Мейкон, или где там живут их родственники, и мы тоже не пострадаем так, как могли бы.       Мне было жаль расставаться с Тарой, но такой щемящей любви к земле, какую испытывали Скарлетт и Джералд, я в себе не находила. Гораздо больше я любила себя и свою безопасность. Кроме того, сейчас я несла ответственность еще и за сестер и слуг.       Я бездумно открывала и закрывала ящики секретера и комода в своей комнате, пытаясь собирать вещи. Но что я могу с собой взять? Драгоценности я уже отдала Ретту. Остальное соберут слуги.       Я взглянула в окно. За деревьями простирались лачуги полевых негров. Зимой они не были так востребованы, как в другие времена года. Кто будет их кормить, поить, лечить, когда мы уедем? Бросать негров на произвол судьбы равносильно тому, как приласкать котенка, а потом оставить его в сугробе медленно умирать от холода и голода.       По-хорошему стоило бы оставить в Таре управляющего, который до продажи будет здесь следить за порядком. И кстати. Каким образом тут продаются поместья? Дают объявления в газету? Обращаются к местному правительству?       Я старалась не думать о том, что во время войны практически невозможно найти человека, способного потратиться на покупку поместья. Не в этом году, так в следующем, но Тару я продам.       Я не видела других вариантов, кроме как обратиться за помощью к соседям. Я бы с большим удовольствием обратилась к Ретту Батлеру, потому что он понимал меня, как никто другой, и не задавал лишних вопросов. Но едва ли он вернулся из своего путешествия в Европу, так что деваться мне было некуда.       Перебрав в уме всех соседей, я остановилась на Джоне Уилксе. Он казался мне наиболее разумным человеком из тех, кто не ушел на войну. К нему я и отправила Порка с письмом.       Мистер Уилкс пообещал, что присмотрит за поместьем и решит вопрос с его продажей, так что я была спокойна, когда провожала в Чарльстон сестер и слуг с многочисленным скарбом спустя две недели после отъезда Мелани.       С собой в Атланту я решила взять в качестве горничной Розу. Вещи мои были собраны. Все тот же Джон Уилкс любезно одолжил свой выезд, и уже вечером я села в поезд до Атланты.       Вот и все. Прощай, Тара.       В Атланте меня, как и в прошлый раз, встретил дядюшка Питер. Он ничего не сказал, но мне казалось, что все вокруг, и он тоже, осуждают меня.       Хвала небесам, в этот холодный мартовский день 1863 года горожане грелись в своих домах и не выходили на улицу, что избавило меня от встречи с уважаемыми дамами вроде миссис Мерриузер.       Оказавшись в объятиях Мелани, я не смогла удержаться от слез, а тетя Питти ожидаемо рухнула в обморок. Впрочем, она действительно всегда хорошо относилась к Эллин и Джералду, так что Мелани была вынуждена поднести ей нюхательные соли, чтобы привести в чувство.       За всеми невзгодами и событиями я совсем забыла о том, что должна носить траур. Мелани тут же поручила кухарке перекрасить одно из моих платьев в черный цвет, и вскоре первый этаж наполнился резким запахом.       На сей раз возможности избежать работы в госпитале у меня не было, но я к этому и не стремилась. Меня окутала странная апатия. Ощущение, будто меня обманули. Посулили приключения в великосветском обществе, а бросили в чан со страданиями и трудностями.       В отличие от книжной Скарлетт-вдовы я ухаживала не только за ранеными, но и за выздоравливающими. Последние в руках молоденьких незамужних девочек становились легкой добычей. Пара взглядов, букетик цветов, подаренный герою к выздоровлению – и вуаля. Я могла решить вопрос с предстоящими лишениями, просто выйдя замуж за кого-то из очень хорошей и обеспеченной семьи. Но такой вариант не казался мне правильным. Скорее наоборот – представлялся диким анахронизмом.       Да и к тому же я была так опустошена, что для меня все солдаты были на одно лицо.       Ну и конечно, я ждала, когда Ретт вернется из путешествия. Все чаще смерть родителей и продажа поместья отходили на второй план, а мысли о том, что я скучаю по нему и его язвительности, занимали первое место.       Работа в госпитале была мне неприятна, но не показалась сложной. Руки сами собой разматывали марлю, отмеряли лекарства, будто помнили, как это делается. Возможно, в прошлой жизни я имела отношению к медицине?       Как бы то ни было, но шли дни и недели, март сменился апрелем, и однажды вечером у дома на Персиковой улице остановился кабриолет, управляемый Реттом Батлером.       В этот вечер Мелани и тетя Питти поехали навестить миссис Мид, а я сослалась на головную боль и осталась дома. Увидев кабриолет, я вышла на крыльцо встретить гостя.       После госпиталя, заполненного одноглазыми, однорукими и одноногими калеками, так приятно было видеть здорового человека. Ретт легко соскочил на землю и направился ко мне, жизнерадостно улыбаясь. В руках он держал небольшую коробочку, перевязанную темно-зеленого цвета лентой. В нынешнее время такую вычурность мог себе позволить по-настоящему обеспеченный человек. Цены возросли абсолютно на все, начиная с самых ходовых продуктов и заканчивая шпильками, булавками и прочими вещами, о количестве которых в доме раньше никто не задумывался.       - Я приветствую вас, Скарлетт!       - Здравствуйте, Ретт, - степенно кивнула я ему. В прошлый раз мы попрощались не очень-то дружелюбно, так что я не спешила бросаться ему на шею.       - Я слышал про ваших родителей и искренне сожалею об их потере. Примите мои соболезнования, Скарлетт.       Ни тени насмешки не было в его голосе. А ведь он наверняка знает всю историю.       - Спасибо. Простите, что не приглашаю вас, но Мелани и тетушка Питти уехали с визитом.       - Почему же не поехали вы? Из-за траура?       Я досадливо поморщилась и предложила ему сесть на одно из кресел на крыльце, а затем и сама заняла кресло-качалку.       - Вовсе нет. Они поехали к миссис Мид, а я не хотела видеть косые взгляды и чувствовать себя лишней.       - Что ж, Скарлетт, в таком случае, раз уж мы с вами одни, утолите мое любопытство. Я, конечно, не очень тактичен, раз говорю с вами о смерти ваших родителей. Но, видите ли, в салуне, когда я спросил, как поживает миссис Уилкс, мне сообщили, что она поживает теперь не только с тетушкой, но и с мисс О`Хара.       Что-то, крайне похожее на ревность, кольнуло внутри, когда я узнала, что Ретт интересовался Мелани, но я постаралась принять максимально равнодушный вид.       - Разумеется, мне стало любопытно, что вновь привело вас в этот дом, и мой собеседник весьма нелестно высказался о вас и заявил, что мистер и миссис О`Хара умерли по вашей вине. А я слабо представляю себе, чтобы вы могли быть замешаны в их смерти. Вот и хочу узнать правду из первых уст.       Я вдруг так страшно захотела поделиться с ним, какого страху натерпелась в том салуне в Джонсборо, как мне было отчаянно жаль родителей и себя, как я сильно переживала, что уже открыла рот, чтобы начать вещать, но тут же закрыла его.       Что я скажу Ретту? Что пришла в салун, чтобы чужими руками оклеветать Слэттери? Ретт задаст логичный вопрос, что такого мне сделали Слэттери, что я настолько сильно хотела от них избавиться? Что я отвечу на этот вопрос?       - У вас на лице написана такая колоссальная борьба с самой собой, что я не смею настаивать. Но вы должны знать, что сколь ни чудовищна была бы правда, уж я ее от вас приму.       Смотрел он на меня с доброй усмешкой, и я в очередной раз подивилась тому, насколько он отличается от других мужчин, каких я знала в этом мире. Ретту я могла рассказать все, что угодно, не опасаясь осуждения.       И я решила немного приврать.       - Видите ли, Ретт. Я не думала, что все зайдет настолько далеко. Мне было любопытно, как выглядит внутри такое злачное место. Я хотела только зайти, прикинувшись мужчиной, и выйти, чтобы иметь представление.       Ретт спокойно продолжил смотреть на меня, только смешинки в его глазах виднелись все отчетливей. Он не вскочил в ужасе с кресла и не бросился стремглав к кабриолету, чтобы покинуть девушку, ведущую себя в разрез со всеми постулатами леди. Настоящая леди должна была делать вид, что даже и понятия такого не знает, как салун, и уж конечно не представляет, что мужчины там надираются алкоголем до посинения.       - Но все пошло совсем не так, как я думала. Я позаимствовала одежду у папы и у Порка – это наш слуга. Но, наверное, я не догадалась изменить походку или, может, еще что-то. Не знаю. Но люди внутри догадались, что я девушка.       С каждым словом говорить было все легче, Ретт участливо кивал и смотрел на меня так, будто я рассказываю ему историю, произошедшую в кружке для шитья.       Я же чувствовала себя так, будто переложила половину груза на его плечи, и мне действительно стало гораздо легче.       Закончив, я уставилась на свои коленки, ожидая его вердикта. Ретт немного помолчал, а потом заговорил, и голос его звучал ласково.       - Скарлетт, я вами восхищаюсь. Вы ставите перед собой цель, какая бы она ни была, и идете к ней. Пусть не всегда тривиальными способами.       - Это была не цель, это… скорее, каприз.       Ретт покачал головой.       - Я знаю вас, Скарлетт, и знаю, что вы ничего не делаете просто так. Какую бы цель вы не преследовали, вы постарались сделать все, чтобы ее добиться. И не ваша вина, что все обернулось так, а не иначе. У меня разрывается сердце, когда я думаю, как сильно вы себя казните.       - Но если бы я не…       - Дорогая, вы бы не поступили по-другому, если бы вернулись в прошлое. У вас была определенная цель, и вы не знали, как ее достичь иным способом. О, я уверен, что вы не просто так пришли в салун, чтобы лишь полюбопытствовать. Наверняка, вас туда привела какая-то тайна, которой вы не можете поделиться со мной. Верно?       Я не ответила, и он кивнул, убедившись в своей правоте.       - Теперь попробуйте представить, что в салуне не оказалось того офицера, который узнал в вас мисс О`Хара и отправился на поиски ваших родителей.       Я похолодела от одной только мысли об этом и, наверное, побледнела, потому что Ретт тут же накрыл мои руки своими.       - Разве стали бы вы менять этот аспект, если бы могли?       Я покачала головой и почувствовала, как в уголках глаз скапливаются слезы.       - А дальше, когда вы ехали домой, и ваш отец, полный боли, страха за вас и ярости, понукал лошадь ехать быстрее, вы что-то могли предпринять? Разумеется, нет! Вы могли кричать ему прямо в ухо, чтобы он остановился, и он вас не услышал бы. Скарлетт, вы не виноваты. Никто не виноват в смерти ваших родителей. Так вышло. Это печально, это горько и больно, но вы не в силах ничего с этим сделать сейчас и не были в силах сделать что-то тогда. Так зачем же терзать саму себя целыми днями?       Как всегда, Ретт был прав, и я расплакалась. Теперь, пожалуй, от облегчения. Он поднялся с кресла и прижал меня к себе.       - Ну-ну, полно.       Он успокаивающе гладил меня по голове, и я ощущала себя маленьким корабликом, который все это время плыл по течению невесть куда, а теперь причалил в уютную гавань.       Ретт протянул мне носовой платок и прислонился к стене. Я привела себя в порядок и благодарно улыбнулась ему.       - Спасибо.       - Пожалуйста. Думаю, сейчас самое время отвлечься от мрачных мыслей подарком.       Подкрепив свои слова, он протянул мне ту самую коробочку, с которой пришел. Я тут же распаковала ее, и свет увидел бархатный чехол, внутри которого оказалось кольцо с огромным зеленым камнем.       - Я решил, что все кумушки в Атланте позеленеют от зависти, когда увидят его. А вам же нравится, когда все вокруг завидуют вам. Примерьте его.       Кольцо подошло идеально, и я залюбовалась им. Никогда не замечала за собой тяги к драгоценностям, но, возможно, дело в дарителе?       В ту же минуту послышался стук копыт, а затем рядом с кабриолетом Ретта остановил лошадей дядюшка Питер. Я поспешила спрятать кольцо в чехол и убрать в коробочку.       Мелани радостно улыбнулась гостю и тут же позвала его ужинать, но Ретт сослался на срочные дела и попрощался с нами.       Впрочем, я от ужина тоже отказалась и осталась в своей комнате. Мне было над чем подумать.