***
— Это ведь не влияет на наш разум? Вернее, ты никак не воздействуешь на подсознание испытуемого? — допытывался Стив после того, как Тони закончил просматривать таблицы и диаграммы, одним движением убрав голографические экраны. — Я? Я всего лишь нажимаю на нужные кнопки, а программа делает все сама, — развел руками Тони. В этой лаборатории не было окон, и Стив, забывший телефон дома, понятия не имел, какое сейчас время суток. Надеялся, что не позднее. — Согласен, затея опасная, так недолго остаться в виртуальной реальности насовсем. Да. Заманчиво… Стив не шелохнулся. Только вздохнул поглубже и многозначительно уставился на Тони. — Тогда зачем это все? Эксперимент ради эксперимента? — Ты ведь знаешь М.О.Р.Г., — сказал Тони так, что отрицательный ответ просто не предполагался. Стив кивнул. Задолго до поимки Кроссбоунса тот обмолвился своими планами, с головой нырнув в изучение нейрофизиологии и сетуя на отсутствие Брюса. — Там все завязано на подсознании, то есть ты сам фактически не участвуешь в процессе, не контролируешь. Так вот я подумал: почему не пойти дальше? Модифицировать сны таким образом, чтобы принимать в этом самое активное участие. Вот ты, например. — Он ткнул пальцем в сторону Стива. — Хочешь увидеть свою Пегги. Но не на, к примеру, военной базе, где вы, в основном, проводили время вместе, а вот здесь. И ты сам играешь со своим подсознанием, делая это возможным. — А что если подсознание сильнее тебя? Я имею в виду, — Стив замялся, неловко переступив с ноги на ногу. Проезжающая мимо Лапа настороженно замедлилась, и в любой другой раз у него бы это вызвало улыбку, — если бы произошло что-то неординарное, не то, чего ты ожидал — что тогда? Тони, наверное, впервые с момента их знакомства смотрел на него с нескрываемым, даже явно выраженным интересом, перестав крутиться на стуле. Стив мог бы собой гордиться: надо же, привлек внимание Тони Старка. — Например? Если бы тебя решили грохнуть в твоем же сне? Интересная концепция, но маловероятная. Кэп, ты сам определяешь, чего ты хочешь, сам решаешь, что будет происходить, а что нет. Ты что-то вроде архитектора, творца собственного выдуманного мира, но с одной поправкой: эта фантазия вполне осязаемая. В этом и прелесть. — Довольно сложно, — наконец выдохнул Стив после недолгого молчания. — И как скоро мир узнает об этой технологии? Ты ведь объявишь миру об очередном прорыве в науке? Стив позволил себе короткую усмешку. Тони рассеянно покачал головой. — Не думаю, что готов. — Уточнять, кто именно, он не стал. — Я сам до сих пор не могу поверить, что могу быть здесь, в этой мастерской, и видеть рядом Джарвиса. Живого, а не… Понимаешь. Стив понимал. Они провели уже три сеанса, и всякий раз для него это ощущалось как погружение на дно океана. Секунда, и над тобой уже не светит солнце, и только, когда над головой смыкается толща воды, а перед глазами снова темнота, смутно припоминаешь, что здесь ты не можешь умереть. Что это не по-настоящему. Но страх никуда не исчезал, пока Стив не зажмуривался, а привыкнув и открыв глаза, видел уже совсем другое. Тони. Всегда был он. Раз за разом он появлялся бесшумно, словно из ниоткуда — так оно и было на самом деле, — и ничего не говорил. К третьему сеансу Стиву удалось добиться пары фраз — простых, односложных, но это было лучше, чем ничего. К четвертому они смогли поговорить, но тот — другой — Тони ничего не знал ни об эксперименте, ни о навязчивой идее себя настоящего довести технологию до совершенства и уж тем более не догадывался, почему вместо Пегги Стив видит его. В следующий раз вместе с Тони пришла женщина и Стив не смог сдержать слез. У него не сохранилось ни единой фотографии матери, и увидеть ее снова, живой… Когда Стив очнулся, он чувствовал удушающий ледяной страх, змеей скрутившийся под ребрами. Все было слишком реальным: голос, улыбка, одежда и даже запах. Тони тогда молча протянул ему оранжевый смузи и больше его не трогал. Стиву было стыдно перед ним, потому что он ни о чем не догадывался, иначе бы у них непременно состоялся серьезный разговор; перед самим собой, потому что хотел и не мог противиться. Он смотрел на фотографию Пегги в медальоне, видел ее на интервью, которые крутили в Смитсоновском музее, приносил цветы, бережно укладывая их возле каменной плиты, и старательно делал вид, что все в порядке. Только спустя долгое время Стив мысленно попросил у нее прощения. Решиться на следующий шаг было непросто. Был ли он так необходим? Стив не знал, но порой его упрямство граничило с безумием, так что в конце следующей недели он без колебаний вручил щит Сэму. Проходивший мимо Тони удивленно присвистнул, но быстро отвлекся на Питера и кофе, который тот держал в руках. Кажется, не удивился лишь Баки, проводив движение задумчивым взглядом. — Сделаю все, что смогу, — напоследок пообещал Сэм. Стиву оставалось лишь кивнуть и довериться. Встретиться с Тони ему удалось лишь через два дня, когда тот вызвал его к себе, но не на заново отстроенную базу, а домой. Мотоцикл тихо прошуршал по гравийной дорожке и плавно затих, остановившись. Особняк Тони не выглядел чем-то чужеродным на фоне остальных домов поблизости, не было привычной экстравагантности и вычурности — из общей массы выбивался лишь костюм Железного Человека, вальяжно расположившийся у входа. Вальяжно — потому что он был не просто отслужившей свое железкой, а автономной моделью, сразу же перегородившей Стиву дорогу в дом. Видимо, Пятница, пропустившая его у ворот, ждала очередного подтверждения от Тони. — Можете пройти, сэр, — раздался механический женский голос, и костюм вновь вернулся в прежнее положение. В просторной, лишенной всякого уюта гостиной никого не было, поэтому Стив неуверенно обвел взглядом вокруг и позвал: — Тони? В глубине дома что-то с грохотом разбилось, и этим чем-то была явно стеклянная и очень хрупкая вещь. Через пару секунд из-под пола в противоположном от Стива конце показалась голова Тони, а следом и рука, подзывавшая к себе. Как выяснилось, там была крутая лестница, ведущая в подвал: целый этаж, отведенный для Тони лично и его гараж с впечатляющей коллекцией машин. — Твою мать, — шипел Тони, уже крутясь возле стола, сшибая на пол предметы явно в поисках чего-то. Стив подошел ближе. Правая ладонь Тони была испачкана кровью: кривая рана протянулась от пальцев вплоть до запястья. Тони наконец выудил бутылочку с антисептиком, но Стив, ничего не говоря, схватил его за руку, останавливая, и, кое-как открутив крышку с антисептика, полил прямо на рану. Держать пришлось крепко, потому что Тони, снова шикнув, дернулся, едва не сжав руку в кулак, а затем как-то весь выдохнул и обмяк, позволяя Стиву закончить начатое. — Бывало и хуже, — пробормотал он, глядя на то, как Стив накладывает повязку, круг за кругом, завязывая концы в крепкий узел. Тони пошевелил пальцами. — Спасибо, кэп. — Насчет этого… — хриплым голосом начал Стив. — Да-да, я знаю, что Капитан Америка теперь Уилсон, — закивал Тони, сгримасничав. — Не злись. Это такая фишка. У каждого должно быть прозвище: кэп, Леголас, Златовласка… Стив не смог сдержать улыбки. — То есть для меня еще самое безобидное, — усмехнулся он. Тони в ответ только хмыкнул, сверкнув глазами. Стив мог сколько угодно убеждать себя и кого бы то ни было еще, что эти глаза оставляют его равнодушным — если бы выбрал лицемерие и ложь. А Стив ужасно не хотел повторять прошлые ошибки, так что, да, эти глаза — его персональное проклятие, не меньше. И да поможет ему сам господь бог, если Тони об этом когда-нибудь узнает. — Для тебя, друг мой, только самое лучшее! Тони хлопнул в ладоши, прошипел «чертов тупица», очевидно, забыв о ране, и жестом позвал Стива следовать за ним. В самом дальнем углу мастерской высился от пола до потолка массивный куб, в центре которого находилась привычная Стиву кушетка, а маленький столик, за которым обычно сидел Тони, находился всего в паре метров. Тони приглашающе указал прямо в центр. — Ты решил окончательно испытать на мне все свои изобретения? — в шутку поинтересовался Стив, услышав, как тот фыркнул за его спиной. — Мог бы хотя бы предупредить. — Предупреждаю, — прилетело ему в том же тоне и сразу же, — устраивайся поудобнее, скоро начнем. Только в этот раз я бы хотел попросить тебя… Мм, вообрази что-то опасное, не знаю, Таноса, к примеру, Альтрона — кого угодно. Ладно, пример с Таносом не самый удачный, — увидев, как скривился Стив, пробормотал Тони. — Мне нужно кое-что проверить. И не забывай, что в любой момент можешь сон поменять. Тони уткнулся в монитор, прищурился и вряд ли бы его услышал, но Стиву нужно было ему рассказать. Ему давно стоило рассказать на самом деле. Но сейчас, сидя на кушетке и кусая в предвкушении губу, он молчал. И после этого считал себя исправившимся и заслужившим искупление. Будь Стив сильнее — сделал бы. Будь Стив смелее — рассказал бы. Тони включил установку, и Стив закрыл глаза, делая глубокий вдох. Нужно сосредоточиться. Воздух сотрясается от звуков стрельбы, раскатов грома, от истошных криков где-то вдали; сбоку от Стива вспыхивает свет арк-реактора: Тони проносится мимо, приземляясь аккурат возле Паука, которого окружает не меньше десятка аутрайдеров. У Стива в руке остатки щита, в другой — мьельнир. Ненадолго его поглощает тьма, а в следующую секунду становится ясно: перчатка у Таноса, портал разрушен, а Дэнверс только что отбросило мощнейшей энергией камня силы. Это. Просто. Сон. В реальном мире все было не так. Стив мотает головой, сжимает кулаки и зажмуривается. — Я. Сама. Неотвратимость. Глоток пыльного воздуха, и еще, и еще — никогда прежде Стив не испытывал такой силы страх, стискивающий за горло. Он смотрит на разбитые в кровь пальцы, на землю, на щит — куда угодно, только не… Стив задыхается, ему по-настоящему трудно сделать чертов вдох, перед глазами по-прежнему пепелище, и он ничего не может исправить. Какие бы усилия ни прикладывал, картина перед глазами не меняется, а, значит, Тони ошибся. Стив не хочет этого видеть. Почему его подсознание работает не так, как должно? Воздух вспарывают тихие слова: — А я… Железный… — Так, подъем, ковбой! Эй, кэп, ну давай, посмотри на меня. Слышишь? Вот так. Все нормально. Стив проморгался, и его слезы стали столь же очевидны, как внезапная злость, прошившая все тело, едва он увидел нависшего над ним Тони. Чертов сукин сын. У него, значит, все нормально. Разумеется, это ведь не он только что видел наихудший вариант из всех возможных в той проклятой войне. Оттолкнув его, Стив поднялся с четким намерением никогда больше сюда не возвращаться. — Пошел ты, Старк. Больше. Никаких. Экспериментов, — буквально прорычал он, с силой сжав кулаки. Если Тони произнесет хоть слово, он не сможет удержаться: его трясло от рвущейся наружу злости, так что Тони рисковал обзавестись минимум синяком под глазом. Тони молча поднял руки ладонями вверх и широко распахнул глаза, в которых отчетливо виднелся страх. Отступил, едва не споткнулся о валяющиеся рядом провода, но промолчал. Стив не чувствовал угрызений совести, когда покидал его мастерскую, дом, и точно не жалел о принятом решении.***
«Стив. Стив, пора возвращаться. Просто открой глаза» Стив проснулся среди ночи один в своей квартире и недовольно простонал. В спальне стояла удушающая жара, окно было закрыто наглухо — даже жалюзи опущены вниз; пришлось встать, открыть окно и протопать на кухню за стаканом воды. Телефон, забытый на столе, оповещал о пропущенном вызове: Тони. За последнюю неделю только он ему и звонил. Ну и еще Баки пару раз. Стив провел пальцем по экрану, смахнув уведомление, и поплелся обратно. Он не хотел признаваться себе, что скучал. Их с Тони отношения в последнее время чем-то напоминали океан: то поднимется жуткий шторм, того и гляди снесет и потащит на самое дно, то воцарится безупречное затишье. Войдя в спальню, он застыл на пороге и уставился на… — Оставь меня в покое, Старк, — наконец, произнес он, поставил воду на тумбочку и сел на кровать, придвинувшись к изголовью. Лениво перевел взгляд на парившую за окном фигуру Железного Человека и усмехнулся. — Или… Это ведь даже не ты, верно? Пятница, отправь своему хозяину сообщение: я больше не в игре. Хватит с меня безумных экспериментов. Броня лишь плавно склонила голову, а после влетела в комнату и приземлилась прямо на пол, в центре, буквально сразу же забирая все свободное пространство себе. — А я здесь не за этим, — с этими словами Тони выбрался из костюма, глядя на него со странной смесью злости, и замешательства, и непонятного восхищения. — Ты бы приоделся, и без того соображаю с трудом. Стив оглядел себя и медленно покачал головой. — Нет. Тони прищурился, снова бросил на него донельзя странный взгляд, но решил никак не комментировать. Вместо этого просто пожал плечами, прошелся до двери, засунув руки в карманы брюк, и обратно и наконец сказал: — Пеппер хочет забрать Морган. Его взгляд вмиг потяжелел. Он остановился напротив и постучал носком ботинка о край тумбочки. Стив напрягся. Он этого не знал. Он вообще не знал, что происходит в жизни Тони после щелчка. — Ты имеешь в виду… — Именно. Она уезжает, кажется, в Сан-Франциско. — Тони почесал затылок, а потом снова зашагал по комнате. Стив выпрямился и непонимающе нахмурился. — До чего странное чувство дежавю, не находишь? Пеппер, которая не может смириться с моим желанием быть на передовой, я, говорящий тебе об этом, и ты… Что? Ты что? Этот вопрос читался в глазах Тони так же ясно, как и замершая позади него броня. — Мне жаль, Тони. — Я знаю, — быстро перебил его он и криво усмехнулся. — Но это не значит, что все кончено. Может, стоит просто жить дальше? Может, это твой второй шанс? — Мой второй шанс — малышка Морган, а не призрачная надежда быть рядом с… кем-либо, — уже спокойнее закончил Тони, снова остановившись. Кажется, Стив его только раззадорил. — Конечно, я могу видеться с ней хоть каждый день, никто мне этого не запретит, но это ведь… — Это нормально, если родители не хотят жить вместе, — с нажимом произнес Стив, прервав грозивший перерасти в трехчасовой монолог. Он понятия не имел, почему до сих пор вообще разговаривал с Тони в собственной спальне в четвертом часу утра. — Вы не расстались врагами и по-прежнему приходитесь друг другу близкими людьми; я уверен, твоя дочь все поймет. — Ты даже не представляешь, какая она сообразительная. И любопытная, — с мягкой полуулыбкой добавил Тони. — Почему же, — хрипло пробормотал Стив. — Вся в отца. — О, — протянул Тони. — Спасибо за комплимент. От тебя их нечасто услышишь. Даже как-то не по себе. Он передернул плечами, вздрогнул, но через пару секунд лучезарно улыбнулся. Всё напряжение, как ветром, сдуло. По крайней мере так казалось на первый взгляд. — Так, ты у нас значит спишь голым. Кхм, и как давно? Я имею в виду, всегда ли ты… Стив закатил глаза и поспешил частично прикрыться простыней. — Я у себя дома, не заметил? — ощетинился он, снова откинувшись на подушки. — Не понимаю, почему тебя вообще это интересует. Не из праздного же любопытства. Тони прыснул в кулак, потом снова его оглядел и мигом посерьезнел, прокашлявшись. — Ну, — немного неуверенно начал он, — твоим телом можно переманивать мужчин на темную сторону. Если ты понимаешь, о чем я. Внутри у Стива что-то с оглушительным свистом ухнуло вниз, перед глазами всплыли не самые приличные картинки из тех чертовых снов, но он не собирался подавать виду, что смущен. Поэтому просто приподнял брови и, прищурившись, склонил голову набок. Усмехнулся. Безусловно, он понимал, что подобная дерзость вряд ли пройдет без последствий и уж точно не останется незамеченной, но с недавних пор ему стало все равно. Как будто кто-то просто взял и выключил прежнего Стива Роджерса, а взамен явил миру обновленную, менее целомудренную, но более равнодушную и уверенную версию его самого. — Что, даже такой закоренелый плейбой не устоит? — Никогда не причислял себя к разряду непоколебимых натуралов, — ни секунды не раздумывая, заявил Тони, продолжая стоять у противоположной стены, прислонившись к ней спиной. Стив сглотнул и едва удержался от того, чтобы облизать пересохшие губы. — Что ты видел, Стив? Тогда, во время наших экспериментов со сном. Это было как-то связано со мной? Тихий голос разрезал густую и плотную тишину комнаты, и Стив понятия не имел, что ему ответить. Правду? Что каждый гребаный раз он, вместо любви всей своей жизни, видел Тони? Целовал, прижимал к себе, не отпускал — Тони? А после делал вид, что все в порядке, потому что это просто сон, верно? Ничего не значащий, ни к чему не обязывающий сон, плод его воображения. Всего-то, умоляю. Стив на мгновение прикрыл глаза, а, когда открыл, Тони уже был совсем рядом, так близко, что явственно чувствовался запах его — едва ли не самого дорогого в штатах — парфюма. Глаза у Тони блестели, словно он едва сдерживался от чего-то… непоправимого. Стив мог бы с легкостью пересчитать морщинки вокруг этих потрясающих потемневших глаз и не ошибиться, мог бы сказать хоть что-то, но язык едва ворочался во рту. Пусть алкоголь его не берет, но прямо сейчас он ощущал себя опьяневшим настолько, что хотел послать всё и всех к черту и воплотить сны в жизнь. Только не последний. Только не его. — Стив, — мягким тихим голосом позвал его Тони, глядя сверху вниз с таким очевидным желанием, и нетерпением, и странной беспомощностью, словно все сейчас зависело только от Стива. Выбирай. Сделай хоть что-нибудь. Стив выбрал. — Тебя. Я видел тебя, — он судорожно выдохнул и продолжил, ядовито выплюнув. — Только представь, вместо девушки, которую я любил, всегда появлялся ты. С тобой я целовался, а не с ней. Я бы рассказал, нет правда, рассказал бы, если бы знал, что ты заинтересован. Может, у твоей программы совсем другое предназначение, мм? Тони едва слышно выдохнул, а затем осторожно опустился на кровать сбоку от него и посмотрел через плечо. — Долго собирался скрывать? Как обухом по голове, накрыло воспоминание о Баки, чете Старков, той злополучной ночи. Тони смирился — или сделал вид? — и позволял Баки разгуливать по базе, хотя формально не являлся больше ее хозяином, порой даже перебрасывался с ним короткими фразами. Может, все было не так уж и плохо? Стив переживал за Баки больше, чем тот сам за себя, но Тони не подавал никаких признаков того, что его это не устраивало. Он вообще был довольно позитивно настроен в отношении новой команды: теперь каждый, кто встал на защиту всего мира, неофициально становился мстителем. А, впрочем, почему неофициально? Достаточно подать сигнал «Общий сбор!», и скоро здесь соберется целая армия супергероев. Каждому по способности. — Откуда мне было знать, что для тебя это вообще имеет значение? — наконец, сердито воскликнул Стив. — То есть мне надо было ходить с транспарантом с надписью «Мне нравится Стив Роджерс, пожалуйста, сообщите ему об этом»? — в том же тоне возразил Тони, разворачиваясь к нему полностью. Стив даже ответить не успел, как тот продолжил. — И что мы будем с этим делать? Мы ведь должны с этим что-то делать, я правильно понимаю? Это я к тому, что я не настаиваю, ну знаешь, на всяких штуках вроде свиданий или чего-то в этом духе. Было бы странно. Стив смог наконец выдавить из себя слабую улыбку. — Все наши свидания уже прошли на поле боя. Полагаю, мы вполне заслужили их пропустить. — И ты хочешь… Чтобы я… — Тони говорил с расстановкой, тщательно подбирая слова, словно опасаясь озвучивать мысль вслух, пока Стив просто не кивнул, обхватив пальцами его запястье. Столько раз он целовал эти губы в тех фантазиях, которые нещадно подкидывало ему подсознание, что думал: вряд ли его можно этим удивить. В реальности все оказалось иначе: ярче, красочнее, горячее, куда лучше, чем представлялось. Тело отзывалось моментально на любое движение, любое прикосновение и ласку, и вот он уже нависает сверху над взбудораженным и — когда он только успел? — уже снявшим водолазку Тони. Простынь, прикрывавшая его до этого, сползла на пол бесформенной кучей, так что теперь любой, кто сейчас за ними наблюдал бы, смог бы лицезреть возбужденного и обнаженного Стива во всей красе. — Отличается? — вполголоса спросил Тони, положив руки ему на бок. Стив приподнялся на локте и непонимающе выгнул бровь. — От того, что видел. Отличается? — В три тысячи раз лучше, — признался Стив. Тони на это усмехнулся и закатил глаза. — Очевидно, с Морган ты все же познакомился. Стив не ответил, сев на колени и принявшись за пояс его брюк, пока Тони прикусил кулак, пытаясь не подавать бедрами вверх. Это было невыносимо: пальцы не слушались, норовя соскользнуть ниже, дотронуться до напряженного члена, хотя бы так, через одежду. Показалось, что была потрачена уйма времени на то, чтобы расстегнуть пуговицу, заевшую молнию и наконец стащить с него и брюки, и белье, и все остальное. — Ну наконец-то, — облегченно выдохнул Тони. — Я уже заждался. — Легкомысленно, — буркнул Стив, разводя его колени в стороны. Вид такого Тони заставил бы его кончить, если бы не огромная выдержка, которой он вполне мог бы похвастаться. Тони уставился на него с вопросом в глазах. — Легкомысленно думать, что из нас двоих ждал ты один. — Сукин сын, — беззлобно бросил в ответ Тони, но тут же выгнулся навстречу, стоило Стиву провести ладонями по груди, спуститься по животу вниз и обхватить твердый член рукой. Так, как обоим хотелось. — Этот сукин сын тебе нравится. Так нормально? — спросил он тихо, наклонившись, почти у самого уха, проводя ладонью резче, отрывистее и потеревшись собственным болезненно ноющим членом о его бедро. Тони что-то невнятно простонал и закрыл глаза. — Тони, мне правда нужно знать, все ли в порядке? Если тебе не нравится… — Блядь, Стив, тебе доказательства в письменном виде предоставить? — не выдержал Тони, и в его голосе совершенно четко прозвучала угроза. — Если все еще интересно, тебе достаточно просто смотреть, не говоря уже о том, что ты сейчас делаешь. Стив жарко выдохнул ему в висок, притираясь всем телом, всем собой, и, хотя двигать рукой так было гораздо сложнее, почувствовал, как Тони задрожал. Это был самый непонятный и странный секс в его жизни, но все нутро, каждая клетка его тела желали быть здесь, быть рядом, брать и отдавать взамен, так что Стив не жаловался. — Ты что это собрался… Гребаный боже, — донеслось приглушенное со стороны Тони, и после этого он затих, раскинув руки в стороны и закрыв глаза. Стив поцеловал вздрогнувший живот, провел ладонями по коленям и вниз, по внутренней стороне бедер, не давая их свести — это бы и не вышло, Стив удобно расположился между ними — и разводя их еще немного шире. Была небольшая проблема: умением ласкать член ртом он никогда не отличался. Он вообще не делал ничего подобного с мужчиной, хотя прецеденты, конечно, были. Был, скорее, флирт и намеки, от которых он ловко уворачивался, ссылаясь на работу. О да, долг был превыше всего. Но сейчас мысли о нем вовсе его не занимали. Стив просто хотел человека перед собой. Не гениального ученого и талантливого механика. Не Железного Человека. Не миллиардера, чье состояние сравнимо с бюджетом нескольких государств вместе взятых. Господи, он хотел Тони. Того самого, что так редко искренне улыбался; который часами засиживался в мастерской, забывая об отдыхе; для которого интересы общества, что он так стремился спасти, были выше его собственных. Этим он и отличался от Говарда. Этим он доказал, что у него есть сердце — огромное, щедрое и до жути израненное. — Стив, ты не мог бы? Тони приподнялся, посмотрев на него растерянно и сердито одновременно. Кажется, он прервался. Стив тряхнул головой, пытаясь убрать мешающую прядь — безуспешно, и медленно провел языком от основания до головки, а после взглянул наверх и застыл. Тони смотрел на него, как на очередное чудо света, распахнув от неверия потемневшие глаза, — Стива прошибло насквозь острым желанием сделать его своим, навсегда, чтобы никто другой больше никогда не видел это выражение удовольствия на его лице. Это пугало и воодушевляло одновременно. — Стив, — сиплым голосом повторил Тони и не сдержался, толкнувшись бедрами вверх. — Тебе не нужно просить, Тони. Со мной — нет. Стив обхватил губами влажную головку, ощутив солоноватый вкус выступившей смазки, мягко поддел языком, прижав к небу, и услышал нетерпеливый стон сверху. Это еще больше распаляло желание не сдерживаться, войти прямо сейчас, прямо так, стать чертовым единым целым. Но не сегодня. Тем более не здесь, потому что стоны Тони уже сейчас были довольно громкими, а его квартира не отличалась хорошей звукоизоляцией. Соседи будут недовольны, если он решит заняться сексом в такую рань. Он вновь скользнул губами по твердому крупному члену, чувствуя, как головка упирается в самое горло, и двинулся обратно под удовлетворенный стон Тони. В этом не было ничего предосудительного, кожа не приобрела пунцовый оттенок, а смущение не затопило его с головой — Стив сам этого хотел. И делал это снова и снова, медленно, влажно, не обращая внимания на отголоски боли в челюсти, вдыхая мускусный запах и получая от этого не меньшее удовольствие. Иногда он ловил взгляды Тони, видел, как покрывается румянцем разгоряченная кожа, будто он весь — вспыхнувший огонь, в который сам Стив угодил добровольно. Левой рукой придержав у основания, он вновь провел языком по всей длине члена, оставившего на губах липкую смазку, услышал тихий прерывистый вдох и взял в рот только головку, мягко обхватив ее губами. Тони что-то невнятно прошипел, стиснув пальцами съехавшую вниз подушку, и нахмурился. — Тони? Стив с трудом узнал собственный голос — низкий, хриплый, будто его горло использовали на протяжении двух часов подряд. При мысли об этом ему стало не по себе. — Просто… — Тони перевел дыхание, похлопал влажными ресницами и бросил на него затуманенный, опьяненный взгляд. — Продолжай. Пожалуйста. Стив невольно закусил губу, позволив себе несколько секунд им полюбоваться — нетерпеливым и таким открытым. Боже. Это превосходило любые его ожидания, любые фантазии просто потому, что вот он Тони, перед ним, с ним, без стеснения и упреков требующий ласки, которую Стив способен ему дать. Всё, что угодно. Стив зажмурился, пережал пальцами собственный член почти до боли, иначе не сдержался бы, и рвано выдохнул. Как же он хотел. Наклонившись, Стив снова обхватил губами скользкую от обильной смазки головку, пропустил глубже, интуитивно постарался не задевать зубами — вряд ли это будет приятно — и едва не кончил от того, как Тони выгнулся, полностью теряя контроль, как запустил пальцы в его растрепавшиеся волосы и потянул на себя. Стив не сопротивлялся и не возражал. Он даже мыслить связно не мог, улавливал только какие-то обрывки, слова, имя — всего одно; отдаленно слышал свои и его стоны; позволял Тони погружать член в рот с каждым разом все резче, сильнее и просто сгорал от нахлынувших испепеляющих чувств. В таком темпе Тони продержался недолго, вскрикнул особенно громко и зажмурился, выдохнув сквозь зубы и бурно кончив, — Стиву стоило немедленно съехать с квартиры, чтобы не смотреть в глаза соседям. Выпустив член изо рта, он сделал глубокий вдох, весь дрожа от собственного возбуждения и пытаясь хоть немного успокоиться, прислонился лбом к его животу. Закрыл глаза и почти сразу ощутил пальцы, взъерошившие волосы, ласково массирующие кожу головы и притягивающие ближе. Не открывая глаз, Стив коснулся практически онемевшими губами влажной кожи, и снова, и снова, беззвучно разрушая тщательно выстроенные стены вокруг себя, потому что Тони мог видеть его таким. Слабым, беззащитным, нуждающимся в поддержке — влюбленным. — Я с тобой, Стив. Я здесь, — прозвучал хриплый голос сверху. Стив медленно поднял голову и только сейчас понял, почему так жжется в глазах и все вокруг расплывается. Он отрывисто кивнул, сморгнул горячие капли и попытался улыбнуться. Он бы хотел солгать, что все в порядке, что они всегда будут вместе и все такое прочее, но правда в том, что ничто недолговечно. Что когда-нибудь с очередного боя вернутся не все. Что потеря друг друга — всего лишь отсроченная неизбежность, и любые попытки убежать обречены на провал. Они ведь мстители, те, кто первыми ринутся спасать не только планету, но и целую Вселенную, случись что из разряда Таноса. Не кто-то другой, а они будут стоять плечом к плечу, надеясь, что в этот раз удастся уйти живыми. Это всё, что у них есть — чертова надежда. Стоило ли разрушать собственные барьеры ради кратковременной близости? Он чувствовал себя возродившимся, взлетевшим, как птица, высоко к небу — падать после будет в сто крат больнее. — Прости, Тони, — наконец прошептал он, подтягиваясь на руках вверх. — Я бы очень хотел не думать об этом. О том, что случится, если… — Я понимаю, — прервал Тони, снова зарывшись пальцами в его волосы. Стив льнул к ладони и не мог до конца осознать, что это реальность и ее любой ценой необходимо сохранить. — Знаю, о чем ты думаешь. У нас больше общего, чем кажется, мм? Эй, иди сюда, большой парень, давай. Стив устроился справа от него, уложив голову на грудь, скосил взгляд на практически незаметные шрамы, но спустя секунду поднял голову. — Прости, что ничего не получилось, — сконфуженно добавил он. — По-моему, со мной у тебя все получилось. Я теперь твой должник, — довольно хмыкнул Тони и коротко улыбнулся. — Да и после этой ночи мы всегда успеем заняться сексом, если ты о нем. Где захочешь: здесь, в моей спальне, мастерской, да хоть у Фьюри в кабинете. — Не уверен, что последнее так уж необходимо, — фыркнул Стив. Тони рассмеялся, и это был тот самый редкий случай, когда его смех был искренним и настоящим. Стив не хотел его прерывать, действительно не хотел, но не смог удержаться — поцелуй вышел жадным, долгим, горячим, и томительное возбуждение, утихшее на секунду, вновь заструилось по телу, вынуждая избавиться от последних остатков стеснения, перекинуть через него ногу, чтобы оседлать, и склониться над ним. Стив двинулся вперед-назад, вцепившись руками в деревянное изголовье, а затем ладони Тони оказались на его бедрах и заднице. Очевидно, это был запрещенный прием. — Думаю, нам не придется ждать до следующего раза, — выдохнул Тони. Стив запоздало кивнул, запрокинув голову и зажмурившись. Ему нужно было не так уж и много: провести пару раз ладонью по члену, зная при этом, что Тони здесь, живой и настоящий, и он, черт побери, все видит и, если захочет, может помочь. Последнее Стив требовать не собирался. Он вроде как не заявлял на него свои права. — О боже, черт, — шумно выдохнул он, часто дыша через приоткрытый рот, изредка облизывая пересыхавшие губы и сглатывая. Стив буквально чувствовал, что у него едет крыша, потому что невозможно испытывать столько всего и сразу, умирая с каждой секундой. Тони похлопал его по бедру, ненадолго возвращая в реальный мир, в его — кажущуюся в эти мгновения крохотной — спальню с одиноко горящим ночником справа от них. Он так и застыл с каменно твердым членом в руке, перевел осоловелый взгляд на Тони и едва не рухнул вниз, чудом удержавшись за изголовье (которое, кажется, грозилось в любую секунду сломаться). На коже выступили мелкие капли пота, воздух вырывался из горла частыми, короткими толчками, и Стив отдал бы что угодно, чтобы продлить момент как можно дольше. Впрочем, похоже, Тони не устраивало быть просто зрителем, пусть и в самых лучших, первых рядах, поэтому он снова легонько подтолкнул его сзади, вынуждая подползти ближе. Стив подчинился и простонал короткое «Тони», когда тот, явно испытывая его на прочность, провел языком по губам в опасной близости от… От всего. От Стива, которого била крупная дрожь, а мучительная тяжесть в паху не давала облечь слова в мало-мальски простые фразы. Только «еще», и «пожалуйста», и «черт», потому что с его членом во рту Тони смотрелся просто восхитительно, и в любой другой раз Стив бы обязательно полюбовался, но сейчас все, на что его хватало, это бездумно толкаться в жаркую влажную глубину и жмуриться, кроша изголовье в щепки. Стив даже не знал, что может так громко и бесстыдно стонать. Как не знал и того, насколько чувствительным будет после ошеломляющего оргазма, поэтому всхлипнул и коротко ахнул, стоило пульсирующей головке выскользнуть изо рта, проехавшись по губам и колючему подбородку. На лице Тони тут же появилось виноватое выражение. — Все нормально, — успокоил его Стив, кряхтя устраиваясь рядом и пытаясь восстановить сбитое дыхание. — Могу я тебя… Он едва шевелил губами и держал глаза открытыми, но упрямо навис над Тони, стараясь не смотреть на припухшие губы. Эту миссию Стив провалил, хотя ничего, кроме облегчения, не испытал, как только Тони улыбнулся. — Больше об этом не спрашивай. Стив едва дождался окончания фразы, обрушившись на его губы беспорядочным, влажным поцелуем, притиснувшись всем телом и перекинув руку поперек живота. Вот этого он хотел больше всего.***
— Эй, пора возвращаться, слышишь? Показатели на должном уровне, никаких внезапных… Стив? Это последний эксперимент, без шуток, скажи, что все в порядке, черт побери! Стив медленно кивнул, отлепил от себя провода и снял браслеты. За ним настороженно наблюдал Тони, но не предпринимал никаких попыток вмешаться. Наверное, вид у него был тот еще, раз молчание было таким гнетущим и вызывало, скорее, головную боль, нежели привычные уют и спокойствие. — Я видел ее, — наконец сказал Стив, сев на кушетке и свесив ноги вниз. Тони же, наоборот, упал на стул и недоверчиво сощурился. Спустя секунду на его лице отразилось понимание. — Пегги? Стив снова кивнул. — Она была такая красивая, — задумчиво пробормотал он, поднял правую руку вверх и, как и ожидалось, не увидел ничего необычного. Во сне Пегги держала его за запястье, сказав, что все в порядке. Во сне Пегги улыбнулась ему в последний раз и буквально растворилась в воздухе, оставив после себя легкий шлейф цветочного аромата. Стив запомнил даже такие мелочи. Он потряс рукой, а затем перевел взгляд на притихшего Тони. — Спасибо, — прошептал Стив и постарался одним лишь взглядом передать всю любовь, трепет и нежность, что испытывал к этому человеку. И, похоже, Тони понял его без лишних слов. Уже вечером, когда Стив вернулся с работы и переступил порог их с Тони общего дома, ему навстречу выскочил яркий оранжевый комок, размахивающий неоновыми палочками, а следом вплыл уставший, но безумно счастливый сам Тони. — Морган, поприветствуешь капитана Роджерса? Она резко притормозила, видимо, только заметив замершего возле дверей Стива, и окинула его недоверчивым, хмурым взглядом. Стив прикусил губу, пряча улыбку, и потряс бумажным пакетом в воздухе. Лицо Морган мгновенно просветлело, и уже бодрее она выкрикнула: — Чизбургеры, папа! Стив все-таки не удержался и мягко заулыбался, глядя на одинаково довольные лица отца и дочери. Старки и чизбургеры — это действительно любовь. — Казалось бы, любить сильнее невозможно, — чертыхнулся Тони и скомандовал. — А ну-ка марш на кухню, а я, так уж и быть, поприветствую кэпа за нас двоих. С этими словами он прильнул к нему в неторопливом поцелуе и заодно аккуратно высвободил из его рук пакет. Стив в общем-то не был против. Так стало гораздо удобнее нырнуть под футболку и притянуть Тони ближе. — Ты же в курсе, что ее нельзя баловать, тем более чизбургерами? — нарочито небрежно поинтересовался Тони, предусмотрительно оглянувшись. Морган в гостиной уже след простыл. — Прости, я не удержался. К тому же ты так ее ждал, мне же нужно было как-то привлечь ваше внимание. Стив мягко подтолкнул его к стене, спускаясь поцелуями на шею и прихватывая кожу зубами. Он очень скучал. В этот момент на кухне послышался оглушительный грохот, а в проем высунулась Морган с взволнованным выражением лица. Стив и Тони, развернувшиеся одновременно, уставились на подъезжающего Дубину, у которого был такой поникший вид, что не сразу приходит осознание: перед тобой робот. — Думаю, пора вмешаться, — пробормотал Тони, и Стив был с ним полностью солидарен.