В лесу

      — Не лезь больше на неё, — приказала Аскорбинка, как только Мэйк свалился вниз. Но её слова пролетели мимо ушей перевозбужденного парня. Убедившись, что ничего себе не сломал, Лав быстренько поднялся и тут же повернул голову назад. Всё было хорошо: лошадь всё также стояла на месте, никуда не двинувшись.       — Ой, неужели ты домашняя? — засюсюкал он, снова вскарабкавшись на скакуна. И со шрамами, и будучи парнем он довольно элегантно сидел на коне. Нет никакой неуверенности в себе, идеальная посадка. Солнце попадает своими лучами на его тёмные волосы, местами делая их рыжими. Он был необыкновенно красив в этой позе.       — Милая всё-таки, да? — задрав подбородок спросил Мэйк.       — Ага, ты и впрямь милый… — мечтательно покивала Мэйби, рассматривая парня.       «— Он же про лошадь, » — дошло до неё, и Аскорбинка потупила голову, не зная, что теперь ответить. Но Лав, похоже, этого и не заметил, наслаждаясь каждым прикосновением и движением этого животного. Сейчас он ощущал себя принцем, королём — долгая разлука так и давала о себе знать.       — Мэйби, ты точно не хочешь погладить её? — спросил он.       — Точно нет, — опомнилась Мэйби, твёрдо стоя на своей позиции. Теперь была её очередь задирать нос и категорично скрещивать руки на груди.       — Мисс недотрога, я всё понимаю, но принцессы обычно осваивали езду на лошадях, — мурлыкнул Мэйк, по-щенячьи склонив голову набок.       — Я боюсь! — воскликнула Мэйби, шмыгнув носом. — Ты же сам знаешь, каково это!       — Знаю, но и ты меня пойми: ты любишь кроликов, а я без ума от коней, — объяснил Мэйки.       — Ага, и тебе приятны пауки, — закатила глаза Мэйби. Ответить было нечего; парень от скуки стянул с себя невесомый пустой рюкзак зашарив в переднем кармашке рукой. Помимо клочков бумаги, фантиков и какого-то песка клеточный нашёл деньги — пять рублей.       — А я монетку нашёл, — сказал Мэйки, повертев, словно бриллиант нашёл — на то была причина, что он даже с коня слез. Пятёрка блеснула на солнце, от чего парень непроизвольно сощурился, краем разума вспомнив про свою болезнь.       Мэйби усмехнулась, наблюдая за скрючившимся парнем. Она не стала показывать жалости к нему.       — Ну так вот, — оправившись от короткого припадка, как ни в чём не бывало, продолжил Мэйки: — я не хочу ругаться, поэтому давай решим дело подбрасыванием монетки. Если выпадет орёл — моя сторона — то ты сделаешь с лошадью всё, что я скажу. Если решка, то мы, — он нервно сглотнул, — уходим к обрыву и к ней не лезем. Ок?       Аскорбинка сверила деньги неприязненным взглядом, но всё же кивнула. Как-никак, если выиграет она, то к коню не придется подходить. А если победит Мэйк, то…       — Хорошо, следи за пятёркой она мне дорога, — парень положил монету на кулак, резко подкинув. Он, чтобы окончательно не ослепнуть, стал нетерпеливо пялиться в пространство, пока Мэйби следила за сверкающей точкой. Монетка прокрутилась в воздухе, словно бы зависла в пространстве и стремительно полетела, больно ударив Лава по затылку.       — Ну что? Всё?       — Да, — Мэйк, потирая больное место, с предвкушением и боязнью смотрел, как Мэйби кладёт монетку на ладонь и вглядывается.       Результат гласил: орёл.       Он обрадовался, она расстроилась. Мэйк, прямо как девчонка, радостно завизжал и потащил напуганную Мэйби к не менее напуганной оторопевшей лошади.       — И что мне делать? — спросила Аскорбинка. Теперь масштабы проблемы выросли до неимоверных размеров. Это же надо подойди к лошади, прикасаться к её вытянутой мокрой морде… фу! Это ещё и противно. Кобыла с интересом посмотрела на Мэйби, но та увидела только желание навредить ей (убить?). Девушка мелко дрожала, совсем уж шокируя Лава. Как такая весёлая девчонка, любящая животных и природу, может так сильно бояться такой же природы, как кони?       — Попробуй её покормить, — на удивление, Мэйк перестал давать девушке немые восхищенные жесты, оставив на лице только сдержанную улыбку. Глаза заблестели по-новому, как-то серьёзно. Аскорбинка узнала в нём своего учителя, что с такой же искоркой собирается объяснять новую тему, и Мэйби стало как-то спокойнее. — Давай, доставай костянику.       Она молча достала ягоду, тонкими пальцами взявшись за конец и робко поднесла к морде скакуна, помахав.       — Нет, не так, — поспешно остановил её Мэйк. — Вытяни ладонь и просто положи.       — А почему так?       — Я думаю, что тебе ещё нужны пальцы с прекрасным облупленным маникюром, — пояснил Лав. Мэйби быстро сделала так, как правильно. В висках колотило, руки немного тряслись: вдруг это животное неведомым образом откусит ей руку? Лошадь склонила свою огромную голову, одним ртом взяв костянику. Девушка вздрогнула, почувствовав щекочущие ворсинки от губ, но не отступила — всё-таки было приятно.       — Смотри, взяла! — радостно прошептала девушка, пальцем восторженно показывая на жующего коня. — Здорово, да?       — Молодец! — похвалил Мэйк, обрадовавшись успехам подруги. Мэйби засияла. — А теперь полезай на неё.       «Лезть на кобылу?! Может, её ещё и в жопу поцеловать?!»       — Условие, дорогая, условие, — с картинной сочувственностью похлопал её по плечу парень. Мэйби встала у левой стороны по лошадь. Последняя тут же повернула морду, с тем же невинным интересом глянув на девушку, но теперь Аскорбинка увидела там именно интерес, а не желание прикончить.       — Как я заберусь на неё, если у нас нет этой штуки… ну, туда ещё ноги ставят.       — Седло, а «эти штуки» — стремена, — нетерпеливо подсказал Мэйк. — Сегодня мы обойдёмся без них. Я много раз катался без седла, правда, без уздечки никогда.       Аскорбинка печально вздохнула, хоть и не пыталась вникать в смысл.       Мэйки — Мэйби вздрогнула от неожиданности — резким движением вцепился за гриву кобылы, подпрыгнул на месте и забросил правую ногу вверх. Пара чуть неуклюжих прыжков на носке — и он снова на коне       — А теперь твоя очередь, — немного отодвинувшись назад, расчистив место. Мэйби восприняла эти слова смертной казнью и подпрыгнула. Парень ловко обхватил её за рёбра, подтянул, усадив перед собой.       — Умничка, а теперь возьмись руками за шею… бля. У нас и кордео нет.       — Ага, это плохо. Пошли домой, — захныкала Мэйби, как можно незаметнее ерзая — сидеть на выпирающем позвоночнике парнокопытного было критически больно.       — Ты должна научиться, Мэй, — настаивал Мэйк. — И я буду твоим тренером. Что ты ёрзаешь, сядь нормально.       — Больно, — скривилась Мэйби.       — А Гарри Поттеру на метле летать не больно? — справедливо спросил Мэйк. Благодаря вере в леших, духов, он понимал, что его подруга — фанатка «Властелина колец» и «Гарри Поттера». И угадал: та нашла более-менее удобное положение.       — Так, готова? — спросил он. — Ты не бойся, я буду рядом. Если вдруг упадёшь, то быстро откатывайся от копыт и поднимайся на ноги, хорошо?       — Эм, да? — от его «поучающих» и «подбадривающих» фраз Бэйби стало не по себе.       Мэйки ударил ногами по бокам, а Мэйби тут же напугалась. В мультиках после этого действия кони встают на дыбы! Рыжая бестия сбросит их, больно ударив о землю!       Но ничего такого не произошло. Лошадь всего-навсего медленно двинулась вперёд, размеренно шагала, но даже такой темп стал для Аскорбинки максимальным. Туша этого животного покачивалась налево-направо, отчего бедняжка-неваляшка едва не падала. Приходилось судорожно цепляться за гриву. Слава Богу, Мэйки был рядом, поддерживая Мэйби руками.       — Ты занималась спортом? — неожиданно спросил он.       — Танцами, — пропыхтела Аскорбинка, сдувая с лица прядь волос. Собрав волю в кулак, она повернула голову и увидела сияющего Лава, свободно сидевшего на коне. По лицу того снова разлилась счастливая лыба. — А что?       — Ничего, просто у тебя талия очень стройная, — пожал плечами парень. Аскорбинка улыбнулась, расслабилась, и чуть не скатилась вниз. Она много раз слышала от тренера и подруг, что обладает хорошей фигурой, но от парней таких комплиментов не получала. Тем не менее, она пробурчала: «нашёл время».       — Зануда, — протянул Мэйк. — Ну что, поехали рысью?       От энтузиазма его руки дрожали, глаза блестели уже ярче алмаза. «Сумасшедший учёный», — подумала Мэйби и молча кивнула. В конце концов, когда она ещё раз сломает руку, Мэйк будет виноват, а в суде будет сидеть пятирублевая монетка.       — И как ты её переведёшь на рысь?       — Шенкелем. Она служит управлением гиппокампов…       — Чего?       — Ну, ногами тресну пару раз, и всё будет. Готовься.       Мэйк сдавил ногами лошадь, а после разжав. Та непроизвольно дёрнулась и поехала рысью.       Мэйби взвизгнула от неожиданности. Мало того, что её шатало, так и теперь она подпрыгивала на месте. Осанку держать не могла, нагибалась вниз в три погибели. Было больно ехать, и Аскорбинка пыталась согнуть ноги, как-либо приподняться, но тогда болели ноги. Каждая секунда стала бесконечностью.       А Мэйк всё так же сидел. Он не скакал, как Мэйби, не падал, сидел ровно и при этом успевал держать девушку за колени и ухмыляться, глядя на её старания.       — Что ты смеёшься? — обидчиво воскликнула она. — И зачем ты меня трогаешь, отпусти!       — Разве конный спорт не выпрямляется спину? — сквозь смех спросил Мэйк. — А если я тебя не буду держать, ты улетишь к чёртовой бабушке.       Аскорбинка цокнула, снова став смотреть вперёд.       — Не цокай.       — Я не цокаю!       Проехали ребята криво, как казалось Мэйку, и довольно хорошо как решила Мэйби. Человек, что несколько лет занимался конным спортом, представил себя черепахой. Хотелось как наподдать коню и броситься галопом в лес! Но нет, нельзя — Мэйби не пустит.       — Всё ещё страшно? — спрашивал Лав каждую минуту и с удовлетворением смотрел на кивки Мэйби — невнятные, робкие, медленные (да, он специально следил!), и, наконец, уверенные. Он советовал, как правильно сесть, за что браться, и через полчаса Мэйби перестала съезжать по наклонной, склоняться в три погибели и подпрыгивать при каждом шаге скакуна.       Проехали поле, направившись к их «дому».       — Прикольно, — сказала Аскорбинка, когда они слезли с коня. И даже это слово, что описывало сотую долю эмоций Мэйби, что ни на есть восхитило Мэйка. Он прижал девушку к себе, покружив.       …Заснула Мэйби сразу, под громкий треск костра, под мирный стрекот сверчков, под тихий храп лошади. Мэйк всё так же дежурил, но его взгляд то с нежностью смотрел то на Мэйби, то с предвкушением на лошадь. Завтра они снова будут кататься, но этот факт почти не пугал. Детский ненужный страх отступал, Мэйк был счастлив. И это главное.