Save me.

Медленно рисуя мягкие узоры по вспотевшему ледяному стеклу, Коул Маккензи прислонился щекой к окну и задумчиво хмуря лоб, думал обо всем произошедшем за последние две недели. Билли резко стал хорошо к нему относиться и защищать, Энн недоверчиво пялилась на них, видимо что-то подозревая, а Мистер Филлипс, понимая, что у мальчика появился защитник, злобно скрипел зубами и не мог уже который день получить желаемого. Но его больше волновал сейчас Билли. От Филлипса можно найти шанс как-то улизнуть, да и Коул стал ловить себя на мысли, что с его сердца спадает ком, когда он слышит сзади себя шаги мальчишки по пути к дому, Энн можно обмануть и рассказать какую-нибудь ересь в надежде, что она поверит, хотя зная Ее ум, это вряд ли. Но вот Билли. Почему он так резко изменился? Что не так? Рыжеволосый до сих пор искал подвох, смотря в эти совершенно на первый взгляд безобидные и добрые глаза. Боже, Коул, иди к черту со своими сомнениями! Билли просто хороший человек, который хочет искренне помочь. Сегодня был выходной. Долгожданный выходной. Он ждал этих двух дней, больше чем чего-либо. На улице стояла неплохая Погода, мягкий ветерок дул вяло в лицо, а трава, согретая утренним солнцем, тихо шуршала под ногами. Коул проснулся совсем рано, где-то в шесть часов утра. Он хотел прожить подольше этот день, дабы не потерять счастливые часы свободы. — Привет. — вдруг из колеи мыслей вывел его знакомый голос. Билли. Он стоял, облокотившись сильным плечом на дерево, «почти незаметно» изучая Коула Маккензи своим задумчивым взглядом. — Привет. — отозвался Коул, поправив кепку, — Ты чего здесь? — Не спится. Чертовы птицы меня доконают, — закатил глаза тот и рыжеволосый вяло улыбнулся, — А ты? Чего не спишь, такая рань. Кошмары? — Билли атаковал мальчишку вопросами, сам Того не замечая и подойдя к нему на пару сантиметров, вдруг остановился. — Ох, это что, допрос, а где тогда лампа? — засмеялся Коул, — Нет, не кошмары… просто… просто я хотел подольше провести этот день. Всё-таки в школу идти не надо. — А. Понятно. Ты сейчас куда? — Маккензи потупил взгляд. Он идёт в домик, дабы порисовать там в одиночестве. Девочки сегодня не придут, так как они вчера уехали к тете Дианы и Коул хотел побыть в тишине. — Эм… ну… — Ладно, можешь не отвечать, я же тебе не мамочка. — затараторил как-то виновато Билли. Черт, Эндрюс, что с тобой не так? — Нет, все нормально. Хочешь со мной? — неожиданно для себя спросил рыжий. Была не была. Все равно в полной тишине слишком одиноко. Билли сразу согласился и пошёл следом за мальчиком, про себя подмечая, что коричневое пальто стало Коулу как-то великовато. Шли они довольно долго, по крайней мере так казалось Эндрюсу. — Вот мы и пришли! — раздался голос мальчишки и блондин увидел малюсенький деревянный домик с обветшалой крышей и какой-то чарующей атмосферой внутри. — Там кто-то живет? — тихо спросил Билли. — Ох, нет конечно. Какой нормальный человек будет здесь жить? Нет, мы с девочками тут просто проводим своё свободное время. — С девочками? — переспросил тот, отгоняя неприличные мыслишки и не сдержавшись, усмехнулся. — Не в этом смысле, Эндрюс! — возмутился Коул, — Они рассказы свои пишут, а я… я рисую. — вспомнив, как он испортил рисунок Маккензи, мальчик нахмурился. Придурок. — Хочешь зайти? — кивнув, Билли тихо последовал за ним и очутившись внутри, ошарашенно разинул рот. Внутренний мир этого домишки завораживал. Множество изделий, картин и фигурок с бумагой заполнял небольшое помещение, отчего у Эндрюса на душе стало как-то тепло и приятно. — И… давно вы здесь? — спросил тот. — Да, хотя я вступил в их клуб недавно. Кстати… эм… это может остаться секретом? Не думаю, что девочки будут в восторге, если узнают, что ты был здесь. — Да, конечно. Я понимаю. — улыбнулся Билли и сел на доски. Достав карандаши и листок бумаги, Коул принялся что-то увлечённо рисовать. Блондин зачарованно наблюдал за каждыми действиями парнишки, пока не поймал себя на мысли, что у Маккензи очень тонкие пальцы. Стоп, что?! Не понимая своих странных, в миг промелькнувших мыслей, Билли откашлялся и зачем-то сказал: — Я наверное месяцев через пять уеду. — Что? — переспросил как-то испуганно Коул. — Это… ещё не решено. Нас дядя дальний зовёт. Точнее отца. Я не знаю, может и не поедем. У моего отца там намечается какой-то бизнес. Мне честно наплевать, но… я давно не ездил далеко. — рыжий лишь улыбнулся и кивнув, уткнулся в свой рисунок. Билли, какого черта? — Кстати, а кем твой отец работает? Никогда его не видел. — Коул застыл и поднял глаза на мальчика, полными какой-то болью и разочарованием. — Его больше нет… — прошептал тихо тот и Эндрюс побледнел. Черт. Судорожно вздохнув, мальчуган начал прятать свои глаза, теребя карандаш в руках. — Коул, прости… я… я не знал. Я соболезную твоей утрате и… — Все хорошо. Правда. Не извиняйся. — перебил его тот, слабо улыбнувшись и медленно поддавшись вперёд, легонько похлопал юношу по плечу. Сглотнув неожиданно появившийся ком в горле, Билли улыбнулся и вскоре ребята как-то сами собой разговорились. О впечатлениях, мечтах, путешествиях. Им было легко, им было хорошо вместе. — И вот, я падаю в этот сугроб и… — веселый поток речи Эндрюса вдруг прервался. Его взгляд упал на угол с рисунками. С его рисунками. — Что… — Это что, я? — спросил тот, потянувшись к портрету. — Нет! Не надо! — закричал Коул, — Не надо. Это… мой давний друг. Не ты. — Ладно. — пожал плечами Билли, хотя любопытство раздирало его изнутри, — Как скажешь. — Сколько сейчас времени? — спросил Маккензи. — Да черт его знает. Пойдём домой. — сказал блондин и вскоре ребята медленно зашагали в сторону своих домов, увлечённые своими мыслями и чувствами. Особенно Билли. Почему он так смотрел на руки Коула? Почему так ведёт себя странно? Какого черта, Эндрюс? Коул Маккензи был готов умереть от стыда. Билли видал те рисунки. Свои портреты. Боже, ну на какой черт он вообще нарисовал этого парня? Коул конечно никогда никому не сознаётся, но блондин всегда казался ему невероятным в плане портретной внешности. Красивый, мужественный вид, мягкие русые волосы, аккуратный нос, красивые глаза, тело… Маккензи, фу! Если ты когда-нибудь ему об этом скажешь, то навсегда его потеряешь, как друга и все вернётся на круги своя. Лучше уж спрятать эти рисунки и никому не показывать. С тех пор так все пошло своим чередом. Ребята ещё больше сблизились, Филлипс готов был убить обоих от одной только мысли, что не может никак подойти к рыжеволосому, а Энн вообще не понимала, что происходит. Лишь она видела, что Билли и Коул подружились, лишь она видела все. Все было хорошо. Однажды, возвращаясь из школы, Маккензи шагал в сторону домика, зная, что там возможно удастся пересечься с Билли. Он знал, что Ширли догадалась о их дружбе и понимая, что Диане с Руби эта новость не понравится, всегда пыталась увести их в другое место. Коул и Энн об этом никогда не говорили, но парень всегда замечал на себе её хитрющий взгляд, когда даже просто стоял рядом с Эндрюсом в классе. Кстати о нем. Мальчишка стал замечать, что его новый друг стал как-то уж слишком к нему тепло относиться. Неужели так переживает? Да, кто же знал, что Билли окажется таким хорошим человеком. Прошмыгнув в домик, Коул подошёл к маленькому столику, где лежала коробка с рисунками, как вдруг услышал шаги. — Билли, это ты? — спросил негромко тот, радостно подскочив. Но стоило ему повернуться, как лучезарная улыбка спала с губ, а рисунки упали на пол. — Нет, — прошипел Мистер Филипс, зайдя в домик,  — Не угадал. Он надвинулся на мальчика с жуткой скоростью, так, что Коул не успел даже отбежать от него. Дом был в несколько раз меньше него, но это не мешало мужчине протиснуться и подойти к мальчику почти вплотную. — Не подходите ко мне! — закричал тот, толкнув учителя в плечо, но потеряв равновесие от безумного страха и боли, раздиравшего его изнутри, сам упал с грохотом на пол, ударившись о маленький сундучок головой. — Неужели ты думал, что я не получу желаемого? — прохрипел Филлипс, вцепившись Коула за воротник и потянув к себе. — Отвали от меня, урод! — взревел Маккензи, укусив неожиданно мужчину за палец и тот взвыв, вдруг схватил парнишку за руку и до боли сжав её, наклонился к брыкающемуся парню и прошептал: — Ты себя очень плохо ведёшь, мой хороший. Мне тебя надо хорошенько проучить! — мальчик почувствовал, как грубые руки постепенно начали блуждать по спине и осознал, что единственное его спасение — это крик. В это время Билли Эндрюс шёл по дороге в лесу к маленькому домику, где его уже наверное заждался Коул. С каждым днём парню все больше нравилось его имя. Такое простое и красивое. Коул. Казалось, что это имя создала сама мать природа. Билли, что за бред? Тряхнув головой, парень продолжил путь, как вдруг услышал какое-то непонятное эхо. Потом опять. Подойдя поближе, мальчик застыл, как вдруг услышал отчетливый и душераздирающий крик: — Помогите! — Коул. Ломанувшись к домику, мальчишка боялся, что этот урод что-то сделает с его другом. Что-то страшное. Все ещё брыкаясь, Маккензи верещал и пихался, хотя понимал, что мужчина в сто раз сильнее его. Истерика была на пике, слезы катились в разные стороны, глаза болели, а горло, разодранное мольбами о помощи, сильно саднило. — Коул! — вдруг услышал тот где-то неподалёку дрожащий и громкий голос Билли, — Коул, ты где?! — Черт. Как не вовремя. — прохрипел Филлипс, сильнее сжав тонкую руку мальчика до ярких, багровых синяков, — Это ещё не конец, малыш. Я тебя достану, когда ты останешься совершенно один. Мужчина ушёл. Скрылся. Ушёл. Испарился. Коул лежал на полу, трясясь в жуткой, содрогающейся истерике, закрывая голову руками. Громко разрыдавшись, он вцепился пальцами в волосы, сжав их до боли и из горла стали доноситься болезненные хрипы. Голова кружилась, мальчик мало что понимал. Все будто бы шло кругом. — Коул! Коул, ты слышишь меня?! — раздался неожиданно перепуганный голос Билли, — Коул, посмотри на меня пожалуйста. — медленно подняв глаза, мальчик расплывчатым взглядом посмотрел на испуганного друга и задрожав с новой силой, снова громко разрыдался, прижавшись к парню. — Ну… не плачь. Не плачь, все хорошо. — шептал ему Эндрюс, медленно и нежно гладя по спине. Он будто боялся навредить Коулу. Будто боялся что-то сломать. — Он не остановится, Билли. Не остановится никогда. — дрожащим голосом произнёс Коул, глотая нескончаемые слезы. — Эй, — тихо сказал Билли, аккуратно подняв мальчика за подбородок, — Этот ублюдок тебя больше не тронет. Я обещаю. Я защищу тебя. — Мне страшно, Билли. — Я понимаю. Я спасу тебя, слышишь? — вдруг его взгляд упал покалеченную руку и взяв аккуратно ее в свою ладонь, Билли неожиданно для самого себя прижался губами к синяку, запятнавшему кисть — Я обещаю.