О яблонях и яблочках

      После родов прошла неделя. Срок маленький для того, чтобы в полной мере осознать себя в новой роли, но, в общем-то, приемлемый для того, чтобы хоть немного с этой самой ролью свыкнуться.       Даже перечитав массу тематической литературы, Азирафель понял, что оказался совсем не готов и понятия не имел, что делать. Кроули же, у которого была какая-никакая практика и которого вёл инстинкт, практически всё время суетился вокруг дочери. На самом деле, он и сам с трудом осознавал, что должен делать (одно дело — чужие дети и совсем другое — свой собственный ребёнок!), а потому страдал излишней суетливостью и инстинктом собственника, не позволяя даже Азирафелю подолгу держать дочь, не говоря уже о заглядывающих в гости друзьях семьи. Постепенно, однако, острые углы сглаживались, а незнание сменялось уверенностью. В конце концов, ангел и демон были друг у друга и помогали друг другу, так же как это делали сблизившиеся с ними люди (не блистая при этом, правда, особым опытом, но лучась искренним желанием помочь).       Первой серьёзной проблемой и, по совместительству, самым сложным выбором, перед которым сталкивается любая семья, в которой только появился ребёнок, стал выбор имени. Кроули и Азирафеля эта участь также не обошла стороной. Пока демон был беременным, будущие родители не задавались вопросом выбора имени как минимум потому, что понятия не имели, кто у них родится. Когда же стало понятно окончательно и бесповоротно, что это девочка, пришлось крепко задуматься.       К сакральному действу они подошли со всей ответственностью и, на всякий случай, оградили себя и пока ещё безымянное чадо от сердобольного влияния многих желающих поучаствовать в выборе. — Итак, как мы назовём нашу дочь? — уложив пока ещё безымянную девочку и спустившись из комнаты на кухню, Кроули занял место напротив Азирафеля и выжидающе посмотрел на него. — Всякие ваши ангельские варианты даже не предлагай — нашему ребёнку ещё жить среди людей, — открывший было рот ангел тут же его закрыл и кивнул. — Тогда и ты не предлагай демонические, — резонно парировал он, и Кроули, у которого совершенно точно была парочка неплохих, по его мнению, вариантов, недовольно скривился.       На несколько минут повисла напряжённая тишина: новоиспечённые родители, которые одним махом лишись всех альтернатив, отчаянно их искали. — Альба или Клара, — решительно выдвинул свой вариант Азирафель. — «Белая» и «светлая» — по ней ведь сразу видно, что моя сущность перевесила. — Ещё ничего не понятно, ангел! — упрямо фыркнул Кроули, скрещивая руки на груди. — Я носил её в своём теле девять месяцев, очевидно, что она возьмёт больше от меня! — словно это само собой разумеется, припечатал Змий. — Обскура. — Ты серьёзно предлагаешь назвать нашу дочь тьмой? — Азирафель повторил жест супруга и тоже скрестил руки на груди. — Не «тьмой», а «тёмной», — недовольный невежеством ангела, поправил его демон. — Красивое имя, — добавил оскорблённо. Ангел закатил глаза к потолку. — Аврелия, — предложил следующий вариант Азирафель. — Вполне приемлемое девичье имя. — Ага, а главное совсем ни на что не намекает, — тут же язвительно откликнулся Кроули. — Ализа. — Ты хочешь из нашего ребёнка вырастить нового Антихриста? — строго посмотрев на демона, спросил ангел. — С чего такие мысли? — фыркнул Змий. — Я просто готовлю нашу дочь к тому, что она с самого рождения необычная и вообще на порядок выше людей… Ладно-ладно, ангел, не смотри на меня так! — закатив глаза под тяжёлым осуждающим взглядом Азирафеля, пошёл на попятную Кроули. — Ты что предлагаешь? — он насмешливо вскинул бровь. — Эдит, — смягчившись, отозвался Азирафель. — О да-а-а, ты далеко от меня ушёл, — с сарказмом прокомментировал имя Кроули. — И кто из нас нового Антихриста тут хочет вырастить? — ангел смущённо опустил взгляд, и демон победно усмехнулся. — Сара*, — Азирафель многозначительно посмотрел на супруга.       Их спор длился уже четвёртый час. За это время всё ещё безымянная девочка успела проснуться, отчего Кроули был вынужден принести её вниз и, кормя, продолжить обсуждение с Азирафелем. Ангел наблюдал, с какой аккуратностью и трепетом демон прижимал к себе маленькое хрупкое тельце, какой нежностью был преисполнен его взгляд, которым он внимательно смотрел на ребёнка в своих руках, с тихим причмокиванием сосущего молоко. — Абигайл**, — внезапно выдал Азирафель, заставив Кроули оторваться от дочери и посмотреть на супруга. Тот вдруг смутился, поведя плечом. — Мне кажется, весьма подходящее имя… И современное…       Кроули, застигнутый таким своеобразным признанием врасплох, даже не сразу нашёлся, что ответить. С одной стороны внутри разлилось мягкое тепло, а с другой — проклятая демоническая натура требовала держать марку. — Слишком просто, — с напускным недовольством фыркнул демон, но мысленную пометку напротив имени поставил.       Спор, меж тем, принял новые обороты и продлился ещё явно не один час. — Мирьям, — шёпотом, чтобы не разбудить уснувшую всё-ещё-безымянную дочь, уныло протянул новый вариант Кроули. Так как он предсказуемо не понравился Азирафелю, Змий тут же добавил следующий: — Лайла. — Ора***, — скорее просто на автомате парировал ангел. — Мы так до бесконечности решать будем, — перепробовав все возможные библейские, латинские и даже языческие имена, первым не выдержал Кроули. — И что ты предлагаешь? — Азирафель, которому надоело упражняться в эрудиции ещё полтора часа назад, заинтересованно глянул на супруга. — Ткнём в первое попавшееся имя? Привлечём к выбору третью сторону? Сыграем в рулетку? — раздражённо бросил тот. — На худой конец всегда есть имя Ева…       Азирафель мгновенно просиял, и хмурое выражение его лица посветлело. — Ева! Как мы могли забыть о нём! — чересчур эмоционально воскликнул ангел, за что на него тут же зашипел демон, и уже тише продолжил: — Это прекрасное имя! И очень символичное… По крайней мере, для нашей дочери уж точно… — Кроули недоверчиво посмотрел на супруга, словно не веря, что они наконец-то достигли компромисса, а после перевёл взгляд на мирно спящего на его груди младенца. — Значит, Ева, да? — его лицо смягчилось. — Навевает воспоминания… — А что насчёт второго имени? — меж тем слегка нахмурился Азирафель, глядя на наконец-то названную дочь. — Дашь ей своё? — он с любопытством перевёл взгляд на Кроули. Тот в ответ загадочно улыбнулся. — Есть у меня идея получше, — отозвался он, улыбаясь, в то время как глаза ангела засияли. — О Кроули, — поражённо протянул он, и щёки демона вспыхнули лёгким румянцем.       Он хотел сказать что-то вроде «это не сентиментальность, ангел, просто имя хорошее», но накрывший его губы своими в спонтанном поцелуе Азирафель заглушил все ненужные оправдания.       Пока Ева Абигайл Кроули продолжала мирно сопеть между объятиями своих родителей. ***       Еве был уже почти месяц.       Она была чудесным ангело-демоническим ребёнком, которого просто невозможно было не любить всем, кто хотя бы раз видел её. Поэтому это было вовсе неудивительно, что эфирно-оккультный дом лишь в редкие дни не принимал гостей. Ушедшие на пасхальные каникулы Эти, Анафема с Ньютом, активно готовящиеся к свадьбе, которую было решено сыграть в последние выходные августа, мадам Трейси с сержантом Шедвеллом — все так или иначе забегали к Кроули и Азирафелю «оказать дружескую помощь» и лишний раз (в разумных пределах, чтобы не нервировать папу-демона, конечно) потискать малышку Еву. Пару раз, прикрываясь благородной миссией «проверить состояние ребёнка», приходили и Рафаил с Марбасом, которые, похоже, окончательно и бесповоротно стали лечащими врачами эфирно-оккультной семьи. Ни Азирафель, ни Кроули, как это ни странно, против такого внимания ничего не имели. Наоборот, они, в определённой мере, даже наслаждались таким вниманием, впервые за шесть тысячелетий ощущая себя по-настоящему живыми и свободными. Вот только…       Было кое-что, что не давало им покоя.       Ангело-демоническое начальство оказывается последним среди всех, так сказать, заинтересованных лиц, посещавших дом ангела и демона, кто в этот самый дом прибывает. Не то чтобы Кроули и Азирафель сильно горели желанием видеть глав Рая и Ада, но в контексте недавних событий такое затишье было самую малость подозрительным.       Ангел Божий Гавриил и Лорд Вельзевул, определённо неплохо спевшиеся за последние месяцы, по своему обыкновению явились вместе. Оба начальника, изменяя своей многовековой традиции, выглядели при этом подозрительно радостными и воодушевлёнными. — Лорд Вельзевул! — Кроули расплылся в хищной ухмылке, отвесив начальнице насмешливый полупоклон. Сейчас, разрешившись от бремени, он чувствовал лёгкость и уверенность, а потому мог более не опасаться за свою дееспособность. — Вы подозрительно веселы — на вас прям тошно смотреть! Итак, какие гадости вы подготовили для нашей семьи? — он с любопытством посмотрел на Владыку Ада, однако вместо неё отозвался полный энтузиазма Гавриил: — Мы тут посовещались, — подробности о долгом, как ему и подобает, страстном, наполненном изощрённых ругательств и пожеланий вечных мук споре за восьмью литрами старого греческого вина в захудалом баре около адского Преддверия были, разумеется, тактично упущены. — И пришли к выводу, что вашему порождению как ни крути нужны крёстные, — Кроули на этих словах переглянулся с Азирафелем. — Так вот, мы посовещались и решили, что согласны оказать вам такую высокую честь.       Ангел и демон снова озадачено переглянулись. Они, на собственном опыте прошедшие через это, как никто знали, насколько быть крёстными сложная и ответственная миссия. Лучащееся мерзкой уверенностью и не менее мерзким энтузиазмом начальство, конечно, казалось первым и, как оно само считало, главным и единственным кандидатом на эту роль. По крайней мере, и Лорд Ада, и Ангел Божий искренне надеялись на то, что у них всё получится, и правильное воспитание, в итоге, приведёт потенциальную крестницу прямиком в Ад или Рай — тут смотря какая сторона об этом думала. Однако сами счастливые родители их надежды, разумеется, совершенно не разделяли. Окинув придирчивым взглядом Вельзевул и Гавриила, и Кроули, и Азирафель подумали что-то подозрительно похожее на «только через мой труп» и снова переглянулись друг с другом. На этот раз с немым призывом к немедленному действию во взгляде. «Иначе эти двое от нас не отстанут», — так и читалось в глазах Азирафеля, и Кроули абсолютно разделял его мысли.       В голове демона, однако, мгновенно появилась идея, и его губы сами расползлись в гаденькой ухмылке. — На самом деле, мы с ангелом долго думали об этом, — с напускной небрежностью протянул Кроули. — И как раз только что решили, что крёстными нашей дочери станут те, кто первыми войдут в наш дом. Ну знаете, чтоб никому обидно не было, — это был гениальный ход, позволяющий немного поиздеваться над абсолютно неприспособленными к общению с детьми начальниками, да и в целом не сулящий Еве ничего плохого, ведь в эфирно-оккультный дом входили обычно только те, кому и ангел, и демон доверяли.       Ну, и Ангел Божий с Лордом Ада, как же без них.       Гавриил озадаченно переглянулся с Вельзевул. Он пытался осмыслить услышанные слова. Технически, конечно, получалось так, что они и были теми самыми первыми вошедшими в дом, однако… Однако дополнение «только что решили» как-то немного портило общую картину. Кроули, таким образом, завуалированно послал нерадивое начальство куда подальше, ведь на момент озвучивания гениальной идеи оно уже сидело в доме, а значит, по идее, ни на что претендовать не могло, но…       Архангелу и демонессе хватает одной молчаливой искры, чтобы сорваться с места и кинуться в сторону входной двери, дабы выполнить странное условие, но…       Опять это пресловутое «но».       Вельзевул с разбегу ощутимо врезалась в чью-то несокрушимую, аки Эверест, фигуру. Фигура в ответ одарила Лорда Ада брезгливым, полным презрения взглядом. — Гавриил, — фигура отзывалась как всегда сдержанным голосом Михаил. — Тебя Сандальфон ищет. Он принёс отчёты по праведникам XXI века, и было бы неплохо, наконец-то, взглянуть на них, — Архистратиг, закончив свою речь, изящно вскинула бровь, а в её глазах отразилось удивление.       Реакция Гавриила на её слова была, мягко говоря, странной. Архангел сначала завис, растерянно глядя на подчинённую, а после просиял так, будто она принесла ему новости не об очередной скучной бюрократической работе, а, как минимум, о новом Апокалипсисе.       Стоящая рядом с Михаил Вельзевул раздосадовано зажужжала.       Однако радость и триумф Гавриила, которому теперь не надо будет делить влияние на Еву с порождением Ада, длились недолго. Эйфория восторга затмила осознание, что сам Ангел Божий, вообще-то, всё ещё не выполнил поставленное условие. Поэтому когда это осознание до него дошло, входная дверь открылась, и в неё вошла немолодая человеческая пара.       Вопль отчаяния вырвался из уст архангела, и он, под сдерживаемый смех Кроули и Азирафеля и абсолютное непонимание, что происходит, от Михаил и переглянувшихся друг с другом людей, присоединился к импровизированному уголку унывающих неудачников. — Кто-нибудь из вас мне объяснит, что здесь происходит? — Михаил по очереди посмотрела сначала на демона, а потом на ангела.       Кроули хищно ухмыльнулся, прищуриваясь. Он был абсолютно доволен своей выходкой, и даже наличие Михаил среди победителей его не сильно расстраивало. В конце концов, Архистратиг была ответственной и компетентной личностью, удивительно бесстрастной (хотя, конечно, не без своих ангельских замашек), так что на воспитание Евы она могла повлиять весьма положительно. Кроме того, она достаточно тесно общалась с мадам Лилит, а это значит, что к её непосредственному ангельскому влиянию совершенно точно присоединится ещё и влияние демоническое. — Михаил, — пропев имя архангела, всё ещё веселясь, протянул Кроули. — Мы с ангелом спешим поздравить тебя и вас, сержант Шедвелл, — демон отсалютовал подошедшему человеку, — с тем, что вы были избраны нами и волей случая крёстными нашей дочери. Мадам Трейси, тысяча извинений, но архангел Михаил немного опередила вас, — шуточно поклонившись женщине, произнёс Кроули.       Из импровизированного уголка унывающих неудачников послышался новый, на этот раз двойной вопль отчаяния.       Михаил, кажется, никак не удивлённая сей новостью (хотя она в принципе по жизни создавала впечатление ничем не удивлённой), скептичным взглядом одарила сержанта Шедвелл, глядя на него сверху-вниз. Тот ответил Архистратигу тем же, подозрительно прищурившись. — Я с этим… Божьим человеком? — на всякий случай уточнила Михаил, кивая на своего будущего «коллегу». — Сколько у тебя сосков, женщина? — меж тем, не теряя профессиональной хватки, строго вопросил сержант. — Крёстная вашего ребёнка, — скривившись на последнем слове, но всё же, вопреки желанию, не скатываясь до низких оскорблений, переспросила архангел. — Именно, — вместо супруга, который вдруг сорвался с места и убежал, ответил Азирафель. — Ты ведь не откажешь нам в этой услуге, Михаил?       Она именно это и хотела сделать. Относясь с крайним скепсисом ко всей этой ситуации, Архистратиг предпочла бы остаться в стороне, но…       Кроули, чуткий родительский слух которого уловил тихое похныкивание проснувшейся дочери, как раз в этот момент вернулся в гостиную, держа девочку на руках. Взгляд её светло-голубых глаз мгновенно наткнулся на застывшую Михаил. Малышка несколько мгновений внимательно рассматривала архангела, а после… вдруг улыбнулась ей.       Сердце сурового Архистратига дрогнуло. — Я согласна, — профессионально пряча за привычной маской невозмутимости умиление, уверенно согласилась Михаил. Внезапно даже для самой себя крошкой-крестницей она оказалась окончательно и бесповоротно сражена с первого мгновения знакомства. ***       Ева жила в этом мире уже три месяца.       Обстановка в доме вливается в привычное русло, и ангел с демоном окончательно смиряются со своей ролью родителей. Дочурка оказывается самым обычным (ну, вернее, необычным, конечно, необычным) ребёнком, не проявляющим пока что ни ангельских, ни демонических сил, что, однако, не мешает ей держать родителей в постоянном тонусе боевым характером, проявляющимся в уже столь юном возрасте.       Большей привязанностью, что, наверно, неудивительно, Ева проникается именно к Кроули. И именно от него она перенимает определённую любовь повредничать и покапризничать. Не потому, что что-то болит или тревожит, а просто так. Потому что хочется.       Азирафель улыбается застенчиво и будто бы даже виновато. Кроули скользит взглядом по его лицу и не успевает как следует заострить на этом внимание — дочурка недовольно пыхтит в своей кроватке, и первые всхлипы, предвестники громогласной истерики, доносятся до слуха демона. — Я понимаю, что ты наполовину дитя Преисподней, — Кроули недовольно ворчит, осуждающе глядя на ребёнка. — Но имей совесть, ну, — девочка на это лишь ещё сильнее морщится и начинает краснеть, стискивая крошечные пальчики в кулачках. Неравный бой длится около минуты, и Кроули предсказуемо капитулирует в нём. — Вымогатель, — он закатывает глаза, предельно аккуратно беря дочь подмышки и вынимая из кроватки.       Малышка мгновенно успокаивается и довольно улыбается вовсю, издавая радостный, счастливый вопль, стоит только родителю прижать её к горячей узкой груди, легко поглаживая по спинке. Улыбка на лице наблюдающего за всем Азирафеля становится умилённой. — Я бы тоже не отказался понежиться в твоих объятиях, — он беззлобно поддевает демона, на что тот фыркает. — Это всё твоё ангельское коварство. Испортил мне ребёнка, — Азирафель ничуть не обижается на слова демона и лишь беззвучно смеётся, опуская замечания о том, что у ангелов коварства не бывает в принципе, а подобные методы манипуляции, вообще-то, придумали в Аду.       И вдруг снова начинает выглядеть подозрительно виноватым. — Кстати, об этом, — ангел тянет, скользя взглядом по потолку, лишь осторожно скашивая глаза на вопросительно изогнувшего бровь демона. — Ну… о детях, — зачем-то неловко уточняет и нервно посмеивается. — Ты знаешь, скоро нас станет ещё чуточку больше.       Кроули, слишком замученный за последние месяцы, не сразу понимает, о чём говорит Азирафель. Когда же до него доходит, глаза демона округляются, и он, едва сохраняя равновесие, спрашивает: — Я снова беременный?! — Нет-нет, дорогой, — мгновенно поспешил заверить в обратном Кроули ангел и, издав нервный смешок, пояснил: — А вот я — да.       Наблюдающая за оставшимся в сознании демоном только потому, что на его руках был ребёнок, Бог довольно улыбнулась. Она не играет в игры со Вселенной, но это не значит, что Она будет игнорировать свой природный божественный перфекционизм. А что до этой пары…       Для полного счастья ей определённо не хватает мальчика.