Последний враг истребится — смерть

      — Добро пожаловать в общежитие, — бодро провозгласил Сириус, стоило Гарри с друзьями появиться в центре просторной уютной комнаты. Марго встретила их на вокзале и перенесла сюда с помощью портключа.       Гарри огляделся: дом был большим и просторным, но вовсе не таким пустынным и неживым, каким он его себе представлял. Они, по-видимому, находились в гостиной, потому что ничего, кроме усыпанных подушками диванов с небольшим журнальным столиком у камина, здесь не было. У стены начиналась деревянная закрученная лестница, ведущая к верхним этажам. Гарри ожидал холодной атмосферы, каменных плит, возможно даже колонн, но всё вокруг сочилось уютом. Мягкий светлый ковёр под ногами и украшенные до смешного безвкусными узорами занавески на окнах напоминали скорее родную «Нору», чем тайное убежище на время войны.       Подле лестницы располагалось несколько дверей. За одной виднелась просторная кухня, из которой их уже заприметила миссис Уизли, а другие были закрыты. Рон, Гермиона и все остальные с таким же неподдельным интересом оглядывали обстановку: цветы на подоконниках, волшебные часы Уизли, висящие над камином, и невероятно злобного светло-серого кота, что нагло разлёгся на одном из кресел. Это, вероятно, был кот Марго.       Гарри обернулся и наткнулся на огромную запертую дверь. Она выделялась из тёплого интерьера, была больше и прочнее остальных, с вырезанными на каменной поверхности рунами. Гарри было подумал, что она входная, но быстро заметил другую дверь, чуть приоткрытую, позволяющую взглянуть на неухоженный, перекопанный двор.       — Здесь чудесно, — восхищённо вздохнула Гермиона и устало упала на ближайший диван.       Гарри не успел даже толком ни с кем поздороваться, как миссис Уизли утащила их всех в кухню. Она накрыла такой огромный и разнообразный стол, будто весь год в Хогвартсе они голодали. Гарри подозревал, что к ним может присоединиться кто-то ещё, помимо Тонкс, но не увидел никого нового, даже Арин куда-то подевалась.       Когда они ехали в поезде, настроение у всех было паршивое. Фред с Джорджем пытались шутить, но не могли до конца скрыть грусть оттого, что могут больше не увидеть «Нору». Однако сейчас они заметно повеселели. Гермиона с Джинни тихо посмеивались над странными фиолетовыми пирожными с двигающимися украшениями. Фред с Джорджем зачем-то оккупировали с расспросами Ремуса, а Марго давилась со смеху рядом с Тонкс. Даже Билл с Чарли выглядели весьма расслабленными, стараясь хоть как-то развеселить Перси.       — С тех пор, как добрая душа Делвин благополучно испарился, — стал объяснять Гарри Сириус, — мы с Молли уговорили Марго слегка сменить мрачную обстановку. Там, — он взглядом указал на огромную резную дверь в гостиной, — все остальные комнаты для жертв войны. Их огромное количество, и они все одинаковые. Мы разделили дом на две части, для нас и для них. Это, правда, была идея Делвина. Не самый общительный человек.       Гарри хмыкнул. Наверняка Гриндельвальд с брезгливым выражением лица ставил эту дверь, дабы отделить себя от «плебеев». Гарри был уверен, что окружающих людей Гриндельвальд считает именно таковыми.       — Сириус, мы так и не поговорили с тобой… — осторожно начал Гарри. Заводить серьёзные беседы сейчас вовсе не хотелось, но Сириус словно избегал их, и Гарри уже не знал, что ему делать.       — Перестань, Гарри, — легко одёрнул его Блэк. — Тебе не стоит за меня волноваться. Со мной всё будет в порядке, у тебя своих проблем по горло.       — Так в этом дело? — негромко возмутился Гарри. Сириус считал, что его эмоции — обуза для Гарри? Это было так глупо и неправильно. Как ему могло взбрести подобное в голову? Гарри всем сердцем переживал за него, и эти переживания были искренними. Сириус был его семьёй, как он не понимал? — Я волнуюсь за тебя. И мои проблемы тут совершенно ни при чём. Я помню, каким ты был в прошлый раз, — шепнул он совсем тихо. — Ты изменился. Я не хочу, чтобы ты притворялся со мной, что всё хорошо.       — У меня проявились некоторые болезни поначалу, — нехотя заговорил Сириус. — После Азкабана это неудивительно. Но сейчас всё действительно в порядке. Дамблдор напичкал меня всевозможными зельями, я ещё очень быстро восстановился. Гарри, не заморачивайся, мне просто… тоскливо. Разговоры здесь не помогут, но я рад, что вы все рядом.       «А чего ты ожидал?» — спросил сам у себя Гарри. Сириусу не помогут бесконечные беседы, Гарри слабо себе представлял, что вообще может ему помочь. Время? Сколько его понадобится, чтобы затмить двенадцать лет Азкабана? Может, ему следовало принять Сириуса таким, какой он есть? Перестать смотреть на него как на больного человека.       — А что у вас с Марго? — рискнул поинтересоваться Гарри, и ему тут же стало неловко. — Всё нормально? Вы не ругаетесь?       — Ты в кого такой святой, Гарри? — засмеялся Сириус. Приятно было видеть искреннюю улыбку на его расслабленном лице. — Уж точно не в Джеймса. Конечно, всё нормально. С чего бы нам с ней ругаться? Мы друг другу ничем не обязаны.       — Я не святой, — неразборчиво пробормотал Гарри и наложил себе в тарелку побольше салата. Он не мог понять, что за странный жёлтый овощ добавила туда Молли, но ему всё равно очень понравилось.       Сириус присоединился к разговору Ремуса с Фредом и Джорджем, а Рон громко возмущался, потому что ему казалось, что Джинни с Гермионой смеются именно над ним.       Вдруг на свободное место рядом с Гарри опустился Кристиан. Ему некуда больше было сесть, однако Гарри и не возражал. Он сконфуженно поздоровался, совсем не зная, как правильно вести себя с человеком, которого выдернули из кошмара и засунули не в самую обычную обстановку. Кристиан был без мантии, в тонкой рубашке, и показался Гарри сейчас болезненно худым. Он ел только овощи и пил воду. Не то чтобы Гарри был обладателем самого крепкого телосложения, но Кристиану определённо следовало бы сменить рацион.       — Тебе, должно быть, скучно здесь, — ненавязчиво поинтересовался Гарри. Он так наелся, что смотреть на еду больше не мог, но вставать из-за стола не хотелось, как, впрочем, и надоедать Кристиану расспросами.       — Мне нужно пройти программу за два года. — Он не улыбался, однако и не хмурился, не выражал неприязнь. Гарри счёл, что короткий диалог не затруднит его. — Так что мне немного не до скуки.       — Уверен: зельеварение, историю магии и травологию мы с тобой знаем на одном уровне, — постарался отшутиться Гарри.       — Ты сейчас пытаешься доказать, что все сказки о тебе, которые мне рассказывали с детства, на самом деле ложь и ты не бравый герой, а просто удачливый дурачок? — тихо захихикал Кристиан, хотя взгляд его всё ещё был слегка напряжённым. «Может, — подумал Гарри, — это из-за легилименции?» Люди, обладавшие этим умением, были проницательны, они использовали свои пронзительные глаза как палочку.       — Вроде того, — хмыкнул Гарри и, смущаясь, запустил руку в волосы. — Ты ведь сам видел мою хвалёную удачу.       — Это был Дамиан Энрикес, верно? — неожиданно спросил Кристиан. У Гарри с лица моментально сошла улыбка. — Марго говорила, что он очень опасен. Сказала… — Он чуть прищурился. Совсем как Малфой. — Никто из вас не понимает насколько. Как думаешь, почему?       — Кристиан, это не тема для разговора. — Гарри буквально заставил себя выдавить эти слова, потому что узнать что-то новое о Дамиане он бы на самом деле не отказался. Тем более со слов Марго.       — Конечно, — легко согласился Кристиан. Его худое запястье украшал знакомый золотой браслет, а на пальце Гарри заметил тонкое кольцо, как две капли воды похожее на то, что носила Марго. Кристиан миловидно улыбнулся, будто и не спрашивал ничего запретного, и Гарри на миг пронзила догадка: они с Марго были отдалённо похожи. Эти дружелюбные жесты и покладистость, не сочетающаяся с их прошлым. Кто знает, каким на самом деле был мальчик, переживший так много плохого в юном возрасте. — Я вовсе не пытаюсь залезть в ваши тайны, Гарри, — словно поняв его опасения, добавил Кристиан. — Вы все занимаетесь опасными вещами, в особенности Марго. Я лишь хочу понять, что гложет её всё сильнее с каждым днём.       — Марго очень сильная, — заверил его Гарри, наблюдая, как уголки губ Кристиана опускаются ниже. Он был таким красивым, но теперь его облик навевал на Гарри печаль и сострадание. Хотелось оградить его от тьмы. — Ты даже не представляешь насколько. И она довольно… изворотливая.       — Как мистер Делвин, верно? — наводяще спросил Кристиан. — Жаль, что они с Дамблдором повздорили. Мне он нравился.       — А мне не особо. — Гарри не представлял, как этот вечно недовольный ворчливый старик может кому-то нравиться.       — Как и ты ему, — хмыкнул Кристиан. Он сел вполоборота, и к нему на колени запрыгнул Бенджамин. Гарри в жизни кота злее не видел. Тот, будто в подтверждение, зашипел на него и попытался цапнуть за ногу, но Гарри вовремя отодвинулся. — Складывалось впечатление, будто ты его доводил.       — Вовсе нет, — запротестовал Гарри. Противный кот перевернулся на спину, и Кристиан стал гладить его живот. Гарри бы даже палкой его трогать побоялся. — Ему вечно всё не нравилось. Не только во мне. Хотя… во мне, пожалуй, больше всего. Я не хочу его вспоминать. Лучше скажи, кто ещё здесь живёт?       — С нами жила ещё Арин, но она уехала куда-то, её нет уже больше месяца. А так все здесь… — Он призадумался, оглядывая сидящих за столом. Его губы дрогнули в тёплой улыбке, когда Марго засмеялась над Тонкс, и Гарри понял, что Кристиан за такой короткий срок уже успел привязаться к ней. — Впрочем, народу и так много. Марго говорит, что могут присоединиться ещё Невилл, Седрик и… Джереми, — последнее имя он произнёс нехотя.       — Невилл? — глупо переспросил Гарри. Не то чтобы он злился на него. Конечно нет. Сила Дамиана была несравнима с силой его застенчивого однокурсника, однако после всего произошедшего Невилл зажался ещё больше.       — Гарри, мне очень жаль, я ужасно поступил с тобой. Я отвратительный друг…       Невилл так и извинялся перед Гарри чуть ли не каждый день до конца учебного года, и Гарри каждый раз заверял его, что не держит зла, но Невилл даже и не думал верить ему. «Будь ты проклят, Дамиан», — с искренней ненавистью желал Гарри каждый раз, как вспоминал его. По словам Дамблдора, Энрикес скрылся на пару дней после злосчастного вечера, но, как только понял, что никто его не разыскивает, вернулся обратно в Германию.       — Ты в курсе, что Марго участвует в «Конкурсе Юных Талантов»? — поинтересовался у Гарри Кристиан.       — Это ещё что?       — Скажем так: соревнование для очень умных. Для юных волшебников, подающих большие надежды. Знаешь, кто внезапно изъявил желание выступать от Европы? — вопросы Кристиана звучали саркастично, но его тон был спокойным и вовсе не издевательским. Он вообще мало был похож на человека, способного намеренно над кем-то издеваться.       — Догадываюсь, — кисло ответил Гарри. Ему не нравилась эта затея. Он не был уверен, что Марго сможет без затруднений одолеть Дамиана. — Но это ведь безопасно.       — Разумеется, — подтвердил Кристиан. — Но я не думаю, что она настроена на поражение. Честная игра её и без того не привлекает, а выиграть у него она захочет и вовсе из принципа.       — К чему ты клонишь?.. — Не успел Гарри договорить до конца, как ответ сам всплыл в его голове: Марго с Дамианом могут начать жульничать, и неизвестно, во что выльется их законная борьба. — Ох, кажется, я понял.       — Я просто волнуюсь за неё, — мягко сказал Кристиан.       Гарри за саму Марго особо не переживал, вот уж кто способен был за себя постоять, однако последствия её выходок могли оказаться плачевными.       Рядом с мистером Уизли сидел весьма недовольный Перси, он не хотел проводить всё лето здесь, но Дамблдор не оставил ему выбора.       — Повезло, что мистер Крауч разрешил мне работать отсюда. Я обещал ему приготовить доклад ко вторнику, — горделиво вещал он. — Мистер Крауч не ожидал так быстро, но я люблю быть в первых рядах. Думаю, он будет мне признателен за то, что я уложился в столь короткий срок. Сейчас в отделе очень напряжённая обстановка в связи со всеми приготовлениями к Чемпионату мира и не только… Мы совершенно не получаем никакой помощи от Департамента магических игр и спорта. Людо Бэгмен…       Гарри со скуки отвернулся. Он знал, что Перси неплохой человек, но порой он казался таким дотошным и высокомерным, аж слушать его было противно.        — Ужасный клык, Билл! Что скажут в твоем банке? — негодовала миссис Уизли. Она спорила с Биллом о его серьге, которая оказалась недавним приобретением.       — Ма, в банке никто дурного слова не скажет, как я одет, пока я приношу им деньги, — терпеливо разъяснял Билл.       — А волосы, дорогой? Это просто смешно, — продолжала миссис Уизли, нежно поглаживая волшебную палочку. — Позволь мне привести их в порядок…       — А мне нравится, — сказала Джинни, сидевшая рядом с Биллом. — У тебя, мамуля, такие старомодные вкусы. Во всяком случае, волосы у него совсем не такие длинные, как у профессора Дамблдора.       Чарли же с Тонкс с жаром обсуждали Чемпионат мира.       — Ирландцы точно возьмут Кубок, — невнятно, но убеждённо говорил Чарли с полным ртом картошки. — Перу в полуфинале они разнесли в пух и прах.       — Но у болгар есть Виктор Крам, — заметила Тонкс. — Хотя ирландцы всё равно намного сильнее. У них как минимум семь хороших игроков, а у Болгарии только один.       Комната Гарри была практически такой же, как и та, что Сириус соорудил для него на Гриммо, разве что эта была чуть побольше, с камином и стоящим напротив уютным диванчиком. Гарри расплылся в ребяческой улыбке, ступая на знакомый красный ковёр и падая спиной на кровать. Эта спальня была чудесной, ведь к её дизайну приложил руку Сириус. Единственным аспектом, выдававшим её специфическое происхождение, было отсутствие окон. Внутри было светло и уютно, под потолком кружили небольшие стеклянные шары, чем-то похожие на магловские лампочки, однако литые стены не могли не привлекать внимания. К счастью, на них были налеплены разные плакаты: магические и обычные. Наверняка Сириус выбирал каждый из них.       — Рада, что тебе нравится. — Марго прошла внутрь и прикрыла за собой дверь. Гарри лениво глянул на неё из-под золотого балдахина и поднялся на ноги.       Она облокотилась на камин из светлого камня, и Гарри в замешательстве заметил на нём надпись «Межгалактическая комната Гарри Поттера». Он подошёл поближе, проверяя, не подводит ли его зрение, но надпись осталась неизменной.       — Креативно, — выдал в итоге он. Над камином были расставлены колдографии с их рождественских каникул. На одной они все сидели за столом, счастливо разговаривая друг с другом, на другой Гарри с Сириусом выбрались во двор зачарованного дома и лепили кривого снеговика, зато своими руками. А вот третья явно была шуточкой от Сириуса: Гарри с Роном с лицами полнейших идиотов сидели — почти валялись — на полу, облокотившись на кровать, и ожесточённо жестикулировали, едва шевеля ртами. Ну и косые же были у них взгляды! Гарри незамедлительно убрал колдографию, планируя обязательно показать её Рону.       — Это мера безопасности, — пояснила Марго. — Защита здесь наложена по принципу матрёшки. Сначала общая — на весь дом; затем дополнительная — на наше крыло; а потом и на каждую комнату по отдельности. А это, — она ткнула пальцем на надпись, — нужно для того, чтобы Реддл даже не смог назвать место, в которое хочет попасть, не то что разрушить защиту.       — Но если вдруг разрушит, — стал подозревать неладное Гарри, — то изначально защита рухнет со второго крыла? Крыла с невинными волшебниками?       — Ничего личного, Гарри, — безразлично ответила Марго. — Это холодный расчёт. Их жизни менее важны, чем наши. К тому же, — всё так же безэмоционально добавила она, — эта огромная дверь в гостиной открывается. Так что заранее можешь не волноваться. Я пришла поговорить о другом. О наших тренировках. Дамблдор поручил мне обучить базовым навыкам окклюменции всех остальных. Твои друзья, Сириус и Фред с Джорджем, слишком много знают. Защита сознания не повредит им. — Она задумчиво склонила голову и внимательно посмотрела на Гарри. — Мы пока думаем, как нам наименее подозрительно переселить сюда Седрика с Джереми и защитить их семьи, но у меня к тебе вопрос, Гарри. Ты хочешь, чтобы Седрик участвовал в Турнире?       — В Турнире? — переспросил Гарри. Конечно же, он не хотел, чтобы Седрик в нём участвовал. Он и сам не рвался в чемпионы. Гарри бы предпочёл, чтобы это мероприятие вообще отменили или хотя бы перенесли до лучших времён. — Почему ты меня спрашиваешь?       — Потому что это опасно. — Тон Марго, её взгляд, её жесты — всё выдавало в ней усталость с примесью раздражения. Рядом с остальными она не позволяла своим эмоциям брать верх, и Гарри не знал даже, почему она показывает ему свои чувства. — Опасно для каждого участника. Тем более в этом году от Шармбатона будет выступать другая чемпионка.       — И как ты об этом уже сейчас узнала? — Гарри прищурился. Он стоял напротив Марго, и ему приходилось слегка задирать голову, чтобы смотреть ей в глаза. От этого ощущался лёгкий дискомфорт. Она была старше, сильнее, даже выше.       — Кубок не выбирает случайных людей, Гарри, — ответила она. — Легко предугадать всех трёх чемпионов, если знаком с кандидатами. И Флёр не самая способная ученица Шармбатона.       — Хочешь сказать, вместо неё в этом году будет кто-то другой?       — Да. Её зовут Мадлен де Краон. Очень талантливая волшебница. И будущая Пожирательница Смерти.       Де Краоны. Драко говорил ему об их консервативной семье и их разладе с Арин. Уже сейчас они вели дела с Люциусом и Дамианом, не было сомнений в том, что в будущем они встанут на сторону Волдеморта.       — Ты её знаешь?       — Мы не встречались. Но у меня к ней личная неприязнь. Она убила моих родителей в прошлый раз.       Гарри замер. Его поразила больше не жестокость Мадлен, а то спокойствие, с которым Марго рассказывала о смерти собственных родителей. Гарри известно было это чувство, его горький, тянущий след, что никогда не сможет сойти с сердца, но Марго будто бы приняла их смерть как должное. Гарри помнил, что у неё не самые лучшие отношения с семьёй, но ведь они не враги.       — Естественно, она не станет пытаться убить кого-то во время Турнира, — пояснила Марго, — вот только она всё равно опасна, и когда-нибудь нам придётся столкнуться с ней в бою. Я бы предпочла не дать Седрику сталкиваться с ней.       — Да, — быстро согласился Гарри, — да, конечно. Если так он будет в безопасности…       — Он уже в опасности, — перебила его Марго. — Я не знаю, что делать с этим, Гарри. Мы легко оградили моих родителей и родителей Гермионы, они ведь маглы, но все остальные… Мы не можем просто запереть их здесь. Их ведь сотни. Люди по всему миру противостояли Реддлу, я даже имён всех не знаю.       — Неужели совсем ничего нельзя сделать? — поразился Гарри. Он смотрел на Марго, на проявляющиеся тени под её глазами, и ощущал себя требовательным ребёнком, который мог только просить и пытаться указывать. Дамблдору не составило труда переселить в этот дом семейство Уизли, Невилла с бабушкой, семью Гермионы, однако он и в самом деле не мог закрыть здесь целую часть магического мира и спрятать в карман ключ. Он не мог даже раньше времени убедить людей в надвигающейся опасности.       — Есть кое-что, — уклончиво ответила Марго. — Если он убьёт кого-то, мы убьём его сторонников в ответ. Он поймёт угрозу и остановится.       — Это кого, например? — не совсем понял Гарри.       — Кого-нибудь важного. Амбридж. Яксли. Люциуса. Реддл не сможет бороться против Дамблдора без сторонников.       Гарри не знал, что и ответить. Он неоднократно думал о том, как использует Аваду против Пожирателей, но теперь, когда Марго прямо заговорила об их смерти, Гарри стало не по себе. Он не представлял, как сможет отнять чью-то жизнь, кроме Реддла. Как он сможет кинуть смертельным проклятьем в едва знакомого человека? О Люциусе Гарри даже думать не хотел. Он был отцом Драко, и Гарри не хотелось лишать его жизни. Разве что отправить в Азкабан, где ему самое место.       — Но пока ведь всё тихо? — уточнил Гарри. — Не станет же Дамблдор убивать кого-то просто на всякий случай.       — За исключением выходок Дамиана. Это не план действий, всего лишь предостережение.       Марго оставила Гарри, подпортив его позитивный настрой. Он до этого не думал об участии Седрика в Турнире. Ему не хотелось лишать Диггори звания чемпиона и мировой славы, однако пусть лучше он будет жив, чем известен. Седрик был умным парнем, он поймёт мотивы Гарри.       Противостоять чемпионам, имеющим представление о благородстве, было непросто, Гарри даже представить не мог, как будет обходить юную Пожирательницу. Он так и представлял себе её вздёрнутый подбородок и полный презрения и ненависти к маглам взгляд. Не то чтобы ему сильно хотелось выиграть, но раз уж Седрик не будет участвовать, то почему бы не попытаться?       Седрик, Джереми и Невилл прибыли уже вечером. Миссис Уизли, знавшая о недавних событиях, кажется, решила взять Невилла под опеку, а тот от скромности никак не мог отмахнуться от её заботы.       Седрик быстро разговорился с Люпином о каких-то чудных заклинаниях трансфигурации, и Гарри подумал, что вовсе не обязательно рассказывать ему, что он мог бы участвовать в Турнире. Если он когда-нибудь поинтересуется у Гарри, тот обязательно расскажет ему правду.       Гарри с Роном с чистой — почти — совестью ничего не делали, развалившись на диванах в гостиной и играя в шахматы и плюй-камни. Сириус даже раздобыл магловские карты и пытался обучить Фреда, Джорджа и Джереми, заверяя их, что так можно заработать.       — Мне здесь нравится, — негромко сказал Рон, поедая очередное пирожное миссис Уизли. У Гарри от них уже разболелся живот, но они были такими вкусными, что он упорно продолжал жевать. — Вот только… кто за это всё платит? У Сириуса есть деньги, у Марго, судя по всему, тоже, но мне как-то неловко.       — Дамблдор, наверно, — пожал плечами Гарри. Денежный вопрос не волновал его уже очень давно, да и вряд ли Дамблдор стремился забрать всё нажитое с собой в могилу. — Не бери в голову. Уверен: он далеко не бедный.       — Легко сказать, — буркнул Рон и толкнул Гарри локтем, вынуждая посмотреть в сторону камина. — Чего это он один сидит?       Около камина сидел Кристиан; он укрылся пледом, устроившись на кресле вместе с ногами, и внимательно читал учебник. Марго куда-то ушла сразу после их разговора, но Кристиан и рядом с ней особой общительности не проявлял. Он казался Гарри не столь отстранённым, как слегка чудным, будто не от мира сего. Чуть похожим на Малфоя в замкнутости его чувств.       — Не знаю, — слукавил Гарри. — Пускай сидит; подойдёт, если захочет.       Марго вернулась поздно вечером, а вместе с ней прибыла Арин. Лицо Марго вновь не выражало ни малейшего напряжения; она не улыбалась, но и печали в её глазах не было, словно днём Гарри всё сам себе напридумывал. А вот Арин выглядела совсем разбитой. Она поздоровалась со всеми и сразу же пошла наверх. Гарри не мог даже посочувствовать ей, он ведь совсем её не знал. Возможно, жить в одном доме всем вместе будет не так уж и легко.       — Итак, — начала Марго, скинув с себя мантию, — на лето мы заложники этого дома, так что время нужно провести с пользой.       — Только не это, — тихо застонал Рон.       — Раз уж все мы здесь хотя бы примерно в курсе происходящего, то никто не станет спорить, что тренировки будут нелишними. Не только в окклюменции. Тренироваться будем каждый день.       — Каждый? — переспросил Джереми, считая, по-видимому, что Марго подшучивает над ними.       — Да, в девять утра, — кивнула она.       — Ты издеваешься? — удивлённо спросил Джордж. — Мы летом должны каждый день вставать в девять утра и идти на тренировки?       — Ага, вот сюда. — Марго указала на одну из дверей, расположенных под лестницей. — Позже у меня дела.       — Ты же сказала, что мы заложники дома, — негодующе добавил Фред.       — Оговорилась. — Марго примирительно подняла руки вверх и ухмыльнулась: — Вы заложники.       Гарри и самому хотелось застонать от досады. Никто не рад был столь ранним тренировкам, даже Гермиона казалась не такой уж воодушевлённой предстоящими занятиями. Гарри понимал, что ему придётся ещё и заниматься с Марго один на один, так что в школу он вернётся настоящим бойцом.       — Кажется, её стервозный характер начинает проявляться, — пробормотал Фред, стоило Марго уйти наверх. Она посоветовала им всем лечь спать пораньше, но послушались её только Перси с Гермионой и Кристианом.       — Я каждый день встаю в шесть, — довольно поведал Чарли. — Так что девять утра для меня даже поздно.       — Ты ведь занимаешься драконами, верно? — уточнил Джереми.       — Тоже хочешь? — хмыкнул Чарли.       — Я пока не знаю. Думал идти в авроры, но ещё есть время подумать.       — Для этого нужны высокие баллы, — заметил Ремус. — Мне казалось, у тебя проблемы с зельеварением.       — У меня проблемы со Снейпом, а не с зельеварением. — Джереми скорчил обречённое лицо, чем вызвал смешок у Седрика.       Гарри совсем не в радость было слушать подобные разговоры. Когда-то на пятом курсе он тоже говорил МакГонагалл, что хочет стать аврором. Он боялся тогда, что не получит достаточно высокий балл на экзаменах и его будущее будет испорчено. Теперь же будущего у Гарри совсем не было и экзамены казались сущей мелочью.       К чему он гнетёт себя? Ему стоит жить сегодняшним днём, как бы тяжело это ни было.       На следующее утро Гарри проклинал себя за то, что засиделся вместе с остальными допоздна. Он с трудом скатился с кровати, представляя, как Гриндельвальд аплодирует Марго за такую подлость. Да какие у неё могли быть дела в такую рань?       Гарри с Роном последними спустились к тренировочному залу, он был довольно просторным и оснащённым, чем-то напоминающим Выручай-комнату во время их тренировок на пятом курсе.       — Первое, что я хотела бы уточнить. — Марго встала посреди комнаты, осматривая всех присутствующих. Гарри слегка смутился, глядя на её короткий спортивный топик. — Так, а почему вы в пижамах? — обратилась она к Джереми, близнецам и Биллу с Сириусом.       Все пятеро и в самом деле стояли в ночных штанах и рубашках с палочкой наизготове.       — Это протест, — объяснил Джордж. — Мы требуем прекратить эту каторгу и перенести тренировки хотя бы на одиннадцать.       Остальные засмеялись, глядя на их серьёзные лица. Хорошо, что мистер и миссис Уизли не занимались вместе с ними, иначе Фред с Джорджем были бы чуть менее смелыми.       — Первое, что я хотела бы уточнить, — повторила Марго, проигнорировав их тяжкую борьбу, — вы должны овладеть невербальными заклинаниями. Это умение даёт огромное преимущество в бою. Вы не только экономите время, но и получаете шанс застать противника врасплох. Самое важное — это умение сосредоточиться на самой магии. Вы сами формируете заклинание, и слова вовсе не обязательны для конечного результата.       — Совершенно любое заклинание можно выполнить без слов? — поинтересовалась Гермиона.       — Есть некоторые заклинания, очень тёмные в основном, которые ни у кого ещё не получалось сотворить, не произнося вслух. Авада, например, или Круциатус. Однако их чрезвычайно мало, — пояснила Марго, крутя в руках чёрную палочку. Она казалась абсолютно уверенной и совсем не волновалась, примерив на себя роль преподавателя. — Я хочу, чтобы вы научились базовым заклинаниям: защитным, оглушающим, обезоруживающим — это в рамках необходимости. Однако было бы неплохо, если бы вы также научились вызывать телесного Патронуса. Желательно без слов и без палочки.       Все новоиспеченные ученики смотрели на Марго, как на умалишённую. Вызвать телесного Патронуса с палочкой, крича заклинание во всё горло, было невероятно трудно, а она говорила о каких-то невыполнимых заданиях.       — Мало того, что таким образом вы сможете в любой ситуации связаться с остальными, так вам ещё и не надо будет волноваться о нападении дементоров, — продолжала Марго таким тоном, будто все они просто не хотели вызвать Патронуса, а не не могли. — Вам нужна сильная, яркая мысль, такая, которая способна дать вам тепло даже в самые тёмные времена. Попробуйте зацепиться за что-то, что заставляет вас чувствовать себя особенным в этом мире. Подумайте об этом на досуге, а сейчас разделитесь на пары и попытайтесь обезоружить друг друга при помощи Экспеллиармуса. Для начала можете произносить заклинание вслух. Сириус, Ремус, Билл, Чарли, Перси, Тонкс и Арин, я подготовила для вас более сложные заклинания. — Она взмахнула палочкой, и у неё в руках появились небольшие расписанные свитки. — Это чары, поражающие сразу нескольких врагов и способные усилить заклинания. Тренируйтесь друг с другом. Если что-то будет непонятно, спрашивайте меня. Гарри, ты будешь со мной.       Все разбились по парам, отрабатывая заклинания. Рон, Гермиона, Невилл и Джинни были пока плохи даже в базовых боевых заклинаниях, поэтому им приходилось тяжело. Седрик с Джереми и близнецами справлялись заметно легче, однако невербально с лёгкостью никто из них колдовать не мог. Чарли и Тонкс устроили небольшую дуэль; их происходящее, казалось, больше забавляло, чем напрягало. Гарри глянул на Сириуса: тот остался в паре с Арин, что весьма неплохо владела палочкой. Наверняка Сириус не отказался бы проклясть её хотя бы безобидным способом.       — Скажи, ты сможешь использовать Аваду? — негромко спросила Марго, когда они с Гарри отошли подальше от остальных.       — Не уверен, — признался Гарри. Он подозревал, что Марго рано или поздно задаст ему этот вопрос. Когда они с ней схватили Петтигрю в начале лета, её рука чрезвычайно легко поднялась, дабы вывести проклятую молнию в воздухе.       — Ты, наверно, думаешь, будто для этого заклинания нужно всем сердцем желать смерти противнику.       — Если рядом будет Реддл, то я смогу, — упрямо сказал Гарри. — Я смогу убить его.       — А если неподалёку окажется Беллатриса? — с нажимом проговорила Марго. — Разве не лучше убить её?       Гарри боролся с самим собой. Марго говорила правильные вещи, жёсткие, холодные и расчётливые, но правильные. Некоторых людей следовало просто убить, не дать им калечить новые судьбы, но что-то внутри Гарри протестовало, кричало, что любые убийства преступны. И он путался в своих целях и убеждениях, будто ни те, ни другие никак не могли перевестись друг на друга. Что было более верным? Как ему поступить?       — Гнев дарует уверенность, — сказала Марго, задумчиво наблюдая за выражением его лица. — Но этого недостаточно. Ты не обязан ненавидеть всех и каждого, против кого сражаешься, Гарри, так и с ума можно сойти. Безразличие — вот куда более сильное оружие. Ты должен обозначить для себя цель и идти к ней, несмотря ни на что. Иногда нам нужно переступить через себя.       — Нас не услышат? — Гарри не собирался выкрикивать смертельные проклятия при всех. Марго отрицательно покачала головой. Гарри попытался сосредоточиться. Не ненависть, а безразличие. Перед ним был манекен, и ему необходимо было поразить его заклинанием, так же, как ему придётся когда-то поразить Пожирателей Смерти. Если бы Гарри только мог убить Реддла, бросить Авадой в него, закончить войну одним заклинанием, спасти миллионы невинных, он бы не колеблясь сделал это. Он поднял руку, представляя перед собой красные глаза и змееподобное лицо. — Авада Кедавра!       Зелёная вспышка разнесла манекен в щепки, и они разлетелись бы по всему залу, если бы Марго не помешала им. Все остальные остановились и удивлённо уставились на глубоко дышащего Гарри. Он будто целую сотню заклинаний сотворил за раз, настолько тяжёлой и выматывающей казалась Авада.       — Безразличие, Гарри, — назидательно повторила Марго, нисколько не впечатлённая его успехом. — Безразличие, а не гнев.       Спустя пару недель Гарри с Роном дружно окрестили Марго тираном. Их навыки определённо улучшились, но, Мерлина ради, какой же она была придирчивой!       — Неудивительно, что она так хорошо колдует, — возмущался Рон после очередной тренировки. — Поди, каждое заклинание по миллиону раз отрабатывает. Палочку на полдюйма выше, — высоким голосом передразнил он. — Да у меня рука скоро отсохнет!       Гарри устало развалился на диване. Сириус принёс им напитков, и теперь все они дружно отдыхали. Фред с Джорджем предложили установить во дворе бассейн, раз уж выходить за пределы сада им всё равно нельзя. Фактически их предложение звучало как просьба наколдовать бассейн, на что Марго любезно согласилась.       Гарри откровенно хорошо проводил время. Тренировки и занятия окклюменцией были изматывающими, но каждый вечер он собирался вместе с друзьями, и это было настолько чудесно, что ему вовсе не хотелось покидать этот дом.       Периодически Марго с Гермионой, Невиллом и Джереми трансгрессировали к родителям. Бабушка Невилла была волшебницей, но согласилась остаться вместе с родителями Марго и Гермионы и бабушкой Джереми, чтобы среди них был хоть кто-то, способный колдовать. Находиться в этом доме им было слишком опасно из-за пропитывающей всё вокруг магии.       Гарри почти каждый день вспоминал Малфоя. Он не скучал по нему, лишь беспокоился. Каникулы Драко обещали быть вовсе не такими радостными, как у Гарри. Как он чувствовал себя в собственном доме, полном Пожирателей Смерти? Как вёл себя рядом с Дамианом? Один раз Гарри даже подумывал написать ему и спросить, всё ли с ним в порядке, но вовремя остановил себя. Это было слишком опасно.       Гарри по сей день без особой уверенности вспоминал об их рукопожатии в больничном крыле. Если он захочет поговорить с Малфоем в Хогвартсе, не оттолкнёт ли тот его? Да и как им разговаривать? Убегать от остальных и прятаться по углам? Как же глупо и несправедливо.       — Мы с Ремусом хотим привести в порядок двор, — сказал Сириус, присаживаясь рядом с Гарри. — Присоединяйтесь, кто хочет.       — Я уже ничего не хочу. — Джереми сидел рядом с Кристианом, и тот подозрительно косился в его сторону. Сам Кристиан их тренировок не посещал, Марго лишь помогала ему освоить необходимые для школьной программы заклинания. — Может, мы сюда телевизор принесём хотя бы? А то скучно становится.       — И как он будет работать? — скептически поинтересовалась Гермиона. — Тут же всё пространство искривлено.       — Нельзя никак настроить? — с надеждой спросил Джереми.       — Чем больше заклинаний, тем сложнее. — Сириус задумчиво огляделся. — А этот дом практически целиком из магии состоит. Нужно попытаться найти место, где чар расширения нет. Откуда-то же Делвин с Марго начали. Возможно, получится установить туда. Правда, сигнал ловить не будет.       — Сигнал и не обязателен, — воодушевилась Гермиона. — Дисков с фильмами или кассет будет достаточно.       Гарри было совсем не скучно. Он привык проводить каждое лето с Дурслями, запертый в своей комнатушке, и сейчас ему не был нужен никакой телевизор.       После обеда они стали расчищать двор. Из-за чар расширения участок оказался перекопанным, будто на него свалилась небольшая бомба, и землю пришлось выравнивать заклинаниями. Марго не помогала им. Она где-то пропадала целыми днями и возвращалась только к вечеру. У Гарри было множество предположений, чем она может заниматься, начиная от тренировок и заканчивая беседами с возможными союзниками. Когда Гарри отдельно тренировался с ней, она ничего нового ему не рассказывала, только старалась научить его как можно большему количеству заклинаний. Некоторые из них Гарри и вовсе считал бесполезными, но отказываться от обучения не рисковал.       Дни жаркого лета пролетали перед глазами. Никогда ещё Гарри не чувствовал, что находится на своём месте, так уверенно, как сейчас. Он жил рядом со своими друзьями, с Сириусом, и его жизнь была будто бы нормальной.       — Кажется, идея с тем магловским ящиком провалилась, — подметил как-то Седрик, застав Гарри на кухне.       Гарри неуверенно глянул на него, они так и не поговорили один на один, и, пусть Седрик и не вёл себя навязчиво, Гарри всем телом ощущал его любопытство. Он не мог больше игнорировать его.       — Мистер Уизли так просто не сдастся, — усмехнулся Гарри. На самом деле, Артур возился с телевизором уже несколько дней, но изображение упорно не желало появляться на экране. Один раз, всего на несколько секунд, ему удалось настроить звук, однако после этого телевизор задымился.       — Здесь и без этого довольно неплохо, — мягко заметил Седрик. Он был в магловской одежде, спортивных шортах и футболке, и выглядел теперь не как далёкий старшекурсник, лучший студент Хогвартса и один из чемпионов Турнира, — он выглядел как простой парень, запутавшийся и плывущий по течению, что задавал Дамблдор. Его плечи чуть ссутулились, а брови надломились, хмуря взгляд. — Дамблдор, должно быть, вложил целое состояние в этот дом.       — Я не задумывался об этом, если честно, — неуверенно промямлил Гарри. В начале каникул Рон уже спрашивал его о затратах, и Гарри было неловко отвечать на эти вопросы. — У Дамблдора много заслуг, не думаю, что он нуждается в деньгах.       — Да, наверное, ты прав, — быстро сдался Седрик. Гарри догадывался, что золото Дамблдора на деле Диггори не волновало и он пришёл поговорить совсем о другом. Их короткий отвлечённый разговор закончился, и наступило неловкое молчание, которое Гарри не решался разрушить первым. — Я вообще-то о другом хотел спросить, — признался наконец Седрик, и Гарри приготовился лгать. — Прежде чем ты начнёшь отнекиваться… — примирительно начал Седрик, подойдя ближе, — я просто хочу знать, почему именно я. Почему он захочет убить меня? Джереми? Невилла? Это бессмыслица. Как мы трое связаны?       — Седрик, это всё правда сложно объяснить. И, если я расскажу тебе, ты окажешься в ещё большей опасности. — Гарри было откровенно жаль Диггори, но он не намерен был рассказывать ему ничего, что знал сам. Седрик был умным и талантливым, он не должен был ввязываться в эту кровавую историю. Пусть лучше он пересидит в тылу и проживёт счастливо свою жизнь.       — В какой ещё опасности? — раздражённо спросил Седрик. Его красивое лицо исказила злость, однако Гарри не смог заставить себя разозлиться в ответ. — Разве он уже не хочет убить меня? Разве не лучше мне будет узнать причину? Тогда я смогу обезопасить себя и своих родителей. Джереми тоже, знаешь ли, не нравится происходящее. Его бабушка находится в другой части Британии, вместе с остальными, а он весело проводит время здесь. Это похоже на заключение, а не на каникулы.       — Миссис Стреттон общается с бабушкой Невилла, — неожиданно сказала Марго. Она прошла на кухню вслед за Седриком и встала напротив него. Гарри готов был с облегчением вздохнуть, увидев её, однако Седрик едва не отпрянул назад. Он внимательно смотрел за её движениями, будто она могла на него напасть, будто он… боялся. Гарри быстро избавился от подобных мыслей. Марго была неоднозначной личностью, но какую опасность она могла представлять для Седрика? Она только лишь хотела защитить всех невинных, как и сам Гарри. — Она сама изъявила желание остаться там и дать внуку свободы. Уверена, они все уже объединились против моих родителей и вовсе не скучают. — Она мягко улыбнулась, словно не пыталась скрыть фальшь своей улыбкой. Марго взялась из ниоткуда, её не было весь день, и она казалась измотанной. — Мы уже говорили об этом, Седрик. Если у тебя возникнут какие-то вопросы, то задавай их мне. Я никуда не прячусь.       На улице уже стемнело, и из-за открытой входной двери доносился радостный смех Джинни. Они почти убрали двор и теперь проводили вечера там, дожидаясь, когда у Марго освободится время, чтобы соорудить бассейн. Из-за искривлённого пространства никто из них не мог это сделать, хотя Сириус с Ремусом и пытались пару раз.       — То есть я могу задать тебе этот же вопрос? — нагло спросил Седрик, с опасением смотря в лицо Марго. Летний сарафан делал её совсем мягкой и домашней, она не показывала и толики угрозы, но Седрик был насторожен.       — Все мы здесь, потому что Волдеморт не умер, — спокойно ответила она. — Он созывает сторонников уже сейчас, и он вернётся в скором времени. Он попытается убить каждого из нас, а в этом доме ты можешь чувствовать себя в безопасности, Седрик. Разве этого недостаточно?       — Я хочу знать почему, — настаивал он на своём. Гарри показалось, что он сам выглядит таким же беспомощным, когда пытается вытянуть ответы из Дамблдора. Директор молчал, потому что считал, что так будет лучше, и Гарри думал точно так же.       — Я могу сейчас придумать хоть сотню причин, — глаза Марго не теплели, она не принимала метаний Седрика и его переживаний, — но нужна ли тебе очередная ложь? Правда слишком опасна, чтобы открывать её тебе, и ты не переубедишь меня. Тебе лучше просто смириться и тренироваться. Магия поможет тебе себя обезопасить, а не правда, которую ты не сможешь понять.       — Иногда мне кажется, Марго, — уже более спокойно заговорил Седрик. Бесполезно было спорить с ней, и он это понимал. Оставалось только злиться, — что все мои проблемы начались с того дня в Министерстве, когда я решил познакомиться с тобой. Понимание того, что внешность — далеко не главное, тоже поможет мне себя обезопасить.       Он развернулся и быстро покинул кухню, направляясь во двор. Марго смотрела ему в спину почти удивлённо; она вздёрнула подбородок, будто порывалась крикнуть что-нибудь вслед, но её самоконтроля было достаточно, чтобы не поддаться детскому порыву. Гарри понимал её негодование, ему бы тоже не хотелось, чтобы кто-то открыто обвинял его во всех своих бедах. Настоящий виновник был только один, и люди боялись даже имя его произнести.       — Чем меньше людей знают правду, тем лучше, — пробормотала Марго. — Когда-нибудь он поймёт. — Она развернулась к Гарри и внимательно на него посмотрела. — Я пришла за тобой. Хочу, чтобы ты кое-куда со мной сходил.       — Э-э-э… хорошо. Куда? — неуверенно промямлил Гарри. Марго до этого не рвалась проводить время с ним.       — Хочу кое-что попробовать, — загадочно отозвалась она и притянула ему руку.       Гарри ухватил её за предплечье, и все его внутренности скрутило в неприятном ощущении от трансгрессии. Тёплый свет дома исчез, и на смену ему пришёл мрак с прохладным вечерним ветром.       Они с Марго очутились в небольшом переулке с закрытыми магазинчиками и кафе. Гарри осмотрелся: неподалёку виднелось знакомое здание — кирпичный универмаг «Чист и Лозоход лимитед». Это был тайный вход в больницу святого Мунго. За витриной стояли облупленные манекены в съехавших париках и старомодных нарядах.       — Зачем мы здесь? — не понял он.       Около больницы горели фонари, а в окнах соседних домов был зажжён свет. Здесь, в объятиях летней ночи, закрытая лечебница казалась настоящей тюрьмой, она навевала на Гарри смешанные чувства. Ему не хотелось находиться здесь.       — Сейчас узнаешь, — хмыкнула Марго. Гарри едва удержался, чтобы не закатить глаза. — Пошли.       Они обошли старый невзрачный дом и завернули в переулок. Гарри стал подозревать, что Марго хочет именно проникнуть туда, а не явиться с официальным визитом. Как хорошо, что волшебники не используют камеры видеонаблюдения.       Марго остановилась у железной двери, закрытой на огромный замок. На ней под дуновениями ветра болталась старая табличка: «Вход только для персонала». Марго провела пальцами вдоль замка, и тот открылся с характерным щелчком. Дверь отворилась.       — Ни звука, — шепнула Марго и стала спускаться вниз по лестнице.       Гарри зашагал за ней. Помещение напоминало старый подвал, но стоило лестнице кончиться, как комната резко стала огромной, превратившись в коридор с десятками дверей. На ближайшей стене висел огромный стенд.

ЦОКОЛЬНЫЙ ЭТАЖ.

ЕСЛИ ВЫ ПО КАКОЙ-ЛИБО СЛУЧАЙНОСТИ СПУСТИЛИСЬ/ТРАНСГРЕССИРОВАЛИ/ ПЕРЕНЕСЛИСЬ ПРИ ПОМОЩИ ПОРТАЛА НА ЦОКОЛЬНЫЙ ЭТАЖ, НЕМЕДЛЕННО СВЯЖИТЕСЬ С ПЕРСОНАЛОМ ИЛИ ПОКИНЬТЕ ЕГО САМОСТОЯТЕЛЬНО. НАХОДИТЬСЯ ЗДЕСЬ СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО ПРАВИЛАМИ БОЛЬНИЦЫ, А ТАКЖЕ ОПАСНО ДЛЯ ЖИЗНИ. ОБРАТИТЬСЯ ЗА ПОМОЩЬЮ СО СВОЕЙ ПРОБЛЕМОЙ ВЫ МОЖЕТЕ:

ТРАВМЫ ОТ РУКОТВОРНЫХ ПРЕДМЕТОВ — 1 этаж

Взрыв котла, обратное срабатывание волшебной палочки, поломка метлы и прочее.

РАНЕНИЯ ОТ ЖИВЫХ СУЩЕСТВ — 2 этаж

Укусы, ужаления, ожоги, застрявшие шипы и прочее.

ВОЛШЕБНЫЕ ВИРУСЫ — 3 этаж

Инфекционные заболевания, как: драконья оспа, болезнь исчезновения, грибковая золотуха и прочее.

ОТРАВЛЕНИЯ РАСТЕНИЯМИ И ЗЕЛЬЯМИ — 4 этаж

Сыпи, рвота, неудержимый смех и прочее.

НЕДУГИ ОТ ЗАКЛЯТИЙ — 5 этаж

Наговор, не совместимый с жизнью, порча, неправильно наложенные чары и прочее.

БУФЕТ ДЛЯ ПОСЕТИТЕЛЕЙ И БОЛЬНИЧНАЯ ЛАВКА — 6 этаж

ЕСЛИ ВЫ НЕ ЗНАЕТЕ, КУДА ОБРАТИТЬСЯ, НЕ В СОСТОЯНИИ НОРМАЛЬНО ГОВОРИТЬ ИЛИ НЕ ПОМНИТЕ, ЗАЧЕМ ПРИШЛИ, НАША ПРИВЕТ-ВЕДЬМА С УДОВОЛЬСТВИЕМ ВАМ ПОМОЖЕТ.       — Я даже не знал, что здесь есть нулевой этаж, — шёпотом признался Гарри.       Здесь было совершенно тихо, звуков не доносилось ни из-за одной двери, да и персонала не было видно. Стен не украшали ни картины, ни плакаты, только внушительный, настораживающий стенд.       — Здесь держат неизлечимо больных, — пояснила Марго и двинулась вдоль длинного коридора. — Тех, кто пострадал от тёмной магии. А ещё здесь есть что-то вроде картотеки. Информация о всех волшебниках, когда-либо болевших или когда-либо умерших. Официально это никому не известно, но в Мунго хранится информация абсолютно обо всех волшебниках. Со всего мира. Если человек не обращался за помощью, то есть данные хотя бы о его рождении.       — И что мы ищем? — спросил Гарри, слегка поёжившись. Стены давили. Этот этаж не был похож на остальные: он был серым и мрачным, с бесконечными запертыми палатами.       — В девяностом году по Европе прокатилась небольшая волна убийств. Никто тогда не придал этому должного внимания, потому что виновников найти не смогли, и аврорам пришлось замять дело. Шесть человек пропали без вести, а позже нашли только их кости. Это похоже на убийство для тёмных ритуалов. У меня есть мысли, что к этому причастен Дамиан. Но вот только… убийств должно было быть семь. Возможно, и было, но в тот год погибли и его родители. Тоже при загадочных обстоятельствах. Я хотела бы в этом разобраться.       Гарри только кивнул. Сколько лет было Дамиану в девяностом году? Семнадцать? И уже тогда он был причастен к ритуальным убийствам. Это не укладывалось у Гарри в голове. Откуда столько жестокости? Почему в таких людях нет человечности? Гарри подавил раздражение. Марго говорила обо всём так спокойно, будто это было нормой. Хотя она в принципе проявляла не слишком много эмоций.       Они зашли в одну из комнат: здесь стояли бесчисленные шкафы, доверху забитые папками с пожелтевшими документами. Если бы у них не было магии, они до конца жизни не разобрали бы эту макулатуру.       Марго призвала нужную папку при помощи Акцио. На ней было крупным шрифтом написано «Энрикес», а внутри хранилась толстая стопка различных бумажек. Марго пролистала до самого конца и достала несколько последних. Папка зависла в воздухе рядом с её головой, а она принялась читать нужные пергаменты. Они были относительно новыми, даже не выцветшими.       — Девяностый год… — тихо пробормотала она. — Вот. Родители Дамиана. Смерть по неосторожности… Несчастный случай… Многочисленные эксперименты с тёмной магией, о чём свидетельствуют характерные шрамы… Они, судя по всему, были чуть ли не фанатиками. До безумия были одержимы тёмной магией. От Азкабана их отделяли только горы золота. Но это не то, — разочарованно сказала она, покачав головой. — Их тела обгорели после взрыва. Зелье, что они варили, вышло из-под контроля. Это не похоже на предыдущие убийства.       — Ты уверена, что Дамиан убил всех тех людей? — Гарри прекрасно понимал, что Энрикес на это способен, но надеялся, что эти зверства совершил кто-то другой, а не человек, безнаказанно разгуливающий на свободе, живущий в одном доме с Малфоем.       — Не уверена… — Марго взглянула на последний лист и вдруг нахмурилась.       — Что там?       — Мать Дамиана была беременна. Она родила в тот же день, что и умерла. Ребёнок тоже погиб. Даже имени нет, только фамилия.       — Какой кошмар, — ужаснулся Гарри. Это была тёмная, непонятная история, и Гарри надеялся, что у Дамиана не хватило бы безумства, чтобы убить собственную беременную мать.       — Примечательно, что ребёнок не мертворождённый, — продолжила Марго. — Он скончался уже после родов. Причины точной тоже нет. Написано: слабое здоровье.       — Ты же не думаешь, что Дамиан убил всю свою семью? — с отвращением спросил Гарри. «Не думаешь или не хочешь думать?»       — Я уже не знаю, что думать, Гарри. — Марго убрала документы обратно в папку. — Я сомневаюсь, что он пошёл бы на это. Зачем? Он ведь не психопат. Нет, здесь произошло что-то другое… — Она задумчиво закусила губу. — Ладно… Сейчас всё равно ничего не поймём. Надо уходить.       Марго призвала к себе ещё две папки. Одна была совсем тонкой. Гарри успел разглядеть только имя Джуди на ней, а вторая была такой же внушительной, что и папка Энрикесов, на ней было высечено Лонгботтом.       — Зачем тебе она? — удивился Гарри.       — Хочу изучить историю родителей Невилла. — Марго взмахнула палочкой, и все три папки раздвоились. Копии она уменьшила и положила в карман сарафана, а оригиналы отправились на место. — Я не могу ничего обещать, но… вдруг у меня получится помочь?       — Это возможно?! — громче, чем нужно, спросил Гарри, и Марго тут же шикнула на него. — Мерлин, Марго, это же чудесно, — восторженно зашептал он. — Если ты сможешь вылечить родителей Невилла…       У Гарри не было слов, чтобы выразить все свои эмоции. Если бы у него был только маленький шанс вернуть своих родителей, он бы непременно воспользовался им, сделал всё необходимое, но Лили с Джеймсом были мертвы, никакая магия не могла вдохнуть в них жизнь, и Гарри смирился с утратой. Но родители Невилла были живы, наверняка это мучало его изо дня в день.       Гарри мысленно извинился перед Марго за все свои подозрения. Она не была идеальной, не была святой, но в ней горел свет, мягкий и добрый, способный дарить тепло другим. Какой человек вообще не имеет изъянов?       — Попытайся, пожалуйста, — сказал в итоге Гарри. — Если это возможно, то для Невилла это станет чудом.       — Я знаю, — тихо согласилась Марго.       Они аккуратно вышли из кабинета и направились обратно к лестнице. Гарри разглядывал таблички на дверях палат, никаких заболеваний на них написано не было, только номер и имя пациента. На одной из табличек была надпись: «Амалия Нотт». Гарри замедлился и удивлённо подошёл поближе.       — Смотри, — шепнул он. Марго неохотно покосилась на имя.       — Пошли, Гарри, здесь никто не находится просто так, — торопливо прошептала она, но Гарри было так интересно, кто это, что он только извиняюще посмотрел на Марго. Она цокнула и потянулась к табличке. Как оказалось, за ней находился какой-то пергамент. — Вот, прочитай, только побыстрее.       Гарри забрал у неё листок. На нём в самом верху была небольшая колдография, и Гарри едва не подавился от удивления, потому что девочка на фото выглядела в точности как Теодор Нотт в женском обличии. Те же мягкие, но в то же время немного холодные черты лица, те же тёмные глаза и чёрные, густые волосы. Вот только рядом с диагнозом стоял прочерк.       — Зачем держать здесь ребёнка? — поразился Гарри. Это место было жутким и безмолвным, действительно напоминающим тюрьму. Гарри не хотел бы находиться здесь ни одной лишней минуты, как кто-то мог жить тут?       — Наверняка она сумасшедшая, — торопливо ответила Марго. — Чистокровные нередко такими бывают. Многовековое кровосмешение даёт свои плоды, и им приходится избавляться от позора для своего рода. На убийство решаются не все, так что остаётся только укрыть свои ошибки от лишних глаз.       Гарри прикусил язык, чтобы не начать спорить с Марго. Он понимал, что она тут уж точно ни при чём, но говорила она так безразлично, будто считала подобные выходки нормой. Нужно было быть чудовищем, чтобы избавиться от собственного ребёнка из-за того, что тот недостаточно идеален.       — Я не сумасшедшая, — послышался тонкий голосок из-за двери.       Гарри с Марго ошалело отпрянули. В гробовой тишине неожиданные слова прозвучали подобно шуму от выстрела, быстро и пугающе. Марго аккуратно убрала пергамент с колдографией обратно за табличку и попятилась назад. Бояться было нечего, но жуткая атмосфера навевала ужас, кожа покрывалась мурашками от мысли, что кого-то насильно могут держать здесь.       — Ты в порядке? С тобой всё хорошо? — тихо поинтересовался у девочки Гарри и тут же словил полный недовольства взгляд Марго.       — Нет, — тихо просипела она в ответ и замолчала.       — Так, всё, Гарри, пошли отсюда, — решительно сказала Марго и взяла Гарри за плечо.       Гарри не успел даже спросить, что происходит с Амалией, как из-под двери палаты стало появляться нечто чёрное, похожее не то на дым, не то на песок. Гарри в жизни ничего подобного не приходилось видеть. Субстанция была чёрная, словно наполненная тьмой, но что-то светилось внутри неё.       — Гарри… — испуганно прошептала Марго. Гарри обернулся: Марго смотрела себе под ноги с таким шоком и страхом, что Гарри испугался сам. — Бежим, — приказала она и бросилась к выходу, дёрнув Гарри за собой.       — Почему… — успел спросить Гарри, но Марго не ответила.       Он бежал за ней, и вслед им ползла эта чёрная неведомая материя. Она разрасталась, подобно лианам, обвивала пол и стены, и Гарри казалось, что она вот-вот заглотит их. Опасность настигла их в самый неожиданный момент, и Гарри не понимал даже до конца, что происходит; он просто продолжал бежать за Марго, надеясь, что они успеют достичь выхода. Почему Марго не использует магию? Почему она так испугалась? Гарри лихорадочно задавал вопросы сам себе, стараясь не оборачиваться. Разве Марго не была любительницей решать проблемы силой?       Марго едва не выбила дверь, когда они вскарабкались по лестнице. Она выбежала на улицу и дёрнула Гарри за собой так сильно, что тот повалился на грязный асфальт. Гарри судорожно вскочил на ноги, тяжело дыша и не представляя, как ему помочь. Марго захлопнула дверь и быстро повесила на место замок, тот засиял от магии и захлопнулся.       Она не просто испугалась — она была в ужасе. Её глаза распахнулись, а губы приоткрылись, и грудная клетка вздымалась так быстро и часто, словно они с трудом избежали гибели. Гарри уже ничему не удивился бы.       — Это был обскур, — ошалело сказала она, отходя от двери подальше. — Эта девочка не сумасшедшая — она проклятый обскур.       — Я первый раз такое слово слышу. — Гарри поглядывал на дверь, но та, видимо, была куда более прочной, чем могло показаться на первый взгляд. — Кто она?       — Монстр, Гарри, — отрезала Марго. — И убийца. Ей не место среди живых, даже если она и не виновата.       — И что ты собралась делать? — насторожился Гарри. С Марго сталось бы убить кого-то неугодного, а сейчас она даже не скрывала своих мотивов. Гарри не понимал, почему невинный ребёнок может быть чудовищем. Её прокляли или же она родилась такой?       — Даже мысли твои читать не нужно, чтобы понять, как благородство снова закрывает тебе глаза, — немного грубо бросила Марго, зашагав прочь из тёмного переулка. — Обскуров нельзя считать за волшебников, их психика расшатана, а магия нестабильна. Они мстительны и способны на убийства. Массовые убийства. Нужно рассказать Дамблдору, а лучше Геллерту… Поверить не могу, что эти идиоты держат обскура в четырёх стенах.       — Неужели ей совсем никак нельзя помочь? — возмутился Гарри. По голосу эта девочка показалась ему несчастной, а не злой.       — Господи, Гарри. — Марго резко затормозила. Увиденное потрясло её, и она с трудом сдерживала эмоции, ёжась от порывов ветра. — Себе для начала помоги.       Когда Гарри рассказал об обскуре Сириусу, тот возмутился не меньше Марго. Он в очередной раз нелестно отозвался о представителях Министерства, раз те не способны контролировать происходящее в единственной больнице.       — Обскур — это ребёнок, Гарри, — пояснил Сириус. — Ребёнок, который вынужден скрывать или подавлять свои силы. Внутри него образуется паразитический сгусток тёмной энергии, своего рода астральная опухоль, но с этим ничего нельзя поделать. Обскуры смертельно опасны.       То есть девочка не виновата. Жить с темнотой внутри, будучи не в силах от неё избавиться, и ждать, когда она окончательно поглотит тебя. Что могло быть хуже? Люди не выбирали свои проклятия, и Гарри было искренне жаль невинного ребёнка. Он пару раз спрашивал у Марго, не надумала ли она чего, но девушка отмахивалась, убеждая Гарри не лезть в эти проблемы.       Марго всё-таки смогла соорудить бассейн, а Сириус с Ремусом помогли подправить его и наполнить водой. Теперь все они проводили большую часть дня во дворе.       Как-то раз Арин столкнула Сириуса в бассейн, при этом заливисто смеясь. Сириус никак не ожидал такой подлости. Он настолько растерялся, что выбрался из воды только через несколько минут, а потом под хохот остальных бегал за Арин по всему двору, дабы отомстить ей.       Гарри искренне радовался каждый раз, когда Сириус улыбался. В такие моменты, казалось, тучи расступаются над ним и солнце одаривает своим теплом, забирая с собой холодные воспоминания из Азкабана.       Седрик больше не пытался задавать вопросы, и Гарри сам не искал с ним беседы. Диггори не выглядел несчастным или загнанным, однако чувствовалось в нём некое беспокойство. Гарри не стал придавать этому значения.       Когда Марго отправилась на свой конкурс, все они собрались в гостиной рядом с радио. Гермиона и Перси приготовили пергаменты, чтобы записывать вопросы. Наверняка они мечтали в будущем тоже принять участие. Гермионе всегда не хватало чего-то вроде викторин в Хогвартсе.       — Приветствую всех! — восторженно начал свою речь Людо Бэгмен. Гарри с Роном запаслись пирожными миссис Уизли и удобно развалились на диване. — Давненько не было вокруг «Конкурса Юных Талантов» такого ажиотажа. Николас Фламель, Альбус Дамблдор… Поглядите, даже Джозаф Делвин со своей спутницей посетили нас в этом году!       Гарри едва не подавился шоколадным кексом. Он закашлялся, и Перси неодобрительно глянул на него. Гриндельвальд заявился на конкурс, да ещё и привёл с собой какую-то спутницу. Гарри очень надеялся, что Дамблдор найдёт способ поговорить со своим другом и вразумить его.       Сириус посмотрел на Гарри, удивлённо приподняв бровь, но Гарри только пожал плечами. Он подозревал, что Гриндельвальд решил устроить сюрприз не только ему, но и всем остальным. В особенности Дамблдору. Хоть бы он ничего не задумал.       Людо Бэгмен объявил участников. Когда он назвал имя Дамиана, Гарри совсем напрягся. Он понимал, что ничего ужасного и смертоносного никто из них не сможет устроить среди такого большого количества людей, но эти соревнования, которые должны были быть построены на честном соперничестве, не подходили ни Дамиану, ни Марго. Они оба были лишними там, пришли доказать что-то или позлить друг друга, а не выиграть приз.       — Первый вопрос из категории «элементарные» для мистера Энрикеса, — интригующе проговорил Бэгмен. — Это заклинание имело шесть вариаций ещё до начала восемнадцатого века, однако в одна тысяча семьсот тридцать четвёртом году из-за массовой катастрофы в одной из магических школ, случившейся по вине данного заклинания, волшебники стали искать ему замену. Назовите изначальное заклинание, а также год введения для него альтернативы и её название.       — Элементарный вопрос, иначе не назовёшь, — возмутился Рон. Гарри скучающе облокотился на подушку — от сложных вопросов он, наверно, и вовсе заснёт. Гермиона с Перси усердно записывали слова Бэгмена, а Чарли с Биллом и Арин выглядели довольно заинтересованными. Может, у них хотя бы были варианты.       — Пиро, — ничуть не колеблясь, ответил Дамиан. Гарри даже звук голоса его раздражал. — С одна тысяча семьсот сорок первого волшебники стали чаще использовать Инсендио.       — Совершенно верно! — воскликнул Бэгмен.       Конкурс продолжался невероятно долго. Бэгмен продолжал задавать вопросы один за другим, и спустя часа полтора Гарри стал подозревать, что не ответил бы на них, даже имея при себе все книги мира. В конце концов остались только два участника — Дамиан и Марго. В этом не было ничего удивительного, они оба были куда старше и опытней своих конкурентов, а также намного сильнее.       — Начинаю подумывать о дуэли вместо этих бессмысленных вопросов, — усмехнулся Бэгмен. — Иначе мы можем ещё очень долго так продолжать.       — Это будет лишним, как мне кажется, — вмешался Дамблдор.       Дуэль Дамиана и Марго закончилась бы довольно быстро, как только все присутствующие поняли бы, что ни один из них не способен напасть на другого.       — Что же… — с сомнением продолжил Людо. — Возможно, кто-то из гостей желает задать вопрос, усложнив программу? Такой практики у нас ещё не было, но всё бывает впервые. Николас Фламель, что насчёт вас?       — Вынужден отказаться, — мягко ответил Фламель. — Я слишком стар, чтобы усложнять жизнь молодым.       — Может, тогда вы, Верена? — предложил Бэгмен. — Вы-то вряд ли сжалитесь над нашими участниками, — хохотнул он.       — Чего их жалеть-то? — недовольно ответила женщина, по голосу ей было лет семьдесят, если не больше. — Сжалиться пора над теми, кто сидит здесь уже битый час, надеясь услышать хоть один достойный вопрос. Неужели идиоты, составляющие программу, не знали, что девчонка легилиментка?       — Какая грубая, — буркнула Гермиона. Гарри же нашёл эту женщину довольно забавной, хоть и чересчур прямолинейной.       — Я уверен, что мисс Блиссет не использовала свои способности, чтобы жульничать, — негодующе ответил Бэгмен.       — Естественно, — хмыкнула Верена. — Вы, стадо баранов, попробуйте доказать обратное.       — Прошу вас… — предостерегающе заговорил Людо.       — Ладно-ладно, — успокоилась Верена. — До чего же все вокруг хрупкие и обидчивые. Задам такой вопрос, что лезть кому-то из присутствующих в голову у вас двоих смысла не будет. Назовите количество печатей, которые надо создать, чтобы разрушить магическую клятву третьего порядка. Сами печати можете не перечислять, а то до вечера тут сидеть будем.       — Прошу прощения, — раздался знакомый приторный писк. Гарри так давно не слышал голоса Амбридж. Он предпочёл бы больше никогда не слышать его. — Но книги из каких библиотек должны были читать наши участники, чтобы ответить на этот вопрос?       — Эти двое куда способнее тебя, Долорес, — отмахнулась от неё Верена. — Ну так что? Есть у кого-то из вас двоих варианты?       — Что такое клятвы третьего порядка? — поинтересовался Рон.       — Любые, заключённые на крови, — ответил Перси, пальцы его нервно перебирали перо, а на пергамент капали чернила.       Из радио не доносилось ни звука, в зале повисла тишина. Гарри и сам замер в ожидании. Тема клятв на крови была не новой ни для Марго, ни для Дамиана, но знал ли кто-то из них, как разрушать их?       Случайность ли это? Кому бы взбрело в голову просто так задавать такой каверзный вопрос? Дамблдор происходящее никак не комментировал, значит, всё было в порядке, вот только Гарри давно уже перестал верить во всевозможные совпадения.       — Джентльмены вперёд, — разрушила молчание Верена. — Ты так много ухмыляешься, мальчик, наверняка у тебя есть предположения?       — Если бы на меня так давили, я бы совсем ничего не смог сказать, — подметил Билл.       — Семь основных печатей, ещё по одной на каждый год с момента заключения… И ещё несколько, полагаю, — неохотно ответил Дамиан. Его голос стал более жёстким, будто Верена загнала его в тупик.       — Ещё несколько, — со смешком повторила она. — Довольно неточный ответ. А ты что скажешь, дорогая? Сколько ещё нужно печатей?       Марго ответила далеко не сразу, она молчала, и Гарри жалел, что не может разглядеть её лица. Сидящий неподалёку Сириус задумчиво нахмурился, Ремус, Арин и Тонкс с Биллом тоже казались слегка негодующими. Может, Амбридж была права и этот вопрос не стоило задавать на таком публичном конкурсе.       — Откуда ждёшь помощи? — резко спросила Верена. — Либо отвечай, либо говори, что не знаешь.       — Ещё несколько печатей, — медленно повторила слова Дамиана Марго. — По одной на каждую секунду заключения клятвы.       — Верно. — Верена была удивленна, гонора в её голосе убавилось, она словно и не ожидала, что кто-то из них сможет ответить. — Совершенно верно. Думаю, победитель очевиден.       Марго вернулась с конкурса поздно, сконфуженной, растерявшейся и, кажется, немного выпившей. Фред с Джорджем кинулись на неё, чтобы поздравить, но она не испытывала никакой радости от своей победы, обняла их в ответ, поблагодарила всех за поддержку и пошла спать. Гарри не решался спросить, отчего её настроение так испортилось, любые действия или мотивы Марго были покрыты тонким слоем тайн и загадок, и она бережно охраняла его, не позволяя никому его сорвать.       Когда Марго объявила, что они все вместе отправятся на Чемпионат мира по квиддичу, Рон едва не свалился с лестницы, прыгая от счастья. Он боялся, что им придётся безвылазно просидеть в этом доме до самой осени, но Дамблдор, видно, решил не лишать их такого громкого мероприятия.       За пару дней до чемпионата миссис Уизли обнаружила в комнате Фреда с Джорджем множество бланков-заказов, а также заготовок различных конфет с подвохом, травмоопасных фейерверков и прочего. Она бушевала весь вечер, угрожая не пустить их на чемпионат.       — Мы ведь ни на ком их не испытываем, — оправдывался Фред, начиная потихоньку злиться. — Это наши изобретения, мы будем зарабатывать на них когда-нибудь; мы уже на них зарабатываем!       — Вы и без того отвратительно сдали СОВ, — не унималась миссис Уизли, — так ещё и тратите кучу времени на всякие опасные гадости.       — Что дадут нам эти бесполезные экзамены?! — взорвался Джордж. — Они никак не пригодятся нам в жизни!       — И что же вам пригодится? — встрял Перси. — Ваши глупые розыгрыши?       Перси пребывал в довольно паршивом настроении всё лето. Он не смог работать на мистера Крауча в Министерстве, и ему пришлось потратить три месяца на бесполезное, по его словам, просиживание дома. Он писал какие-то доклады или статьи, но это было совсем не то, чего он хотел.       — Да бросьте, Молли, ваши сыновья невероятно талантливы, — вмешалась Марго. — Очень мало волшебников с таким неординарным складом ума. У них большое будущее.       Миссис Уизли очень уж нравилась Марго. По мнению Молли, она была стремящейся к знаниям умницей, и сейчас она прислушалась к ней, оставив близнецов с остатками их изобретений в покое. Фред с Джорджем до самой ночи пытались выдумать замóк для своей комнаты, который Молли никак не смогла бы взломать.       — Я похож на магла, Гарри? — уже в сотый раз спросил его мистер Уизли перед отправкой на Чемпионат. Он вырядился в чудаковатый спортивный костюм и был похож скорее на бездомного, чем на обычного магла.       Тонкс рядом потешалась над одеждой Сириуса, уверяя его, что джинсы на нём слишком уж обтягивающие.       — Ты будто на подиум собрался, — подтрунивала над ним Тонкс.       Когда все собрались на первом этаже, Марго достала небольшую книгу — это был портал. Вся компания встала вокруг зачарованной вещицы, и их унесло в волшебном вихре. Ноги сами по себе оторвались от пола, живот скрутило, а рука Гарри, казалось, приросла к обложке, но уже спустя секунду он валялся на земле рядом с Роном.       Они очутились совсем рядом со стадионом, здесь практически все палатки выглядели волшебными; взгляду встретилось роскошное сооружение из полосатого шёлка, подобное дворцу в миниатюре, с живыми павлинами, разгуливающими у входа. Была даже трёхэтажная палатка с несколькими башенками, а ещё немного дальше — конструкция с палисадником, прудиком для купания птиц, солнечными часами и фонтаном.       Маглов здесь было совсем мало, поэтому решено было поставить палатку при помощи магии.       — Это моя, — неловко призналась Марго. — Хранится у меня… на всякий случай.       Внутри было просторно, но комнат оказалось только две, хоть и были они довольно большими. Вдоль стен стояли уютные диванчики и кресла, имелся даже деревянный столик со стопкой газет.       — Пока давайте перекусим. Молли, тебе помочь? — предложил Сириус.       Миссис Уизли набрала еды из дома, чтобы ничего не готовить здесь и лишний раз не выходить из палатки. Марго всё переживала за безопасность, поэтому пошла устанавливать по периметру охранные чары.       Гарри высунулся из палатки: кругом было полно незнакомых волшебников и авроров. Они сновали рядом со стадионом, раздавая указания и советы иностранным гостям.       — Эй, на палубе! — весело крикнул Людо Бэгмен, источая радостное возбуждение. Он нагло вошёл в палатку, игнорируя все старания Марго. — Артур, старина! — приветствовал он мистера Уизли. — Что за денёк, а? Что за денёк! Лучшей погоды и пожелать нельзя! Еле нашёл вас. Вы будто прячетесь. Дамблдор будет ожидать вас уже на стадионе. Прекрасные места, совсем рядом со мной.       — Дамблдор тоже будет на матче? — поразился Сириус. У Гарри на душе полегчало. Он не был уверен, что Пожиратели вздумают атаковать Чемпионат и в этот раз, но рядом с Дамблдором было всё же спокойней.       — Я и сам удивился, — заявил Людо. — Такой активности Дамблдор давно не проявлял; сначала газета, потом проекты все эти… Да и матч теперь.       Спустя пару часов откуда-то из леса раздался глубокий, гулкий звук гонга, и среди деревьев вспыхнули зелёные и красные фонари, осветив просеку, ведущую к спортивному полю. Прихватив все свои покупки, компания направилась к огромному стадиону из золотых стен.       Лестницы на стадионе были выстланы ярко-пурпурными коврами. Все они пробирались наверх вместе с толпами болельщиков, которые постепенно рассаживались по трибунам справа и слева от них. Наконец они поднялись почти до самого верха лестницы и очутились в просторной ложе, расположенной как раз на середине между голевыми шестами. Тут в два ряда стояло примерно двадцать пурпурно-золочёных кресел, и Гарри, пройдя к передним местам вместе с Роном, взглянул вниз и увидел фантастическую картину, которую по сей день вызывала трепет у него в душе.       Сто тысяч колдуний и волшебников занимали места, расположенные ярусами, поднимающимися вокруг длинной овальной арены. Всё вокруг было залито таинственным золотым светом, который, казалось, излучал сам стадион. С этой высоты поле выглядело гладким, как бархат, в каждом конце стояло по три пятидесятифутовых шеста с кольцами, а прямо напротив, как раз на уровне глаз Гарри, было исполинское чёрное табло — по нему бежали золотые надписи, будто невидимая рука быстро писала и затем стирала написанное, — это были светящиеся рекламные объявления.       Ложа была пустой, за исключением миниатюрной девочки, склонившейся у передних рядов. Она пыталась достать что-то, закатившееся под кресла, и Гарри решил помочь ей. Он аккуратно подошёл поближе, заметив, что её палочка укатилась под сидения.       — Акцио, — шепнул он. Палочка влетела ему в руки, и девочка резко обернулась.       Её волосы были белыми, почти бесцветными, такими же как у Малфоя, но Гарри поразился, заметив, что даже брови с ресницами у неё неестественно светлые. Он неловко протянул ей палочку, и та забрала её. Она не казалась благодарной, наоборот, выглядела раздражённой, будто Гарри помешал ей. Её глаза пару секунд блуждали по его лицу, пока не наткнулись на шрам.       — Грязнокровный выродок, — с отвращением бросила она и развернулась, направляясь вниз по лестнице.       Гарри ошалело смотрел ей вслед, не зная, крикнуть ли что-то в ответ или оставить эту озлобленную девочку в покое. «Надо же, — с досадой подумал он, — вот так помогай незнакомцам». Осадок остался неприятный.       — Гарри, ты чего там застрял? — крикнул ему Сириус, усаживаясь на своё место.       Рядом откуда ни возьмись уже появился Дамблдор. Он с улыбкой поприветствовал всех и занял кресло рядом с Гарри. Седрик с Чарли спорили по поводу мест, никто из них отчего-то не хотел садиться с краю, но в итоге Чарли сдался. Джереми разместился рядом с Кристианом, насмешливо рассказывая тому что-то. Кристиан за всё лето так и не сдружился ни с кем; он изредка разговаривал с Джереми или близнецами, но большую часть времени вёл себя весьма отстранённо. Гарри его не винил.       — Чудная ночь, — заметил Дамблдор. — Как твои каникулы, Гарри? Надеюсь, никто из вас не скучает?       — Мне нравится. — Гарри не рискнул отвечать за всех. — Марго спрашивала меня о Седрике, — тихо сказал он, — вы думаете, ему лучше не участвовать в Турнире?       — К сожалению, всё не так просто, Гарри, — расслабленно ответил Дамблдор. — Но, если мы не дадим Седрику влезть в гущу событий, шансы уберечь его значительно возрастут.       Гарри глянул на увлечённо беседующего Седрика. Тот был таким юным и сильным духом, хотелось оградить его от Волдеморта и смертоносной Авады, но иногда Гарри казалось, что он, в сущности, не в силах никому помочь.       На нишу поднялись Фадж, Бэгмен и Крауч. Гарри недолюбливал Крауча. Он ведь знал, что прямо сейчас его сын находится не в Азкабане, и совсем ничего не пытался с этим сделать.       — О, Альбус, — поприветствовал Дамблдора министр. — Браво, до последнего момента думал, что ты не придёшь.       — Иногда стоит развлекать себя, — загадочно улыбнулся Дамблдор.       Мест в ложе оставалось ещё много, и Гарри подозревал, кому они принадлежат, но всё равно недовольно скривился, заметив приближающегося Люциуса. Рядом с ним с высокомерным видом шла Нарцисса, а позади, под руку со злой светловолосой девочкой, шагал Малфой. Он заметил Гарри и быстро отвернулся в другую сторону.       И Гарри тут же понял почему. Вслед за Драко шёл Дамиан с какой-то весьма надменной особой и ещё человек пятнадцать, не меньше: там были Паркинсоны, Нотты и некоторые совсем незнакомые Гарри волшебники, за исключением, пожалуй, одной девушки. Лицо её было будто вырвано из воспоминаний Гарри, и он никак не мог понять, где же видел её.       Дамиан глянул на Дамблдора и на долю секунды замер. Его глаза недобро сверкнули, но он быстро вернул себе безразличный, слегка насмешливый вид. Фадж стал приветствовать каждого из них по отдельности. Наверняка это были какие-то важные гости.       — Это Софи Браге, — шепнул Дамблдор, хитро наблюдая за девушкой, что держалась подле Дамиана.       Гарри готов был признать, что Драко оказался прав. Взгляд у Софи был такой, будто все окружающие люди — грязь под её ногами. Гарри никогда бы не подумал, что из всех чистокровных именно она осмелится предать Волдеморта и переметнуться на сторону Ордена.       Никто из них не поприветствовал Дамблдора, они словно демонстративно не смотрели в сторону старого волшебника, стараясь показать своё превосходство. Гарри уже устал от этой показухи. Пусть ведут себя, как им вздумается. Он лишь изредка поглядывал на Драко, но тот и не думал поворачивать голову в ответ. Кончики его зализанных волос трепал лёгкий ветер, а стеклянные глаза смотрели вниз, на стадион.       Светловолосая девочка сидела рядом с Драко, она пару раз обращалась к нему, но тот лишь согласно кивал, не проявляя особой заинтересованности. По другую сторону от неё сидел скучающий мальчик лет четырнадцати или пятнадцати. Гарри предположил, что это её брат, ведь, несмотря на его тёмные волосы, черты их лиц были невероятно похожи.       Гарри с интересом поглядывал на всю компанию, хоть и старался не пялиться, дабы те не заметили.       — Ну и напыщенные же у них рожи, — прошептал Рон Невиллу. Лонгботтом, заметив Дамиана, совсем поник. Он наверняка понимал, что рядом с Дамблдором ему ничего не грозит, но видеть Энрикеса рядом было для него тяжело.       Софи взглянула на Марго и усмехнулась, холодная маска дала трещину, и из-за неё показалась обычная девушка, нисколько не надменная.       — Мистер Фадж. — На ложу вбежал какой-то обеспокоенный сотрудник Министерства. — Болгары требуют ещё места наверху, штук двадцать. Их министр в ярости.       — Чтоб его, — проворчал Фадж, торопливо поднимаясь с места. — Барти, Людо, давайте со мной. Ни слова не понимаю из того, что он говорит. Не то проклясть, не то на дуэль меня вызвать задумал.       Они быстро пошли наверх, оставив свои места. Рядом с Дамблдором было ещё одно свободное кресло. На трибуну поднялся молодой человек, выглядел он откровенно чудаковато, с шальными глазами, растрёпанными волосами и накрашенными чёрными ногтями. Вместо того, чтобы сесть рядом с Дамблдором, он встал аккурат напротив Дамиана и стал что-то тихо ему втолковывать, ожесточённо при этом жестикулируя. Он достал колдокамеру и начал размахивать ей.       Лицо Дамиана сначала приобрело удивлённое выражение, но быстро сменилось раздражённым. Софи смущённо посмеивалась над парнем. Гарри сидел далековато и не мог расслышать, о чём они говорят; он уловил лишь обрывочную угрозу Дамиана: «…позову авроров».       Чудак слегка расстроился и от Дамиана отстал, а после направился прямиком к Марго.       — Вы ведь Марго Блиссет, верно? — радостно спросил он. Улыбка у него была такой широкой, что становилось жутко.       — Да… — с сомнением кивнула Марго. — Вы что-то хотели?       — Моя племянница слушала по радио ваш конкурс. Она была бы очень признательна, если бы вы сфотографировались со мной… — Он вдруг захохотал, и Марго слегка отпрянула от него, вжавшись в кресло. — Это было бы просто чудесно. Одна фотография, мисс. Вы ведь не против?       — Ну что вы… — промямлила Марго и поднялась. Наверно, он просил то же самое и у Дамиана, но тот оказался далеко не таким любезным.       — Ох, благодарю, — стал ещё более радостно смеяться он. Сумасшедший, наверно. Он всунул камеру Джорджу и заметил наконец Дамблдора, рядом с которым уже успел пройти. — Альбус Дамблдор! — воскликнул он. — Вы не окажете мне честь? Регина будет вне себя от радости… А это кто?! — Он уставился на шрам Гарри. — Гарри Поттер! Это же Гарри Поттер! — кричал он так, будто на шумном стадионе кто-то мог его расслышать. Люциус неодобрительно косился на них, как, впрочем, и все остальные. — Вы трое! Сфотографируйтесь со мной, прошу вас.       — Как думаешь, Гарри? — мягко улыбнулся Дамблдор. — Порадуем этого юношу?       — К-конечно, — согласился Гарри. Фотографироваться посреди огромного стадиона, да ещё и под осуждающими взглядами ему не хотелось, но как он мог отказать этому бедолаге?       Они вчетвером встали у перил, и незнакомец закинул руки на плечи Марго и Дамблдора, подтолкнув невысокого Гарри вперёд. Джордж без особого удовольствия сфотографировал их и отдал колдографию черноволосому пареньку.       — Ох, я сделаю копию и оставлю её себе на память, — радостно заверил он. — У меня для вас кое-что есть. Для вас, Гарри Поттер!       Он достал из кармана брюк скомканный клочок бумаги и протянул его Гарри. Это оказался весьма безобразный рисунок восьми человечков, ничего примечательного в них не было, разве что у одного на лице — если это можно назвать лицом — красовалась молния, а другой, и вовсе без лица, держал в руках не то ожерелье, не то браслет с ромбовидными детальками. Остальные люди были похожи один на другого, с бородой или без, они выглядели почти одинаково.       — Благодарю, — пробормотал Гарри, убирая рисунок в карман мантии. Выбрасывать его было бы неприлично.       Парень покачивался с пятки на носок, словно ожидая реакции, но Гарри нечего было сказать.       — Это ещё что такое? — воскликнул Фадж, вернувшись обратно к своему месту. — Вы кто? Кто вас сюда пустил?       — Уже ухожу, — вновь засмеялся парень и побежал к лестницам.       Трибуны продолжали заполняться людьми, многие незнакомые Гарри люди подходили здороваться с Дамблдором, с Фаджем, даже с мистером Уизли. Перед самым началом к ним в ложу зашёл примечательный старик. Мантия его была белая-белая с яркими золотыми узорами, густо покрытое морщинами лицо таило в себе нечто загадочное, а яркие глаза блестели.       — Альбус, — весело окликнул он Дамблдора. Несмотря на возраст, ходил старик довольно резво. Он чуть ли не подбежал к Дамблдору и, едва тот поднялся, крепко обнял его. — Сколько лет прошло с нашей последней встречи!       Он отпустил Дамблдора и с интересом взглянул на остальных. Его высокий белый колпак чуть перекосился. Гарри он показался весьма добродушным.       — Гарри Поттер, — пробормотал старик и протянул Гарри руку для рукопожатия. — Готтлиб Рихтер, — представился он. — Альбус, мой старый приятель, рассказывал о вас… И о вас тоже, — обратился он к Марго; та смущённо улыбнулась и кивнула ему в знак приветствия.       — Готтлиб станет новым профессором по защите от Тёмных искусств в этом году, — пояснил Дамблдор. Фред с Джорджем, сидевшие ближе остальных, увлечённо повернулись на его слова. — Практики ему не занимать.       Не успел Дамблдор ничего больше сказать, как начался матч.       — Леди и джентльмены! — вещал Бэгмен. — Добро пожаловать! Добро пожаловать на финал четыреста двадцать второго Чемпионата мира по квиддичу!       Зрители разразились криками и аплодисментами. Развевались тысячи флагов, добавляя к шуму разноголосицу национальных гимнов. С гигантского табло напротив сгинуло последнее объявление — Берти Боттс ещё успел посулить небывалые ощущения от каждой конфетки своего драже, — и зажглись слова: Болгария — ноль, Ирландия — ноль.