***
Несколько напряжённых и томительных минут Хо-Боэ и Анаган пристально смотрели друг на друга, пока Муза волнительно и нервно кусала губы, сжимала руки в кулаки и бросала растерянный взгляд с одного на другого. Приём родного отца оказался не столько угнетающим, сколько равнодушным. Он спокойно встретил на крыльце родного и уютного домика, расположенного недалеко от берега. Лишь улыбнулся, обнял своё чадо и кинул взгляд на мага. Следом пригласил пройти всем вместе в гостиную, где они уселись за низкий столик, на котором стоял небольшой фарфоровый чайник, с заваренным в оном ароматно пахнущим чаем по местному рецепту, три кружки, стоящие на блюдечках, и корзинка с печеньями. Что ж… это уже было неплохим знаком для начала. Как бы не хотелось не обижать отца и просто перекусить, Музе в горло даже чай не лез, что тут говорить о сладостях, которые наверняка были приготовлены по тому самому рецепту, что так ей нравился в детстве. А её отец всегда готовил вкусные печенья, с которыми, разве что, могли посостязаться за первое место печенья Ванессы, приёмной матери её подруги. Вкус и запах всегда выманивали её из своей комнаты и заставлял прийти на кухню, чтобы их отведать. Тогда сладостей и на полдня не хватало, как девушка, будучи студенткой Алфеи, их всех слопывала за обе щёки, поэтому Хо-Боэ в шутку называл её «монстром поедания печенья», отчего с одной стороны фея надувала от обиды губы, а с другой — весело смеялась над детским прозвищем. Прошлое унесло её далеко, и Муза едва вспомнила, где она и что здесь делает. Такое не совсем приятное на первые взгляд чаепитие заставляло девушку кидать растерянные и пугливые взгляды то на отца, то на Анагана рядом с собой, который, в отличие от первого, прилично, как она его попросила, поздоровался и, к тому же, протянул руку для пожатия. Вначале Хо-Боэ игнорировал тёмного мага, а теперь неотрывно смотрел на него, словно проверял на прочность по выдержке и сдерживанию последнего, чем тот не мог похвастаться. Однако если ещё Анаган и держался уверенно, то у Музы уже руки дрожали от то ли ожидания какого-то действия или приговора, то ли от того, чтоб эта мука побыстрее закончилась. Чтобы ощущать себя более уверенно, девушка положила ладонь поверх ладони мужчины рядом и сильно сжала её. Даже от этого и мускул не дрогнул на его лице. Холодном лице, однако: непринуждённом, отстранённом, безучастном, словно он мысленно был не здесь. Муза могла лишь позавидовать такому хладнокровию, мечтая когда-нибудь узнать секрет мага по этому поводу. Уж очень ей бы сейчас пригодилось умение сохранять спокойствие, хотя фея музыки никогда и не отличалась сильной нервозностью, в отличие от той же Стеллы. Тогда что с ней происходило теперь? — Что ж!.. — резко произнёс Хо-Боэ, отчего девушка подпрыгнула, а маг немного нахмурился. — С того дня, когда мы виделись с тобой, — он посмотрел на дочь. — В последний раз, наш разговор, — кинул косой взгляд на мага. — Прошёл не совсем успешно. «Ты это к тому, что не смог меня отговорить? — пронеслось в голове феи, но свою мысль она не спешила озвучивать. Ситуация и начатый разговор уже накаляли до предела, что, стоило ей только сказать что-то гуманное, как это обернётся в то, что она просто зажжёт огонь ещё большего раздора. Ей этого не хотелось, а свой характер она знала. Поэтому мысленно сжимала руки и кусала себя за язык, чтобы ничего язвительного или грубого не вырвалось из уст. Хотя сейчас ей придётся не только держать себя в руках, чтобы отец в один миг не сорвался, но и мага. А ей такого счастья было не нужно. — Однако с тобой я могу поговорить в любой момент, — вдруг сказал пожилой мужчина, продолжая свою мысль. — Надеюсь, что ты почаще будешь навещать своего старого отца, выбирая время между приключениями вместе с остальными Винкс. «Почаще я буду приезжать, когда ты хотя бы между разговорами со мной перестанешь смотреть на Анагана, словно собрался брать грех на душу, чтобы убить его», — хмуро подумала девушка, но только кивнула на слова отца. — У меня есть разговор к твоему, — пожилой мужчина посмотрел с прищуром крайнего недоверия на мага подбирая нужное слово, но как назло на языке крутились «преступник» и «убийца». — Другу… Муза ещё крепче сжала ладонь мага, подозревая что-то неладное. Она прекрасно знала своего отца и практически так же хорошо Анагана, так что без труда могла предположить, что могло выйти, если оставить их на растерзание друг другу. «Я не собираются его оставлять!» — твёрдо решила про себя девушка, сдвинув брови к переносице. Кажется, что эти настойчивые и упрямые слова отразились на её беспокойном лице, так как неожиданно Хо-Боэ рассмеялся. — Конечно, дорогая, ты можешь остаться и послушать, — пожилой мужчина вновь посмотрел на так называемого «друга» своего ребёнка с неким высокомерием. — Должен сказать, что я не раз слышал о вас не только от тех же Винкс, но от большинства знакомых в Волшебной Вселенной. Боюсь. И эти слова были не особо лестными. Также мне известно, что вы работали на Тёмного Феникса. — Папа! — возмутилась фея, вскакивая с дивана. — Это было давно! Когда Анаган и другие маги были на стороне Даркара! Но того нет не только благодаря мне и моим подругам, но и благодаря им тоже! Анаган схватил её за запястье и усадил обратно, только покачав медленно головой на озадаченность девушки, а потом с мелькающей улыбкой перевёл взгляд на пожилого отца одной из сумасшедших девчонок, с которым ему и его товарищам приходилось повстречаться на своём пути. — Это действительно так, — хмыкнул тёмный маг, и фея даже сглотнула, не понимая, что её возлюбленный затеял. — Но, как заметила Муза, это было давно, а мы, в свою очередь, приняли сторону Винкс в борьбе против Даркара. — Я заметил, — кивнул Хо-Боэ, кажется, приняв игру мага, а Музе так и хотелось крикнуть, чтобы и ей объяснили правила. — И слышал многое, что до меня долетало. Внезапно отец девушки поднялся со своего места и обошёл на пути стоящий стол. Анаган и Муза подскочили следом за ним. Однако, в отличие от любимого, фея это сделала не столько неуверенно, сколько машинально, и сжалась от новоявленного страха, что сейчас что-нибудь случится, из ряда вон выходящее. Маг же жестом затянул девушку за себя, пряча, словно, если понадобится, приняться её защищать даже от её же родного отца, с каким-то безразличием смотря на последнего. После этого произошло что-то невероятное и в то же время что-то волшебное, не поддающееся объяснению. Внимательно изучив переплетённые руки дочери и мага, лицо Хо-Боэ смягчилось, появилась какая-то необъяснимая улыбка, которую понять, искренняя ли она или это такой оскал, было весьма сложно. — Ты спасал мою дочь, — поведал пожилой мужчина и даже развёл руки в стороны, будто бы для объятий. Муза замерла на месте, приоткрыв уста от явного шока. Анаган не остался равнодушным от слов отца девушки, но пришёл в себя первым, нервно улыбнувшись и выставить руки перед собой в качестве останавливающего жеста. — По большей мере, это делала она, — поспешил отнекиваться маг и указал на застывшую девушку, которую он до возвращения на землю, ощутимо ущипнул. Говоря о подвигах феи музыки, он не брал в счёт, что самопожертвование, порой, выходило боком, а то, что она сделала… Взять хоть в пример тот день, когда девушка ему рассказала о настоящих намерениях Даркара, тогда не испугавшись и не начав бой первой. Её риск и отвагу, когда она отправились вместе с подругами в логово опасного на тот момент существа, чтобы их, магов, вызволить из плена, не проигнорировав и не прогнав тогда самого Анагана. Или когда они по дикой случайности или хитрой, не умеющих играть по правилам, подлости стали детьми, а феи не оставили их в такой щекотливой беде. Пускай и не пустили возможности после насмехаться над ними. И так далее и тому подобное, долго времени уйдёт, чтобы пересчитывать поступки не только самой феи музыки, но и других Винкс, без которых они бы давно уже скормили своё тело монстрам Даркара, вися на цепях, подобно кровяным кускам мяса. В любом случае маг был у неё в огромном, даже неоплатном, долгу. — Ты спас моё дитя, — более мягко произнёс Хо-Боэ. — Помогал ей и её друзьям. Хотя мог запутать ей голову, а потом просто убить. — Отец! — возмущённо нахмурилась девушка. — Он изменился! Они изменились! Мы больше не враждуем! Это уже далеко в прошлом! — Мне хватило твоего ненаглядного Ривена в прошлом, — её отец тоже хмуро свёл брови. — Ты за него чуть не подралась со мной, и в итоге, чем он это тебе отблагодарил, — уходом! Муза закрыла рот, хоть слова так и хотели вырваться наружу и быть ею озвученными. Но отец был прав! Но от этого осознания хотелось, подобно ребёнку, затопать ногами и закричать ещё громче. Она сильно ругалась с ним, выгораживала перед ним Ривена, говоря, что он не так плох, как кажется на первый взгляд. А отец ей многое про него говорил, но она упорно парня защищала. Как оказалось, зря… Девушка, злясь на саму себя, отвела взор от отца и крепче вцепилась в руку мага, ищя не только поддержку, но и ещё ответных эмоций, которыми оказался всего лишь косой взгляд и кивок головы. Но от этого ей становилось тепло на душе, спокойно и умиротворённо. Что это были за волшебные чары от Анагана — крайне непонятно. С Ривеном она всегда была, как на иголках, так и на нервах, что хотелось то ли от раздражения, то ли от боли бить всё подряд, чтобы прийти в себя. И сейчас, даже когда Хо-Боэ напомнил о её бывшем бойфренде, она сама из-за этого вспомнила парня, то в ней появилось безразличное отношение к нему. Она действительно охладела к Ривену. Но теперь осталось только одна проблема: зачем всё-таки её отец позвал их? Ответ пришёл со следующими вопросами пожилого мужчины, которые не на шутку озадачили её, и относились они исключительно к тёмному магу: — Что ты скрываешь от Музы? Это игра, не так ли? Она до сих пор идёт? Почему ты всё-таки не убил мою дочь? Муза, приоткрыв уста, так же как и её отец, ожидающе смотрела на Анагана. Только она ошеломлённо, растерянно, с тревогой, ужасом и страхом. Девушка словно сейчас ждала ответа… другого. Не того, какой ей так хотелось услышать. Всё-таки в ней сохранилось маленькое зёрнышко сомнений, хотя однажды фея музыки доверилась ему почти вслепую. Но, представив, что это всё игра и сейчас её любимый скажется, что он разыгрывал с ней сцену и обернётся в настоящего монстра, прям в того, кого она видела в иллюзии Авеля, как её бьющееся в груди сердце просто остановится. — Потому что люблю её…***
Муза стояла на кладбище, возле могилы любимой матери, ради которой она, не мешкая, решила стать певицей. Но такую мечту её отец не с первого раза принял, так как, по его словам, это серьёзно отразится на её жизни в будущем, из-за чего, как и им, в её семье не будет хватать необходимых средств для проживания, еды и прочего, необходимого. Муза знала, что не это истинная причина протеста. Хо-Боэ боялся, что всё повторится, как и в тот роковой для него день. И участь любимой жены настигнет и его единственную дочь. Возможно, это фея не сразу поняла, а думала, что отец просто не хочет, чтобы её мечта сбылась. Но всё оказалось не так уж и просто, хоть ответы лежали на поверхности, перед глазами, но увидеть их смогла лишь только со временем, когда она повзрослела. Её мечта сбылась. Она стала певицей. А о друзьях, которых у неё и не было до поступления в Алфею, девушка и не думала, что ради них теперь не побоится свернуть горы. Появилась новая любовь её сердца, которая намного лучше и прочнее старой. Не зря же говорят, что первая любовь не всегда бывает настоящей. Но даже если она и была влюблена когда-то в Ривена, то он уж о ней и не помнил. Да и сама девушка постепенно забывала его. С каждым днём его образ в её голове становился мутнее, что-то уже стёрлось из памяти вовсе. Муза махнула головой, откидывая непрошенные мысли прочь. Длинные синие волосы развевались по ветру, и девушка, ощутив прохладу, вздрогнула. А букет в руках зашелестел. Не долго думая, фея улыбнулась могиле матери, положила рядом цветы, присев на колени. — Привет, мама… — прошептала она, еле сдерживая слёзы, чтобы не расплакаться. — Как у тебя дела? — глупо спросила девушка, будто бы ей ответят. — Надеюсь, что у тебя «там» всё хорошо, — вытерла подступившие слёзы, громко шмыгнув носом. — У меня тоже всё хорошо, — она нервно провела языком по пересохшим от волнения губам. — Помнишь, я тебе рассказывала, что люблю того, кого любить не должна? Ведь Анаган… он тёмный маг, против которого настроен папа… и многие, кто не верит ему и другим магам. Мы с девочками им тоже не сразу доверились, — Муза опустила взгляд, с минуту молча разглядывала свои ладони на коленях и подняла глаза. — Сегодня папа пригласил меня и Анагана. Я не на шутку испугалась этой новости. И думала, что у меня сердце выпрыгнет из груди, когда папа и Анаган непринуждённо смотрели друг на друга и вместе кидались молниями. Но ещё сильнее меня испугало, когда папа спросил у Анагана, почему он меня до сих пор не убил. В какой-то момент, из-за вопросов отца, я сама начала сомневаться в Анагане! И из-за этого мне очень стыдно перед ним! Но, мам… — она замялась, не зная, с чего начать. — Ты не представляешь, как я счастлива сейчас! Когда узнала, что Анаган любит меня! — девушка приложила ладонь к груди, где билось её сердце. — Я, кажется, поднялась, как говорит Стелла, на десятое небо от счастья! — фея вновь опустила взгляд. — Я очень сильно люблю Анагана, мам… Но мне кажется, что отец никогда ему не довериться. Даже если он всё-таки пожал ему руку, когда благодарил его за моё спасение, — она подняла глаза. — Знаю, мам… Я буду стараться изо всех сил, — кивнула девушка и поднялась, стряхивая с колен прилипшую грязь и пыль. — Пока, мам… Я обещаю, что мы ещё увидимся. Муза в последний раз нежно улыбнулась могиле и, вытирая слёзы, направилась домой, где она, надеялась, что, оставленные один на один, Хо-Боэ и Анаган ещё не поубивали друг друга. Эта мысль заставила её не только как можно быстрее ускорить шаг, пока и вовсе не перешла на бег, но и не услышать, как ветер до боли знакомым ей голосом произнёс: — Прощай, моя родная. Я знаю, что ты справишься. Но также знаю, что для тебя это только начало. Начало твоей новой жизни. Удачи тебе, Муза! Я не перестаю гордиться тобой…