Фелинксенок

      Проводив Клауса взглядом, Огги еще некоторое время стояла неподвижно. Ее в очередной раз выпотрошили и сложили обратно, только теперь было… иначе. Вправление вывиха — штука болезненная, но когда сустав становится на место, вместе с болью остается ощущение правильности. А ей, похоже, только что вправили вывих души.       «Фу, Лиовэн, пафос-то какой!»       Усмехнувшись мыслям, девушка рванула на кухню.       — Ну, можешь нас поздравить, — загадочно сообщила она Карен. — Миссия выполнена.       — Он тебе ничего не сделал? — вилка в руках у контрабандистки приняла положение для смертельного выпада «один удар — четыре дырки». — Какая-то ты… Взъерошенная.       На вилке красовалась котлета.       Огги старательно пригладила разноцветные вихры.       — Ничего плохого — точно, — заверила она подругу. Объяснять, что там между ними произошло, решительно не хотелось. — Мы, ээ… вправили друг другу мозг, да. В общем, он больше не собирается откусывать тебе голову и удирать куда глаза глядят.       Карен с сомнением изучила прическу подруги, котлетометательный дырокол в своей руке, подумала и отправила котлету в тарелку с пюре — куда изначально снаряд и был нацелен.       — И он так впечатлился, что решил пропустить обед? Ну, нам больше достанется. Садись, а то остынет, невкусно будет. А ему я подогрею…       Карен было изрядно не по себе в компании оживших голоперсонажей, но здоровый прагматизм брал свое. Она уже прикидывала, что может извлечь для себя из этой ситуации.       — А научиться чему-то такому можно? — с любопытством поинтересовалась девушка, ставя тарелку перед Огги.       — Ему кто-то вызов бросил и он удрал с таким лицом, словно там сообщение об отмене конца света, — девушка принялась жевать. — Хм, я понимаю, зачем кормить Клауса, но меня-то за что?!..       Несмотря на возмущение, Огги продолжала невозмутимо грызть котлету. Вкусная.       — Научиться чему именно? — уточнила она.       — За компанию! — зловеще пояснила контрабандистка. — А то вы такие тощие, что я на вашем фоне кажусь хаттом. Будем восстанавливать справедливость.       Впрочем, себя девушка тоже не обидела.       — Раз ты тоже… Тебе тоже надо больше, наверное, — предположила она уже нормальным тоном. — Ну, вот все это, что вы умеете. Хоть что-нибудь.       — Больше надо в том случае, если активно работаешь, — пояснила Огги. — Ну, есть вот у нас с тобой руки, только ты грузчиком вкалываешь, а я сплю сутками. Здесь так же. Научиться… можно, если есть дар, если можно так выразиться. Если съезжать в детали, у тебя в крови должно быть достаточно такой особой гадости, чтобы появилась обратная связь. Сситх, никогда не умела внятно такие штуки объяснять…       — Гадости? — у Карен глаза полезли через лоб на мягкое место. — Нет, у меня вроде все в порядке, никаких отклонений от…       Через растерянность отчетливо начинало пробиваться беспокойство.       — Ты хочешь сказать, это как болезнь? С тобой… С вами что-то не в порядке?       — Ну, нормальными людьми я бы нас точно не назвала, — на автомате отозвалась Огги, только потом задумавшись о том, что неплохо бы пощадить психику подруги. — Да и от Силы на самом деле не только польза бывает. Как и от всего. Это не болезнь, скорее мутация. И полезная и вредная одновременно… Просто расширение спектра ощущений и возможностей.       — Насчет вреда можешь не рассказывать, — буркнула Карен, оглядываясь на дверь. — Пример рядом, далеко ходить не надо… А как проверить, могу ли я научиться?       — А вот этого я не знаю, — честно ответила Огги. — Возможно, более сильные одаренные умеют такие вещи чувствовать. Я могла только…       «...когда была призраком» — чуть не ляпнула девушка.       — …когда кто-то применял Силу более-менее сознательно.       Карен обдумала услышанное, вдумчиво пережевывая котлету. Раз пока ничего определенного неизвестно…       — К тетушке я соваться, пожалуй, не рискну, вздохнула девушка. — А вот Клаус мог бы?..       Что именно мог бы Клаус, осталось неизвестным для истории, потому что дверь с грохотом влетела в пазы. На пороге объявился Клаус собственной персоной — и в крайне скверном расположении духа.       — Упс… — тихо произнесла Огги. Кажется, пока они тут трепались, успела случиться какая-то гадость.       — Что у нас плохого? — осторожно уточнила девушка, жестом давая понять Карен, чтоб не вмешивалась. Почему-то не возникало ни тени сомнений относительно того, кому адресовано бешенство.       Воздух в камбузе ощутимо потрескивал, как перед грозой… или рядом с поврежденным энерговодом.       — Когда сюда должен прибыть твой шеф? — процедил Варма, не сводя с кореллианки потемневшего взгляда. Вопроса Огги он словно не слышал.       Карен тихо ойкнула. Она же так хорошо подчистила следы…       — Я не знаю… — рискнула она отозваться. — Он ничего пока не ответил, но… Он никому ничего не скажет, я думаю. Он просто частный детектив, Клаус. Долго бы он проработал, если бы не умел хранить секреты? И… Я все равно не могла сообщить папе. А у тебя из-за нас неприятности.       Клаус скользнул ближе — неприятным, тягучим движением. Слишком быстрым, чтобы его можно было остановить. Просто перелился с места на место.       — Папа? И кто твой папа?       Отчаянно хотелось ругаться. Громко и грязно, с использованием всех известных конструкций на нескольких языках и изобретением новых. Первый порыв вновь кинуться между Карен и Клаусом заглушало понимание, что подруга действительно поступила весьма опрометчиво. Огги оставалась неподвижной, готовая к попытке остановить Варму, если тот решит перейти к физическому воздействию. Но не раньше.       — Это было очень… неосторожно, — тихо и необычно холодно произнесла она.       Карен лихорадочно вспоминала все то немногое, что до нее доходило в виде баек про всяких там ситоджедаев. Врать рискованно. Может понять. А если и не поймет, тут еще этот призрак…       — Он из КорБеза, — тихо призналась Карен. — Если я с ним свяжусь, у него будут проблемы. Наверняка же прослушивают после того, как ты нас… Эээ… Выручил. А про мистера Куроя никто не знает, что я на него тоже работаю… Он что-нибудь придумает, чтобы тебе из-за нас не влетело.       Зеленые глаза смотрели с предельной честностью.       Сведенные судорогой пальцы Клауса медленно распрямились.       — Еще и КорБез…       — Раз уж мы все одинаково вляпались, мне кажется, планы на наше общее будущее стоит согласовывать, — тихо произнесла Огги, не спешившая расслабляться. Частный детектив — не шутки, ситх знает, чего от него можно будет ждать.       Карен вздохнула, складывая ладошки и сжимая их коленями, пай-девочка, которую совершенно невозможно заподозрить в коварном умысле. И нековарном тоже. На Клауса и Огги смотрели почти обиженные большущие зеленые глаза.       — Ага, вам скажешь, и вы тут же запретите! А если я точно знаю, что надо как-то выпутываться, и при этом нельзя, чтобы кто-то узнал что мы здесь? Ну ты вот можешь что-то лучшее предложить? — она перевела взгляд на Огги. — У меня только такая возможность. А если бы Клаус что-то мог сделать, наверное, он бы тут не отирался…       Клаус молчал, не отводя тяжелого взгляда.       — И вообще я сначала тетушку Шиану окликнула, — привела последний аргумент Карен. — Уж если бы я что-то плохое делала, наверное, она бы меня остановила?       — Ладно, убедила, — вздохнула Огги. — А теперь излагай, кто есть твой шеф и чем нам светит его внимание.       — Нуууу… — протянула контрабандистка, — на самом деле он не то чтобы шеф, но именно с ним у меня был тот самый контракт — разведать про пропавшего художника…       «А еще он обещал научить меня выигрывать корабли…»       Клаус мрачнел на глазах.       — А так я просто внештатный сотрудник КорБеза, занимаюсь мелким бизнесом и держу ушки на макушке. Если что узнала, что может быть опасным для Кореллии… Ну, тогда докладываю…       Она сейчас очень рисковала и понимала это. Если в среде контрабандистов станет известно, чьи она глаза и уши…       — Но я точно знаю, что кроме него мне не к кому больше обратиться. Можно было бы к Джонни, но… Там может стоять прослушка. И переговоры с кораблем могут перехватываться после похищения.       Остро захотелось взвыть.       — Карен… — выдохнула Огги, старательно удерживаясь от того, чтобы спрятать лицо в ладонях. — Нас едва не взяла СИБ из интереса к этому художнику. Как думаешь, насколько разумно сейчас связываться с одним из источников этого интереса?       Карен открыла было рот, но заговорить ей не дал Клаус.       — Огги, — это прозвучало очень ровно. Почти как тогда, в трюме, когда он приказал свету включиться. — После обеда я отведу тебя в одно место… Там тебя не найдет ни одна собака. А вот с твоей подругой у меня будет отдельный разговор…       Судя по всему, ничего приятного этот разговор не предполагал. Карен сделала свои выводы из услышанного и беспомощно пожала плечами.       — Может, ты хотя бы сначала все-таки дождешься его, прежде чем меня утопить? Вдруг он все-таки тебе поможет?       — Девочка… — очень тихо отозвался Клаус. — Во-первых, кто тебе сказал, что я не могу помочь себе сам? Во-вторых, кто тебе дал право распоряжаться судьбой своей подруги?       — Тут только что говорили про распоряжение судьбой… — голос Огги был очень мягким. Очень.       Девушка глубоко вдохнула, собираясь с духом.       — Она же еще совсем девчонка, Клаус… Мы уйдем вместе. Отсидимся там, где не будет соблазна привлечь к себе чье бы то ни было внимание. Оставлять ее как приманку… Кто мы будем после этого?       — А кем она будет, если ей такое сойдет с рук и она поймет, что достаточно сделать невинные глазки, и ей все простят? — усмешка Вармы оказалась очень жесткой. — Она достаточно взрослая, чтобы осознавать свои поступки. И отвечать за их последствия.       — Эй, я не строю невинные глазки! — возмутилась Карен. То, что говорил Клаус… Ну не могла она поверить в то, что Курой их сдаст. Просто не могла. Не тот человек…       «А ты, конечно, выдающийся специалист, который с ходу определяет, можно ли доверять человеку…»       Клаус был прав… Был бы прав, если бы она ошибалась в детективе. А если нет?       — И я не собираюсь бегать от ответственности.       Потому что если он прав, и из-за ее глупости под раздачу попадет еще и Огги, тогда лучше самой утопиться. Без посторонней помощи. Но…       Связаться с Куроем тогда казалось таким естественным… Совершенно необходимым. Именно вот тогда, не раньше и не позже. А она привыкла доверять своей интуиции.       — И я всегда могу сочинить какую-нибудь историю, в которую поверят… Ну, скорее всего поверят, если он все-таки нас выдаст.       — Какую еще историю… — судя по выражению лица Вармы, до утопления Карен серьезно рисковала не дожить.       — Ну я не знаю… — контрабандистка испытала острое желание спрятаться под стол. — Например, ты нас у работорговцев отобрал…       — Ага, а прямо с выставки нас тоже работорговцы сперли, — мрачно подхватила Огги. Идея была хорошая, но нежизнеспособная. Потому что если их начнут как следует допрашивать… — Тебе ли не знать, что бывает с теми, кто попадается в руки СИБ. Думаешь, они поверят хоть единому нашему слову?       — Не знаю, не допрашивали, — обиженно огрызнулась Карен. — А с выставки… Почему бы и нет? Вон к нам это чудище разноцветное приставало, может нас вообще по его заказу сперли, а Клаус отобрал? Пусть сам доказывает, что он не банта и нас не крал!       Клаус, все это время хранивший тяжелое молчание, осел на табуретку и закрыл лицо руками. Плечи у него заметно вздрагивали.       Огги уставилась на Варму с неподдельным удивлением. Только что он собирался отрывать Карен голову, а теперь…       — Клаус? — осторожно окликнула его девушка.       — Связался сит с младенцем… — выдавил тот. — Карен, ты хоть понимаешь, какую чушь ты несешь? На это уже даже сердиться невозможно, остается сесть и плакать… Ботана они допросят, не сомневайся. Уже допросили. Работорговцы? Да не вопрос. Только мне придется объяснять, где и при каких обстоятельствах я на них нарвался, в деталях и по секундам расписать, кто и что делал, пока я вас отбирал, и наконец самое главное…       Варма опустил руки, глядя на кореллианку сухими злыми глазами.       — На кой-сит мне вообще понадобилось кого бы то ни было отбирать у работорговцев? Это, знаешь ли, не входит в мои обязанности.       — В обязанности? — все так же тихо и осторожно уточнила Огги, не сводя с Клауса пристального взгляда. На краю сознания билось какое-то смутное, но оттого не менее пакостное ощущение.       Варма мотнул головой, словно отгоняя назойливое насекомое.       — А красть нас у СИБ в твои обязанности входило? — нахально уточнила Карен. — Зачем-то же ты это сделал? Почему у СИБ можно, а у работорговцев нельзя?       — Не входило, — устало отозвался Клаус. — Я вообще не должен был вмешиваться. Ни при каких обстоятельствах… То, что вы здесь, очень серьезное нарушение всего, что я только мог нарушить. Вот только… СИБ не в курсе, что вас вывез именно я. А твой детектив окажется в курсе. И если раньше я мог что-то сделать, чтобы никто ничего не узнал, то теперь это не получится. Что ты ему написала?       — Нууу… — Карен уже поняла, что отрывание головы откладывается на неопределенный срок, и осмелела. — Если излагать только самую суть, то «дяденька Курой, заберите меня отсюда!» А если дословно… Контракт выполнить не могу по независящим от меня обстоятельствам, перемещения ограничены по техническим причинам, и прочая официальная муть. Ни слова о случившемся. Ни намека на кого-либо из вас. И где я, тоже не написала. Если… когда ответит, можно будет уже что-то обсудить более детально.       — Нам нельзя было светиться… Вообще никак и никому, — Огги ни к кому конкретно не обращалась, скорее рассуждала вслух. — Но уже засветились. Клаус, здесь возможно достать корабль? Или вернуть управление этому?       Если нычка засвечена, ее меняют. Без вариантов.       — Корабль достать возможно, — кивнул Варма. — А этот придется поднять. И разбить. Где-нибудь подальше отсюда. Так что придется вам вернуть мне процессор, девочки… И подождать тут некоторое время под присмотром тетушки Шиану. Может быть, что-то еще можно исправить.       — И как ты собрался уходить с падающего корабля и возвращаться обратно? — Огги выразительно прищурилась. — Пешком?       — Я что-нибудь придумаю, — хмыкнул Клаус и протянул ладонь. Усмешка мгновенно исчезла. — Комлинк. Немедленно. Я очень ошибся, когда понадеялся на твое благоразумие, Карен… Второй раз такой ошибки я не сделаю.       Кореллианка и не подумала спорить. Она молча вытащила выключенный комлинк и вложила в протянутую руку.       — Процессор.       — У меня его нет, — Карен помотала головой. — Я отдала его тетушке…       — Так и есть, — подтвердила Огги на всякий случай. — Есть у меня предложение: сначала найти новый корабль, потом гробить старый. Так по крайней мере я смогу тебя подобрать, не придется тащиться одному по недружелюбной местности.       Клаус чуть сощурился, глядя на нее.       — С одним парнем я такой фокус недавно провернул… — негромко отозвался Варма. — Поймать пилота в прыжке в открытый трюм сложно, но можно. Вот только не уверен, что у тебя это сейчас получится… Я доберусь, не беспокойся.       — Я не собираюсь ловить тебя в прыжке, с оценкой собственных сил у меня все в порядке, — мрачно фыркнула Огги. — Я собираюсь подобрать тебя после посадки.       — После какой посадки? — мягко уточнил Клаус. — Не будет никакой посадки. Будет крушение.       — Это у корабля будет крушение. И если ты сейчас скажешь, что собрался крушиться вместе с ним, то доской по голове тебя стукну уже я.       Клаус вздохнул, потенциально опасный предмет кухонной утвари взмыл на недосягаемую высоту. Карен тихо ойкнула и примолкла, завороженно следя за ее полетом.       — Разумеется, я тоже должен потерпеть крушение, — пилот покосился на девушку. — Иначе кто поверит, что это было всерьез?       — Хорошо, — на удивление легко согласилась Огги. — Значит, выгребу твою сокрушившуюся тушку из-под обломков.       — Я как-нибудь сам выгребусь, — судя по всему, сдаваться на милость пленниц Клаус не собирался. — Не обижайся. Так надо.       — Я не обижаюсь, — Огги как-то очень странно улыбалась. — Понимаю. Раз надо, значит надо.       Она умела прикрывать спину. Просто сидеть за этой спиной — нет. Отчего-то было горько до сведенных челюстей. Лиовэн улыбалась.       — Я вас для чего оттуда вытаскивал? — тихо спросил Клаус. — Для того, чтобы вы тут же спалились? Хотя кое-кто и так уже спалился… Ты мне очень поможешь, если я буду уверен, что ты здесь, под присмотром тетушки и в безопасности. Относительной. Хороший стимул вернуться.       — А что насчет меня? — Карен оторвалась от созерцания летающей доски. — Огги здесь. А я?       — Хорошо, — Огги на миг прикрыла глаза. — Только попробуй не вернуться.       Ей на всю жизнь хватило Вайда. Который тоже много чего обещал, и…       «Махровый эгоизм».       — Я тебе кое-что обещал… — отозвался Клаус. — Свои обещания я привык выполнять.       Одно из таких обещаний — быть в день открытия на выставке — привело его сюда. С двумя девчонками на руках. У Силы изощренное чувство юмора.       — А тебя стоило бы послать вести транспорт, — Варма перевел разом потяжелевший взгляд на контрабандистку. — А потом прыгать с него. Без страховки и ранца. В надежде, что не промахнешься мимо открытого трюма. Очень невысокая плата за то, что ты натворила…       — Да хоть сейчас! — вырвалось у Карен.       Прикажи он сейчас ей грохнуться вместе с этим хаттовым транспортом — она бы и секунды не раздумывала. Связаться с детективом казалось такой удачной идеей, а вышло…       И то, что вышло, было гораздо страшнее, чем перспектива разбиться насмерть.       — У меня одной тут нет самоубийственных наклонностей? — философски поинтересовалась Огги у парящей под потолком доски.       Клаус внимательно смотрел на корелианку. Искренность так и лезла из девичьих ушей. Как и готовность разбиться в лепешку, чтобы исправить сделанное. И еще кое-что…       — Вот в таком героическом настроении тебе не то что бить корабли — тарелки мыть нельзя доверять, — бросил пилот, отворачиваясь. — Останешься здесь. Но еще одна подобная выходка, и я не посмотрю на то, что у тебя ветер в голове и заднице и нежный возраст. Еще раз подставишь тех, кто с тобой рядом…       После того, что Карен натворила, ей уже полагалось кормить рыбок. И совсем не остатками обеда. Неделю назад она бы уже это делала, случись все это тогда…       Но неделю назад ничего подобного не могло случиться. Просто потому, что он не стал бы вмешиваться, перехватив переговоры кишащих в зале агентов.       А если бы в свое время не подставил своего учителя…       Клаус поднялся. Так до многого можно додуматься.       — Тетушка Шиану, я хотел бы получить назад свой корабль. И… Ты ведь присмотришь за девочками?       — Я гляжу, недостаточно тебя по макушке треснули, — проворчал объявившийся призрак.       — Предложи что-то лучшее, — в голосе пилота не было и тени возмущения. — Если у этого шефа есть хоть капля мозгов, он уже вытянул из ее сообщения все, вплоть до позапрошлого дня рождения ее бабушки.       — У меня нет бабушки, — буркнула Карен. — И вообще… Готовила тут, старалась…       — Учишь вас, учишь… — Клаусу в руки плюхнулся процессор. — Сила с вами. Взрослые мальчики и девочки, сами разберетесь.       — Непременно, — отозвался Клаус, пряча деталь в карман. — А не съеденный обед будет очень в тему. Особенно если осталась только одна порция. Идите. Посуду я помою сам.       Огги молча поднялась и зашагала к трапу. Ощущение полного бессилия, невозможности как-то повлиять на происходящее доводило почти до бешенства. А может, причина была в чем-то другом… Понять бы самой.       — Я недалеко, тетушка, — тихо сообщила она призраку. Все равно услышит. — Пойду вправлю себе мозг. Пока ничего никому не сказала…       — Далеко от берега не уходи, — донеслось в ответ. — Стара я по кустам бегать, зверье шугать…       Карен молча прикусила губу. Зачем он собрался мыть посуду, как раз понятно. Еще и протрет наверное все на корабле, чтобы нигде ни одного следа их пребывания не осталось. И в трюме тоже…       Внутри заныло. Так все хорошо было. И сама же все пустила прахом… И к Огги теперь не подойдешь…       Контрабандистка забилась в щель между двумя валунами на берегу, не глядя сгребла горсть песка и мелких камешков, пересыпала из ладони в ладонь.       От корабля донеслось тихое шипение поднятой аппарели.       Далеко Огги действительно не пошла. Как только корабль скрыли заросли, девушка плюхнулась в прибрежную траву. Травинки щекотали пальцы. Легкий ветер с воды шевелил падающие на глаза пряди. Где-то рядом скрипели насекомые. Лиовэн смотрела на собственное отражение в воде, и сейчас почему-то оно казалось таким же чужим, как и в самом начале.       — Иногда мне кажется, что меня недооживили, что ли, — едва слышно заговорила она. Не то с собственным отражением, не то с вездесущим призраком тетушки, не то просто с самой собой. — Нет, не так… Недоматериализировали. С того момента, как поднялась на ноги в каюте на «Безымянном», я… Такое ощущение, что мир сам по себе, а я — как бы отдельно. Только начнет казаться, что все может быть нормально, обычно… Нет, дело не в проблемах, я их не боюсь и решать умею. Но мне нужна опора под ногами. А ее нет. Исчезает, стоит мне хоть за что-то уцепиться. Это навсегда, да? Что с Силой, что без Силы… Цена за возвращение оттуда?       В горле стояли слезы.       — А может, мне и не надо ни за что цепляться? Айнар была права и я приношу беду туда, где появляюсь? Мерген, Вайд, Серан, Карен, теперь Клаус… Сколько еще людей попадет под раздачу, пока я пытаюсь вернуть хоть какое-то «как раньше»?..       Сухие глаза смотрели в глубокую синеву спокойной воды и видели безграничье рыжеватого песка и камня.       Гул двигателей затих где-то за кромкой леса. Какое-то время стояла тишина, прерываемая только плеском мелких озерных волн. Из воды вынырнула потревоженная появлением девушки лягушка, медленно вскарабкалась на обточенный волнами голыш, растеклась пузом по нагретой поверхности камня и затихла.       — А метеориты часом не по твоей вине падают? — можно было бы предположить, что этот вопрос принадлежал лягушке. Если бы голос не доносился чуть со стороны.       — Мания величия в список моих сдвигов по фазе пока не входит, — безрадостно усмехнулась Огги. Теперь, когда бродившие внутри ощущения обрели словесную форму, они казались редким бредом. Вот только отделаться от них все равно не удавалось.       Ей никто не ответил. Лягушка было задремала, но тут же снова плюхнулась в воду, вспугнутая шорохом шагов.       Карен долго усидеть в своем укрытии не смогла.       Вот чего она меньше всего ожидала, так это того, что ее действия окажутся подставой для Огги и Клауса. Хатт с ним, с Клаусом, сам виноват, нечего было хватать что ни попадя, в конце концов, она его не просила ее красть. Хотя это слабое утешение, все равно ведь у СИБ отобрал. А Карен хоть и слабое, но представление имела, что это за контора и чем чревато ее внимание. Так что тоже ни разу не оправдание… Но вот Огги…       Девушка вздохнула, оттолкнулась от теплого камня и побрела искать подругу.       Искать долго не пришлось — сгорбившуюся на берегу поодаль фигурку заметно было издалека.       — Может, хоть в кустики куда пересядем, а? — тоскливо предложила Карен. — Маячим тут как…       Очень своевременное предложение от человека, который только что засветил всю компанию.       — И съест в тех кустах нас кто-нибудь большой и зубастый… — с неуместно мечтательной интонацией произнесла Огги. Поднялась на ноги, сбросила туфли. Рядом упал пояс. Одним движением сдернув через голову платье, девушка пробежала пару отделявших ее от воды шагов, бросив на ходу:       — Пошли лучше топиться!       И длинным прыжком бросилась в воду.       «Уж лучше и правда бы съели… Некоторых отдельно взятых самых умных…»       — Может, я лучше покараулю? — Карен оглянулась. Было как-то не по себе. Умница Клаус, взял и свалил. Нет бы хоть поесть чего оставил. А если не вернется? Что тогда делать? Лягушек ловить?       — Рыба — она вкуснее, — заверил ее кто-то сзади. Дальше был полет в воду, отчаянный визг и брызги.       ...Несколько десятков отчаянно долгих и страшных секунд под водой. Пока ошарашенное совершенно непонятными ощущениями тело не подчинилось командам сознания и не сделало первый, неуверенный гребок наверх. Короткий, быстрый вдох — и снова под воду, объяснять организму, что это вовсе не страшно и не надо завязываться узлом. Заставить двигаться нужным образом. Рывок наверх, выдох, снова вниз… еще один, вдох… лишь бы Карен не поняла неправильно и не попыталась тащить назад.       Есть вещи, с которыми нельзя справиться с чужой помощью, только самой. Заново дышать, заново плавать, заново жить…       У Карен были схожие проблемы. Она к своему возрасту неплохо научилась стрелять — в тире, и водить свой корабль. А вот с плаванием как-то не сложилось… так что сейчас ей оперативно пришлось учиться держаться на плаву, и получалось как-то не то чтобы очень успешно. Орать не хватало дыхания, а то бы окрестности озера узнали много нового и интересного о происхождении призраков. Особенно некоторых. Кое-как добултыхавшись до торчащего из воды обломка скалы, Карен вцепилась в него мертвой хваткой и попыталась отдышаться. О том, чтобы плыть еще куда-то, не было и речи. Одно дело плюхаться на мелководье, совсем другое — заставить себя снова окунуться в воду там, где под ногами нет надежного дна…       К тому времени как сил окончательно перестало хватать и стало по-настоящему страшно, под ногами появилось дно. Выбравшись к самому берегу, Огги плюхнулась на мелководье, и только теперь, когда все внимание не уходило на контроль собственного организма, заметила Карен.       — Ты с булыжником из любви к искусству обнимаешься или? — подозрительно уточнила девушка. Если ей нужна помощь… Шутка про «топиться» грозилась перерасти в суровую реальность.       — Д-да, — зубы ощутимо постукивали с перепугу. Страх утонуть дополнился осознанием, что призраки далеко не безобидны. — Т-так впечатлила ст-татуя на выст-тавке, что я не смогла уст-тоять…       Ох и не нравилось Огги это «д-д-д»… Успела замерзнуть? Ну да, это она там в воде кувыркалась, а сколько Карен в обнимку с этим булыжником сидит?       — Бросай каменюку и греби обратно, пока не приросла, — посоветовала Огги. Как бы ни пришлось просить тетушку ее вылавливать…       Карен прикинула, как будет сейчас выгребать обратно, захлебываясь и не чувствуя опоры, заскулила и крепче вцепилась в обломок. Для верности зажмурившись.       — Н-не, я лучше тут п-посижу…       Плохо. Меньше всего Огги хотелось играть в героя-спасателя и, едва научившись снова держаться на воде, лезть за Карен. Но не Клауса же ждать. Когда еще он вернется…       — Тетушка? — шепотом позвала девушка. — Может, достанете ее обратно? По-моему, она уже достаточно отмокла и раздумала топиться.       Сомнений в том, с чьей легкой руки Карен там сидит, не было. Ну не сама же она туда сиганула, не умеючи плавать? На самоубийцу девушка не тянула, несмотря на все ее громкие заявления.       — Не достану и тебе не советую, — сварливо прозвучало в ответ. — Почему — сама думай.       Призрака не было видно, слышался только голос.       — Угу, потому же, почему меня за шиворот не выволокли, пока я там старательно топилась, — проворчала Огги. — Вот только я-то сознательно туда прыгала…       Лиовэн никогда не была ярой сторонницей воспитательного подхода «жить захочешь — сделаешь», и на ней самой он, помнится, весьма скверно работал. Однако ни уговаривать тетушку, ни лезть в глубину не стала. Выбралась на берег и улеглась на траве так, чтобы видеть Карен. Если не поплывет…       Призрак не ответил. Зато Карен с пугающей ясностью поняла вдруг, что сейчас решается что-то очень важное для нее. Для всего, что является ею. Что если она позволит страху взять верх, она не проиграла даже — ее все равно что нет для этого мира.       «Недавно согласна была и с кораблем гробануться, лишь бы что-то исправить, а теперь не можешь разжать руки?»       Стало гадко на душе. С кораблем — было не страшно. Корабль — он привычный и послушный. А тут под ногами бездна… Ну, пусть не бездна, дно там где-то все-таки есть. Но…       Не страшно — или просто был шанс умереть красиво и напоказ? А здесь никто не увидит, кроме призрака и Огги, и толку с этой смерти будет ноль? И в чем, собственно, разница, если уже сдалась и не можешь отпустить камень?       Стало еще поганее. А потом пришла злость. На всю Вселенную оптом и на себя в розницу. На содранные о камень пальцы, на воду, такую обманчивую, на собственную глупость…       Пальцы от шершавых граней скалы пришлось отдирать чуть ли не зубами. Без всплеска Карен ушла с головой в воду. Злость никуда не делась, она выжигала изнутри, вот только умения плавать не прибавляла совершенно. Судорожным толчком вырвавшись на поверхность, девушка хватанула воздуха и снова скрылась под водой.       Огги поднялась из травы и шагнула к берегу, внимательно всматриваясь в воду там, где ушла под воду Карен. Не выплывет же… Не умеет. Никакой урок не стоит жизни, что бы там ни говорил призрак.       Но она по-прежнему стояла у самого берега, по щиколотку в воде. Через пару шагов начиналась глубина…       Толчок снизу был мягким и почти неощутимым. Карен и не заметила бы его, если бы не была настолько зла — паника поглотила бы все внимание без остатка. А тут… Словно там, в глубине, притаилась невидимая ладонь, в последний миг направившая ее к дрожащему серебру солнечного блика над головой.       «Значит, проверяешь, да?!»       Казалось бы, злиться сильнее уже невозможно. Это только казалось. Еще один всплеск волны в лицо, еще один судорожный вдох — напополам с водой, натужный кашель, заставивший расслабиться сведенное напряжением тело. Отплевываясь от воды, Карен не сразу осознала, что не тонет.       — Отпусти… — лучше уж действительно захлебнуться, чем быть обязанной спасением этой… этому…       — Да я тебя и не держу, — невозмутимо отозвалась тетушка Шиану. — Это ты уже сама. Не напрягайся, а то снова ко дну пойдешь.       В несколько неуклюжих гребков дотянув до места, где начиналась отмель, Карен встала на ноги, не удержала равновесие и с плеском рухнула обратно. На этот раз вскакивать она уже не стала, поднялась только на колени, оставшись по грудь в воде, откинула с лица прилипшие мокрые пряди и отыскала взглядом Огги.       — Извини… Я правда хотела как лучше…       Огги в несколько неторопливых шагов дохлюпала до Карен.       — Пошли сохнуть, — девушке протянули руку.       Повторять разборки на тему того, кто и в чем был неправ, решительно не хотелось.       Вот так. Ты человека подставила, а он тебе руку протягивает. И попробуй не принять… Это будет почище подставы… Можно, конечно, начать оправдываться тем, что недостойна и так далее. Только… смысла в этом будет ничуть не больше, чем в сидении посреди озера в обнимку со скалой. Сиди, не вопрос, упивайся своим недостоинством… Дальше-то что? Можно гордо буркнуть «Я сама» — результат будет не многим лучше.       Бывают вещи, которые надо просто помнить. Всегда. И жить дальше, не забывая…       Карен ухватилась за теплые пальцы Огги, поднимаясь из воды.       Странно, но из-за собственно выходки Карен Огги сейчас ничего не испытывала, ни обиды, ни злости. На корабле ее больше напрягал конфликт девушки с Клаусом, но и он сейчас отошел куда-то далеко. Как будто вместо нее в озере утопилось что-то, ответственное за различные переживания.       Натянув платье, Огги снова упала в траву. Внутри было пусто и удивительно легко.       — Эх, хоть бы раздеться дали… — вздохнула Карен, стягивая мокрое платье через голову и выжимая его. — Ну, пока никто не видит, можно и позагорать…       Платье отправилось сушиться на ближайший куст. Злость отступала медленно, но зацикливаться на ней тоже как-то не очень хотелось. Толку? Карен вытянулась рядом на траве, выбрала стебелек посочнее, с хрустом перекусила и перевернулась на спину, глядя в небо.       — Есть траву Клаус нам не запрещал, — на всякий случай сообщила девушка проплывающему над ними облаку.       А если он не вернется, то это станет основным рационом…       — Он вернется, — отозвалась Огги. В этом она почему-то не сомневалась. Рано или поздно, но вернется. А если она все-таки ошибается…       Девушка прикрыла глаза, и мир вокруг заструился живыми потоками — так привычно, так… правильно. Это тоже придется вспоминать, так же, как пришлось заново учиться плыть. Но когда она вспомнит…       Неподалеку кто-то одобрительно кашлянул и все затихло снова. А потом послышался легкий гул работающих двигателей.       Высоко в небе плыл характерный силуэт космического корабля. И это не был корабль Клауса.