«Когда же это все началось?..»
Сколько бы ни думал, сколько бы ни пытался вспомнить — а найти ответ на этот вопрос Кабакура не мог. Когда же они с Коянаги полюбили друг друга? В старшей школе они только и делали, что собачились за право занять спортзал. Может, сами того подсознательно хотели, а может статус капитанов команд был всему виной… Как бы то ни было, для мирных посиделок и дружеских бесед времени совсем не оставалось. А для романтических чувств и подавно. И все же…«…какая она потрясающая!»
Кабакура твердо убежден, что не было и нет на свете никого, кто выглядел бы прекраснее, чем Коянаги Ханако в том изящном платье изумрудно-зеленого цвета, в котором она пришла на свой выпускной. Заприметив ее в толпе выпускников еще издалека, Кабакура сразу мысленно подметил, что выпускница-Коянаги похожа даже не на принцессу, а скорее уж на королеву. Остальные девчонки рядом с ней тянули в лучшем случае на фрейлин, до госпожи Коянаги Ханако им было так же далеко, как до луны. В тот день Кабакура прогулял занятия, лишь бы вернуться в оконченную им год назад школу и успеть к церемонии выпуска, чтобы просто посмотреть, как на сцену выйдет Она. Его первая настоящая любовь. В те времена Кабакуре казалось, что он простоял у банкетного зала целую вечность, ожидая, когда празднование закончится и красавицу Коянаги можно будет проводить домой. Сейчас Кабакура уверен, что ради нее прождал бы еще пару вечностей. Это лишь малая часть того, чего, по его мнению, достойна Коянаги. Игриво потрепав его по макушке, она села напротив, держа в руках чашку чая. — О чем ты задумался? У тебя такой сосредоточенный вид. — Хм? Да так, вспомнил кое-что… — Что же именно? — Коянаги заинтересованно подняла бровь. Кабакура смутился. Он не горел желанием высказывать вслух размышления о природе собственных чувств. — Ну-у, э-э… Ты давно не надевала платья! — уклончиво ответил он, почесывая затылок. — У тебя же их целый шкаф, а в итоге пылятся без дела… — он осекся, заметив, что доброжелательное выражение глаз Коянаги сменилось тяжелым прожигающим взглядом. — И это мне ТЫ предъявляешь? — обиженно возмутилась Ханако. — Да ты хоть помнишь, когда в последний раз приглашал меня куда-нибудь? Не дома же мне их носить! Вот в прошлые выходные мы вполне могли пойти куда-нибудь, но ты предпочел остаться дома и смотреть то дурацкое аниме, будто бы это для тебя важнее! — Но ведь ты сама говорила, что очень устала! Я и решил не трогать тебя, чтобы дать отдохнуть. — Но устала-то я от работы, а не от приятного времяпрепровождения! Совсем ничего не понимаешь, Дуракура! — аккуратные бровки сошлись на переносице. — Да ты бы говорила прямо, карга! Я же не умею твои мысли читать! — вскинулся Таро в ответ. — Да и вообще, чего ты опять завелась на ровном месте?! Коянаги шумно втянула воздух и отвернулась. — Если для тебя фраза «Я хочу отдохнуть» означает не обращать на меня никакого внимания целых два дня, то ты не только мысли читать не умеешь, но и элементарных слов не понимаешь! И когда ты уже перестанешь вести себя как упрямый эгоист?! — Уж кто бы говорил, истеричка! — оскалился Кабакура. Цыкнув языком, Ханако покинула кухню и заперлась в комнате, нарочито громко хлопнув за собой дверью. Кабакура раздраженно фыркнул, смотря ей вслед. Вот ведь женщина, такую драму развела из мимолетно брошенной фразы! Королева запаривания мозгов — вот она кто!«К-коянаги? Я и не думал, что ты можешь выглядеть настолько... настолько... просто, слов нет! Какая же красивая...»
Красивая. Не важно, какие эмоции выражало лицо Коянаги, — для Кабакуры она всегда была самой красивой из всех, пускай он и не привык говорить ей об этом вслух, принимая ее красоту как должное. Обыденное. Не впечатляющее… Даже сейчас, ругая его, она оставалась неподражаема. И когда же он перестал обращать на это внимание? Кабакуре случайно припомнились слова из какой-то книги: «Женщина является отражением ее мужчины, — гласили они. — Она прекрасна, если прекрасен ты по отношению к ней. Смотри на свою женщину и понимай кто ты». — Кто я? — вслух произнес Кабакура, задумавшись над всплывшими в голове словами. За дверью комнаты слышались тихие всхлипы. — Козел я какой-то… Бессердечный гад, который довел свою девушку до слез… Вздохнув, Кабакура подошел к двери комнаты. Он постучал три раза, но ответа не последовало, разве что всхлипы стали еще тише. Заглянув в комнату, он застал Коянаги на кровати. Девушка лежала лицом к стене, закутавшись в одеяло так, что часть его прикрывала даже голову. Кабакура осторожно присел на край кровати и сцепил руки в замок. — Коянаги… Ханако, — он выдержал паузу, подбирая слова. — ты права: я полнейший дурак, даже не знаю, что на меня нашло… Со мной, наверное, так тяжело, правда? Коянаги молчала, но внимательно слушала. — Дело не в платьях, Ханако. Я думал совсем не об этом, просто… знаешь, я вспомнил, как сногсшибательно ты выглядела на своем выпускном из старшей школы. Очки девушки блеснули из-под одеяла. Видимо, она слегка повернула голову в сторону Кабакуры. — На моем выпускном? Откуда тебе знать… — Я видел, — с теплой улыбкой ответил Таро. — В тот день я прогулял пары, чтобы прийти и увидеть тебя. Я так и не решился подойти к тебе на церемонии, а после празднования мы, наверное, разминулись. Я караулил у того банкетного зала почти до самого утра, но все равно упустил момент, когда ты его покинула… Ты чего смеешься? — удивился парень, коснувшись плеча хихикающей Коянаги. — Дурак… Нет, мы оба дураки! — беззлобно рассмеялась Ханако. — Меня не было на праздничном банкете. Этот день был очень важен для меня и… именно поэтому я хотела провести его с тобой, — даже из-под одеяла она заметила, как расширились глаза Кабакуры, а на щеках заиграл легкий румянец. — но когда я пришла к тебе — тебя не было дома. Я ждала примерно до полуночи, а потом отправилась домой, побоявшись находиться на пустой улице в призывно-красивом платье. — Т-ты пришла ко мне? — неверяще переспросил он. — Ага.«— Коянаги… ты где сейчас? Я недалеко от банкетного зала, проводить тебя до дома после праздника? — Коянаги, если ты слушаешь это сообщение, перезвони мне, пожалуйста. Ты так долго не отвечаешь… — Долбаный автоответчик! Коянаги, все в порядке? Ты же на банкете, верно? — Я видел, как твои подруги покинули банкетный зал. Ты останешься подольше? — Зал пуст… Ты не хочешь меня видеть, да? Хах… Что ж, я не виню тебя. Знаешь, весь этот год я думал о тебе и сожалел о том, что мы так и не попрощались нормально. Я чувствую, что все должно было быть иначе, но, кажется, я упустил тебя. Ты сегодня была самая красивая… Не знаю, в последний ли раз мне посчастливилось увидеть тебя, но, даже если так… просто знай, что… …я люблю тебя, Коянаги Ханако».
— Почему же ты просто не позвонила мне? Я всю ночь общался с чертовым автоответчиком! — Накануне я случайно утопила свой телефон, когда мы с девчонками фотографировались на мосту. Впоследствии я смогла восстановить свой номер, но вся голосовая почта была очищена. — Не услышала… — с досадой прошептал Кабакура, уставившись в одну точку где-то прямо перед собой. — А? — Не услышала… Т-ты не услышала меня тогда… — вопреки интонации, на лице Кабакуры все еще была улыбка. — «Ты сегодня была самая красивая. Не знаю, в последний ли раз мне посчастливилось увидеть тебя, но, даже если так, просто знай, что я люблю тебя, Коянаги Ханако». — К-кабакура? — Коянаги неверяще уставилась на него, медленно вылезая из своего «укрытия». — Эти слова я говорил твоему автоответчику. Да и вообще много чего говорил, а ты просто… хаха… ты просто не услышала. Таро закрыл лицо руками, его плечи слегка подрагивали. — Кабакура, ты ч-чего? — перепуганно спросила Коянаги. — Ничего. Я просто очень счастлив. Я ведь думал, что ты потом пришла ко мне, прослушав все те сообщения, которые я наговорил, переживая за тебя. Думал, что тебе просто стало жаль меня или вроде того, поэтому ты решила встретиться со мной, а после и встречаться. Не зная, как далеко ты готова зайти из жалости, я боялся, что могу спугнуть тебя какими-либо решительными действиями. Коянаги обняла его со спины. — Ты слишком хорошего мнения обо мне, Дуракура. Я ведь не настолько терпеливая, ты знаешь; будь это все «из жалости» — я бы уже сто раз бросила тебя, — она мягко поцеловала его в висок и зарылась носом в растрепанные рыжие волосы.«— Кабакура, давай встречаться? — А? Хэй, это я должен был сказать!.. Постой, ты серьезно? — Сомневаешься? — Кхм, не-а. Согласен на все сто!»
— Я так люблю тебя, Коянаги… — шепотом произнес Кабакура. — О-о-о, как мило, ты наконец-то сказал это! Повтори погромче! — восторженно воскликнула Ханако. — Ну же, давай, Таро! — А… эм… — Кабакура смутился окончательно, но Коянаги не позволила ему понурить голову. С кошачьей ловкостью она переместилась к нему на колени. Зарывшись пальчиками обеих рук в его волосы, Ханако оттянула его голову назад и настойчиво поцеловала. — Вот теперь я тебя услышала, — улыбнулась она и крепко обняла парня, уткнувшись носом ему в шею. Кабакура неловко усмехнулся, обнимая ее в ответ. Какая вообще разница, когда это все началось? Куда важнее было то, вот что это все превратилось. — Коянаги, — позвал он. — давай сегодня поужинаем в ресторане? Хочу, чтобы ты выгуляла какое-нибудь из своих платьев.