Отражение

Мы ложимся на кровать, и Артём прижимается ко мне, утыкаясь носом в шею. Я ласково поглаживаю его по волосам, пока он пальцами рисует какие-то узоры на моём плече. — Прости за то, что я сказал до этого, — шепчет парень едва разборчиво. — Я не жалею о том, что познакомился с тобой. Просто… — Просто что? — Всё так странно, — тихо вздыхает он и чуть отстраняется, чтобы взглянуть на меня. — У меня вся жизнь была распланирована. Я засыпал, точно зная, что будет завтра. А сейчас здесь ты, и всё меняется. — Это хорошо или плохо? — осторожно спрашиваю я. Он выглядит растерянным. — Думаю, что хорошо. Я хочу, чтобы у нас что-то получилось, но ничего не могу тебе гарантировать, — сонно произносит Депо. Пару минут спустя по его ровному дыханию я понимаю, что он уснул. Целые сутки без сна в состоянии нервяков и беспрерывного пьянства сделали свою работу. Выждав для верности ещё минут десять, я осторожно вылезаю из-под него, и Артём переворачивается на другой бок, обнимая подушку. Это вызывает улыбку, и я не могу удержаться от того, чтобы наклониться к нему, легко целуя в висок. Я выхожу из комнаты, встречая в гостиной ребят, которые замолкают при виде меня. Наливаю стакан воды на кухне, когда ко мне подходит Тусина. — Ну, и какого чёрта это было? — уперев руки в бока, удивлённо восклицает она. — Просто небольшое недоразумение, — неловко пожимаю я плечами. — Насть… — начинает было Девика, но её тут же перебивает девушка. — Нет, подожди, недоразумение? — она переводит на меня взгляд, и я вижу её злость, но не понимаю причины. — Он тут, блять, только что чуть дверь не выломал! — Всё в порядке, правда, — твёрдо уверяю я. Тусина переглядывается с Федей, и тот задумчиво передёргивает плечами. Девушка отступает, уводя разговор на тему съёмок. К нам подходит Гоша, говоря, что ему хватает отснятого сегодня материала, и напоминает, что завтра мы должны снимать сцену знакомства в клубе. Я выхожу на улицу проводить его, и, пока мы курим, он рассказывает, как встретил Новый год в компании Голубина и ещё пары друзей. Я заодно интересуюсь, удастся ли ему поговорить с Глебом про возможность проведения интервью. Друг смотрит с вопросом, и я неловко мямлю что-то про то, что не знакома с ним лично. Он кивает и ободряюще произносит, что с этим не будет никаких проблем, но мне нужно успеть выцепить Глеба в Москве, прежде чем тот уедет в Америку. Мы обнимаемся на прощание, и, уже сидя в машине, Вишну вдруг высовывает голову из окна. — Значит ты и Депо, — с ухмылкой тянет он. — Ой, блять, вот ты только ещё не начинай, — со смехом отвечаю я. Гоша понимающе улыбается, машет мне рукой напоследок и уезжает. Я возвращаюсь в дом и провожу пару часов, играя в приставку с Джимбо. Он параллельно курит косяки, теряя концентрацию всё больше и больше. Когда я выигрываю раунд в пятый раз подряд, он заливисто хохочет, пихая меня в бок и обвиняя в жульничестве. Мы готовим с Полиной творожную запеканку в районе трёх часов ночи, потому что обе проголодались и не можем уснуть. Егор и Федя рядом пьяно фристайлят под чей-то бит, пока Тарасова снимает их, ведя трансляцию в инстаграме. В этот момент к нам выходит заспанный Депо, потирая глаза и рассеянно оглядываясь. Он выглядит таким домашним и милым, что я сразу расплываюсь в улыбке. Парень мажет губами по моей щеке, когда подходит к кухонному столу. Присаживается на стул, залипая в пространстве. — Может, пойдёшь дальше спать? — мягко спрашиваю я. Артём отрицательно качает головой, говоря, что выспался, и тут же широко зевает. Я киваю Полине на духовку, чтобы она не забыла засечь время, и за руку веду парня в нашу комнату. Он послушно следует, бубня себе под нос, что я обламываю ему всё веселье. Уложив Шатохина в кровать, я уже собираюсь уходить, когда он осторожно ловит меня за руку. — Останься. В приглушённом свете настенной лампы я вижу, как блестят его глаза. Он очень сонный, и я знаю, что он уснёт, как только его голова коснётся подушки. Шатен аккуратно тянет меня на себя, и я ложусь рядом, переплетая наши пальцы. Разглядываю потолок, ощущая на себе его взгляд. — Давай съездим утром в город, до съемок. Я хочу показать тебе одно место, — выдаёт он. — Господи, Шатохин, ты что, зовёшь меня на свидание? — игриво подначиваю я, замечая широкую улыбку на его лице. — Я хочу сделать всё правильно, — оправдывается он, — хотя бы раз. Я приподнимаюсь на кровати, нежно целуя его. Артём зарывается рукой в мои волосы, притягивая ближе. Буквально две минуты спустя он проваливается в сон, обрываясь на середине рассказа про свою собаку, которая сейчас находится у одного из его друзей. Я всё ещё лежу рядом, поглаживая его по волосам, когда мне приходит уведомление из инстаграма. Пользователь coldsiemens прислал вам новое сообщение. У меня замирает сердце. Что? Почему? Открываю директ. coldsiemens: Слышал, ты хочешь провести со мной интервью? Сперва я не понимаю, что к чему, а потом вспоминаю, что попросила Вишну замолвить за меня словечко. another_journalist: Ну, не лично я. Это для фаст фуда Ответ приходит мгновенно. coldsiemens: Почту за честь Я вдруг чувствую, как краснею. Оглядываюсь на Депо, но он мирно спит. another_journalist: Гоша сказал, ты собираешься уехать из России на время. Когда мы сможем пересечься? coldsiemens: Через три дня в Москве, в 6 вечера. Адрес скину чуть позже Чёрт, я не собиралась возвращаться в столицу так рано. Но работа важнее, поэтому придётся оставить ребят на сутки. «Без проблем», — пишу я в ответ, пока спускаюсь обратно на кухню. Два часа спустя мы сидим с Полиной на диване, доедая приготовленную запеканку. Все разошлись спать, оставив нас наедине. Она горделиво сообщает, что собирается провести в Питере воркшоп по созданию музыки через пару недель. В ответ я делюсь с ней новостью о предстоящем интервью с Голубиным. Девушка замирает со стаканом чая у своих губ, как только слышит его имя. — Это здорово, — произносит она деревянным голосом, выдержав паузу. — Что? — недовольно тяну я, видя её странное выражение лица. Она неловко жмёт плечами, тут же переводя разговор на недавний показ французских фильмов, на котором она побывала с Ефимом. Я сразу вспоминаю слова Егора о том, что общие знакомые избегают говорить о блондине. Спустя ещё час мы выползаем на балкон покурить перед сном, и я вывожу её на нужную тему, осознавая, что у меня больше шансов разговорить Полину, чем того же Депо. — Что такого произошло между парнями? — Эл, это вообще не моя история… — хмурится Девика, но осекается под моим прямым взглядом. — Блять, — глубоко вздыхает она, — я расскажу, но ты должна пообещать, что если это где-то всплывёт, то ты узнала об этом не от меня. Я нетерпеливо киваю в тот же миг. — Около двух лет назад, в декабре, у Артёма была девушка. Они встречались пару месяцев, и у них всё вроде неплохо складывалось. Он даже говорил, что влюблён в неё. Я начинаю догадываться, чем закончится эта история, но не прерываю Полину. — А потом под Новый год они разругались, из-за чего на тусовке она напилась и переспала с Глебом. Артём вошёл в комнату, прервав их в процессе. Блять, ты бы его видела, — она качает головой, погружаясь в воспоминания, — Он был просто в ярости. Они подрались с Фарой, после чего Шатохин вытолкал девушку из квартиры в одном белье. Мне становится больно за Артёма. Такое предательство в канун Нового года от двух близких людей? Теперь до меня доходит, что он имел в виду, когда сказал, что едва не вскрылся в новогоднюю ночь пару лет назад. — Мы были тогда все вместе. Ну, знаешь, привычной компанией. Поэтому все были свидетелями этого. И, когда Депо послал Глеба, заявив, что больше не хочет иметь с ним ничего общего, мы тут же приняли его сторону. Ну, согласись, это же просто жесть какая-то, — добавляет Девика, нервно разводя руками. Я молча киваю, а потом рассказываю ей похожую историю, которая случилась с одним моим близким другом из универа. — Самый пиздец был в том, — произносит девушка напоследок, докуривая, — что Тёмыч тогда уже страдал от своего образа жизни. И, когда он встретил эту девушку, всё изменилось к лучшему. Он был счастлив, и мы все были рады за него. И Глеб знал о том, что это была не просто какая-то тёлка, с которой Депо периодически спал. Мы поднимаемся по лестнице и останавливаемся возле комнаты Полины и Ефима, когда она просит, осторожно касаясь моего плеча: — Тёма всё ещё бесится из-за Фары, поэтому лучше не говори ему о предстоящем интервью с самого утра. Это тут же испортит ему настроение на весь день, а вам ещё заканчивать съёмки завтра. Я киваю в знак согласия. Она скрывается за дверью, и я ухожу в соседнюю комнату. Открывшаяся информация не приносит мне облегчения. Если Депо всё ещё так остро реагирует на эту ситуацию, как я должна сообщить ему о том, что мне придётся прервать свои питерские каникулы и фактически оставить парня ради встречи с Голубиным? Я тяжело вздыхаю, уже предвидя стычку с Шатохиным. Утром я просыпаюсь от того, что кто-то пальцем вырисовывает узоры на моём животе, прикасаясь едва ощутимо. Я не понимаю, что происходит, ещё не отойдя от сна, а потом вспоминаю, что рядом лежит Шатохин. Открываю глаза, натыкаясь на его смеющийся взгляд. — Ты спишь крепче Сени, — отвечает он на мой немой вопрос, — уже пять твоих будильников прозвенело, а тебе хоть бы что. Я громко мычу, накрываясь одеялом с головой. Мне не хватило четырёх часов сна, но я помню про просьбу Артёма заскочить в какое-то место перед съёмками. Он просовывает голову под одеяло, вслепую приподнимая футболку, оставляя влажные поцелуи на моём животе. Парень прикусывает кожу над рёбрами, и мне тут же становится щекотно, от чего я начинаю заливаться смехом, прося его прекратить. Он откидывает одеяло с довольной улыбкой, говоря, что уже успел принять душ и приготовить мне завтрак. Я прикрываю глаза на пару секунд, а потом в меня прилетает полотенце. Депо звонко хохочет и выходит из комнаты, крича напоследок, что у меня есть десять минут, прежде чем голодный Айсик съест всю еду в доме. Быстро собравшись и позавтракав, уже минут через сорок мы с Шатохиным уезжаем на такси в город. Машина останавливается возле какого-то дома в спальном районе. Я непонимающе оглядываюсь, но парень без слов ведёт нас внутрь одного из подъездов. У него серьёзный вид, и я не решаюсь испортить интимную атмосферу какими-то нелепыми шутками. Мы поднимаемся на открытую крышу высотки, и я замираю. Перед нами, как на ладони, открывается вид на центр города. Я вижу машины, стоящие в утренних пробках, людей, которые выглядят издали, как мельтешащие муравьи. У меня перехватывает дыхание, и я неосознанно сжимаю тёплую ладонь Артёма, стоящего рядом. Открытые крышы Питера — местная романтика. — Я жил в этом доме с мамой, когда впервые приехал сюда. Мне было лет 18, и она уговаривала меня не бросать учёбу, — он тихо фыркает, — хотела, чтобы я стал нормальным человеком. Ну, знаешь, таким серьёзным типом, который ебашит в офисе с 9 до 5, чтобы оплатить кредит за холодильник. Меня пробивает на смех, когда я представляю парня в каком-нибудь костюме в офисной обстановке. Он продолжает негромко говорить своим размеренным голосом с ленцой, и я молчу, понимая, что мы вновь вступаем на территорию чего-то личного. — В жизни происходил какой-то лютый пиздец: отца повязали, на маму смотреть страшно было. И в одну из бессонных ночей я обнаружил, что здесь есть открытый выход на крышу. Депо сжимает мои пальцы в ответ, и я чувствую, как он нервничает, продолжая разглядывать вид. — Я частенько приходил сюда и просто часами пялился на город. Мне становилось лучше, потому что я осознавал, что я не один тут со своими проблемами. Весь город ебётся точно также, разгребая разное дерьмо каждый день, — тут он, наконец, поворачивается ко мне, дёргая плечами. — И знаешь, что я понял? Я смотрю на него с немым вопросом, и Артём склоняется к моему уху. — Никто не справляется, — доверительно шепчет он, — все только притворяются, что у них всё в порядке. И если они смогли, то и я смогу. На мгновение меня охватывает чувство жалости к парню, и я обнимаю его. Он притягивает меня к себе, крепко вцепляясь пальцами в моё пальто. Я рассеянно глажу его по волосам, когда Шатохин произносит куда-то мне в плечо: — Я хочу, наконец, жить, а не делать вид. Хочу выбраться из этого дня сурка, знать, что я делаю что-то для себя. Музыка, которую я сочиняю, останется после меня, но она для других, и кроме этого у меня ничего нет. У него решительный вид, и я понимаю, о чём он. Ты появляешься на этот свет и в какой-то момент неизменно задумываешься, почему ты здесь. Хочешь прожить жизнь на максимум, ни о чём не жалея, потому что время утекает сквозь пальцы. Хочешь убедиться, что ты жил, а не существовал, плывя по течению. В Депо есть столько всего замечательного, целый мир внутри, и мне искренне жаль, что есть люди, которые этого не видят, которые воспринимают его лишь как образ, загадочный набор строчек и рифм, радующий их в трудную минуту. Мы долго целуемся, продуваемые питерским ветром, и прекращаем лишь тогда, когда у меня начинает леденеть нос. Парень смеётся, и перед уходом я делаю совместное селфи на фоне города, так как хочу запомнить этот момент. Я не знаю, что будет дальше и как всё сложится, но этот кадр с счастливой улыбкой Артёма останется в моей фотоплёнке навечно, напоминая о том времени, когда нам было так хорошо вместе, когда всё только начиналось. По пути в клуб, где уже собрались ребята, мы заходим в кофейню. Пока я жду кофе, Депо цепляют две молоденькие девочки с просьбой о фото. Он непринуждённо соглашается, и они чуть ли не пищат от радости. Когда он оставляет им автографы, одна из них вдруг спрашивает, кивая на меня, не являюсь ли я его девушкой. Артём резко вскидывает голову, бросая на меня вопросительный взгляд, и я, едва заметно, отрицательно мотаю головой. Он отшучивается, что останется одиноким до тех пор, пока они не достигнут совершеннолетия. Девочки моментально заливаются краской и исчезают. Парень подходит ко мне, и ироничная улыбка сразу сползает с его лица. — Последнее, что мне сейчас нужно, это массовая истерия в моих соцсетях и угрозы смерти от твоих девочек-малолеток, — негромко объясняюсь я на его красноречивый хмурый взгляд. Он расслабляется, понимающе кивая. — Но я всё-таки могу считать тебя своей девушкой? — развязно тянет Артём. Он выглядит естественно, как будто рассказывает мне очередные смешные истории времён туров Янграши, но я знаю, что он взволнован. Вместо ответа я притягиваю его к себе для мягкого поцелуя. — Не уверен, что правильно тебя понял, — с довольной улыбкой шепчет Шатохин, отрываясь от меня чуть погодя. Я смеюсь, легко пихая его кулаком в плечо, и снова целую. После мы садимся в такси, и я отвечаю на смски нетерпеливой Тусиной, которая напоминает о времени. По пути Депо искоса поглядывает на меня, и я не могу сдержать смущённую улыбку. Чувствую себя так, будто мне снова шестнадцать, и я впервые поцеловала мальчика, который мне нравится. Хочется выйти на Невский проспект и кричать от того, насколько мне хорошо. Мне невероятно комфортно в компании этого парня, будто я знаю его сто лет. Я могу быть собой, не цепляя на лицо привычные маски, притворяясь кем-то другим: более открытой, более социально приспособленной. Мне не нужно думать о каждом слове и каждом действии, вписывая себя в определённые рамки, в тот образ, который складывается обо мне у других людей. И это нравится мне в нём больше всего. Мы заходим в клуб, перебрасываясь с ребятами парой фраз, и начинаем съёмки. Депо запарывает пару дублей из-за того, что заливается смехом в самый неподходящий момент, вставляя какие-то нелепые пикап-фразы. Попутно мы вливаем в себя один коктейль за другим, и к моменту окончания съёмочного процесса оба оказываемся довольно нетрезвыми. Все шумно прощаются друг с другом, обмениваясь обещаниями быть на связи, потому что сразу после этого Салуки с Аникой едут в аэропорт, а ребята из Лауд отправляются домой собирать вещи, готовясь к завтрашнему концерту в Новосибирске. Я, Артём и оставшаяся компания возвращаемся в арендованный дом уже в районе пяти вечера. Настя с Полиной принимаются что-то готовить, а я ощущаю, что меня сильно клонит в сон от выпитого алкоголя и недостатка сна накануне. Уговариваю Артёма пойти полежать в кровати, на что Тарасова со смехом прощается со мной, говоря, что я точно не проснусь до следующего утра. Я удобно устраиваю голову на груди парня и очень быстро отключаюсь, пока он гладит меня по волосам. — Мне кажется, я начинаю в тебя влюбляться, — едва слышно шепчу я.