Пип ван Хеллсинг: операция "Нижнее Мымрино"

      Интегре с трудом верилось в абсурдность происходящего. Только что у них на глазах ничем не примечательный, стареющий сотрудник ДПС превратился в огромного двухметрового волка - из пасти животного нитками свисала слюна бешенства, клыки размером с хороший нож недвусмысленно клацнули. Тяжелые лапы с глухим стуком ступали по полу, звук эхом отдавался в ушах. Под кожей туго перекатывались напряженные мышцы, алые глаза сверкнули в темноте...       Оборотень в погонах, говорите?       Как же, черт возьми, некстати сбылся каламбур...       Может, пора открыть филиал "Хеллсинга" в России с расширенным пакетом услуг?       А что, ситуация вполне располагает. И родовое поместье мужа как раз под боком...       Но не успела девушка как следует обдумать шаги по расширению организации, как чудовище, издавая утробное рычание, повернулось к ней и, оттолкнувшись всеми четырьмя лапами от пола, прыгнуло на Интегру.       - Да вы издеваетесь, - девушка на автомате вскинула пистолет - бесполезный сейчас, черт бы побрал эти стальные пули..!       - Хозяйка!       Мощный багряный сполох прорезал пространство; вместо ожидаемых клыков оборотня перед взором пронеслась белобрысая макушка Виктории – дракулина, на лету сгруппировавшись, сшибла тварь плечом, отшвырнув ее в противоположную стену и, не успев затормозить, полетела за ней.       Оборотень с вампиршей с грохотом приземлились на софу, тут же разломав ее пополам. Волк завертелся на месте, пытаясь сбросить дракулину, обхватившую мощную шею твари боевым захватом и удерживающую его на месте. Преобразовав левую руку в сгусток темной энергии, Виктория попыталась вскрыть оборотню горло, но тот, почувствовав ее намерения, резко рванулся в сторону, сбрасывая вампиршу с себя. Во все стороны полетели клочья темной шерсти, перемешиваясь с пухом из подушек и темно-алыми сполохами энергии, надрывно затрещала ткань добиваемой софы. Оборотень, издав дикое рычание, прыгнул на более опасную цель - челюсти звонко лязгнули около самой головы, напоровшись на встречный удар темной материи. Жгут энергии плотно сжал морду волка, не позволяя разжать челюсти и больно опаляя кожу.       В возмущенном рыке проскользнуло что-то созвучное известному русскому выражению, отображающему крайнюю степень недовольства происходящим. Потеряв равновесие, оборотень всей тушей грохнулся на Викторию, замотав головой, силясь скинуть эти поганые путы.       - Хозяйка! – звонко воскликнула дракулина – когти волка прошлись ей по бедру, оставив ассиметричный уродливый порез. Рана упорно не желала регенерировать, доставляя жгучую боль. – Уходите! Я разберусь с ним!       - Серас..! - начала Интегра, но вампирша ее перебила:       - Он мне по силам, освободите из КПЗ хозяина!       - Не смей умирать до моего прихода! - не теряя ни секунды, Интегра бросилась к выходу, с силой дернула дверь – но та не поддалась. Девушка попыталась выбить дверь ногой – безрезультатно; та лишь глухо бухнула о косяк, отдаваясь двумя запертыми стальными замками. Можно попробовать обстрелять древесину вокруг замка - но, возможно, слишком много пуль уйдет, она останется без оружия...       На жалких обломках софы все еще происходила яростная схватка – дикое рычание оборотня раздирало уши; Виктория, перемазанная в крови, своей и чужой, как могла сдерживала волка, мешая вырваться и силясь добраться до груди зверя, оторвать ему голову, перегрызть шею, но ни она, ни оборотень, не преуспевали…       Подгоняемая грохотом борьбы за спиной, Интегра на пробу выстрелила в замок – пуля рикошетом отскочила от стали, ударившись в пол около мыска девушки, внося еще одну нотку безумия в происходящее.       Сзади раздался крик - оборотень, разорвав путы, вгрызся вампирше в плечо; Виктория заметалась, пытаясь пинком скинуть тварь с себя.       Интегра быстро окинула взглядом помещение. На стене - два широких окна, но даже сквозь жалюзи видны решетки; а слева есть лестница, кажется, дверь наверх открыта...       Со стороны софы послышался жуткий треск. Ценой выдранного уха и рассеченной груди оборотню удалось мощным толчком задних лап отшвырнуть Викторию на потолок. К грохоту примешался звон битого стекла – вампирша вместе с люстрой рухнула на пол, лишив помещение единственного источника освещения.       Интегра заозиралась по сторонам - тусклого света из окон не хватало даже на то, чтобы видеть происходящее рядом с ней. Но два алых, не вампирских, глаза, неумолимо приближающихся к девушке, были заметны лучше всего остального...       Тренированному бойцу хватило мгновения, чтобы принять решение – резко развернувшись, Интегра одним прыжком перемахнула через высокие перила лестницы, развернулась готовая выстрелить в любой момент.       Но темнота вместе со скоростью неизвестного монстра сыграли против нее – волк добрался до лестницы раньше, чем девушка рассчитывала. Уже оборачиваясь, Интегра почувствовала на щиколотке вонзившиеся глубоко в кожу острые когти. Мощным рывком оборотень дернул девушку за ногу на себя, опрокидывая ее спиной на лестницу и подтягивая к себе. Интегра, у которой от ужасающего удара вышибло дух, открыла глаза и обнаружила оборотня прямо над собой, нависшим и ревущим, опаляющим ее своим смрадным дыханием, разинувшим пасть для укуса, пистолет - все еще зажатым в руке.       Интегра скрипнула зубами от распирающей ярости. Черта с два она позволит этому монстру растерзать ее здесь!       Оборотень жадно уставился в глаза жертвы в поисках сладкого страха, но, не найдя такового, замешкался. Интегре этого хватило.       Вывернув руку, она выстрелила в упор, целясь в хорошо видный в темноте глаз монстра. Оборотень отшатнулся, издал оглушающий рык, выпустив Интегру - девушка, невзирая на боль в щиколотке, вскочила на ноги и побежала вверх по лестнице.       - Не трожь ее, тварь!!!       Несмотря на обилие событий, прошло от силы секунд пять. Поднявшись, Виктория бросилась на монстра со спины, пытаясь проломить хребет, впилась ему в спину и оттащила от хозяйки. Битва переместилась на пол; намертво вцепившись в оборотня, Виктория решила использовать весь свой арсенал – в ход шли кулаки, пронзающие тело сгустки энергии, клыки, все, что только можно было использовать...       - Уходите через второй этаж, я прикрою!       Интегра не раздумывая бросилась на второй этаж,попав в помещение, явно на стадии ремонта – пол был засыпан щебнем и покрошенной штукатуркой, в углу полуметровой грудой лежали длинные деревянные доски, в воздухе стоял едкий запах цемента и строительной пыли; из мебели – только два наполовину распахнутых платяных шкафа с инструментами.       Единственный выход наружу – окна – снова был закрыт решетками, но Интегру это уже не волновало - глава организации решила разобраться с противником сама. Серебра нет и не предвиделось, но на помощь могло прийти другое оружие.       Невзирая на бешеный грохот внизу, на сотрясающий стены рев волка, Интегра бросилась к шкафам. Здесь стройматериалы, здесь должно что-то быть, острое, колющее, режущее… Молоток – мало, слишком велика вероятность промахнуться, слишком малая область поражения, электродрель – уже лучше но не то, малярный валик – вы что, издеваетесь?!       Убедившись в бесполезности обыска шкафов, Интегра кинулась к сваленным в груду доскам в углу. Пинком столкнула верхний слой – щиколотка отдалась непереносимой болью, но девушка, закусив губу, сдержала вздох и продолжала уже руками, царапаясь, стаскивать доски на пол; возможно, внизу есть то, что ей нужно…       Интуиция не подвела Интегру – прямо на полу, в самом низу, под досками, лежало то, что она так надеялась найти.

***

      Пока Интегра возилась на втором этаже, внизу между оборотнем и Викторией завязался новый раунд ожесточенной схватки, на этот раз грозивший разнести к чертям весь первый этаж поста ДПС. Оборотень и вампир, сцепившись в клубок, яростно пытались разодрать друг другу глотки; челюсти волка смыкались в дюймах от Виктории - та еле успевала защищаться. Бесконечные атаки сыпались с обеих сторон, красные сполохи со свистом рассекали воздух, но дракулина понимала - долго так продолжаться не может, скоро силы начнут кончаться.       Отбивая бешеные выпады зверя, Виктория отгоняла все мысли о возможном поражении. Уворачиваться от града ударов с каждой минутой становилось все сложнее, увечья от когтей на бедре и плече нещадно жгли и не желали регенерировать, тогда как раны оборотня уже успели восстановиться. Единственным преимуществом Виктории был простреленный Интегрой глаз, со стороны которого она и пыталась атаковать, но не было сомнений, что и он скоро затянется...       Оставался лишь один способ умерщвления оборотня - вызов подчиненного духа.       То, чему учил ее хозяин и что ей до сих пор не удавалось.       Секунда промедления - и удар со стороны слепого глаза завершился успешно: зверь, отброшенный мощнейшей атакой, врезался прямо в шкаф, с грохотом ломая деревянные дверцы и полки. Тяжеленные отчетные книги и папки посыпались зверю прямо на голову, оглушив его и введя в замешательство. От сильнейшего удара шкаф пошатнулся и накренился, неподвижно зависая на мгновение.... а затем стремительно полетел вниз и обрушился прямо на оборотня.       Виктория успела вовремя уйти из зоны поражения падающего шкафа. Раздался жуткий грохот от удара дерева об пол, куски досок и осколки от стеклянных дверец разлетелись по засыпанному обломками мебели полу кабинета, а затем все стихло.       Вампирша, поднимаясь, бросила взгляд на то место, где, погребенный под книгами и досками, должен был лежать оборотень, но он оставался неподвижен.       Неужели победила?..       Дракулина молнией кинулась разгребать завалы. Нет уверенности, что оборотень мертв - может, сейчас он без сознания, но совсем скоро зверь придет в себя и вновь набросится, надо быстрее лишить его головы, пока он не...       Виктория совсем не ожидала, что из-под досок раздастся дикий рев.       Вскинутой вслед за этим лапы, когтями полоснувшей ее по лицу, она ожидала еще меньше.       Вампирша, вскрикнув, резко отшатнулась, лишь инстинктивно избежав зубов выбравшегося из-под завала оборотня у себя на горле. Горячая кровь волной залила глаза. В такой ситуации Виктория могла лишь полагаться на слух и шестое чувство и обороняться, заслоняться щитом и уворачиваться, избегая ударов противника, ставшего еще более яростным из-за накатившей на него злости от собственной минутной уязвимости.       Бой переместился на дальний конец кабинета: под ударами двух чудовищ стол с треском раскололся надвое, пробитый монитор грохнулся на пол и разлетелся на запчасти. Виктория, отбивая удары и уходя от атак, старалась контратаковать.       Мысль о вызове души Зорин колотилась в висках, но она даже в спокойной обстановке, наедине с хозяином была не в силах сделать этого, куда уж теперь, когда своя же кровь заливает глаза, а волчара не дает сосредоточиться?!       Превозмогая боль, Виктория предприняла отчаянную попытку: нужно поймать волну этой души, это несложно, она ведь чувствовала что-то чужое внутри себя с появлением Зорин, сосредоточиться и вытащить наружу, затем управлять, словно марионеткой, хозяин столько раз показывал и рассказывал ей об этом...       Чувствуя ослабление щита, оборотень попытался прорвать защиту, и Виктории пришлось срочно направить все силы и внимание на зверя перед собой - опыта на применение двух способностей не хватало.       По грохоту на втором этаже Виктория поняла, что Интегра все еще в здании.       "Хозяйка! - была даже небольшая, но надежда, что девушка услышит ее через телепатическую связь. - Уходите отсюда! Я задержу его!"       Затея удалась - в ответ в голове послышался холодный и решительный голос леди Хеллсинг:       "У меня есть план, Серас".       Виктория, воспользовавшись промедлением оборотня, задравшего морду на источник шума, саданула того сгустком энергии, опаляя бок - зверь яростно взвыл.       "Что мне делать?"       "Обездвижь его. Дальше я сама".       "Слушаюсь!"       И с новыми силами Виктория ринулась исполнять хозяйский приказ. Алый сполох рассек воздух прямо у носа оборотня, заставляя того с рычанием отшатнуться. Но затем монстр вновь набросился на дракулину. "Обездвижь его" - легко сказать! Но как же это сделать? Что в мире способно удержать эту зверюгу на месте хоть на минуту?!       Уворачиваясь от ударов когтистых лап, Виктория продолжала лихорадочно соображать. В этом нелегком деле ей могли помочь только разнесенная ко всем чертям мебель, ее собственная огромная физическая сила, темная энергия, да еще и...       В момент, когда сгусток энергии, достигнув своей цели, глубоко вспорол кожу на предплечье монстра, заставив его болезненно рыкнуть, Викторию осенило.       "Хозяйка! - мысленно обратилась вампирша, пока оборотень собирался с силами для следующей атаки. - Сейчас я его поймаю!"       Виктория стояла посреди обломков рядом с окном, спиной ко входной двери, глядя прямо в алые, ненасытные глаза монстра напротив. Нужно не упустить момент. Сейчас он бросится, и тогда...       Зверь, мощно оттолкнувшись всеми четырьмя лапами, бросился на Викторию... и тут же взвыл, ослепленный брошенной в глаза землей из цветочного горшка, который вампирша резко сгребла с пола.       Оборотень пролетел мимо цели, тяжело бухнувшись на лапы. Не дожидаясь, пока чудовище придет в себя, Виктория прыгнула и приземлилась зверю на спину, крепко обхватив одной рукой его шею, а второй зафиксировав затылок. Оборотень заметался, пытаясь сбросить опасного противника, но высвобожденная Викторией темная энергия способная вспарывать кожу и поднимать в воздух предметы, растеклась по телу, опутав его наподобие сетки и не позволяя двигаться...       - Готово! - во весь голос крикнула дракулина, уже не утруждая себя телепатией.       В ту же минуту со второго этажа послышались четкие шаги. Оборотень, вновь учуяв слабую добычу, яростно зарычал и рванулся вперед. Виктория лишь крепче сжала тиски. На это уходили все ее силы, еще минута, и она больше...       Ступеньки лестницы заскрипели под уверенной поступью девушки.       Но один быстрый взгляд на Интегру, неспешно спускавшуюся вниз, - и вампирша вздрогнула. Глаза леди Хеллсинг выражали ледяную решимость немедленно уничтожить монстра. Но этого мало.       Леди Хеллсинг улыбалась. В руках ее была бензопила.       - Отличная работа, Серас, - похвалила она слугу, резко дергая за рычаг. Бензопила взревела, подобно разъяренному дракону. - Сейчас наш ревнитель порядка узнает, как нападать на безоружных девушек...       И Интегра стала неумолимо приближаться к оборотню.

***

      - Да где ж они застряли-то, а?..       Алукард с Пипом сидели в КПЗ уже третий час. Все идеи побега, включающие в себя жестокое насилие и разрушение участка до основания, были вампиром уже предложены, все угрозы заключения в подвал и чесночной диеты в ответ на эти идеи были наемником уже озвучены. Со скуки мужчины даже принялись играть в города, но ничего путного из этого не выходило: в ответ на ходы хозяина Алукард начал приводить названия каких-то диких, канувших в Лету румынских селений, господарем которых он был много столетий назад. Как смутно догадывался Пип, кануть в Лету эти селения могли именно из-за княжения над ними Алукарда.       Вампир, тоскливо облокотившись на решетку, глядел сквозь прутья в одну точку, а наемник нетерпеливо постукивал пальцами по нарам. Курить хотелось неимоверно. Может, Интегра по приезде забудет свой гнев и не пожалеет одной сигаретки для горячо любимого супруга? Скорей бы уже этот приезд состоялся. Капитана уже начало охватывать смутное беспокойство: а не случилось ли что с женой? Интуиция, не раз спасавшая ему жизнь и подсказывающая верное решение, упрямо твердила: что-то здесь не так. Если самолет взорвался, они с Алукардом заперты в КПЗ, а Интегра и Виктория находятся так далеко от них, то разве не может это быть...       - Хозяин? - Алукард отвлекся от сверления взглядом противоположной стены.       - Чего тебе? Удирать мы отсюда не будем, так и знай. Ты двадцать лет в подвале сидел, и еще посидишь.       - Да я не об этом, - раздраженно откликнулся вампир, хотя в его голосе скользнули неприкрытые нотки досады. - Кажется, я знаю, почему хозяйка с Викторией... задерживаются.       Пип, нахмурившись, подался вперед.       - Телепатия?       - Она самая, - кивнув, ответил носферату. - По телепатической связи подчиненного вампира и его хозяина могут передаваться эмоции и чувства, и вот уже долгое время состояние Виктории нестабильно. Сейчас она... сражается.       Услышав это, наемник не двинулся с места, сцепив руки в замок и отчетливо выругавшись сквозь зубы.       - А если сейчас ты свяжешься с Викторией?       - Она для этого слишком далеко, - качнул головой вампир. - Я могу обратиться к ней, но для ответа на таком расстоянии ей нужно сконцентрироваться, она еще не достигла должного уровня, чтоб делать это посреди сражения. Но послушайте, хозяин: если вы дадите мне выйти из этой клетки...       Речь Алукарда внезапно прервалась вошедшим высоким, плотно сложенным милиционером средних лет с ручкой и двумя листами в руках.       - Так, граждане задержанные, - начал тот, поудобнее устраиваясь за столом напротив камеры. - Меня зовут майор Орлов, будем при вас протокол составлять. Паспорт при себе имеется?       Пип с Алкардом угрюмо покачали головами.       - Ну что ж, будем с ваших слов писать... Начнем с вас, - милиционер повернулся к Алукарду. - Полное имя?       Вампир умоляюще взглянул на наемника, кивая на внутренний карман плаща, где были надежно спрятаны "Кассул" с "Шакалом", но Пип в ответ на это лишь сурово погрозил кулаком.       - Влад, - раздраженно выдохнул Алукард.       - Так, Вла-дис-лав... А фамилия?       - Цепеш.       - Це... что? - с круглыми глазами вскинулся майор Орлов. - Вы что, издеваетесь?!       - Нет, я серьезно, - сдавленно ответил носферату, возводя глаза к небу. - Вы даже не представляете, насколько.       Милиционер еще с минуту недоверчиво глядел на вампира исподлобья, но затем, покачав головой, продолжил опрос.       - Гражданство?       Алукард тяжело вздохнул.       - Британское.       - Национальность?       Алукард вздохнул еще тяжелее.       - Румын.       - Стало быть, в Британию на заработки приехали?       - Ага. Что-то вроде этого, - процедил сквозь зубы вампир, злобно поглядывая на Пипа, тихо фыркающего в кулак.       Получив основные данные, милиционер стал придирчиво разглядывать Алукарда (на странные мысли особенно наводили викторианский плащ, необычайная бледность и широкополая шляпа), а затем вдруг расхохотался.       - Я все понял! И почему вы Влад Цепеш, и почему наряд такой старинный. У меня ж сын тоже их этих, из ваших... Вечно по ночам на кладбищах шатается, людей пугает, уже всю кровь выпил...       - Что?! - моментально вскинулись Пип с Алукардом.       - Ну он этот, как его, - майор поморщился, вспоминая слово, которое уже вертелось на языке. - Гот! Я ж говорю, всю кровь из нас с женой выпил, да все нервы измотал!       - А... Мы так и подумали, - немного оторопело, но с огромным облегчением отозвался Пип.       - И все-таки странная у вас одежда... Граждане, а вы случайно не анимешники?       - Кто-кто, простите?       - Да так, у меня просто дочь... а, ладно, неважно. Хорошо, имя ваше мы все равно установим... Год рождения?       - Хозяин, вы действительно хотите, чтобы я его озвучил? - повернулся к наемнику Алукард.       Но прежде чем Пип успел ответить, всех троих привлек внезапный шум из коридора, а вернее сказать, громкие крики, последовавшие за этим шумом.       - Эй, погодите, сюда просто так нельзя! Остановитесь! Стойте! Уберите оружие!!!       А затем в комнату широким, уверенным шагом вошли Виктория с Интегрой.       С головы до ног перемазанные в засыхающей крови, перебинтованные, Виктория - в разодранной в нескольких местах одежде, почти лоскутами свисающей с тела, Интегра - в распахнутой шубе, повязке на глазу, кирзовых сапогах, камуфляжных штанах, матроске и с "Беломором" в зубах. Картину завершала увесистая бензопила, небрежно закинутая Интегрой себе на плечо.       Майор Орлов, Алукард и Пип так и замерли с разинутыми ртами.       Тем временем в комнату вбежал другой сотрудник, помоложе, и затараторил:       - Товарищ майор, я пытался их задержать, но они меня не слушали, только...       Виктория смерила его таким взглядом исподлобья, что сотрудник осекся, поспешно отступил на пару шагов назад и, тихонько пискнув, скрылся за дверью.       - Интегра! - Пип схватился за прутья решетки. - Что за [цензура] с вами произошла?!       - Да так, - невзначай пожала плечами Интегра, выдыхая дым от сигареты. - Волки по пути напали. Пришлось отбиваться.       В это время майор Орлов наконец обрел дар английской речи - такое сильное впечатление произвели на него новоприбывшие девушки.       - П-простите, - Заикаясь, обратился он, со страхом поглядывая на Викторию с Интегрой. - А вы, собственно...       - Я его жена, - кивнула на Пипа Интегра, небрежным жестом перекладывая бензопилу с одного плеча на другое.       - А я их коллега, - мило улыбнулась Виктория, поднимая руку с глубоким, медленно заживающим свежим шрамом от плеча до кисти. - Мы приехали их забирать.       Дружелюбный тон весьма тяжело давался вампирше. Даже стоя спиной к камере, дракулина кожей ощущала на себе неотрывный взгляд хозяина. И тяжесть этого взгляда не предвещала ничего хорошего.       - А, - оторопело кивнул милиционер, все еще не сводя глаз с девушек. - Документы привезли?       - Лучше, - с этими словами Интегра вытянула из-за пазухи толстый, заляпанный кровью, но чудом уцелевший конверт и с уверенным видом протянула его майору. - Полагаю, это сойдет за документы? Имейте в виду, мы можем в любой момент его у вас отобрать.       Майор в замешательстве открыл конверт и достал фотографии. По мере того, как он просматривал снимки, его состояние стремительно менялось. Глаза все больше вылезали из орбит, лицо все сильнее вытягивалось и бледнело. У бывалого, видавшего виды сотрудника милиции на лбу выступили капельки пота, руки начали дрожать...       - Так что? - вернула того к реальности Интегра. Майор Орлов, вздрогнув, вскинул голову, а затем нетвердо кивнул.       - Да, - отозвался он, пряча конверт с фотографиями во внутренний карман формы и вынимая дрожащими руками ключи от камеры. - Секунду...       Спустя минуту Пип с Алукардом наконец оказались на долгожданной свободе.       Наемник предпринял попытку обнять жену (даже наличие бензопилы его не слишком устрашило), но Интегра, которая все еще сердилась на него за столь идиотское попадание в КПЗ, развернулась и, прихрамывая, направилась к выходу из райотдела. Алукард и как будто бы оробевшая Виктория последовали за ней. Пип, вздохнув, тоже собрался выйти, как его задержал оклик майора Орлова.       - Эй, мужик... - даже после того как необычные девушки покинули комнату, а вместе с ними и бензопила, милиционер продолжал трястись. - Суровая у тебя женушка. Всегда она такая?       - Кто? Интегра? - удивленно вскинул брови наемник. - Да нет что вы! Не всегда. Сегодня, например, у нее хорошее настроение.       - Ага. Заметно...       - Серьезно, все не так уж плохо, - как можно благодушнее улыбнулся Пип, насколько тому позволяли натянутые, словно струна, нервы. - Тещи-то у меня нет.       Ответом ему был полный плохо скрытой зависти взгляд майора Орлова.       - Ладно. Ты, если что, приходи к нам переночевать - тут рядом бомбоубежище, я тебя впущу, сам двадцать лет женат, все понимаю...       - ПИП БЕРНАДОТТЕ, ВЫХОДИ НАРУЖУ НЕМЕДЛЕННО! - послышался грозный крик с улицы.       - Так, кажется, мне пора! - заторопился Пип, хватая с вешалки куртку.       - Ага, - с пониманием кивнул милиционер и ободряюще положил капитану руку на плечо. - Ты заходи, как мимо проезжать будешь. Удачи тебе, мужик!       - Спасибо, товарищ майор! - ответно хлопнул того по плечу наемник и без промедления направился к выходу.

***

      Окрылённый свободой и окриком жены, Пип поспешно вышел из участка. Он хотел уже кинуться расспрашивать жену, но был остановлен приятной неожиданностью: около дороги стоял, целый и невредимый, Уазик мадам Бернадотте. Видимо, компромат его матери вкупе с бензопилой на плече творил чудеса. Все уже были готовы к отправке: Интегра устало откинулась на переднем сиденье, придерживая раненую ногу и заботливо пристроив оружие рядышком (мало ли что по дороге случится), Алукард и Виктория нашли место на сиденьях позади.       Рывком распахнув дверь, Пип приземлился за руль рядом с Интегрой. Тот снял машину с ручника, немедленно завел мотор ударом кулака о приборную панель (спасибо воспоминаниям об эффектном жесте мадам Бернадотте)и со всей силы вжал педаль газа в пол.       Уазик рванул с места, словно ракета.       - Как вы добрались сюда без машины? - в замешательстве нахмурился наемник.       - Приехали на телеге с лошадью Василия, я договорилась, - быстрый выразительный взгляд на бензопилу. - О ней позаботятся, - по существу ответила Интегра, неотрывно глядя на дорогу. Девушка была максимально сосредоточена: губы сжаты, между бровями пролегла складка.       - Понял... Так что за хрень с вами произошла?       Леди Хеллсинг уже готова была ответить, как ее опередил Алукард:       - Нападение оборотня.       Пип с изумлением скосил глаз на жену, на автомате объезжая ямы.       - Оборотень? Здесь?       - И не просто случайный оборотень из леса, - продолжила Интегра. - На одном из постов нас остановили, потребовали показать документы. Мы решили договориться, зашли внутрь поста, но сотрудник внезапно начал трансформироваться. Пришлось повозиться, - девушка кивнула на лежащую рядом бензопилу, на лезвии которой запеклась багряная кровь чудовища. - А самое странное то, что оборотень назвал меня по имени. Допросить мы его не успели, сами понимаете...       - Я хотела выпить его кровь, - подала голос с заднего сиденья Виктория. - но когда мы его убили, тело загорелось огнем. От него только пепел остался.       Машина периодически подпрыгивала на дырках в асфальте и выбоинах, но на сильную тряску никто не обращал внимания. Пип напряженно выдохнул, крепко сжимая руль - интуиция в который раз его не подвела.       - Хозяйка, вы ранены, - бесстрастным голосом констатировал Алукард. Виктория вжала голову в плечи.       - Не смертельно. Сухожилие не задето. Мы обработали рану - внутри поста была аптечка. А теперь ваша очередь рассказывать, что вы делали в КПЗ и что за черт произошел с самолетом, - обратилась Интегра, морщась от ноющей раны.       И Пип, периодически прерываемый саркастичными вставками Алукарда, рассказал об их так и не законченном путешествии к документам.       - Вывод только один. Самолет был взорван, чтобы не дать нам улететь, - подытожил он. - А в КПЗ нас затащили...       - Чтобы разделись нас и убить поодиночке, - закончила за него Интегра. - Вот только на этот раз они просчитались.       - Как и тогда, с бутылкой, - добавил Алукард.       Интегра кивнула.       - Враг взял под контроль (или же имеет связи) в местной полиции и службе ДПС. О том, что мы с Викторией не убиты, скоро станет известно, как уже четыре дня известно о нашем местонахождении. Необходимо уехать из деревни - пока мы находимся там, ее жителям грозит серьезная опасность.       - Когда это вы успели стать такой альтруисткой, хозяйка?       Леди Хеллсинг усмехнулась, когда Пип снизил скорость и без проблем проехал мимо приснопамятного поста ГАИ.       - Альтруизм здесь ни при чем, вампир. Я думаю исключительно о защите организации. Если по нашей вине пострадают гражданские, мы потеряем и репутацию, и доверие Православной церкви. Значит, нам нужно оружие. Много и быстро.       - С оружием все решаемо, - кивнул Пип, постукивая пальцем о руль. - У меня в Великом Новгороде - три часа езды отсюда на восток - есть каналы, где за приемлемую цену можно раздобыть любое оружие.       - А у нас есть деньги? - спросила Виктория. Без своего любимого "Харконенна" она чувствовала себя немного не в своей тарелке.       - У нас есть дом. Дома есть деньги, - ответил наемник. - Там заначка, на вооружение должно хватить. А затем сразу рванем из деревни.       Интегра кивнула, и уазик свернул с основной дороги на ведущую в Нижнее Мымрино.       Приближаясь к деревне, чета Хеллсингов обсуждала между собой так внезапно возникший план действий - что купить в первую очередь, где найти укрытие, а вот на заднем сиденье машины воцарилась мертвая (в прямом смысле) тишина. Догадаться о направлении мыслей Алукарда было несложно. Напряжение, исходящее от молчащего Короля Нежити, Виктория ощущала кожей и душой...       "Виктория".       Дракулина вздрогнула.       "Хозяйка ранена", - голос носферату продолжал безжалостно звучать в ее голове.       Викторию прошиб холод от предчувствия чего-то очень пугающего. Леди Хеллсинг была в шаге от смерти, она чудом выжила, а ведь ее прямая обязанность - защищать хозяйку...       "Ты хоть пыталась вызвать подчиненную душу?"       В горле вампирши словно ком застрял - даже в мыслях Виктория боялась ответить ему.       "Значит, не сумела", - спустя минуту молчания ответил вампир и неторопливо отвернулся к окну.       Дракулина ожидала, что, разорвись контакт, напряжение спадет.       Но после слов хозяина камень, лежавший у нее на душе, стал в десятки раз тяжелее.

***

      В мастерской Ивану тяжело работать практически не пришлось: иконописец брат Андрей, опасаясь за результаты долгого и кропотливого труда, доверил послушнику работу на уровне подай-принеси. За скучным и монотонным занятием прошел весь день, за время которого послушника одолевали скверные мысли. В верности своего вчерашнего поступка Иван теперь более чем сомневался. От тех древних свитков за версту разило нечистой силой, а связываться с ней - греха хуже не придумаешь. Но с другой стороны, разве есть еще способы как-то помочь деревне? Афанасий его еще год будет бояться на дозор отпускать. Однако получить силу таким способом... разве оно того стоит?       Иван уныло вздохнул и вновь прислушался к ощущениям внутри себя: ничего не происходило. Наоборот, состояние послушника было далеко не идеальным. Головокружение все не проходило, иногда сменяясь неприятной мигренью. В келью идти юноша не хотел: Андрей пару раз косился на него и спрашивал о самочувствии, но Иван преувеличенно бодро отвечал, что все в порядке. Что он, барышня кисейная - на голову жаловаться?       Может, это все-таки не из-за свитка? Но откуда тогда эта мигрень? Ох, не стоило с чернокнижием связываться, не стоило...       Уже под вечер, закончив варить рыбий клей и обрабатывать доски станком (Андрей ушел получасом ранее), Иван вышел и направился к келье. И все бы ничего, да вот зрелище во дворе разворачивалось крайне странное.       Все насельники монастыря дружною толпою продвигались ко входу в подвальную часть храмового комплекса, где располагались склады с оружием и тренировочные залы. Иван недоуменно окинул взглядом толпу. Тренировок на сегодня не назначали. Или он как всегда все прослушал? А что, судя по частым (слишком частым, чего уж говорить) появлениям к концу тренировок, это для него дело обычное. Иван стал подбираться к монахам... да так и застыл на месте, не веря своим ушам. А затем во всю прыть припустил к насельникам.       Чем ближе он подходил, тем четче слышались слова монахов. "Вампиры", "нежить", "деревня", "обход" - долетало из обрывков фраз, заставляя послушника все больше холодеть.       Они прознали про Алукарда?!       Не может быть.       Но как тогда...       Неужели Афанасий?!       О нет! Нельзя допустить, чтоб они...       - Куда пошел, окаянный!       Юноша внезапно плюхнулся на спину в сугроб - кто-то сзади со всей силы дернул его за пояс. Голова загудела. Очухавшись, Иван вскочил на ноги, даже не глядя на брата Афанасия (а это был именно он), хотел броситься к остальным монахам, но наставник, крепко схватив того за руку, потащил его назад, в сторону келий.       - Пустите! Я знаю, это вы! Вы им рассказали! - вырывался Иван. - Отпустите! Надо их отговорить! Это не по-божески, он же ничего не сделал!       Но стальная хватка Афанасия и не думала слабеть. Только когда за ними с грохотом закрылась дверь собственной кельи наставника, руку юноши отпустили. Иван тут же повернулся к монаху:       - Брат Афанасий, вы же обещали, что никому не скажете! Зачем?! Он же ни в чем не вино...       - Тише ты! - грозно прикрикнул брат Афанасий. Послушник разом прервал гневную тираду, вжав голову в плечи и отступив на пару шагов. - На другом конце деревни твои вопли слышны. Ничего и никому я не рассказывал, отрок.       Иван ослиным взглядом смотрел на Афанасия.       - Что? Но я же слышал...       - Я хотел самолично все разузнать, - нахмурившись, начал объяснять наставник. - Но не успел.       - Но как тогда они узнали? Я же слышал! - взволнованно воскликнул Иван.       - Только что к Димитрию пришло послание.       - Какое? От кого?!       - Неизвестно. Я и сам сперва подумал, что от тебя, - нехотя признался брат Афанасий. - Димитрию позвонили и анонимно сообщили, что в деревне есть вампиры, обычных жителей из себя строят. Это все.       - И Димитрий поверил? А если это ложь?!       - Думаешь, нам каждый день сообщают, что в деревне вампиры завелись? - грозно сдвинул брови наставник. - Они знали, куда звонить, а кто это и откуда - тоже разобраться надобно. Но без внимания мы сообщение о кровопийцах не оставим. Тем более, - Афанасий скрестил руки на груди и окинул Ивана критическим взглядом с головы до ног. - Что это так так и есть.       - И... И что сейчас будет? - наконец тревожно спросил Иван после недолгого молчания.       - Мы разделимся на отряды и будем обходить все дома в деревне. А как найдем кровопийцу, то и прикончим его. А сейчас я пойду - всем раздают вооружение. Сиди здесь и из монастыря и носа не кажи, - неожиданно резко закончил монах, вышел и, прежде чем послушник успел опомниться, захлопнул дверь кельи у него перед носом.       - Брат Афанасий! Погодите! - Иван с силой задергал дверь, но та не поддавалась. Послушник в отчаянии заколотил кулаками. - Стойте! Не оставляйте меня здесь! Надо им все объяснить! Дверь открываться так и не думала. Иван, судорожно выдохнув, повернулся к ней спиной и схватился за голову. Мигрень обострилась и мешала соображать. Надо что-то придумать! Как-нибудь выбраться, но его заперли тут, словно щенка...       Послушник окинул взглядом помещение. Внезапно ему на глаза попалось незарешеченное окно кельи наставника.

***

      Брат Афанасий был уже во дворе, на полпути ко входу в подвальные помещения. Иван надежно заперт - хоть теперь от него нельзя будет ожидать никаких сюрпризов. Наверное. Можно не беспоко...       Позади раздался громкий звон разбиваемого стекла.       Монах стремительно обернулся. Около его кельи, прямо под разбитым окном, сгруппировавшись, лежал Иван. Послушник тут же вскочил на ноги и стремительно понесся к остолбеневшему от такого зрелища Афанасию. Когда наконец юноша приблизился вплотную, монах обрел дар речи:       - Ты что выкинул, недоуч?! Лицо себе решил изрезать?!       - Брат Афанасий! - не слушая наставника, Иван, впрочем, ничуть не порезавшийся, умоляюще взглянул тому в глаза. - Возьмите меня с собой! Мне нужно там быть, просто необходимо!       - Ты в своем уме, окаянный? Что ты делать собрался?!       - Я... я не знаю! Пока не знаю! Но мне нужно быть вместе со всеми, понимаете? Я знаю, то, что я раньше виделся с вампиром, может раскрыться, но я готов к этому. А если нам и придется уничтожить его, - послушник запнулся, но тут же с жаром продолжил: - То обещаю... Я исполню свой долг.       Афанасий с минуту молча глядел на Ивана, тяжело сдвинув брови. Сердце послушника от волнения колотилось, словно птица в клетке. Наконец наставник медленно покачал головой:       - Что ж... Вижу, в монастыре тебя и цепями не удержать. Ладно, Иван. Ступай с нами. Но твердо помни, что ты мне обещал.       - Хорошо, - с готовностью и облегчением кивнул юноша.       И Иван с Афанасием вдвоем направились к подвальным помещениям.

***

      Послушник с наставником пришли одними из последних - всех уже разбили на группы и выдали оружие. Афанасий, как чаще всего бывало, попал в отряд с братьями Федором и Георгием, взяв с собой и Ивана. Кроме набора первой необходимости - связки патронов, пистолетов и арбалета, надежно спрятанных среди складок ряс и подрясников - послушник взял с собой и свои надежные штыки.       Пока игумен Димитрий осенял крестным знамением отобранных для обхода монахов и зачитывал им благословение, Иван беспокойно сжимал рукоять штыка. Кто же отправил послание? Кто, кроме него, мог распознать, что Алукард - не обычный деревенский житель? На последней тренировке вампир говорил, что ему кто-то угрожает, тот же, кто пытался отравить его и наслал волкодлаков... Не этот ли незнакомец все затеял?       Наконец молитва была окончена, и отряд монахов выступил в обход.       Сердце тяжело бухало в груди послушника, от волнения лихорадка ушла на второй план. Что же ему делать, если Алукарда все-таки найдут? Как ему поступить?       - Что же мне делать? - пробормотал Иван себе под нос, разрываясь внутренними противоречиями.       - Окно мне по приходу починить, - так же тихо пробасил идущий за ним Афанасий.

***

      - Хани?..       - Мм?..       - Если я... еще когда-нибудь... предложу пожить у Хеллсингов... ты меня стукни, ладно?..       - Ловлю на слове...       Юмико и Хайнкель, облаченные в фартучки с подсолнухами, в еле живом состоянии полусидели-полулежали за столом и переводили дыхание. Бодрые пинки мадам Бернадотте, вкупе с бабой Машей, досмотревшей пятьсот тридцать седьмую серию "Кармелиты" и жутко раздосадованной, что "Логарифма, лентяйка этакая, уехала, лишь бы от работы отлынивать", оказались почище всего их предыдущего боевого опыта - даже воспоминания о пении Максвелла в душе не помогали. Однако время не прошло даром: результатом их адского, изнуряющего труда был стол, полностью заставленный разнообразными яствами: фаршированным гусем, пятью видами салатов в тазиках, поджаренным на вертеле бараном, говяжьими котлетами, караваем, соленьями и вареньями в банках, голубцами, ведром печеной картошки, тремя бутылками водки "Столичная" и многим-многим другим. Что ни говори, а баба Маша не соврала - по сравнению с этим застольем все их предыдущие трапезы и правда были "перекусами по-быстрому".       Сейчас вся свежеприготовленная еда ароматно дымилась, ожидая приезда четы Хеллсингов и вампиров. Хайнкель, с усилием подняв голову, желая хоть немного восстановить стремительно уходящие силы, протянула дрожащую руку к истощающей теплый аромат картошечке с маслицем...       - Куда! - немедленно среагировала сидящая рядом мадам Бернадотте. Католичка отдернула руку, как ошпаренная. - Не трожь еду. Обожди, пока все приедут.       - Вообще-то мы ее готовили, - попыталась огрызнуться Хайнкель.       - Разговорчики! - офицер ВДВ начала медленно поднимать "Калашников" с прикладом наготове, и монашка, решив избежать лишней боли в затылке, скрипя зубами, подчинилась.       Мадам Бернадотте, глядя на часы, нетерпеливо постукивала пальцами по столу.       - Где же их носит, забодай меня комар? Пойду на улицу выйду, что ли... А вы, - она повернулась к монашкам и грозно потрясла автоматом - те сразу же вжали головы в плечи. - Как узнаю, что вы со стола стащили что-нибудь, на себя пеняйте!       - Не бойтесь, не узнаете, - тихо прошипела сквозь зубы Хайнкель, когда за мадам Бернадотте закрылась дверь.       Оставшись одни в сенях (баба Маша в ожидании мятежной четверки сидела в горнице и продолжала смотреть сериалы), монашки с облегчением вздохнули. С минуту Хайнкель молча задумчиво рассматривала изможденную готовкой Юмико, положившую свою голову на сложенные руки на столе, а затем произнесла:       - Юми?       - Что?       - Я тут подумала... Вот приедем мы к Макьюбу. Он нас спросит, чем мы занимались. И что мы ему скажем? Кухарками у Хеллсингов работали?       Подруги весело захохотали, представляя себе при этом лицо начальника и последующую за этим отработку за такое позорище в столовой штаб-квартиры.       Но не успела Юмико схохмить в ответ, как дверь с грохотом распахнулась, и на пороге появились долгожданные чета Хеллсингов с питом... с вампирами.       Вот только расположение духа и вид их был совсем не таким, какого ожидали монашки.       Растрепанный Пип ван Хеллсинг, следовавший первым, чуть ли не ногой вышиб дверь, стремительно вошел в сени, а затем пулей вбежал на второй этаж. От шедшего за ними Алукарда веяло осязаемым, словно морозный воздух, раздражением. Но самое большое впечатление произвели Интегра с Викторией Серас: окровавленные, перебинтованные, с бензопилой, закинутой на плечо...       - Матерь Божья, что с вами случилось?! - Юмико испуганно прижала ладони ко рту.       - Некогда объяснять, - ответил за всех сбежавший вниз с лестницы Пип. Теперь через плечо у него была перевешена барсетка. - Я взял, что хотел. Уходим!       Остальные (Виктория лишь помахала Юмико на прощание) без лишних слов повернулись обратно к двери, но не успели они и шагу ступить, как та распахнулась и в сени вошла мадам Бернадотте.       Офицер так и встала на пороге, уставившись на новоприбывших.       - Забодай вас всех комар! А я вас уже искать пошла. Думала, кобыла васькина завезла черт-те куда...       - Мам, нам нужно срочно убраться из деревни, - начал быстро объяснять Пип. - Самолет взорван, по дороге Интегру с Викторией чуть не угробил оборотень...       - Это не мы! - в изумлении открестились от произошедшего Юмико и Хайнкель. - Теперь точно не мы!       - ...нам надо залечь на дно. Передай бабуле извинения, но поесть мы не успеем. Все, мы пошли, люблю тебя, мам..!       Наемник было ломанулся к двери, но офицер ВДВ, не изменившись в лице, перегородила ему дорогу автоматом Калашникова на манер шлагбаума.       - Опасно вам теперь выходить из дому, - покачала головой та. - Монахи из монастыря обход в деревне устроили.       - Что?! - все шестеро осели, не веря своим ушам.       Еще проблемы?! Да сколько можно!       - Какой еще обход? - подозрительно сузила глаз Интегра. Затем ее взгляд упал на монашек. - Ах вы ватиканские...       - Эй, повежливей! - резко встала из-за стола Хайнкель. - Мы вообще все время здесь вместо вас пропахали!       - Это правда, - обстоятельно кивнула офицер ВДВ. - Уж я с них глаз не спускала. Сейчас монахи ходят по деревне, заходят в каждый дом, да про жизнь расспрашивают. Раньше такое только по церковным праздникам было, а в этот раз наша братия из графика выбивается. Явно неспроста. Скоро и до нас дойдут.       - Так тем более валить надо! - наконец опомнился Пип, кинулся к двери и только хотел дернуть за ручку двери, как застыл, прислушиваясь.       По двору разносился заливистый лай Анчара.       Мадам Бернадотте тут же смекнула, в чем дело, и подошла к окну.       - Поздно валить, голубчики, здесь они уже. Четверка целая. Легки на помине, забодай их всех комар...       Юмико схватилась за голову, Хайнкель цедила сквозь зубы немецкие ругательства. Алукард, успевший к этому времени почувствовать присутствие монахов у калитки, помрачнел еще больше - одним из подошедших был небезызвестный послушник.       Неужели мальчишка его все-таки сдал?!       Но что-то было не так - от послушника веяло чем-то чужим и неправильным... Понадеявшись, что он ошибся в своем восприятии, Алукард направился окну, но был остановлен ледяным окликом Интегры:       - Стоять. Не смей подходить к окну - на свету выделяешься.       Монахи, отперев калитку, неумолимо приближались ко входной двери.       - Я могу с ними сразиться! - внезапно выпалила Виктория. - Отвлечь ненадолго, а вы уйдете! Хозяин, только скажите!       - Не смей, - вскинул руку Пип, даже не глядя на вампиршу. Сейчас он быстро обдумывал план. - У меня идея. За мной!       Наемник, за два прыжка переместившись от порога к горнице, ломанулся внутрь. Ничего не понимая, вампиры, монашки, Интегра и мадам Бернадотте ввалились следом.       В горнице, ни о чем не подозревая, сидела баба Маша и смотрела сериалы на "Первом". Увидев внучка и остальных, старушка расплылась в улыбке:       - Наконец-то приехали! Ну сейчас будет вам пир горой, как и обещала...       - Бабуль, нам чутка не до этого, - Пип пронесся мимо нее и богатырским движением отодвинул стол, под которым находилась дверца в подвал. - Нам нужно спрятаться!       - Ты хочешь, чтоб мы залезли в подвал?! - округлила глаза Хайнкель.       - Нет, блин, под кровать! Вшестером! Конечно в подвал, куда же еще?! - вспылил Пип, рывком отворяя дверцу. - Давайте, прыгайте!       - Это же тупик, если нас обнаружат...       - Значит, будем надеяться, что не обнаружат! Деваться больше некуда. Давайте, вперед...       Уговоры Пипа внезапно прервал тихий, но отчетливый стук в дверь.       Виктория сделалась бледнее обычного.       - Они на пороге...       - Так, все! Времени нет! Алукард! - скомандовал наемник. - Бери Интегру на руки и прыгай вниз!       - Нет, я сама... Ох! - леди Хеллсинг охнула от неожиданности, когда вампир оторвал ее от земли.       - Простите, хозяйка, приказ есть приказ, - резонно отметил носферату и шагнул в темноту.       - Дорогая, прости, но ты ранена! - крикнул им вслед Пип.       - А перед тобой я извиняться не буду! - без обиняков столкнул Хайнкель наемник. Монашка, кроя того матом по-немецки на все лады, приземлилась недалеко от Интегры с Алукардом.       - Не надо, не надо, я сама! - замахала руками Юмико, когда капитан повернулся к ней, и без промедления прыгнула в подвал.       Викторию долго упрашивать не пришлось.       Стук в дверь снова возобновился, теперь он был громче и настойчивее. Последним в подвал залезал Пип.       - Мам, - повернулся тот к офицеру ВДВ. - Мне бы не хотелось, но возможно, придется отбиваться. У тебя есть оружие?       - Только это, - мадам Бернадотте сняла свой неизменный АК-74 и передала его Пипу.       - Спасибо, - с благодарностью кивнул наемник и обратился к бабе Маше. - Бабуль, ты же не скажешь никому, что мы здесь?       Баба Маша, стоявшая до этого в стороне и медленно выпадающая в осадок от всего происходящего, тихонько покачала головой.       - Отлично. Мам, отвлеки их. А ну разойдиииись! - с этими словами Пип вместе с автоматом исчез в подвале.       - Сделаю все возможное, сын! - твердо пообещала мадам Бернадотте и, захлопнув дверцу и легким движением руки вернув на место стол, устремилась навстречу монахам.

***

      - Что они там, заснули все? - удивился брат Георгий, когда стучали уже минуту, а дверь дома Ирины Гринько все не открывалась.       - Да нет, вон свет горит, - пожал плечами Афанасий. - Чудно все это...       Отряд братьев Афанасия, Федора, Георгия и послушника Ивана обошел уже три дома, нигде не найдя ничего из ряда вон выходящего, и вот наконец дошел до другого конца деревни. Пока монахи ждали под дверью, Иван радостно играл в снежки с заливающимся веселым лаем Анчаром. Пока совершался обход, юноша уже начал обретать надежду: вдруг Алукард успел скрыться и его не найдут?       А дверь все не отворяли. Монахи прислушались: внутри дома происходила какая-то возня. Топот, голоса, грохот захлопывающейся двери, снова топот...       - Анчар, фас! - беззаботно скомандовал Иван, бросая псу палочку.       - А ну цыц! - прикрикнул на него Афанасий. - Не в игрушки ты вышел играться!       Топот прекратился. Монахи прислушались. Дверь наконец отворилась и перед насельниками предстала сияющая мадам Бернадотте, а чуть поодаль - баба Маша.       - Афанасий, Григорий, Федор! - хозяйка дома, не дав монахам даже слова вставить, радостно вскинула руки, приветствуя их. - Какими судьбами! О, и Ивашка здесь! - изумилась офицер ВДВ, когда Иван, предварительно заваленный Анчаром, вылез из сугроба. - Давно о тебе не слышала, думала, убился где...       - Вы меня знаете? - искренне удивился послушник.       - Да тебя, парень, вся деревня по рассказам знает. Что ж вы на пороге стоите, проходите, замерзли небось...       Четверо насельников - а с ними и веселый Анчар - мадам Бернадотте поставила ему миску с мясом, на которое пес сразу же набросился, - вошли в сени и затворили за собой дверь.       - Здравствуйте, хозяюшки, - зычным басом поприветствовал мадам Бернадотте и бабу Машу брат Афанасий как глава отряда. - За то, что без предупреждения явились - вы уж не серчайте...       - Да не вопрос, гостям всегда рады, - невозмутимо пожала плечами офицер ВДВ. - Так с чего вдруг пожаловали?       - Задача наша - людям помогать, вот и обходим деревню, узнаем, у кого какие нужды, какие невзгоды да радости в жизни приключились, - просто ответил брат Федор. - Да еще и от змия зеленого отвращаем; любит это дело народ наш по зиме...       - Сама знаю, - кивнула мадам Бернадотте. - Кстати, это вы вовремя: с гробовщиком нашим, Васькой, неладное что-то творится. Черти мерещатся, да и вести себя странно стал. Вы уж к нему зайдите.       - Зайдем обязательно, не пропустим, - Федор. - Вы уж не гневайтесь, если от дел отрываем...       - Ну что вы, - шок от странного поведения внука и его друзей начал потихоньку проходить, и к бабе Маше возвращалось ее привычное состояние хлопотливой хозяйки, высшая цель которой - накормить каждого в радиусе десяти километров. - Нисколько вы нас не тревожите! Проходите лучше кушать... Приятный аромат разносился по кухне, горячие блюда вкусно дымились - у пропустившего обед и знатно поволновавшегося Ивана сразу же потекли слюнки. Послушник сделал шаг к столу...       - Спасибо, у нас сейчас пост Рождественский, - решительно отказался брат Афанасий. Иван, в своих фантазиях уже поглощавший баранью котлету, тут же сник, впрочем, как и баба Маша.       - Эх, жаль, - покачала головой мадам Бернадотте. - А мы вас так ждали, так ждали, вон сколько наготовили...       - Это да, обед у вас основательный, - немного оторопел от количества кушаний брат Афанасий. - Говорите, для нас наготовили? В деревне говорят, сын к вам из Англии приехал, навестить вас решил...       - И правда, приехал, - охотно кивнула баба Маша. - А еще жена его приехала, да друзья. Зовут их А...       - Аааа не хотите ли рыбки заливной? - перед носом у монахов моментально возникла офицер ВДВ с дымящимся окунем на блюде и ведром картошки. - С картошечкой! Только с духовки вынули! Такая и в пост сгодится!       - Брат Афанасий, можно, а? - с надеждой протянул руку Иван, но наставник так на него глянул, что юноша угомонился и даже назад отошел.       - Спасибо за гостеприимство ваше, - благодарно поклонился брат Афанасий. - Да пришли мы ненадолго, некогда рассиживаться нам. Говорите, сын ваш не один, да с друзьями приехал?       - Приехал, да сегодня утром в город уехал как раз. Поздно вы... Анчарка, да куда ж ты..?! Внезапно произошло то, что нарушило все планы мадам Бернадотте по сокрытию незадачливого сына и его семьи.       Анчар, доев мясо и облизнувшись, поднял голову. Замер, принюхиваясь... а затем с громким лаем понесся по лестнице на второй этаж.       - Анчар, а ну вернись, псина ты этакая! - сердито позвала офицер ВДВ, топая вслед за собакой. Она хотела догнать ее первой, но Иван, по доброте душевной решивший помочь, выскочил вперед и на полной скорости понесся за псом:       - Я догоню ее, не бойтесь!       - Ивааан! Куда несешься, окаянный?! - в который раз за день возмутился брат Афанасий и, гораздо быстрее, чем можно было ожидать от человека его годов, бросился за Иваном.       Не отставали и прочие монахи.       Анчар тем временем, не задерживаясь на втором этаже, направился прямо по лесенке к чердаку, громко гавкая и отворяя лапами дверцу. Теперь его лай доносился изнутри.       - Иваан!       - Не надо никуда лезть, я сама его достану! - попыталась предотвратить неизбежную катастрофу мадам Бернадотте.       Но Иван с Афанасием ее не слушали - юноша с наставником и насельниками вмиг оказались на чердаке.       Анчар перестал лаять.       С чердака не доносилось ни единого звука.       А затем раздался ничего не выражающий голос брата Георгия, высунувшегося из дверцы. Лицо у него было крайне настороженным.       - Ирина, Мария Аркадьевна... А вы знаете, что у вас здесь лежит?       - А что там может быть такого? - испуганно прижала руки ко рту баба Маша, успевшая прибежать на второй этаж, стоявшая рядом с мадам Бернадотте. - Мебель всякая старая, да хлам...       - Значит, не знаете, - подытожил Георгий. - Тогда подняться вам следует.       Не прошло и минуты, как старушки оказались на чердаке.       Под молчание монахов и испуганные ахи бабы Маши мадам Бернадотте мысленно хлопнула себя ладонью по лбу.       В центре помещения лежала пара гробов.

***

      - Просто блеск. Загнали сами себя в ловушку, теперь сиди и жди, пока нас схватят! И что тогда делать? Выход копать отсюда?       - Вольф, ты можешь заткнуться хоть на минуту, а?       Хеллсинги, вампиры и монашки сидели в полутемном подвале среди банок и закруток тихо-тихо, словно мыши. По крайней мере, они так думали.       Хайнкель, несколько недовольная сложившейся ситуацией, продолжала изливать гневные тирады в адрес всех окружающих.       - Гениально. Запрыгнуть в каменный мешок. Ничего умнее не могли придумать?       - Госпожа, могу я ее устранить? - раздраженное ворчание австрийки начинало действовать на нервы даже такому терпеливому существу, как Король Нежити.       - Даже не смей, - отрезала Интегра.       - Опять ваше человеколюбие?       - Да нет, просто тогда нас по звуку выстрела вычислят. А так я не против.       От будничного тона леди Хеллсинг и вампира, решающих, оставить ее в живых или нет, Хайнкель поежилась и немного поумерила свой пыл.       - А я могу и без выстрела, вы же знаете, - Алукард обнажил клыки, Хайнкель побледнела, а Юмико в страхе схватила подругу за руку. - Ну же, всего один приказ, что вам какая-то католичка, в Ватикане их полным полно...       - Хрен тебе, а не католичка, - поднес Пип кулак к носу вампира. - Шевельнешься - в подвале запру.       - А мне не привыкать, как видите, - язвительно парировал Алукард, разведя руки в стороны и как бы указывая на их всех настоящее местонахождение. - К тому же для вас текущее положение дел просто идеально.       - В смысле? - нахмурился наемник, не ожидая от ответа слуги ничего хорошего.       - Ну как же. В дом пришли церковники. Они вполне способны помолиться о скором рождении вашего наследника. А что, судя по скорости развития событий, вы только с божьей помощью справитесь. Острота обернулась куда худшими последствиями, чем носферату подозревал.       - Все, Алукард, ты меня достал! - Пип резко встал и врезал вампиру по почкам.       Алукард от такой наглости настолько выпал из реальности, что даже не сразу отреагировал - по почкам его уже лет пятьсот никто не бил.       А потом Пип схватил банку огурцов с полки.

***

      - Виктория, выпусти меня, это приказ!       - Виктория, держи его!       - Отпусти, я сказал! Я должен набить ему морду!       На этот раз столь вопиющая бестактность не сошла Алукарду с рук: завязалась буча, в ходе которой Пип безуспешно пытался вырваться из цепкой хватки Виктории, сдерживающей того одной левой рукой (другой рукой вампирша держала банку, которую наемник так и не успел метнуть Алукарду в голову), а Интегра на всякий случай встала перед очумевшим вампиром и угрожающе вскинула бензопилу.       Монашки, не говоря ни слова, наблюдали за этой сценой из угла.       - Хани? - обратилась к подруге Юмико. - А они точно те, кто сумел почти в одиночку остановить "Миллениум"?       - Сама в шоке, - мрачно ответила Хайнкель, приложив ладонь ко лбу. - Боже правый, с кем мы связались...       Тем временем Пип и Алукард под напором девушек и бензопилы уже успели успокоиться (наемник проворчал что-то про завалявшийся осиновый веник) - фраза монашки все-таки была услышана.       - Хайнкель, может уже хватит? - справедливо возмутилась Виктория, ставя банку на место. - Хозяин хоть какой-то план предложил, а ты только и делаешь, что жалуешься!       Хайнкель насмешливо фыркнула.       - Да ладно? А не умнее ли было пропустить Алукарда и Серас, чтоб они вышли из дома сквозь стену, а самим спокойно оставаться наверху? Ищут-то в первую очередь их, а не нас!       - Если ты думаешь, что...       - Погоди-погоди! - Пип схватил Викторию за плечо и вампирша замолкла. В глазу наемника зажегся огонь. - Черт! Я наверно совсем спятил, но, Вольф, ты гений! - потрепал монашку по плечу Пип. Та в изумлении отдернулась. - Алукард, Серас, давайте...       В кармане раздалось жужжание мобильника. Капитан вынул трубку, прочел смс. Гневно скрипнул зубами.       - Что там?       - Хреново дело. Они гробы нашли.

***

      На чердаке воцарилась гробовая - в прямом смысле - тишина. У Ивана колотилось сердце, подозрения Афанасия, Федора и Георгия росли в геометрической прогрессии, Анчар скалился на гробы, рыча и прижимая уши, баба Маша от увиденного за последние полчаса, похоже, была готова присоединиться к трактористу Василию.       Только мадам Бернадотте как ни в чем не бывало невозмутимо раскуривала сигарету.       - Это что? - наконец обрел дар речи Афанасий.       - Как что? - пожала плечами мадам Бернадотте. - Гробы. Сами не видите?       - То-то и оно, что видим, - продолжил в том же тоне Георгий. - Откуда они у вас?       - Знамо дело, от Василия, - ответила офицер ВДВ с таким видом, будто ее на полном серьезе спросили, сколько будет дважды два.       - А зачем они вам, если не секрет? - все так же поинтересовался брат Федор. Иван, стоявший чуть поодаль от всех остальных, прилагал огромные усилия, чтоб успокоить сердцебиение. Так вот, где жил Алукард все время - другого объяснения гробу быть не может! Афанасий уже наверняка обо всем догадался... А Федор с Георгием?       Мадам Бернадотте в ответ картинно развела руками.       - Ну так немолодые ведь уже! Помирать скоро, а гроба-то в хозяйстве и нет...       Услышав это, стоявшая до того молча баба Маша в ужасе схватилась за сердце.       - Ира... ты меня что же... В могилу свести хочешь?..       Подобного поворота мадам Бернадотте желала меньше всего.       Баба Маша с гневным возмущением повернулась к дочери.       - Ах ты неблагодарная! Я тебя растила! Я тебя поила-кормила! Я тебя рожала! А ты мне гроб за спиной покупаешь!       - А чего это сразу я? - тема разговора офицеру ВДВ нравилась все меньше и меньше. - Это Пипа была идея!       - Как? И Пип тоже?.. - старушка осеклась, на ее лице появилось выражение озарения. - Нет! Не мог он! я знаю! Его эта швабра Деривация надоумила!       Мадам Бернадотте, снова мысленно хлопнув себя по лбу, уже жалела о сказанном, а монахи неловко замолчали, не зная, куда себя деть во время семейной сцены.       Баба Маша все не унималась.       - Вот ведь шельма! Так и знала, добра от нее не жди! Праавильно, Англия - островок-то маленький, земли мало, вот она к нам в Россию и приехала - участок наш заграбастать хочет! Она небось только из-за этого за Пипа замуж и вышла! Нарочно она в квартире дымила, чтоб я задохнулась на старости лет! Бедный внучек, змею на груди пригрел!       Слушая поток сознания матери - и одновременно вспоминая размеры земельных владений лордов Хеллсингов под Лондоном, включавшие гектары лесов, полей и прудов - мадам Бернадотте очень жалела, что не разнесла гробы еще два дня назад, как только их увидела. Вместе с Алукардом внутри.

***

      - Какие еще гробы?! - изумилась под всеобщее молчание Хайнкель. - Вы что, гробы в дом притащили?!       - Сама поражаюсь, Вольф, - Интегра крепко сжала рукоять ставшей такой родной бензопилы. Алукард поневоле попятился.       - Без паники! - успокаивающе вскинул руки Пип, опасаясь зарождения нового конфликта. - Мама обязательно объяснит наличие гробов, я уверен! Алукард, Виктория - пройдите сквозь стену, выберитесь отсюда и скройтесь. Свяжемся потом.       - Как прикажете, хозяин, - коротко кивнул Алукард.       А Виктория замялась. Она до сих пор с трудом проходила даже сквозь стену, что уж говорить о земляной толще в несколько десятков метров.       - Я поддержу Викторию своей силой и проведу ее, - не глядя на ученицу, ответил носферату.       У вампира слова с делом не расходились - тот уверенно взял дракулину за руку и подвел ее к кирпичной кладке. Положил другую руку на стену, проверяя толщину фундамента... и злобно оскалился, клацнув зубами.       - Мы не можем выйти.       - Почему?!       - На всю избу наложен барьер против нежити - теперь мы не можем покинуть дом.       - Ты что, со своими хвалеными силами Короля Нежити не можешь его обойти?! - не поверил своим ушам Пип.       Алукард повернулся к наемнику.       - Я могу разрушить барьер, и довольно легко, но волна от его падения будет такой ощутимой, что это с головой нас вы...       - Нет, Юми, только не сейчас!!!       Вампир прервался и направил взгляд в темный угол, где до этого сидели Юмико и Хайнкель.       С темноволосой монашкой творилось что-то неладное. Тело Юмико сводила судорога - она, скрипя зубами и утробно рыча, обхватила голову руками и завалилась на пол и скорчилась, безостановочно хрипя.       - Юмико!!! - кричала Хайнкель, тряся подругу за плечи и безостановочно пытаясь заглянуть ей в глаза. - Держись, слышишь?! Потерпи еще немного, удержи ее, еще пару минут...       - Что происходит?! - выступила вперед Интегра, не веря безумной догадке.       - Что происходит, говорите?! - вскинула голову Хайнкель. Глаза были широко распахнуты, на лбу выступила испарина. - Она в берсерка обращается, вот что происходит!

***

      Метаморфозы Юмико продолжались. Та растягивалась на полу, задевая ногами трубы, - отзвук эхом разносился по подвалу - рыча от боли в борьбе с собой все громче и яростнее...       - Хозяйка, я могу убрать ее, в форме берсерка она не сможет себя контролировать, - серьезно заявил Алукард, потянувшись за пистолетом.       - Не смей, тварь!!! - Хайнкель, отвлекшись от мучившейся Юмико, молниеносно вскинула пистолет и направила его на вампира - тот немедленно отреагировал, выставив "Кассул".       На Хайнкель было страшно смотреть. Полубезумные глаза, грудь тяжело вздымалась - в решимости защитить подругу, одна против четверых, она начисто забыла о конспирации, закричав:       - Сначала вам придется убить меня! Если вы ее хоть пальцем тронете, я выстрелю и всех выдам!       - Ты сама окажешься за решеткой.       - Плевать! Если хоть волос с ее головы упадет...       - Тихо, - Пип, несмотря не переведенный на него пистолет, шагнул к монашке и прямо посмотрел ей в глаза, тем самым успокаивая. - Мы не тронем ее. Не сходи с ума сейчас - ты должна будешь сдержать ее, если...       Внезапно хрипы и скрежет зубов на полу затихли. Такаги, тяжело дыша, лежала без движения. А затем на дрожащих ногах начала подниматься.       Хайнкель, вампиры и Хеллсинги с надеждой наблюдали за японкой - может, Юмико справилась и все обошлось...       Монашка выпрямилась. Прислонилась к стене. Спрятала очки в карман на юбке, протерла глаза.       - Давно меня Юмико так не сдерживала... Хайнкель, в чем де... - алые глаза берсерка распахнулись. - Где мы?!       Юмие обвела глазами подвал. С каждым новым увиденным человеком и нечеловеком ее все больше трясло.       - Хеллсинги?! Какого черта мы делаем в этой яме рядом с ними?! - рявкнула та.       - Юмие, послушай! - кинулась к ней Хайнкель. - сейчас это неважно, сиди тихо, нас могут найти и миссия провалится...       Юмие ее совершенно не слышала. Рваным взглядом она начала окидывать стены и потолок, еще больше багровея.       - Барьер - я чувствую... Ортодоксы... Над нами ортодоксы?! Какого черта?!       - Юми, послушай! - воскликнула Хайнкель, уже догадываясь, что ничем хорошим это не кончится.       - Вы из-за этого меня не пускали?! Потому что предали Церковь и теперь заодно с англиканскими псами?!Да еще и прячетесь от ортодоксов в подвале, словно крысы! Я убью вас! Я вас всех убью!!!       Алукард уже готов был разделаться с проблемой самым быстрым способом, как алая вспышка пронеслась перед его глазами.       Виктория молнией бросилась на Юмие, повиснув на ней и переключив внимание берсерка полностью на себя, к ней подключилась и Хайнкель - теперь обе девушки старались сдержать яростно рвущуюся Юмие, катаясь по полу и врезаясь в стены и шкафы; расставленные на них закрутки попадали на пол, наполнив подвал грохотом и звоном разбитого стекла...

***

      - Попадись она мне только - я ей устрою! Ноги этой буржуйки в доме моем не будет! Ишь, что удумала!       Стенания по поводу предполагаемых спекуляций с недвижимостью леди Хеллсинг продолжались уже которое время. Монахи, как и мадам Бернадотте, ждали окончания тирады, как внезапно были отвлечены громким шумом, доносящимся откуда-то с нижних этажей.       - Что там происходит? - нахмурился Афанасий.       Мадам Бернадотте была невозмутима, как и всегда.       - Это? Где? А, так то мыши разыгрались, забодай их комар, не берите в голову.

***

      Короткая, но бурная потасовка привела к вмешательству Алукарда: сейчас вампир одной рукой прижимал Юмие за горло к стене - берсерк, вцепившись в руку носферату, безрезультатно пыталась разжать хватку и махала ногами в воздухе в попытках освободиться. Виктория и Хайнкель, переводя дыхание, стояли по обе стороны от Алукарда, ловя каждое его движение. После боя подвал был усыпан осколками стекла, завален остатками шкафчиков и залит содержимым разбитых в хлам банок. Участвовавшие в драке вампиры и монашки были частично запачканы этим содержимым - Алукард отплевывался от петрушки, а у Юмие в волосах застрял засоленный помидор.       Даже с зафиксированным горлом берсерк умудрялась с прежней яростью вырываться, орать и извергать проклятия на всех известных ей языках.       - Скоты! Предатели Церкви! Протестантские псы! Я еще разделаюсь с тобой, дьявольское отродье! - проорав это, Юмие задергалась еще сильнее и заехала носком ботинка стоявшей рядом Виктории по лбу.       - Ай!.. Юмие, прекрати, нас сейчас найдут!       - Пусть найдут - я всех порву! И тебя, падаль, тоже! - та, высоко замахнувшись ногой, чуть не прошлась по лицу Алукарду; тот рефлекторно отклонил голову немного в сторону и чуть крепче сжал горло монашки. Юмие захрипела; реакция от Хайнкель последовала незамедлительная - к виску вампира был приставлен пистолет.       - Тронешь - мозги вышибу!       - Ты же знаешь, это не поможет. А вот сделай ты тоже самое с собой - это была бы твоя самая большая помощь Тринадцатому отделу, - не остался в долгу Король Нежити.       - А ну не ори на Хайнкель, - прохрипела Юмие, дергаясь уже гораздо менее активно. Алукард, вспомнив о приказе Пипа не убивать католичку (наемник понятия не имел, где в подвале можно спрятать труп), ослабил хватку.       - Надо ее утихомирить. Может, использовать это? - Интегра указала бензопилой на длинную тяжелую ржавую цепь в другом углу.       - Поверьте, не поможет - порвет, как тряпку, - уверенно заявила Хайнкель.       - Ах ты тварь протестантская, на цепь меня посадить хочешь, как своих шавок?! - выплюнула Юмие.       - Следи за языком, католичка, я сегодня не в настроении, - поднимая бензопилу, Интегра шагнула навстречу японке - Хайнкель немедленно вытащила из-за пазухи второй пистолет и направила на нее.       - Еще шаг, и я...       - ...перережу тебе глотку, если с хозяйкой что-то случится, - Виктория быстро переместилась австрийке за спину, недвусмысленно клацнув клыками.       Хайнкель осеклась, но лица не потеряла.       - Надо же, какие верные у вас вампиры, леди Хеллсинг, всегда вовремя приходят, кровью не пои...Что бы вы без них делали, а?       - Хочешь посмотреть? - сузила глаза Интегра, медленно приближаясь к монашке и проводя ладонью по лезвию.       - Дамы, может, вы... - хотел приблизиться к ним Пип, но был остановлен тройным окриком жены, монашки и вампирши:       - Не лезь, когда женщины разбираются!       - Но... - опешил наемник.       - Хозяин, я бы на вашем месте их послушался, - посоветовал Алукард, косясь на Викторию, Хайнкель и Интегру, успевших, позабыв о женской солидарности, занять боевые позиции, и бросавших полные напряжения взгляды друг на друга.       - Да я бы рад, если вы перекрошите Вольф, но мне сообщение пришло - монахи через минуту-две будут здесь!

***

      - Уже уходите? - притворно расстроилась мадам Бернадотте, чуть не забыв опустить в своей фразе слово "наконец-то".       Как бы она ни пыталась объяснить жуткий грохот внизу активностью распоясавшихся грызунов, монахи верить почему-то не спешили. Федор, Георгий и Афанасий подозрительно переглядывались, Анчар негромко рычал, баба Маша стояла белее простыни, послушник Иван как-то подозрительно притих и нервно, стараясь не привлекать внимания остальных, теребил шторку на окне - ткань едва не отрывалась от карниза.       Наконец старшие монахи решили направиться вниз.       - Не осерчайте, но надобно и в другие дома заглянуть, - ответил брат Афанасий, спускаясь с чердака по лесенке. - Только в подвал ваш заглянем, и все.       Баба Маша сначала удивленно распахнула глаза, а затем испуганно прижала руки ко рту, вспомнив, что в подвале-то и находится ее внук.       - А зачем вам в подвал наш ходить? - неуверенно спросила она.       - Ну как же, - тем временем все шестеро уже спустились на второй этаж. - Сами же сказали, мыши вас тревожат. Да еще и так сильно - по звукам будто не мыши, а шесть человек дерутся! Мы и посмотрим, в чем дело, посоветуем средство какое...       - И ради этого - в подвал лезть? -изогнула бровь мадам Бернадотте. Бабе Маше вдруг показалось, будто дочь держит что-то небольшое - трубку мобильника? - но в следующее мгновение руки у офицера были пусты. - Бесполезно это. Все уже перепробовали.       - А кота завести?       - И кота заводили. Он смылся от этих мышей, как увидел.       - Брат Афанасий, - внезапно подал голос послушник Иван, последнее время молчавший, что уж совсем было на него не похоже. - Может, дальше пойдем - сдался нам подвал этот? Мы вон еще к гробовщику Василию не ходили!       - И правда! Ох, Ваську-то я не проведывала давно, - хлопнула себя по лбу мадам Бернадотте. - А ведь он там, бедняга, спился почти!       - Именно! - подхватил Иван. - Давайте ему поможем! В смысле, от змия зеленого удержаться, - поправился он в ответ на недоуменные взгляды монахов.       - Мы зайдем к Василию, Иван, - согласился брат Афанасий. Послушник просиял, но ненадолго. - Апосля того, как в подвал наведаемся.       Монахи, развернувшись, бодрым шагом направились к лестнице.       Иван пришел в отчаяние. Что же ему делать? Как отвлечь монахов? Из окна снова спрыгнуть? Да нет, не поможет это - Афанасий поймет враз, что это уловка такая...       Как же быть? Ведь в подвале именно Алукард шумел, он знал это!       - Подыграй мне, - услышал юноша вкрадчивый шепот. Тот повернулся на его обладателя и остолбенел.       - Ирина Аркадьевна?..       - Тсс! Молчи и не шевелись, - и мадам Бернадотте без лишних слов подножкой сшибла послушника на пол.       - Ивашка упал! - воскликнула офицер ВДВ, указывая на распластавшегося на полу юношу. - Ему плохо стало!       - Что?! - Афанасий моментально обернулся и кинулся к послушнику. - Иван! да что за напасть с тобой, окаянный?!       Братья Федор и Георгий последовали за Афанасием. Федор бросился проверять пульс.       - Живой. До Анатолия бежать долго...       Иван изо всех сил старался изобразить обморок; с чего это вдруг хозяйка дома решила участвовать в этом спектакле, юноша не имел понятия, но пока насельники вертятся вокруг него и шагу в сторону не ступят, это ему на руку.       - У меня где-то клизма была! - захлопотала баба Маша.       - Не надо клизму! - взревел вдруг брат Афанасий. Затем прищурился, приподнял Ивана за плечи... и тряханул его что было мочи.       Не ожидавший такого поворота юноша вскрикнул, замахал руками (врезав брату Георгию по лбу) и широко распахнул глаза.       Прямо перед ним находилось красное от гнева лицо брата Афанасия.       - О, з-здравствуйте...       - Иван...       - А я так быстро из обморока вышел!       - Иван...       БА-БАХ!!!       С первого этажа донесся грохот, еще сильнее, чем предыдущий. Монахи замерли... и все, как один, бросились вниз.       Иван вскочил, силясь обогнать насельников и вновь что-нибудь придумать: они уже на лестнице, теперь почти у горницы, теперь почти...       Дверь в горницу слетела с петель.       Монахи остановились, Иван по инерции пробежал мимо, но брат Афанасий схватил того за капюшон и удержал; и очень вовремя - из горницы вынеслось что-то огромное, темное и лохматое, и пронеслось мимо, прямо как...       - МЕДВЕДЬ?!

***

      Несколькими минутами ранее в подвале.       - Монахи через минуту-две будут здесь! - объявил Пип.       - Что?! Я их убью!       - Спасибо, Такаги, мы поняли, можешь не повторяться! Нужно придумать план! И срочно!       - Выходит, будем биться, - по выражению лица Алукарда нельзя было понять, рад он или расстроен. - А ведь это твоя вина, Такаги; не устрой ты здесь погром, возможно, все бы и обошлось.       - Не смей винить ее, чудовище, - процедила сквозь зубы Хайнкель. Юмие в ответ на наезд сильнее задергалась. - Это у вас возник план запереться в каменном... - монашка осеклась и напряглась, когда ощутила на шее прохладную ладонь Виктории.       Интегра, однако, не ввязалась в перебранку.       - Хватит! Если мы сейчас перегрызем друг другу глотки, это делу не поможет.       - Она права, - кивнул стоявший у стены Пип, приложивший пальцы к подбородку. - Никаких сражений, нужно уйти отсюда, незамеченными уже не получится, придется сделать так, чтоб вас с Викторией не узнали... Вы должны превратиться... Превратиться в животное... Я понял! Алукард, ты станешь медведем!       - Что?! - подавился воздухом Король Нежити. От такой заявы у него даже слова кончились. Юмие перестала вырываться и стала с интересом наблюдать за развитием мысли наемника.       - Что слышал! Так мы и шум внизу объясним: приехали обратно, типа права забыли, - Пип попытался сострить, но от взгляда Интегры его улыбка тут же сникла. - А в горницу хренак - медведь через окно залез! Надо его предварительно снести... Но выйдем мы через сени, на виду у монахов, чтобы они видели причину шума - и будет это дикое животное, а не вампир!       - Это безумие, - покачала головой Хайнкель. - Ортодоксы не безголовые, они смогут распознать под личиной зверя нежить.       - Значит, пробежим мимо них так быстро, чтоб не распознали! А еще на нашей стороне эффект неожиданности. Будешь медведем, Алукард!       - Я - Король Нежити, и зверем перед монахами бегать?! - запротестовал носферату. Юмие с Хайнкель переглянулись и заухмылялись, предвкушая веселье.       - Ничего, гопака потанцевал, и в медведя обратишься, не убудет с тебя. Это приказ.       - Хозяйка, - в надежде избежать позора Алукард повернулся к другому лидеру. - Вы уже заставляли меня чинить крышу. Неужели вы сделаете это со мной?       - Ради спасения организации ты у меня и тушканчиком побегаешь, - ледяной взгляд Интегры не содержал ни намека на помилование.       - А я? - спросила Виктория.       - Алукард, сможешь обратить Серас, скажем, в собаку, так же, как ты собирался провести ее через стену?       - Конечно, хозяйка, - скрипя зубами, ответил носферату.       Не то чтобы Виктории импонировала идея обратиться в собаку, но возражать она не решилась.       - Прекрасно. А теперь все остальные - мы будем этого медведя из дома выгонять!       - Мы будем бить Алукарда? Хеллсинги, вы начинаете мне нравиться, - довольно отозвалась Юмие, а Алукард изо всех сил сдерживал порывы переломить монашке шею.       - Да. Сделаем вид, что гоним его с участка прямо в лес, - кивнул Пип. - Пробежим в заброшенное здание колхоза рядом с церковью, там спрячемся, продумаем план действий, я, Интегра, Хайнкель и Юмие вернемся в дом, Алукард с Викторией останутся. Пойдем через лес - если монахи захотят нам помочь, будем петлять, запутаем их. Главное - оторваться вначале. В лесу могут быть монахи, Алукард, ты их чувствуешь - веди нас так, чтоб мы их обходили. Все всё поняли? Интегра, бежать сможешь?       - Вполне. Я успела отдохнуть, а рана чуть зажила.       - Отлично. Как тебе план?       - План? - тяжело вздохнула Интегра, протирая чудом оставшиеся целыми очки. - Честно сказать... Дебильный.       - Так мы его исполняем?       - Естественно!

***

      Не успели Иван, Афанасий, Федор, Георгий и подоспевшие мадам Бернадотте с бабой Машей опомниться, как огромный черный медведь с ревом пронесся мимо них, с грохотом вышибая входную дверь.       - РАЗОЙДИСЬ, ЗАШИБУ!       На этом сюрпризы не кончились: из горницы на полном ходу друг за другом выбежали: мужчина с рыжей косой и автоматом Калашникова, лающая собака, потрепанного вида девушка с бензопилой, грозно орущее темноволосое чудо-юдо, орудующее чем-то вроде серпа на длинной цепи, и за ней же - коротко стриженная блондинка с пистолетами в обеих руках.       И все - с банками солений под мышкой.       Безумная процессия вихрем пронеслась мимо монахов, вынесясь на улицу вслед за животным.       Насельники, едва опомнившись (а после такого зрелища произошло это позже, чем они рассчитывали), бросились на крыльцо.       Картина развернулась более чем захватывающая: все пятеро, включая собаку, колотили черного медведя, отгоняя его все дальше от дома, к концу участка.       Пип, делая вид, что целится, стрелял в воздух, нарочно промахиваясь, то же делала и Хайнкель; Юмие, размахивая странным оружием, едва не задевала зверю голову; Виктория в облике собаки лаяла что есть мочи, Интегра била бензопилой плашмя по бокам медведя...       Никогда еще леди Хеллсинг не колотила Алукарда с таким удовольствием.       - Закидывайте его! - скомандовал Пип.       В медведя разом полетели те немногие закрутки, что уцелели в подвале (баба Маша схватилась за голову) - зверь, матерясь на своем медвежьем, уворачивался, как мог.       - Вот так! Молодцы! Ай, Вольф, ну не в меня же! - заорал Пип, когда одна из банок просвистела у него над головой и попала в курятник.       - Ну извини, Хеллсинг, это уж как получится!       Челюсти у монахов поочередно попадали вниз.       - Сынок вернулся! - радостно воскликнула мадам Бернадотте, удерживая на месте лающего Анчара. - За правами, небось, постоянно их забывает.       - Брат Афанасий, - не отводя взгляда от сцены, Иван подергал наставника за рукав. - Глядите... А не те ли это девицы, что в монастырь к нам вчера заходили?       - Они? Да нет, Иван, чепуху не городи. Тех девиц я видел, они и мухи не обидят.       В этот момент Юмие и Хайнкель развернулись лицом к монахам, с безумным хохотом "нанося" удары по медведю.       - Слушай, если приглядеться... и правда они, - вконец опешил брат Афанасий.       Бой подходил к своему завершению. Зверь, дико взревев, казалось, сейчас бросится на нападавших, но вместо этого тот развернулся, перепрыгнул изгородь и со всех ног припустил по дороге к лесу - мужчина, три девушки и собака с громким улюлюканьем побежали следом.       - Надо помочь им, - заявил брат Федор и хотел двинуться, но мадам Бернадотте тяжеловесно хлопнула его рукой по плечу.       - Это им без надобности. Сынок у меня с друзьями не хлипкий, чай, с каким-то медведем и подавно справятся.       И монахи, обескураженные недавним зрелищем, но уже не такие подозрительные (теперь же понятно, из-за чего был грохот - то медведь виноват!), нестройной вереницей зашли в дом.       Все, кроме Ивана.       Пипу ван Хеллсингу удалось придумать довольно неплохой (хотя и экстравагантный) план и перехитрить почти всех насельников - один Иван не поддался на обман.       Гробы, шум... Он и раньше подозревал, но сейчас, после того как увидел алые глаза вампира, обратившегося зверем, окончательно укрепился в своей догадке.       Теперь он знал, где искать Алукарда.       И послушник бросился по следам убежавшего медведя.

***

      Тишины давно заброшенного здания колхоза "Путь Ильича" уже десять лет как никто не нарушал - разве что иногда забредавшие сюда деревенские мальчишки, да гопники, периодически в этом месте распивающие спиртные напитки низкого качества. Однако их в последнее время тоже редко можно было увидеть.       Внезапно державшаяся чуть ли не на изоленте дверь со скрипом отворилась, и внутрь полутемного помещения, освещаемого лишь мигающей лампой где-то под потолком, ввалились мужчина, три девушки, огромный черный медведь, на ходу перевоплощаясь в высокого темноволосого мужчину в алом плаще, и небольшая собака.       Чуть войдя в здание, Интегра пригляделась. Снова темнота, почти ничего не видно, что снаружи ночь кромешная, что внутри. Единственный источник освещения - тусклая лампочка под потолком на высоте метров двадцати. Кажется, у той стены проглядывается нагромождение деревянных ящиков аж до потолка...       - Ну что, здорово я придумал? - переводя дыхание, заухмылялся Пип. - Смылись прямо из-под носа, и никто не заподозрил! А вы говорили...       - Это было незабываемо, нечестивые еретики! - закружилась, словно в танце, Юмие, радостно раскручивая над головой оружие. - Поколотить протестантского вампира и не лишиться за это головы - такое даже во сне не приснится!       - Ага. В кошмарном, - процедил сквозь зубы Алукард, прислонившись к стене у входа.       - Такаги, Вольф! Вы тоже молодцы, - как настоящий лидер Пип не забыл отблагодарить и монашек. - Видите, мы можем неплохо работать, если захотим! Такаги, а что это у тебя за оружие? Я слышал, ты обычно носишь с собой катану...       - Это называется кусаригама, - Юмие с готовностью протянула наемнику оружие: серп на длинной прямой ножке, к которой была прикреплена длинная цепь с грузом на конце. - Комбинированное. А Симабара... Ее у меня сейчас нет.       - Почему же? - присоединилась к разговору Интегра, всегда готовая интересоваться состоянием дел у "Искариотов".       - Ее у меня отобрали. На время. В наказание.       - За что?       - Да за то, что мы вас убить пытались! Забыли уже?       - Так, не время предаваться воспоминаниям, - решительно заявил Пип. - Мы все еще в опасности. Надо продумать план действий. Алукард, преврати Викторию обратно, и мы...       - Алукард, наконец-то я нашел вас!       Все стремительно обернулись на нового гостя, так неожиданно объявившегося.       В дверном проеме, переводя дыхание, стоял бледный, но счастливый, послушник Иван.       Алукард на минуту ощутил, что готов собственноручно придушить Настоящего Человека, которого так внезапно подбросила судьба ему на голову.       Иван, не обращая внимания на всех присутствующих, бросился вперед, и... пронесся мимо Алукарда, кинувшись на колени рядом с пребывавшей в виде собаки Викторией.       Послушник порывисто обнял животное.       - Я так рад, что вас нашел! Я так соскучился! Я думал, я вас больше не уви... АЙЙЙ!       Юноша отскочил, как ошпаренный, придерживая укушенное плечо - слава Господу, куртка толстая и тело не задето; бросил испуганный взгляд на собаку - та злобно рычала, глаза заалели, казалось, она готова броситься в любой момент.       - Вы... вы чего?! - пораженно воскликнул Иван.       Собака зарычала. Затем ее заволокла темная дымка. Затем на месте собаки оказалась светловолосая девушка в изодранной одежде. Иван сглотнул.       - Паршивец, ты отнял у меня хозяина!!! - заорала Виктория и ринулась на послушника.       - ААААА!!! Спасиииите! - бешено орал юноша, со всех ног убегая от разъяренной дракулины, так и норовившей полоснуть его сгустками энергии. - Прости! Прости! Я не знал, что ты не Алукард!       - Мне плевать, что ты там бормочешь, гад! - пытаться договориться с взбешенной вампиршей на русском было бесполезно: она все равно его не понимала. - Я перегрызу тебе глотку, разлучник!!!       После озвучивания плана Пипа Алукард думал, что более позорного момента в его нежизни больше не будет.       Как же он ошибался.       Может, убежать жить в лес, пока не поздно? А что? Не будет больше ни крыш, ни КПЗ, ни хозяев, ни послушников-балбесов... Только тишина, покой и вкусные заблудившиеся туристы стабильно раз в месяц...       Интегра, Пип и Хайнкель стояли, как вкопанные.       - Эм, дружище, - из всех остальных Пип первым оправился от шока. - Вы с этим Андерсоном уменьшенным что, в отношениях... каких-то?       - Хозяин, это не то, что вы думаете.       - А я ничего не думаю, Алукард. Все, что я надумал - на печь я тебя к себе больше не пущу.       Алукард впечатал ладонь себе в лоб.       - Я потом все объясню... Виктория! Возьми себя в руки!       Решив спасти остатки чести в глазах хозяев, Алукард бросился урезонивать дракулину, которая пару раз уже почти откусила Ивану голову.       Вопреки ожиданиям, Серас на его крики никак не реагировала и лишь продолжала гнаться за очумевшим от страха послушником.       - Я покажу тебе, как чужих хозяев, отбивать! Руки поотрываю! Нет! Не руки! Лучше!       Интегра, Хайнкель и Пип до сих пор стояли с разинутыми ртами и взирали на эту сцену.       - Ураааа! Мокруууха! - скандировала Юмие, прыгая от радости на одном месте.       - Сигарету? - не отрывая взгляда от происходящего, наемник протянул жене и монашке "Беломор".       - Читаешь мои мысли, - с тем же выражением лица стрельнула сигарету Хайнкель. Интегра просто молча взяла всю пачку.       - ИВААААН! Теперь-то ты получишь у меня, демон!       Демоном впору было называть брата Афанасия, внезапно появившегося на пороге - так он был зол, рассержен и грозен.       Но Иван не испугался - наоборот, он с радостным воплем понесся к наставнику, сметая все на своем пути.       - Наконец-то! Брат Афанасий! Спасите меня от нее, она меня сожрет!!!       - Ах ты мерзкий... - Виктория уже готова была прыгнуть и достать Ивана на другом конце зала, как ее руку сжала каменная хватка, не давая ей пошевелиться.       Дракулина развернулась, желая проехаться сгустком энергии по физиономии того, кто ее сдерживает, но замерла - перед ней стоял Алукард.       - Виктория, - серьезно и твердо произнес он, глядя ей прямо в глаза. - Успокойся.       Звук собственного имени подействовал отрезвляюще - выражение ярости сошло с лица вампирши. Дыхание выровнялось. Дракулина опустила руки и понуро свесила голову. А затем уткнулась лбом в грудь Алукарда.       О нет.       Если она сейчас зарыдает...       - Так вот, где вы скрывались, вампирские отродья! - зычным басом прогремел брат Афанасий; его голос эхом умножался в стенах здания. - Прав я был, когда Гринько подозревал! Не уйти вам на этот раз!       Уже осознавая, что столкновение с Православной Церковью неизбежно, Интегра выступила вперед.       - Я - Интегра Файербрук Уингейтс ван Хеллсинг, глава ордена Протестантских Рыцарей! Ответственность за этих вампиров целиком и полностью лежит на мне. Мы попали на вашу территорию из-за стечения обстоятельств, каким бы диким это объяснение ни казалось. Могу вас уверить, мои подопечные ни в чем не...       Не успела она закончить, а монах - как следует поразиться суровости потрепанной девушки с бензопилой, как лампочка под потолком в последний раз мигнула и померкла, оставив всех восьмерых в кромешной тьме.       Брат Афанасий выхватил арбалет, Интегра вскинула бензопилу, Пип - автомат, Хайнкель с Алукардом выхватили пистолеты - каждый был готов защищаться...       На пол пролился яркий столп света - под потолком, закрепленный на железных перекрытиях, сиял огромный круглый прожектор.       Вампиры, Хеллсинги, монахи и монашки заозирались. Никто из них не двинулся с места, значит, прожектор зажег кто-то...       Высоко над головой воздух прорезали тончайшие нити, колеблющиеся в пространстве, словно лист на ветру; их отблески переливались в темноте голубоватым свечением. Сеть раскинулась почти под всей крышей здания - восьмерка задрала голову, не в силах оторваться - а затем нити, ярко сверкнув, с тихим свистом резко стянулись в одной точке.       Интегра похолодела. Она знала, кому принадлежат эти нити, но не может же этот человек...       В противоположной стороне от первого зажегся другой прожектор. Теперь на пол падали два столпа света, перекрещиваясь почти под потолком, там, где находилась вершина пирамиды деревянных ящиков.       В полной тишине зазвучал голос:       - Должен признаться, я поражен. Я рассчитывал встретиться с вами здесь, леди Хеллсинг, и со всей организацией, но далеко не в полном составе... Вам удалось меня удивить!       Из мрака, туда, где перекрещивались два столпа света, выступил высокий молодой мужчина. Длинные темные волосы стянуты в конский хвост на затылке, на лицо нарочито небрежно падали несколько тонких прядей. Холодные серые глаза смотрят сквозь прямоугольные очки. Мужчина был одет в простой, но аккуратный коричневый свитер, темные брюки и ботинки, на руках - перчатки без пальцев.       - Соскучились по мне? - насмешливо поинтересовался Уолтер Кум Дорнез, затягиваясь сигаретой. Самой не верится, что дописала эту главу, но под Новый год часто случаются чудеса :) И прошу меня извинить за более такой долгий перерыв - этому способствовали такие важные вещи, как ЕГЭ, поступление, учеба в первом семестре, а также личные обстоятельства. Надеюсь, двенадцатую главу я выложу раньше, чем через десять месяцев, и даже надвигающаяся сессия мне не помешает :) Хочу сразу заявить, что фанфик будет обязательно дописан - хоть через год, хоть через пять, хоть через десять лет; как бы то ни было, заморозки у меня в планах не предвидится. Поздравляю всех читателей с наступающим Новым годом! Если они еще остались :D Примечания от автора: 1) Здесь можно почитать про кусаригама: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D1%83%D1%81%D0%B0%D1%80%D0%B8%D0%B3%D0%B0%D0%BC%D0%B0 http://the-legends.ru/articles/337/kusarigama/