Я хочу быть с тобой.

ВКонтакте, 6:23: Глеб Голубин: ахаххаха бляя угарная херня надо бы тоже так попробовать😂 Арсен Арсеньев: не то слово) Глеб Голубин: слышь, а тебе разве в школу не надо? Арсен Арсеньев: надо. Но если я опоздаю, мне ничего не будет. Я отличник, да и мне не хочется приходить по раньше ибо телки со всех классов кучей за мной ходят. Приходится в туалете сидеть. Глеб Голубин: бедолага. Мне самому это тоже знакомо, но не стоит тебе из-за этого умышленно опаздывать. Ты пешком идёшь туда? Арсен Арсеньев: ага Глеб Голубин: времени у нас еще много и думаю что могу тебя подвезти до 8:30. Могу я подъехать к твоему дому? Арсен Арсеньев: ну можешь если тебе не сложно, вот адрес *адрес* Глеб Голубин: ок все, буду через мин 20 Арсен Арсеньев: жду Арс встал с кровати и потер сонные глаза. Посмотрев на одинокий фонарь возле которого закружились снежинки он вздохнул. Вот у этого фонаря есть много других фонарей-друзей, которые расположились по всей улице, а у Манукяна всего один и то беспокойство о том, что и он при любой удобной возможности кинет его, не оставляло депрессивную душу. Он включил свет и подошёл к шкафу. Полосатую кофту сменила черная футболка с пауком, а на джинсы он повесил цепь. Доковыляв до ванной, он открыл кран и набрав в ладони воду, плеснул в лицо. Холодная вода приятно стекала с больших чёрных бровей и кареглазый поставив руки на раковину, погрузился в свои мысли. Каждый день одни и те же монотонные движения, разнообразие которых не менялось вообще. Российские дни были заполнены серостью, грязными мыслями, проникавшие в разумы людей, которые испортили себя и свою чёрную душу, отдавшись блуду, насилию, несправедливости, лицемерию и прочему дерьму. И все это очень давило на 17-летнего паренька. Осознание того во что превращается этот чёртов мир всегда пробивало его на слезы, бесконечную депрессию, ненависть и боль. Психиатр проработав с ним год, вздохнул и оставил фразу, которая очень сильно ранила сердце парня: «Может жизнь предназначена не для каждого». В тот день Арсен очень сильно поругался с ним и вскоре вовсе отказался, решив что непоможет. Ведь он нанял его для того что бы справиться с трудностями жизни, избавиться раз и навсегда от непокидавших его суицидальных мыслей и прошлого, в котором с ним очень плохо относились. Каждый раз закрывая глаза, у него всплывали отрывки где над ним издевались его сверстники, упрекали родители и гнобили учителя за плохие оценки. Каждый вечер горячие слезы обиды и отчаяния обжигали детские щеки и громкие всхлипы заполняли каждый сантиметр комнаты. Вот и сейчас он спустился по гладкой двери ванной и заплакал от…просто он устал. Устал от всего этого. Все свое настроение Арсен вливал в музыку, которая не раз спасала его от глупых, непредсказуемых действий наподобие суицида. Все его тело сотрясалось от рыданий. Мир полностью вышел из-под контроля, не оставив ни единой связной мысли. Он сидел так, пока слёзы не перестали стекать по его щекам. Кончатся ли когда-нибудь последствия его травмы?Время для него замедлилось. Всё его тело тряслось и болело от всепоглощающего и всестороннего страха. Наконец встав на ноги и, обшарив шкафчик с лекарствами, нашел то, что искал: трясущимися руками он достал прописанное ему успокоительное. Он должен был принимать по одной таблетке и ни в коем случае не смешивать с алкоголем. Дрожа, он проглотил две таблетки. Он посмотрел на свое отражение в зеркале и начал ждать, когда они подействуют. Но они не помогали. Паника захватила его своей ледяной хваткой. Комната закружилась вокруг него, отчего его затошнило. Он закрыл глаза и растянулся на холодном кафеле. Дурнота немного спала, однако темнота под веками была невыносима. «Может ли быть ещё хуже?» — спросил он себя. Вопрос был глупый, он сам это понимал: всё будет становиться только хуже и хуже. Лучше не станет никогда. Бездна бездонна. Он может лишь сдаться и полностью отдаться холодному отчаянию. Он подошел к наивысшей точке уныния. Его голова работала заторможенно, он не мог думать связно. На пике отчаяния, мечась в поиске поддержки он вспомнил слова Глеба: «Обращайся ко мне если что-то будет нужно.» И как кстати он услышал звонок в свою дверь. Как только Арсен открыл дверь он уткнулся в грудь Голубину и громко всхлипнул, ухватившись за его рукава. Глеб в шоковом состоянии смотрел на плачущего, нет даже рыдающего Арсена и заключил в свои объятия. Оглядев коридор, он увидел выглядывающую из ванной, баночку с таблетками: — Глеб, прости просто я… — сквозь слезы проскрипел Арсен. — Мне достаточно того что ты объяснишь что произошло — перебил его друг. — З-заходи — жестом указывая внутрь квартиры, пригласил темноволосый. Арс привёл Глеба на кухню: — Хочешь что-нибудь? — поправляя волосы, спросил Лизер. — Нет, спасибо. Лучше расскажи что с тобой происходит. — садясь на стул, ответил Фара. Кареглазый опустил голову на руки. Мысли смешались в голове. Обычно когда его спрашивают что с ним случилось или что с ним происходит, он хотел выплеснуть все свои мысли, что бы ему помогли, но каждый раз его останавливала мысль: «Зачем мне рассказывать если ты все равно ответишь «ясно»? Господи, почему я подумал что кому-то интересны мои проблемы?». Но не в этот раз. Манукян где-то в глубине души чувствовал что Голубину можно довериться и что он поможет ему, если уж они друзья: — Я-я…я устал. Я устал от этого мира, от пустоты внутри себя, от одиночества, от слез, от боли в душе, от себя самого в конце концов. Я не знаю что со мной происходит. Каждый вечер я утопаю в слезах, я хочу остановиться, но я не могу. Таблетки уже не помогают, кошмары по ночам не дают спокойно спать, постоянно хочется забиться в один угол, не выходить из него и умереть нахуй там. Мысли о моем дерьмовом прошлом не отстают от меня. Я блять ходячая проблема. Все суки такие умные говорят что это пидрастковый возраст, мол все пройдет. Если это так, то какого хуя я всю жизнь страдаю от унижений и упрёков?! Когда все это пройдет? Я никогда не смогу по-старому смотреть на мир. Никогда! Зло повсюду, зло вокруг нас. Я об этом и не знал. Люди способны на такие жуткие вещи. Я не знаю, начну ли когда-нибудь снова по настоящему доверять людям. Нет у меня человека, который скажет мне что я могу больше, чем просто сидеть дома и думать о прошлом, о смысле жизни. Хочется скрыться раз и навсегда, просто уйти в себя. Не понимаю почему я еще не спился… — выдохнув, ответил Лизер. — Нет, Арс это не пидрастковый возраст как ты говоришь. У тебя серьёзно пошатнулась психика. Знаю тебе от этих слов не легче, но не зря же я появился в твоей жизни. Звони мне, пиши мне в любое время, похуй что это будет поздно ночью или рано утром. Доверься мне, пожалуйста и рассказывай все дерьмо что у тебя на душе. Если честно то свое существование, тоже не назвал бы жизнью. Все мы думаем что наша жизнь ошибка или злая шутка, но это не так. Просто не нужно обращать внимание на мелочи, которые испортят тебе настроение. И ты не ходячая проблема, проблемы бывают у каждого, они будут преследовать всю жизнь они никуда не денутся. С каждым из нас что-то не так, поэтому они и липнут. И все эти таблетки… Они то тебе и не дают жить. Выбрось нахуй все это, сам говорил уже не помогают. Тебе нужно живое общение, а не травля организма. Теперь у тебя есть я и ты можешь положиться на меня в любой момент. — пристально смотря на Лизера, мягко ответил светловолосый. Арсен закрыл лицо руками и снова заплакал. В воздухе повисло неловкое молчание. — Ну иди сюда я тебя пожалею — раскрывая грудь для объятий протянул Глеб. Кареглазый медленно пришёл в его тёплые и крепкие объятия и плакал уже от понимания того что у него есть такой человек который придет к нему что бы его успокоить чего бы ему это не стоило: — Спасибо, Глеб. За все искренне сказанные тобой слова. Я очень это ценю. — утирая слезы, посмотрел на светловолосового темноволосый. — Пойми я очень хочу помочь тебе. А сейчас тебе пора в школу. Что бы хорошие оценки принес — с улыбкой произнёс Фара. — Обязательно. Спускайся пока вниз, я тебя догоню. — выходя в коридор, сказал Лизер. — Поторопись — ответил Фара и вышел из квартиры. Натянув на себя верхнюю одежду, Арсен вышел из квартиры и спустился к машине Глеба и они отправились в сторону школы, заехав в кафе что бы заполнить пустые желудки. Конечно и там не без фанатов. Раздав пару тройку автографов и фотографий ониперешли к тому зачем сюда пришли. Через какое-то время Голубин довёз Манукяна до школы и пожелав ему удачи отправился домой что бы выспаться, так как не спал ночью и утром пережил стресс, пройденный вместе с Арсом. Отправляясь домой он думал о нем. Видя его заплаканное лицо и дрожащее тело ему хотелось крепко крепко обнять его и не выпускать пока он не почувствует себя в безопасности. Смотря на его красные глаза из которых не переставали литься слезы, он сам хотел заплакать. Подумав об этом он пустил слезу одиноко стекающей по щеке, за которой последовали другие, пока не застлали глаза: «Черт тебя побери, Манукян, твое настроение заразно» подумал он, смотря на расплывчатое изображение красного цвета на светофоре. Погрузившись в воспоминания о произошедшем утром он не заметил как загорелся зелёный. Черные всклоченные волосы. Большие чёрные брови. Большие чёрные глаза, заполненные страхом. Дрожащее худое и мертвенно-бледное тело. Горячие слезы, которые он почувствовал сквозь футболку, скатывались одна за другой. Все эти кадры всплывали один за другим, пока его не вывел из мыслей сигнал автомобиля. Глеб вернулся к реальности и понял, что на светофоре загорелся зелёный. Сзади него уже сформировалась очередь из машин, так что он поскорее нажал на газ. С влажными от пота ладонями Глеб постарался прогнать воспоминания и напомнил себе, где находится. Он ругал себя за то, что позволил себе погрузиться в прошлое. Доезжая до дома он заехал в магазин что бы купить бутылку какого-нибудь алкоголя. Зайдя в квартиру, Глеб задвинул все шторы в квартире и сел на диван в гостиной, поставив перед собой бутылку водки. Он включил телевизор и стал смотреть первый попавшийся канал. Он не знал, какой там идёт фильм или телешоу, да ему и не было это важно. Он просто сидел, безучастно глядя на мелькающие картинки, а бессмысленные голоса заполняли пустоту в нем. Глеб вспомнил слова Арсена: «Мысли о моем дерьмовом прошлом не отстают от меня». Невольно, но он сам начал вспоминать свое детство, в котором тоже все было не ахти. Воспоминание о первой попытке завести друга моментально впилось в его разум. Он просто гулял один около дома, катаясь на качелях. Тогда ему было где-то лет 7-8. К нему подбежал какой-то парнишка по виду немного старше его: — Эй, мальчик как тебя зовут? — Глеб. — Макс. Хочешь что бы мы стали друзьями? — А что можно? — Да, но при одном условии. — Каком? — Просто пойдём за тот угол. — А зачем? — Я тебя познакомлю с моими друзьями. Глебу очень хотелось что бы у него появилось много друзей, будучи ранее не имея не одного. Согласиться пойти с ним туда, он совершил очень большую ошибку, которая перевернула его представление о людях. Зайдя за угол там стояли двое других мальчиков более крепкого телосложения чем Максим. Последний толкнул Глеба в спину. Он упал на грязный асфальт и разодрал локоть. — Ну что познакомься с моими друзьями. Сейчас мы с тобой знатно повеселимся. Один из них схватил Глеба за футболку и ударил кулаком по лицу. Глеб взвизгнул и почувствовал привкус железа во рту и тёплую струйку, побежавшую с губ до подбородка. Максим ногой ударил его по рёбрами от чего Глеб согнулся пополам. Другой мальчик ногой ударил по позвоночнику. От этого из уст Глеба вырвался крик. Они пинали его и по другим частям тела и Глеб уже перестал сопротивляться, видя как перед ним все расплывается. Под конец трое ублюдков схватили его за ноги и руки и раскачивая на счет " раз два три» стукнули об стоящую рядом машину. Раздался вой сигнализации и вся компашка этих тварей разбежались по разным углам. Полумертвый Глеб потерявший сознание лежал рядом с источником шума. На звук сбежались соседи и отнесли мальчика домой. Глеб рассказал родителям как с ним поступили, на что они ответили что он сам виноват. После этих слов Глеб понял что ему никто не поможет, пока он сам себе не окажет такую услугу. Только потом он стал сильнее не только телом, но и умом. Он отомстил этим сукам, что испортили его жизнь. Отомстил и очень жестоко… Вспоминая всю ту боль, слезы водопадом бежали из красных глаз Глеба. Он пил водку, но она не приглушала все происходящее в его душе. Теперь, после стольких лет, Глеб смотрел на мрачное дело своих рук — свободное пространство, на котором никто не жил и вряд ли будет жить ещё долгое время. Ему показалось это прекрасной иллюстрацией того, во что превратилась его жизнь. В некотором роде это был тупик, по крайней мере, для него. Глеба затошнило, у него закружилась голова. Всё ещё сидя на диване, он почувствовал, будто падает, падает, падает… Он несся прямо в бездну, которая разверзлась под ним. Несмотря на яркий свет, исходящий от телевизора, мир вокруг казался ужасно тёмным — темнее, чем в клетке под землёй. У бездны, казалось, не было дна, как и не было конца её падению. Сознание оставило его и он погрузился в объятия Морфея… Глеб открыл глаза. Была ночь и единственный свет в комнате исходил от телевизора. В голову ударила какая-то мысль о ком то и он полез в телефон. Он увидел 3 пропущенных звонка от Арсена. Проклиная себя Глеб в затуманенном состоянии от алкоголя и не способно ясно соображать, он почти на автомате набрал номер друга: — Глеб? — спросил он сонным голосом. — Ты знаешь, сколько сейчас времени? — Понятия не имею, — сказал Глеб, безбожно проглатывая слова. — Что случилось? Я звонил тебе несколько раз, но ты не отвечал, я подумал что ты спишь — сказал он. — Я не знаю, Арс, но… Глеб остановился. Он почувствовал, что вот-вот скажет что-то, о чём будет жалеть, возможно, вечно. Но почему-то он не мог сдержаться. — Арс, как ты думаешь, ты смог бы выбраться из дома ненадолго? Арсен издал возглас недоумения. — О чём ты? Глеб глубоко вздохнул. Действительно, о чём он? Ему было трудно собраться с мыслями. Но он знал, что хочет видеть Арсена. Это был первобытный инстинкт, желание, с которым он не мог бороться. Тем немногим, что осталось от его сознательности, он понимал, что должен извиниться и повесить трубку. Но его поглотили страх, одиночество и отчаяние, и он нырнул в них с головой. — Я про то… — продолжал он, проглатывая части слов и стараясь более последовательно выражать свои мысли, — только ты и я. Проведём время вместе. На другом конце провода была тишина. — Глеб, сейчас середина ночи, — сказал он. — Что значит «проведём время вместе»? — потребовал он ответа. — Ну, я… — начал он, подыскивая слова, желая, но будучи не в состоянии остановиться. — Ну, я о тебе думаю, Арс. Разве ты обо мне не думаешь? Глеб почувствовал на себе огромную ношу, как только произнес эти слова. Это было неправильно, но теперь пути назад не было. Арсен горько вздохнул. — Глеб, ты пьян, — сказал он. — И хорошо ладно я приеду к тебе, но только если отрезвеешь. Соберись. Арсен резко бросил трубку. На какое-то мгновение реальность остановилась. А потом Глеба настигло ощущение ужасной ясности. — Блять и что мне делать? Я не хочу что бы он видел меня в таком состоянии — простонал он вслух. Он был уверен, что пропасть, в которую он проваливается, бездонна. Но теперь он знал, что он не прав. Рано или поздно он достигнет дна и разобьёт его в дребезги. Но сейчас он всё ещё падает. И не знает, сможет ли она когда-нибудь подняться. Он нащупал на столе бутылку водки — он не знал, выпить ли остатки её содержимого или вылить их. Но координация движений уже была ни к чёрту и он даже не смог её взять. Комната закружилась вокруг него, потом раздался грохот и всё провалилось в черноту. В сознание Глеба привел настойчивый звонок в дверь. Он поднялся и пошатываясь, а ватных ногах пошел открывать. Как только перед Арсеном распахнулась дверь он отвернулся и закашлял от алкогольного запаха, исходящего от квартиры друга. — Чувак твою налево это что блять такое?! — завопил Арс, в его голосе звучало недовольство. — Извини я…мне… — запинаясь подбирал слова Глеб. — Фу фу фу молчи и иди в ванную от тебя несёт как от конченного алкаша — закрыл нос Арсен, отмахиваясь от Глеба. Глеб послушно пошел в ванную комнату и начал проводить водные процедуры. Арсен в это время обхаживал квартиру Глеба. Пересекая черту комнаты, Арсен понял что все в его квартире стоит на местах, везде царит порядок —отличительная черта Глеба. Но зайдя в гостиную он почувствовал едкий запах водки резко бивший по мозгам. Арсен скорчил гримассу и зажал нос. Он ненавидел алкоголь и ему очень не нравился его запах. Подбежав к окну он распахнул его, впуская в комнату свежий воздух. Вдыхая морозный запах, приятно обжигающий ноздри, Арсен почувствовал облегчение и обернулся. Сзади него стоял Глеб обтирающий лицо полотенцем. — Хорошо что сегодня пятница, я бы не приехал если бы знал что мне в школу надо — скрестя руки на груди, сказал Арсен. — Арс извини меня, серьезно. Я не знаю что на меня нашло. Я не хотел что бы ты видел меня в таком виде и я надеялся что стану тебе примером для подражания, а теперь сижу перед тобой здесь и наверняка выгляжу жалко в твоих глазах — с горечью в голосе ответил Глеб. Арсен подошел к нему и погладил по голове. — Помнишь когда ты меня провожал ты говорил что я могу на тебя положиться? Я обещал тебе тоже самое. Помнишь что было сегодня утром? Теперь я буду на твоем месте и теперь ты можешь мне довериться — садясь перед ним на пол, произнёс Арсен. Глеб был в замешательстве. Правильно ли было то что он вытащил Арсена в столь позднюю ночь? Он пьян и вряд ли сейчас сможет рассказать так, что его собеседник понял о чем речь. Да и зачем Арсену нужны были его проблемы если у него и так своих по горло? Все эти вопросы смешались в голове Глеба, мешая ему думать связно. — Прости, но я вряд ли тебе сейчас что-то расскажу, да и не думаю что тебе будет неохота слушать мое нытье. — Послушай. Я уверен что тебе тоже было неприятно видеть меня в не самом лучшем свете, но ты сам сказал что мы друзья и можем обратиться за помощью если что-то не так. Разве не это ли дружба? Я думаю да и ты просто обязан мне высказаться. — смотря прямо в глаза ответил Арсен. Глеб всерьёз задумался о словах сказанных Арсеном. А ведь и правда. Что же такое эта дружба? И тому и другому это понятие было незнакомо. По одиночке у них ничего не вышло. А если они соединят свои представления о жизни, смогут ли они вместе докопаться до истинного значения этого слова? — Я слишком эмоционален. Все вокруг становится слишком громким. Было бы здорово если бы был такой выключатель который отключает все эмоции. Но ведь тогда я окажусь в темноте, а находясь в ней…смогу ли найти этот выключатель и вернуть все как было? — задумчивым взглядом смотрел на Арсена, Глеб. — В любой тьме должен появиться свет. Это дверь из которой тебе протянут руку помощи и ухватившись за нее ты окажешься рядом с теми, кто не допустит что бы попал снова в ту темноту. А вот теперь сравни. Тогда утром во тьме был я, а ты протянул мне ту самую руку помощи через дверь. Через обычную квартирную дверь. А сейчас во тьме ты, ты ищешь поддержки, но в глубине души ты точно уверен что ждёшь ее? Эта рука помощи появится только тогда когда ты действительно захочешь ее появления. Но если где-то укромном уголке души ты скроешь что-то от нее, она не появится, а ты так и останешься в темноте которая начнёт на тебя давить и в конце концов ты просто сольешься с ней. Все-таки… Скрывая истину от близких, кому ты откроешься? Глеб входя в трезвое состояние начал осознавать слова Арсена. Он действительно должен ему довериться. Он обязан, иначе, возвращаясь к первым вопросам, они не узнают что такое дружба. Только вот они не осознавали, что между ними зарождаются не только дружеские отношения…