Подобный орхидее

Сначала дорога долго шла под откос, и я все боялся, что лошади понесут и наша повозка перевернется. Но кажется, подобное волновало только меня. Не Цзинь Цзы Сюань, ни Цзян Ян Ли никакого страха не испытывали. В самом начале поездки они сохраняли между собой целомудренную дистанцию, как того требовали нормы поведения данного исторического периода. Но уже через некоторое время парочка сидела так близко, что влюбленные могли робко переплести пальцы. И какое вообще им дело до узких горных дорог и повозки, которую штормило из стороны в сторону? Правильно — никакого. Мне же хотелось высунуться в окошко и явить миру весь тот легкий перекус, что был у меня в желудке. Но я боялся, что вид резко обрывающихся ущелий в нескольких миллиметрах от колес нашей повозки, заставит меня разрыдаться, словно дитя. Разумеется, я выбрал тактику незаметности, вместо позора. И как же я был рад, когда это орудие пыток остановилось. На какое-то мгновение я даже позабыл, зачем мы сюда ехали. Вывалившись из повозки, я согнулся в спазме и меня чуть не вырвало. Что ж, лицо сохранить не получилось. — Цзинь Лин, тебе плохо? — заволновалась Ян Ли. — Ты ужасно бледный. — Отдых бы не помешал, — простонал я, приваливаясь к прохладному камню, укрытому от солнца ветвями отцветшей мейхуа. Возможно, если бы не плохое самочувствие, то я бы не пропустил тот момент, когда к нам троим вышел Цзян Чен. С нашей последней встречи черты его лица стали суровей, а взгляд холодней. В нем больше не было того юношеского максимализма. Теперь перед нами стоял мужчина. Сломленный, но сумевший подняться мужчина. Мне горько было видеть тяжесть потери в его глазах, которыми он с облегчением смотрел на сестру, но в то же время было радостно видеть его здоровым. Цзян Чен был жив, и ранен только душевно. Не нужно знать психологию, чтобы понять — события в Пристани Лотоса легли на его личность черным отпечатком, которой не оттереть никаким пятновыводителем. Оставалось только, вопреки надвигающейся тучи, надеяться, что худшее осталось позади. Цзян Чен порывисто обнял Цзян Ян Ли, скрывая слезы в складках ее пурпурного платья. Я наблюдал за этой сценой затаив дыхание. Мне, ребенку двадцать первого века, а затем и сыну богатой семьи, подобное горе и тяготы были незнакомы. И от чего-то это вызывало стыд и чувство вины. Я отвернулся, чтобы не смущать в первую очередь себя. Мне было ужасно неловко. Стараясь смотреть куда угодно, лишь бы не на брата и сестру Цзян, я наткнулся взглядом на зубцы внушительной крепости. Оказывается, клан Юн Мен Цзян те ещё жуки. Никогда не слышал о том, что у них в распоряжении была целая скрытая крепость. Наверное, это и позволило им выстоять после поражения, а не разбежаться в разные стороны. От созерцания постройки меня отвлек брат, он взял меня под руку и отвел в сторону, чтобы не мешать воссоединению родственников, им стоило поговорить наедине. Осматривая крепость Цзян, Цзинь Цзы Сюань недовольно цыкнул, смотря как занимаются новые адепты в пурпурных ханьфу. — Они набирают в свои ряды всех подряд. Я прошелся взглядом по новым адептам. Если говорить честно, то у Цзян Чена просто нет выбора. Кто захочет вступать в орден, который только что потерпел поражение, но вновь готовится кинуться в бой с Ци Шань Вень? Разумеется, желающих не так много, и рассчитывать приходиться не на качество подготовки бойцов, а на их количество. Была бы здесь мадам Юй, грустно подумал я, она бы быстро превратила этих юнцов в матёрых воинов. Пару хлестких ударов Цзы Даня, и дело сделано. Одно было хорошо — в их взгляде горела решимость. Брат и сестра Цзян присоединились к нам чуть позже, у обоих глаза были красными, что красноречиво указывало на недавно пролитые ими слезы. Брат увел Цзян Ян Ли, и я остался с Цзян Ченом наедине. И тут всё, о чем я хотел его спросить, всё, что я хотел ему сказать, вылетело у меня из головы. Банальные слова утешения были бесполезны и прибегать к ним было попросту лицемерно и не искренне, поэтому между нами повисло неловкое молчание. Мы вдвоем прогуливались по верхним этажам крепости. Цзян Чен шел чуть впереди меня, и я отлично видел, как напряжена его спина под пурпурными одеждами. Я долго старался подобрать нужные слова и в итоге сказал то, в чем действительно был уверен: — Я очень рад, что ты жив. Цзян Чен остановился, и обернувшись ко мне, заключил в крепкие объятья. [+5] Выскочившее сообщение о полученных баллах показалось мне неправильным и постыдным, словно только ради него я пытался утешить Цзян Чена. Я робко обнял нового главу ордена Юн Мэн Цзян в ответ, понимая, что сейчас ему это просто необходимо. Жар его объятий передавался мне, и я почувствовал, как кровь приливает к щекам, а по спине бегут мурашки. Мы простояли так, казалось, целый час, прежде, чем Цзян Чен отстранился от меня. Мне было немного неловко, да и скорее всего данный вопрос был не к месту, но я просто обязан был его задать. — Цзян Чен, — я нежно взял его за руку. [+1] Дурацкое оповещение, уйди с глаз долой. — Где сейчас Вей У Сянь? Я знаю он жив. Он обязан быть жив. Это ведь Вей У Сянь — мальчишка с шилом в причинном месте. Когда орден Ци Шань Вень развешивал листовки о поиске, я точно помню, что среди них был и портрет Вей У Сяня. Но весть о себе послал лишь Цзян Чен, и в крепости лучшего ученика ордена Юн Мэн Цзян тоже не наблюдалось. Услышав мой вопрос Цзян Чен помрачнел. — Хотел бы и я это знать, — глухо произнёс он. — Пока я был на священной горе, он пропал. Мы искали его три месяца, но так и не нашли. — Что ты делал на священной горе? — я больше удивился тому, что он пошёл туда один, нежели тому, что он вообще там побывал. Цзян Чен закусил нижнюю губу и сжал ханьфу в районе солнечного сплетения. — По глупости, я нарвался на Сжигающего Ядра, — кровь застыла у меня в жилах. — Мне на помощь отправился Вей Ин и сам чуть не угодил в беду. Мы спаслись только благодаря помощи Не Цин. Она собрала мое золотое ядро по кусочкам, но не смогла пробудить. Для этого мне нужно было самому постараться, и Вей Ин предложил мне подняться на гору, где живет учитель его матери. Я не могу сказать сколько пробыл там, на вершине время течет иначе. Но спустившись, я не нашёл следов Вей Ина. До сих пор мне ничего о нем неизвестно. — А Не Цин? — взволнованно спросил я. — Что с ней? — На сколько я знаю, она пришла на выручку Вень Нину, но ей пришлось вернуться в Цин Хе Не без него. Новости были неутешительными. Зная, как Цзян Чен относиться к Веням, я ничего не стал спрашивать про Вень Нина, решив послать Не Цин письмо с этим вопросом, когда буду в Башне Кои. В эту войну был втянут каждый, и возражения не принимались. Я надеялся отсидеться в стороне, под защитой ордена Лань Лин Цзинь, вместе с Цзян Ян Ли. Ведь все войны когда — нибудь заканчиваются. Даже самые кровопролитные. Только случилось то, на что я давно перестал рассчитывать. По возвращению в Башню Кои ко мне в руки попала очень занимательная книга.