***
Мстители быстро расправились с марионетками Альтрона, стремительно сокращая их численность, ломая и круша, словно те были хрупкими игрушками в их руках. Спастись бегством? Не удастся, не позволят те, кто на подхвате, в воздухе. Было странным и то, что Альтрон решил отступить, будто бы напуганный силой тех, кого считал слабее и ниже. Удивительно, как быстро могло меняться чужое мнение, подумала Эрриаф, отстреливая, а порой отшвыривая от себя роботов. Использовать силы она не собиралась, копила те для более важного дела, ведь шанс у них будет лишь один. — Давайте к челнокам. — А что с ключом-триггером? Если до него доберутся, то всё напрасно, — осматривая механизм посреди церкви, поинтересовался Бартон у Призрака. — Я хотела бы остаться, — вмешалась Ванда, не совсем уверенно, но показывая решимость. — Это мой долг. Я смогу его защитить. — Пьетро заберет тебя, когда Старк даст сигнал, и вы, не мешкая, направитесь к челнокам, ясно? — Да, — с опозданием ответила ведьма, заглядывая в белесые глаза, теперь она действительно знала, какая именно аура должна была быть у лидера, у настоящего командира. Ослушаться себе дороже. — Мы всё сделаем. С секунды-две вглядываясь в юную ведьму, Эрриаф размышляла стоило ли оставлять ту здесь или же выгнать пинками, отправляя неразумное создание к спасательным челнокам. Она решила довериться. Кивнув и развернувшись, она направилась в противоположную сторону от церкви. Как обговаривалось ранее, ей бы взобраться на здание повыше, самое высокое, что можно найти. Если бы Фэр обернулась, если бы только посмотрела назад, то увидела бы, как сменялись лица тех, кто остался позади. Прыжок за прыжком, шаг сменялся бегом, до того момента, пока что-то не вынудило её остановиться. Странно. Почему? Задрав голову, взглянув на небо, она заметила пролетевший джет, и если зрение на старости лет не подводило Фэр, то управлял им никто иной как Альтрон. В спешке девушка заняла самую высокую позицию на столь крохотном клочке вырванной земли. Он стрелял, то ли бездумно, то ли по пути, по которому передвигался в надежде зацепить хоть кого-нибудь. Но по правде говоря он действительно мог зацепить гражданских, и того хуже Мстителей. Эрриаф должна была направиться на самое высокое здание, должна была объять магией клочок земли, помочь тому раствориться, когда Тор прибегнет к разрушительной мощи. Она должна была дождаться сигнала от Тони, да только там ведь люди гибли, а ещё Бартон был на пути Альтрона. Разве в такие минуты можно эгоистично думать о себе? Конечно же да, правда Эрриаф не смогла. Решила принять, впитать, отпустить, уповая на удачу. Ей ведь говорили, ей пророчили, она не умрет, а против Норн не пойдешь, судьбу не переплюнешь. Возможно, что всё это давно продуманный план, а они лишь винтики в нём, подумала девушка, набирая в легкие как можно больше воздуха. Она так смело согласилась с идеей Старка, а теперь трусит. Жалкое зрелище, посмеивалась она в уме, соединяя остатки уверенности, выстраивая из них внутренний стержень. В самом-то деле, это наследие, которое ей пора принять. Рано или поздно всё бы произошло, да? Стараясь не думать о последствиях, стараясь верить в силу воли, Фэр позволила Тьме заполонить свою душу. Быстро, резво, подобно взрыву, вырвались черные вихри из девичьего тела, обращая светлый стан в пучину мрака, обрекая ангела стать павшим. Энергия расползалась, отдалялась и бежала дальше, стараясь первой добраться до Бартона. Да, именно так, говорила себе Фэр, сжимая глаза, управляя тем, что по сути ей не принадлежало. Тьма отдалялась, опасными холодными сгустками устремлялась вперед, и Эрриаф сознанием была с ней, наблюдала улицы, разруху, погибших людей. Наблюдая и то, как принял решение Клинт, готовый пожертвовать собой лишь бы защитить ребенка в своих объятиях видела и то, что задумал Пьетро. Мир без войны, война без жертв, — это возможно? Где начинался порядок и где заканчивался хаос? Для Эрриаф то были неотделимые понятия, они словно были единым целым, как две стороны одной монеты. Секунда, другая, Пьетро ведь должен погибнуть, так почему он всё ещё стоит и дышит, а пули не изрешетили его тело? Осмотрев свои руки, прощупав грудную клетку, парень взглянул вверх, отшатываясь и раскрывая рот. Небесная голубизна сменилась темным покрывалом, словно с ночного неба повырывали все звезды, составляя непроглядную, пугающую тьму. Впрочем, именно это и спасло его. Хоукай поднялся на ноги, убеждаясь, что с неразумным Максимофф всё в порядке, чтобы передать тому ребенка в руки – не намёк, а ясная задача отнести маленькое чудо матери. Лучник вряд ли бы смог дойти до челнока сам, для него было важно остановиться, развернуться и найти источник спасения. Там, в дали, возвышаясь надо всеми, Эрриаф творила магию. Бартон в ней нисколечко не разбирался, но даже ему во всей этой картине что-то казалось неправильным, противоестественным. Чем больше он вглядывался в силуэт Призрака, тем больше ему слышались стоны, хрипы старшего агента. Он вспоминал её плохое самочувствие, посеревшее лицо и внутри возродилось необъятное желание остановить Фэр. Она и до этого использовала магию. Хотя та отличалась от нынешней, сути это не меняло. Эрриаф была истощенной, уставшей. Стоило заметить, что ей даже несколько раз перепадало в бою: ран Клинт не видел, только попорченный костюм. Ей бы остановиться, отдохнуть, сходить к доктору, как она и обещала. К слову, она ведь так его и не поцеловала в награду за промывку мозгов Ванды, вспомнил Бартон, утешая себя этим самым обещанием, как некой клятвой на то, что Фэр, как и Тор с Железным Человеком, выберется из этой передряги целой и невредимой. Он ведь агент, и как хороший шпион, он успел подслушать часть разговора между Старком и Бьёр – слишком много теперь переживаний. — Иди! — дернув мужчину за плечо, позвал Пьетро лучника, ведь парой секунд ранее он получил сообщение об отбытии – ребенка он уже отнес в челнок, теперь ему нужно было отбыть за Вандой, а не сидеть с Бартоном. — Они сейчас улетать начнут. Один тут тусоваться останешься. — А? — очнувшись от видения болезненного вида Призрака, переспросил Клинт, начиная смаргивать неприятный образ. — Да… да, иди за Вандой. Пьетро неуверенно кивнул, тоже на секунду всматриваясь в далекий силуэт девушки. Она могла бы его и не спасать. — Но спасла… — прошептал Максимофф, подхватывая сестру на руки.***
Эрриаф разрывало, казалось, что от нее не оставалось ничего. Она помнила первостепенную задачу: окутать клочок земли, по мере возможности обратить в прах, хотя бы часть, половину. Но постепенно Фэр теряла себя, когда Тьма заполоняла в ней всё: она пробралась в легкие, сердце, струилась по венам, разлагалась в мышцах, растекалась в черепной коробке, обволакивая мозг. Лишь ядро оставалось нетронутым, светилось изнутри, освещая и служа маяком для девичей души. Она ведь не альв, она ведь не проходила ритуал, не принимала Матерь также, как и Матерь не принимала её. И всё же откуда этот столь далекий шёпот, ощущение крепкий ладоней на плечах, такой знакомый голос? Да, соглашалась Фэр, вспоминая, как необходимо дышать. Да, повторяла она, вливая во Тьму собственную врожденную магию души, лишь бы разбавить мрак, окутавший её. — Да, — шептали ей в заостренное ухо, тонкими пальцами скользя от локтей к ладоням: — Вот так, — проводя носом по светлому темечку, будто вдыхая аромат: — Возжелай. Треск, скрип, режущий звук, — что-то внутри разрывалось с неприятным скрежетом. Кажется, должна была прийти боль, а ещё чувство страха и беспокойства, но ничего из этого так и не пришло. Хладнокровие заполонило ум, перенимая бразды правления у чувствительного, совершенно не альвийского сердца. Светлая голова склоняется вперед, медленно кивает, соглашаясь и повинуясь тихому и мягкому голосу. Слепо следуя инструкции, делает так, как диктовали. Казалось, всё в разы стало проще, яснее, хотя понимание до мозга так и не дошло, лишь осознание правильности, но не более того. Она неполноценна и в том лишь её вина. Приоткрыв темные глаза, пустые и бесстрастные, Эрриаф проскользила взглядом по красному миру вокруг. Издалека, доносился голос Старка, просил ждать команды её, Фэр, и Тора, вернувшегося в церковь. Да, верно. Она ведь должна была помочь. Внутри стало легко, свободно, что-то сломалось, прекратило удерживать, сдавливать, мешать. Кто-то должен был быть недовольным, но кто именно, вылетело из светлой головы. А может, то не так уж и важно? Что толку от бессмысленных тревог. Она слышала, её звали, к ней тянулись. Напрасно. Нельзя ухватить то, чего нет. Эрриаф тоже не было. Не сейчас, не теперь. Нужно было просто отпустить сознание во Тьму, плыть по Тьме и стать единым целым, и тогда миллионы, нет, миллиарды голосов, мыслей, образов вольно ввинчивались в голову девушки. Сливаясь в единое целое, разобщённое и разрушенное, индивидуальное и состоявшееся. Вот только всё это по-прежнему единый организм. Она стала частью чего-то большего. Вероятно, разуму было бы больно, если бы она была собой. Но сейчас всё было иначе, и здесь Эрриаф присутствовала только из-за обещания помощи Старку. — Сейчас! — слишком громко выкрикнул Тони. Делал ли это кто-то за её спиной или же Эрриаф самостоятельно приподняла руки ладонями к верху. В любом случае фигура по-прежнему ластилась, не отстранялась, что-то тихо напевала ей в затылок. Легкое движение и Тьма послушно окутала клочок земли, обволакивая, оставляя лишь редкие расщелины, будто для того, чтобы кто-то смог выбраться. Ведь кто-то ещё оставался, верно? Гром, молния. Под ногами всё сотряслось, но девушку это не волновало, как не волновало и то, что всё рушилось, грозилось распасться на куски. Плавный жест, наклоненная набок голова и вновь прикрытые глаза: Тьма подсказала, все ушли, ни единой живой души, по крайней мере человеческой точно. Выдохнув, девушка вновь взирала на мир, объятый мраком. Пора исчезнуть, пора уйти, думает Эрриаф, наблюдая как от силы земля обращалась прахом, оставляла пустоту. Энергия её даже на расстоянии ощущалась тяжелой, непостижимой, опасной. Но чувствовалось в ней нечто первородное, с чем нельзя не столкнуться, чего нельзя не заметить. Но её слишком много даже для Эрриаф, особенно для Эрриаф. Неполноценного ребенка. Она устала, ей хотелось спать. И кажется, Тьма решилась на отступление, а хладнокровие вновь давало волю сердцу, потому как в девичьей душе снова просыпались желания: хотелось, чтобы как в детстве убаюкали, стискивая в крепких объятиях. Может быть, когда-нибудь вновь, подумала Фэр, понимая, что как прежде никогда уже не будет. И пока веки наливались свинцом, Эрриаф расположившись на едва ли уцелевшей крыше здания, прижимала колени к груди. Хотелось верить, что её спасут. За ней придут. Ведь придут, твердила себе Фэр, сквозь прикрытые веки отмечая пробивавшийся сквозь исчезающий мрак свет. Даже солнце одарило непутевое создание теплом, напоследок ласково проходясь по холодным щекам, как будто жалея изнеможённое и несчастное дитя. Казалось, её всё ещё любят.***
— Больше всего именно от Вас я этого не ожидал! — ударив ладонью по столу, громко высказал Роджерс. — Её так и не нашли, а Вы закрываете это дело? — Стив, успокойся… — Нет! — сорвавшись, он бросил злой взгляд на верного Фьюри агента. — Как можно было оставить её там? И никто не додумался добраться до неё! Ведь Тор, Старк и Вижен могли это сделать. Почему не стали? — Стив, она найдется и… — Найдется? — горестно усмехнулся Капитан. — Никто не протянул ей руку, никто не схватил, не удержал её! Отпустили, мы все её попросту отпустили, Хилл! Стиву страшно, внутри всё замерло. Стоило троице летунов вернуться, не досчитаться одного-единственного члена команды, потерять с ним связь, и мир вокруг сошел с ума. Эрриаф исчезла, провалилась сквозь землю, и никто не мог найти ни следа её присутствия. Да, Стив рвал и метал, настаивал на том, чтобы поиски продолжались, даже если радиус распада был велик, даже если шанс на выживание у Эрриаф был ничтожно низок – он настаивал, он искал сам. Безумие. Фьюри закрыл дело, отвернулся от собственной напарницы. — Прекратите, Роджерс, — твердо сказал мужчина, под его единственным глазом виднелся синяк от усталости и недосыпа. — Разговор окончен, Вы свободны, Капитан. Стив замер, забыл, как дышать и реагировать на раздражители. Он задыхался от невысказанных слов, его душили мысли. Стиснув зубы, напрягшись всем телом, он сжал бумаги в своей руке, а после со всей силы швырнул их на стол Директора возобновленного ЩИТа. Никто не протянул Эрриаф руку, никто не попытался её удержать. Её отпустили. Он отпустил Риа. Она упала, исчезла. Совсем, как Баки, поддакивал чертов внутренний голос. К счастью, двери раздвигались и закрывались по умолчанию из-за технологий и сенсоров, потому ни Фьюри, ни Хилл не услышали хлопка после ухода Роджерса. Устало выдохнув, Директор, сидя на стуле, развернулся к окну, вглядываясь в густую зелень леса. — Почему Вы им просто не скажете? — неуверенно спросила Мария, выглядя ничуть не лучше своего руководителя. — Потому что у нас нет никаких веских доказательств, — спустя минуту молчания ответил Николас, вынимая из внутреннего кармана пиджака помятый лист бумаги. Ранее важный договор, над которым он корпел сутками напролет, а после обычная бумажка, превратившаяся в записку с красивым ветвистым почерком. В который раз пробегаясь взглядом по буквам, Фьюри будто бы искал скрытое послание. Впрочем, он прекрасно знал, что почерк этот принадлежал отнюдь не Фэр: — Что насчет Сэриз? — Нет, к сожалению, мы так и не смогли найти её след. Кроме того, всё в их доме выглядит так, словно они просто исчезли, растворились. Николас откинулся на спинку кресла, бездумно глядя вперед. Он не знал, что произошло. Неподконтрольная Тьма вырвалась из напарницы и навредила ей или же наоборот, уберегла и защитила? Собственная сила, частичка магии, которой одарила его Эрриаф, молчала, потому он только мог делать выводы, что да, Фэр жива. Но где она? Куда исчезла? Что стало с Сэриз и как наладить с ними связь? — Николас? — позволила себе вольность Мария, подходя к мужчине и сжимая крепкое плечо в знак поддержки. — Что теперь делать? Мстители, они… — Разбиты, — закончил за неё Фьюри, поднимаясь на ноги и подходя к окну. Наблюдая за тренировкой рекрутов, то тут, то там кучкующихся агентов, он остановил внимание на дорогой машине. Старк частенько наведывался в возобновлённый ЩИТ, но приходил он всегда с заранее намеченными целями: заявление то на отпуск, то на отставку, на новые трудовые условия для Железного Человека, для консультации или помощи планировки, развития технологичной базы, — всё вместе. Странным образом Тони выглядел лучше, чем остальные, хотя к Бьёр прикипел душой несомненно не меньше. Он должен был бы стать одним из первых, кто получит серьезный удар из-за потери друга, но он молчал, не паниковал и не впадал в депрессию. Нет, Старк не контактировал и не прятал у себя семейство Бьёр, но он, как и Фьюри, ведал об Эрриаф немного больше остальных. Директор, конечно, не мог быть уверенным в том, сколько и что именно Фэр открыла гению, однако непоколебимость, с которой Тони смотрел вперед, в действительности дарила ему, Николасу надежду. Старк попросту знал, что она жива, верил в это и ждал её возвращения. Только в тот момент, когда Фьюри осенило столь простое откровение, решение закрыть дело о поисках агента Бьёр стало реальностью. Не все согласились с его решением, кто-то взбунтовался, не желая подчиняться, как например Роджерс, до сих пор оспаривающий и действующий на своё усмотрение. Собственно говоря, именно так он поступал с поисками Баки: скрываясь, не отчитываясь. Порой Николас видел манию и безумие в глазах Капитана, вдруг потерявшего разум вместе с ушедшей Эрриаф. Теперь это меньше всего походило на светлые чувства и любовь, о которых зачастую рассказывала напарница, желая поделиться счастьем с другом. Впрочем, Николас надеялся, что со временем всё успокоится, все успокоятся. Жизнь не стоит на месте, а что-либо изменить они при всём желании не смогли бы – рационализм то, чему научила его Призрак. Возможно, девушка считала, что Фокстрот будет полагаться именно на него, возможно, объявится позже и… довольно, самому себе сказал мужчина, останавливая дальнейшие вероятности. Слишком их много. Как бы то ни было, в наличие действительно имелись одни только догадки, никаких доказательств на то, что напарница выжила: ни весточки, ни послания. Фьюри мог только верить, что тот, кто написал записку, испортив важный договор, действительно сдержал своё обещание. — Без капитана нет команды. Основной состав Мстителей имеет право на отдых, ты так не считаешь? — Я уже подготовила список кандидатов. — Что ж, она всё-таки Призрак, — кивнул себе Фьюри, откладывая помятый лист бумаги на край рабочего стола. Теперь в его руках находилась папка с резюме и биографией людей, тех, кого стоило принять в ряды новых Мстителей. Он не хотел никого заменять, однако даже героям нужен отдых, а оставлять мир без защиты — это совсем не рационально. — В конце концов, призраки ведь не умирают, Мария. «Я заберу тебя».