Отражение

Естественно, я поддаюсь на все его уговоры. Позволяю ему нежно поцеловать себя, позволяю стянуть с себя одежду. Депо действует очень ласково, неторопливо. Где-то в процессе, уже находясь во мне, он шепчет, что всё время обо мне думал. Он протяжно стонет, и я не перестаю любоваться им, тому, как напрягаются мышцы на его животе, как парень прикрывает глаза, пряча от меня свой взгляд в абсолютной прострации. Мне настолько хорошо, что я забываюсь и готова простить ему что угодно, лишь бы это не заканчивалось. Шатохин сам собирает мои вещи, пока я торчу в душе, и отзванивается Тарасовой, что я возвращаюсь к нему. Я слышу его раздражённый голос и замираю за углом в коридоре. По-видимому, Даша предъявляет ему за его поведение мудака и наставляет на путь истинный. Он нервно сбрасывает звонок, едва не посылая подругу напоследок. Мы приезжаем в квартиру, где я обнаруживаю очередной беспорядок после тусовки, которая, похоже, продолжалась все два дня. Депо мнётся и говорит, что займётся этим сам. Я вновь провожу время за написанием интервью с Глебом и как-то мимоходом слышу, как из другой комнаты Артём недовольно бурчит, что я уделяю работе слишком много времени. Но он ничего не говорит мне напрямую. Он вообще весь день ведёт себя очень притихшим и замкнутым, чувствуя вину за недавнюю стычку. Но мы никак это не обсуждаем, как будто это не я сбежала из этой квартиры два дня назад с громким обещанием, что ноги моей здесь больше не будет. Дни проходят, в принципе, по одному и тому же сценарию. Шатохин готовит завтрак, потом полдня ноет в кровати, пока я занимаюсь своими делами на ноутбуке или встречаюсь с кем-то из друзей. К вечеру его похмелье проходит, и мы смотрим фильмы, болтаем и трахаемся. Ближе к полуночи он выдумывает отмазку в виде того, что ему нужно срочно заехать на студию или что у кого-то из его знакомых возникла неотложная проблема, и сбегает раньше, чем я успеваю как-либо отреагировать. Возвращается он сильно пьяный под утро, и цикл начинается заново. Я жутко зла, мне хочется заставить его прекратить, но я сама понимаю, что радикальные меры тут не вариант. С любой зависимостью нужно бороться постепенно, иначе это неминуемо приведёт к срыву. За прошедшие пару недель знакомства с парнем я уже научилась различать его состояния. Я не знала, когда одни наркотики сменялись другими, но понимала это по изменениям в его поведении. Ласковый и невменяемый он был под психоделическим кайфом, добродушный и чрезмерно веселый — после травы, агрессивный и ревнивый — когда был сильно пьян. А также жутко раздражительный и апатичный на отходняках. Каждое из этих состояний имело кое-что общее: в любом из них Депо мог связно дискутировать о политике, очередных санкциях, фильмах из номинаций Оскара, теории большого взрыва и научных открытиях в области микробиологии. Неудивительно, что его родители, равно как и близкие друзья во главе с менеджером, всё ещё считали, что ситуация под контролем. Поэтому Шатохин продолжал записывать новые треки и колесить по городам с концертами, хотя, на самом деле, его место давно было в ближайшем наркодиспансере. По ночам с него сходило семь потов, его рвало часами, и организм усиленно выводил из себя всякую дрянь, а Артём каждый вечер с настырностью маленького ребёнка вводил вещества обратно. Однажды я, заснув на его груди, в ужасе проснулась посреди ночи и долго прислушивалась к его остановившемуся на мгновение сердцу и неспокойному дыханию. Меня пробирала дрожь от собственного бессилия. Человек, который стал мне таким дорогим и близким в столь короткий срок, попросту разрушал свою жизнь своими же руками. И я совершенно ничего не могла с этим поделать. Неоднократно я пыталась поговорить с парнем на эту тему, но в первый раз он сделал вид, что услышал меня, наговорил снова всяких нежностей и обещаний, а потом сбежал из дома через час, как только я ушла в душ. Во второй раз Депо напрямую сказал, что всё понимает, но это его жизнь, и он сам со всем разберётся. Мне осталось лишь молча развести руками. Хочется орать на него постоянно, запереть дома и выбросить ключ. Но каждый день Артём просыпается с таким мучением на лице и становится таким жадным до моей заботы, что я не могу перестать ему верить, когда он клянётся, что обязательно всё бросит. Спустя четыре таких дня, прожитых, как в дне сурка, я получаю сообщение от Голубина, пока готовлю обед в одиночестве. Шатохин уехал накануне встретиться с Джимбо, но я не сомневаюсь, что вернётся он не раньше полуночи, едва стоя на ногах. Это всё невероятно меня бесило, но что я должна была делать? Искать его по питерским барам, а потом за руку тащить домой? Он знает, что я обо всём этом думаю и прекрасно осознаёт моё недовольство ситуацией. сoldsiemens: Завтра у ЛСП будет концерт в Питере, приходи на афтепати Сперва я не могу понять, что к чему, а потом вспоминаю, что Глеб должен был придумать способ для нашей встречи. Картина становится полностью ясна, когда вечером пишет Олег, сообщая на радостях, что на предстоящий концерт решил заглянуть Фара, и приглашает меня на сам концерт и тусовку после. Я тут же отвечаю, что непременно заскочу повидаться с ним. На самом деле, я уже рада любой возможности сбежать из этой квартиры хотя бы на время. Я утопаю в этом наркотическом болоте, и моё психическое состояние ухудшается с той же скоростью, с какой Шатохин придумывает извинения для меня по утрам. Моя бессонница вновь вернулась, тревожность периодически даёт о себе знать. Самое худшее — навязчивые мысли и эта жуткая апатия. Мне приходится силком, после тысячи уговоров и обещаний самой себе, вытаскивать своё неслушающееся тело из кровати. Я пытаюсь бороться с приступами и к концу дня кое-как привожу себя в порядок, а потом просыпаюсь утром, и всё начинается сначала. Как-то Артём осторожно предлагает мне съездить к психологу, на что я сразу нервно посылаю его туда же. Он мгновенно вскипает и начинает орать, что с ним всё в порядке, и по его реакции я понимаю, что парень успел залить свои отходняки алкоголем. Чтобы успокоить его и отвлечь, я позволяю ему высказать всё, что у него накопилось, а после молча раздеваюсь. Шатен замолкает на полуслове, недоумённо таращась в ответ, а потом также молча следует за мной в спальню. Секс с Депо чертовски хорош, но именно в этом отчасти есть своя проблема. Когда секс настолько сносит тебе крышу, и ты лежишь вся взмокшая и расслабленная после пары оргазмов подряд, то в какой-то момент, из-за выброса гормонов, тебе может показаться, что всё не так плохо. Что парень, лежащий рядом с тобой — просто мечта, и у вас всё прекрасно. А потом он выкуривает два косяка прямо в кровати, один за другим, и ты вспоминаешь, как на самом деле устроена ваша жизнь. Уже после девяти я отлучаюсь в кофейню на соседней улице, где меня встречает Полина. У девушки тоже бессонница и совершенно сбитый график работы. Мы проводим вместе пару часов, и я рассказываю ей о предстоящей вылазке с Голубиным. Девушка неодобрительно покачивает головой, но всё же советует мне не сообщать об этих планах Шатохину. Я прекрасно понимаю, что она имеет в виду. Внутренне мне не хочется снова врать и делать что-то за спиной Депо. Но, с другой стороны, я ощущаю себя так, будто у меня нет другого выхода. Глеб — отличный парень, и я не против пересечься с ним и поболтать, даже несмотря на всю прошлую историю его взаимоотношений с шатеном. Я оправдываюсь тем, что не перехожу никаких границ. Однако, всё равно чувствую себя дерьмово. Возвращаюсь в квартиру к полуночи, обнаруживая там очередную вечеринку. Господи, когда это уже закончится? Депо замечает моё недовольное лицо, пока я иду через гостиную, демонстративно молча забирая свой ноутбук со стола и запираясь в спальне. Минут двадцать спустя по установившейся тишине я понимаю, что он выгнал всех непрошеных гостей. Не говоря ни слова, Артём заходит в комнату, ложится на постель и сворачивается в клубок. Он долго смотрит на меня своими пронзительными голубыми глазами, не отрываясь, едва моргая. Что-то не так. Никогда ещё я не была нужна ему сильнее, чем в эту минуту. Впервые тишина между нами меня напрягает. Когда чистый свет, которому не посчастливилось родиться с установкой на соответствие, превращается в самого заурядного наркомана, упорно бьющего палкой по протянутой руке, — самое время перебинтовать раны и уйти. Он знает: то, что между нами происходит, — настоящее, но позволяет другим решать, что ему необходимо. Ему страшно, и потому он прячется за алкоголем и наркотиками ещё хлеще обычного. Мне тошно на него смотреть, поэтому десять минут спустя я просто сбегаю в его кабинет, заняв кресло за столом. Потупив еще час перед экраном и выпив тонну снотворного, я отправляюсь в гостевую комнату. Но уснуть не получается. Мне нужны его объятия и сопение. Без Артёма мне неспокойно. И, будто ощущая мою мысленную просьбу, он хлопает дверью, выходя из спальни, и заходит ко мне. Я тут же притягиваю его к себе. Внезапно возникает ощущение, будто я вижу его после долгой разлуки. Парень нежно касается моих губ, сразу углубляя поцелуй. Мы валяемся в обнимку, и он играется с моими волосами, пока мы строим планы на следующую неделю. Депо предлагает съездить в Москву на пару дней. Ему нужно записаться с Тейпом, но я предполагаю, что дело не ограничится лишь этим. Сейчас я ощущаю спокойствие, но знаю, что это чувство обманчиво. Как затишье перед бурей. Артём засыпает первым, пока я лежу рядом и проклинаю фармацевтические компании за выпуск препаратов, которые не помогают. Листаю соцсети, проверяя непрочитанные сообщения. Внезапно у меня замирает сердце. Я крепко зажмуриваю глаза, но, когда открываю их, сообщение всё ещё висит на экране моего мобильного. coldsiemens: Хочешь поехать со мной в Европу через неделю?