Фелинксенок

      Утро началось с непривычной тишины в комнате. Рами не прибежал тихонько проверять, проснулась ли девушка, Кортес не притащился тыкаться в лицо холодным носом, и даже голос Роситы едва-едва доносился с кухни. Домохозяйка за что-то распекала Мигеля.       Несколько секунд остатки сна дрожали темным маревом, но первая же попытка прислушаться согнала их окончательно. Рядом кто-то был.       Огги шевельнулась, убирая с лица волосы, взгляд скользнул по комнате, задержался на замершей в кресле фигуре. В зеленых глазах отразилось искреннее удивление. Это было действительно… внезапно.       — Привет, — девушка уселась на кровати, набросив одеяло на плечи, и вопросительно уставилась на гостя. Не просто так же его принесло.       — Привет, — отозвался тот.       Темный тяжелый плащ из плотной ткани драпировал плечи гостя, складками стекал с кресла. Возникало странное ощущение, что человеку под ним зябко. Хотя этого, конечно, быть не могло. Для Дженериса он был одет даже слишком тепло.       Кресло тяжело просело под телом, закованным в броню.       Облачение Огги оценила. И броню, и традиционный плащ.       — У нас намечается боевая операция? — поинтересовалась она, дотягиваясь до комбеза. Не торчать же все время под одеялом…       Берто молча покачал головой, и не думая отворачиваться. Впрочем, взгляд его оставался совершенно бесстрастным.       — Ты пойдешь со мной?       Даже если бы в Огги еще оставалась способность смущаться, после слов Темного стало совершенно не до того.       — Куда? — осторожно уточнила она.       — Это важно? — вопросом на вопрос ответил Темный.       — Мне хотелось бы знать, на что я соглашаюсь, — извиняющеся улыбнулась девушка, пригладила гнездо на голове и принялась за уборку постели.       — Знание может оказаться преждевременным, — предупредил Берто.       Она могла бы. Ей бы хватило решительности безоглядно броситься в неизвестность просто потому, что позвали. Как было с Обероном. Как было совсем недавно с «Домом Солнца». Тем более, что звал человек, к которому она по-прежнему испытывала глубокое уважение. Могла бы…       Вот только в этот раз ей уже было что терять.       — Однажды я уже согласилась на фелинкса в мешке. В очень красивом мешке. Кончилось это плохо…       — В этом мешке нет фелинкса. Только мешок, — Сила донесла оттенок иронии. — Мигель очень хочет, чтобы я улетел. Я согласен. Должен ли я оставить здесь свою ученицу?       Огги улыбалась, старательно пряча за этой улыбкой горькую иронию. Каким-то глубоким, дремучим краем сознания она чуяла, что так будет. Знала. И боялась признаться себе в этом, отчаянно не хотела верить в такую вероятность развития событий.       «Вы все-таки заставили меня выбирать, наставник…»       А выбор был, для разнообразия, из кучи вариантов.       Отказаться от Берто — отказ уйти с ним он поймет однозначно. Да он и будет однозначен…       Отказаться от «Касы». Как бы там ни было, уйдя с Берто она покинет команду. Не исключено, что навсегда.       Или… каким-то чудом убедить Мигеля, чтобы тот разрешил Берто остаться… со всеми вытекающими последствиями для команды и поселения в целом. В слабой надежде на то, что история четырехлетней давности повторится.       Ну как, Лиовэн, готова рискнуть всем из собственного нежелания делать выбор?       А самое страшное, что выбор этот она уже сделала… Но по-прежнему боится себе признаваться.       Потому что это безумие. Глупое, отчаянное, самонадеянное в высшей мере безумие.       — Я бы хотела поговорить с Мигелем, прежде чем дать окончательный ответ. Разрешишь?       Сердце билось где-то у горла, но голос Огги каким-то чудом оставался удивительно ровным и спокойным.       Породистое лицо Темного вдруг ожило, словно осыпался слой алебастра. Бровь удивленно взлетела вверх:       — Ты же девушка. Как я могу тебе что-нибудь запретить?..       В Силе вновь тонко зазвенела ирония. Безумно странная, на грани злой насмешки и ласкового хлопка по плечу.       — Конечно.       Глаза девушки блеснули в ответ, словно отзываясь на ироничный отголосок.       «Рискуете, наставник… Я же вам это однажды напомню».       Огги благодарно кивнула и выскользнула за дверь. Разговор предстоял не из легких.       Сунув нос на кухню, она поздоровалась со всеми сразу:       — Доброе утро. Мигель, можно тебя на пару слов?       — Нужно, — согласился капитан, обреченно воруя пирожок за спиной Роситы. — Здесь или выйдем?       — Лучше выйдем, — предложила девушка. Ей и одного Карреры за глаза хватит, если придется еще кого-то за компанию убеждать…       — Ага, — кэп выскользнул из кухни. — Случилось что?       — Случилось.       Говорить было куда труднее, чем она рассчитывала. Но сказать было нужно. Иначе — нельзя, невозможно…       — Берто позвал меня с собой.       — И? — не понял Мигель. — Я, конечно, был против. Мне здесь нужна каждая пара рук. Но на неделю, думаю, я могу вас отпустить…       — Он сказал, ты предложил ему улететь… на сколько? — настороженно уточнила девушка. Сердце медленно, но уверенно перебиралось все ближе к горлу. Было здесь что-то, о чем знали оба старших, и о чем пока не догадывалась она…       — Я ничего ему не предлагал, — удивился Каррера. — Он пришел и сказал, что ему нужно отлучиться на Мустафар и он хочет взять тебя с собой… Не хочешь лететь?       — Ссит, — сквозь зубы выругалась Огги. — Ну и формулировки у него…       Если до этого в ее голове еще обитали какие-то иллюзии на тему, сейчас они с радостным звоном ссыпались в специальную баночку. Зато дышать сразу стало как-то легче.       — А я уже собралась тебя невесть о чем просить… — девушка нервно улыбнулась, но пришедшая в голову догадка заставила улыбку исчезнуть. — Если вдруг мы не вернемся через неделю… Так может быть…       И что тогда?       — Не теряй, ладно? — выкрутилась она. С ощущением, что прыгнула на канат без страховки. Ох и веселой же обещает быть поездочка…       — Вы вернетесь, — спокойно заметил капитан. — Иначе уши оборву, и отнюдь не тебе. И он это знает.       — Это хорошо, — улыбнулась Огги. Между «знает» и «учтет» — бездна разницы… От Берто она сейчас ждала чего угодно. Потому что именно такие формулировки были определенно неспроста.       — Если заглянешь к ребятам, передай привет. Я уже не успею, наверно…       С этими словами девушка смылась. Впереди была целая лестница, чтобы привести растрепанные эмоции в порядок… В комнату она вернулась уже более-менее спокойной.       — Я пойду с тобой, — ответила она на самый первый вопрос.       Где-то здесь был подвох. Да ну и сит с ним.       Самым странным и, пожалуй, смешным, было то, что на основную идею меняющиеся внешние условия пока никак не влияли.       — Тогда собирайся, — просто сказал Темный. — Шаттл в порту, на соседней с «Casa» площадке.       Огги коротко кивнула. Всех сборов — сунуть оружие из-под подушки в кобуру, что, по-хорошему, надо было сделать сразу, но слишком уж метко выбили ее из колеи, утащить с «Casa» дорожную мелочевку и добыть средство связи по дороге…       Полчаса спустя она взбежала по опущенной аппарели шаттла и двинулась вглубь, ориентируясь на знакомое почти неуловимое присутствие.       Аппарель тут же поднялась за спиной девушки. Шаттл приподнялся над стартовой площадкой на репульсорной тяге.       Поиск рубки без подглядывания в Силе стал бы делом чуть более долгим. Кораблик явно был чем-то совсем нестандартным, не походил ни на одну из серийных моделей, ни на редкие, но все же известные штуки вроде Слайвера или ДжиИкса.       Рубка у него тоже оказалась необычная. Рассчитанное на одного пилота управление… и шесть пассажирских кресел в другой половине. С точки зрения Огги, чтобы спокойно летать, когда у тебя за спиной толпа, терпение нужно было иметь ситское.       Девушка плюхнулась в первое подвернувшееся кресло, защелкнула ремни безопасности. Мысленно ухмыльнулась: да, это не Курьер, здесь в навикомп не позаглядываешь…       Кораблик взял с места в карьер. Так, словно удирал со всех ног. За орбитой Дженериса он тут же прыгнул в гипер, через несколько минут вынырнул, прыгнул снова, вынырнул неподалеку от звезды. Навикомп заурчал, принимая новую вводную, и шаттл опять ушел в прыжок.       Серия прыжков заставила вспомнить Кайласа. Характерное почти полное отсутствие задержек между прыжками, смутные отголоски работы с Силой… Только крайний — с перерывом. Предыдущие несколько были короткими, явно внутрисистемными. Выход возле звезды… определенно заметание следов.       От кого же ты так старательно убегаешь, наставник?       Интуиция тихонько намекала, что лететь они могут совсем не в том направлении, которое было названо Мигелю.       Берто тем временем расстегнул ремни и развернул кресло к девушке.       Огги последовала его примеру. Защелка ремней тихо клацнула под пальцами.       — Уже можно спрашивать, куда мы летим? — поинтересовалась она, едва заметно улыбаясь. — С корабля я все равно никуда уже не денусь.       Где-то глубоко противным червяком копошился страх. Огги, пожалуй, и сама не могла объяснить, чего именно боится, но легче от этого не становилось. Она помнила, как живо, хищно откликалась на ее страх тьма Гонщика, и старательно загоняла его подальше.       Ну-ну… нашла от кого прятаться.       Темный характерным жестом приподнял бровь.       — На Мустафар.       — Кто-то пытался увязаться следом или это было в рамках здоровой паранойи? — Огги взглядом указала на навикомп.       Голос девушки оставался ровным, но в темной зелени глаз постепенно протаивало напряжение. Чем глубже она пыталась загнать страх, тем крепче тот становился, словно насмехаясь над ее попытками избавиться от паршивого чувства. И это уже само по себе начинало пугать. Потому что никакому логическому объяснению пока не поддавалось.       — Я всегда так летаю, — рассказал Берто. — По крайней мере, на этом корабле.       — Никогда раньше таких не видела, — Огги с готовностью ухватилась за подвернувшуюся тему. Страшно? Улыбайся, болтай, и никто ничего не поймет…       — Это разведывательный корабль. Создан на базе курьера. Называется «Сомбра». Это имя собственное. В Галактике существует всего несколько подобных кораблей.       Название показалось странно знакомым. Где-то она уже слышала такое… Впрочем, вряд ли именно как название корабля. Скорее всего, одно из слов языка Дома Солнца.       Незаметно переросший в тихую панику страх подобрался к самому горлу, и нового вопроса не прозвучало. Огги невольно прикрыла глаза, отчаянно пытаясь справиться с собой.       «А ведь ты его боишься. Именно его…»       Нарвалась разок на щит, накрутила себя об собственные выдумки и чужие рассказы, додумалась до непонятно чего и теперь шарахается от собственноручно нарисованного в воображении чудища. Начисто выбросив из памяти все, что было до. Собралась превращать чудовище обратно в принцессу, добиваться пресловутого «как раньше»… А его самого спросить — не подумала? Больно ли надо ему это «раньше»? Особенно если вспомнить, каким оно для него было.       «Когда другие за тебя решают, не нравится, правда? А самой, значит, можно… за других…»       Мысленная выволочка странным образом подействовала. Когда девушка вновь подняла взгляд на Берто, страха в глазах уже не было.       — Знаешь, я рада, что он все-таки изменил свое решение насчет тебя, — тихо произнесла она.       — Он его не изменил, — поправил Темный, внимательно глядя на девушку. Он бы прикоснулся к ней в Силе, но это значило ослабить собственный щит. Но догадаться было нетрудно.       — Он его не принял. Хотя должен был.       Во взгляде Огги мелькнуло недоумение.       — Тем не менее, тебя отпустили. И Силу вернули… — утверждение прозвучало с заметно вопросительными интонациями.       — Вовремя подвернулось задание, — усмехнулся Тень. — Нас очень мало, Огги. Под счет.       — А после задания, значит, могут и обратно? — девушка чуть сощурилась.       — Мир и Порядок, Огги, — напомнил Берто. — Могут. В любом случае, все будет так, как решит он.       — Мне тяжело это понять, — призналась Огги. У нее самой с верностью Империи как-то сразу не сложилось. Независимый кореллианский дух, та злосчастная ошибка патруля, род занятий, и прошлый, и текущий… Не располагало.       Темный поднялся на ноги, плащ с легким шуршанием заструился по плечам.       — А ты хотела бы? — усмехнулся он.       В кокпите повисла недосказанность. Почему-то вспоминался Гонщик. Легкая провокация, Тьма, идущая на мягких лапах.       — Понять — да, — девушка легко улыбнулась в ответ, глядя на Темного изрядно снизу вверх. — Принять — сомневаюсь…       — Чем плоха верность своему государству? — уточнил Берто.       — Я не говорила, что это плохо, — аккуратно поправила его Огги.       — Тогда что же мешает понять?       — Служить тем, кто в любой момент, как только перестанешь быть нужен, может пустить тебя в расход, не объясняя даже толком, за что… — девушка задумчиво смотрела на Берто и будто бы чуть сквозь него. — Может, это и есть настоящая верность, но это… странно. Особенно для Темного.       — Служить Империи, — усмехнулся он. — Миру. Порядку. Императору и огромному количеству его подданных, живущих под защитой Империи. Император, в свою очередь, принимает решения, идущие на благо Империи. Как иначе?       — Не очень сложно, — отозвалась Огги с улыбкой. От ответа он красиво ушел… как и она сама, впрочем. А звучит и в самом деле привлекательно, так правильно. Если забыть о том, во что мир и порядок, крепкий в ядре, превращается на окраинах, и в каком виде иной раз благие решения доходят до народа… Альянс, впрочем, тоже не лучше. Вся эта политика и около того вообще дело гиблое. Слова везде красивые, а на практике никому до тебя нет дела, кроме пары-тройки своих. Вот ради них и стоит выкручиваться. Безотносительно текущей власти.       — В Галактике очень много разумных, желающих, чтобы им обеспечили мир, порядок, стабильность и безопасность… И очень мало тех, кто готов ради этого хоть на что-то, — мягко улыбнулся Тень. — К сожалению. Мы прилетим на Мустафар и ты увидишь кое-что любопытное. Возможно, так будет понятней…       — Возможно, — согласилась Огги. Все-таки с ним ситски сложно спорить… И даже на привычное обращение к темным пятнам памяти, столько лет бывшими хорошим поводом недолюбливать Империю, внутренний голос тихо ворчал. Иногда люди ошибаются, как ни прискорбно. Бывает и так. И в том, что в итоге сложилось, виноваты тоже вполне конкретные люди, и уж никак не абстрактная Империя. Как бы ни было удобно в это верить.       — Что касается твоего вопроса… — Темный уставился прямо в глаза девушки. — Когда здесь правил Сенат, каждый сенатор думал только о своей планете. Никого из них не интересовало благо единого целого.       Во взгляде Огги мелькнуло недоумение. Ни на один из прозвучавших вопросов ответ не ложился. Но в озвученном она особого зла не видела. Логично ведь, сам за свою планету не почешешься — никто не почешется.       — Всеобщее благо — штука идеальная и недостижимая, — отозвалась девушка. — В отличие от блага конкретного.       — Мне нравится ход твоих мыслей, — согласился Темный и направился к лифту. — Пойдем в кают-компанию. Расскажешь новости из больницы.       Ход мыслей нравится, значит. Хотя сам придерживается ровно противоположной точки зрения. Или нет?..       Огги рывком поднялась из кресла и последовала за ним.       — Ребята понемногу восстанавливаются. Сами они бы хоть сейчас оттуда удрали, а по словам дока, до выздоровления им еще далеко. Просил меня внушить им, что ночные забеги вокруг больницы в лечебную программу не входят…       — Значит, Мигель потерял ровно половину вахты, — констатировал Тень. — И не скоро получит обратно. Плохо.       — Да, не радует, — согласилась девушка. — Они про тебя спрашивали.       — Что именно?       — В целом. Не случилось ли чего… — рассказывать, в каком именно ключе состоялся разговор, она не собиралась. — Удивлялись, что ты к ним не заглянул.       Берто не ответил. Лифт выпустил их на нижней палубе.       — Мустафар когда-то был джедайским миром, — Тень сменил тему. — Очень давно.       — Странные миры джедаи выбирали для обитания, — отозвалась Огги.       Если верить галактическому справочнику, ничего кроме бешеной вулканической активности и работающих на ней заводов там не было.       — Он был зеленым как Дженерис.       В кают-компании Берто включил голопроектор.       — Его убила война и неограниченное применение Силы. Но на планете осталось несколько храмов.       На столе выросло трехмерное изображение невысокого пятиугольного строения.       Неограниченное применение Силы? Это что же там творить надо было?! И возможно ли такое?..       Отголоски практически стершегося знания, принесенного посмертием, подсказали, что возможно, и не такое возможно.       — Ничего себе… — тихо пробормотала девушка. — И нам, значит, туда?       Взглядом она указала на голограмму.       — Сюда, — рядом с голограммой выросла еще одна, небольшой шахтерский поселок. От поселка до храма протянулась узкая красная линия.       — Поселение горнодобывающей фабрики. Панически требуют помощи.       — Известно, с чем предстоит иметь дело? — уточнила Огги. В свете того, что начал Берто с джедаев, может статься, что из-за них сыр-бор и начался…       — Кто-то повадился их есть, — охотно поделился Темный. — Ходит как в кондитерскую. Бластерные болты его не берут. Я присмотрелся к местности и нашел поблизости храм. Под храмом целая сеть туннелей. Часть из них уничтожена, часть — заполнена лавой. Кое-что уцелело.       — Думаешь, по ним в поселение тварь и бегает?       Интересно, что за зверь такой, что его болты не берут… Или не зверь.       — Это версия. Война закончилась очень и очень давно. Что могло остаться в храмах, знают только джедаи. Что могло появиться за эти годы — не знают и они.       — Там вообще что-то живое водится? Ну, помимо поселенцев.       — «Черное солнце», тулрусы, культисты Черной Стражи, контрабандисты, археологи. Богатый выбор.       — И тянет же туда кого-то… — криво ухмыльнулась девушка. В свою бытность контром ей тоже доводилось ошиваться по тем еще помойкам галактики, но с климатом там, как правило, было получше. В рамках существования без защитного костюма.       — Культисты там живут. «Черное солнце» держит базу. Горняки — работают. Сейчас на планете очень сильна Темная Сторона, так что как минимум первых я хорошо понимаю…       Сильна Темная Сторона, значит… Огги невольно поежилась. Она точно знала, что ей ни за что нельзя возвращаться на Коррибан. А вот что будет на любой другой Темной планете, предстояло выяснять экспериментальным путем. И лучше бы Берто предупредить…       — Существует некоторая вероятность, что я там находиться не смогу, — тихо произнесла девушка, виновато глядя на Темного из-под челки.       — Отчего? — спокойно уточнил тот, глядя на девушку странными, почти нечеловеческими глазами.       — У меня… сложные отношения с Темными планетами, — уклончиво отозвалась она.       — С Темными планетами, с духами покойных форсов… — насмешливо заметил Берто. — И в чем же они проявляются, эти сложные отношения?       — Духи сами за мной таскаются, — мрачно ухмыльнулась девушка. — На эту тему все вопросы к ним. А насчет планет… Может, просто придется закрыться покрепче, а может, сразу крыша уедет… На Коррибане я свихнусь гарантированно, а с остальными… не проверяла.       — Можем проверить здесь и сейчас, — предложил Тень, откровенно хмурясь. Он совершенно не представлял, как закрыть девушку. Будь он Светлым, можно было бы что-то придумать… Но пытаться уберечь человека от Тьмы с помощью Тьмы?..       Да и надо ли?       В любом случае, видеть Огги сумасшедшей он не хотел.       Девушка согласно кивнула. Вот тут испугаться бы, только страха как раз и не было. Каким-то образом она чуяла, что вреда ей Берто не причинит, и выбраться в случае чего поможет.       — Если ты знаешь, как…       Потому что она сама — не знала.       — Проверить как раз несложно, — пояснил Тень. — Этот корабль тоже, знаешь ли, не Светом пропитан. В рубке кристалл. Способности усиливает незначительно, но… По твоим меркам, пожалуй, достаточно серьезно. Попробуй с ним поработать.       — Хорошо, — Огги шагнула к лифту, постепенно наращивая концентрацию в Силе. Как с таким кристаллом следует работать, она решительно не представляла. «Ладно… На месте разберемся. В крайнем случае спрошу».       Почуять кристалл оказалось легко. Схожим образом отзывался камень в мече, который ей дал Оберон… Только этот был куда ярче и на порядок темнее. Или же просто она стала лучше чувствовать такие вещи. Как бы там ни было, сейчас Тьма кристалла ощущалась очень остро, казалась почти живой… и не заставляла разум в панике забиваться под щит. Напротив, где-то очень глубоко, лениво, словно во сне, шевельнулось нечто, почуявшее некое сродство с тем, что жило в кристалле.       Берто исподлобья, но не зло, смотрел девушке в спину. Оказалось легко. Может быть, даже слишком легко.       Хороший потенциал…       Сосредоточенный на чем-то своем Тень направился следом.       Кристалл был готов сотрудничать. Он тоже почуял сходство. Слабое как дуновение ветерка. Но этого было достаточно. Он готов был выполнять свое предназначение — усиливать, фокусировать, направлять. Именно то — тайное, скрытое, едва живое.       Надежно загнанный в глубокую спячку мрак становился все ощутимее. Вот только Огги была вовсе не уверена, что будить его стоило. Чем он станет? Тем отпечатком, по которому Темный мир опознает и примет ее — или дырой к разуму, сквозь которую ее сожрут?       Впрочем, ведь именно это ей и нужно проверить?..       Тьма, подкормленная кристаллом, оживала, возилась внутри плотным мохнатым комком. Какая-то часть сознания отчаянно восставала против этого пробуждения, но сначала Огги старательно с ней боролась, а потом довольное мурлыканье Тьмы ненавязчиво заглушило все прочее.       Ощущение присутствия Берто стало почти нестерпимым. Это был его корабль, его кристалл и он, вдобавок ко всему, стоял за спиной, ненавязчиво контролируя происходящее.       — У тебя есть время укрепить и нарастить щит, — донеслось сзади. — Пользуйся.       Девушка коротко кивнула, заодно откликаясь и в Силе, больше непроизвольно, чем сознательно. До сих пор она поднимала щит, чтобы защищаться от Тьмы. А теперь — укреплять его с ее же помощью?       Да какая, к ситам, разница! Это же ее Тьма.       Отчего-то было легко и весело, тем особенным, злым весельем, которое приходит, когда бояться уже поздно. Даже просто находиться в Силе казалось проще и легче. И щит вырастить будет легко. Не глухую стену, дающую защиту, но и начисто отрезающую от мира, а правильный щит, крепко закрывающий разум, но не лишающий способности видеть то, что происходит снаружи.       «Как мозги в прозрачную банку сложить» — родилось странное сравнение, и Огги улыбнулась этой мимолетной мысли.       Яркое, пожалуй, даже слишком, присутствие Темного только подстегивало, заставляло укреплять щит не только потому, что надо, но и для того чтобы чуть приглушить это ощущение.       Рядом вдруг обнаружился еще один кристалл, встроенный в броню Тени, но Берто деликатно увел внимание девушки в сторону. Когда результат ее работы стал удовлетворительным, Темный одобрительно дотронулся до плеча ученицы.       — Так хорошо.       Огги неохотно отпустила кристалл и вынырнула из Силы. Клочок темноты внутри словно прикрыл глаза в терпеливом ожидании следующего повода скользнуть на волю.       К Берто она повернулась с подозрительно довольной улыбкой.       — Получилось?       Она была почти уверена, что что-то определенно получилось. Но то ли?       — Для первого раза неплохо, — согласился Тень. — Думаю, стоит отдохнуть.       Огги согласно кивнула. Она пока не чувствовала усталости — еще не схлынула странная эйфория от взаимодействия с кристаллом, но достаточно хорошо представляла последствия работы в Силе.       Взаимодействие с Тьмой утомляет сильнее, чем работа со Светом. Берто знал. В обрывках странных, будто чужих воспоминаний иногда обнаруживались интересные вещи.       Знал он и то, что у Темных рост в Силе проходит быстрей.       — На Мустафаре придется очень много работать…       — Я справлюсь, — пообещала Огги, смягчая несколько самоуверенное заявление веселой ухмылкой. — Куда деваться-то…       Берто внимательно посмотрел на девушку. Этот взгляд почему-то живо напомнил сцену перед боевой вылазкой на чужой корвет.       Ту проверку Огги хорошо помнила, и вряд ли вообще могла забыть хоть когда-нибудь. С самоконтролем с того времени у нее стало чуть получше, да и степень шкурной заинтересованности в этом случае на порядок ниже, а значит, куда меньше поводов срываться. Не важно, как: выкладываясь до состояния тряпочки в первый же «рабочий день» или радостно засовывая голову в какую-нибудь сарлаккову глотку.       Темному она ответила спокойный взглядом. «Я помню». В том числе и про то, что выбор так или иначе всегда есть.