Прихоти Короля

С каждым стуком сердца, Намджуна, всё дальше и дальше погружало в воспоминания. Всё казалось таким очевидным, как самая лёгкая задачка. Он с самого начала, дурил сам себя, любуясь фальшивыми обьятьями, улыбками, поцелуями. Это, не могло быть правдой. Это, слишком хорошо, чтобы быть правдой и верить в неё. Только, Намджун поверил....Он верил, что нашёл своё счастье, целиком и полностью.Верил, что этот лучь, показывал ему, путь дальше, путь к мечте, а на деле....Вогнал во тьму лжи и лицемерия. Им просто двигали, как марионеткой, в цырке. Слёзы с новой силой полились из глаз, вспоминая, эти сладкие, как мед слова. Эти прикосновения, которые давали, лживое тепло и заботу. И эти глаза, которые тревожились и показывали лживую нежность. Как можно было быть таким доверчивым и простым, веря, Чонгуку — человеку, как и все остальные. Он лишь хотел повеселиться и наслаждался, реакцией омеги, ждя момента, выжидая, когда же, можно будет всё разбить. Разбить чувства, жизнь и самого Намджуна. Он не доверял, не подпускал к себе, не говорил о личном, отмахиваясь своими ехидными фразами. Он не любил, не знал, не хотел Намджуна. А, Намджуна подкупила, его доброта и беспокойство. Всё было ясно, как день и лишь омега был в дымке, словно под гипнозом видя то, что хотел Чонгук. Делая то, что хотел Чонгук. Ложь — всегда сладка и приятна, как сладкий чай, но, с привкусом горечи. Страшно было представить, чтобы было, если, его глаза не раскрыл Джексон. Джексон – тот, кто заботился о нём даже в детстве, защищая, от альф, от бед и одиночества. Окутывая своим феромоном, своим запахом защиты в которой, омега так нуждалась. Рядом с ним хотелось о всём забыть, быть собой и не скрывать свои слабости, не боясь, что его осудят. Джексон был рядом, как смысл жизни, как воздух и сейчас, он снова вернулся, снова спасает, снова защищает. Всё было, так очевидно, что даже смотреть на себя противно. Намджун резко повернулся к Джексону, показывая своё заплаканное, пропитанное болью лицо. Его сразу прижали к крепкой, сильной и такой родной груди. Омега уткнулась в плечо, которое так было нужно сейчас. Он снова заплакал, от своей глупой влюблённости и нежелания принимать правду. — Прости...*хмыг *...Прости меня.. *хмыг * мою глупую голову. *хмыг *. Джексон, прости меня. — Намджун давился в собственных слезах, желая всё вернуть назад. Вернуть Джексона, постель и отдаться альфе.Возможно, тогда и было бы больно, но скорее из-за своей глупой натуры,чем из-за Джексона. Чувствуя, как его, за талию прижимаю плотнее и дают почувствовать, тот самый запах, к которому, его внутренняя омега так сильно рвалась и любила, становилось хорошо, как никогда раньше, словно других и не существовало . — Глупый, не смей извиняться, — запах, что дарил альфа, словно, становился заботлевее, а руки Джексона, нежнее —Мы, все, совершаем ошибки, за что, потом платим, высокую цену, но я всегда буду с тобой, несмотря ни на что. — альфа прижался лицом к шее омеги, нежно гладил, вдыхая такой нежный и родной запах вина, что принадлежал, его единственному и неповторимому Намджуну. — Ведь, я правда, люблю тебя. От этих нежных слов, от нежности с которой они были сказаны, Намджуну стало теплее, на сердце. Джексон заполнил собою всё, от воспоминаний до запаха. Он всегда был таким...таким...нужным.Намджун хоть и не признавал, но он нуждался в этом альфе, всё это время. Осознавая всё это, Намджун, чувствовал себя ещё хуже, ведь он не знал какого, было Джексону, его не волновало, где он и с кем. Но волновало его омегу, ведь даже мысль, о том, что у альфы появился кто-то, делала омеге больно. Отстранившись, но не освобождаясь от объятий, Намджун посмотрел в глаза Джексона. Такие красивые, нежные с каплей собственничества и любовью. Смотря на них долго, можно утонуть в этих чувствах, ведь они все, нужны были Намджуну и его внутренней омеге. —Джексон... Мы истинные ?...—Намджун с надеждой посмотрел на альфу, надеясь, что наконец, всё правильно понял и наконец, нашёл свой лучь. — Да, — и у омеги растеклось тепло по всему телу, оно было таким приятным, что заставляло дрожать, как заново родился. Это было в разы лучше, чем с Чонгуком. Это то, что искал Намджун, долгие годы — Мы истинные. – омега не выдержал и вовлек Джексона в мучительно - медленный поцелуй, но такой нужный и тёплый, что хотелось застонать. Поцелуй был прекрасный, будто первый. И Намджун, целовал напористей, несдерживая свои эмоции и чувства. Альфа едва слышно зарычал и углубил поцелуй делая его ещё чувственнее и интимнее. Омега хотела, чтобы этот момент длился, целую вечность.Такой сильный, чувственный и настоящий поцелуй со всеми эмоциями, что держали двое, в глубине своей души. Им было мало, они так долго искали друг друга, но были ближе всех к друг другу. Чувствуя, как их эмоции переплетаются, буд-то пальцы рук, они застонали в унисон. Эта живая страсть, любовь, нежность, забота, дружба, всё будто было всегда вместе и лишь ждало дня, когда они откроются друг другу. Они так полюбили друг друга, что было невыносимо насытиться, одними поцелуями. Но они не могли оторваться друг от друга, словно дикие звери, полюбившие друг друга и не желая отпускать . Воздуха не хватало и они отстранились, но Намджун не расцепил переплетенных рук с шеи Джексона, как и альфа, рук с головы и талии омеги. — Я никогда, не чувствовал ничего лучше чем, этот поцелуй – признался Намджун, да и прятать свои эмоции от истинного были безполезно, ведь они знали друг друга слишком хорошо, чтобы не знать, такого простого и очевидного — Я люблю тебя, но... мне нужно время, чтобы принять всё это...– Намджун перестал думать о Чонгуке, который казался сейчас, таким ненужным и второстепенным и смотрел лишь на него, человека, который знал всё и видел все эмоции, омеги, даже чувствовал, словно тонкая ниточка, связывающая их, стала в разы толще и прочнее. Джексон убрал руку с головы Намджуна и медленно провел по скуле омеги, нежно спускаясь к губам. — Я знаю, милый, – от этих слов, омега чуть с ума не сошла от переизбытка чувств, которые дарил альфа. Джексон добрался до губ и медленно обводил их контур, слегка невесомо, боясь сделать ошибку — Ты такой красивый, что я едва сдерживаюсь. Как же я долго ждал тебя. – Намджун начинал краснеть и чувствовать слова, что являлись правдой, кожей. Но омега не хотела ждать, она ждала достаточно. И Намджун снова поцеловал Джексона, только в разы пошлее и яростнее. Альфа, что так сильно сдерживал себя, буквально набросился на омегу сбивая с ног, но удерживая от болезненного падения, своими тёплыми руками. Даже в такие моменты, Джексон был настолько нежен, насколько позволяла звериная черта. Лёжа на холодном, мрамором полу, Намджун получил большую волю действий, словно минуту назад, руки были связаны, чувствами, препятствующие их связи, но они разбились вдребезги их собственными ураганами чувств. Джексон, целовал так жадно, так сильно и дико, что на губах омеги появлялись капельки крови, но это только сильнее заводило обоих. Намджун принимал его дикую любовь, полностью, нежелая пропустить хоть каплю, его эмоций. Ещё не одна омега не могла дожить до утра с Джексоном, ведь они были не те, они были мягкими, нежными, развратными, но недостаточно, они не были хищниками, как Намджун, они не были им, никто не сможет его удовлетворить как он. Чувствуя, возбуждение омеги и его силу, он понимал, что они похожи. Оба сильны и ненасытны, как дикие звери. И это, грело душу, сильнее, чем невинные поцелуи. Они дополняли друг друга и это, самое лучшее чувство в мире. Намджун, обманул своей покорностью Джексона. В мгновение ока, повалил альфу и уже сидел на его бёдрах с хищной улыбкой и затуманенными от возбуждения глазами. Джексон, ослабил защиту перед этим прекрасным созданием на секунду и уже лежит, смотря на такого соблазнительного омегу, что жаждет больше веселья и ему, так это нравиться. Он готов подчиниться ему, лишь бы, он был рядом и телом и душой, ведь они связаны, но чувствуют, что им этого мало, мало страсти, мало игр, мало любви и это чертовски заводит обоих. Ведь они —хищники.