Пирог с вишней или ромашковый сидр

      За окном уже начало темнеть, а Аято все не мог уснуть. Он ворочался с боку на бок, делал себе чай, считал барашек, но ничего не помогало. Парень встал и открыл окно. Небо полыхало в пламени заходящего солнца, уже восемнадцать часов, через час в школу уезжать. Холодный ветер растрепал волосы и сдул капельки пота со лба. В глазах стояла встреча с Сакурой. Она так мило и невинно улыбалась, так нежно сжимала его ладонь своими крошечными ручками. Вампир покраснел и снова рухнул на кровать лицом в подушку. Он не мог перестать думать про нее, катаясь по кровати и сжимая подушку. Сев, прижав ноги к груди, он немного успокоился. Но вскоре снова резко вскочил и начал описывать круги по комнате. Он дернулся к компьютеру, открывая страничку Сакуры в социальной сети, пролистал ее фото и записи со стены, где были в основном фотографии природы, еды или селфи с Гото или подругами. Вампир был немало удивлен, увидев ее фото с Ишимори. Девушки выглядели очень счастливыми. Они были в парке, сидели на лавочке и ели мороженое. «Может устроить двойное свидание?» — подумал Аято, хотя тут же упал со стула и скорчился в позу эмбриона.       — Не могу…я даже заговорить с ней не могу… — шептал он.       Парень навел мышку на поле «добавить в друзья», но его руку снова сковал холод. «Так. Если я добавлю ее в друзья, она поймет, что она мне интересна. Хотя что такого, мы же одноклассники. А если она отклонит заявку? Я же со стыда сгорю! Но мы же действительно одноклассники, почему нет? Но если она сочтет, что я ей интересуюсь?» — Сакура вышла в онлайн, появился значок. Аято чуть со стула не свалился. Хотя нет, он свалился, и в попытке удержать равновесие, он ухватился за мышку, нечаянно нажимая клик. Он понял, что натворил, только когда сел и получил оповещение о том, что заявка в друзья принята. Парень выдохнул и откинулся на спинку стула. Сердце так бешено колотится, чувство страха понемногу стихает, но все равно… Голова закружилась, он снова повалился со стула.       — Аято-кун, Аято-кун, вставай! — хлопал его по щекам Рейджи. Красноволосый открыл глаза. Он лежал у себя на кровати, братья стояли рядом.       — Какого черта… — Аято попытался сесть, но не смог и повалился на подушки.       — У тебя температура тридцать восемь, останешься сегодня дома, — Аято накрылся одеялом практически с головой и угукнул.       — Как ребенок, — фыркнул очкарик, и пять братьев вышли из комнаты.       «Может Ишимори написать?» — подумал Аято. «Ведь прибьет, если не отчитаюсь, почему не пришел».       Привет, я приболел, сегодня не приду, — ответ пришел мгновенно:        Мой семпай заболел, я зайду к тебе после уроков, принесу тебе вкуснятины, — парень улыбнулся. Все таки Ишимори очень милая девушка. Да и грудь у нее что надо…вампира первый раз стали посещать пошлые мысли. Для начала это было странно, но потом парень влился.       — Интересно, какой у нее лифчик? Обычный? Кружевной? А может она вообще ходит без лифчика? — шептал себе под нос Аято. Сев за компьютер, он первый раз в жизни забил в строке поиска «Этти».       «Семпай, я же стесняюсь», «Только не там!», «Ах ты извращуга», «Трусики, мои трусики», «Как мягко», «Она совсем меня не стесняется?!»       После двух с половиной часов просмотра этти, Аято довольно выдохнул и задумался. Он становится таким же, как Райто? Но трусики на тех девушках так манили. Решив не дрейфить, вампир забил «Хентай».       — Так, кхм-кхм-кхм, — он закашлялся, — окей, и ее соски затвердевают, а на попке и щеках появляется румянец. Она стонет и просит продолжать. Фига какие сиськи. О, это что? Она кончила, ух ты, ну и хуй. Так быстро втыкает, — сам себе комментировал Аято. Его член начал было вставать. В дверь постучали. Аято быстро закрыл комп и рыбкой нырнул под одеяло.       — Войдите!       — Аято-кун! — в дверном проеме показалось милое личико Сакуры. Та выглядела несколько смущенной, что напоминало парню про просмотренное им этти.       — Сакура-сан, что ты здесь делаешь? — выдавил из себя Аято. Его лицо залила краска. Член просился на волю, парень проклинал все и вся, ну почему она пришла именно сейчас? В комнате бардак, волосы у него грязные, да и хуй стоит. Вампир начал понимать, что теряет позицию «Великий Я», и постарался отбросить сомнения.       — Райто-кун попросил зайти тебя проведать. Сказал принести лекарства. Можно я войду?        — Да, кхм, входи, — Аято присел, пытаясь успокоить бешеное сердцебиение. Девушка вошла в комнату плавной походкой и положила пакетик с лекарствами на стол. «И как мне это воспринимать? Райто просит прощения или издевается? Он же знал, что я не могу с ней нормально разговаривать», — думал парень. Сакура присела на краешек кровати и смущенно посмотрела в глаза вампира.       — Мне Райто-кун кое-что сказал… — «Ну все, мне пиздец», — глубокомысленно подумал Аято, снова заливаясь краской.       — И…и что же? — заикнулся он. Девушка набрала побольше воздуха и выпалила:       — Ты пишешь песню для Ишимори-тян, это так круто и так романтично! Я могу тебе помочь! Ты не думай, что я лезу, но да, черт возьми, я лезу! Вы с ней такая красивая пара! Мы с Гото не можем на вас не любоваться! Позволь мне помочь тебе! — Сакура практически навалилась на вампира. Тот было облегченно выдохнул, однако девушка пододвинулась ещё ближе, и ее грудь уперлась в колени Аято, прижатые к груди. Член практически лупасил колено и живот, на лбу выступил холодный пот, а девушка вообще ни капли не смутилась. Грудь изгибалась под напором колена, как мягкая игрушка или подушка, когда на нее наступят, — И да, я очень-очень настойчивая! Ишимори-тян моя подруга, и так и быть, я ей ничего не расскажу, если ты позволишь мне помочь! — Сакура села нормально, закинув ногу на ногу и показала парню светло-розовый язычок.       — Балаболка, — сам не зная почему, улыбнулся парень.       — Хых, это точно, — Сакура улыбнулась в ответ широкой искренней улыбкой, — а ты же будешь на гитаре играть?       — Угу.       — Это очень здорово. Сыграешь мне? Интересненько! — девушка заерзала. Аято взял гитару и положил ее себе на колени.       — Что сыграть?       — Хммм.давай про любовь! Гото совершенно не музыкальный, хочу позавидовать Иши-тян.       — Нуу, кхм, — парень прокашлялся и начал:       Тебя увидев, сердце встрепенулось,       Как крылья бабочки на теплом на ветру,       Люблю тебя, сам почему не знаю,       Ну почему люблю тебя одну?       Ты так мила, ты так красива, детка,       Твои глаза сияют для меня,       И поцелуй твой нежный согревает,       Поет моя влюбленная душа,       Влюбленная душа…       И даже через сотни лет, как в сказке,       Я поцелуем чары разгоню,       Ты распахнешь глаза, моя принцесса       И скажешь нежно: «Я тебя люблю»,       И мы пойдем смотреть закаты вместе,       Танцуя босиком по мокрому песку,       Ты так красива, для меня ты солнце,       Если твой свет погаснет — я умру,       Я умру… — Аято сыграл последний аккорд на гитаре и выдохнул. Строчки песни приходили к нему сами собой. Он представлял себе Сакуру, хотя она была прямо перед ним, но смотреть ей в глаза было слишком страшно.       — Аято-кун, это лучшее, что я слышала, — на глазах девушки выступили пару капель слез, но они быстро высохли. Сакура, в порыве чувств, кинулась ему на шею, крепко прижав к себе и повалив на подушки. Грудь терлась об торс парня, в голове скандировала мысль: «Сиськи, сиськи, сиськи Сакуры».       Дверь слетела с петель, как бумажная. На пороге стояла красная, как рак, Ишимори, с распечатками и пакетом лекарств.       — Аято-семпай! Ты уебок! Как ты мог так поступить?! — по ее щекам стекали крупные слезы, в правой руке был зажат канцелярский нож, у которого постепенно вылезло лезвие.       — Иши-чан! Ты не так подумала! Мы тут…эммм… — Сакура неуверенно взглянула на Аято, спрашивая глазами: «Мы же сюрприз испортим, выручай!»       — Ишимори, ты все не так поняла! Я тут. хорошо, выхода у меня нет. Я тебе пообещал что-то получше альпак, и решил, что это будет песня. Сакура попросила сыграть, чтобы проверить…       — И ты сыграл?! Мудак! Мою, нет, нашу песню, какой-то левой шлюхе! Хорошо, что я зашла и узнала какой ты! А я…а я же всей душой… — ее голос прерывался плачем, ноги дрожали, девушка упала на пол, откинув лекарства, распечатки, и слава богу, нож, вытирая слезы. У Аято что-то екнуло. «Она плачет. Из-за меня? Никто еще не плакал из-за меня. Но она же… моя девушка. Она меня что, серьезно любит? Почему она плачет? Я же для нее делал…» — ему становилось не по себе, на душе скребли кошки. Он подошел и резко обнял Ишимори. Та отпихивалась и била его, крепко сжатыми кулаками, но парень сжимал ее все сильнее. Постепенно удары стихли, как и плач. Девушка уткнулась в его плечо и тихо сопела.       — Иши, — тихо сказал Аято.       — Что? — так же тихо ответила девушка.       — Я тебя люблю, — он знал, что отчасти это правда. Его сердце разбилось на две совершенно равноценные половины: Ишимори и Сакура. Он не понимал, кто ему дорог больше, просто с Ишимори легче, да и она любит его. Это несомненный плюс. Радостно-шипперский визг Сакуры согнал птиц с близлежащих деревьев и разбил настольную лампу.       — Ребятушки, моя миссия здесь выполнена, я ухожу в закат, Иши-чан, не забудь предохраниться! — Сакура с сияющей улыбкой выбежала из комнаты, а затем и из особняка.       — Вино, цветы, пачка презервативов, с вас две тысячи триста вон, — Райто оплатил покупку и вышел из магазина. Палило солнце, хотелось домой, однако у него были планы поинтереснее.       Райто-сан, я немного опаздываю, прости, — сообщение от Тоуки — школьной медсестры, которая была весьма недурна собой. Длинные светлые волосы ниже плеч, серые глаза, всегда просвечивающее нижнее белье. Райто подметил то, что стал истекать слюной. «Правильно ли я поступил с Райто, подослав к нему Сакуру и попридержав Ишимори? Наверняка она последняя лихой скандал устроила. Она всегда крепко держалась за своих парней, могла набить кому-нибудь рожу за него. Как-то раз в средней школе, она чуть не выколола глаз одной девочке, которая заговорила с парнем, который ей нравится. Глаз чудом спасли. В аниме или манги такой тип девушек называли «яндере», и это по-своему сексуально» — размышлял шляпник, ожидая машину.