Moonlit Night

— Чимин, ты уверен? — спросил директор Нам. — Это очень серьёзное заявление. Всё же вроде успокоилось, так почему ты принял такое решение? — Вы, как никто другой знаете, что я очень люблю наше радио, — замявшись, сказал Чимин, потирая ушибленные костяшки. — Но мне всего двадцать один, а у меня одно образование и то незаконченное. Я бесконечно благодарен Вам за подаренную возможность работать с Вами и на Вас, но я бы хотел получить диплом об образовании. — Так в чём проблема? — спросил директор Нам. — Учись и работай. Возьмёшь заочку и попутно будешь работать. Можем сократить часы ваших эфиров. — Я бы не хотел, чтобы из-за меня хёнам урезали зарплату, — прошептал Чимин. — Никто о зарплате и не говорил, — игриво ответил мужчина, подмигнув. — Чимин, задумайся, ведь со сталкерами только начало всё укладываться, а ты решил вот так вот уйти. — Прошу прощения, — сказал Чимин, опустив голову. — Давай так, подумай пару дней, а потом мы снова поговорим, — сказал директор Нам и, улыбнувшись, похлопал парня по спине. — Можешь идти. Поклонившись, Чимин вышел из кабинета директора агентства и, встав около перил, посмотрел на работников снизу. Многие сотрудники сидели на удобных пуфиках и обсуждали свои дела. Некоторые говорили по телефону, держа в руках несколько папок. Были также те, которые наслаждались своими напитками в стаканах, слушая что-то в наушниках. Больше всего в их агентстве ему нравится именно это. Спокойствие. Умиротворенность. Дружелюбие. Все сотрудники знают друг друга и тепло общаются между собой. Они знают наизусть каждый день рождения друг друга и каждый раз собираются отмечать его дружным коллективом. И самое главное — все друг за другом горой. — Поговорили? — спросил Юнги, передавая Чимину один из стаканчиков кофе. — Да, — выдохнув, ответил Пак и, отпив горячего кофеина, слегка улыбнулся. — Не ожидал, что будет так сложно. — Что сказал директор Нам? — поинтересовался Мин, опираясь поясницей на перила балкона. — Сказал подумать пару дней, — ответил Чимин. Юнги закивал головой. Отпивая кофе, парни молчали. Каждый думал о своём. Мин понимал, что этот день настанет. Что когда-нибудь Чимин опомнится и захочет вновь учиться, взяв пример с брата и с него самого. Он понимал, что Чимин повзрослел слишком рано. В то время, как они выпустили первый эфир из комнаты Юнги, его сверстники вовсю веселились, гуляли с друзьями, давили прыщи и наслаждались подростковой жизнью. А Чимин старался заработать брату на университет его мечты. Чимин же, смотря в одну точку, думал о грядущем разговоре с Чонгуком и о будущем радио. Готов ли он проститься с ним? Готов ли оставить кресло диджея? Подняв голову вверх, Чимин прикрыл глаза и глухо завыл. В голове слишком много мыслей и ни одной разумной. — Что насчёт Чонгука? — спросил Юнги, повернувшись к другу. — Поговорили? — Нет ещё, — покачав головой, ответил Пак. — Хён, как ты понял, что можешь доверить Тэхёну, как ты смог довериться ему? Чимин не обращал внимания на то, как поперхнулся Юнги, услышав его «хён». Не обращал внимания на его удивлённый взгляд, направленный на него. Но сам Юнги проигнорировать такое никак не мог. Чимин впервые за всё время их знакомства по своему желанию, без всяких издевательств и наигранности, назвал его хёном. Юнги даже показалось, что в его голосе прозвучала нотка уважения и восхищения. — Как бы тебе это объяснить, — хриплым от кашля голосом сказал Мин. — Не знаю, у нас это как-то странно произошло. Вроде сначала всё было игрой. Но потом… потом он стал неотъемлемой частью меня. Он просто был рядом, и я почувствовал, что смогу довериться ему. Я был уверен, что Тэхён поймёт меня. И он действительно понял меня. Не знаю, как это правильно объяснить, нужно просто почувствовать. — Сможет ли Чонгук меня понять? — шёпотом спросил Чимин. — Если не сможет тебя понять, то в любом случае ты сможешь ему накостылять, — сказал Мин и игриво подмигнул. — Как ты какую-то девчонку в далёком детстве избил лопаткой за то, что она понравилась тебе? — со смешком спросил Чимин и ловко увернулся от подзатыльника. — Ты мне сам рассказал, когда напился. Это выглядело так: «Я влюбился в её милые хвостики, в красивые янтарные глазки, предложил ей поиграть вместе, но она отказала и тогда я отхуярил её пластмассовой лопаткой». — Прекрати, — фыркнул Юнги. — Пить с тобой — это гиблое дело.

***

Играла какая-то жалкая попса, Чонгук, сидевший за стойкой бара, допил очередной бокал элитного бурбона. Дав знак бармену о повторе заказа, он стал ждать, когда его бокал наполнится вновь. Все, кого он считал своими друзьями, не считали другом его. Каждый из его друзей скрывали от него что-то. Намджун скрывал свои отношения и начавшуюся дружбу с Чимином, а Тэхён скрывал давнюю дружбу с Чином. — Что, проблемы? — спросил его бармен. — Меня предали, — ответил Чонгук, заплетающимся языком. — Девушка? Друзья? — Друзья, — ответил Чон. — Я им доверял, но, видимо, их доверия я так и не заслужил, раз уж они от меня так много скрывали. — А ты сам-то всё им рассказывал? Подняв голову, Чонгук нахмурил брови и задумался. Ведь он тоже скрывал от них свои проблемы с родителями и смог рассказать только Чину. То есть Чимину. К этому ещё нужно привыкнуть. Но причина, по которой Чонгук не хотел рассказывать о своих семейных проблемах, в том, что он боялся их жалостливых взглядов. Да, он неидеальный сын. Да, его родители строгие консервативные люди старой закалки. И об этом он не любит говорить. Он не стыдится их, нет. Дело в том, что он боится того, что его родители не смогут понять образ жизни друзей. А друзья не смогут понять жизненную позицию родителей. — По твоему затянувшемуся ответу могу сделать вывод, что и ты сам не был с ними полностью откровенен, — сказал бармен и, увидев нового посетителя, поспешил к нему, оставив Чонгука наедине с самим собой. Смотря на полупустой бокал с алкоголем, Чонгук лениво его крутил, перекатывая жидкость по дну. Смотря, как янтарный цвет красиво мерцает под светом ламп бара, Чон собирает мысли в кучу. Готов ли он на самом деле принять Чимина в своё сердце? Готов ли довериться вновь? Он, конечно, тоже не ангел, доставал Чина, гробил его жизнь. Но сейчас Чонгук не знает, что из этого хуже. — Опять начинается, — тяжело вздохнул бармен, протирая стаканы. Чонгук заинтересовано приподнял бровь. — Как только этот парень заходит, то к нему начинают приставать, а потом смачно получают за это, — ответил бармен на немой вопрос о происходящем и, кивнув в сторону танцпола, ухмыльнулся. — Кажется, сейчас начнётся. Смотри осторожней, а то порой кровь рекой хлыщет, если у Чимина нет настроения. — Чимин? — переспросил Чонгук и тут же повернулся в указанную сторону. В самом центре стоял Чимин. Как и всегда, он выглядел потрясающе. Зауженная одежда обволакивала его тело словно вторая кожа, делая его ещё сексуальнее и горячее. Чимин держал кого-то за запястье и с силой сжимал, причиняя врагу заметную боль. Парень, чью руку Пак сжимал, скорчился от боли и старался вырвать своё запястье, но делал только хуже, так как хватка становилась крепче. Встав со стула, Чонгук заметно пошатнулся и, облокотившись на барную стойку, вернул своё равновесие. — Не советую туда соваться, парень, Чимина сейчас прорвёт, — сказал бармен. Послышался вопль боли. Чонгук повернулся и увидел, как Чимин с ужесточенным взглядом ломал тому парню руку. Приглядевшись, Чонгук увидел, как из руки торчала кость, а на лице Чимина были капельки чужой крови. — Да он пьян, — услышал Чонгук бармена и проследил, как тот выбегает из-за барной стойки и бежит к Чимину. Чонгук видит, как бармен заламывает руки Пака и старается оттащить его, но лишь получает сам. Однако он не сдаётся. Оглушив Чимина подносом, юноша кладёт его тушку себе на плечо и уходит в помещение для персонала. Наблюдающий за этим Чонгук срывается с места и направляется за ними. Слегка приоткрыв дверь, Чон увидел, как бармен укладывает Чимина на диван и, с заботой поправив его волосы, нежно улыбается. Не выдержав, Чонгук вламывается в комнату, пугая парнишку. — Вам сюда нельзя! — тут же возмутился он, закрывая собой бессознательного Чимина. — Моему парню тут быть можно, а мне нельзя? — слегка заплетающимся языком спросил Чонгук и, оттолкнув сопротивляющегося бармена, присел напротив Пака. — Думаешь, я так просто возьму и поверю, — с ухмылкой сказал парень. — Знаешь, сколько парней заявляется сюда и говорят, что он парень Чимина? — Но я действительно его парень, — с возмущением сказал Чонгук. — А вот и нет, я своего согласия ещё не давал, — прохрипел Чимин, слегка приоткрыв глаза. — Чимина, ты как? — обеспокоенно спросил бармен, оттолкнув застывшего Чонгука. — Тэмин, ты чем мне врезал? — болезненно простонал Чимин, прикладывая ладонь к затылку. — Подносом, — пожав плечами, ответил парень. — Что под рукой было, то и взял. — Спасибо, что не стулом, — прохрипел Чимин, обратив внимание на Чонгука, Пак нахмурился. — А ты что тут делаешь? — А ты? — спросил Чонгук. — Ладно, вижу вам надо поговорить, я вас оставлю, — сказал Тэмин. — Чимин, у вас пять минут. Оставшись наедине, парни молчали. Чимин сел на диван, ожидая начала от Чонгука, но тот лишь пытался стоять ровно и сфокусировать свой взгляд на одной точке. Тяжело вздохнув, Чимин встрепал свои волосы и тут же зашипел, зацепив место удара от подноса. — Чимин… — Чонгук… Одновременно произнесли они и тут же замолчали. Каждый отвернулся друг от друга. Вновь наступила тишина. Чимин, услышав неуверенное: «Давай, ты первый», вернул свой взгляд на замявшегося Чонгука. Протянув ему руку, Пак ждал, когда Чон протянет свою руку в ответ, и, когда тот сделал это, Чимин утянул Чонгука на диван. — Посиди, а то мне страшно, когда ты так качаешься, — сказал Чимин, и, прокашлявшись, он нервно вытер вспотевшие ладони о свои штаны. — Я хотел спросить, что ты решил? — Чимин, — отрешенно прошептал Чонгук и, повернувшись к Паку, посмотрел в его глаза. — Я люблю тебя. — Ч-что? — опешив, спросил Чимин, смотря на Чонгука.

***

Раннее утро. Яркое солнце. Громкий будильник. Это всё личная агония для Чонгука, особенно после вечерней пьянки. Открыв глаза, Чонгук стал медленно промаргиваться. В глазах всё плыло и взгляд никак не хотел фокусироваться. Прикрыв глаза, Чонгук мучительно завыл. В голове словно наковальня с молотком устроили собственную вечеринку. Немного привстав, Чонгук откинул одеяло в сторону и опешил. — Где моя одежда? — прошептал Чон, осматривая себя в нижнем белье, и, осмотрев комнату, удивился ещё больше. — И где я? — О, проснулся? — заходя в комнату, спросил Пак. — Чин? — немного неуверенно спросил Чонгук. — Уже различаешь, — довольно улыбаясь, сказал Чин. — Как я тут оказался? — спросил Чонгук, встрепав свои волосы. — Тебя Чимин притащил, — ответил Пак, высушивая полотенцем волосы. — Всего облёванного, поэтому ты без одежды, он снял её, чтобы простирать. — Об-облёванного? — заикаясь, спросил Чонгук. * четыре часа назад* — Ч-что? — опешив, спросил Чимин, смотря на Чонгука. — Я тебя лю… — договорить Чонгук так и не смог, как и предупредить Чимина о своей тошноте. Последнее, что Чонгук успел увидеть, это скривившееся лицо Чимина, отвернувшегося от собственной одежды, испачканной чужой рвотой. *сейчас* — Только не это, — сказал Чонгук и, укрывшись одеялом, стал нервно дёргаться, приводя Чина в замешательство. — Что, вспомнил, как облевал моего брата? — со смешком спросил Чин. — Не волнуйся, его сейчас здесь нет. — А где он? — раскрывшись, спросил Чонгук тут же сев. — Он сказал включить тебе это и оставить одного, — сказал Чин и, передав планшет не понимающему Чонгуку, вышел из комнаты. Сев поудобнее, Чонгук разблокировал планшет и, глубоко вздохнув, нажал на плей. «Привет, Чонгук. Для начала, прости, но есть ещё кое-что важное, что ты должен знать обо мне…»