Фелинксенок

      Впечатлений от прогулки оказалось через край. Карен ими прямо-таки захлебывалась.       — …жалко, Джонни с нами нет, ему бы тут так понравилось! — болтала кореллианка, направляясь к кают-компании, проверять, жив ли еще Клаус. Небольшой паузы хватило, чтобы услышать чей-то еще голос. Женский. Девушка мгновенно замолчала и обернулась, приложив палец к губам: тихо, слушаем.       Огги, только собравшаяся бы спросить, кто такой Джонни, послушно замерла, обращаясь в слух. Похоже, почтенная леди сама пожаловала к ним в гости. Учитывая, как они носились по окрестностям, не удивительно, что проглядели.       Женский голос сменился глуховатым мужским — говорил Клаус. Говорил так, что у Карен округлились и без того не маленькие глаза. Такого накала эмоций у одного человека она еще не встречала.       — …я вернулся так быстро, как мог, не стал тратить время на восстановление, а там… — Варма осекся. Карен живо представила себе, как дернулся кадык на шее у мужчины. — Пусто там. Никого в живых… Что мне еще оставалось делать?       — Ты, мальчик мой, тело видел? Не отвечай, я знаю, что не видел, — отозвался чуть ворчливый женский голос. — Чего ж тогда раньше времени хоронишь?       — Ангар взорван, — тихо отозвался Клаус. Так тихо, что девушки едва расслышали его ответ. — Внутри следы боя. У меня остались кое-какие связи, я проверил — пленных там не брали. Вообще не брали. В астероидах — тоже… следы боя. Я видел. Им-то туда и дорога, но ее я не нашел. Тела я не видел, да. Только… осталось от нее хотя бы тело? Если она в этот момент в ангаре была, или на мину нарвалась… Пилот из нее не самый лучший. Хотел научить… Не успел.       Клаус снова замолчал — на несколько секунд.       — У меня возможности исчерпаны. Даже если случилось чудо, я ее не найду. Но… я знаю, кто найдет. Кто… может найти. Если есть кого искать. Если я вернусь к нему…       — То он тебя убьет, — подхватила женщина. — Каким ты его оставил? Проигравшим, лишенным всего. Один раз он проиграл по собственной глупости, второй раз — потому что его ученик оказался достаточно умен. Ты все сделал правильно, мальчик мой. Вот только он тебе этого не простит.       Повисла пауза.       — Знаешь, я бы, наверное, и на это согласился, — прозвучало наконец в ответ. — Если взамен он ее найдет и вытащит… Я ее принял как напарника. Я за нее в ответе. И я ее, получается, оставил там одну, без помощи. Только потому, что появилась возможность и передать информацию, и вытащить сдуру попавшего в мясорубку парня. Вытащил. Напарника потерял…       — Не вытащит, — отрезала женщина. — Никуда и никого он не вытащит, если только ему это не понадобится. А ты подумай, какой хороший поводок ты дашь ему в руки, и как будешь плясать, когда он ее за горло возьмет. И что потом с вами обоими будет, когда перестанете быть нужны. Так ты ей помочь хочешь?       Снова воцарилась тишина. Карен вся обратилась в слух — может, шепчутся? Но нет, голос Вармы зазвучал опять.       — И что ты мне предлагаешь делать дальше, тетушка Шиану? Смириться и оставить все как есть? Дальше партизанить, ломать планы всем, кому успею, таскать из-под носа у спецслужб всех, кого успею вытащить, прежде чем меня самого прижмут? Кому и чем это поможет?       — Как минимум тем, кого успеешь вытащить! — голос звякнул металлом. — А вот героически взойдя на эшафот, ты уже точно не поможешь никому и ничем. Ни напарнице, ни этим девочкам — за них ты тоже теперь в ответе. Никому!       На мгновение повисла злая, тяжелая тишина.       — Тебе тяжело, я знаю, — куда мягче продолжила тетушка Шиану. — И кажется, что погибнуть самому легче, чем жить с тем, что есть, и пытаться что-то исправить. Но это не выход, не тот выход, который тебе нужен.       — Если бы я еще сам знал, какой выход мне нужен…       Карен дослушивать не стала и на цыпочках брызнула куда-то, оставив Огги наедине с голосами за поворотом коридора.       — Я все-таки попытаюсь, — голос Клауса стал тише. — Немного отойду и попытаюсь еще раз. Если не вернусь — присмотришь за девочками, тетушка Шиану? Из одной мог бы выйти пилот…       В голосе Вармы прорезались странные нотки. Потом донесся шелест одежды.       Попытается он… Огги его хорошо понимала, пожалуй, даже слишком хорошо, сама не так давно бросившись на совершенно самоубийственные поиски друга, ухватившись за тонкую-тонкую, бредовую ниточку…       И именно поэтому собиралась сделать именно то, что собиралась.       У тетушки Шиану были убийственно логичные аргументы. У Лиовэн их вообще никаких не было, и глупо было надеяться, что Клаус прислушается. Она и не надеялась. Понадобится — повиснет на шее, будет давить на жалость и рыдать крайтовыми слезами. Но позволить ему самолично влезть в петлю… Нет.       — Клаус, — Огги вынырнула из-за угла, удивленно огляделась, не найдя его собеседницы. Успела уйти? Но как… Впрочем, этим можно было озадачиться потом.       Варма обернулся — отточенно-хищным, таким несвойственным тому человеку, которого она привыкла видеть, движением, губы у него дрогнули, но сказать он ничего не успел — из другого коридора вынырнула Карен. Послышался звук глухого удара. Клаус мягко сложился и вытянулся на полу, к величайшему удивлению застывшей над ним с разделочной доской в руке Карен.       — Ой… — беспомощно вырвалось у кореллианки.       — Ссситх! — выдохнула сквозь зубы Огги, одним прыжком оказавшись рядом с Вармой. Девушка склонилась над ним, прислушиваясь к едва уловимому дыханию, пальцы скользнули по шее, нашаривая ниточку пульса.       — Фух, хатт его налево, — убедившись, что их жертва пережила атаку доской, Огги уселась рядом на полу. — Ты чего?! А если бы прибила? Тут и так душа непонятно в чем держится…       — Ага, а если бы он сейчас рванул куда-нибудь снова своим сумасшедшим способом, то душа в нем, конечно, удержалась бы! — возразила кореллианка, даже не пытаясь скрывать облегчение. — Ну, не рассчитала немного… Куда он опять намылился? Я так поняла, он по уши в каких-то проблемах и кому-то круто напакостил, когда нас уволок?       — Я рассчитывала уболтать его и насыпать чего-нибудь в каф, но так тоже пойдет, — признала Огги. — Похоже, его сарлачья яма куда больше той, из которой он выковырял нас. Если я правильно поняла леди Шиану, от того, что он никуда не полетит, хуже никому не станет. Вот только он, чего доброго, вот-вот оклемается, поэтому давай думать, как сделать так, чтобы он все-таки никуда не улетел, размазав нас перед этим тонким слоем по переборкам.       — Связать и предложить что-нибудь экзотическое в качестве отдыха? — не моргнув глазом, предложила Карен. И на всякий случай придвинула доску к себе поближе.       — Развяжется, — покачала головой Огги. — Но не сразу… Хм. Как думаешь, сможем ломануть его борткомп?       — Это смотря как связывать… — протянула Карен. — Эх, был бы тут Джонни, он бы этот борткомп не то что ломанул — заставил с руки есть и плясать вприсядку. А я могу только… Вытащить из него центральный процессор. И спрятать. Где-нибудь. Ну, в озере утопить, например…       — Ну, озеро — это все-таки слишком радикально. Я еще хочу однажды улететь отсюда, желательно не на метле. Да и кораблик жалко.       Огги задумалась. Спрятать — найдет ведь. Или отберет. А у кого отобрать не сможет? Правильно…       — Леди Шиану? — окликнула Лиовэн недавнюю собеседницу Клауса. Ну должна же она где-то тут быть, не сквозь обшивку же вышла.       — Так можно ведь упаковать, чтобы не промок, и место заметить, — не сдавалась Карен. — Зато уже гарантированно никто никуда не денется, разве что пешком. А пешком мы его догоним.       — Это еще бабушка надвое сказала, догонишь или нет, — послышался из угла сварливый голос. В пустом мгновение назад кресле проступили смутные очертания сидящей пожилой женщины. — Такие, как он, бегают очень быстро…       Глаза Огги стали неподвижными, темными и очень холодными.       ...Прозрачная фигура в темноте протягивала к ней сухую, костлявую ладонь, шептала: "Иди сюда", и не было сил противостоять этому тихому приказу; взгляд призрака приковывал к себе, утаскивал в черную глубину "ничего", и холод ледяной до густоты водой растекался телу, обжигал, не оставляя за собой ничего, что еще могло бы что-то почувствовать...       Она не двигалась, парализованная нахлынувшим страхом, и, казалось, не видела ничего вокруг. Та, старая память начисто перечеркивала недавние воспоминания, не позволяя разуму хоть на секунду вспомнить, что этот призрак мирный и вообще говорил умные вещи.       — И здесь… — сорвался с непослушных губ едва различимый шепот.       — Соскучилась по призракам, девочка? — заворковала «почтенная леди», становясь отчетливо видимой. — Тебе здесь не нравится? А я так старалась, чтобы было красиво… Вам ведь вроде бы по душе пришлось поначалу?       Карен молча смотрела на привидение, даже не пытаясь что-нибудь понять. У нее на глазах привычный мир рассыпался карточным домиком.       ...Где-то глубоко внутри оживало, скалилось что-то ледяное и темное, растекалось по телу, не давая шевелиться, дышать, видеть. На миг перед глазами колыхнулась до отвращения знакомая серость небытия…       — Здесь… очень красиво, — неживой голос казался покрытым трещинками транспаристилом, вот-вот расколется. Огги отчаянно продиралась сквозь липкий недомрак туда, где было пронзительно-ясное небо, трава в росе и солнечные лучи на ровной водной глади.       — О… — призрак поднялся, заскользил к сидящей на полу девушке, присел рядом. — Крепко же тебя приложили, девочка…       Голос стал мягким, он обволакивал, как теплое, но легкое одеяло. Полупрозрачные ладони легли на виски Огги, оказавшись неожиданно живыми, шероховатыми и сухими, как у всех стариков, но… теплыми.       — Ну-ка, посмотри на меня…       Безотчетный страх требовал немедленно оказаться как можно дальше от призрака, но порожденный им же холод, растекшийся по телу, не позволял сдвинуться с места. Тепло ладоней — теплый призрак? Как?! — заставило его чуть отступить, и Огги смогла поднять глаза на женщину. Из чистого упрямства, на котором только и держалась.       — Меня зовут тетушка Шиану, — таким голосом сообщают, что на обед будут блинчики. Со сметаной. Образ этих блинчиков — теплых, пористых, с кружевным дырчатым краешком и запахом ванили, оказался очень неожиданным и настырным. Он поселился в сознании вместе с кисловатой прохладой густой, свежей сметаны, и наотрез отказался уходить. А еще он наотрез отказался сочетаться с тем, что было связано в памяти Огги с призраками Коррибана. — И пока вы здесь, девочки, вас тут никто не обидит. А если найдется такой торопливый юнец, который решит, что круче него только вареные яйца, и попробует тут вами распоряжаться…       Лучистые молодые глаза в обрамлении морщинок скосились на лежащего неподвижно Клауса.       Цепкие когти холода неохотно разжались, убираясь обратно, в тихий и глубокий угол с невытравленной Тьмой. Что-то похожее Огги уже испытывала, улетая с Коррибана. Разум подсказывал, что это еще не все, что еще не раз высунется эта хищная лапа и предъявит свои права, что от такого насовсем не избавляются никогда. Но сейчас — сейчас было тепло и легко, как будто наконец вылез из опостылевшей брони и теперь собственный вес кажется почти несуществующим.       Огги старательно стерла тыльной стороной ладони ползущие по щекам соленые капли.       — Он наши шкуры спас, — тихо произнесла она, тоже скосив глаза на Варму. — Теперь наша очередь.       Медленно светлеющий взгляд вновь встретился с лучистыми глазами тетушки.       — Спасибо…       — Вот так лучше, — кивнул призрак, — а то ишь, бояться она тут меня вздумала… Мальчик вас ко мне привез, знал, куда и к кому везет. А ты, девочка, чего сидишь? — тетушка глянула на окаменевшую Карен. — Хотела вытащить эту штуковину, без которой корабль не поднимется? Поднимется, еще как поднимется. Но ему пока не поднять, молод еще. Тащи сюда, у меня не отберет.       — А… Э… Сейчас, — кореллианку как ветром сдуло.       Огги так и сидела на полу, обхватив колени руками, и молча таращилась на призрака. В голове стайкой дишек носилась целая куча вопросов, которые никак не могли решить между собой, который будет спрашиваться первым. На место страха подтянулось запоздавшее удивление.       — Не знала, что светлые духи бывают…       — Светлые? — тетушка Шиану пренебрежительно хмыкнула. — Бывают, как не быть. Только толку с них… Нет бы делом заняться, а они…       Призрак махнул рукой и склонился над лежащим на полу пилотом.       — Хорошая рука у девочки. Далеко пойдет. Хотя и не одаренная. А мальчику отдохнуть надо, пока совсем себя не загонял. Вот и пусть отдыхает…       — Интересно, одаренные-мужчины все такие? — Огги задумчиво смотрела на неподвижное лицо Клауса и вспоминала другое, смуглое, острое и с кроваво-алым взглядом. — Пока по голове не двинешь, не унимаются.       — Если бы только мужчины, — проворчала тетушка, выпрямляясь, явно удовлетворенная осмотром. — Что светлые, что темные, вечно у них где-нибудь свербит и планеты надо с орбит сворачивать… Не беспокойся, не проснется, пока я не разрешу. А разрешу, когда перестанет одной ногой в Силе стоять.       Призрак поглядел на Огги, ласково, но вместе с тем и строго.       — Лечить тебя учили?       — Нет, — отозвалась Огги с явным сожалением. — Но пару раз видела. Только… я сейчас совсем ничего не могу. Даже то, чему учили.       — Научишься, — судя по голосу, тетушку это ничуть не обеспокоило. — Вот отойдешь и научишься.       В кают-компанию ворвалась Карен, тихо ойкнула при виде призрака. Она явно рассчитывала, что ей примерещилось, но надежды не сбылись — привидение было тут как тут. Девушка протянула на ладошке безжалостно вывинченную из компьютера деталь.       — В-вот…       Тетушка Шиану благожелательно кивнула, забирая процессор, и оглянулась на Клауса. Лежащее на полу тело поднялось в воздух и торжественно поплыло в сторону каюты. Единственной на корабле.       — Простите, девочки, ему сейчас нужнее…       Стоя над неподвижно лежащим на койке пилотом и глядя на то место, где только что мерцал перламутровым маревом призрак, Карен подозрительно ровным голосом уточнила:       — А теперь мне кто-нибудь объяснит, что тут вообще происходит?       — Тебе с какого момента начиная? — уточнила Огги, которая даже будучи куда более привычной к подобным вещам (хотя как к такому вообще можно привыкнуть?), сама бы не отказалась от чьих-нибудь объяснений. Желательно завершающихся словами «Не кури больше эту гадость».       Не оборачиваясь, кореллианка дернула худеньким плечом:       — Что этот типа похититель нас у кого-то из-под носа спер, я и так поняла. Что напарницу потерял — тоже. Но вот что тут делают привидения и как это вообще возможно? Она же его… по воздуху отнесла. Без рук. Или это у призраков так положено?       Огги с тяжелым вздохом прислонилась к переборке. Ну вот как все это объяснять, даже если сам более-менее понимаешь, что это было? Сейчас казалось, что объясниться с Вайдом на Коррибане было проще…       — Возможно. Сказки про джедаев в детстве слышала? Так вот это — не сказки. И существа со сверхспособностями на самом деле существуют. Джедаи, ситхи, форсы, одаренные… Названий много. Они умеют чувствовать энергию мира и взаимодействовать с ней. Ее называют Силой. Клаус — одаренный. Поэтому и может летать — вот так. А когда достаточно сильный одаренный умирает, его дух может остаться в мире в виде призрака.       — Звездееец… — протянула кореллианка, наконец оборачиваясь к подруге. Сказки, говорите? — А ты, значит, тоже… Одаренная? Ты совсем не удивилась, когда эту тетушку увидела…       Верить в то, что сказка внезапно оказалась реальностью, как-то не очень хотелось. Но выкинуть из головы и памяти случившееся уже не получится. Придется как-то укладывать это все по полочкам. Практичность брала свое.       — Ну, одаренный он или нет, а доской по голове может получить как всякий другой. Если уж я его смогла приложить, что сделает кто-нибудь покрепче?       — Угу, — мрачно ухмыльнулась Огги. — Зато перепугалась до зеленых ситенят…       Девушка на миг задумалась, стоит ли рассказывать Карен, почему призрак одним своим наличием довел ее до самой настоящей паники, и решила, что хватит пока с нее удивительного и странного на минуту времени.       — Это тебе просто невероятно повезло. К таким как он обычно вообще нельзя подкрасться с подобными намерениями, только если ты не более сильный форс. Видать, совсем до предела вымотался, если тебя не почуял.       — Или тетушка Шиану помогла не почуять, — фыркнула Карен. — Раз она призрак, то, значит, очень сильный это… Ээээ… Слушай, а она кто? Джедай или сит?       Вопрос был отнюдь не праздным: от джедаев ей рекомендовали держаться подальше, если вдруг попадутся по дороге, а уж от ситов…       — Судя по всему, ни то, ни другое, — Огги задумчиво поджала губы. — Она совершенно точно не ситх. Живых джедаев я не видела, но по ее же словам, она не светлый дух.       — Ну, раз не то и не другое, то дело иметь можно, — успокоилась Карен. — С ситами и джедаями, судя по сказкам, лучше вообще не связываться.       Вопрос «а ты сама-то куда относишься?» так и вертелся на языке, но задавать его Карен не стала. Захочет — скажет сама.       — Тетушка хотела, чтобы он тут остался, выходит, я ей на руку сыграла… — думать о том, что будет, когда жертва разделочной доски очнется, как-то очень не хотелось.       — Давай, что ли, ты его покараулишь, а я на скорую руку что-нибудь сооружу. Раз выдохся, откармливать надо…       — Мне определенно нравится эта мысль, — мурлыкнула Огги. — А я посижу тут и постараюсь не пустить его к тебе до тех пор, пока у него не пройдет желание отыграться за доску.       Правда, шансов справиться с Клаусом, если тот все же решит сделать с Карен что-нибудь нехорошее, у нее не было, совсем. Зато можно будет позвать тетушку Шиану до того, как Варма успеет добраться до подруги. Огги почему-то не сомневалась, что призрак обязательно отзовется.       Тянуть время Карен не стала и тут же смылась куда-то в направлении камбуза. Оттуда немедленно донесся грохот и сдавленное ругательство. Но судя по тому, что дальше что-то стало шуршать и побрякивать, ничего сверхъестественного там не произошло.       Проводив взглядом подругу, Огги уселась на полу под переборкой, обхватив руками колени. Было прохладно, не то от металла под спиной, не то от недавнего напоминания…       Нет, не думать сейчас, не вспоминать.       О блинчиках тетушки Шиану почему-то думалось легче. Образы вытягивали щемяще-теплые воспоминания о далеком детстве, когда мама была еще жива, мир был большим и ярким, можно было летать и жить легко, без оглядки, а самой страшной проблемой были разбитые коленки…       С кухни уже потянуло аппетитными запахами, когда Клаус начал приходить в себя. То ли обещание тетушки Шиану, что он не очнется, пока не восстановится, было дано для успокоения совести, то ли…       Воздействие оказалось неожиданным. Только что ничего не происходило — и вот уже все, что находилось в каюте, уже куда-то летит, разбросанное Силовым ударом. Саму Огги никуда не унесло только потому, что она уже и так сидела у переборки, но в стену вдавило ощутимо.       Девушка вздрогнула от неожиданности, но ничуть не испугалась. Ее столько раз швыряли Силой в стены, что удар Вармы практически не впечатлил.       — Клаус, — окликнула его Огги, поднимаясь на ноги и совершенно случайно смещаясь так, чтобы перекрыть выход. Прекрасно понимая, что следующим ударом ее могут просто смести в сторону.       Ей не ответили. Не потому, что не захотели — проблесков сознания в лежащем на кровати человеке не было. Только спустя несколько мгновений у него дрогнули веки, давая увидеть совершенно бессмысленный, блуждающий взгляд. Через мгновение в нем появилось напряженное внимание, узнавание…       Клаус чуть ли не взлетел над кроватью, ошарашенно разглядывая разгромленную каюту.       — Сссит… — выдохнул Варма, поймал взглядом фигурку Огги. — Что тут за…       — Чье-то шалящее подсознание, я бы сказала, — задумчиво отозвалась Огги, пристально вглядываясь в пилота. Хороша несознанка…       Таким смущенным она Клауса еще не видела. Для полноты картины тому оставалось только густо покраснеть и начать извиняться. Возможно, он так и сделал бы, но тут рука пилота наткнулась на шишку на голове. Взгляд мгновенно стал непроницаемым.       — Зачем? — в этом выдохе уже звучала холодная ярость.       — Не люблю бессмысленных самоубийств, — говорила девушка спокойно, мягко, хоть для этого и требовалось бешеное усилие воли. Слишком хорошо она знала, что такое — стоять на пути у взбешенного форса.       — Чтобы идти к кому-то на помощь, ты должен быть способен эту помощь оказать. Быть достаточно сильным, чтобы защитить своего человека, — голос помимо воли стал жестче, слишком много личного в него прорывалось. — Иначе все будет бессмысленно.       — А то, что вы натворили, не бессмысленное самоубийство? — очень тихо осведомился Клаус. — Я же мог вас убить… Непроизвольно.       Он по-прежнему был в глубокой ярости. Только направлена она была не на Огги. По крайней мере, Варма не пытался ничего с ней сделать — только сидел на койке, прижав ладонь к тому месту, с которым близко познакомилась разделочная доска, и словно к чему-то прислушивался.       «Подкрадываться к форсу с деревяшкой — не моя идея» — мысленно фыркнула Огги. Озвучивание этой мысли могло привести к неприятным последствиям для Карен.       На то, чтобы догадаться, чем занят Варма, у девушки ушло несколько секунд. Как же… паршиво ничего не чувствовать!       — Даже не думай, — очень тихо произнесла Лиовэн. — Пусть я в сравнении с тобой ничего не могу, но если ты с ней что-то сделаешь, сил открутить тебе голову мне хватит.       Возможная угроза Карен заставила забыть только что озвученные переживания форса о том, что он мог их случайно убить. На Клауса смотрел маленький злой звереныш. Так шипит на протянутую руку дикий котенок.       У Клауса сузились глаза. В отличие от Огги, он-то прекрасно чувствовал все. И то, что он чувствовал, ему совершенно не нравилось.       — Точно хватит? — в голосе форса появились опасные нотки. — Уверена?       Хватка Силы была мягкой, но плотной — не вырваться, не оттолкнуть. Несколько мгновений Клаус смотрел на скрученную Силовым захватом девушку, потом ее потянуло к койке.       — Открутишь?       В Силе плеснуло горечью, почти полностью заглушая отголоски страха. Огги боялась Клауса, но куда сильнее была злость на собственное бессилие и ощущение безысходности. Кто там что говорил про достаточную силу для защиты своих?       Девушка против воли сделала несколько маленьких шагов ближе.       — Если понадобится, — так же тихо ответила она. — Надеюсь, до этого не дойдет.       Сознание отчаянно билось в глухую стену, отделяющую ее от Силы.       Пилот поднялся, шагнул навстречу. Сила по-прежнему обнимала, не давая сделать лишнего движения, но не мешала ни дышать, ни говорить. На любимую Темными хватку за горло это совсем не походило.       Тонкие, но сильные пальцы приподняли лицо Огги за подбородок, вынуждая смотреть в глаза. Не так, как недавно это делала тетушка Шиану. Прикосновения призрака были теплыми и уютными, прикосновение живого человека почти пугало. Хотя бы тем, что он-то призраком не был.       — Если я захочу… — голос Вармы упал до пугающего хрипловатого шепота, — если я захочу, ты ничего мне не сделаешь. Ты вообще никому ничего не сделаешь. И она не сделает, — не отводя взгляда, Клаус кивнул в сторону камбуза. — Это ведь так просто — надо только очень захотеть, верно? И позволить себе все, что заблагорассудится. Ты ведь это знаешь, верно? Знаешь… Если бы я хотел, вы бы сейчас были не здесь. Не со мной и не с тетушкой Шиану… С тем, кто очень даже позволяет себе все, что пожелает… Вот только я не хочу. Потому что Сила — не инструмент и не оружие. Она — крылья и дружеское плечо, на которое можно опереться. Союзник, а не раб…       Хватка Силы исчезла, словно ее и не было.       — Откручивай. Я тебя уже не держу.       Лучше бы он ударил на поражение. Лучше бы попытался убить… Слова Клауса, его взгляд, голос… выворачивал наизнанку. Пальцы, легко касающиеся подбородка, казались хваткой на шее.       А что Сила — для нее? Огги никогда всерьез не задавалась этим вопросом. Сила просто была. Безграничьем внезапно открывшегося мира. Продолжением руки и разума. Тем немногим, что оставалось, когда не было больше ничего, кроме холода и пустоты. Глотком воды в пустыне для растворяющейся в чужом сознании сущности и штормовой волной, готовой поглотить без остатка песчинку, посмевшую бросить вызов извечному порядку вещей. Безнадежно далеко и так близко, отчаянно близко…       Вот-вот готовая привычно задрожать на кончиках пальцев энергия отступила вместе с хваткой Клауса, оставив до отвращения знакомую пустоту.       — Незачем, — голос срывался. — Ты же ей ничего не сделал… Пусть даже я не могу этого проверить…       Отчаянно хотелось удрать куда-нибудь очень далеко, чтобы не видеть глаз Вармы, человека, с которым у нее оказалось столько общего, и в то же время бесконечно отличного. Вот только едва касающиеся пальцы держали не хуже Силы.       — Ей — нет, — послышался в ответ хрипловатый шепот. Пустоты внутри что-то коснулось, мягко, едва ощутимо. На самой грани восприятия. Не вторжение, не попытка проникнуть, не спрашивая позволения. Только намек на возможность какого-то иного контакта. — Ей — нет… — повторил Клаус, не отводя взгляда. — Но я тебя читал… Я сейчас видел то, что у тебя внутри. Трудно было… не увидеть.       Один только намек на возможность контакта вызвал новый приступ паники. Но на этот раз Огги удалось с собой справиться и пресечь это на корню.       «Ну уж нет… Хватит… бегать».       — Понравилось? — так же тихо и с неожиданной ядовитостью поинтересовалась девушка. Видел… До конца ли? Дотянулся ли до того, что сидит совсем глубоко? И что он с ней сделает, после своих слов о Силе, если увидел — все?..       Долго ждать реакции Клауса ей не пришлось. Проекция того, что он испытывал сейчас, совершенно отчетливая, явно адресованная Огги, говорила яснее всяких слов. Ненависть. Жгучая, почти ослепляющая, смешанная с желанием добраться до кого-то и не оставить там ничего, что способно дышать и мыслить. И обратной стороной проекции — такое же жгучее, такое же ослепляющее желание… защитить.       Что оказалось быстрее, руки или Сила, разобраться было бы сложно. То и другое одновременно сдавили девушку в объятиях, прижимая к груди Клауса.       — Не отпущу… Больше никто не посмеет так с тобой обойтись…       Никто?.. Огги с отчетливой ясностью видела татуированное лицо Оберона, облик призрака с лохмотьями кожи, пронзительно-алые глаза и другие, цвета голубой стали, чей обладатель уже давал ей подобное обещание.       А чья вообще вина, что сейчас она — такая? Без Оберона не было бы знания о Силе. Без ситского духа — умерла бы насовсем, рогатый старался... Без Энворда — так и осталась бы на Коррибане. Без Вайда…       Но выбор в конечном итоге всегда был за ней.       — От самой себя ты меня не защитишь, — едва слышно произнесла девушка. Происходящее оставляло странное, царапающее чувство, словно в последний момент передумал стреляться, но зачем — еще не решил.       — Ты же мог меня доломать… — с таким сожалением говорят не о том, чего боялись, а об упущенном. — Я бы прорвалась…       Пусть — так, с кровью и мясом, она и не ждала другого. Пусть. Было так близко…       — Мог, — согласился Клаус. — Взял бы твою подружку за горло — ты ведь действительно бы кинулась… Только… Какими глазами я бы после этого на звезды смотрел?       Руки и Сила не отпускали, словно баюкали.       — Это как птенец в яйце, Огги… Разобьешь раньше времени — и все, не будет птицы. Только вонь и тухлятина. Скорлупу разбивают изнутри, не снаружи. И тогда, когда время придет. Ты не видела, каким я первый раз тетушке Шиану на голову свалился… После своего-то учителя… Ты пробьешься. Но сделаешь это сама. И не для того, чтобы убивать. Для того, чтобы летать. Ты сможешь, я видел…       Голос плел свое волшебство, сплетаясь с Силой, вставая незримой стеной между страхом и душой девушки.       Огги молча прижималась к Клаусу, понемногу начиная наконец ощущать его руки не просто абстрактной удерживающей силой. Она знала, что будет тяжело. Но кто сказал, что это будет одна отчаянная и жестокая схватка, а не медленная и упорная работа? Как бы ни хотелось покончить с этим сразу.       Вместе с возвращением к внешнему миру пришло осознание, что поставленную перед этим совершенно диким разговором задачу решить так или иначе удалось: Карен за свою выходку по шее не получила, и немедленно срываться с места Клаус больше не собирается.       Девушка в объятиях Вармы медленно улыбалась.       Споткнувшись о табуретку и едва не растянувшись на полу, Карен метнулась к шкафчику с припасами. Приготовить — дело нужное и важное, но попутно надо сделать еще кое-что. Не менее нужное и важное. Решить, что делать дальше.       — Призраки, джедаи… на такое я не подписывалась, мистер Курой, — пробормотала девушка, разбирая контейнеры. Что бы такое сообразить… Небогатого опыта и таких же небогатых познаний хватало, чтобы не пытаться связаться с майором или отцом. Комм вообще нельзя включать, тут Огги права. Но ей нужны инструкции, забодай их всех забрак! И кто их может дать?       У нее было только два варианта. Можно отработать оба.       Вода медленно закипала на плитке. Девушка высунулась из камбуза, огляделась. Тихо. Отрывать ей руки Клаус не торопится, значит, или спит дальше, или Огги ему зубы заговаривает. Вариант, что она нечаянно действительно прибила человека, рассматривать как-то очень не хотелось… Одно дело — метко лупить по мишеням в тире, и совсем другое… Брррр…       В кают-компании было тихо. Мерцал голостол. Связь у нее есть… теоретически. Только надо очень быстро, пока никто не очнулся.       Призрак, напомнила себе Карен. Если она делает что-то не так, то призрак сам ей даст по голове.       — Эээ… Тетушка Шиану? — на всякий случай окликнула кореллианка, чувствуя себя героиней идиотского голосериала, которая собирается в ночной рубашке с карманной зажигалкой наперевес спуститься в подвал с крайт-драконом.       — Никогда не понимала, что крайту делать в подвале, — пробормотала девушка, выходя в голосеть.       Сначала — Джонни. Она уже потянулась было набрать номер его внутреннего комлинка и остановилась. Если она в розыске, кораблик тоже прослушивают. А сообщение пройдет через ретранслятор «Плясуньи». Нельзя… Карен на мгновение задумалась, потом все-таки решилась и вытащила визитку с адресом Куроя.       «Сэр, когда вы посылали меня разузнать про этого хаттова художника, вы забыли меня кое о чем предупредить…»       Этого она не написала. Только вежливо известила работодателя, что не может выполнить контракт в силу не зависящих от нее обстоятельств. Но если у него есть желание облегчить ей условия работы… — и еще несколько строчек совершенно ничего конкретного не говорящего официального текста.       Все. Сбросив все логи и подчистив историю выходов в сеть, девушка умчалась на кухню. Пюре с котлетами — ничего более быстрого из того, что могло быть вполне питательным, она приготовить сейчас не могла.       В кастрюльку потекла струйка сухого пюре, чтобы тут же превратиться в пышную аппетитную массу, смешанную с яйцом, маслом, рубленой зеленью… сушеной. Надо будет порыскать вокруг транспорта. Вдруг что съедобное найдется?       На сковородке зашкворчали размороженные котлеты. Ну, если его и запах не поднимет…       Запах Клауса если и привлек, то отправиться выяснить, чем там пахнет, помешали два момента. Первый он сейчас обнимал. Второй завибрировал у него в нагрудном кармане, прямо в нос прижавшейся к нему девушки.       — Извини… — Варма разжал руки. Чуть запоздав, отпустила Огги и Сила. Едва бросив взгляд на сообщение, Клаус переменился в лице.       — Я чуть попозже подойду.       Стремительность, с которой он исчез в направлении рубки, наводила на размышления.       Закрывшись в кокпите, пилот рухнул в кресло и еще раз неверящим взглядом уставился на экран. «Абонент появился в сети».       — Живая…       Ему понадобилось некоторое усилие воли, чтобы заставить руки не дрожать, когда он набирал знакомый номер. Сдал, сдал… Мягким стал… Плохо…       Короткий осмотр показал, что корабль отлетался и без его усилий. Правда, не так, как следовало бы. И не там… И чьих это шаловливых рук дело, гадать не приходилось.       — Кто-то начинает переходить рамки допустимых пределов моего терпения, — тоном записного лектора-зануды сообщил Кайлас своему отражению. — Хоть бы спросила сначала…       — Чтобы ты тут же подорвался и начал делать глупости? — поинтересовалось отражение.       — Тихо блистером шурша, крыша едет не спеша, — задумчиво констатировал пилот. — Тетушка Шиану, так и с ума сойти недолго.       — А ты на нем до сих пор стоишь?! — всполошился призрак. — Сойди немедленно, дай бедняге отдохнуть, уже весь оттоптал поди!       — С ней что-то не так, — Кайлас крутил в руке комлинк.       — Совершенно верно, — согласился призрак. — С вами, живыми, вечно что-то не так. А теперь марш на камбуз, зря что ли девочка там старается?       — Пойду, — согласился Кайлас. — Вот подумаю, как девочек разместить, чтоб ни одна сволочь… Раз уж вытащил, надо идти до конца.       — Тебе скорее надо думать, как себя теперь вытаскивать, — буркнула тетушка Шиану. — Девочками я заняться могу, а вот твоей компанией…       — Девочками? — у Вару удивленно поднялись брови. — Но ведь только одна из них… Я проверял.       — А что ты думаешь, если в крови недостает какой-то ерунды, то уже и Сила не указ? — ехидно протянул призрак. — Сила — она для всех, для одаренных и неодаренных. У этой егозы чутье на ее веления почище, чем у некоторых мне знакомых форсов будет. Так что не очень-то нос задирай, одаренный ты наш. Лучше выкладывай, что надумал.       — Если в течение суток не появится — полечу сам, — тихо отозвался Кайлас. — И вы мне не помешаете. Свяжусь с Малихаем, корабль он мне даст. Ты не ошиблась, она жива. Только молчит о том, что с ней не так…       — И где ты ее искать будешь?       — Найду, — голос стал устало-равнодушным. — Какая разница, в конце концов, человек или планета? Принцип один.       — Дошло, — одобрил призрак. — А вот то, что до места долетит твой труп, еще не дошло, похоже. Девочка тебя доской огрела, и ты даже ухом не повел. Все, кончился ты на ближайшие пару недель. Нет тебя. Есть без пяти минут покойник, которому восстанавливаться и восстанавливаться. И учти, начнешь дурить — я тебя вытаскивать не стану. Даже не рассчитывай. Сильно твои останки твоей девушке помогут выкарабкиваться?       — И почему из всех призраков Силы мне повезло нарваться на самого стервозного? — вздохнул Вару.       — Потому что везучий, — отрезала тетушка Шиану, ничуть не обидевшись. — Девочка сюда своего шефа вытащила. Через голосеть. Так что готовься принимать гостей… ученичок.       Взвыв, Вару ринулся в дверь, оставив в рубке мерцать полностью удовлетворенного призрака.       — Ну вот, а я уж думала — так и протянет тут ноги с голодухи, — насмешливо прозвучало в тишине.       Потом кокпит опустел.