Imperfection

Извиняюсь за задержку проды. Глава была написана несколько дней назад, но я не могла её выложить по причине отсутствия интернета. Вот улучила минутку в аэропорту и словила wi-fi, но следующие дней 10 доступ к компьютеру будет ограничен – когда напишу продолжение, не знаю. Предупреждаю! Новая глава может не выйти в течение всего августа, опять же, из-за интернета. Но фик я не заброшу и, надеюсь, вы тоже наберётесь терпения и подождёте! Прода будет писаться и, если всё получится, в сентябре выложу сразу несколько глав. Ещё раз извините! Люди всегда поражали друг друга и самих себя своим же странно устроенным организмом и мышлением. Человек – вообще очень странный образец млекопитающих, с одной стороны, такой же, как, скажем, волки или те же приматы, а с другой, кардинально от них отличающийся. Говорят, всё это благодаря труду, который появился в связи с потребностью в пище, защищённости, комфорте и других прелестях жизни тогда ещё первобытных людей. Именно так, посредством своеобразного самосовершенствования, и появились люди. Никто из нас, как правило, не задумывается над устройством своего тела, а довольствуется лишь поверхностными знаниями, полученными из учебника биологии или анатомии. Да, всем известно, что человеческое тело, как и тело других представителей класса млекопитающих, состоит из костей, многочисленных тканей, жидкости, сосудов, артерий, мышц и ещё из многого другого, которое каждый может узнать, заглянув в нужную книгу. Но, наверное, никто не попытался думать глубже, даже, может быть, немного пофилософствовать. Можно хотя бы посмотреть на свою руку. Согнуть пальцы, сжать кулак. Вроде не прикладываем никаких усилий, а тело двигается. В такие моменты напрочь вылетают из головы все подробности о нервных окончаниях, дугах, по которым идут сигналы от одних клеток к органам и наоборот, в общем, некоторые просто восхищаются своей возможностью – двигаться. И невольно думаешь: как же природа смогла создать такое? Виновата ли в этом пресловутая эволюция или есть что-то ещё, находящееся за гранью людского понимания? Когда наступает лето, человеку хочется зимы. Когда становится холодно, и выпадает первый снег, невольно вспоминаешь то чудесное время, когда можно было не грузить себя тоннами одеждами и просто наслаждаться тёплым солнцем. Зимой хочется весны, весной лета и каждый год заново, по кругу. Когда старшеклассник бросает подготовку к контрольным и хоть на часик за долгое время выбирается просто погулять с друзьями, потом кажется, что он непременно провалит экзамен, и начинается долгое самобичевание. А ведь человек просто на короткий срок поддался собственным, совсем невинным желаниям. Когда экзамен сдан на отлично, школьник невольно укоряет себя за тот отказ от прогулки. А почему бы и нет? Ведь он и так всё сдал! Или ещё одна ситуация, гораздо банальнее и даже смешнее прежней: ребёнок выбирает мороженое и никак не решит – клубничное или шоколадное? В итоге он неуверенно принимает из рук продавца розовое лакомство, а, попробовав, начинает плакать – шоколад ведь всё-таки вкуснее! Но где гарантия, что, выбрав другое мороженое, такая ситуация не повторится? Человек полон противоречий и сомнений, и, порой, именно они в итоге помешают трезво оценить ситуацию и сделать верный выбор, принять правильное, нужное в данной ситуации решение. В голове людей всегда полно вопросов: зачем? почему? правильно ли я поступил? а вдруг надо было поступить иначе? Они всё думают, думают, а потом всё-таки что-то делают, и ещё очень долго размышляют о правильности своего поступка, мотивах и прочей ерунде. И только потом человек понимает, что думал слишком долго. Упустил свой единственный шанс что-то исправить. К Кастиэлю, наверное, можно в полной мере приписать все указанные выше факты, а точнее, к его нынешнему состоянию. Воскресенье. Обычно именно сегодня на сайт заходит его новый виртуальный друг, который очень быстро стал неотъемлемой частью его жизни… Друг... Довольно странно произносить это слово, зная, что относится оно к заклятому врагу. Дин Винчестер. Почему Коллинз сразу не прекратил общение, когда увидел фото нового знакомого? Он сам не знал. Может, решил добавить в свою жизнь чуточку чего-то более интересного, а может, просто стало любопытно пообщаться с этим парнем, к которому он всегда испытывал какие-то странные холодные чувства, всегда казавшиеся фальшью, искусно сделанной маской. Решил попробовать. Дин хоть и долго привыкал к общению с геем и относился довольно настороженно, но вскоре доверился, открылся и, наверное, легко мог бы назваться другом Кастиэля. Почему-то он был уверен, что, знай Винчестер, с кем говорит, такого бы не получилось. Тот короткий разговор в библиотеке – пока максимум их доверия. Дин всеми силами пытается отгородиться от одноклассника, старается свести контакты в школе и вне её пределов к минимуму, злится, извиняется, ведёт себя, словно он кто-то близкий для брюнета, а потом шарахается в разные стороны, это всё выглядит очень странным образом. В глазах окружающих. Кас то к этому уже привык. Парень задумчиво побарабанил пальцами по клавиатуре, не очень внимательно вглядываясь в монитор. Он ждал. Больно было осознавать, что Дин закрыт для него. Стоп! Больно? Нет, просто неприятно. Коллинз не понимал, почему парень доверился незнакомцу-гею из интернета, но не может никак спокойно отреагировать на всего один взгляд Кастиэля в его сторону. Это было… обидно. Ведь говорил он, жаловался, злился, ненавидел и делил радость с одним и тем же человеком! Только в первом случае это был вынужденный, холодный и очень напряжённый диалог с лидером другой банды, а во втором – болтовня двух друзей, делившихся проблемами, разговаривающих обо всём на свете, подбадривающих и поддерживающих друг друга. Не хотелось думать, что Дином завладело просто глупое предубеждение в отношении к Коллинзу. Был бы на его месте кто-то другой, Винчестер относился бы к нему также? Или, может, подружился бы, как подружился с одним из пользователей гей-чата? Жаль, нельзя провернуть какое-нибудь заклинание и проверить это. Если Дин изо всех сил старался отрицать свою бисексуальность, то Кастиэль этого никогда не делал, а бессовестно пользовался. Он всегда знал, что немного другой. Ещё в 14 лет парень понял, что ему абсолютно наплевать, кто его пожирает взглядом – парень или девушка – всё равно всех подряд отшивал. Не то чтобы Кас не хотел заводить отношения, не то чтобы придерживался мнения, что каждый человек обязан встретить свою настоящую любовь, просто это всё очень быстро надоедало, а партнёры, если можно их так назвать, раздражали. Примерно полтора года назад, когда Кастиэлю стукнуло 17 (да, Дину в чате он соврал – 19 ему исполнится чуть больше, чем через полгода), он в конец разочаровался в девушках из своей школы. Благодаря яркой внешности, умению красиво преподнести себя и довольно широкому кругозору женская половина буквально липла к нему, где бы он ни находился. Сначала Коллинзу это нравилось, но спустя некоторое время стало ясно, что все эти поклонницы – легкомысленные девицы, не годные для долгих и серьёзных отношений. И Касу стало скучно. Тогда ему и пришла в голову эта странная мысль – зарегистрироваться в гей-чате. Парень не искал себе любовь, не особо пытался заводить знакомства – о бисексуальности Коллинза никто из школы не подозревал, друзей или просто поклонников было выше крыши – было лишь интересно. Захотелось чего-то нового. И вот в один прекрасный день в чате появляется новый пользователь с очень знакомым ником, и кто знает, почему это случилось, но Кастиэль неожиданно для самого себя нарушил свои правила и написал первым. Так всё и началось. Сразу было видно, что «новенький» не один из… этих. Геи, порой, Коллинза раздражали и даже злили своими разговорами в чате, где они открыто всё о себе рассказывали, делились проблемами, жаловались, и, наверное, готовы были заплакать перед монитором от «безысходности их положения». Идиоты. Невольно вспоминается привязанное к геям, так сказать, название – «лучшие подружки». Это, конечно, хорошо, что они ладят с девушками, но надо же оставаться мужиком в конце концов! Когда он открыл присланную новым другом фото, то, наконец, полностью удостоверился в правильности своей догадки. И стало как-то… неуютно. В голове тут же пронёсся целый ураган мыслей, среди которых было «Что здесь Винчестер забыл, он же не гей?» «И что мне делать?» «Остановиться и больше не писать?» «А вдруг получится что-то… прикольное?» «Добром это не кончится…» В итоге, Кастиэль написал первое, что пришло ему в голову. Ну а что ещё делать? Если видишь перед собой фото «незнакомого» парня, который, к тому же, красивый, нет, очень красивый, не писать же, что он урод. Просто поставил Винчестера перед фактом. С тех пор и началась эта своеобразная зависимость. Кас был уверен, что Дин так же, как и он, каждые выходные с нетерпением бросает на кровать сумки и садится за компьютер, чтобы, наконец, отпустить всё то плохое, что накопилось на душе за эту неделю. Лично Коллинзу от этого становилось легче. Хоть он ничем не делился, а лишь «слушал» и давал советы (ведь гораздо легче давать советы насчёт себя самого), но всё равно становилось легче. И он знал, что Дину тоже. Кастиэль не понимал, почему спокойно объясняет Винчестеру как себя вести с собой, то есть лидером второй «группы», но, как только видит Дина в школе, сам же забывает все свои грёбаные советы, а делает то, что завладело его телом именно в этот момент. Судя по всему, одноклассник тоже на деле не способен применить всё то, что услышал от «Джимми», и также срывается. Интересно, почему? Ведь когда парни говорят через чат, всё хорошо. Но стоит им друг друга увидеть… В голове быстро и ярко стал прорисовываться довольно чёткий образ. Глаза. Его глаза. Зелёные, искрящиеся, меняющие оттенки в зависимости от настроения и освещения. То они тёмно-изумрудные, как у кошки, крадущейся ночью за своей добычей, то светло-зелёные, цвета молодой и яркой листвы в тёплых лучах солнца. Коллинз грустно усмехнулся и прогнал из головы навязчивую картинку. Так часто они останавливаются и долго, внимательно смотрят в глаза друг друга, будто не в силах пошевелиться, будто утопая в глубине взгляда напротив. Смешно. Они, их разговоры, поведение, взгляды в школе, смешны и жалки. Ненастоящие. Всего лишь искусно сделанная маска, которая, однако, с каждым днём медленно и болезненно рассыпается. А тысячи острых осколков, уже упавших на грудь, с каждым днём всё глубже впиваются в плоть, оставляя глубокие и страшные шрамы на и так израненной чувствами душе. Больно. Обидно. Страшно. Глупо жаловаться на судьбу, если можешь всё исправить, но почему-то этого не делаешь. Боишься. Ждёшь, когда кто-то или что-то резко и беспощадно всё решит за тебя… *** Утро никогда не казалось Дину чем-то… приятным. Хотя бы потому, что рано или поздно надо будет подняться с уютной и тёплой постели, будь то в 7 часов, когда надо идти в школу, или в час дня, когда выходные дают возможность поспать подольше. В любом случае, когда-нибудь да надо распрощаться с остатками сна. Вот и сейчас, приподняв голову над подушкой и, еле разлепив глаза, взглянув на часы, Винчестер с тихим стоном/зевком повалился обратно, попытавшись укрыться от назойливых солнечных лучей. Спать Дин любил. Очень любил. Наверное, если бы не вечно активный Сэмми, который с готовностью взял на себя обязанность всеми доступными способами будить старшего брата, что с невероятным трудолюбием выполнял, парень бы мог проспать весь день. Но в доме имелся Сэм. Поэтому выбора у Дина не было – либо встаёшь сам, либо оказываешься с утра пораньше на твёрдом полу или, ещё «лучше», находишь свою подушку брошенной в корзину для мусора. Спасибо креативному младшему братику. Винчестер ещё пару минут поспорил с самим собой о надобности вообще вставать в субботу, но потом всё-таки поднялся, пробормотав напоследок что-то о зубных феях и плохой исправности будильника. Конечно, ведь когда каждое утро бедное устройство разбивают/запихивают под подушку/скидывают на пол или просто кидают в стену, сломаться – обычное дело. Но сколько бы Мэри не ругала сына за слишком частую порчу имущества, а тот не извинялся, ничего не менялось. Ведь любой невыспавшийся человек сначала делает, а потом уже думает о последствиях своего поступка или, в данном случае, учинённого разгрома. Одевшись, пару раз широко зевнув и в последний раз бросив полный тоски взгляд в сторону кровати, Дин уселся за письменный стол, сцепив пальцы в замок и бесцельно уставившись за окно. Не сказать, чтобы Винчестер был уж таким романтиком, но иногда он любил вот так просто посидеть, понаблюдать за деревьями, солнцем, вечно спешащими куда-то людьми, не замечающими никого вокруг. Так грустно, что человек не видит всего великолепия, что его окружает. Он просто каждый день всё бежит, бежит куда-то, уткнувшись себе под ноги, плутает в лабиринте собственной обречённости, которую в первое время сам и не замечает. Он не замедлится, чтобы насладиться той чудесной минутой, что подарила ему эта жизнь. Не остановится. А когда поймёт, что упустил, мимо чего прошёл в спешке, что именно он оставил позади, даже не обратив внимания, будет уже поздно. Его унесёт нещадным потоком, освобождая место для нового поколения, очередной массы заведённых роботов, которые снова и снова будут повторять ту же самую ошибку… Ошибка… Дин отвернулся от окна и резким движением поднял крышку ноутбука, с каким-то нетерпением и любопытством вглядываясь в тёмный монитор. Прошло несколько секунд, и вот на экране красуется знакомая тёмно-синяя надпись, уже очень прочно засевшая в памяти. Недолго думая, Винчестер вошёл в чат. Упустил? Буквально через несколько мгновений небольшой символ оповестил о новом сообщении, и Дин, усмехнувшись, спешно его открыл, внимательно вглядываясь в ник отправляющего. Облегчение. «Привет» - гласило сообщение от Джимми. Так быстро написал. Складывалось ощущение, что он только сидел и ждал, когда его друг войдёт в чат. «Привет. Как прошла неделя?» «Да всё так же. Скука смертная» «Ну-ну. Похоже, это только у меня дофига всякого дерьма каждый день, а тебе спокойно и весело живётся?» «Не преувеличивай. Что случилось?» Винчестер невольно хмыкнул и покачал головой, мысленно обругав себя тряпкой и остальными словами покрепче. Почему он всё время жалуется Джиму, а в ответ не слышит ни одной просьбы о помощи, не видит, чтобы друг нуждался в понимании и совете так же, как и он? Это было странно. «Помнишь, я тебе про того парня рассказывал?» «Ну да, помню. Вы, что, опять поругались?» «Типа того. Он бесит. Жутко бесит! Я не знаю, что происходит. Хочется его убить, хотя он ничего такого страшного и не натворил! А потом готов целый день у него просить прощения за то, чего так и не сделал… Я схожу с ума?» «Да, друг, ты совсем свихнулся» «Джимми!» «Ладно, ладно, я шучу! Пробовал поговорить?» «Да» «Не помогает?» «Как видишь» «Бедааа…» Дин нервно усмехнулся и крутанулся на стуле, стараясь успокоиться и придумать, что надо писать дальше. Почему все их разговоры в последнее время рано или поздно возвращаются к Коллинзу? Это, если честно, пугает… «Я даже не знаю, чем тебе помочь…» - честно признался собеседник после довольно долгого молчания. – «Жутковато у вас там». «Сам знаю. Но что мне делать? Подскажи что-нибудь» «Ладно… Я вот, что думаю: хорош уже беситься! Если ты сам признаёшь, что этой эмоциональностью всё только хуже делаешь, попробуй не показывать своей злости. Не будешь беситься ты, может, и в его поведении что-то изменится». «Я надеюсь», - невесело подумал Кас, перечитав своё сообщение. – «Если бы всё было так просто!» «На словах всё так просто!» - ответил Дин, и Коллинз невольно вздрогнул: уж не читает ли он мысли? – «Я попробую, но не думаю, что это получится». «Вот и молодец! Уверен, твой «друг» тоже пытается это сделать!» И тут Кастиэль понял, что сболтнул лишнего. С какой это стати совершенно незнакомому парню быть уверенным в том, в чём сам Дин ещё не до конца, а точнее, вовсе не уверен? Вот тут-то Кас и занервничал, сполна осознав всю опасность быть разоблачённым и с завидным трудолюбием мысленно обозвав себя всеми нехорошими словами, которые только пришли на ум. Но, похоже, волновался он зря. Либо Дин не догнал, либо увидел всё-таки в этом что-то подозрительное, но решил не подавать виду. Да кто его знает! Главное, что разборки не стал устраивать… Винчестер ещё пару минут сидел, молча разглядывая светящийся экран. В комнате было тихо. Да и во всём доме тоже. Отец сегодня работает, Мэри уехала в город по делам, а Сэм, кажется, либо спокойно делает уроки у себя в комнате, либо ушёл прогуляться. Невесело ему. Кто знает, последствия это войны или проделки кого-то из банды Коллинза – решили уничтожить Дина через младшего брата? - но на днях он расстался со своей девушкой Джесс. Этот разрыв, если можно так назвать тихую беседу двух умных людей, взвесивших все «за» и «против», очень плохо сказался на Сэме. Он очень сильно любил свою девушку и искренне верил, что через лет десять они поженятся и будут жить долго и счастливо в каком-нибудь уютном белом домике наподобие его собственного. Дин видел, как счастлив был брат, когда просто находился рядом с Джесс, и был рад за него, поощрял, порой давал полезные, но не очень нужные в данной ситуации советы, за что Сэмми его всегда благодарил. А потом случилось… это. Из младшего брата как будто душу вырвали, искромсали, а остатки затолкали в чёрный мешок и спустили в унитаз. Жестоко и безжалостно. Неудивительно, что он теперь ходит сам не свой – понурый, грустный, даже его вечная активность и умение достигать всех поставленных целей куда-то исчезли, оставив после себя лишь пустую оболочку. Это пугало. Если это были проделки Коллинза, то он очень искусно сыграл на любви соперника к брату и, можно сказать, практически достиг своего. Но Дин же просто так не сдастся. Начал войну – умей сражаться. «Ты всегда во всём уверен?» «Как правило, да. Отталкиваюсь от собственного опыта и руководствуюсь сделанными заранее выводами» - ответил Джимми. Он это серьёзно или пошутил? «Везёт тебе» - невесело отозвался Дин и замолчал. «Не кисни! Поверь, я бы тебе помог, если б знал как» И тут Винчестера как будто чем-то по голове ударили. Эта мысль, внезапно ворвавшаяся в итак переполненную размышлениями голову, однако растолкавшая всех и занявшая лидирующую позицию, будто фейверком вспыхнула, а звук громкого взрыва ещё долго не покидал пустую комнату. «Это глупо!» - возразил себе хозяин этой самой комнаты. – «Мы знакомы максимум три недели, общаемся и того реже! В конце концов, это будет выглядеть странно, если я просто так возьму и ни с того ни с сего…» «Давай встретимся» Дин перечитал сообщение и замер, уставившись в экран и так и не убрав руку с кнопки. Зачем он попросил Джима о встрече? У него итак много друзей, зачем ещё один? Тихий выдох сквозь плотно сжатые зубы. Может потому, что этот человек стал для него кем-то большим, чем просто знакомый в интернете, больше чем приятель или даже друг, как Бэнни или Джо? Он стал кем-то родным, без тёплых, хоть и колких слов которого уже сложно справляться с навалившимися проблемами, кем-то близким, как ещё одним членом семьи. Или, может, чем-то большим? «Прости, не могу» Винчестер как-то грустно, отчаянно усмехнулся и покачал головой. Как он и думал. Глупо было надеяться, что ответ будет другим. Хотя, что тут таить, в последнее время глупость стала неотъемлемой частью его характера. «Почему?» «Дела. Сейчас такой завал с учёбой, да и с братом часто разборки устраиваем. Короче, не сегодня, хорошо?» «Это твоё «не сегодня» включает и завтра, и послезавтра?» - мрачновато уточнил Дин, заранее зная ответ друга. «Прости. Мне жаль» «Ладно уж… Не сегодня – так не сегодня, я понял. Ну, мне пора, наверное, скоро родители должны вернуться» «До скорого. И… ещё раз прости» «Ладно, забей. Пока» Парень быстро вышел из чата и неожиданно сильно захлопнул ноутбук, однако даже не подумав, что мог сломать его. Сейчас его мысли были заняты другим. Обидно. Он тут перед Джимми душу изливает, а тот не может согласиться на единственную жалкую встречу! Ещё друг называется. Винчестер задумчиво посмотрел на разбросанные по дивану книги, и в его голову закралась одна очень логичная мысль: «А не сделать ли мне уроки?». Но, бросив ещё один взгляд на компьютер, он содрогнулся, пусть и слегка театрально, вспомнив, как ему показалось, холодность и упёртость Джима в деле встречи. Вновь нахлынуло разочарование, смешанное с банальной досадой. Нет, в таком состоянии домашку делать не получится, надо отойти. Ещё секунду поколебавшись, Дин взял телефон и, набрав уже выученный наизусть номер, начал считать гудки. - Алло? – прозвучал в динамике весёлый голосок. - Джо? Зови Бэнни, идём развеяться. Сегодня практически каждый человек может похвастаться количеством друзей, число которых у него возрастает с каждым днём. С этим он познакомился на улице, спросив дорогу до магазина, а потом пригласил в кафе в качестве благодарности, и они начали общаться. Эту девушку он знал с детского сада, и два раза в год – на Новый Год и День Рождения – она напоминает о своём существовании поздравлениями по телефону. Интересна всё же психология человека! Такую вот даму он может с лёгкостью и даже гордостью назвать своей подругой, а настоящих близких друзей просто просмотрит, упустит, не заметит в толпе таких же знакомых лиц. А что есть настоящие друзья? Это те, которые никогда не предадут, не променяют тебя на кого-то более красивого, умного, весёлого или даже богатого. Это те, которые первые звонят тебе, если ты опаздал на работу на десять минут, и с волнением спрашивают: «Где тебя носит?» - не забыв добавить к этой фразе парочку слов покрепче. Подругу, которая тебя в период депрессии – будь то разрыв с парнем, двойка в табеле или ссора с мамой – вопреки твоим желаниям вытащит из дома и поведёт в торговый центр, или вы просто будете часами ходить по парку, болтая ни о чём, или сядете в кафе и съедите десять порций мороженого, на время забыв о фигуре и красоте, можно с чистой совестью назвать лучшей или настоящей. Настоящие друзья на то и настоящие, что никогда не станут перед тобой притворяться или пытаться понравиться. Если у них плохое настроение, то ты вполне можешь услышать от них парочку ругательств или наблюдать кислую мину. Если им не нравится твой выбор, то будь готов к долгой и нудной лекции или даже дискуссии на эту тему. Если человек поступил глупо, то друг легко назовёт его дураком или кем-нибудь ещё, на что получит лишь улыбку в ответ. Вообще, на эту тему можно рассуждать очень и очень много… Так думал Дин Винчестер, удобно устроившись в тени большого дерева и не очень старательно вникая в пылкую речь Джо, которая вот уже двадцать минут доказывала, что платье Памэллы не подходит к её туфлям. Бэнни всё это время лишь улыбался и кивал, делая вид, что слушает. Милая картина. Вроде ничего необычного, но именно сейчас Дин мог сказать, что счастлив. Рядом с друзьями все проблемы как будто ушли на второй план – пропал Коллинз со своей войной, пропало несделанное домашнее задание, исчезли Джимми и разочарование – было просто хорошо. Хотя ничего сверхъестественного, если подумать, не происходило. - Кстати! – Джо прервала свой рассказ и щёлкнула пальцами, привлекая внимание парней. – Как твоё задание с Кастиэлем? - А… нормально, - пожал плечами Дин. Два ошарашенных и удивлённых взгляда тут же словно пронзили его насквозь, и парень невольно поёжился, нервно улыбнувшись. - Нормально? – опомнился первым Бэнни. – То есть, ты хочешь сказать, - он на секунду задумался и неуверенно посмотрел на друга, - что надёжно спрятал его тело, и никто его ещё лет двадцать точно не найдёт? - Вообще-то я… - Брат, ты же понимал, что насчёт его убийства я пошутил? - Да, Дин, - включилась в разговор Харвел, обеспокоено глядя на парня, - ты же не наделал глупостей? - Да что ж вы оба такие кровожадные-то, а? – возмутился Винчестер. – Да не трогал я его! - Что, даже не подрались? - Да мы и не смотрели друг на друга в общем, - нехотя признался он. Вот тут друзья переглянулись и подвинулись поближе, с любопытством ожидая новой истории. - Ну, сначала мы немного поругались, потому что он не мог лестницу найти, но потом разделили обязанности и весь вечер делали проект. Никто никого не отвлекал, мы даже не разговаривали почти. Потом я уснул, - немного смутился Дин, - а когда проснулся, готовый проект уже лежал у меня на столе, а Коллинза не было, - про записку и взгляды он решил умолчать. Следующая минута была похожа на ожидание приговора: Дин молча, потупив голову, ждал ответа или хотя бы реакции друзей, а те в свою очередь выносили вердикт, переглядываясь и перешёптываясь. Вот Джо, наконец, фыркнула и довольно посмотрела на парня. - Я же говорила, - победно воскликнула она, - это задание пошло вам на пользу! - На какую ещё пользу? – проворчал Винчестер, исподлобья разглядывая довольное лицо девушки. - Вы сблизились! Даже не попытались убить друг друга! - Что, правда? Даже не поорали чуток? – всё ещё не доконца верил Бэнни. Дин уныло кивнул и тут же получил звонкий поцелуй в щёку. - Молодец! Я тобой горжусь! – известила чуть прифигевшего одноклассника блондинка. - Если бы было за что… - Да это же достижение! – поддержал друг Джо. – Надо это отметить! Идём в бар! - Подожди! – остановила его Харвел и вновь повернулась к Дину, видимо, придумав новый вопрос. – А что с тем парнем из интернета? - С Джимми? Друзья обменялись понимающими взглядами и кивнули. - Да ничего. Жив, здоров… - Ты писал ему? – не унималась девушка. – Рассказал про Кастиэля? Попросил встретиться? - Да, почти, да, - лаконично ответил Винчестер. - Ну и что? - Что? Бэнни закатил глаза и, вежливо отодвинув девушку в сторону, стал напротив друга с целью поговорить, не выглядывая из-за блондинки. - Что с твоей просьбой? Он согласился? - Нет, - Дин почувствовал, что на него вновь накатывает разочарование, и поспешил прогнать его, сосредоточившись на диалоге. – Он сказал – дела. - Отговорка, - парировал друг. - Я знаю. Но не силой же его тащить! - Ещё будешь пытаться? - Буду. Мне нужно его увидеть. Джо кивнула и, ласково улыбнувшись, продолжила болтать обо всём на свете, даже не обращая внимания, слушают её или нет. Хотя, она знала, что парням это неинтересно. И также знала, что сейчас они сидят с улыбками на лицах и думают о своём. За столько лет дружбы девушка поняла, что им нужно – своими разговорами она создавала своеобразный звуковой фон, под который друзья могли поразмышлять или даже просто расслабиться, попивая пиво. Так они и сидели до полудня, наслаждаясь кратковременной передышкой в полной не всегда весёлыми событиями жизни. Ну, на время оставим в покое эту итак уставшую троицу, которую, однако, ждёт ещё немало испытаний, и вернёмся к Кастиэлю. Пусть отдохнут и насладятся обществом друг друга, пока автор снова не начал над ними издеваться. После того, так сказать, не очень удачного разговора в чате Коллинз ещё долго сидел за столом, отрешённо рассматривая тёмный монитор. Время шло, а он не двигался. Не пытался приняться за уроки, просто посмотреть за окно или, в крайнем случае, позвонить Дину и поинтересоваться, понравилось ли ему оформление проекта – ничего. Кто знает, о чём он думал. Наверное, в данный момент совершенно никакие мысли не посещали его голову, а поблекшие тёмно-синие глаза будто остекленели, наполнившись ледяным равнодушием ко всему миру и его обитателям. Такой взгляд и пугал всех окружающих. Кто-то видел в нём презрение, кому-то казалось, что этот юноша давно утратил всякий интерес к своей жизни, превратившись в того самого искусно сделанного робота, а кто-то был уверен, что во всём виновата усталость. Люди гадали. Так свойственно человеку строить различные и, порой, совершенно ни на чём не основанные предположения, а потом злиться на кого-то за свой промах, обвиняя абсолютно всех, кроме себя. Банальная гордость и упрямство – я прав, а моя ошибка лишь недоразумение. Нет, на самом деле, ни один из этих вариантов не был верным. Кастиэль просто думал. Размышлял. В его мыслях не было порядка, к цели они двигались медленно, даже плавно, не стремясь решить эту проблему именно здесь и сейчас. Часто они сворачивали с пути и крутились вокруг второстепенного пункта, на долго оставляя отведённое им место. Они не разбегались. Просто нестандартно достигали цели. Оторвавшись от единого потока, некоторые мысли долго выхаживали более мелкую и ненужную идею, казалось, совершенно напрасно. Лишь мешали? Нет, как раз наоборот. Все они, разобщённые, так искусно сплетали большую паутину, состоящую из маленьких взаимосвязанных паутинок, что потом оставалось просто наблюдать и следовать по своеобразным дорожкам, словно ища в лабиринте выход. В этом и состояла индивидуальность мышления Коллинза – порой, долгие «исчезания» из реального мира позволяли увидеть полную картину и сделать тот самый, такой необходимый в некоторых ситуациях верный выбор. Но это было редко. Вот, например, в такой ситуации, как сейчас, когда друг из чата задал совершенно неожиданный вопрос, выбивший Каса из колеи. Именно сейчас такое, в некотором роде, расстроенное состояние позволило просто немного подумать. Немного и недолго. Ведь обычно, в силу своего темпераментного характера, Коллинз совершает поступки, руководствуясь не сделанными выводами, а скорее завладевшими им эмоциями, - и эти поступки очень часто потом портят его жизнь. Самыми разными и даже извращёнными способами. Было ли ему обидно? Нет. Грустно? Да, пожалуй. Но о своём решении дать отказ он нисколько не жалел, потому что понимал, что сейчас не время. Дин не готов. Он просто не поймёт или не захочет понять. Надо дождаться того момента, когда беззащитное тело будет лишь в метре от земли, лишь в секунде от своей смерти, когда оно разобьётся об острые камни. Секунда. Мгновение. Обратный отсчёт. Думать не будет времени. Вот тогда Кастиэль и будет действовать. Тогда уже… …терять будет нечего.