Когда ясна ночная студь

Голый подлесок скоро кончился, и отряд оказался среди деревьев в два-три обхвата каждое. Стволы их отливали золотисто-красным в лучах заката, а трава вокруг была почти по-летнему зелена. Даже когда начало смеркаться, яркая листва над головами словно посвечивала. — Здешние жители по старым преданиям нашего народа живут прямо в кронах деревьев, — заговорил негромко Леголас. — Строят настилы на ветвях и на них уже сооружают себе дома. — Сейчас и нам неплохо было бы взобраться повыше, — Гимли держался за обух секиры, часто посматривая на восток. — Я знаю нравы орков не хуже уважаемого Боромира и не сомневаюсь, что за нами бежит немалая толпа. Мы им крепко насолили у Моста и тем более — в воротах. Орки и меньшего не прощают. — Так и поступим, — поторопился высказаться Арагорн. — Пусть кто-нибудь залезет первым и поможет подняться остальным. «Как втащить без веревки хозяина и господ Мерриадока и Перегрина?!», — Сэм был готов своей рукой оборвать себе уши. Но увидел, как Боромир и остальные снимают с себя пояса и перевязи, и чуть успокоился. Леголас тем временем подошел к ближайшему дереву, легко подпрыгнул и начал подтягиваться на нижний сук. И тут сверху послышался короткий звонкий окрик. Трандуилион тут же оказался на земле. — Не шевелитесь! — прошептал он. Из ветвей прозвучало несколько вопросов на том же языке, мюрквидский королевич отвечал. Фродо заметил, что рука гондорца лежит на рукояти меча. — Наверху здешняя стража, — повернувшись к спутникам, сообщил Леголас. — Они говорят, что давно нас разглядели. Их предупредили о нашем приходе, но они интересуются, почему нас только восемь. — Скажи им, что Гендальф погиб в Мории, — глухо произнес Арагорн сквозь повязку. — И что следует в скором времени ждать орочьей погони, — посматривая через плечо, добавил Боромир. Трандуилион выкрикнул вверх несколько фраз, ему снова ответили. С чуть слышным пощелкиванием вдоль ствола развернулась веревочная лестница. — Тебе велено подняться вместе со мной, Фродо, — Леголас придержал нижнюю ступеньку. — Как?! Я… не могу! — до кроны был десяток фатомов. — Закрой глаза и постарайся крепко держаться за перекладины, я буду страховать тебя сзади, — торопил эльф. Бэггинс изо всех сил зажмурился и ухватился за гладкую палку. Он подолгу шарил руками впереди себя и тыкал в воздух ногами, чувствуя, что его держат за пояс. Наконец еще одна рука ухватила его за ворот и втащила на что-то широкое. Фродо осмелился чуть оглядеться сквозь прищур. Он находился в самой гуще веток на сколоченном из досок помосте без всякого ограждения. Сквозь щели между досками проглядывала шуршащая темнота. Рядом сидел кто-то, закутанный в плащ. Леголас словно втек в люк, опустился на колени и заговорил с сидящим на своем языке. Потом кивнул и скользнул вниз по лестнице. Вскоре из люка показалась голова Сэма, потом на доски выкатились Мерри и Пин, за ними последовали их мешки. Лесной эльф поднялся последним. — Командир заставы Халдир велел вам, хоббитам, провести ночь на этом талане, — сказал Леголас шепотом. — Остальные забрались на соседнее дерево. Ложитесь и не шумите. — Да как тут спать! — охнул Мерри. — Подует ветерок, и мы все покатимся вниз как мешки! Сэм пристроился от края настила, отгораживая Фродо. Усталость скоро победила страх высоты. Хоббиты уснули. Фродо вроде бы слышал грубые голоса внизу и видел какие-то горящие глаза среди ветвей. Даже разглядел широкую морду не то волка, не то медведя. Дернулся, но наткнулся на Сэма и понял, что ужасы привиделись во сне. Плащ грел плохо, в щели поддувало, ноги ныли в коленях и лодыжках, пропасть внизу тянула к себе… На рассвете Леголас разбудил хоббитов. Спускаться с закрытыми глазами было еще страшнее, хотя эльф уверял, что всегда успеет подхватить, если кто-то оступится на раскачивающейся лесенке. Потому ему пришлось взбираться наверх аж четыре раза: последний — чтоб спустить хоббичье имущество. Остальные члены отряда уже собрались в путь. — Далеко еще идти-то? — Сэм глянул вверх и передернул плечами. — И позавтракать не дали, хоть бы и своими сухими корками… У берега ожидало новое испытание. Стражники Лотлориэна натянули над водой три веревки и предложили переходить по нижней, держась за две другие. Эльфам эти верхние оказались чуть выше пояса, а хоббитам — над головами. Все, кроме Пина, по несколько раз оступились и повисли на руках, суетливо разыскивая пятками опору. Арагорн попытался поднять Фродо себе на спину, но скривился и оставил на траве. Тому пришлось перебираться самостоятельно. На другом берегу за узкой полоской луга начинался такой же светлоствольный лес. Путники уже собирались навьючить на себя мешки и следовать за проводником. Но тут навстречу им шагнули еще двое эльфов с серо-зеленом. — Халдир говорит, что дальше они могут пропустить гнома, только если завяжут ему глаза! — Леголас обернулся к остальным с недоуменным и чуть растерянным выражением на тонком лице. — Что?! — Гимли отступил на шаг, схватившись за секиру. — Сдурели в своей глуши и принимают меня за орка?! Мой народ никогда не враждовал с эльфами! — И напомни страже, уважаемый Леголас, что в битве за Эрегион эльфийские стрелки стояли за строем пехоты Дурина, — жестко глядя на Халдира, вдруг заявил Боромир. — А потом вернулись в свой лес как раз коридорами Мории. Так гласит «История Нуменора», и вряд ли в нее вкрались ошибки. Выслушав мюрквидца, стражник снова заговорил. — Таковы нынешние законы, установленные владетелями этих мест, — вздохнул Трандуилион. — Тогда я иду обратно. Не позволю позорить себя и мой народ, изображая захваченного шпиона! — Ступивший на восточный берег Келебранта может покинуть Лотлориэн только с разрешения его Владык. Леголас мог бы и не переводить: стрелы уже лежали на тетивах всех троих стражников. — Остановитесь! — Арагорн прокашлялся и продолжил. — Я веду отряд, и мое решение будет обязательным для всех, слышите?! У нас нет другой дороги, кроме как через этот лес, и мы обязаны подчиниться здешним законам. Меня здесь знают, как и Гендальфа, потому не причинят вреда. — Ну, да, тебя тут сразу опознали, — гондорец убрал руку от своего меча. Дунадан потер щеку и продолжил: — Пусть глаза завяжут нам всем. Тогда это не выделит гнома и не станет для него оскорблением. Ты согласен, Гимли? Эреборец посмотрел на Леголаса, потом — с явным презрением — на стражу. — Жаль, не увижу я, как будет спотыкаться наш легконогий эльф! — Зато я услышу, как встряхнет землю падение многоуважаемого гнома! — Леголас уже был по обыкновению весел. — Мрачные времена, заставляющие союзников опасаться друг друга, — печально произнес Следопыт. — Нет, это союзники, боящиеся своей тени, — гондорец с усмешкой наклонился, чтоб стражнику было удобнее завязать на нем зеленый платок. Повязка прикрыла и уши, но Фродо вроде бы слышал шелест листвы над головой. И еще — словно отдаленную свирель, звук которой казался одновременно и ароматом. Легенды, что рассказывал в Ривенделле дядюшка Бильбо сами собой приходили на ум, рисуя невидимые глазами, но оттого еще более волшебные картины. Даже снова ушибленные о корень пальцы не вывели его из состояния некоего сна наяву. Несколько раз он даже натыкался на стволы, потеряв тропу под ногами. Кто-то сунул ему в руку край плаща — жесткого и пахнущего таким неуместным в этом лесу дымом. Где-то рядом тихонько ругался Гимли, бормотал свое Сэм. Но все это скользило по краю сознания, а собственное «сейчас» Фродо пребывало под первозданными звездами, где среди невиданных светящихся цветов танцевали прекрасные девы… Когда Леголас перевел разрешение проводника остановиться на отдых, Фродо даже удивился, насколько не чувствовал усталости. Сел на высокую траву, вытянул ноги. — Как же есть-то будем, а, хозяин? С завязанными глазами и свой мешок не найти! Да и в кустики надо бы давно, а то по дороге никак не получалось… Нужда в «кустиках» приперла совершенно неожиданно и самого Фродо, но как обратиться с таким делом к невидимой страже? К счастью, через некоторое время чья-то рука подняла его и отвела в сторонку. Голос Леголаса над ухом тихонько сообщил, что вот тут можно сделать свои дела. Потом прямо в руки совали куски хлеба и все той же колбасы, кружку с подслащенным питьем. Расстилая свой плащ, Фродо крепко стукнулся лбом с Сэмом, пытавшимся услужить хозяину вслепую. Согревшись о спину сына садовника и кого-то большого, прилегшего с другого бока, Фродо провалился в крепкий сон, полный все тех же цветов, звезд и дев. Утром пришлось обойтись без умывания, чтоб не мочить широкие повязки на лицах. Поели, шаря в мешках и в воздухе, когда передавали друг другу остатки хлеба и фляжки. И снова приминалась под ногами лесная трава, да чмокали лужицы на тропке. Дорога слегка виляла направо-налево. Иногда чувствовались словно бы бревнышки кладки, и пахло текучей водой. Доносились голоса эльфов не то из полусна, не то из отгороженной повязкой яви. — Отдыхаем! — крикнул впереди Леголас, и Фродо снова повалился на траву. Но не успел придвинуться на голос Сэма, как Трандуилион произнес весело: — Халдир говорит, что можно снять повязки! Владыки разрешили нам идти дальше без них! Дневной свет сперва ослепил Фродо. Потом он увидел, что сидит у подножия высокого кургана, вершина которого окружена рядами исполинских деревьев. В траве мелькали белые и золотистые цветочки, Желтые кроны плавали в бледно-голубом небе. Глаза видели — а сон продолжался. — Это Керин-Амрот, — сказал Леголас. — На нем жил некогда король эвайр Амрот — тот самый, что любил деву Нимродель и погиб, разыскивая ее. — А… можно мне подняться на него?.. — Конечно, Фродо! Я и сам хочу побывать там, чтоб рассказать в нашем лесу, когда вернусь в него. Вместе с непременным Сэмом они поднялись в круг мэллорнов. Ветер шлепал листвой высоко над головами, чуть трогал траву вокруг серебристых стволов. И Фродо показалось, что кто-то снова смотрит на него. Но это не был тяжелый ищущий взгляд Врага. Его видели, понимали радостно-сумбурные ощущения; знали, что на шее у него болтается ставшее неощутимо легким кольцо. А потом нахлынуло чувство не то печали, не то мечтания. И вместо зеленой травы у ног заколыхались волны никогда невиданного моря у неведомых берегов… — Пойдем! — снова беспечный Леголас тронул хоббита за плечо. — Не то пропустим обед, а для вашего племени это большое несчастье! У подножия холма стоял Арагорн. Полотенце свое он снял еще когда им завязывали глаза. Но, несмотря на распухшую щеку на лице Дунадана было умиротворенно-блаженное выражение. Остальные сидели на расстеленных плащах и уже ели неведомо как появившийся у них белый хлеб, смазывая ломти пахучим медом. Только гондорец что-то черкал кончиком ножа по куску коры, поглядывая в небо. Впрочем, на его плаще уже виднелись хлебные крошки. Дальнейший путь был недолог. Тропа вывела на широкую луговину, за которой надо рвом впереди совершенно невообразимо громадных деревьев, белела высокая стена. — Это столица Лотлориэна крепость Карас Галадон, — пояснил на ходу Леголас. — Нам придётся обойти ее вокруг, потому что ворота с другой стороны. По белой мощенке шли до глубокой ночи, и Фродо без конца смотрел налево — там в темных кронах зажигались все новые огоньки, золотые, голубоватые, чисто-белые. За воротами начался узкий коридор между двумя каменными кладками. Отряд описал еще один круг по периметру холма, а наверху в кронах звенели голоса эльфов, и звучала чуть слышная музыка не то арф, не то серебряных колокольцев Наконец они остановились у огромного фонтана, за которым поднимался ствол еще одного мэллорна. — Это дерево — жилище Владык Лориэна, — пояснил Леголас. — Они желают, чтобы первыми шли мы с тобой, Фродо, а остальные следом. — Ну, так я буду первым из остальных, — послышался шепот проталкивающегося вперед Сэма. Лестница вилась вокруг ствола, минуя домики на помостах, пока не закончилась перед люком последнего, застилающего снизу всю широкую крону. Фродо первым делом увидел посреди помещения одинокую колонну и не сразу понял, что это всего лишь ствол самого дерева. По сторонам, кажется, были ветви… или стены так раскрашены под листву, сверху что-то вроде потолка — после долгого подъема глаза видели плохо. Но вот живую ветвь над двумя креслами спутать с нарисованной было невозможно. Двое поднялись с тех кресел — в длинных одеждах, серебряных венцах, словно одетые сиянием. Фродо только заметил, что у одного волосы, волной стекающие по плечам белые, а у другого словно бы из золота. Слова приветствия, произнесённые кем-то из этих чудесных хозяев, отдавались в голове на родном языке хоббитов. Каждого из членов отряда приветствовали они отдельно, воздавая хвалу. Потом Бэггинсу велели сесть рядом с сереброволосым. О чем шла речь дальше, Фродо почти не запомнил. Кажется, Владыки печалились по Гендальфу и упрекали их всех, что те снова невольно разбудили Ужас Мории… Золотоволосая, оказавшаяся той самой Владычицей Галадриэлью, на миг задержала взгляд на Бэггинсе — и тот увидел перед собой две колеи с гривкой зеленой травы между ними, почувствовал встряхивающую рысцу пони под собой, услышал стук копыт по сухой земле, ощутил запах липового цвета. Осталось обогнуть вон ту купу ив, и откроется мостик, за которым пологий подъем к Бэг-Энду… Когда остались позади витки лестницы, Фродо оставили последние силы. Он не понял, почему вдруг оказался на ковре возле зеленой полотняной стены. Очнулся, только почувствовав, как верный Сэм подсовывает ему под спину подушку. — Наконец-то земля под ногами! — бормотал сын садовника. — Хоббиты — они не белки, чтоб жить на ветках… Хозяин, руки-то помыть перед ужином желаете? Вон в углу рукомойник привешен. А за пологом бадью поставили, больше мучиться не надо с этим делом. Подав полотенце, Сэм принялся расставлять на низком столике крынки и крыночки, добывая их из плетеного короба. — Эльфы всякую снедь принесли. Запах — хоть на сухой хлеб мажь, пирожным покажется. Садитесь, хозяин, а то господа без вас лучшее отведать норовят. Среди усевшихся уже за ужин спутников Фродо не увидел Леголаса. Наверное, эльф убежал к сородичам. — Я вот думаю, — продолжал Сэм, наливая что-то прозрачное и душистое в кружку Фродо. — Оно, конечно, красиво все это: деревья там, фонарики… Только дерево это все же не дом. И как они, эти Владыки, в длинном-то по этим лестницам ходят? Если ветер сильный, то ведь и сбросить может. Помните, хозяин, как нас на Карадрасе в пропасть тащило? И сверху там вроде и не накрыто. Польет дождь… или гусеница за шиворот свалится. Они такие противные бывают, шерстяные. Потом еще место это чешется… — Да перестань ты чушь молоть! — возмутился Мерри. — Лучше скажи, чего это честная физиономия твоя закраснела помидором под взглядом Владычицы? Прямо как будто Рози на тебя посмотрела. — Ой, да что там, господин Брендибэк! Сравнили тоже… Это все равно что вон звезду в жены пожелать. Эльфы, они вообще… эльфы. А Владычица… Она как бы внутри головы спросила — что бы я сказал, если бы она меня вот сейчас домой отправила. И денег на домик с садиком дала. — Ну, а ты что? Не согласился? — Пин даже жевать перестал. — Если бы с хозяином обратно, то, конечно… А раз хозяин дальше пойдет, то и мне дорога за ним, ясное дело, господин Тук. Фродо вспомнил свое видение дороги домой, и его осенило: а ведь королева всем вот так, взглядом, что-то предложила. И до того явственно, что хоть рукой потрогай. — А что тебе показали, Мерри? — спросил он, поставив кружку. — Тоже домой? Тот кивнул, потом помотал головой, не желая раскрывать свое видение желанного. — Не нравится мне такой способ беседы, — сурово произнес Боромир. — Испытание без предварительного согласия. Да еще копаясь в головах в поисках ответов. И выражая недовольство, когда в голову не пустили. Каждый вправе сам принимать решения и нести ответственность за них. Тебе, полагаю, тоже было предложено бросить все и вернуться в свой Шир, Фродо? Бэггинс предпочел не ответить и даже не глянуть в сторону Денеториона. — Не люблю непонятных намерений. А у этой Владычицы свои намерения имеются, если она пожелала узнать наши без нашего ведома. — Не толкуй о том, чего не знаешь! — сквозь зубы промычал Арагорн. — В преданьях говорится, что Владычица Галадриэль ушла от зла братоубийственной войны и осталась чиста. И в земле ее нет места Злу. Я не противился ее испытанию, потому что не таю темных мыслей. А вот тому, чьи помыслы нечисты… Не договорив, он схватился за щеку. Гондорец, ухмыльнувшись, придвинул Дунадану кружку теплой воды. Ноги перед сном пришлось мыть в желобке, вытекавшем из фонтана. Чего настелили под ковры здешние жители, думать было некогда — после холодной земли, камня и веток постель показалась облаком. Сэм устроился у самого выхода, прикрыв Фродо еще и своим плащом. Пробуждение тоже оказалось самым приятным. Правда, некоторое время Фродо не мог понять, где он очутился. Навес над головой сперва показался ветками кустарника, и только приглядевшись, хоббит понял, что это так разрисовано полотно. Ворс зеленого с коричневым ковра, кожаный валик под головой и мягкое одеяло навели на мысль, что он еще в трактире в Бри. Плеск недалекого фонтана все прояснил. Фродо хотел было вскочить и поскорее выйти из шатра, чтоб снова оказаться в прекрасном мире эльфов. Но потом решил, что эльфы никуда не денутся. А вот полежать на мягком в тепле можно позволить себе подольше. После стольких-то ночевок в холоде и страхе! Вот когда Сэм начнет накрывать на стол… Пришлось все же подняться до завтрака — нужда в бадейке не дала снова задремать. Фродо поплелся к занавесу, на ходу развязывая пояс. И тут странный звук заставил его попятиться. За толстым полотном кто-то сдавленно мычал. И с такой мукой, что Фродо бросился к своему ложу в поисках не то кинжала, ни то способа спрятаться. Через несколько мгновений он вспомнил, что находится в эльфийском королевстве, где ничего ужасного случиться просто не может. Потому осторожно приблизился к занавесу и выглянул в щелку. Арагорн, стоя лицом к бадье, завязывал штаны. — Дунадан! Что, опять зубы? Тот что-то буркнул в ответ, прихлопнул деревянную крышку и поплелся к своему ложу. Но держался не за щеку, а почему-то за низ живота. И к столу он не пошел. — Леголас, — гондорец вытер пальцы своим полотенцем, сгребя на широкий лист птичьи косточки. — Можешь поискать каких-нибудь целителей? Хоббиты кашляют и сморкаются, у меня в груди свистит, а наш Следопыт вообще расхворался. Трандуилион энергично кивнул и выскочил из шатра, не потрудившись убрать за собой. Фродо наконец увидел эльфийских дев наяву. Пришли сразу две — высокие, беловолосые, в длинных платьях: зеленом и голубовато-сером. На хоббитов и Боромира они только посмотрели издали, зато возле Арагорна грациозно присели на валики. Одна точно так же, как Леголас, поводила ладонью над щекой, поясницей и животом больного, вторая сказала две певучие фразы. Еще несколькими словами они обменялись у выхода с Леголасом. Вскоре пришли три эльфа. Двое помогли Арагорну подняться и увели куда-то. Третий, пересчитав взглядом остальных, пропел фразу лесному королевичу. — Нас приглашают помыться горячей водой, — Леголас, кажется, тоже обрадовался. — Потом вы получите лекарства от ваших болезней. Арагорна целители пока забрали к себе. Баней, как ни странно, оказался тоже большой шатер. В нем на каменном очаге грелась вода, на скамейке оказалось мыло в берестяной коробочке. Можно было не беспокоиться насчет брызг — вода стекала сквозь решетчатый пол в яму. Гимли со всеми мыться не пошел, остался сидеть возле шатра, дожидаясь, когда освободится. Фродо уже давно заметил за гномом особую стеснительность и не удивился. Сэм черпал воду, старательно тер спины, хозяину не поленился помочь вымыть ноги. — Уважаемый Сэмвайз, теперь твоя очередь! — провозгласил Боромир, помахивая лубяной мочалкой. — Ох, господин, вы меня только в блин не раскатайте! — в голосе сына садовника звучала некоторая опаска. — Потом потрясем за волосы, ты снова надуешься, — Мерри болтал пятками в тазу, блаженствуя в тепле. Фродо тоже сидел на скамье, потихоньку поливая колени из ковшика и поглядывая на сложенную у входа одежду. Кольцо он спрятал под подкладку куртки, но просто не мог быть спокоен, коли оно не висело у него на шее. Сэм охал под могучей рукой гондорца: — Кожу не сдерите так, господин!.. На ноге-то у вас заживает, да? Это стрелой попало? Там, у Моста? — Стрелой. К счастью, не отравленной. Тот огонь из пропасти помешал нас всех перестрелять на месте, слепил оркоту… Готов! Сэм вскочил, быстренько окатился из ковшика и кинулся к одежде: — Хозяин, вытирайтесь, а я сейчас стряхну все хоть немного… — Не смей трогать! — Фродо чуть не упал, споткнувшись о тазик. Подбежав, схватил свою куртку, потом принялся натягивать штаны. Когда просунул голову в ворот рубашки, наткнулся на огорченный взгляд Сэма и краем глаза заметил неприятную усмешку Боромира. — Пожалуй, почтенный гном! — Леголас изобразил перед Гимли угодливый поклон. — Там, кажется, на донышке осталось немного кипятка. На бороду вполне хватит! Тот фыркнул и плотно затянул за собой занавес входа. — Теперь постирать бы все, — заметил гондорец, расчесывая мокрые волосы. — В конце водотока из фонтана есть бассейн для стирки, — сообщил Леголас, уже поглядывая на кроны отдаленных деревьев. В их шатре весь столик оказался заставлен разноцветными фарфоровыми бутылочками. Пришедшая на закате дева в зеленом долго объясняла Леголасу, кому и сколько надо давать лекарств. Выпив кружку чуть горчащего зелья, Фродо спал без сновидений. Насморк и кашель начисто пропали на четвертый день житья в древесном городе. Заживали ушибы и порезы, собранные в бегстве из Мории. Фродо уже подумывал погулять хотя бы в пределах стен. Скажем, попроситься с Леголасом, который каждое утро исчезал до заката. А иногда и до следующего рассвета. Прохаживаясь около фонтана, он наткнулся на гондорца и гнома. Те сидели на земле, чертя по ней сучком. Фродо подошел поближе и увидел извилистую линию справа от зубчатой. — Мы сейчас где-то здесь, — Боромир потыкал своей палочкой около тонкой линии поперек соединившей прежние две. — Келебрант от нас на юге, потому что второй раз мы его не переходили. — Нет, пожалуй, мы поближе к горам, — усмехнулся гном. — Хоббиты шли вслепую, так что за день мы сделали не больше двух с половиной лиг. И здешняя река не так далеко. Денеторион наклонил голову к левому плечу. — Хоть и великие тут мудрецы живут, а о кхазад знают мало, — Гимли погладил попышневшую бороду. — Если бы мы не умели запоминать повороты, то под землей бы дорог не находили. — И все-таки я за путь по реке. — Меньше всего мне хочется болтаться посреди мокрети в деревянной скорлупке! Но пешком мы проходили за три дня меньше, чем любой из нас двоих прошагал бы с рассвета до заката. Так что теперь я согласен с тобой: Келебрант и Андуин нас повезут. — Ты не собираешься домой? — Пока нет. И Леголас мечтает посмотреть мир, раз подвернулся случай. — Тогда вы увидите величайший город Северо-Запада. Фродо понял, что Боромир с Гимли обсуждают дальнейший путь. И оба собрались в Минас Тирит. Но что делать ему? Он же должен… Словно холодом потянуло от подошвы холма. Гендальф сгинул, Арагорн болен — от кого ждать помощи? — Фродо! — окликнул его вдруг гондорец. — Хорошо, что тебя не пришлось искать. Мы здесь выбираем самый легкий путь на юг и сошлись на плавании по Андуину. Каково твое мнение? — Я… Я еще не знаю… Давайте подождем еще немного. — Ждать уже нечего, — мотнул бородой гном. — Все здоровы, кроме Арагорна. Припасов нам, надеюсь, выделят. А время уходит. Помнишь, сам Гендальф торопил нас от самого Ривенделла. — Ну, а как же Дунадан?.. — Фродо было не по себе. — Пока соберемся, может, и он встанет на ноги. Леголас говорил, что мало понимает в болезнях Людей. Я тоже не силен. Но Арагорн не ранен, у него просто болят спина, зубы… и еще одно место. Должно же оно зажить в тепле? Фродо провел беспокойную ночь. Согласиться с гондорцем и гномом означало вскорости покинуть безопасный Лориэн и снова жить в страхе и неуюте. А потом… потом вообще Мордор! Остаться у эльфов и ждать выздоровления Арагорна было бы куда приятнее. Гендальф требовал спешить, но Гендальфа больше нет. А Саурон есть! И есть Кольцо на цепочке… Утром Сэм что-то очень усердно увивался вокруг Боромира, словно тот сделался вторым его хозяином. Тот же перешучивался со слугой, как с равным, и дважды за завтраком посоветовал Мерри брать принесенные блюда самостоятельно. — Нам еще шагать и шагать. Поучился бы ты еще и готовить, господин Брендибэк. Мало ли что может случиться. Пин, и без того поглядывавший на Денеториона с уважением, тут же принялся собирать грязную посуду в корзину. А потом еще и отправился с ним, Гимли и Сэмом стирать белье. Фродо, вернувшись к обеду, застал своего слугу размахивающим вокруг себя кинжалом. — Господин Боромир показал… как это… засеку. Ну, как рубить по ногам снизу вверх. Сказал, что нам, хоббитам, прием будет как раз впору. Если хотите, хозяин, он и вас поучит. Мерри и Пин по другую сторону шатра с кряканьем скрещивали короткие прямые палки. — Сэм, обед принесли? Сын садовника чуть не воткнул кинжал себе в живот, торопясь найти ножны. — Ой, хозяин! Что-то я подзанялся слишком. Принесли уже, сейчас накрываю! Когда насытившиеся хоббиты полезли в мешки за трубками, Боромир обратился к лесному королевичу: — Что сказали тебе целительницы и как чувствует себя Арагорн? Леголас, недовольно поглядывавший на черпающих из кисетов курительную траву хоббитов, быстро ответил: — Дунадану следует еще некоторое время избегать охлаждений и переноски тяжестей. Но зубы его больше не беспокоят. — Каково это время, ты не спросил? — Около круга Итиля… Если уважаемые хоббиты снова будут чадить в шатре, к ужину меня не ждите! Фродо присел на валик, который вынес на травку верный Сэм. Гондорец, держась в отдалении от «четырех маленьких Ородруинов», крутил свой меч. Почти сразу к нему присоединился Гимли, свирепо рубивший секирой собственную тень. — Эх, хозяин, мне бы вполовину, да хоть на четвертушку так научиться! — Сэмова трубка бесполезно дымила на земле. — Да только господин Боромир торопится домой. И господа Леголас с Гимли хотят идти вместе с ним. Фродо подавился затяжкой. Если уйдут эти трое… Только до Онтло столько же, сколько от Ривенделла до Мории. А от Онтло дальше на юг… Карта помнилась плохо, но ясно было, что многие-многие лиги диких земель. Арагорн, конечно, великий следопыт. Просто ему не подвернулся еще случай по-настоящему показать свое мастерство. Но сможет ли он один защитить всех? И сколько припасов уместится в четыре хоббичьих мешка и один — воина? Лука в руках Дунадана видеть ни разу не довелось, а с одним мечом не поохотишься. Походив по Комариным топям, Фродо в этом уверился. Кулики взлетали из-под ног, а утки просто отплывали в сторону, презрительно косясь на путешественников. Да и оленя не вызовешь на поединок! — Господин Леголас говорил, что здешние и дорог-то дальше леса за рекой не знают… То есть, знают, но которые давным-давно были. При каком-то наместнике Кирионе. Вы слыхали о таком, хозяин? Я у господина Боромира спросил, так он только посмеялся и сказал, что тот правил тысячу лет назад. За тысячу лет любая дорога лесом зарастет, уж это я точно знаю! — Сэм, перестань болтать! Лучше вон пойди и поучись мечом рубить, что ли! — Можно, хозяин?! — Сэм сорвался с места, так и не вспомнив о потухшей трубке. В окутанных сумерками кронах мэллорнов снова загорались разноцветные огоньки. Фродо бродил возле беседки, оплетенной непривычными растениями. Листья с них уже упали, но гроздочки красных ягод еще висели. Разжевав одну, он сразу ее выплюнул — кислющая. Далеко за фонтаном все слышались удары палок и громкие команды Боромира. Поучаствовав было в этой забаве, Бэггинс получил чувствительный удар по руке и включаться снова не хотел. До ужина еще оставалось время и хотелось уйти подальше, чтобы напрочь забыть о мечах, мешках и будущей дороге. Кто-то высокий бесшумно соткался из белой тени. Фродо поднял глаза — и отступил на три шага. Прямо к нему шла Владычица. — Приветствую тебя, Фродо, — прозвучал ее певучий голос. — Дозволь мне разделить твою прогулку. — Здесь повелеваешь ты, госпожа, — пролепетал хоббит, чувствуя, как его обволакивает что-то мягкое и теплое. — Твои думы печальны от неминуемого расставания с Золотым Лесом, — тихо произнесла Галадриэль. — Я… хотел бы… — Но должен уйти, — кивнула та спокойно. — Среди твоих спутников иные уже полны нетерпения. — Ты говоришь о Боромире? Он стремится домой, и я его понимаю, но… — Ты еще не выбрал путь? Или другие смущают тебя? Мне ведомо, что ты сам пожелал нести в Мордор роковое кольцо. Фродо сейчас не мог уже сказать, точно ли пожелал. Там, у Элронда, его что-то словно толкнуло сказать, что пойдет именно он. После, в пути он все пытался вспомнить, какие такие мысли были причиной согласия — и не мог четко сказать себе «потому что». Кажется, Гендальф заявил, что Кольцо обрело нового Хранителя и не может вернуться к Бильбо… Да, он, Фродо, и сам не смог бы Его отдать. Когда дядюшка попросил только взглянуть, руки сами прижались к груди, где под курткой висело Оно. После Морийского Моста часто одолевало желание сбыть Его хоть кому-то и отказаться от ужасного путешествия. Чтоб Кольцо нес к Ородруину кто-то сильный и смелый. Вроде Арагорна… или Боромира. Только не маленький хоббит! А что если… — Госпожа! Я слышал, что ты когда-то приплыла сюда с Заокраинного Запада. Арагорн называл тебя мудрейшей Владычицей. Я… боюсь, госпожа! Сам Гендальф не смог одолеть то чудовище огня. А Саурон еще страшнее! Что я могу против него? Может быть, ты возьмешь Его и поручишь кому-то другому? Левая рука сама полезла под куртку, где ощутился проникавший через сукно внезапный холод. — Ты готов отдать Его мне? Просто отдать, даже без моей просьбы? — голос Владычицы внезапно зазвенел. — Да, ты желаешь избавиться от Него всем сердцем. Сейчас. А что будет потом? — Я пойду домой… — Домой… Я тоже хочу вернуться домой, хоббит. На мгновение исчез темный лес вокруг, и перед Фродо открылась морская даль. По волнам убегал прочь серый кораблик. — Ты всего лишь маленький хоббит. Однако именно тебя избрал Гендальф. На первый взгляд это странно. Но если вдуматься… Желание отдать Кольцо исчезло мгновенно. Фродо схватился за ворот куртки, оглядываясь на освещенный шатер вдали. — Будет так, как задумал Гендальф. Я уплыву за Море и снова стану Артанис. Средиземье останется Людям, и судьба каждого живущего здесь исполнится. Завтра ты придешь ко мне со своими спутниками. Владычица шагнула в сторону и слилась со стволами мэллорнов. Вернувшись в шатер, Фродо никому не рассказал об этой беседе. Подъем в древесный чертог Владык при дневном свете оказался для Фродо и остальных хоббитов серьезным испытанием. Они после первого же поворота лестницы зажмурились накрепко и шагали, держась за плащи остальных. Только услышав снова приветствие Галадриэли, Фродо решился открыть глаза. Потом сереброволосый Келеборн сообщил, что восточный берег Андуина захвачен полчищами Врага, а мосты Остгилиата разрушены. Фродо вспомнил, что об этом же говорил в Ривенделле Боромир. — Вы можете остаться в Лотлориэне, пока судьба Средиземья не решится. Потом… кто-то из нас, возможно, сумеет добраться до Моря. Бэггинс услышал справа медленный выдох и шуршание перевязи. Поскольку Арагорна с ними не было, длинный меч мог висеть только на гондорце. Владычица обвела всех взглядом. Фродо словно увидел расстилающуюся перед ним гладь реки — такой, что не видно другого берега — серые горы, а потом — кораблик с огоньком на мачте. — Они пойдут дальше, — прозвучал глубокий женский голос. — Судьбу Средиземья пока что решает Гондор, — вдруг жестко произнес Боромир. — И мое место — на моей земле. — Но пойдут ли с тобой остальные? — вопросил Владыка. — Арагорн тоже стремится встать на защиту Минас Тирит, но он еще нездоров. При этих словах Фродо заметил быструю усмешку Денеториона и прищур гнома. — Любой путь ведет на юг. По пути сможем узнать, как изменилась обстановка на восточной границе. Тогда наши решения будут обоснованными. — А что, хозяин, ведь прав он, — зашептал за спиной Сэм. — Все равно ведь Мордор на юге будет… Фродо передернуло, а Галадриэль коротко посмотрела на сына садовника. Тот мгновенно замолчал, словно задумавшись. — Я полагаю, вас обрадует возможность облегчить путь, — снова заговорил Келеборн. — Среди вас должны быть умеющие обращаться с лодками. — Я тоже умею! — воскликнул неожиданно Мерри. — В таком случае мы дадим вам лодки, достаточно вместительные и легкие, чтоб вы смогли обойти с ними все препятствия на Андуине. — Мы благодарны вам за помощь в исполнении нашего долга! — Боромир резко выпрямился, вскинув голову. Галадриэль задержала на нем взгляд гораздо дольше, чем на любом другом члене отряда. Гондорец смотрел прямо ей в лицо и не попытался отвести взгляда, как это сделали Пин и Мерри. — Отдохните перед дальней дорогой, друзья, — произнесла Владычица, поднимаясь с кресла. — Ваши дороги ждут вас. Завтра вам помогут шагнуть на них. Уже на земле Фродо робко обратился к сопровождавшему его эльфу с просьбой дозволить попрощаться с Арагорном. Леголас перевел его слова. Дунадан, оказывается, находился на низенькой платформе одного из мэллорнов близ самой городской стены. Домик на ней был построен из досок, а не сплетен из прутьев, как виденные хоббитами в кронах. И внутри обстановка была почти обычной: стол у самого входного люка, шкафчик и нормальная кровать. Арагорн как раз на кровати и полеживал, когда все семеро выбрались на белый пол жилища. Появление отряда его, казалось, сильно удивило. — Следопыт! — Фродо буквально пробежал те пять шагов, что отделяли кровать от входа. — Завтра мы уплываем! — Как?! — На лодках, арнорец. Война не ждет. Дунадан смерил Боромира несколько растерянным взглядом: — Ты возглавил отряд? — Нет. Путь наш определяет Бэггинс. Фродо показалось, что над его головой лязгнуло железо. Он даже обернулся удостовериться, что оба меча и секира отсутствуют в этом месте. — Фродо, дорогой, ты помнишь, что надо искать путь к Мораннону? — очень тихо пробормотал Арагорн. — Гендальф велел пробираться именно туда… Ох, ну почему со мной случилось это! — Потому что зимой спать на земле очень холодно, — Боромир не скрывал насмешки. — Но вижу, что ты уже не страдаешь от болей. И щека не распухшая. Еще через полдюжины дней ты будешь готов продолжать путешествие. И лодка для тебя, надеюсь, тоже найдется. — Да, Арагорн, ты нас догонишь на реке! — обрадовался Фродо. — Я буду очень ждать тебя! И поцеловал Следопыта в здоровую щеку. Остальные хоббиты, как принято перед расставанием, тоже облобызались с Дунаданом. Гном тряхнул его руку, Леголас приложил ладонь к груди. Почти спустившись в люк, Фродо услышал странные слова задержавшегося в домике Боромира: — Мой город обойдется без Сломанного меча, арнорец! И почти тут же потрепанные сапоги Денеториона оказались возле ушей Фродо. Следующее утро началось со сборов. По распоряжению Владык отряду выдали припасы и возместили часть утерянного снаряжения. Особо понравился Фродо новый серо-зеленый плащ из тонкой упругой ткани. — Свой я бы оставил прямо в шатре, — признался он Леголасу. — Но не хочется нарушать этой грязной тряпкой здешнюю первозданную красоту. — Сейчас покажу, как его скатать и повесить на плечо, — строго произнес Боромир, кулаком уталкивающий вещи в свой мешок. — До настоящего тепла еще очень долго. Особенно на реке. Не хочешь снова подтирать нос и кашлять ночами, Главный хранитель? Груз вырос на несколько ярдов изношенного сукна, но перспектива плыть в лодке, а не тащить его на плечах примирила с ним. Стража провела снова уменьшившийся отряд длинной тропой прочь от городской стены. Шли очень долго — солнце над кронами успело миновать больше половины дневной дуги, и дважды пришлось остановиться на отдых. Наконец, впереди заблестела река, и показался узкий деревянный причал, к которому были притерты три лодки серого дерева. Боромир остановился, сбросив на землю свою поклажу. — Узковаты, — сказал он, чуть глянув на лодки. — Может, откажемся от одной? Я возьму к себе всех хоббитов и свое снаряжение, а ты, Леголас, остальной груз и уважаемого Гимли? Боюсь, Мерриадоку не управить такой лодкой. — Справлюсь! — Мерри полез было через борт — и чуть не плюхнулся в воду, потому что привязной конец позволил суденышку отплыть от настила на полтора хоббичьих шага. Мюрквидский королевич вовремя поймал за шиворот обитателя брендивинского берега. — Лучше просто тащить за собой третью на буксире, — предложил эльф. — А если уважаемый Брендибэк так хочет, он может подруливать ее. Фродо не очень понимал, о чем спорил Боромир и Леголас, перекладывая мешки из одной лодки в другую. Зато Мерри суетился между ними, без конца давая советы. Пин прохаживался по берегу, швыряя в воду палки, Сэм бормотал что-то о сухарях и соли, Гимли просто рассматривал деревья над рекой. Когда поклажа была распределена, гондорец и эльф сели в две и неспешно пересекли заводь. — Нормально, можно отплывать. Леголас, кого из хоббитов посадишь к себе? — Можно, я поплыву с тобой? — Фродо тронул локоть Трандуилиона. Странные слова насчет Сломанного меча снова насторожили его, оставаться с Боромиром не хотелось. — Тогда и я с вами, хозяин! Гондорец глянул на Фродо через плечо и молча перекинул в свою лодку один мешок. Мерри важно уселся в привязной. Весла эльфа входили в воду без брызг и закручивали едва заметные водоворотики. Лодки заскользили прочь от причала, подгоняемые слабым течением. Фродо все смотрел на уходящий в прошлое белый камень отмостки, на возвышавшиеся над голым лесом золотые верхушки мэллорнов. Вот Келебрант влился в поблескивающую под вечерним солнцем Великую реку, противоположный берег которой казался серой лохматой ниткой. Излучина стала загораживать лотлориэнский причал. Фродо показалось, что он видит на покинутом берегу белую светящуюся фигуру Владычицы. «Ты найдешь для нас дорогу в Валинор!». Слова были непонятны, мысль чужда, тревожна и томительно-сладка, как чудесные видения в Лотлориэне. Фродо вдруг до дрожи конкретно понял, что все доброе окончательно осталось позади, а его дорога ведет сквозь страх к месту, зовущемуся Темными Вратами. И что Гендальф ничего не сказал о том, как их миновать и что делать дальше. Слезы сами потекли по лицу Фродо, такие же частые и тяжелые, как падавшие с весел Леголаса капли речной воды. — Что с вами, хозяин? — Сэм придвинулся ближе. — Я больше никогда… не увижу… — Владычицу? Ах, что там говорить, хозяин! Ясно, что не увидим. Не по пути им с нами, этим благословенным. Красивое все, только чужое оно. По мне нет ничего лучше нашего Шира, хоть и навозцем там припахивает иной раз. Позади печаль, впереди страх — так что думайте про сейчас, хозяин. Может, все и обойдется как-нибудь. Болтовня слуги чуть развеяла отчаяние. Фродо стал смотреть вперед: на серую корму и спину мерно взмахивавшего своими веслами Боромира. Вот тот стал откидываться на скамейке глубже. Леголас тоже усилил гребки, вода зашуршала вдоль бортов. Блики на волнах сделались золотисто-оранжевыми, ближний берег — коричневым. Нет Гендальфа, с каждым гребком все дальше позади остается Арагорн. Теперь защитой остались только упорный гондорец, гном и лесной эльф. С ними не так трудно одолевать эти враждебные земли, в которых маленьких хоббитов ждет только безвестная гибель. Они стремятся в Минас Тирит, большой и надежный город. К нему, этому городу несет лодки Андуин. Наверное, это и есть правильный путь? Вдоль реки потягивало холодком, и Фродо завернулся еще и в старый свой плащ поверх лориэнского. Тихий плеск навевал сон… «Фродо, нет! Тебе нельзя плыть туда! Возвращайся немедленно!». Возникший в голове окрик показался знакомым. «Не снись мне, Гендальф. Хотя бы сейчас. Пусть все идет так, как сложилось». Брань заглохла за гранью крепкого сна.