Little secret

«…Т/И больше нет. Решиться на это было трудно, ещё труднее было оставить всё как есть, а виновного безнаказанным. Однако, это не совсем так: его любовь убила меня, а моя смерть убьёт его самого…»

Ты неровно вздохнула холодный воздух, проникший в квартиру сквозь открытое окно. Запястья были крепко связаны вместе, ровно как и ноги привязаны верёвкой за щиколотки. Тогда, вместо того, чтобы послушаться Питера и выйти на улицу, ты поднялась на этаж выше, подошла к окну и увидела его. Паркер стоял около новостройки и смотрел прямо на тебя. Ты никогда не видела ничего страшнее, ни один ужастик-блокбастер не заставил тебя даже визгнуть, но сейчас ты готова была по-настоящему завизжать. Ты дёргано отодвинулась и побежала к лестнице. Поднимаясь по ступеням, ты всё оглядывалась назад, но ничего не слышала и не видела. Ты снова выглянула на улицу, но Питера там уже не было. Пока ты разглядывала каждый камень, блок, случайно оставленную каску и даже песок, не услышала совсем тихих шагов позади. Но что-то заставило тебя обернуться и, сделав это, ты столкнулась со страшно недовольным лицом Питера. — Мне кажется, ты не знаешь, что такое доверие. — Медленно промолвил он, совсем тебя не спрашивая, а скорее констатируя факт. — Тебя нужно этому научить. Питер резко схватил тебя за руку и повёл к выходу. Ты пыталась что-то кричать, била его по руке, но он даже не оборачивался в твою сторону. — Если ты не прекратишь, то домой мы доберёмся по крышам. И поверь, тебе это не понравится. Именно поэтому ты вела себя спокойно, пока вы шли по улице, а когда вы оказались в квартире… Наказание началось. Ты сидела на стуле связанная и с повязкой на глазах. Да-да, теперь мир ты познавала только слухом. Страшно ли тебе было? Разумеется, да! Ты не могла и подумать, что всё обернётся так. Теперь в твоей голове зародились совсем невесёлые догадки. Например, Питер отрежет тебе ноги, и ты от него не убежишь. Или язык, и не скажешь ничего плохого. Или… Чем больше ты об этом думала, тем больше тряслись руки. А не тёплый ветер заставлял кожу покрываться мурашками. Ты долго сидела в этой комнате одна, и только шум улицы говорил тебе о том, что ты жива, и на планете ещё остались люди. Люди, от которых нет толка! Вечерело, темнело и холодало, а ты так и сидела в этом сарафане и проклинала всё, до чего успела добраться, пока… Не услышала лязг ножа. — Скажи мне, дорогая Т/И, что лучше, любить кого-то или чтобы кто-то любил тебя? Но где были ножи всё это время? В спальне родителей? Ты всё пыталась туда попасть, но Питер, похоже, вылез оттуда через окно, а к двери приставил что-то тяжёлое, ведь замка на ней не было, только засов, но через проём не видно, чтобы комнату закрыли именно так. — Чтобы… Все любили друг друга? — Ты не была настроена давать агрессивные ответы. Ты натурально боялась этого человека и не хотела его разозлить. — Такого ответа нет. Попробуй ещё раз. — Услышала ты рядом с правым ухом. — Эм, слушай, Питер, мне правда очень жаль, что… — Жаль? — Затем пауза, после которой ты ожидала услышать крики, но их не было. — И мне тоже, Т/И. Именно поэтому я хочу всё исправить. Ты поможешь мне? — Паркер говорил медленно и с расстановкой. Казалось, словно он вещает под действием очень сильных сонных пилюль, ну или ведёт детскую передачу. Тебе это не нравилось. — Как я могу тебе помочь? — Ты будешь отвечать на мои вопросы, и за каждый неверный ответ тебя ждёт какое-нибудь наказание. Начнём? Будь твоя воля, ты бы это уже закончила, но, ведомая страхом, ты лишь кивнула. — Что в твоей сумке делает бритва? Кто-то на улице громко просигналил, потом тявкнула собака, испугавшаяся гудка. Ты сглотнула. Нужно очень осторожно подбирать слова. Нужно сказать то, что понравится Питеру, и плевать, правда это или нет. Итак, думаем. Чтобы убрать катышки прямо в кинотеатре? Бред сивой кобылы. Чтобы ножки всегда были гладкими? Ну, да, в колготках же прям просвечивают твои косы на икрах. Что насчёт тактики испуганной собачки? Звучит ужасно, а ещё может не сработать. — Мне страшно. — Чего ты боишься? — Последовал закономерный вопрос от до скрипа зубов спокойного парня, стоявшего, кажется, напротив тебя. — Мир вокруг так… Жесток. Там много плохих людей. Я боялась, что меня обидят. — Ты даже всхлипнула, и всё ради того, чтобы показать себя жертвой. А твой личный псих на какое-то время задумался, похоже, прикидывая в уме, насколько могут быть правдивы твои слова. — Но Т/И, я должен быть тем, кто защитит тебя. — Питер выделил местоимение. — Неужели ты думала, что я не смогу тебя уберечь? — Я очень хотела быть самостоятельной, — Внутри ты ликовала. Голос Паркера смягчился, а это значило, что ещё немного правильных слов и ты целой высвободишься из оков верёвки. — Я не хотела доставлять тебе хлопот. — Тогда зачем ты набрала 911? — Ой-ой, об этом ты и забыла. — Отвечай честно, Т/И. — Женщине в туалете стало плохо… Ай! Ты дёрнула ногой, когда почувствовала, как что-то горячее коснулось твоей кожи на ноге. Юбка платья приподнята, и левое колено теперь открыто. Что-то плотными каплями стекло по ноге. — Это что, свеча?! — Ты шикнула от боли. Бедная кожа и колготки! — Правду, Т/И, а не выдумки. — Напомнил правила игры Питер строгим голосом. — Хорошо… Я хотела проверить, могу ли до кого-нибудь дозвониться? Ага, как же. А ещё воска раскалённого на ножки не хочешь? Плохо стало уже мне? Нет, просто нет. Случайно нажала? Железное нет. — Мне показалось, будто кто-то преследовал меня… — И почему ты не позвонила мне? — Питер точно не хотел тебе верить. — Я хотела быть самостоятельной. — И поэтому убежала? — Мне стало так страшно! — Воскликнула ты, да так громко, что сама этому удивилась. — Стены начали сужаться и мне казалось, что потолок хочет меня прихлопнуть… Ты где-то читала об подобном. О чём конкретно, ты забыла, ровно как и об источнике этой информации. Сей рассказ можно было бы назвать до глупости бесстрашным, потому что ты орудовала теми знаниями, в которых не была уверена. Ты и раньше так делала, и всегда прокатывало, и ты надеялась, что и сегодня получится. Что-то холодное коснулось правого колена. — Нож?... — Ты врёшь мне, Т/И? — Спросил парень, и по звуку ты поняла, что он совсем близко к твоему лицу. — Врёшь? — Нет! — Ты отчаянно замотала головой. Нужно было срочно рассказать что-то ещё. — Стены двигались медленно, а потолок очень быстро… Он словно просто упал! Лезвие ножа ребром коснулось твоей кожи, а затем его прижали к ней более сильно. — Это ложь? Твоё дыхание участилось. Оружие просто огромное! Если нож перевернуть, он разрежет твою кожу. — Нет… Нет, я не лгу! Клянусь всем, чем угодно, я не вру! — Ты не хотела шрамов, порезов и ран. Ты не знала, что Питер способен на такое. Ты думала, что всё вечно будет мило, но раздражающе, а теперь за своё легкомыслие расплачиваться не готова. — Поклянись своей жизнью, — Участливо подсказал Паркер, наверное, надеясь тебя этим напугать. — Клянусь своей жизнью! — Закричала ты истошно, словно из тебя демона выгоняли. Ты готова признаться в чём угодно, только бы он убрал эту чёртову свечу и треклятый нож. — Клянусь, всё так и было! И это подействовало. Ты облегчённо вздохнула, а вечерний ветер ласково погладил левое колено. Ты даже улыбнулась своей свободе от пыток. — Я изучу этот вопрос, — Прокомментировал своё отступление Питер спустя сладкие минуты без мук довольно скомкано. — Мне жаль, если ты страдаешь психологическим расстройством или паническими атаками. Его ладони мягко коснулись твоих щёк, прежде чем повязка спала с твоего лица и ты могла видеть. Питер с беспокойством смотрел на тебя, будто и вправду сожалел о том, что сделал, но ты твёрдо решила больше никогда не верить ему. На самом деле, когда лицо больше не скрывала широкая чёрная лента, влага у глаз стала ощущаться более явно. Ты проронила пару слёз во время этого допроса, но так была сосредоточена на прочих ощущениях, что даже не заметила их. Слёзы нанесли бы удар твоей гордости, не бойся бы ты человека, который с такой любовью смотрел на тебя и держал твои связанные руки. Он провёл пальцами по твоим ладоням, думая, что так сможет успокоить, но ты всё ещё дрожала, и уже не от холода. Тогда Питер ушёл из зала, а позже вернулся с пледом и укутал тебя, хотя верёвки пока не развязал. И снова встал напротив. — Я делаю это потому, что люблю тебя. — Нежно напомнил Питер, не сводя с тебя глаз. — Никто и никогда не полюбит тебя так, как я, и ты это знаешь. Просто… Боишься силы моей любви. Испытываешь меня на прочность, прекрасно зная, что я пройду любые испытания ради тебя. Ведь ты и я всегда будем вместе, это судьба. И ты вновь заплакала. Питер сначала опешил, а потом обнял тебя крепко-крепко, и шептал что-то хорошее на ухо. Что-то, что ни разу не успокаивало тебя. Неужели ты застряла здесь навсегда?...