Любовь после ненависти

Переведя дух, Джек со стоном перевернулся со спины на бок и, увидев приближающегося к линии прибоя, недавно освободившегося из дьявольского треугольника Салазара со своей призрачной командой, медленно отполз на безопасное расстояние. Через секунду, один из солдат сошёл на берег и с душераздирающим, диким воплем рассыпался в прах, остальные заскулили словно шавки, на которых замахнулись палкой, заскулили и отступили назад. Все кроме своего вожака. Всё же, переступив резко накатившую панику, Джек наконец посмотрел на испанца. Армандо рычал, даже выл от бессильной злобы, не имея возможности сойти на берег и достать пирата. Сначала, Джек старался держать серьёзное лицо при виде этой " ужасной", но не выдержав, громко завизжал от смеха, прикрывая ладонями свое лицо. - Отомстить мне хочешь, поехавший ты мертвяк! - пританцовывая подобно турецкой куртизанке, напевал незамысловатый мотив Воробей. - А тебе меня не достать, не достать, не достать! А я тебя и вовсе, ни черта не боюсь, не боюсь, не боюсь! Армандо махнул в его сторону клинком рапиры, хрипя словно какой то извращенец при виде дуэньи : - Ты все равно долго не протянешь тут, на острове, и захочешь уплыть! А я тут буду, дождусь тебя и все равно поймаю, Джек Воробей! Это лишь только сильнее раззадорило Джека и он улыбнулся, стараясь скрыть остатки былого внутреннего страха и закружился в своеобразном танце, качая эротично бедрами. Птица медленно, почти вплотную приблизился к испанцу и быстро отскочил назад: - А хрен тебе тебе, Салазар! - Лучше сдайся мне похорошему, Птичка, - зарычал Салазар, - а то хуже будет! Джек никак не реагировал на слова бывшего военного, продолжая плясать: - А мне на тебя с высокой колокольни наплевать, наплевать,наплевать! - Что ты делаешь?! - недоумевая воскликнул Тернер младший. - Зачем ты его дразнишь, он же злится? -Чтоб он похрипел ещё больше, - ответил спокойно Джек. - Видишь, как бесится? - Ну милая ты моя мать! - вдруг, весьма непривычно для себя, воскликнула Карина. - Эти духи,особенно их чокнутый капитан Салазар, теперь не отстанут от нас точно! - Нам некуда деваться с этого острова, - с досадой в голосе, произнёс Генри и посмотрел на Джека. - Это все из-за тебя! И вообще, я ошибся в тебе, только зря спас...Ты не легендарный пират, ты опустившийся пьянчуга или,как говорит Карина, неряшливое чучело! - Придется нам жить втроем на этом чертовом острове, - констатировала Карина. Девушке явно не нравилась эта ситуация, ей с самого начала идея Генри, искать трезубец, показалась полнейшим бредом. И сейчас, она жалела о своём побеге с тюрьмы. Уж лучше казнь... - Ты во всём виноват, Джек, - не унимался Тернер младший. - Им нужен ты. Сейчас, я с Кариной уплыву отсюда, а тебя убьют! И правильно сделают. - Мы останемся здесь и поможем Джеку сбежать от призраков, без него я никуда не поплыву. - Ты идиотка! - Вообще - то, - ответил Джек, слегка задрав голову вверх, сдерживая невольные слезы обиды обращаясь к этим двоим. - Если бы не я, вы давно в общей яме лежали бы. - Тоже мне, спаситель! - Генри, заткнись! Джек молча отбросил в сторону свою треуголку, пояса с оружием и шагнул к испанцу. За свою жизнь, Джек пережил и так много унижений и всякого дерьма. Сначала дед, Беккет, потом предательство Гектора и еще его пытались убить родители Генри( за то что он им помог!) и много не очень приятных людей. Он лучше покончит с собой путем салазарования, чем будет жить с нарцисстичным приплодом Тернера и Суонн и, этой зазнавшейся астрономшей. " Что это с ним,неужели допился до такой степени? - на секунду опешил Салазар, но тут же тряхнул головой - Плевать! Он будет моим! " - Вот так, умница, -жадно прохрипел Салазар.- Хороший пиратишка... Джек сделал еще шаг к испанцу, не давая себе времени, чтобы передумать и отступить назад. -Джек! - с тупым недоумением в голосе, воскликнул Генри. -Ты что делаешь?! - Навсегда избавляю себя, хренового человека, от общества идеальных людей! - с раздражением отозвался Воробей, приближаясь к Армандо почти вплотную. Карина попыталась остановить птицу, но тот лишь оттолкнул её от себя со словами : - Да не стоит, не утруждайся.. Генри успел подбежать к Джеку, схватив его за руку : - Совсем поехал от алкоголя? Через мгновение, в юношескую челюсть прилетело кулаком. - Нахуй.., - тихо произнес Джек и выжидающе глянул на потрескавшееся лицо мертвого испанца с неким радостным блеском в глазах и текущей изо рта трупной жидкостью. - Ну и чего ты ждешь? Убивай уже, настал момент твоего триумфа. Уфф! - Сейчас пират, все будет, - ответил Салазар, - только поближе подойди, а то мне неудобно. Протяни руку, пожалуйста. Джек, нервно вздохнув, осторожно протянул руку к мертвецу. Салазар, ловким движением убрал рапиру в ножны, вытянув свою руку вперёд. Мертвой хваткой обхватил смуглое запястье Воробья и с силой дернул его тело на себя, обхватил за талию, ненадолго прижимая к себе. " Попался!" - мысленно произнёс Салазар, закидывая испуганно вскрикнувшего пирата на плечо, и с удовольствием удерживая за бедра. Походкой победителя призрак двинулся к "Немой Марии". - Сейчас, сейчас, пиратишка, я тебе устрою самую увлекательную экскурсию на свой корабль. - Уже в слух произнёс мертвец. - У меня там есть такие специальные бочки.. Думаю, тебе они очень понравятся ! Джек, даже не пытаясь оказать сопротивление испанцу, покорно висел на его плече, полностью сдавшись. Ему уже было похер на все. Салазар без труда поднялся на борт "Немой Марии" с пиратом, спокойно висящем на его плече, прошёл мимо своих подчиненных. — Руки свое берут! — произнёс Армандо, завидев недоумение во взгляде своего верного помощника Лесаро. Прежде чем скрыться за массивной дверью, Салазар втолкнул пирата внутрь, рассчитывая силу так, чтобы Джек не упал от слишком сильного толчка, и приказал всем пойти по своим делам и не приближаться к каюте. Испанец закрылся изнутри на замок и быстрым шагом подошел к птице, беря смутившегося Джека на руки и с некой заботой кладя его на постель. Пират сразу понял, в чем дело, что с ним сейчас сделают. Армандо огладил Воробья по бедру, еле касаясь ладонью. Касаясь жизни. Испанец взял в руки верёвку и криво ухмыльнулся. "Сейчас начнётся" — мысленно сказал себе Воробей — "Потерпи, пташка, скоро все закончится. Дай боли забрать тебя." Мужчина стянул с Воробья всю одежду, затем связал и без того беззащитному Джеку руки. — Моли о пощаде, — произнёс властно мертвец. — Порадуй меня. — Да пошёл ты на хуй... — произнёс Джек. — Я не буду унижаться перед тобой. Убивай так. — Неужели ты не боишься умереть? — Я не боюсь умереть человеком, я боюсь умереть трусливым ублюдком, — ответил пират и добавил. — Таким трусливым ублюдком, как ты, Салазар. Мужчина пропустил слова пирата мимо ушей, сделав вид, что ничего такого не произошло. Ведь у пирата, наверно, к чертям сломана психика. Он просто психует. — Хочешь пытать меня, пожалуйста! — произнес Джек, стараясь гордостью удержаться от паники от того, что он абсолютно обнаженный и к тому же со связанными руками. — Только убей меня потом, уж слишком ты мне наскучил. Армандо молча схватил пирата, поднял, обвив руками поперек талии, и, сев с ним на кровать, положил его животом себе на колени, чем очень напугал, и, одновременно, смутил Воробья, который никак не ожидал оказаться перед врагом в такой позе: связанный, голый, беспомощно повисший, как мокрая тряпка, у него на коленях. Джек подумал, что эта «композиция» напоминает пьяного и агрессивного отца, собирающегося выпороть своего ребенка за непослушание. Боже, как глупо... — Что тебе ещё от меня нужно? — спросил Джек, дернувшись в смущении, чувствуя как Мясник гладит его по заднице. Дергая связанными руками, очень пожелав в этот момент ударить ими эту нечисть, несмотря на возможные последствия. — Ты собирался же убить меня или... ЭТО... — Что ты, пират, — произнес хрипловато Армандо, между делом с удовольствием тискал округлую, мягкую задницу пленника, — Сначала сделаю ЭТО, а уж потом решим... Джек пискнул скорее от неожиданности и испуга, чем от боли, и вздрогнул всем телом, когда в его задницу ввели, один за другим, два пальца, задвигав вверх-вниз внутри. Салазар одновременно подготавливал Джека к настоящему сексу, морально наслаждался тем, что может делать такое с Джеком Воробьем, наконец бывшим у него в руках, трахал его пальцами, и возбуждал себя и его такой откровенной, грубой лаской. — Салазар, перестань, мне больно! — громко воскликнул Джек, надеясь так воззвать к остаткам совести мертвеца. — Да брось, Воробей, это всего-то лишь два пальца. — игриво ответил Армандо, вновь просовывая их поглубже в пирата, правда, уже с большей осторожностью и нежностью, ощущая, как анальные мышцы пирата рефлекторно сжимаются вокруг его пальцев от насильственного и унизительного вторжения. Вдруг Джеку и вправду больно... — Привыкай, а то как же ты примешь мой член? Он у меня о-го-го. Не плачь только, чувствуешь — я уже стараюсь быть аккуратнее... Ну же, не зажимайся, расслабься. Воробей готов был выдержать ЭТО, чтобы достичь окончательную в его жизни главную цель. Обрести наконец долгожданную свободу, снова увидеть близких ему людей. Даже если они на том свете. Через какое-то время пират неожиданно для себя самого ощутил, как приятно заныло внизу живота, и как ему хочется самому податься навстречу пальцам врага. Возможно дело было в долгом отсутствии у Воробья нормального секса; или в том, что Салазар делал это как-то очень правильно, и даже произносил при этом правильные слова; или же в том, что вся эта унизительная ситуация с пленом у Морского Мясника, которого боялись почти все его сородичи, и в руках у которого Джек чувствовал себя беспомощной добычей — вся эта ситуация так странно действовала на какие-то глубинные, тайные струны души Воробья. Возбужден? Как, всё же, странно... Тем временем, Салазар медленно огладил его спину, бедра свободной рукой и легонько шлепнул по ягодицам, параллельно то ускоряя, то замедляя пальцы... Джек закрыл глаза, уткнулся разрумянившимся лицом в постель, еле сдерживая стон, слегка завилял бедрами, извиваясь, всхлипнул, надеясь, что это сойдет за плач замученной жестоким врагом жертвы: — Прекрати, я больше не выдержу, пожалуйста. Пожалуйста! Джек понимал что прежде чем испанец убьет его, ему придется пройти через ЭТО, а уж потом он спокойно примет смерть. Джек только надеялся, что Салазар убьет его как-нибудь быстро и гуманно, удовлетворившись моральными мучениями пирата во время изнасилования. Конечно, Воробью не хотелось умирать, но и жить с предателями среди своих сородичей ему не очень-то хотелось. Он готов умереть. Из раздумий его вырвал испанец: — Не артачься, Птичка, скажи, что мне нужно сделать, чтобы тебе было приятно? — Ты, - произнёс Джек. — Мертвые могут делать ЭТО? Зачем тебе моё удовольствие, я ведь всё равно скоро умру... Воробей даже удивился, что впервые кто-то сам захотел доставить ему удовольствие. Так сказать, позаботиться что-ли... Даже, если этот "человек" — живой мертвец. — Я и вовсе не собирался тебя убивать, — доверительно произнес Салазар, надеясь уверить Джека в собственной безопасности, чтобы пират не думал во время секса о таких страшных вещах, как последующее за этим актом жуткое убийство, которое, видимо, сейчас вовсю рисовало сочными красками воображение пирата. — Слишком подлый и жестокий поступок в отношении слабого. Я все-таки не настолько мудак. Я хочу кончить вместе с тобой, Джек. Не бойся, я не разочарую тебя. «Как благородно...» — Тогда, не останавливайся, — тихо произнёс Джек. — Ты слишком тихо говоришь, — ответил Армандо. — Повтори, Воробей. — Не останавливайся, Салазар, — всхлипнул Джек, попытавшись сам насадиться на его пальцы. — Сильнее, пожалуйста... Салазар еще быстрее задвигал пальцами в пирате, меняя их направление и раскрывая внутри: — Не сдерживай себя, кричи. С уст Джека сорвался первый стон переполнявшего его острого, почти болезненного удовольствия, и через минуту его громкие до неприличия стоны полились рекой. Салазар понял что пират уже готов к большему, судя по тому, как он, упираясь связанными руками в его колени, старается больше насадиться на пальцы. Армандо убрал осторожно пальцы и, положив пирата животом на постель, медленно вошёл в него, взяв сильными ладонями за талию, удерживая на месте: — Ну я тебя так выпорю, пиратишка, что будешь визжать как сучка от наслаждения... Прохрипев это возбужденным тоном, Армандо жарко поцеловал спинку Джека между лопаток, заставив пленника слабо вздрогнуть от неожиданности. — Так сделай это уже, — жалобно попросил Джек, всхлипнув и покорно прогнув поясницу. Спустя полчаса Армандо плавно двигался в прогнувшемся под ним, неприлично стонущем и, двигающимся ему навстречу по мере возможностей пирате: — Нравится? — М-м-м, черт, — сорвалось с губ Воробья, который уткнулся лицом в постель, весь дрожа от наслаждения. Но через доли секунд, от новой волны дикого наслаждения, задрал голову вверх и снова, еще громче, застонал, переплетая пальцы связанных рук. Джек поймал себя на мысли, что готов все время трахаться с этим испанским капитаном, когда тот вцепился в его бедра мертвой хваткой. — Ты сегодня не слезешь с моего члена, даже не мечтай об этом, Воробей, — победно зарычал мужчина, вновь входя в жертву на всю длину. — Так точно, Капитан Салазар, — послушно ответил ему Джек. — Я даже думать об этом не смею... Салазар с неохотой вышел из птица, приподнял его, и, развернув лицом к себе, притягивая за подбородок, впился поцелуем в его губы. После, разорвав ненадолго поцелуй, обвил связанными пиратскими руками свою шею и, подхватив под бедра, поднял, сел на кровать и вошёл в пирата снова, усадив его на себя. Вновь жадно прильнул к его устам. Джек выгнулся всем телом, оседлав бедра испанца своими, запрокинул голову вверх. Мотнув гривой шикарных волос, Джек что-то зашипел на неизвестном испанцу языке. Судя по вплетенным в волосы разноцветным бусинам и даже жемчужинам, на индейском. Что - то неприличное. Салазар вцепился в бедра пирата и сам задвигался, насаживая птица на член, тем самым помогая ему. Мужчина параллельно ласкал холодными губами тёмные бусины сосков птенца, облизывая и всасывая их, добавляя Джеку новых ощущений. Спустя время, их настиг одновременный, сокрушительный, яркий оргазм. — Теперь что, я умру? — все ещё не веря в обещание испанца, спросил Джек, восстановив дыхание. Он, всё ещё связанный, сидел на коленях Салазара, прижавшись к нему всем телом, чувствуя, как тот крепко обнимает его за талию. — Нет, Воробей, — ответил Армандо. — Я не сделаю тебе ничего плохого. Ты будешь жить со мной, на этом корабле.