***
Не знаю, как я осталась живой. Но, видимо, это судьба. Вот и всё, конец. Видимо, бог есть. Или небесные духи. Или высшие гопарские силы. Или, сам Артемидий даровал мне жизненную силу. Я не поняла, что это всё было, но я знаю точно — так оно и должно было быть. Это — подарок судьбы, это — рок, это — в какой-то степени, искусство. И я приняла это… всем своим телом. Огромная плата, но… оно стоило того. Я стала обладателем такой благодати, как не было с самого начала, когда я пришла в сознание. Мне понадобилось очень много времени, чтобы во мне созрело такое решение, и я была очень благодарна Богу за это. Спасибо Ему за всё. За то, что Он даровал мне возможность зажить так, чтобы я больше в жизни не захотела драться. Но нет, я захочу. Я любитель острых ощущений, и то, что случилось — это было пиздато. Я — Андайн Фиш. И заявляю о том, что я сделала то, что из-под меня, в общем-то, требовалось. Было ужасно…***
Андайн проснулась. От возникшей боли по всему телу, рыба сразу закричала. Это было ОЧЕНЬ БОЛЬНО. — аААААаааах! Неописуемо больно. — ТВОЮ МААААТЬ, ЧТО ЗА ХЕРНЯЯЯ? Из её глаза полились слёзы, а пустая левая глазница пульсировала этой невыносимой болью так, что всё это дело нехило отдавало в голову, по черепу, отчего Андайн стало ещё и жарко. Она посмотрела на левое, а затем на правое запястье — там через ткань виднелись шрамы от короткого ожога, даже кожа местами была поцарапана, а на боках (да и не только на боках, и на руках, и на ногах), словно от ожога, тоже отчётливо виднелись длинные и широкие красные полосы, новые и свежие, едва ли покрывшиеся коркой и не столь плотно забинтованные. Андайн испугалась, но, затем один из отрывков в её шальной потерявшееся во времени и пространстве памяти дал ей понять, что некоторое время назад она выглядела в разы хуже. В левом углу рта — ранка с фиолетовыми полукругами. Хотя, если присмотреться — почти вся её светло-синяя кожа стала более фиолетово-красной, да и она невольно чувствовала то, каким же громоздкими стали части её тела — по крайней мере, из-за густоватой крови. Кроме того, большую часть её тела, закрытого в бинтах, покрывали тёмные разводы от появившихся в месте ожогов крупных черных пятен и едва остановившейся ещё крови с плазмой, а где-то можно было чётко увидеть гной. Быстро осмотрев себя (и прикинув, какие же кости она переломала), Андайн, от одной мысли, что она всё ещё жива при таких ранениях, было просто жутко. Как рыба вообще могла шевелиться? Да, ей было адски больно, но, силы она находила, как и обычно. А увидев свой живот, рыбе хотелось стошнить. Вместо её вытянутого и плоского животика, у которого едва виднелись кубики пресса. Андайн видела под повязками лишь что-то тёмное, багрово-желтоватое, а стоило ей вдохнуть воздуха животом — она ощущала то, как ткань неприятно соприкасается с дермой, липнет к ней и отлипает. Запахло какими-то медикаментами. — Твою мааать… Она не стала мучить себя. Неподвижно лежала на матраце. Боль не оступала. — Где… где я вообще? Попытки осмотреться — тщетны. Единственный глаз Андайн не фокусировал ничего. Всё было чертовски размытым. Только по цветовой гамме помещения и отдалённого шума где-то там, снаружи, рыба поняла, что она — в гарнизоне. — Я… жива? Ей казалось всё это сном. Она поняла, как же она устала за эти дни. Особенно теперь. Когда тело разъедало болью, а усталось настолько сильно ощущалась, что хотелось закрыть глаза и больше никогда не проснуться. Даже душа ныть начала… И… Она решила, что можно выдавить всю свою слабость. Ей всплыл образ Альфис. — Альфис… Альфис… Альфис… Почему-то рыба искренне надеялась, что Альфис жива. Или это были её видения? Голова тут же безумно закружилась, теперь всё стало ещё более размытым… — Верните мне Альфис… По… пожалуйста… И рыба начала всхлипывать. Боль усиливалась, а душа требовала огромной разрядки. Ей было так невыносимо и плохо — хотелось, буквально, умереть, но не было сил даже на это. Столько чувств. — А… альфис… Кое-как повернувшись боком, рыба вцепилась в простыню и наволочку. Иногда боль проходила, но лишь на несколько секунд, прежде чем выстрелить новой волной страданий, все видения переставали перемешиваться, растворяясь в небытии. И вертелась так воительница туда-сюда, пытаясь всеми силами избавить себя от боли и тягости, но она не заметила кого-то, кто вошёл к ней, предположительно, в шатёр. — Альфис… — Андайн, успокойся. — сказала Маффет совершенно спокойным голосом, потрепав её за более менее уцелевшее плечо. Но, присутствие своего недруга Андайн невзначай проигнорировала и продолжала плакать. — Альфис… пожалуйста… мне нужна Альфис… Моя любимая Альфис… Рыба постоянно шептала её имя. А затем, она очень тяжело стала вспоминать все всплывающие картины. То, что случилось с тех пор, как она… однажды направилась «гулять» с Пелагеей. Гордости не было — только тяжёлая печаль. — Я так по ней скучаю… — Послушай… Андайн… Маффет сильно не любила Андайн, и была зла на неё за всё, что она делала с её баром… тот момент ей было не до ненависти вообще. Андайн сделала что-то, за что её провозгласили настоящей героиней, благодаря ей всё пошло в гору. И тут паучиха видит девушку, очень мягко говоря, в весьма подавленном состоянии. Для немолодой паучихи это было почему-то сравнимо с прямым и сильным ударом в душу, вызывая жалость и какую-то теплоту по отношению к ней. -…всем жаль, что Альфис умерла… но… ты отомстила за неё. — Я не смогла найти того, кто убил её… — прошептала она, — я не могу себе этого простить… — Андайн… Андайн пошла на разговор. — Маф… ты не понимаешь. У меня хоть и было несколько возлюбленных и несколько отношений… Альфис… Альфис… — и снова повторила это имя второпях, — Альфис… это совершенно иное. Она пробудила во мне такие сильные чувства, которые не смог пробудить никто. Да, мы не показывали эти чувства при ком-либо. Только при друг друге. И. — Я… не знаю, как ещё тебя утешить… правда… — В любом случае, Маф… С-спасибо… Услышав это слово, паучиха окаменела. — Спасибо тебе. Рыба кое-как подняла голову с заплаканной подушки, игнорируя боль, она привстала и обняла её. — Спасибо… — повторила она тихо. Маффет обняла её в ответ. — Да… пожалуйста. Обе девушки испытали очень приятное облегчение. А затем, с стоном, Андайн рухнулась на матрац. — Кхм, ты бы поаккуратнее с резкими движениями была. У тебя все кости переломаны были. Ну, и некоторые сломаны до сих пор… Хотя, если ты с сломанными рёбрами и поврежденным позвоночником способна стоять на ногах — тогда я вообще не удивлена. — Маффет… Рыба говорила очень слабым голосом, непривычным даже для себя. Вопли о Альфис было произносить значительно проще, но, видимо, это были лишь остатки того, что выплеснула рыба. — Я себя чувствую отвратительно… — Это временно. Андайн не интересовало то, что тут она делает. — Что-нибудь болит? — Всё болит, Маф… — А что больше беспокоит? Я попробую нейтрализовать боль. — Я не знаю… болит абсолютно всё… Но… Андайн прокряхтела. -…наверное, глазница моя… её боль меня прям бесит… — Поняла. Ложись на спину, сейчас облегчу тебе мучения. — Д-да… п-пожалуйста… И она почувствовала ещё больше тепла. Ей было и так жарко, как тут Маффет наложила магию на её глазницу. Но, было более приятно — ведь Андайн начала ощущать то, как боль медленно улетучивалась. — Как ты? — Чуть лучше… с-спасибо… — Обращайся. Маффет продолжала исцелять. — Почему… почему ты ко мне так добра? — внезапно спросила рыба. — Ну, две причины на это есть. — М? — Во-первых, ты это заслужила, даже несмотря на то, что характер у тебя скверный. Рыба промолчала. — Что? И даже не… психанёшь? — Не психану… — ответила красноволосая, — Я порой… бываю неадекватна… ты уж прости меня за то поведение в баре, где я твоим фалоим… КХМ. Чем-то золотым швырялась. — Кубком. — Да… кубком. — Просто давай на будущее — ты не будешь пить во время работы и рассказывать всем о своих проблемах, ладно? — Постараюсь… Но из-за Альфис я… долго… буду… в некой депрессии… сидеть. Маффет ответила не сразу: — Тебе так была важна Альфис? — Да. — Просто из интереса спрошу… почему? — Н-не знаю… — нескоро ответила она, — мы… с Альфис… были как две родственные души… казалось — такие разные, но такие похожие… это знаешь… как будто «противоположности притягиваются». Хотя, поначалу, я Альфис ненавидела, примерно как тебя. Видно, что Андайн не очень хотела говорить, но и говорила охотно. Сложно установить. Но ей стало спокойнее. — А, да… — протянула паучиха, — Папс что-то такое рассказывал. А ещё, по словам Санса, Альфис в лаборатории держала каких-то чудиков. — Каких ещё чудиков? — Амальгаметы… не знаю. Это уже у него спроси. И тишина. — А… какая вторая причина? — Причина чего? — Того, почему ты мне помогаешь. — Потому что ты мой друг. Андайн удивилась. — Что…? — Ты подруга моих друзей. Значит, хоть ты мне и не нравишься, я тоже тебя считаю другом. Плюс, несмотря, опять же, на твой не лучший характер (но, я теперь удовлетворена хотя бы тем, что ты вообще признаёшь свою неправоту), о тебе многие отзываются довольно положительно. — Я вообще… удивительная баба. — То, что ты СДЕЛАЛА — да, ты удивила всех. Мягко говоря. Ты всех ввела в неповторимый ахуй. — Мир? — спросила резко рыба. — Мир. Андайн болезненно улыбнулась. — А что случилось вообще? — спросила она. — Дохуя чего… — послышался голос. — Догго? — Я. — И я тоже здесь! — послышался Крампус. — Как здоровье Андайн? — Она не в лучшем состоянии. — ответила Маффет, — Но, то, что она очнулась — уже шок. В руках Догго был дневник Андайн, чего рыба не заметила из-за того, что она по-прежнему ничего не видела. — Я зачту. А дальше, думаю, ты сама вспомнишь. — И было бы неплохо, — тут Андайн услышала — ЕСЛИ ТЫ ВСПОМНИШЬ, МНЕ ЖЕ ИНТЕРЕСНО!!! Этот голос она не могла перепутать. — П-папс?! — резко отозвалась она так громко, как могла. — Собственной персоной, — услышала она радостный ответ, — Великий и Ужасный! — Ох… — Уважаю тебя, Анdick. — ухмыльнулся, судя по всему, Санс. — Ан… — рыба не поняла сначала сказанную фразу, а затем и вовсе увидела ширококостного и до неё дошло — что и он здесь тоже, — что? Ты… тоже ту… Но Папирус закричал так, что уши заложило: — САНС!!!!! — Что? — ТЫ ОХУЕЛ, УЁБОК?! — Бля, я эту шутку ещё в ПММ придумал, надо было шуткануть, Босс. Папирус яростно оскалился, и, один неслабый удар в живот Санса заставил таки его замолчать. Санс лишь едко зашипел. Папирус отряхнул руку, произнеся: — Совсем оборзел, долбаёба кусок… — О, да ладно, я же один раз всего, и это было смешно! — Реально не смешно. — проворчал Догго. Андайн лишь состроила вопросительное выражение лица, она вообще не поняла, что Санс сказал такого? — Тупо. — добавила Маффет. Андайн ничего не понимала. Всё было в таком густом и необъятном тумане… — Потом объясню. — пояснил Папирус, посмотрев на рыбу, — А то ты со злости встанешь и отпиздишь его. Нет, я тебе разрешу, просто, боюсь, ты больше потом и не встанешь. Ты нам живая нужна. — Бля… а можно всё не так резко? Я… я всё дерьмо переваривать… не… не успеваю. Откуда… вы вообще взялись? — Долгая история. — И да, Андайн… Догго скромно посмотрел на неё. — Пока ты совершала акты геройства, я… осмелился и взял на себя роль по управлению Гвардии. Маффет перестала лечить рыбу. Теперь её глазница почти не болела. Но болело всё остальное. Дышать было особенно трудно. — И справился ты неплохо, моё оценочное суждение. — подметил высокий скелет. — Неплохо? — Я бы гораздо круче справился. — Блять, ЧСВшный еблан, в тебе никто и не сомневался. — То-то же. — ухмыльнулся скелет, а затем он сменил выражение лица и посмотрел на паучиху. — Она как скоро восстановится? — Я не знаю. Но, нам обещали, что помогут. — КСТАТИ ДА. — щёлкнул он пальцами, — Надо с этим хуесосом связаться, пусть помогает, пидрила. — Он обещал помочь ей, — произнёс Санс, — Босс! — Именно! — Стоп, с кееем? — не понимала Андайн, — Объясните, что тут происхооодит? — А, — произнесла Маффет, — У Андайн… с головой проблемы. Скажем так, помимо физического здоровья, неплохо пострадало и ментальное. Также у неё частичная потеря памяти… Паучиха посмотрела на Андайн. — Будет неплохо, если мы ей всё расскажем. Плюс, насколько мне известно, видеозаписи он нам выслал, так? — О, так через бота можно показать! — сказал генерал Крамупс. Сколько народа. — ТОЧНЯК! — Папирус громко хлопнул в ладоши, — НАСТРОЙТЕ ЭТУ ХЕРНЮ, АНДАЙН ДОЛЖНА ВСПОМНИТЬ ВСЁ!!! Плюс, я сам хочу посмотреть на сие зрелище. — Я думаю, — также бесяще для высокого улыбнулся Санс, — это будет пиздец как интересно. — Санс, что за тупой сарказм? — не понял Папирус, — Тебя тут никто не держит! — Да хули ты доебался? — резко обернулся ширококостный, — Я серьёзно вообще-то. — Ей богу, я сейчас тебе череп нахуй сломаю, потом по кусочку склеивать как паззл будем. — Звучит весело! — ДА ЗАТКНИТЕСЬ ВЫ ОБА БЛЯТЬ!!!!! — крикнул Крампус, — Стоит вам вдвоём появиться рядом — как начинается один и тот же сценарий! — Ты просто дико завидуешь, — хмуро отозвался Папирус, — что у тебя нет собственной шлюхи, на которой можно оторваться. — Подъёб засчитан! — весело усмехнулся Догго. — А вы можете не ОРАТЬ? — наконец-то паучиха подняла голос, — Вы хотите, чтобы она ещё раз оглохла? Я с Пелагеей ей долго слух восстанавливали.***
День 248 Ебать я тут торчу… И В ДНЕВНИК НЕ ПИШУ МЕСЯЦ! Ладно. Говорю, что у нас тут. Короче, Меркель психанул и начал прям танковать и стисать Коалицию, что есть мочи. Они уже захватили секторы C, U, X, W, Q, K, M, R. Сектор С — особенно важный. Аврора — секторы O, H, S, E, X, Y, G, I, R, L. Мы же — B, D, F, G, V. У нас секторы B и D захвачены. Другие секторы более тяжело… бронированы, хотя тут логическая ошибка. Но и там много… всего. А сектор А очень хорошо защищён… даже слишком. Я не знаю, что ещё описать. Слишком дохуя всего. Моя башка разрывается. День 249 Сегодня было собрание маршалов. Меня, Хлориды, Басурмы. Видите ли, мы груз. ДА ПОШЛИ ВЫ НАХУЙ!!! День 250 Как же всё заебало! Никто не ценит твои действия. Асгор, я лично вставлю в твой ненасытный зад твой трезубец, если мы победим. Резня продолжается. День 251 Сидя в ванне (условно говоря — в тазике с намыленной водой) и мастурбируя на фотки Альфис, (ебать я опущенная, на мёртвых дрочу, ну уж простите, Альфис красивая, а я, так-то, в самоудовлетворении тоже нуждаюсь!) меня тут пригласила Пелагея показать одну комнату… Даже не знаю, стоит ли идти? И да, эти записи я пишу в ванне. День 284 Всё в разгаре. День 316 А вы спросите — Андайн… ты ебобо? А я отвечу вам — завали ебало, щенок. Я бинауральная. Э, да, не писать хуй пойми сколько времени — это я профессионал! Нахуй я дневник завела? Чтобы писать хуйню! Так напишу же я хуйнюююююююю!!! Великая Андайн поскакала на великом богатырском коне к вершине холма, возле которого стояла женщина-птица, с которой ей предстояло сразиться. Они вылетели на открытое пространство, посреди которого возвышался холм ослепительно белого цвета. Над его вершиной — тонкая пирамида из разноцветного стекла — возвышалась пара скрещенных копий с мерцающими лезвиями. Женщина-птица явно была старше. Складки цветастой юбки и желтый пояс ее платья немного оттопыривались на мягкой и бархатной груди. Хотя было ясно, что у человека с оружием для стрельбы вряд ли нашлось бы время для такой красивой женщины. Шлем воина горел огнем. Из оружия у него был длинный кожаный посох. Рядом с ним — длинный батут, покрытый затейливыми рисунками. На нем плясали мотыльки и светлячки. Со всех сторон к вершине холма бежала шеренга лучников. А вы говорите, что я не могу писать баллады? ДА ХУЙ! ОЙ СУКА Я Ж БАЛЛАДУ ДОЛЖНА ПИСАТЬ! БЛЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯТЬ! День 317 Я приняла приглос Пелагеи. Посовещавшсь с Догго и другими гвардейцами… я снарядилась. И отправляюсь… к Пелагее… В сектор A… сейчас же.***
Прошло некоторое время… Пелагея привела рыбу в офис. — Камеры деактивировала, здесь никого не должно быть. Это был сектор А. Но с Пелагеей Андайн пробиралась через заброшенные коридоры, через малоиспользуемые порталы. Обходные пути. — Ммм… Этот офис был небольшим — всего пять рабочих столов с компьютерами, один из которых — явно главный. Но, тут было дохуище ящиков с папками. — Смотри что я нарыла… — сказала друидка. Пелагея посмотрела на Андайн. — Помнишь копию Санса? — Стрейна? Да. Друид, взяв со стола увесистую папку, протянула рыбу. — Ого… Что это? — Инфа по Стрейну. Он совершенно не простой противник. Рыба заинтересовалась. — Да я уж в курсе, что не простой… Пелагея ничего не сказала. — И не слабый… — Да. Даже сильнее Цукенгоша. — В смысле сильнее, подожди? Я ж его в соло выебала почти. — С каждым разом он становится сильнее. Андайн, нахмурившись, открыла папку. — Ебать тут… всего. Но начала она читать, конечно, только первый вложенный файл — основная информация о Стрейне. — Его создали недавно… — Да, но… сама личность Стрейна живёт уже очень долго. — То есть… «тело Санс» — просто тело? — Да. Разум — иное. — Стоп… — Андайн во что-то вчиталась, — То есть чё, Санса ловили? — Видимо. — Так… А ещё… ЧТОООООООО?! — Что?! — Статус: бессмертный. Это что ещё за нахуй?! — У майоров и выше у Коалиции, но при этом по статусу живых, как в случае с… Винтерхлоем, Гал-Гал-Далом, Запором, Ырывана, Дорроганцем, Догрицем… и прочих, которые воскрешаются только в том случае, если во время битвы до смерти они успели применить своё заклинание, которое в итоге вылечит их и телепортирует их душу в новое тело, уже в Коалиции. Бессметрные же просто воскрешаются через некоторое время. Их тело регенерирует, а сами они… если и отключаются, то на некоторое время. Некий обман смерти и имитация, ибо у них и дыхание прекращается, и сердце останавливается. Но потом, всё возвращается в норму. — То есть, того же пидораса Стрейна вообще невозможно победить? — рыба вспылила, — И С КАЖДОЙ СМЕРТЬЮ ЕГО СИЛА РАСТЁТ В ГЕОМЕТРИЧЕСКОЙ ПРОГРЕССИИ? — и она ещё громче завопила, — НУ ПИЗДЕЦ… — Возможно. — вдруг ответила Пелагея. — Коалицианты, которые имеют данный статус, можно убить лишь двумя способами. Андайн заинтересованно посмотрела на друида. — Способ первый. Уничтожение души. Полное уничтожение сущности души, вручную. — Это не опасно? В случае с очень сильной душой? — Опасно. Нужно очень много магии приложить, и даже так, при её уничтожении, потоки магии будут невероятно большими. Невесомый магический взрыв может распространиться на десятки, сотни, тысячи километров… зависит от силы души и того, что в ней. — На самом деле, там не так много магии нужно. Там нужна хорошая концентрация. Хорошая — мягко сказано. — Ну, да… но если ты не слишком сильна в концентрации магии — лучше обойтись другим способом. — Пелагея резко опешила, — Хотя… он тоже тяжёлый. Способ второй — ритуал. — Что за ритуал? — Ритуал по очищению. Сокращённо — СИБ. Святая инквизиция бессмертия. — Святая инквизиция? — Да. Честно, я не знаю, кто придумывает такие странные названия. В прочем, суть заключается в том, что бессмертие противоречит добру и злу, и только с помощью сопряжений сил добра и зла можно уничтожить бессмертие. Андайн не поняла её. — Силы зла — тёмная магия, силы добра — светлая магия. Так понятнее? — Ааа… Сука! Стоп, светлая магия? Пелагея вздохнула. — Вас в вашем АКГ вообще ничему не учат? — Я не упоминала при тебе, что училась там… Это во-первых! И во-вторых, я думаешь помню, что мы там проходили на антифизике и основах магии? Друид снова вздохнула. — Есть три типа магии — тёмная, светлая, нейтральная. Все-все-все заклинания, которыми ты пользуешься в данный момент — магия нейтральная, которой лучше всего подвластны пять стихий: огонь, вода, земля, металл (молния), воздух. Есть тёмная магия, основанная на стихиях порчи, яда, крови. А есть светлая магия, которая подчиняет себе дерево, виктус (исцеление), свет. — Погодь, светлая магия — это короче магия для лохов? — В твоём понимании — да. Тёмная магия — энтропия. Светлая — «негэнтропия». Нейтральная — пятьдесят на пятьдесят. — Всё, поняла. Выходит, если у нас в Подземелье хуй сыщешь тёмного мага… то где светлого брать? — Светлый прямо перед тобой. Андайн посмотрела на Пелагею. — Ты? — Я. — Ого… — Почти все друиды — светлые маги. И их гораздо больше, чем тёмных. Банально знания о тёмной магии могут свести с ума, так как по большей части это те знания, которые способны повредить разум. В светлой же нет ничего вредного, правда, драться ты с помощью неё особо не сможешь. — Ага… Я поняла, — рыба посмотрела в сторону, затем снова на друида, — И в чем смысл СИД`а? — Как только ты вырубишь того, кто бессмертен, точнее говоря — убьёшь его на время… нужно найти место, наполненное магией. Положить его спиной, руки скрестить к плечам. Тёмный маг — слева, светлый — справа. Ещё должен быть нейтральный маг по середине, у ног «временного трупа». Воздействием силл металла, порчи и дерева… и при произнесении заклинания на древнепрулицком языке, текст которого находится в десятой главе Магиника на странице шестьсот пятьдесят четыре, предпоследние шестнадцать строк. — Блять, ещё и Магиник где-то искать? — У светлых и тёмных магов он обязан быть. Нейтральные маги обходятся без него. — Блять, сложно. — Понимаю… — Если мы так будем ловить одного за другим… мы их не убьём. — Я думаю, у Коалиции есть свои способы по убийству бессмертных. — Или у Меркеля и Авроры… — Возможно. Андайн щёлкнула пальцами. — Откуда ты знаешь, что я в АКГ училась? — Папирус рассказывал. — Серьёзно? Он тогда тебя В ЭТО успел посвятить? — Представляешь? Рыба уловила странноватый местами сарказм Пелагеи. Андайн повернулась, посмотрела ей в глаза. — Зачем ты меня сюда позвала? Пелагея блеснула глазами. — Поговорить о истине. — Что? — Ты не понимаешь. — начала говорить она, — Коалицию нам не победить. Как бы мы не пытались. Мы станем куклами. Рыба вытаращила глаз. — Ты… чё несёшь? — не поняла Андайн. Пелагея озлобленно посмотрела ей в глаз. — Бессметрных в Коалиции слишком много. Даже если мы разбомбим всё, что тут находится, да и в принципе уничтожим их мир — оставшиеся, сбежавшие коалицианты (и даже не надейся на то, что все рванут в бой. Это не Подземелье, где «каждый отдаст жизнь за сражения»). Коалиция умнее. Они просто разбегутся по разным мирам, будут скрываться. И затем… устроят бунт. Они — как яд в крови — распространяются по всем мультивселенным, уничтожают… Пелагея почему-то зевнула. — В общем, жопа будет. И так, и так. — И к чему ты это спизданула? — К тому, что… — У тебя скоро начнётся казнь, милая. — послышался больно знакомый для Андайн голос. — Ха?! — Я так и думал, что ты крыса. — проговорил старик, смотря явно на Пелагею. — О, блять, — она оскалилась. — и что ты сделаешь? — Ясное дело — казнь. — Пошёл нахер. — проворчала Пелагея, — Вы убили мою сестру! — Ну, она была явно послушнее, чем ты. — ухмыльнулся Штангерциркуль, — И приняла свою смерть более… быстро и достойно. — Солидарен, маршал Штангерциркуль. Сзади Штангера стоял ещё один коалициант, для Андайн незнакомый. А маршал, зайдя в комнату, пропустил союзника. — Айвор?! ТЫ?! В комнату вошёл… человек! Андайн сразу ощутила его силу. Не менее устрашающую, чем у… Штангера. — Прости, Пелага, — сказал он спокойным голосом, — Ты знала, что я не помогу. — Что?! Ты же согласился! — Лишь бы вы отвязались со своей бедной шайкой. — Айвор! Это ловушка!!! Рыба молчала. — Уж пусть это будет ловушкой, чем двойными сетями. Я хотя бы… жить буду. И семья моя тоже. — Придурок! — прошипела Пелагея. Андайн не очень хотела вдаваться в подробности их спора. — В любом случае, — проговорил Штангер, — Вам конец. И твоей подруженции из Подземелья тоже… Он странно оглядел Андайн. — По-моему, мы с тобой где-то уже встречались? — Да, твой старческий маразм тебя не обманул. На спине рыбы были ножны, а в ножнах находился огромный, ярко-изумрудный, магический меч, с большим весьма лезвием, по форме чем-то напоминающий ёлку. Даже на ощупь он был очень странен — он не походил ни на какое другое оружие в мире, а походил на сильно заострённую доску с рукоятью. Но тем не менее, это всё же был меч — массивное лезвие было сделано из сплава некоторых магических минералов, ещё вдобавок и заряжен магией. Лезвие ярко светилось зелёными цветами, рыбе это придавало некое спокойствие, да и вовсе она считала, что зелёный — цвет удачи. И, если вспомнить уроки анимамелогии — этот цвет обозначает добро. Меч, который уничтожает зло. Это прекрасно. Этот меч ей сделал Мэтт — тот самый господин из Авроры, который её и привёл к Итрисс. Как оказалось — он был кузнецом, в свободное время смог выковать для Андайн замечательный меч. — Я тебя самолично уничтожу за те угрозы в сторону Альфис. — прошипела рыба. — Готовься… — Андайн… — скверно отозвалась Пелагея, — Лучше бы ты ушла отсюда… у тебя есть шанс сбежать. Пусть они возьмут меня. — НЕТ! — гаркнула рыба, — Я БУДУ ДРАТЬСЯ ДО КОНЦА! И… я не брошу тебя. Пелагея противно оскалилась. Зря… Штангер лишь улыбнулся. — Какая воинственная. Думаю, через пару минут ты… быстро сдуешься, — он посмотрел на Айвори. — Займись своей подругой, раз красная хочет сразиться со мной — Великим… И он сказал длинную фразу не на обычном языке. Автопереводчик на боте почему-то не сработал. И началось сражение… ТЬМА!***
СВЕТ! Что это было?! Андайн быстро огляделась. Резко она оказалась в каком-то пустом, синем зале, по центру которого находилась одна огромная голограмма, на возвышенном фундаменте. Бот сказал: — Внимание, вы в секторе А! Обнаружены противники! Идёт анализ! — Будет лучше, — начал говорить Штангерциркуль, — Если мы сразимся подальше от Пелаги и Айвора. Андайн подняла меч. — И даже своих крыс не позовёшь? Староват для сражений. — Хе-хе. — усмехнулся он, — Нет. Моя старость — это только… маска. Странно даже для Андайн, но вместо привычного голоса Штангера, она услышала более молодой и чёткий голос, а движения монстра стали более чёткими. Блеснув красными глазами, он… Он напал на рыбу! Как оказалось, старик был намного быстрее — и Андайн мгновенно обнаружила, что она стоит в высокой траве, а вокруг неё — несколько приземистых берез. Что случилось?! Почему всё СНОВА преобразилось?! В руках старик теперь сжимал длинный блестящий меч. Его одежда напоминала те, в которых происходили преступления; на его шее были медные цепи, кандалы, будто он очень спешил, только вот помимо этого, на его туловище появилась явно прочная кольчуга, вместо грязных тряпок, прикрывающих места, ниже пояса и до колен. Это иллюзия! И Андайн сообразила быстро — а потому и напала в ответ, вызывая копья. Началась бойня: меч против копий и… ещё одного странноватого меча. Как оказалось, Штангер был очень искусен в фехтовании, и на его руках оказалась сеть, пронзавшая насквозь каждое копьё, летящее на него. Андайн попыталась как-то обмануть старика, но он сбил её с ног и поймав её же копьё, даже не видя рыбу, нанес ещё два удара по голове. Но промахнулся. Всё вокруг заволокло туманом, из-за чего единственный глаз Андайн стал теряться в пространстве. Она ощущала Штангера, то, как он быстро перемещался по туману теперь… Что тут вообще происходит? Воительница к такому была не готова. Удар. Лезвие меча попало мимо, тут же исчезая. Ещё удар. Два раза острие копья, призвать которое Андайн успела в руке, касается доспехов Штангера бок. Ещё удар. И снова промах. Нет. Нет. Три удара. Но Штангер не даёт воительнице в полную силу проткнуть себя копьём, а начинает уходить назад в туман, навстречу своей собственной мути, постепенно отдаляясь от места схватки. Тогда в ход пошёл меч. Немаленький меч легко вошёл во вкус битвы против меча старика. Лезвие его было более ржавым и издёвным, а для Андайн, которая любила в своё время полировать и точить орудия ближнего боя — безобразно длинным и тупым. Но лезвие грубо и бойко бороздило воздух, будто большая крылатая гусеница. И по этому смутно-воздушному полёту вполне могла сойти за шпагу, не будь на ее рукоятке этой ножи. Пару минут эстетических танцев под неритмичные и весьма гулкие лязги, меч Штангера был выбит из рук… Секундное ликование рыбы сменяется на всплеск агрессии. И тут рыба ощутила то, что она называет «вкусом жизни». Стало слишком мокро, влажно, а давление поменялось… Под водой. Но вся забава же в том, что Андайн — антропоморфная рыба. И она ещё больше заликовала: — ХА, ДА МНЕ ТАК ДАЖЕ ЛУЧШЕ, ЕБАНАТ! — крикнула она, — Я Ж САМА РЫБА! ВОДА — МОЯ ЖИЗНЬ! Штангер снова налетел на неё. Лязг! Бам! Продолжился ураган из лязгов. Удар! Ещё удар! Андайн в ход пускала свою магию и копья, но и Штангер решил играть более по-крупному — начал накидывать небольшие раскаты грома, отчего становилось неприятно ушам и глазу — слишком ярко. А вместе с ними в ход пускал он свою мощь глыбы льда и снега. Резко похолодало — а вода начала стремительно затухать и кристаллизироваться. Вода вокруг стала покрываться не хрупкими пузырями. Она буквально твердела, покрываясь трещинами. И всё же, Андайн не прекратила водоворот безумного боя. Каждый из её ударов был подобен взрыву — мириады сверкающих ледяных копий находили свою цель. Она рьяно разрывала лёд своей магией. Она быстро поняла, что старик пытался захватить в ловушку. Тем не менее, разрывая лёд, параллельно, вода возвращалась… А теперь, рыба была в ледяном пространстве. — Ебануться… Но противника своего она не видела. Скрылся. — ЭЙ! ВЫХОДИ, СУКА! Новый поток магии — и рыба начала стрелять металлом во все стороны — лёд быстро таял, разрывался. БАМ! Весь лёд резко растаял. Снова вода. И хрясь! Кровь… боль. В правый бок Андайн резко вошло копьё. — СУКА! Но и рыба быстро разворачивается, нанеся удар кованым сапогом прямо в живот. Бинго! Всё же, Андайн немного увеличивает свою скорость в водной среде (в прочем, как и почти все характеристики), а поэтому, не теряя времени, рыба попыталась ударить ещё раз… Так и скакал маршал Коалиции с главой Королевской Гвардии, время от времени первый менял дислокацию, пытался в лаве поджарить, утопить в какой-то жиже, сбросить со скал, запутать в антигравитационном небе. Но силы были неравны, почему-то каждому казалось, что один сильнее другого. И тут бот Штангера резко прокричал что-то на коалиционном языке, отчего Андайн заметила, как Штангер быстро начинал отступать. Даже слишком быстро. на пыталась догнать его, но это было бесполезно… ТЬМА!***
СВЕТ! — Прощай… Рыба была в падении. Штангер стоял на какой-то платформе. — ЧЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁ? Штангер слился, отчего рыба была в неутолимом ахуе. Так легко и просто. Повернувшись в воздухе, рыба видела что-то вдали сияющее, застеклённое десятью стенами. И рыба, взяв свой меч и напрягая магию до предела, падала, разрывая стекло… Блямк! Лязг! — ВНИМАНИЕ! КРАСНАЯ ЗОНА!!! ПОВТОРЯЮ — КРАСНАЯ ЗОНА!!! РЕКОМЕНДАЦИЯ ДЛЯ F1 — ОТСТУПИТЬ!!!!! И бот начал повторять по десять раз: — ВНИМАНИЕ! КРАСНАЯ ЗОНА!!! ПОВТОРЯЮ — КРАСНАЯ ЗОНА!!! РЕКОМЕНДАЦИЯ ДЛЯ F1 — ОТСТУПИТЬ!!!!! — ЗАВАЛИ ЕБАЛО! Блямк! Лязг! — ОТКАЗАНО! ВНИМАНИЕ! КРАСНАЯ ЗОНА!!! ПОВТОРЯЮ — КРАСНАЯ ЗОНА!!! РЕКОМЕНДАЦИЯ ДЛЯ F1 — ОТСТУПИТЬ!!!!! Блямк! Лязг! — ВНИМАНИЕ! КРАСНАЯ ЗОНА!!! ПОВТОРЯЮ — КРАСНАЯ ЗОНА!!! РЕКОМЕНДАЦИЯ ДЛЯ F1 — ОТСТУПИТЬ!!!!! Бот свирепел. Андайн бесилась. — ВНИМАНИЕ! КРАСНАЯ ЗОНА!!! ПОВТОРЯЮ — КРАСНАЯ ЗОНА!!! РЕКОМЕНДАЦИЯ ДЛЯ F1 — ОТСТУПИТЬ!!!!! — ЗАВАЛИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИСЬ! — ОТКАЗАНО! ВНИМАНИЕ! КРАСНАЯ ЗОНА!!! ПОВТОРЯЮ — КРАСНАЯ ЗОНА!!! РЕКОМЕНДАЦИЯ ДЛЯ F1 — ОТСТУПИТЬ!!!!! Блямк! Лязг! Вжжжжжж… ЛЯзг! Бам! Блямк! Лязг! — Вы в красной зоне. Информация о вашем месторасположении было вычислено здешним техническим барьером. Информация о вашем месторасположении была отправлена в группы: ПОДЗЕМЕЛЬЕ, АВРОРА, МЕРКЕЛЬ, ГВАРДИЯ, КОРОЛЕВСТВО, а также в нейтральные группы КС, КС-А, КС-Б, КС-С, КС-01, КС-02, КС-03, КС-04, КС-05, КС-06, КС-07, КС-08, КС-09, КС-10… И бот продолжил перечислять. — БЛЯТЬ БОТ ТЫ ДАУН?! НАХУЙ ТЫ ПО ВСЕЙ КОАЛИЦИИ ВСЁ ОТПРАВИЛ?! А затем, в долгом и странном полёте вниз, Андайн вспомнила о техническом барьере. Твою ж мать! Бот взломан, походу… Стало даже страшно, что ждёт её… Но, вот, тот свет внизу, начал расширяться… А стекло всё взрывалось под рыбой… И ТО, ЧТО БУДЕТ С АНДАЙН ДАЛЬШЕ — ПОЛНОСТЬЮ ПЕРЕВЕРНЁТ ВСЁ ЧЕРЕЗ ВСЕ СУЩЕСТВУЮЩИЕ ЖОПЫ И ГАЛОПЫ.