Парадный костюм шиноби. Именно так назвала наряд Тихиро, только увидев себя в зеркале. Какаши, сидевший всё то время, пока девушка переодевалась, на кухне, чувствовал себя крайне глупо. Он чувствовал себя лишним в этом крохотном пространстве, пропитанном легким запахом шалфея и полевых цветов. А ещё — сигаретами. — О нет! — раздался сдавленный писк, и девушка, заплетая волосы в легкую косу, чтобы не мешались и спокойно сохли за спиной, выбежала на кухню. — Время! Какаши плевать хотел на это время. Глубокий синий цвет наряда до восхищения подходил под голубые глаза Тихиро.
Огава то и дело бросала короткие взгляды на необычайно тихую Сакуру и потиравшего ушибленное плечо Наруто. Казалось, девушка не понимала чего-то очевидного, но голос Цунаде отвлекал от лишних рассуждений на тему. — …переговоры будут проходить в Стране Воды. Второй Мизукаге активно пользовался кланом Тори в войнах, и, если всё пройдет гладко, мы сможем добыть информацию… Благодаря Альянсу мы теперь можем… — голос Цунаде, размеренный и необычно монотонный, убаюкивал. Тихиро старалась следить за ее речью, но объяснения казались такими нудными, что Огава ловила себя на мысли, она словно в Академии. Ей совершенно всё равно, как она добудет информацию. Совершенно неважно — от кого. Хотелось всё забыть, будто страшный сон. Избавиться от этого бремени, лежавшего на плечах. В конце концов, Тихиро просто хотела жить в Конохе, заботиться от местной детворе и есть в Ичираку. Возможно, когда-нибудь выйти замуж. И, чтобы эти простые желания стали возможны, требовалось как можно быстрее разобраться со своими, очевидно, соклановцами. —…с учетом их громких заявлений, Тори можно расценивать как группу шиноби, угрожающих возвратившемуся миру… И Тихиро, несмотря на лишь косвенную причастность к этой группировке, также являлась опасностью. Этот незнакомец, чье лицо Тихиро видела каждый раз, когда погружалась в беспокойную полудрему… «Зачем я ему нужна?..» — Тихиро… — как только Цунаде произнесла имя, девушка вздрогнула, смотря в медово-карие глаза, — шиноби Скрытого Листа. И вы должны обеспечить её безопасность на протяжении всей миссии. — А нужно ли Тихиро отправляться с нами, говорю? — Наруто закинул руку за голову, напряженно смотря на Хокаге. — Ну, раз она так нужна этим… Тори, то почему бы ей не отсидеться в деревне, пока я со всем не разберусь? Цунаде пропустила смешок: — Потому что на большинстве клановых свитков, где содержится важная информация, стоит кровная защита. Вспомни хотя бы плиту Учиха. Наруто понимающе закивал, хотя на самом деле слабо представлял себе все эти манипуляции с информацией. — А мы можем быть уверены, что у Страны Воды есть нужная нам информация? — спросил Какаши, мельком глянув на тихую, поникшую Тихиро. — Можем. От этого зависит прочность нашего Альянса, — Цунаде, видимо уставшая стоять на ногах, присела на край стола. На её губах расцвела кривоватая усмешка. — Тем более госпожа Мизукаге, услышав мою просьбу, явно поняла, о чём речь. Главное, чтобы переговоры прошли мирно. Сейчас, пока страны в таком состоянии, Каге не могут покидать своих деревень. Так что, Какаши, берёшь это на себя. Выдвигайтесь сегодня же. В пять. Сакура вспыхнула: к чему такая срочность?! Но спрашивать у Хокаге этого не стала, прекрасно зная, что её решения основывались на достаточно веских причинах. И, судя по последним неделям, Цунаде явно пребывала не в духе от всего того, что творилось. И Сакура подумать не могла, что всё настолько далеко зашло. Тихиро уныло шла домой одна. Какаши, как только разговор был окончен, сразу же испарился в неизвестном направлении. Сакура осталась в кабинете Цунаде вместе с Наруто, видимо, обсуждая детали и узнавая больше о Тори. А Тихиро уже тошнило от всего этого. Единственные моменты, которые приносили разнообразие в её остановившуюся жизнь, всегда касались Какаши. Тихиро сама была тому причиной: она сама тянулась к нему. А он будто случайно оказывался рядом. «Череда совпадений?» Огава устала размышлять о собственных поступках. О том, что она делала или, наоборот, бездействовала. Хотелось просто отдохнуть. Очистить голову. А письмо, строчки которого напрочь засели в голове, окончательно мешали избавиться от тяготившего чувства неизбежности в груди. Ноги сами привели Тихиро к порогу госпиталя. Девушка почти растерянно осмотрелась, не понимая, почему перед ней — не дом. Но упускать шанс не стала. Лавируя между суетливыми лаборантками и помощницами главврачей, девушка добралась до знакомой палаты. Запах свежих трав и спирта ударил в нос с запозданием. Тихиро просто не замечала его до того момента, пока к нему не добавились нотки аппетитных мясных котлет. — Гай-сенсей! Нельзя быть таким беспечным! Вы уже второй раз могли остаться калекой! — за тонкой дверью слышался звонкий девичий голос. — А ты куда смотрел, вообще?! — послышался болезненный вздох. Тихиро так и стояла под дверью, не решаясь даже постучать. Гай что-то быстро тараторил о Силе Юности и распускающемся Лотосе, но его то и дело перебивали. А Огава, улыбаясь, слушала их перебранки, даже не понимая, что попросту подслушивала. — Долго тут стоять собираешься, м? — тихий голос Сакуры вывел Тихиро из задумчивости. Тихиро от неожиданности ойкнула, отходя на шаг назад и миролюбиво улыбнулась: — Да я тут… просто хотела проверить, все ли хорошо с Гай-сенсеем, но, видимо… — Благодаря нашим общим, — Сакура выделила последнее слово, — усилиям. С ним всё хорошо. Повисло неловкое молчание. — Знаешь, раз уж нам предстоит миссия, пройдешься со мной до цветочной лавки? Заодно и узнаем друг о друге побольше, — Тихиро кивнула, и Сакура попросила подождать пару минут, пока она заскочит в кабинет, оставит документы и вернётся. Огава не понимала, чем был вызван интерес куноичи, которая теперь шла рядом. Но от её общества становилось немного, но легче. Сакура оказалась довольно болтливой: за короткую прогулку до цветочного магазина Тихиро успела узнать о нескольких миссиях Седьмой команды. И, конечно, — про Саске. Хотя Сакура и старалась говорить о нём меньше всего: имя, сорвавшееся с ее губ недосказанностью оседало в воздухе. Так произносят только имя любимого человека. — Зачем мы сюда зашли? — поинтересовалась Тихиро, вдыхая приятный цветочный запах, стоявший в небольшом магазинчике. Цветы заполняли все стены, они стояли в вазах на полу, на полках: от такого количества красивейших сортов роз, тюльпанов и даже каких-то экзотических — Тихиро совершенно не разбиралась во флористике, как бы учитель не бился — кружилась голова. — Мама попросила купить рассаду, — коротко ответила Сакура, рассматривая цветущую гортензию. Тихиро понятливо кивнула. Хотя поймала себя на мысли, что ей глубоко всё равно на эти бытовые заботы. Она даже не готовила себе. Что уж говорить о каких-то там рассадах? Когда с покупками было покончено, а до отправки осталось всего несколько часов, Тихиро, следуя за Сакурой, которая опять болтала о чём-то совершенно бессмысленном и ненужном, не выдержала. Голубизна глаз стала темнее, и девушка спросила напрямик: — Что ты хотела спросить, Сакура? — девушка глубоко вздохнула, отводя взгляд — поймана с поличным. А ведь хотела же как-то сделать это мягко, но Тихиро не оставила выбора. Голубизна озёр встретилась с ярко-зеленой травой. — По-правде, я просто хотела узнать, что ты за человек, — Сакура пожала плечами, стараясь правильно подобрать слова. — Знаешь, после войны все кажутся подозрительными, а я далеко не сенсор, чтобы что-то там высматривать в чужой душе… Так что хотела просто узнать тебя. Без подтекста. А ещё… — в её глазах читался искренний, детский стыд: — Что у вас с Какаши-сенсеем?.. Тихиро округлила и без того большие глаза. Заливистый смех разнесся по шумной улице, утопая в гомоне прохожих. — Ты сёрьезно?! — не переставая заливаться, Тихиро держалась рукой за живот. Сакура выглядела, как ребенок. Любопытный, пристыженный ребенок. Она тут же начала оправдываться, мол «не подумай, я — из любопытства», но Тихиро уже не слышала. Ей нужно было успокоиться. — Ничего нас не связывает, — с улыбкой ответила Тихиро, хотя знала, что врала. Или нет… Всё было куда запутаннее, чем являлось возможным обратить в слова. Их, ведь действительно ничего не связывало… — Ну… просто я почти первый раз видела, чтобы Какаши-сенсей так спокойно прогуливался с девушкой. Вот и… — Сакура, заливаясь румянцем, смотрела куда-то в небо. Харуно была наивной, но глупой — точно нет. Она видела короткие взгляды сенсея. Потерянный, но искренний взгляд Тихиро. «Если уж ничего и не связывает, то это пока…» — Ладно, не буду отвлекать. Надеюсь, мы на раз-два решим твою проблему, — Харуно помахала рукой, теряясь в толпе торговцев. А Тихиро, не прекращая глупо улыбаться, направилась к своему дому. И почему эта наивная гипотеза так приятно грела сердце?***
Какаши был собран даже больше необходимого. Возможно, поэтому он ловил на себе удивленные взгляды Наруто, когда тот не получал от своего сенсея упреков за очередную глупую фразу. А, возможно, Хатаке просто уже и не собирался поучать своего ученика, считая того вполне сформировавшейся личностью. Но никто об этом не думал, кроме Сакуры, которая теперь осматривала территорию небольшой, совсем бедной деревушки, в которой и остановилась Седьмая команда. Сердце невольно сжималось от осознания того, что именно шиноби являлись виновными в том, что сейчас эта маленькая деревушка, не имевшая даже названия, находилась в бедствии. Подбежавшая девочка в старой, потрёпанной одежде попросила у Сакуры вкусняшек, а куноичи просто не могла ей отказать. Гостиница, конечно, выглядела куда примечательнее: красиво отделанная снаружи и внутри, она казалась белым пятном на фоне серости. Но люди улыбались. Харуно глубоко вздохнула, направляясь к номеру, где её ждали остальные члены отряда, и едва не впечаталась в быстро открывшуюся дверь. — Широ, я тебя на хвост натяну! Что ты… Стой! — Наруто, обескураженный тем, что его любимую лапшу, которую он даже не успел запарить, так нагло и безнаказанно украл кот, устроил настоящую погоню. Широ же довольный собой, пробежал под ногами Харуно, путая ту, и, не удержав равновесия, девушка встретилась лбами с шумным Наруто. — Ой!.. — пискнул блондин, понимая, что его ждало. Харуно долго ругалась, грозясь кастрировать наглого кота, а Наруто — просто избивать, пока тот не научился бы вести себя прилично. Тихиро, сидевшая вместе с Какаши на одной из коек, лишь заливалась смехом. Таким беззаботным. Звонким. — Тихиро-чан, тебе принести чего-нибудь вкусненького? Может, рамен? А-а-а? — Тихиро не понимала, от чего Наруто так играл бровями и улыбался, но это казалось очень милым. — Если найдёшь тут данго, то возьми парочку, — девушка благодарно склонила голову. — О-о! Парочку! — громко хохоча, Узумаки скрылся из дверного проема, будто никогда и не стоял там. В воздухе повисло послевкусие странности. — Мне кажется, или его смех звучал очень зловеще? Какаши шумно вздохнул. Он видел такое лицо у Наруто множество раз. И каждый оно означало лишь одно… — Жди беды, — Огава неловко улыбнулась. Сакура пропала из номера также быстро, как и Наруто. Но, в отличие от него, крайне бесшумно. Какаши неловкости не чувствовал. Он полностью погрузился в чтение книги, сидя на краю кровати. Это помогало отвлечься. Неожиданно на страницу упало совсем крохотное пуховое пёрышко. Хатаке вопросительно поднял бровь, увидев за книгой покрасневшее, но широко улыбающееся лицо Тихиро. Немой вопрос повис в воздухе. — Порно-романы, значит. Вот она… — девушка едва не задыхалась от смеха, подкатывавшего к горлу волнами, краснела, но стойко сдерживалась, — страсть будущего Хокаге. Левый глаз Какаши нервно дёрнулся. Каждый раз эта скользкая тема вызывала почти детский стыд у джоунина. Какаши Хатаке прошёл две войны, но у него каждый раз появлялась испарина, когда тема доходила до этих книжек. А Тихиро, увидев, как намёки на румянец показались из-под маски, не сдержалась, прикрыла рот рукой, отвернулась и засмеялась в подушку. — Коноха будет стонать от такого правителя!.. — не унималась Тихиро, уже задыхаясь от смеха. Она никак не могла замолчать, хотя и задней мыслью понимала, что не стоило бы так откровенно глумиться: — Вы буквально ощутите мир Шиноби под собой!.. Хатаке чувствовал, что нервы невольно сдают. Тихиро не могла удержаться — слова вырывались непроизвольно. Он боролся с собой. В конце концов, Огава сейчас выглядела крайне умилительно с этими глупыми каламбурами. Но… до чего же… раздражала. Какаши вымученно вздохнул, собрал последнюю выдержку в кулак и на выдохе произнес: — Мне казалось, мы не так близко знакомы, чтобы так фамильярничать, — Тихиро пугливо встрепенулась: всё веселье быстро испарилось, и она виновато потупила взгляд. Холод его голоса не дрогнул, несмотря на ощутимый стыд. Хатаке попросту не привык к тому, чтобы его увлечение вызывало что-то, кроме беглых взглядов и понимающих кивков. Просто никто не смел ставить Какаши в неловкое положение, а вот Тихиро поставила. Жестоко, хоть и неосознанно, заставила джоунина покраснеть и стушеваться, словно зеленого генина. — П-простите… — тихо и искренне сказала Тихиро, заливаясь румянцем и чувствуя, как от стыда горели уши. Какаши даже умилился: так извиняются перед учителем за списанную контрольную. Девушка не выдержала напряжения, которое витало в воздухе, и быстро пропала из вида. Хатаке, наконец, смог насладиться одиночеством, но книгу всё-таки отложил. Джонин почему-то чувствовал, что перегнул палку. По правде, ничего лишнего он не сказал, а лишь поставил Тихиро на место. Но перед глазами упрямо появлялось её запуганное лицо. И худшим было то, что Какаши не мог понять, как относиться к Тихиро. Она не его ученица, не подруга — лишь девушка, которая волей случая оказывалась рядом. Но Огава не являлась его миссией. Она не была принцессой, которую требовалось сопровождать в страну Мороза. Она была настоящей и простой, напоминая своей непосредственностью о том, что Хатаке забыл. «Какого это — подпускать людей в личное пространство? Это ведь неловко». Какаши был ошарашен собственной мыслью. Нет, его холод был оправдан. Он сам не заметил, как Тихиро невольно стала ему ближе, чем следовало. И она на целых восемь лет младше него. Да она почти ровесница Наруто! Отношения «телохранитель-подопечный» — вот, что должно было их связывать. Но не более! Это будет правильнее. Вернулась Тихиро уже в компании Наруто и Сакуры, что-то не слишком увлечённо обсуждая. Узумаки с порога травил забавные истории, то и дело привлекая Какаши к разговору, но джонина это не интересовало. Он хотел тишины. Одиночества. Привести мысли в порядок. — Просто поразительно… — Тихиро с плохо скрываемым ужасом смотрела за тем, как Наруто уминал одну тарелку за другой, — Как ты можешь столько есть? — О, — отмахнулась Сакура, занимаясь сортировкой лечебных препаратов по шприцам. — Это он еще на диете. — Не говори глупостей, Сакура, — напихав в рот побольше лапши, парировал Узумаки. — Мужчины не сидят на диетах. Просто я не такой голодный. — Ты бы прожевал сначала! Тихиро устало выдохнула. Они были очень шумными… Взгляд зацепился за пустовавшую кровать. Джонин пропал из вида слишком внезапно. Он, кажется, что-то говорил, но Огава благополучно прослушала. Последнее время с вниманием у неё возникали явные проблемы. — Я пойду… прогуляюсь, — Тихиро поднялась с насиженного места, поймав удивлённые взгляды команды. Наруто снова широко улыбнулся: — Какаши-сенсея пошла искать? А-а-а? — раскачиваясь на кровати, словно маленький ребенок, Узумаки не казался защитником мира. Он казался тем, кого нужно оберегать. — Больно нужен он мне, — хмыкнула Тихиро, скрывая смущенную улыбку. — Я ненадолго! — и скрылась за дверью. Сакура снова шикнула на Наруто: — Не лезь, куда не просят! — голос Харуно стал тише: — Тем более, что она — наша миссия. — Не драматизируй, Сакура-чан, — Наруто заметно посерьёзнел, но всё же беспечно отмахнутся рукой. — Я понимаю чувства Тихиро. И она точно не предаст Лист. — Не бросался бы такими заявлениями. Госпожа Цунаде поручила нам следить за ней не просто так, — куноичи отодвинула штору, смотря за тем, как Тихиро неспешно выходила из главного входа гостиницы. — Хотя… мне тоже хочется в неё верить. Тихиро вдыхала заметно похолодевший воздух, с досадой отмечая, что завтра точно пойдёт дождь. И тучи, плотно покрывавшие небо, являлись тому лучшим подтверждением. Лишь огни домов и слабый свет от фонарей освещал улицы. Огава и сама не знала, зачем вышла прогуляться. Просто хотелось… побыть наедине со своей болью. А она росла день ото дня в груди, точно сорняк. К тому же духота помещения, недавняя неловкая ситуация… всё это давило на плечи не хуже бетонной плиты. «…я надеюсь, что ты не станешь мстить за меня». Тихиро вымученно вздохнула, смотря на тёмный небосвод, словно именно там скрывались все ответы. «А что мне тогда делать? Как унять это чувство?..» Тихиро ловила себя на мысли ещё тогда, когда Гай и Какаши сражались. Тихиро хотела крови этого Нихияки. Хотела собственными руками свернуть ему шею. И, если бы не сковавший тело страх, она бы убила его. По крайней мере, сделала бы всё возможное для того, чтобы почувствовать его кровь на своих руках. Картина разорванного горла мужчины представилась так ярко, что Тихиро невольно остановилась посреди дороги. «Нет». Она просто не могла так думать. Послышался тихий скулеж, и взгляд зацепился за небольшую дворнягу с двумя маленькими щеночками. Они кружились под ногами тощей суки, пытаясь, видимо, упросить её дать молока. А собака тыкалась носом в девичью ногу. Слишком доверчиво, чтобы ей отказать. Тихиро испытывала слабость к животным. Особенно к бездомным. Детское, слишком горькое сострадание каждый раз подкатывало к горлу, когда в самую душу заглядывали голодные и добрые глаза. — Так-так, — присев на корточки пробормотала куноичи, чувствуя непонятное облегчение. Порывшись в карманах, девушка достала небольшой свёрток с рисовым пирожком, отдав его в большую, но почти беззубую пасть. Собака благодарно прикрыла большие карие глаза и тут же убежала во дворы, скрывшись там. Щенки, звонко скуля, отправились за ней. Взгляд голубых глаз невольно зацепился за выпиравшие острые кости ребер суки и обсосанные до мозолей соски. Тихиро невольно отвернулась, осознавая всю беспомощность ситуации: «У неё просто не хватит молока на двоих…» — А ты неплохо ладишь с собаками, — как-то даже слишком задумчиво произнёс голос за спиной. Тихиро не нужно было оборачиваться, чтобы узнать этот тембр. Тот, от которого стало неловко. Недавнее происшествие будто случилось снова. — Кошки мне больше по душе, — пожав плечами, девушка сделала титаническое усилие для того, чтобы спокойно смотреть в чёрные омуты чужих глаз. Какаши, в общем-то, тоже чувствовал себя не в своей тарелке. Поэтому и решил заговорить на отвлеченную тему — проверить реакцию. Молчание тяжким грузом лежало на девичьих плечах, сбивая дыхание и сердечный ритм. Её щёки вновь залились румянцем, и Огава отвела взгляд. — Не нужно за мной следить. Я совсем недалеко ушла, — Тихиро пробурчала лишь для вида, неумело пытаясь скрыть кипевшие внутри чувства. Какаши шумно вдохнул: — Я и не следил. Просто осматривался, — он убрал руки в карманы брюк. Всё же он чувствовал, что девушку к нему тянуло. Возможно, на физическом уровне. Возможно, Тихиро и сама этого не понимала, но напряжение с каждым их разговор наедине всё росло. И это джонину крайне не нравилось. Он забыл, что это такое. Запретил себе смотреть на девушек в таком ключе. У Хатаке не было права испытывать чувства такого рода. Даже просто физические. Для этого и существовали книги Джирайи. И единственным правильным выходом было свести их общение к минимуму. Тихиро понимала, что играла с огнём. Терпение джонина не вечно, и рано или поздно девушка могла его просто довести своей глупостью, и общение их прекратилось бы. Этого Огава отчаянно не хотела.