Подобный орхидее

Вечером того же дня, когда Лань Си Чень заявился на наш порог, был созван совет, где присутствовали старейшины ордена Цзинь и главная семья, включая меня. Признаться, того, что случилось далее, я не ожидал, хотя догадывался, что Лань Си Чень тот еще жук. Он конечно миротворец, благословленный богами, но чтобы настолько… Зная, что отец ни за что не согласится идти войной на Ци Шань Вень и предпочтет откупиться, первый нефрит ордена Гу Су Лань давил на нужные рычаги Цзинь Цзы Сюаня и матушки. — Ци Шань Вень переходят все немыслимые границы. Никто под этим небом не будет находиться в безопасности, пока они стоят у власти, — лилась его речь чистым потоком. — И нападают они не только на мелкие ордена, — тут он выразительно посмотрел на матушку. — Не только на Гу Су Лань, Юн Мэн Цзян, теперь и на Лань Лин Цзинь… По зале, где велось собрание, прошел несогласный ропот. — Не может быть… — Такое было? — Когда это произошло? Тень пробежала по лицу матушки, словно эти старейшины только что плюнули ей в лицо, и, выразительно щелкнув веером, она произнесла так, что казалось дрогнули своды Башни Кои: — Все верно! Подобное злодеяние должно быть наказанным. Видимо, отец решил придерживаться обычной тактики — переждать бурю. Но один из старейшин, явно давно не взаимодействующий с моей матушкой, решил возразить: — Но попыток открытого нападения на Башню Кои не было совершено. Тут даже мне, при знании, что в этих стенах я за человека не считаюсь, стало обидно. — Вы теперь, дорогой старейшина, главную ветвь клана ни во что не ставите? — в глазах матушки полыхал лесной пожар. — Сколько у вас дочерей? Старейшина замялся, начиная понимать, что раздраконил госпожу Цзинь, но еще не понимая, чем. — Сколько у вас дочерей? — настойчиво повторила матушка. — Двое, — наконец ответил старейшина. — Они хороши собой? — Да, — кивнул старейшина, и с гордостью добавил. — Они два прекрасных белых бутона. — Хорошо, — пламя в глазах матушки сменилось холодным расчетом. — Давайте отдадим их ордену Вень. Под своды устремились удивленные вздохи и возгласы. — Зачем же?.. Так низко… — начал потрясенный матушкиным предложением, старейшина, но та не дала ему договорить. — Раз вы полагаете, что орден Вень может делать с нашими детьми все, что вздумается, то почему не хотите отдать им на потеху своих дочерей? На мой взгляд, это отличный откуп, — ее слова звучали хлестко, будто удары бича. Все пораженно замолчали, переваривая сказанное матушкой. Цзинь Цзы Сюань, сидевший рядом со мной, высоко задрал нос. Он был согласен с каждым ее словом. Лань Си Чень прокашлялся, вновь возвращая внимание к себе: — Что ж, как и сказала госпожа Цзинь, орден Вень бьет по самым уязвимым точкам. И эта угроза, поразившая уже два ордена, подбирается к Башне Кои. Никому не укрыться от этой бури, — его глаза недобро сверкнули, видимо, Лань Си Ченю вспомнились разрушенные Облачные Глубины. — Они мнят себя идеалом. Тут уже не выдержал Цзинь Цзы Сюань: — Если мы не воспротивимся, этому не будет конца, — вскочил он с места. Я от неожиданности даже отодвинулся. — Вени будут вести себя высокомерно до тех пор, пока мы не укажем им на их место. Кажется, в душе брата всколыхнулись воспоминания об унижениях, которые ему пришлось претерпеть в лагере Веней. — Как вы считаете, глава ордена Цзинь? — обратился Лань Си Чень к отцу. Тот, скривив рот, обмахивался веером. Молчание явно затянулась, и матушка стрельнула в него хмурым взглядом, только после этого он сложил веер и прокашлялся, готовясь произнести свое решение. — Мне думается, это несколько поспешно, — тягуче сказал он. — Отец, — возмутился Цзинь Цзы Сюань. — Разве мы трусы, чтобы отсиживаться, в то время, когда война вот-вот ступит на наш порог? — Конечно нет, — покачал головой Цзинь Гуань Шань. — Но… — Чтобы наслаждаться вином и женщинами тоже нужен мир, — зло хмыкнула матушка. Отец совсем смешался. — Мир нужен всем, — поддакнул матушке Лань Си Чень. На Цзинь Гуань Шане сосредоточились взгляды всех находящихся в зале. Матушка с такой силой сжимала в руках веер, что тот начал потрескивать. Видимо, она пыталась невербально намекнуть отцу, что с ним будет в случае отказа. — Стоит подготовиться, — уклончиво сказал отец. Не выставить оборону, не совершить неожиданное нападение, не вступить в альянс орденов против Ци Шань Вень, а просто подготовиться. Пиончики подрезать, чтобы капли золотой крови лучше смотрелись на белых лепестках. Но благо есть люди, которым только дай шанс повернуть все по-своему. — Отлично, — возликовал Цзинь Цзы Сюань и торжественно заявил. — Отец, я лично прослежу за подготовкой к войне. Матушка победно улыбнулась, она смотрела на Цзинь Цзы Сюаня с гордостью и явно была довольна, что ее старший сын взял от отца только внешность. Собрание подошло к концу. Решение было принято. — А вы талантливый дипломат, — заметил я, когда перед отбытием Лань Си Ченя мы решили попить чай в беседке. — Кто? — удивился он новому слову. — Эм… Переговорщик, — нашелся я. Меня аж в пот бросило, ну надо было такое ляпнуть. [+1] — Мне льстит ваше высокое мнение обо мне, — мягко улыбнулся он. — Но признаться, — он нагнулся ко мне чуть ближе, и произнес заговорщицким шепотом, — мне немного помогли. Его взгляд устремился мне за спину. Я обернулся и увидел неподалеку Мен Яо, который все еще действовал на правах моего помощника. Я удивленно воззрился на Лань Си Ченя. Когда эти двое успели спеться? Вот сейчас у меня попец прям поджался. А тому ли я человеку помог попасть в орден? Тогда он был беспомощен, а сейчас делится секретами давления на главную семью ордена, по сути, с чужим человеком. Хорошо, что это Лань Си Чень, а если в следующий раз это будет Вень Жо Хань? Может Лю Чень права во всех своих выводах, и Мен Яо не так безопасен, как кажется? — Не стоит думать о плохом, — сказал Лань Си Чень, заметив перемены в моем лице. — Я думаю, Мэн Яо умеет распознавать хороших людей. После нашего маленького чаепития Лань Си Чень отправился дальше объединять ордена. — Берегите себя, — сказал я ему на прощание. [+1] — И ты себя, — ответил он мне. — Не геройствуй понапрасну. Так. Стоп! Откуда и как много он знает? Хотя… Лань Ван Цзи. Неужели братья нефриты нашли способ, как связаться друг с другом? Что же касается подготовки к войне, то Цзинь Цзы Сюань сказал, Цзинь Цзы Сюань сделал: тщательнейшим образом проверялись броня и вооружения, оценивалась боеспособность уже имеющихся адептов и набирались новые, созывались лекари и закупался провиант. Первые два пункта были под ответственностью брата, с людей, курирующих остальное, он требовал ежедневные отчеты. Вся эта постоянная возня так поглотила его, что к нам с Ян Ли он заглядывал раз в несколько дней, и то ненадолго. Хорошо, что дева Цзян была понимающей и не злилась на него. Другие ордена похоже даже не поверили, что Лань Лин Цзинь тоже вступает в войну. В их глазах мы выглядели кучкой мажоров, решивших покрасоваться. В связи с тем, чтобы проверить искренность наших намерений, было принято решение провести тайное собрание орденов. Ход на него мне был закрыт. От нашего ордена присутствовали только отец и брат. Как после рассказал мне Цзинь Цзы Сюань, двигателем всего прогресса на собрании был Не Мин Цзюэ. Он ратовал за то, чтобы отрубить Вень Жо Ханю голову и посадить ее на кол. Другие же ордена, которые чувствовали, как Вени потихоньку наседают на их границы, но все еще открыто не нападают, желали остаться в стороне, словно это могло их спасти, и отец разумеется дал заднюю. Последнее раздосадовало брата больше всего. Я был уверен, что упорности главе ордена Не хватит на тысячу других глав, еще и останется. К сожалению, управа нашлась и на него. Ума ни приложу, каким путем, но Не Цин оказалась в захваченной Пристани Лотоса. И помня об этом, выступить в открытую Не Мин Цзюэ не мог. Я лишь надеялся, что перемещение госпожи Не никак не связано с Вень Нином и он в порядке. Стоило собранию закончится, как тайными путями все главы разъехались своими дорогами. А вместе с ними и Мен Яо. Точнее, Цзинь Цзы Сюань ему помог. — Чтобы показать нашу готовность участвовать в битвах, я отправил Мен Яо с Не Мин Цзюэ, как нашего представителя, — ответил мне он, когда я озаботился местонахождением нашего незаконнорожденного брата. Единственная мысль, которая проскочила у меня в тот момент была: «Он же ничего не натворит?». По крайней мере я на это надеялся. Ведь переживать было за что. Но я недолго терзался сомнениями по поводу Мен Яо. Случилось чудо. Видимо Гуаньинь услышала наши молитвы. Оно прилетело в Башню Кои с первыми лучами рассвета и прогнало сон. Цзян Чен был жив.