Свергнутая хозяйка лоскутного одеяла

Бывшая королева соседнего государства, более известная в Оркестрорте под именем мачехи Белоснежки, была женщиной предприимчивой, а рынок яблочек на блюдечке в нашим землях всегда был недостаточно развит. Мыслимое ли дело — на весь дворец всего два блюдечка, да и те со сколами во весь экран. Но это было до того, как за дело взялась Берта. Не успев с позором вылететь с трона, она женила на себе далекого от политики, но близкого к земле садовода. И пошло его дело в гору. Магией ли, удобрениями заморскими, но за год семья бывшей королевы возвела огромный яблочный сад. Победа была за малым — нужно было наладить производство блюдечек, но с этим помог старый враг — хозяйка пряничного домика. После того, как все узнали о ее существовании, печка стала пустовать, жарить там стало некого, свободного времени стало много. Вот и решили две злодейки создать общее дело. С Берты яблоки, с Силвии — посуда. По-хорошему, две эти весьма своеобразные женщины должны находиться в темнице, но у нас все же страна вторых шансов и плохо выстроенной системы правоохранения. Мыслимое ли дело — на весь Тулорт, на семь темниц всего один заключенный! Пиком же возмездия для других личностей с сомнительным прошлом стало, судя по всему, игнорирование на крупных светских мероприятиях. Так уж повелось, что злодеев на балах не жалуют. Нельзя сказать, что от этого они появляются реже, но каждый их визит сопровождается общественным порицанием и иногда локальным концом света. Тем не менее, королевские смотрины никогда не были в сфере их интересов, а потому за сегодняшнее торжество можно было не беспокоиться. По крайней мере, я так думала. Подготовка была почти завершена, когда я вышла в главный зал, чтобы еще раз оценить работу придворных. Действие это было традиционно-бюрократическое, всерьез в профессионализме слуг никто не сомневался, но правила есть правила. Повсюду были люди, не совсем люди, под ноги бесконечно лез личный кот королевской семьи Барул… Шум, звон, голоса людей… Но в какую-то секунду все чудом разом покинули зал, и даже с учетом этого стало неожиданно тихо. Угнетающе тихо. Так тихо не должно быть…  — Прошу прощения! — я еще не придумала, что скажу отозвавшемуся, но это сейчас не столь важно. Пусть только он отзовется...  — Вааше высоочество, — женский голос прозвучал язвительно и неожиданно, а от чуть растянутых слогов становилось еще более неприятно. Как бы то ни было, сейчас я просто была рада живой душе в этом мертвецки тихом зале. Я обернулась и увидела Берту на троне. А вот этой живой душе я не могу быть рада ни в каком положении... — Это же мой трон… — от растерянности я даже не сразу сообразила позвать стражу и сказала первое, что пришло мне в голову.  — У тебя есть трон? — Берта сделала изумленное лицо. — Так моя любимая доченька разрешает тебе и на троне посидеть? Какая щедрость…  — Прекратите! — я топнула ногой. — Стража!  — Это бессмысленно. Для всех, кроме нас, время остановилось. И никто, кроме меня, запустить его снова не сможет. Силвия в последнее время готова делиться опытом…  — Чего вы хотите? — я с надеждой смотрела на лестницу. Может, она все же лукавит? Это же сколько нужно силы, чтобы остановить время…  — Сущую мелочь — приглашение на праздник. А. И твоего первенца.  — А первенец вам мой зачем?  — Ну, сама подумай. Силвию мне чем-то кормить надо? Да шучу я, приглашения вполне достаточно.  — Вы меня, конечно, извините, но исторически так сложилось, что появление злых волшебниц на больших праздниках ни к чему хорошему не приводит, — пробормотала немного осмелевшая я.  — Это появление неприглашенных злых волшебниц, а я даю вам шанс. Обещаю принести подарок. Голову самого неказистого и глупого из женихов к концу смотрин.  — Я думаю, яблочек к королевскому столу будет достаточно, — заметила я, уставившись в пол.  — Ну, яблочек так яблочек. С вас приглашение, — и Берта уже собиралась пафосно щелкнуть пальцами и раствориться, как я все же очнулась от своего напуганного полусна и спросила:  — А для чего вам там вообще быть?  — Еще один глупый вопрос, солнышко, и твой первенец все же станет ужином безо всяких страшных сделок, — и женщина исчезла, все же звонко щелкнув пальцами на прощание. Неожиданно звук движения стрелок по циферблату показался невыносимо громким, а саму меня качнуло так, что я едва удержалась на ногах. После остановки времени всегда так кружится голова? До начала праздника оставалось всего пару часов, а голова уже болела от какой-то сложной и ужасно тяжелой прически. Ее нужно пригласить? Прямо сейчас? Если она хочет совершить очередное злодеяние, то к чему весь этот официоз? В чем суть?  — Прошу прощения, что врываюсь, Ваше Высочество, — в зал вошел мальчик лет десяти в каком-то неуклюжем костюме болотного цвета. — Хотел застать Вас в покоях, но, видимо, опоздал.  — Питер? Не ожидала тебя здесь увидеть. Ты, кажется, никогда не был любителем подобных светских мероприятий.  — Сидеть под пальмой и разговаривать с феями тоже иногда надоедает, — Питер Пэн поморщился. — Подумал, возможно, сегодняшний праздник придется мне по вкусу. Мой дорогой племянник тоже, разумеется, будет здесь?  — Капитан был приглашен лично Белоснежкой, — кивнула я.  — По старой дружбе, пусть он сидит где-нибудь подальше от меня. Я не выдержу его младенческих нотаций.  — Сделаю все возможное, — видимо, Берта решила все же напомнить о себе. В окно постучался черный ворон, держащий в клюве пустой конверт.  — Это что за реформы голубиной почты? — мальчик подошел к окну.  — Берта жаждет получить официальное приглашение на торжество. Не гнушается лишний раз напомнить о себе, — я открыла окно. Ну, птичка ведь не может причинить никому вреда?  — С каких пор она стала соблюдать правила приличия? — Питер внимательно наблюдал за вороном, но тот даже с места не сдвинулся, пока я писала неровным почерком приглашение. Надеюсь, наличие королевской печати здесь необязательно? Птица исчезла не менее пафосно, чем ее хозяйка, а я только сейчас начала понимать, что сделала что-то неправильное.  — Ты уверена, что стоило поступить именно так? — с сомнением переспросил мальчик.  — Нет… Оно само как-то, — растерянно пробормотала я.  — Ты сообщила об этом родителям, Белоснежке? — спросил Питер без особой надежды.  — Нет… Она… Она только что была здесь, она сидела на троне. На меня нашло какое-то оцепенение, я совсем растерялась… А потом прилетел ворон… Все само собой получилось… Все ведь будет в порядке?  — Не уверен… Но будем надеяться, что она просто жаждет отведать знаменитого помолвочного пирога. Гостья выходить к ужину не решилась, сославшись на несколько десятков уважительных причин и попросив принести ей в покои таких же пирожных, какие будут на нашем столе. Признаться, скорость ее адаптации к новому миру даже немного пугала, но думать об этом не хотелось. Лучше так, чем снова истерики.  — Будем считать, что твой Альтас прощен, — Роуз расположилась за ближайшим к трону столом. — Купол незрим, неосязаем, к тому же он очень мило извинялся. А еще я мельком увидела двоих претендентов на твое сердце.  — И что там?  — Принц Олантус из Руинорта должен тебе понравиться. Вот только… Он выглядит несколько потерянным…  — То есть, возможно, единственный потенциально приятный мне кавалер даже не может сделать вид, что готов к отношениям? Какая унизительная прелесть… И каким же образом он планирует в таком состоянии изображать влюбленного в мой образ с портретов и энциклопедий?  — Полагаю, он сможет обуздать свои эмоции. По крайней мере, он не выглядит напыщенным пафосным индюком, демонстрирующим свои несметные таланты каждому, кто встретится ему на пути. Принц Каниан, вот, с момента своего приезда рассказывает всем о своих рекордах.  — Надеюсь, если все в действительности так плохо, как ты описываешь, то он, по меньшей мере, сможет впечатлить кого-нибудь по пути в родное королевство. Будет печально, если выяснится, что он проделал столь длинный путь впустую.  — Ну, я ведь просил найти мне место подальше от Джеймса, — прошептал мне на ухо неожиданно появившийся Питер. — Мне нет от него покоя в Неверленде, можно хоть здесь его крюк меня не достанет?  — Прости, я совсем забыла. Сейчас распоряжусь, чтобы тебе подобрали другое место. И не порть мне праздник своим недовольством.  — Прошу прощения, Ваше Высочество, этого больше не повторится… Жду своего особого места. Пойду прогуляюсь пока… — Ты куда?  — Мне нужно отойти на минутку. Ну, знаешь, у правителей маленьких сверхъестественных островков тоже бывают дела.  — Хорошо… Возвращайся только быстрее, скоро самое интересное начнется.  — Да, конечно. Я ненадолго. Берте место, к слову, тоже искали с огромным трудом — желающих разделить с ней праздничный ужин было чуть меньше, чем один. Я смогла с гордым видом заявить о том, что в свой собственный праздник могу приглашать кого угодно, хотя объяснить свои действия самой себе мне все еще не удавалось. В итоге бывшей королеве пришлось ютиться среди наиболее робких годюкортцев, периодически недовольно поджимая губы. Откуда у Берты такое терпение мне было неясно. Неужели ей настолько интересны мои потенциальные мужья? Я могла бы продолжать это анализировать, но меня отвлек громкий голос отца. Вступительно-ознакомительная часть была окончена, пришел черед представления претендентов. Признаться, это было даже несколько скучнее, чем предыдущие смотрины. Кажется, молодые люди, чье положение отвечает всем стандартам, начинают подходить к концу.  — Наследный принц всего Мальберторта Каниан Люпан… Он был совсем не таким напыщенным индюком, каким я его себе представляла. Наоборот, кажется, все книги по этикету писали с него. Правда, доклад о его многочисленных достижениях выслушать все же пришлось, но и это было не столь изнурительным, как я могла предположить. Перед перерывом последним претендентом должен был стать принц Олантус, на которого Роуз возложила столько надежд. Нужно сказать, что ему удалось разрушить каждую из них в первую секунду своего выхода. Он даже не удосужился привести себя в порядок, вышел с взъерошенной головой… Ну, хоть не в пижаме. Взять обаянием и непосредственностью у него тоже явно не выйдет.  — Принц Олантус, Королевство Лотикор, Руинорт, — пробормотал молодой человек, уставившись в пол. Я честно выждала пару минут, надеясь, что он сможет выжать из себя хоть слово. Зал заметно ожил, послышалось неразборчивое бурчание, с дальних столов даже раздались смешки. Я не знала, кто сейчас находится в более неловком положении: он или я, но сдавалось мне, что второе. В конце концов, мы же не тащим никого к себе силой!  — Прошу прощения, думаю, вам стоило бы сказать хоть что-то еще, — стараясь сохранить самообладание, заметила я со всей возможной вежливостью. Возможно, несчастный мальчик бы все же смог подобрать слова, будь у него чуть побольше времени, но в это время в комнату влетел пугающе бледный чародей Антар.  — Питер Пэн… Он мертв.