Маг и волшебник

Дом Лавгуда располагался по соседству с Норой Уизли. И хорошо, что рыжих сейчас нет в Англии – я решил навестить своего тестя. Ну а что, надо же Луну забрать, мне одному с целым домом не справиться. Старика Ксено не хотелось оставлять одного, но надо было об этом подумать позже, сейчас я аппарировал к поместью Уизли и от них нашёл дом Лавгудов. О, что это был за дом – похож на цилиндр, или большую цистерну нефтехранилища, только с окнами. Постучал. – Кто там? О, Гарри, – Ксенофилиус распахнул дверь, – Гарри Поттер. Заходи скорее. Последовав его совету, я оказался в странной прихожей. Здесь всё было расписано яркими красками, и всё, куда только хватало взгляда, было каким-то изогнутым, словно прямые линии – главный враг хозяина. Ксенофилиус крепко сжал моё плечо: – Мистер Поттер, я очень расстроен, что вы не пригласили меня на вашу свадьбу с моей дочерью. Это уже ни в какие ворота не лезет, – он резко вскинул голову, – Нет, ну ты видела, дорогая? И даже не сказали! – А… – Для тебя просто папа, – Ксенофилиус строго на меня посмотрел, – я обиделся на тебя, молодой человек! Я так хотел погулять на свадьбе дочери. Потанцевать с невестой, выпить с женихом, в конце концов! Вы очень, очень-очень сильно меня разочаровали. – Обещаю, что всё будет устроено, – остановил я его. – Нет, уже поздно. Свадьба тем и хороша, что брак заключается во время неё, ни до, ни после! Я, кажется, уловил ход мысли Ксено. И думаю, этот ход мысли мне нравится: – Так то свадьба, а есть ещё свадебная вечеринка в честь этого события. Победу отмечают не во время сражения, а после. – Нет, нет, и не просите, – Ксено обиделся, – я обижен, не надо меня переубеждать, мне нравится быть обиженным. В конце концов, если бы всё было идеально, то это было бы подозрительно, верно? – Верно. – Хорошо хоть додумались прямо сейчас прийти, – Ксено взял из моих рук бутылку, – о, Огневиски, я не откажусь от стопочки. Луна, деточка, иди сюда! Поттер пришёл! – крикнул он во весь голос, после чего отхлебнул огневиски прямо из горла, ловко скрутив пробку, – хорошо! Луна выглядела более чем очаровательно в бело-жёлтом ситцевом платье, она спустилась по кривой лестнице и улыбнулась мне: – Гарри! Ты всё же решил меня навестить? Это так мило! – Луна, – я обнял девочку, – конечно же решил. Я тут сходил в годрикову впадину, – я посадил луну на диван, – в дом, который принадлежал моей семье. Он конечно был в плохом состоянии, но одно хорошее репаро и как новенький… – Дом? – Луна обеспокоенно посмотрела на отца, – Гарри, ты не говорил, что у тебя есть дом. – Я сам не знал. Подозревал, что родители не бездомные, но как-то никто не хотел мне показать мой дом, я обиделся за это на Дамблдора. Мог бы и сразу сказать! – поднял я нос, – в общем, теперь он нуждается в обстановке. И поэтому я хотел попросить тебя помочь. – А как же я? – Погрустнел Ксенофилиус. – А вы можете переехать туда же. Хотя замечу, что вы ещё далеко не старый мужчина, вам бы жену найти. Ксено насупился, Луна рассмеялась, видя его обиженную мину. * * * Долго ли, коротко ли, я провёл целый день в имении Лавгуда. Обсудили с Ксенофилиусом его журнал «Придира», Луна показала мне свою комнату, весьма миленькую, а так же мы погуляли вокруг дома, посидели на скамеечке в обнимку… В конце концов, я забрал Луну в свой фамильный дом. Луна, едва мы появились на заднем дворе, ахнула: – Какой густой воздух. И пахнет камнем, – она тут же сошла с тропинки на аккуратно постриженный зелёный газон. – Я наложил самые сильные защитные чары, на которые был способен, укрепил их алхимически… Со временем я улучшу защиту дома, но уже сейчас он защищён получше Хогвартса. Луна только сняла туфли-лодочки кричаще-жёлтого цвета и босиком пошла по траве, закружилась: – Здесь так хорошо! Я хочу тут остаться. О, а это теплицы? – Она направилась в сторону теплиц… Да, у меня дома были теплицы. Изначально дом представлял собою около полутора гектар земли, на которой находилось каменное старинное здание в чисто английском средневеково-каменном стиле. Фасад очень непритязательный, обычная каменная стена с окнами – ни колонн, ни балконов, ни лепнины, ничего такого в позднем стиле. За домом был задний дворик, довольно большой – зелёный газон, который домовики постригли с помощью своей магии идеально ровно, справа – одна теплица, слева – сарай. В сарае обнаружились различные инструменты и я слегка зачаровав его, отдал домовикам, чтобы хранили всякую ерунду. А вот теплица… Она была симпатична, остеклена, построена явно в двадцатом веке, годах в двадцатых, судя по архитектуре и технологиям. Я применил свою магию расширения пространства и сделал так, что внутри эта теплица в сто раз больше, чем снаружи – в ней находилось целое поле. Засеяно оно не было, заклинание восстановление могло восстановить теплицу, но не растения. Поэтому когда Луна распахнула дверь теплицы и вошла внутрь, мы оказались на пороге большого огорода, который уже был вспахан. Луна только радостно улыбнулась – вся теплица была усеяна магическими светлячками, поддерживающими определённую температуру, влажность и дающие свет для фотосинтеза. – Я буду здесь что-нибудь выращивать. – Луна, я не хочу, чтобы ты превратилась в Молли Уизли. – Не беспокойся, дорогой, у меня не будет рыжих волос. Домовики пусть ухаживают за растениями и готовят вкусняшки, они вообще любят труд. Я посажу здесь… – Луна мечтательно задумалась, – посажу здесь… – не знаю, – капризно топнула ножкой, на которую я уже одел туфлю, – пошли отсюда. Нам нужно будет ещё завести домовиков. – Одного хватит, я думаю. – Вполне. А теперь, Поттер, мы поедем выбирать мебель. И фужерчики. – Фужерчики? – у меня немного потерялась логика. – Фужерчики. * * * Луна Лавг… То есть Поттер, никогда так не развлекалась, как после приглашения в дом Гарри. Девочка встала в восемь утра. Хотя стоит заметить, что график сна и бодрствования у неё отсутствовал и только в Хогвартсе она старалась более-менее вовремя ложиться спать – а дома могла ложиться утром, просыпаться вечером, или наоборот. Стандартные четырнадцать часов бодрствования в случае Луны варьировались от двенадцати до шестнадцати. Луна поднялась в восемь утра, растолкав Гарри, Поттер разлепил глаза и перевернулся на другой бок: – Что, уже утро? – Вставай, Соня, – она была счастлива и довольна, – сегодня мы едем покупать мебель! – Я могу создать мебель сам, магией. – Фи, это не интересно, – Луна нахмурилась, – я пойду выпью чаю. Финеас! Сэр Финеас! Ваш выход, сделайте мне чаю. Домовик тут же унёсся на кухню, а Луна пританцовывая спустилась. Дом Поттеров ей нравился, потому что в нём после могущественного заклинания Гарри, всё дышало и пышело магией, даже сильнее, чем в Хогвартсе. Просторные коридоры, деревянные лестницы, всё в доме было очень разумно устроено – второй этаж имел один сквозной коридор через всё здание, на втором этаже были комнаты. На первом – кухня, большая гостиная и ещё два зала, которые неизвестно для чего использовались. Мебелировка… Мебелировка была плоха – даже куски мебели растащили, поэтому после восстановления мебель если и была, то редкая, дивана так точно не было, кресел тоже. Она села в небольшом зальчике, где трансфигурировала себе столик и табуретку, около окна на задний двор. На столике появился старинный русский самовар, который Поттер привёз когда-то из путешествия по америке. Луна налила себе чаю и домовик спросил её, видя довольную мину: – Молодая хозяйка желает что-нибудь ещё? – Разбуди Гарри. Мы должны купить мебель. – Слушаюсь. Раньше домовики называли её юная леди или подруга хозяина. Поттер аппарировал прямо на первый этаж. – Не надо делать это в доме. – Почему? – Во-первых – это слишком внезапно. А во-вторых – я не люблю внезапности. Мало ли, кто может появиться тут? Гарри сомневался, что кто-то может аппарировать в его дом. Наложенные на дом чары были сильнее хогвартских и не позволяли аппарировать даже фениксам или домовикам, если не получено разрешение от него лично. Для всего этого служило одно заклинание – Табу. Это было чрезвычайно мощное проявление магии, Табу – глобальные чары. Они блокируют возможность какого-либо действия. И если наложены на слишком большую территорию, то сообщают о нарушении табу – именно так министерство магии отслеживало колдовство несовершеннолетних волшебников. И именно так Волдеморт отслеживал тех, кто называл его по прозвищу. Гарри наложил на дом Табу такой силы, что даже протеевы чары и прочие чары, похожие на телепортацию, глохли вблизи от дома. Заклинания против вторжения недоброжелателей или для обнаружения недоброжелателей в Годриковой Впадине – это вообще базовый уровень для Гарри. Поттер сел за стол. – Улыбнись! – Луна показала, как это делается, – сегодня хороший день. * Гарри быстро вспомнил своё детство у Дурслей и работу по саду. Потому что Луна обнаружила каталог домов и садового декора. Для покупок они аппарировали в Лондон, где Луна практически открыла для себя целый мир магловской бытовой техники, от обычных электрических чайников до компьютеров. Телевизор она захотела сразу, сразу и побольше, Гарри пришлось купить несколько штук. А потом юная миссис полезла смотреть посуду… На траты Гарри обращал не так много внимания, как на возможность превращения своего дома в филиал того чудного искривлённого и расписанного домика Ксенофилиуса Лавгуда. Это его пугало, впрочем, когда они вернулись домой с несколькими тоннами покупок, обнаружилось, что Луна не пошла по стопам отца. Мебель весьма гармонично смотрелась в гостиной, хоть и была не самой простой, заменили окна, заменили двери, заменили сантехнику и прочее… Всё это делали домовики, Гарри даже пальцем не притронулся, что его несколько обидело – в его понимании, мужчина в доме должен как минимум хоть что-то сделать. Но Финеас и Тобиас не оставили Гарри и шанса. Кухню они себе обустроили с большим удовольствием, как и весь остальной дом. Гарри только и успевал, что целый вечер ходить за ними и следить за тем, как домовики спорят о расстановке мебели. Луна же нашлась на первом этаже в гостиной – когда Поттер вошёл, то протёр глаза – девочка сидела на диване, скрестив ноги и играла в игровую приставку. Сам Гарри мало что знал об игровых приставках, но Луне купил самую лучшую, которая поступила в продажу только-только. На экране какой-то персонаж бегал в весьма ярких и красочных декорациях. Луна увлечённо играла и Гарри мог на время вздохнуть свободно. Защитить чарами приставку он не забыл, как и защитить телевизоры. Для их защиты понадобилось приклеить на них магоотталкивающий скотч. О, этот скотч – ещё одно безумное изобретение Поттера. Понаблюдав за тем, как маглы используют скотч, он взял одну такую сильно клейкую ленту и пропитал её алхимическими растворами, которые отталкивают магию. Приклеенный на что-либо скотч не только мешал накладывать на это чары, но мог даже спасти технику от неизбежной участи сгорания в местах, где много волшебства. Законы физики в таких местах мелко, но меняются. И это совершенно несовместимо со сложной техникой. Игровая приставка навела Гарри на мысль о том, что неплохо было бы отдохнуть. Отдохнуть где-нибудь с Луной, подальше от серого неба Англии, нависающего словно тяжёлый свинец, над головой. Да, день был солнечным и приятным, но всё равно, это была Англия. Здесь не бывало жарко, когда солнце припекало – становилось душно. Однако, Луна, когда Гарри озвучил свою идею, его не поддержала: – Здесь ещё так много надо сделать, – девочка отвлеклась от игры, – я хочу сделать дорожки перед входом, а ещё на заднем дворе что-то нужно для украшения. – Полагаюсь на тебя, – только и сказал Поттер, поскольку на его строгий мужской взгляд, они и так уже значительно перевыполнили план по наведению уюта и порядка. Утром его снова ждала побудка от Луны, только на этот раз всё было совсем иначе. Из окна спальни, Поттер наблюдал за тем, как Луна при помощи палочки и домовиков, меняет задний дворик. Всё вроде бы было тихо и мирно – прямо семейная идиллия… Гарри задумался, а не пора ли вновь заняться алхимией? Или может потренировать Луну в чарах? Или укрепить защиту дома? Или вспомнить про залежи золота размером с королевскую сокровищницу и поехать разбираться с вложением капиталов? Последним Гарри хотелось заниматься меньше всего – поэтому он твёрдо решил сегодня никуда не уезжать и хоть день пробыть дома, наслаждаясь идиллией и спокойствием… Наивный мальчик… * * * Утро приятно вдвойне, когда начинается с поцелуя. Да, я не имел такой привычки и особого опыта, поэтому целоваться с Луной в постели с утра – это самое прекрасное, с чего может начинаться день. Мне было так приятно и хорошо и внешне и внутренне, что магия напоминала вибрации от довольного мурчания котёнка. Луна зарылась пальцами в мою вечно непослушную шевелюру и растрепала её ещё больше, я же не особо задумываясь, что делать, гладил её по спине, она была сверху. Горячие же у неё губы, минут двадцать длился долгий сеанс французских поцелуев, пока мы окончательно не разгорячились. Луна перекинула через меня ногу и села, словно на ослика, держа вместо вожжей края моей пижамы. Я обнял её за талию, я же культурный мальчик, опускать руки ниже без разрешения не решился. Хотя гормоны требовали именно это и сделать, Луна хитро на меня посмотрела: – Сегодня будет хороший день! – Я уверен в этом. Мы уже неделю живём вдвоём в моём доме. Я же наслаждаюсь спокойной жизнью… Насколько жизнь двух волшебников можно назвать спокойной и обычной – в первые дни мы играли в приставку, потом Луне захотелось сделать над задним двором солнце посреди ночи, потом я трансфигурировал двух пони и расширил пространство заднего двора раз в десять, и мы скакали на пони наперегонки, весело хохоча. Из под ног лошадок вырывались искры, осыпавшие всё вокруг. Потом мы дрались на агуаменти, поливая друг друга тоннами воды. Паркету то ничего – он может пережить цунами, не то что детские игры… потом Лавгуд захотела сделать роспись на потолках, потому что белый цвет – слишком скучный, я наложил на потолок чары иллюзии, которые создавали иллюзию по желанию владельца, Луна сделала иллюзию чудных тропических ярких птичек, летающих над головами. А сегодня в первом часу ночи Луна объявила, что это день, когда нужно влепить кому-нибудь в лицо торт и едва я поднялся в спальню, влепила мне тортом, объявив сегодняшний день ежегодным праздником торта. Я не отставал и влепил тоже тортом ей, потом мы долго смеялись. Ну правда, волшебнику такую мелочь убрать – проще чем пылинку с одежды смахнуть, зато посмеялись знатно, а мне Луна не давала заскучать ни на минуту. Едва мне показалось, что сегодня будет всё в порядке, на первом этаже обнаружились, когда мы растрёпанные и перецелованные, спустились вниз, Дамблдор и Ксенофилиус. Они пили чай и оба вперили тяжёлые взгляды в нас. Дамблдор и Ксено быстро подняли лица вверх, ибо что-то загородило для них свет… Шмяк. – Дорогая, сегодня же международный день лицеторта? – Тортолица, – поправила меня Лавгуд. – Точно. Но ты не могла бы не кидать торты в лица нашим гостям. – Раз уж решили, что сегодня будет тортолица, то надо идти до конца. – Ох, ну если ты так хочешь, – я взмахом руки мгновенно убрал все торты и очистил гостей, которые выглядели… Ну ладно Ксенофилиус, его репутация и без того странная, а вот Дамблдор, которому в лицо прелетел кремовый торт, выглядел очень удивлённым. Даже не обиделся, а скорее не понимал, что здесь вообще происходит… – Гарри, – он проверил через зеркальце свой вид и посмотрел на меня хмуро, – что у вас происходит? – Не обращайте внимания, учитель. Просто Луна решила, что сегодняшний день в году посвящается знаменитому комедийному приёму старинного кинематографа, – я примерно догадывался, откуда Луна взяла эту идею, в доме целых три телевизора, видеомагнитофон и куча фильмов… – Однако, – Он улыбнулся, – Гарри, ты выглядишь довольным. Вы здесь не скучаете? Хотя как я погляжу, нет. А я как раз навестил Ксенофилиуса по очень важному вопросу. – Папа, – Луна полезла обниматься с папой. Дамблдор довольно улыбнулся, смотря на них, – сегодня утром неожиданно профессор Кеттлберн подал в отставку. И я решил нанять мистера Лавгуда учителем ухода за магическими существами. – Правда? – Луна отстранилась от отца, – это же здорово! Дамблдор хитрый лис. Хитрый, но мудрый – я тоже беспокоился за Ксенофилиуса, потому что Луна была его практически всем. А он сам вёл слишком отшельническую жизнь, о чём я однажды несколько дней назад и написал Дамблдору. И учитель нашёл способ исправить положение Ксенофилиуса, вытащить того из затворничества, да и с Луной он может видеться тоже постоянно… Так что если на каникулах Луна будет у меня, то весь год – в шаговой доступности Ксено. – Вижу, ты неплохо справился с самостоятельной жизнью, – Дамблдор потёр бороду, – Меня беспокоит то, что ты остался почти один, Гарри. – А как же Луна? – Вы остались почти одни, – поправился Дамблдор, – к вам даже друзья не заходят. Это неправильно, у всех должны быть друзья. У меня особо друзей не было. У Луны тоже. Так что я только пожал плечами: – Кто например? – Вот именно, Гарри, у тебя нет друзей, которых можно было бы пригласить в гости. Нельзя вести затворническую жизнь. Впрочем, я как раз за этим и пришёл – я обещал представить тебя одному моему хорошему другу. Так что мы отправляемся во францию. Мистер Лавгуд, – кивнул Ксенофилиусу Дамблдор. – Ах, да, – тот поднялся, – я немедленно начну готовиться к преподаванию! – Честно говоря, глядя на ксенофилиуса, который постоянно писал о каких-то мозгошмыгах и прочих выдуманных существах, у меня возникало мнение, что Дамблдор ещё намучается… Но это его решение. – Мы скоро встретимся? – Луна взяла отца под руку, – Гарри? – Не знаю точно, – улыбнулся я ей, – Луна, ты куда-то собралась? – Эм… – Она задумалась, отпустила руку отца, – пап, останемся здесь. А теперь – Николас Фламель… Пора мне с ним познакомиться.