Маг и волшебник

Есть замечательная русская пословица – строгость законов компенсируется их необязательностью. И это на триста процентов применимо к нашей правовой системе. Шизоидность и нелогичность английских законов компенсируется их практически отсутствием. Это где-нибудь в США все жутко зациклены на законодательстве и его соблюдении, в Англии всё совершенно иначе… и больше напоминает средневековое право, при котором власть феодала имеет наибольшее значение. Прав тот, у кого больше прав. Если бы здесь были такие же сильные и чёткие законы, как в США, то у волдеморта не было бы даже шанса – его срезали бы ещё при первых попытках собрать группу и устроить массовые беспорядки – но тут авроры практически в упор не видели преступлений аристократов – у них то прав было больше. Пока игры не зашли слишком далеко. И это не единственный пример, я бы даже сказал – не пример вовсе. В волшебном мире права, суда, не существует. Объективность, непредвзятость – не более чем пустой звук – если кого-то захотели закошмарить – закошмарят и очень легко. Если отмазать – отмажут. Взять хотя бы историю Северуса Снейпа – был пожиратель смерти, вылез тут Дамблдор, сказал пару слов в его защиту, мол, хороший мальчик, шпионил для меня, и всё. Чем-то это напоминает даже и американскую систему, при которой убедить присяжных и судью в виновности или невиновности подзащитного и обвиняемого – практически главное. И чаще всего давят не на разум и логику, а на жалость, злость и прочие эмоции. Начинается это всё не в министерстве, конечно же, а в Хогвартсе – здесь запрещено гулять по ночам. Но пойманных в лучшем случае – заставят подраить котлы или помогать завхозу и ручками отмывать полы – не чистоты ради, а только ради наказания. Правила? Не, не слышали. Всё зиждится на абстрактном желании взрослых магов. Снятие и начисление баллов? Опять же, всё строится на абстрактном желании профессора дать или забрать баллы. С малых лет человека приучают, что нет постоянных правил и стабильных законов, а прав ты или виноват зависит не от правды, а от настроения решающего. О том, что Снейп кошмарил гриффиндорцев легально и необоснованно, при этом никакими правилами и уставами Хогвартса не руководствовался, а просто своим велением левой пятки, даже говорить не стоит. К чему всё это приводит? К тому, что волшебники вообще не воспринимают власть в волшебном мире как какую-то систему. Маглорождёные ученики, впервые появляясь в волшебном мире, совершенно не понимают принципов магического мира и в особенно запущенных случаях их не может переубедить Хогвартс, и в этом случае волшебное сообщество их отторгает. Они для волшебников выглядят занудами, которые постоянно ищут правду, считают, что профессора должны с ними поступать строго по каким-то правилам, и постоянно недовольны тем, как живут и мыслят волшебники, постоянно возмущаются происходящим в волшебном мире… Им кажется, что к ним все несправедливы. Спасибо Дурслям за то, что они провели для меня превосходную тренировку по выживанию в волшебном мире – я никогда не привыкал к правилам, всё всегда зависело от настроения дяди Вернона и тёти Петунии. К несправедливости, предвзятости, субъективности суждений, я привык на все сто. Тяжело тем детям, которые ложились и вставали по сигналу, для которых родители установили дома кучу правил и условий, которые привыкли им постоянно следовать – например, такие люди, как Гермиона Джейн Грейнджер. В общем-то девочка не отличалась ни страшнотой, ни малым умом, но с другими детьми у неё подружиться не удавалось – даже для магловского мира она слишком правильная. Её замкнуло на том, что взрослые – это почти что идеал, правила – незыблемы и объективны, книги – не лгут, и нужно постоянно трудиться и стараться, чтобы оправдывать ожидания взрослых. Поэтому даже для преподавателей Хогвартса она чуждый элемент, хотя и полезный, так как училась из-за этого хорошо. Но вот с учениками у неё всё совершенно не получалось – после того случая с Троллем, дело замяли. И не надо тут ничему удивляться, это волшебный мир, в нём всякое происходят. Ученики дерутся, ломают себе носы, руки-ноги, это происходит регулярно, имеют кто прыщи, кто рвоту на шесть часов из-за неправильно произнесённых заклинаний… На этом фоне нападение тролля на студентку – это так, мелочь. Тем более она сама виновата – когда все были на празднике – она зачем-то была в туалете. Несправедливо? Да нет, обычное дело – никто не пострадал, все счастливы. Поэтому свершилось и Гермиона стала другом для двух людей, один из которых меньше всего для этого подходит – Рон и Невилл. Трио привлекло внимание Дамблдора, который и спросил меня о моём мнении, эти три ученика те ещё занозы в заднице. Дурак – будем называть вещи своими именами, ленивый Рон – Дурак, мямля – Невилл, мальчик с очень забитым складом характера, сформировавшегося под гнётом староанглийской строгой бабки, и маглорождёная, верящая в честный суд и строгие правила. – Я думаю, учитель, что всё происходит как нельзя лучше, – мы были с Дамблдором в окресностях Хогвартса, на нём настоящая русская шуба из меха ледолапого медведя, шапка на том же меху – ледолапые медведи водятся в Сибири и их мех имеет свойство очень хорошо согревать своего обладателя. В тяжёлой русской шубе и шапке Дамблдор выглядел весьма представительно. Я же обошёлся простым зимним одеянием. – Старик уже, – по-моему, Дамблдор лукавит, – совсем не интересуюсь молодёжью. Конечно, я должен учитывать такие вещи, но ты провёл с мистером Уизли достаточно времени. – Не совсем, ему было лень ходить на уроки, которые устроил я, поэтому Рон совершенно ничему не научился. Слишком ленив. Гермиона же напротив, она будет в их компании голосом совести для Рона и подомнёт под себя Невилла. Легко и непринужднённо. – Хм, мистер Лонгботтом не такой уж и бесхарактерный. – Именно такой. Может психануть, это да, но на мой взгляд – они идеальная пара, с доминирующей стороной в лице Гермионы. Я, кстати, и ей послал маленький подарок. – Книгу? – Не совсем. Мы уже почти пришли, учитель. * * * Визит вы Хогсмит на рождество – обычное дело. В Хогсмите Дамблдор попрощался со мной и аппарировал. Дел у него очень и очень много. Мне он велел вернуться в Хогвартс, после того как я тут погуляю и найти себе занятие по душе. После создания камня света я изрядно вымотался морально, так что желания подходить к столу уже не возникало, поэтому я решил поэкспериментировать с чарами. Вернувшись в Хогвартс тем же путём, захватил в Сладком Королевстве почти полцентнера различных волшебных сладостей, и ходил теперь с карманами, набитыми волшебными лягушками и тянучками, вручая их всем, кто встречался мне на пути. Ну, почти всем – едва я переступил порог Хогвартса, увидел Северуса Снейпа. Преподаватель стоял перед входом, скрестив руки на груди, он смотрел на вход явно кого-то ожидая. И этот кто-то оказался я. – Поттер. Гуляете вне Хогвартса? – Да, сходил в Хогсмит, проводил директора. Кажется, у него много дел на рождество. – Это же Дамблдор, у него всегда много дел, – ответил Снейп, – а вы, Поттер, заняты чем-то очень важным? – Не совсем, сэр. – Отлично. В таком случае – прошу вас идти за мной. Для снейпа такой повелительный тон был вполне нормальным. Он меня не любил, но как я и говорил Дамблдору чуть-чуть раньше – в волшебном мире правила – это условность. Подмазаться – главное, заинтересовать. То, что Снейп вообще сказал слово «прошу» это большой шаг вперёд. По пути я много раз останавливался и пихал в руки встреченных школьников сладости – первым оказался Уизли, который получил охапку вкусняшек. Снейп смотрел на это, словно я делаю самую глупую вещь на свете, но молчал, лишь водил своим длинным носом, да смотрел недовольным взглядом чёрных глаз. Едва дверь его кабинета закрылась за мной, он взмахнул палочкой, убирая все табуреты и стулья, расчищая пространство. Мантия вновь развевалась за ним как пиратский флаг на ветру. – Поттер, то зелье, рецепт которого я получил от вас, весьма и весьма интересно, я сварил несколько экземпляров. Для исследования. Нет ли у вас ещё каких-нибудь рецептов? – Я думаю, можно поискать в книге, которую я купил там же, – выложил я на стол большую книгу, талмудище, – правда, она написана на древнем языке, но я могу сделать перевод. – А, – глаза снейпа словно оптические прицелы сфокусировались на большой книжке, лежащей на столе, – я чувствую в ней магию. Что в ней написано? – Здесь есть несколько рецептов, но она не такая уж и старая, сэр. Думаю, вполне вероятно, что в ней нет уникальных рецептур. – Это ничего, Поттер, даже старые версии всем известных рецептов крайне интересны для исследования. Вас, наверняка, интересует судьба зелий, которые я сварил? – Совершенно верно, сэр, – согласился я, – если верить их описаниям – они могут быть очень полезны. – Или опасны, Поттер, – сказал он своим тоном, каким может говорить только Снейп, – всё увлекаетесь алхимией? И как успехи? – сменил он тему. – О, замечательно, сэр, – улыбнулся я, – я даже научился создавать первостихийную соль. Снейп недоверчиво на меня посмотрел, одна из его бровей слегка дёрнулась. – Вот как? Очень полезное умение. Думаю, вы могли бы обеспечить себя, умея делать нечто подобное. – Сэр, а алхимические продукты и ингридиенты используются в зельеварении? – Нет, Поттер, надо было это знать. Алхимия и зельеварение несовместимы. Хотя алхимия используется для производства современных приспособлений для зельеварения. Котлы поддерживают температуру благодаря огненным солям в составе их металла, – Снейп чуть махнул рукой, запахнув свою мантию, что сделало его похожим на летучую мышь, – Маглорождёные думают, – он развернулся и пошёл к своему учительскому столу, – что раз мы используем котлы и котелки, то все они грубые и старомодные. Я тоже так думал, когда был вашего возраста, Поттер. Но производство даже одного алхимического котла – сложная наука. В древности люди варили зелья на огне, используя простые медные и железные котлы, это значительно ухудшало качество зелий. Современный котёл может поддерживать стабильную температуру, разогреваясь до неё полностью. Эффективность и дороговизна котла зависит от толщины его стенок – она должна быть оптимальной, в министерстве даже есть целый отдел, занимающийся стандартизацией алхимических котлов. Маглорождёные смотрят на это со смехом, считая, что они занимаются глупостями, но это так же важно, как стандартизация в магловских автомобилях. Если мне не изменяет память, маглы тратят много сил, чтобы все автомобили были надлежащего качества и унифицированных свойств. – Совершенно верно, сэр, – проникся я этим, – сэр, у меня есть одна идея, которая возникла во время экспериментов. – Да, Поттер? – Снейп задумчиво и с выжиданием посмотрел на меня, да так, что мне даже стало неудобно под его пристальным взглядом. – Алхимия, как известно, завязана на принудительном изменении магии, глубоко связанной с каким бы то ни было ингридиентом – или даже с самим собой. Почему невозможно подвергнуть алхимическому преобразованию зелье, воздействуя напрямую на его магическую составляющую методами алхимии. – Вижу, вы уже добрались до определённых высот, если задумались над этим, – мне показалось, или он улыбнулся? – видите ли, Поттер, алхимическое сырьё инертно для магии, изначально. Самый простой пример – поваренная соль, сера, ртуть… В чистом виде эти вещества способны легко принять магию алхимика, поскольку они не имеют природной связи с волшебством. Именно поэтому такие вещества как вода, земля, золото, не является алхимическим сырьём – они восприимчивы к магии. Вы можете легко и непринуждённо наполнить через стол чистое вещество, в то время, как вещества загрязнённые природными силами отторгнут вашу магию, они уже глубоко связаны с нею. Взаимодействовать с ними вы не сможете, потому что необходимо, чтобы ваша магия имела связь с магией вещества, а это невозможно – магия человека и природная, естественная волшебная сила, сильно различаются. Именно поэтому зелья, как сильные магические субстанции, нельзя использовать в качестве алхимического сырья, – просветил меня Снейп. – Понятно. Частично, но всё же, что мешает извлечь из зелья его магическую составляющую? Насколько я знаю, биохимическая составляющая зелья не имеет никакого значения, это просто жижа, часто отвратительная и неприятная. – Алхимия и зельеварение не дружат, Поттер. – Вот тут я с вами согласен, сэр. И всё же, прошу заметить – у маглов вполне получается химическими методами воссоздавать простые биологические вещества. Да и некоторые алхимические ингредиенты вполне себе биологические. – Это потому что они инертны к магии, как например кровь дракона, – пояснил мне словно неразумному дитяте Снейп, – ваше стремление похвально. Может быть, у вас даже что-то может получиться, в этом случае я надеюсь, что все выживут. – Я сама осторожность, сэр. Теоретически, некоторые алхимические ингредиенты вполне могут взаимодействовать с зельями, если их подготовить должным образом специально для зельеварения. И что более важно – по той же теории, волшебство зелий всё же можно изменить алхимически. Но для этого нужно иметь дополнительный, промежуточный элемент. В волшебном мире возможно всё. – Хорошо, Поттер, и как вы можете заставить зелье взаимодействовать с алхимическим продуктом? – О, у меня есть одна идея, – я улыбнулся самой лучезарной улыбкой, – зелье восприимчиво к внешней магии, есть всестихийная соль, которая способна поддерживать любую стихийную магию, теоретически, можно было бы создать алхимическую соль, способную точно так же усиливать и фиксировать эффекты зелий, если использовать для этого наработки по стихийным солям. * * * В итоге всё вылилось в то, что я притащил свой собственный алхимический стол в кабинет зельевара, чтобы продемонстрировать Снейпу свою идею – зелье, как и алхимический продукт, это магическая субстанция, вопрос лишь в природе. Сложность между ними заключается в том, что в зелье магия природная, из ингридиентов, в алхимии – человеческая, от алхимика и его чар, а так же вещества просто волшебные. Я был уверен, что между этими двумя большими царствами волшебных веществ можно найти мосты, способные объединять и взаимодействовать. Снейп разжёг огонь и подготовил ингредиенты для простого зелья, предназначенного для перекраски волос выпившего в любой цвет. Это простое и относительно безопасное зелье. Я же загрузил сырьё в углубления стола и тем временем начал взаимодействовать с зельем. Использование магии опосредованно, через нечто, что близко и тем и другим… Камни. Нужно попытаться создать инертные волшебные камни, вот что я думаю, и алхимический порошок, который усиливал бы действие зелий. Соль, способную связываться с магией зелья и увеличивать её эффективность. Процесс был сложен, но у меня в голове роились, словно пчёлы в растревоженном улье, смелые идеи – я приступил к процессу. Снейп выглядел довольно скучающе, нарезая нехитрые ингредиенты и кидая их в кипящую воду. А я же… Я создавал то, что мне нужно было – соль для усиления зелий. Она должна быть восприимчива к природной магии, не менять её, но усиливать, подобно стихийной. Прорыв произошёл только тогда, когда у меня в голове щёлкнул переключатель и загорелась воображаемая лампочка. Снейп чуть скривился: – Что это, Поттер? Я посмотрел наверх – над головой и правда горела лампочка. Висящая в воздухе, и полупрозрачная. Похоже, моя Магия имеет свойство воплощать нечто. Нужно быть аккуратным в магии – эдак пожелаю чего-нибудь нехорошего и проблем не оберусь. – У меня идея, сэр. Почему мы относимся к природной магии как к типажу магии, а не как к стихии? – Стихии? – Снейп почти поморщился, – с чего вы взяли, что природная магия может быть стихией? – Точно, – я хлопнул себя по лбу, – стихия! Вся магия едина, её тональность, зависящая от источника волшбы, называют стихией. Магия огня – глубоко в недрах, магия земли в горах и скалах, магия воздуха – в ветре, воды – в толще океана. А почему тогда жизнь – всякие деревья, волшебные существа, и прочая, имеющие точно так же свою собственную магию, не стихия? Магия природы, – я улыбнулся маниакальной улыбкой, от которой Снейп закашлялся. Я лихорадочно начал вспоминать всю свою работу со стихийными солями – человек может манипулировать своей магией так, как ему заблагорассудится. Чем больше способности – тем сильнее волшебник, хотя большинство волшебников – ленивые задницы, которые медленно и неспешно учат из года в год заклинания. Мне нужна магия природы. – Тимми! – воскликнул я. Рядом тут же появился Тимми – это домовик Хогвартса, которого Дамблдор попросил помогать мне. Иначе бытовые мелочи меня бы доканали. – Немедленно найди в Хогвартсе Невилла Лонгботтома и перенеси его сюда. – Как прикажет Гарри Поттер Сэр, – ответил домовик и через несколько секунд передо мной стоял Невилл. Он выглядел очень обескураженным, в руках его была лейка для цветов. Не иначе как из теплиц сюда. – Что происходит??? – мальчик начал паниковать. – Всё в порядке, Невилл, мне нужна твоя помощь. Срочно. Сядь сюда и ничего не делай! Едва Лонгботтом увидел за моей спиной профессора Снейпа, как он затрясся, словно осиновый лист и подумал, наверное, что его сейчас будут пытать. Как же они враждовали то… Даже странно. – Так, понятно, – я положил руки на плечи Невилла и постарался обострить свои чувства до максимума, – у тебя же всегда получалось хорошо дружить с растениями? – Д… да, – запнулся пухлолицый Невилл, – а что? – Сиди смирно. Больно не будет. Наверное. По правде говоря, я уже практически понял, в чём тут дело – Лонгботтом и правда имел магию, сильно отличающуюся от обычного волшебника. Эта магия была стихийной, природной стихии. Если моя теория, конечно, верна. – Невилл, у меня для тебя будет маленькое поручение. Примени заклинание для ускорения роста. – А чего? – Да чего угодно. – Я не знаю такого заклинания. – Я покажу, не важно, главное – хотеть. Доставай палочку и примени его на… – я оглядел кабинет, покачал головой и щёлкнул пальцами, на столе тут же возникла кадка с землёй. А в кабинете можно найти семена. Закинув пару семян в землю, я тут же выжидательно уставился на Лонгботтома. – Ну… – он застеснялся и заволновался, – ну… – ткнул палочкой в землю, – а какое заклинание то? – Не важно, просто сделай так, чтобы они проросли. – Ладно, я попробую. И невилл сделал – в чёрной сырой земле появились еле заметные зелёные росточки, они увеличивались, увеличивались, вытягивались. Это оказались семена какой-то травы, поскольку образовались длинные травинки. Невилл с удивлением посмотрел на дело рук своих. – Всё, Лонгботтом, молодец, держи награду, – я сунул ему в руки пригоршню конфет, выуженных из безразмерного кармана и подозвав Тимми, велел вернуть Невилла обратно, где взял. Радостно улыбаясь, я потёр руки. – И что вы узнали, Поттер, у этого идиота? – Невилл всегда сильно дружил с растениями. Я предположил, что если магия жизни – та самая пятая стихия, то можно использовать её для создания удивительной мощи артефактов. Или даже Философского Камня. Что, кстати, весьма логично, – поднял я взор на Снейпа, – но сейчас нас интересует не легендарный камень, а стихия. Мне было нужно понять, какую магию имеет Невилл и как он соединяет в себе природную стихию и человеческую магию. – И вы поняли? – Снейп недоверчиво посмотрел на меня, видно, отрицательный ответ привёл бы к насмешкам. – Именно. И теперь пришло время. Я вернулся к алхимическому столу и начал творить… В итоге у меня получилась соль травянисто-зелёного цвета, светящаяся, она сочилась магией жизни и природы, какую имеет Невилл. Соли умеют усиливать чары и заклинания. Получив унцию продукта, я поднёс его к глазам, всматриваясь в крупинки и улыбнулся Снейпу: – Кажется, я раскрыл секрет философского камня. Всё так просто, что никто точно не догадается. Теперь самое время проверить, у вас есть зелье? – Конечно, я давно закончил, зелье ждёт только вас с вашими экспериментами. Советую надеть перчатки из драконьей кожи. – И не только их, неплохо было бы защититься покрепче – я не знаю, что может произойти при их контакте. Может быть даже мощный взрыв. – В таком случае, лучше нам выйти из кабинета. Выходить из кабинета не стали – ограничились кучей заклинаний для защиты от неожиданностей и я, взяв малюсенькой ложечкой соли из баночки, посыпал её в зелье. Зелье тут же забурлило – в нём происходили непонятные процессы, магия его начала буквально светиться вокруг котла, настолько сильной она была. Соль Жизни начала взаимодействовать с магией зелья – и чем дальше, тем больше кипел и парил котёл. Наконец, оно успокоилось – магия зелья осталась такой же, но теперь она стала намного мощнее! – Немедленно проверить. – Стой, – Остановил меня Снейп, – как? – Старым добрым методом, – я вернулся к столу, взял с него остроконечную шляпу, которую полагалось иметь всем ученикам и засунув в неё руку, достал за уши маленького белого кролика. Пятиминутка позёрства. Снейп только прикрыл глаза руками. – Поттеррр, – прорычал он, беззлобно, конечно. Надеюсь. Белый кролик был вполне себе живым и настоящим, я держал несколько штук у себя под заклятием оцепенения в шляпе. Зачем? Проверка заклинаний, зелий и алхимических ингридиентов. Почему в шляпе? Ну не в карманах же, а кролик в шляпе – это классика жанра, так сказать. Кролик, посаженный на стол, хотел было сбежать и Снейп необычайно быстрым и точным движением, словно бросок кобры, вскинул палочку и белый ушастик застыл в воздухе. Вскоре набранное в фиалы зелье было взято у меня. Пришлось достать ещё одного кролика, ему я влил образец зелья до добавления природной соли. Снейп соблюдал традицию и порядок экспериментов и взял образцы сразу же, как только зелье было сварено. По пять капель зелья на кролика – тот, кому досталось обычное зелье, приобрёл фиолетовый окрас, Снейп глянул на часы, после этого пришла пора кролика для необычного зелья – вот тут нас ждал сюрприз. Кролик превратился не в фиолетового, как должно было быть – он переливался всеми цветами радуги, словно гирлянда, его мех ярко светился, словно в мягкую игрушку засунули лампочку. Переливаясь всеми цветами радуги, Кролик чувствовал себя вполне сносно. – Вот это эффект, – профессор даже прикусил губу, – Поттер, вы совершили открытие века! О котором никто не должен узнать. – Это почему? – я даже удивился. – Во-первых – философский камень. Он очень опасен. Особенно не в тех руках. Во-вторых – если моё, МОЁ – он подчеркнул это слово, – зелье, да ещё и сваренное с таким тщанием и вниманием, так сильно изменило свои свойства, то что произойдёт с бездарно сваренными зельями обычных волшебников? Да и это сильно подорвёт текущий баланс в мире волшебников. И снизит ценность работы зельевара, значительно снизит. – Но может быть можно использовать для некоторых целебных зелий? – Определённо, Поттер. Это тайна, которая не должна покинуть нас двоих и может быть, Дамблдора. Но я вас прямо зауважал, – он улыбнулся уже более открыто, – а теперь – проверим действие на других зельях! Я думал – всё, но Снейп, увидев результат, прямо таки засветился изнутри и засиял не хуже того кролика – он лихорадочно начал набирать ингредиенты из шкафа и разогревать сразу два котла! Похоже, нет покоя грешникам… И ведь не улизнуть – невежливо. Да и посмотреть хочется…