Свергнутая хозяйка лоскутного одеяла

Это был не принц, а очень даже принцесса. А может, и нищенка, кто же их знает, в этом Оркестрорте. Одежда ее была столь нелепой, столь диковинно выглядящей для нашего мира, что понять по ней хоть что-то не представлялось возможным. Пожалуй, я бы все же не отнесла ее ни к королевскому, ни к аристократическому роду. Было в ней что-то, кричащее о непринадлежности к светской жизни. Что-то, кричащее вслух. Кричащее о том, что мы все либо умалишенные, либо искусно таковыми притворяемся. Кажется, ее крики сейчас были слышны даже в самых отдаленных частях дворца. Боюсь представить, как будут себя чувствовать перепуганные гости. Не то чтобы я рвалась замуж, и все же не на пользу Тулорту прямое указание на беспомощность правителей в сложной ситуации. Как ни странно слышать из моих уст, но именно сейчас мирам нужна уверенность в своей власти. Даже такой сомнительной.  — Дитя мое, — начала Белоснежка, кажется, в двадцатый раз. — Не стоит так беспокоиться. Мы не причиним тебе вреда… Как твое имя?  — Ваше Величество, — бормотала навязчивая кухарка. После прихода к власти нынешней королевы все поддерживающие ее получили право свободного перемещения по дворцу. А еще говорили о демократичности моих родителей… — Так что стоит подготовить к ужину? Бал пришлось перенести на завтрашний день. Столькие недели подготовки не могли пройти даром, да и слишком много людей и не совсем людей съехались. Панику сеять было нельзя, хотя слухи о приоткрытой двери, кажется, дошли до самых отдаленных деревенек. Но ведь держать лицо — дело королевское. А значит, завтра я все же встречусь с очередными претендентами на мое холодное неприступное сердце. А девушка все кричала, рыдала, снова кричала…  — Отпустите меня! Вы что-то хотите от меня?! От моих родителей? — заливаясь слезами, вопрошала девушка.  — Дитя мое, — в очередной раз повторила Белоснежка. И тут ее прервал Артур, неожиданно ворвавшийся в зал со свойственным ему неуместным энтузиазмом в каком-то странном наряде. Будто… Будто это самое похожее из его гардероба на ее одежду…  — Я думаю, не стоит пугать девушку подобным напором, — заметил он своим до тошноты нежным голосом. Мягкий, с легкой хрипотцой, в меру низкий… Уж сколько незамужних девушек со всего света задерживали дыхание от одного упоминания имени нашего будущего правителя. — Я полагаю, вы предпочли бы сейчас пребывать в менее гнетущей атмосфере… Думаю, зрителям стоит удалиться и поискать зрелище где-то в другом месте. Благо, во дворце достаточно развлечений. Мое имя — Артур.  — Почему ты считаешь, что чем-то лучше всех остальных и вмиг найдешь со мной общий язык? — в какой момент она прекратила рыдать, я не поняла, но ее вызов в глазах меня порадовал.  — Потому что я первый, кто получил от Вас адекватный ответ, — заметил Артур, озарив мир своей великолепной улыбкой.  — Ты самый общительный в этой больнице? — Артура, кажется, просветили не до конца, потому что он непонимающе начал озираться вокруг, ища ответа. Нужно сказать, что многие вольные слушатели действительно удалились после слов наследника. Сейчас вокруг девушки осталась только я, Белоснежка и совсем недавно подошедший папа. Король, видимо, был занят более важными делами, куда уж проблеме сохранения мира удостоиться его внимания.  — Она полагает, будто бы мы все здесь душевно не здоровы, — закатив глаза, заметила я. — Включая и вас, Ваше Высочество.  — За моим здоровьем следят лучшие из живущих ныне докторов, — без лишней скромности заметил Артур. — Нет ни единого повода для беспокойства. Тем не менее, если вы все же сумели совладать с эмоциями, то я бы предпочел поговорить о более важных сейчас вещах.  — Например, о моем похищении? — в тон ему отозвалась девушка. — Которое сопровождается каким-то нелепым маскарадом. Кажется, я начинаю пересматривать свое мнение о ее незнатном происхождении. Стоило ей успокоиться, как начали проявляться черты, не свойственные простолюдинке. Если она и не королева, то явно провела жизнь среди интеллигенции. Сейчас в своей странной одежде она больше напоминала мою маму — запертую в темнице собственной беспомощности девушку с королевскими манерами, умом, достойным царственной персоны. И от этого я неожиданно прониклась к ней какой-то симпатией. А еще, совсем немного, от ее снисходительного тона в адрес нашего будущего короля.  — Я, к сожалению, не располагаю информацией о том, как в вашем мире принято организовывать похищения, но, боюсь, на подобное представление может уйти несоизмеримо много усилий. Боюсь представить, какими благами обладают ваши родители, если подобное мероприятие возможно будет окупить, — а я боюсь представить, как эта несчастная все еще выносит его театральные длиннющие реплики.  — Я думаю, в любом случае, эмоции сейчас ничем не помогут, — запишу этот день, Белоснежка сказала что-то более разумное, чем пафосное. — Я прикажу подготовить покои, ночь близится. Будете нашей гостьей.  — Я буду надеяться проснуться в своей постели, подальше от всего этого дурдома, — произнесла девушка, но все же последовала за Белоснежкой. Как Артур это делает?  — Папа, у вас ведь есть идеи? — я намерено обратилась только к отцу, поставив Артура в неловкое положение. Не чувствует себя лишним на троне, пусть чувствует хотя бы здесь.  — Король предлагает зачаровать ее. Объяснить на не очень свежую голову ситуацию должно быть проще. Но Антар пока сомневается в том, что ее рассудок достаточно крепок для такого воздействия.  — А если нет? — Артур явно хотел что-то сказать, но все же молча проследовал к выходу. Маленькая, но все же победа.  — А если нет, то нам придется преодолевать ее недоверие, сомнения, отвечать на тысячи вопросов и пояснять абсолютно непонятные ей ответы снова и снова, — устало заметил папа, оперевшись о стену. — Но проблема сейчас даже не в девочке, а в двери. Если она на самом деле открыта, то подобных гостей будут десятки, если не сотни. И главное, что она буквально возникла из ниоткуда. Были свидетели, она просто появилась из воздуха. Там сейчас работают люди, но у нас нет ни единой гарантии, что следующий Оркестрортец не возникнет на другом краю мира. Возможно, не нашего.  — Пап… Но ведь это все потом… А пока — очередная попытка выдать меня замуж? — я попыталась увести отца от мрачных мыслей. — На тебя, возможно, ляжет организация самой торжественной свадьбы в истории тринадцати миров.  — Думаю, эти хлопоты будут больше приятными, чем изнурительными, — папа улыбнулся. — Но свою единственную дочь я отдам в жены только лучшему из лучших.  — Смекалистые свинопасы могут претендовать хотя бы на участие в смотринах? — я присела на подоконник. Не-принцессам можно.  — Разве что пользующиеся поддержкой Илианы. Тыквы-кареты, крысы-кучеры, сама понимаешь… Я только не понял, Белоснежка так ловко не пригласила гостью к ужину из боязни культурного барьера в области вкусовых предпочтений или из банальной экономии? — папа засмеялся. В такие моменты на душе всегда становилось светлее. В последние десять лет отец улыбался нечасто, а уж искренний смех слышали, кажется, и вовсе только самые близкие. Щедрые на благодетель правители не только оставили мне статус принцессы Тулорта, но дали моим родителям, уже на тот момент коронованным, совсем не гордое звание принца и принцессы. Без права наследования престола, но с правом плодить бесперспективных недомонархов до скончания ветви династии. Отец, к моему величайшему недоумению, остался при дворе еще и в роли надежного советника новоявленных правителей. Слуга не короля, но мира… По дороге в покои я снова встретила Артура. Вид его был печальным, но стоило нашему принцу заметить меня, как он тут же натянул такую свойственную ему счастливую улыбку. Он раздражал каждым своим появлением. Такой идеальный, настоящий принц… Будто бы живущий в своем мире, не понимающий, каким путем его семья заполучила трон. Всякий раз при нашей встрече он, казалось, удивлялся моему недружелюбию. И правда, почему же я не бросаюсь в объятья человеку, лишившему меня законной короны?  — Ваше Высочество, передайте своей матери, что к ужину меня сегодня ждать не стоит, — произнесла я мимоходом.  — Вам нездоровится? — обеспокоенно спросил принц. Мы так и не определились на «вы» нам обращаться друг к другу или на «ты», придерживаться всех правил хорошего тона или вести себя более раскованно, а потому беседы наши зачастую представляли из себя очень странную смесь разных манер. Но сейчас стоило выдержать все правила этикета до конца, насколько у меня это получится.  — Не стоит беспокойства, всего лишь легкое недомогание, — отозвалась я, стремясь побыстрее покинуть этот злосчастный коридор, стены которого были увешаны предыдущими правителями Тулорта. Моими бабушками и дедушками. Моими!  — Хорошо, я передам. И все же, я думаю, вам стоит показаться врачу, — пробормотал Артур.  — Всенепременно, Ваше Высочество, — я отвесила кривоватый реверанс и поспешно удалилась. На самом деле мне страшно хотелось поглазеть на эту девчонку, возникшую из ниоткуда, еще разок. А если получится, то и поговорить, интересно же… Настоящая, живая оркестрортка! Какими мы только себе их не представляли: от отвратительных чудовищ до прекрасных невиданных зверей. А они… Такие же, как и мы. Я критически осмотрела себя. Мне мое одеяние казалось простым и незамысловатым, даже слишком повседневным, но для нее… Кто знает, носят ли они там платья по колено? Может, открытые ноги в их мире — признак дурного тона? И плечи тоже… Но с другой стороны, одежда нашего конюха элегантнее, чем ее наряд, так отчего же мне переживать больше, чем ей? Я подошла к двери, куда меня направил усатый слуга с вечно слезящимися глазами. А что дальше? Как у них принято извещать о своем появлении? Может, мне стоило предупредить ее через кого-то? Но теперь уже поздно думать. Стучат ли у них в дверь? В двенадцати из тринадцати известных мне миров стучат… Попробую.  — Кто вы? Что вам нужно? — встревоженный девичий голос послышался из-за деревянной двери.  — Я… Принцесса Тулорта. Немного странно знакомиться через закрытую дверь, вы не находите? — заметила я.  — Проходите, — в голосе промелькнуло тщательно скрываемое любопытство. Я вошла и в первую секунду едва не вскрикнула. Я не знаю, откуда у этой казавшейся абсолютно беззащитной девушки в руках оказался клинок. Острие было направлено прямо на меня. Кажется, мир Оркестра куда более жесток и опасен, чем я уже было подумала, успокоившись внешним видом девушки. Что же это за дремучие причуды?  — Я не знаю вашего имени, но, клянусь жизнью всех миротворцев, я не желаю причинить вам вреда, — начала я, попутно подумав, что моя громкая клятва может быть девушке совсем не понятна. — Я безоружна и прошу вас убрать клинок, по крайней мере, на время нашего разговора.  — Для начала… Для начала вы мне ответите на все мои вопросы, — было заметно, что держать наготове оружие было для девушки в новинку. Может, в их мире война и не является обычным делом…  — Я пришла сюда именно для этого, — заметила я, присматривая для себя стул или кресло. Не знаю, принято ли присаживаться без приглашения в Оркестрорте, но стоять вот так тоже не очень-то красиво. — И все же я еще раз хочу попросить вас убрать оружие. В крайнем случае, если вы почувствуете во мне угрозу, то всегда сможете закричать и на ваш зов сбегутся десятки стражников.  — Но ты… Вы назвали себя принцессой. Навряд ли стража захочет портить отношения с власть имущими, — логично заметила девушка.  — Вы сейчас представляете не меньшую ценность и вызываете не меньше шумихи, чем королевская семья, к коей я, к слову не принадлежу. Кроме того, у нас не в почете битвы, драки и прочие бросания копий друг в друга. Как минимум, мне бы не дали причинить Вам вреда, — заметила я.  — Вы… Вы обещали ответить на мои вопросы, — смущенно заметила девушка, пряча клинок в свою странную, мешковатую сумку серого цвета.  — Обещала, — согласилась я. — Но для начала. Насколько я поняла, в вашем мире также принято разделение на «ты» и «вы». Предлагаю перейти на явно более привычную для нас обеих форму обращения.  — Да… Мне было немного странно говорить тебе «вы», — забормотала девушка. — Мы же ровесницы, да?  — Да, пожалуй, — я кивнула. — Теперь, когда формальности позади, можешь задавать свои вопросы.  — Я долго думала, — начала девушка. — Если это похищение, то очень странное. Этот ваш… Артур, кажется… Прав — такая качественная мишура бы обошлась дороже, чем можно вытребовать у моих родителей. Если вы сумасшедшие, то что это за заповедник такой, где вас всех содержат и позволяют настолько глубоко погружаться в свое сумасшествие? Если розыгрыш, то кто способен на такое? А если и способен, то стоит ли обычная шутка столь тщательной подготовки? В общем, я ни к чему не пришла, но решила выслушать вашу версию. Если вы и психи, то не буйные, вроде.  — Ох… Весьма разумно, — заметила я, мысленно записав еще одну деталь о девушке — приятная речь, логичные рассуждения. — С чего бы начать… Ты в другом мире. Возможно, у вас в Оркестрорте могут не знать о существовании подобного…  — Что значит «у вас в Оркестрорте»? — перебила девушка. — Вернее, я догадываюсь, что вы так зовете наш мир, но почему? Мы славимся оркестрами?  — Ну… В некоторой степени, — пробормотала я. Мы знаем о существовании только одного Оркестра, но кто знает, чем он мог привязать себя к своему миру? — Возможно, вопрос прозвучит глупо, но… Что такое «оркестр»?  — Но как так? — девушка засмеялась. — Вы называете наш мир Оркестрортом, даже не зная значения слова «оркестр»? Ну, это… Музыканты. Группа музыкантов, играющих на разных инструментах.  — Это весьма… Оригинально, — заметила я еле слышным шепотом. — На самом деле Оркестр — имя основателя вашего мира. «Оркестр» — имя, «орт» — земля с древнетулортского. Сейчас так уже не говорят.  — Но зачем тогда в нашем мире оркестром называют музыкантов? — девушка уже, по-видимому, отбросила весь свой скепсис и теперь с жадностью впитывала информацию. Вот только, кажется, для нее это было чем-то вроде чувства, когда в книге наступает момент раскрытия карт, когда автор повествует, что же происходило на самом деле, дает все разгадки. Не было у меня ощущения, что гостья воспринимает все происходящее всерьез. Но так даже и лучше. В сказку поверить всегда легче.  — Ему нужно закрепиться, — терпеливо объясняла я. — В его мире должно быть что-то, называемое его именем. Разумеется, в идеале это должно быть что-то постоянное или, по крайней мере, способное восстановиться, если этого чего-то станет критически мало.  — И он выбрал оркестр… А у вас что же, совсем нет оркестров? — девушка посмотрела на меня с какой-то жалостью.  — Эвтерпы, — подумав, ответила я. Девушка подняла на меня изумленный взгляд. — Это, пожалуй, и есть ваши оркестры. Что такое?  — Да нет, ничего, — девушка покачала головой. — Я не помню… А как называется ваш мир?  — Тулорт. Предугадывая твой вопрос «тул» — это ночное небо, — вот уж кто понимал в вечных предметах и явлениях… — Ночь движется постепенно, накрывая собой разные участки Тулорта, таким образом тул всегда где-то да существует.  — Ну, допустим, — уклончиво ответила девушка, так что даже невозможно было понять, верит она мне или просто хочет рассмотреть поближе мое больное представление о мире. — Но почему вы говорите на нашем языке?  — Я ни в коем случае не хочу унизить вашей культуры, но это вы говорите на нашем, — с плохо скрываемой гордостью заметила я. — Мы, в некоторой степени, колыбель цивилизаций, начало начал.  — Как Ближний Восток и Древняя Греция? — азартно воскликнула гостья.  — Да, наверное, — глубокими знаниями о закрытом мире я, как и другие жители лоскутного одеяла, не обладала.  — Я не знаю, что тут еще можно спросить, — прошептала девушка, кажется, больше для себя. Хотела я прямо сейчас высыпать на девушку ту гору важной информации о нашем мире, без которой, казалось, и жить-то в нем никак нельзя, но ей явно хватило уже сказанного. Да и не стоит с порога пугать девочку. Кто знает, может, в следующую минуту она исчезнет так же неожиданно, как и появилась, а может, останется у нас навсегда. В первом случае ей и сам факт существования многих миров может не пригодиться, а во втором у нас будет достаточно времени на то, чтобы поведать ей все вдумчиво, раскладывая информацию по полочкам, а не сваливая ее всю в один угол ее сознания.  — Тогда и не спрашивай ничего, — легко ответила я. — Сама спрошу. Как тебя зовут, гостья из мира оркестров?  — Лиза, — просто ответила девушка, отчего я даже постеснялась называть свое громоздкое, по сравнению с лаконичным «Лиза», полное имя.  — Тиффани, — представилась я. — Завтра мы будем выбирать мне жениха. Если хочешь, можешь поприсутствовать, поделиться своим иноземным взглядом на прекрасных принцев. Придешь?  — Если я все же не проснусь завтра в своей постели, на что изо всех сил рассчитываю, — пробурчала Лиза. — То, пожалуй, да.