***
Страна Вано. Шел четырнадцатый год правления Сёгуна Ороти. Тряхнуло. Тело болело из-за многочисленных ран, руки затекли из-за слишком стянутой на запястьях веревки. Глаза открылись с трудом, да и сфокусироваться она еще долго не могла, по всей видимости из-за внезапной потери сознания, да и кажется во время падения обо что-то ударилась головой. Мияко облизнула пересохшие губы и слегка нахмурилась из-за странного металлического привкуса. И только потом до нее дошло что это была кровь. Как некстати свело живот. - «Чёрт возьми, что за фрукт это был?» - проскочило в голове девушки. Она привстала и осмотрелась: напротив сидели две связанные, заляпанные кровью, растрепанные и заплаканные мико, причитающие о своей нелегкой судьбе. - Что происходит? – голос Мияко звучит непривычно тихо, с хрипотцой. Сидящие напротив девушки в ответ лишь отрицательно качнули головой, отказываясь говорить, да и вряд ли им было что-то известно больше чем ей самой. Она перевела взгляд на сидящих в углу девочек, те были еще младше и еще больше напуганы. Повозка, запряженная двумя кобылами, скрипя и подскакивая на каждой кочке медленно, но верно спускалась с горной тропы и приближалась к Цветущей столице. Сидящие на месте извозчика самураи были заняты беседой, но говорили они тихо. Так, чтобы пленницы ничего не слышали. Мияко, тяжело дыша присела, стала искать что-нибудь острое, что могло бы развязать веревки и помочь убежать. Но тут же вскрикнула и упала от полученного удара по животу. - Лучше ляг и лежи, тупая дура, - презрительно произнес солдат сплюнув, затем он вернулся на свое место, в противоположный край повозки и продолжил наблюдать за девушками. Сидящие неподалеку жрицы завыли, вжимаясь в угол повозки, но тут же притихли под строгим взглядом их надсмотрщика. Мияко прикрыла глаза и прикусила губу. Еще утром она была жрицей Золотого храма, близ столицы, вела беззаботную жизнь: продавала талисманы и гадала прихожанам, а минувшей весной ей выпала честь танцевать кагуру. Там у нее были друзья, даже парень к которому она питала теплые чувства. В храме она жила с матерью, с самого момента своего рождения, однако о своей семье она знала крайне мало – мать ничего не рассказывала, стараясь уберечь свое дитя. Но в какой-то момент все пошло наперекосяк: возлюбленный исчез, а в храм ворвались войска сёгуна. Толком ничего не объяснив, генерал Сузуки казнил главную жрицу храма, обвинив её в измене за укрытие врага сёгуна. А затем началась бойня: солдаты убивали без суда и следствия. - Мия, - девушка вспомнила тревожные глаза матери, как она тряхнула её, будто тряпичную куклу. - Беги скорее в комнату, под ковром есть тайник, а в нем фрукт. Прошу тебя не дай им заполучить его, забирай фрукт и беги! - Мама…- попыталась было возразить девушка, но мать не дала договорить. - Уходи! Живо! Добежав до комнаты и вскрыв тайник, девушка увидела в нем коробку. Аккуратно взяв её в руки, она открыла её: внутри оказался синий фрукт с узором, имитирующим волны. - Что за?...- вырвалось у нее и девушка вздрогнула услышав шаги и голоса солдат. Испугавшись, она не придумала ничего лучше, кроме как быстро съесть его. – Мама ведь сказала не дать им заполучить фрукт… Затем сильно свело живот и Мия рухнула на пол, схватившись за больное место. Перед глазами все поплыло, а затем была лишь тьма и проснулась она уже связанная, в повозке. А что стало с матерью так она и не узнала. Да и навряд ли узнает. Тревога набирала обороты, в голове роились мысли, сердце бешено стучало. Было слишком много вопросов и слишком мало ответов. Телега останавливалась несколько раз в столице, в разных местах и каждый раз один из извозчиков исчезал в заведении и возвращался уже с увесистым мешочком на поясе, и с каждой остановкой девушек становилось все меньше и меньше. Пока Мия не осталась совершенно одна. Страх овладел ею полностью, она прикусила губу и испуганно озиралась, гадая куда её везут. Телега в очередной раз остановилась, на сей раз возле увеселительного заведения под названием «Лунная ночь», один из извозчиков спрыгнул на землю и зашел внутрь. Вернулся он довольно скоро, в сопровождении нескольких самураев. Присматривающий за пленницей мужчина грубо выволок девушку из телеги и схватив под руку, потащил внутрь, не давая и шанса на осмысление происходящего. Казалось, коридор был бесконечным, внешне заведение выглядело довольно небольшим, однако внутри оказалось весьма просторно, да и если не знать где и чего находится, можно с легкостью заблудиться. Впереди пленницы шло двое провожатых, хорошо знающие здание, позади шли схватившие её солдаты, контролирующие каждое движение. Коридор вывел в тупик, где находилась одна-единственная дверь из рисовой бумаги, расписанная танцующими журавлями. Один из провожатых подсел к сёдзи, звякнул в колокольчик и дождался сухого «входите», открыл дверь, пропуская всех внутрь. Мияко сощурилась из-за яркого света после полумрака коридора и осмотрелась: комната была обширна, заставлена книжными шкафами с рукописями, еле заметный аромат лаванды исходил из курильницы, рядом с которой стояла статуэтка кошки с поднятой лапкой в углу полочки, изящная чернильница на низеньком столике, за которым сидела женщина. Красивая. Очень красивая. На вид ей было не больше тридцати лет, глаза раскосые, чуть вытянутые к вискам, алые губы как два лепестка мака. Черные волосы уложены в сложную прическу и обрамляют лицо. Изысканно бледная кожа, похожая на дорогой императорский фарфор. На ней было тёмно-синее кимоно из шелка, расшитое танцующими журавлями на фоне реки. Рядом на столике дымилась трубка-кисэру. Женщина была увлечена выведением иероглифов в своей тетради и какое-то время зашедших людей не замечала. Мия тяжело вздохнула, осматриваясь и пока еще не очень понимая где оказалась. Женщина нахмурилась, по всей видимости сделав какую-то ошибку, затем взглянула на счеты и успокоившись, что все расчёты верны, отложила кисть. Устроившись поудобнее, она взяла трубку и сделав затяжку устремила пронизывающий взгляд ярко-синих глаз на пришедших. - Итак, - выдохнув дым начала она, голос был на удивление низковатым, чуть хриплым, но приятным,- кого вы сюда притащили? - Это жрица Золотого храма, - начал один из солдат. - Это из того самого храма где укрывали преступников? - уточнила женщина, делая очередную затяжку. - Да, - сухо отозвался мужчина. - И на кой вы её мне притащили? - Девка молодая, рука прибить не поднялась, – начал второй. - Вот и решили продать вам, госпожа Оикава. - Ах вот оно как, - выбив пепел из трубки и отложив её, женщина поднялась и мягко, с грацией подошла к стоявшей девушке, затем громко хлопнула несколько раз в ладоши, открылась потайная дверь в стене, через которую прошли несколько женщин-помощниц. – Вы ведь не хотите смутить бедную девушку, не так ли? – в голосе Оикавы, обращавшейся к мужчинам, послышалась насмешка. – Не могли бы выйти ненадолго? Один из самураев открыл было рот, дабы что-то сказать, но женщина остановила его одним только жестом поднятой руки. - Я должна лично осмотреть её и сказать за сколько вам отдам. Но судя по тому что я уже вижу, награда будет весьма неплохой, - с очаровательной улыбкой произнесла она. И как такой отказать? Никак. «- Лиса! Ведьма!» - подумала Мияко и грозно сверкнула глазами на женщину, но та в ответ лишь ухмыльнулась. Дождавшись когда мужчины покинут комнату, она скомандовала помощницам: - Разденьте её. - Что?! – возмущенно воскликнула Мия, тщетно пытаясь увернуться от цепких рук служанок. Двое женщин крепко держали девушку под руками, третья же разрезала ножницами заляпанную кровью белую рубаху и штаны-хакама. Когда пленница была раздета до нижнего белья, госпожа Оикава начала осмотр, подходя к девушке. – Имя, возраст. - Мияко, пятнадцать лет, - процедила сквозь зубы девушка. Оикава оглядывала Мию изучающе, как товар на рынке. Мерила взглядом снизу вверх, от изящных ступней и стройных длинных ног к бедрам. Их округлая женственность угадывалась даже под мешковатой рубашкой. Тонкая ткань натягивалась на вдохе, обрисовывая контур маленькой девичьей груди красивой формы. Внешность девушки была довольно обычная: округлое лицо, чуть пухлые губы и большие, блестящие глаза цвета темной вишни, что столь яростно смотрели на госпожу Оикаву. - Неплохо сложена, пусть и старовата, немного дерзкая. Но это поправимо...- задумчиво начала Оикава. – Быть может и выйдет из неё ойран. - Я лучше умру, чем стану куртизанкой! Просто убейте меня! – выпалила Мияко. - Убить тебя? – задумчиво переспросила женщина, обходя девушку. – Ты послушница храма, разве там не должны были учить тебя смирению? Хотя о чем это я, ты росла в храме, в котором были одни предатели. - Это неправда! Госпожу Итико оклеветали и подставили! – тут же отозвалась Мия и невольно поёжилась от смиряющего взгляда хозяйки «Лунной ночи» и её ледяного тона. - А это уже не мои проблемы. Тебя продали сюда, в моё заведение и теперь ты должна следовать общим правилам и порядкам этого дома. - Не хочу! Я – жрица храма и… - договорить ей не дали. - Это никого не волнует, - резко ответила женщина, - у тебя нет выбора. Мия до крови прикусила губу. - Я ни за что не стану смиренной и тихой куртизанкой! Госпожа Оикава остановилась напротив девушки, встав почти вплотную к ней, глаза женщины блеснули. - Смиренной и тихой куртизанкой? – на мгновение она улыбнулась. – Чио! Служанка, разрезавшая одежду Мии и до сего момента стоявшая в стороне, подошла к госпоже и поклонилась ей. - Вели Горо привязать её к дереву во дворе, а тем господам, что привезли её отдай вон тот мешочек с наградой. Глаза Мии изумленно округлились, она смотрела то на Оикаву, то на служанку, поклонившуюся госпоже и вылетевшую тут же прочь. Продали. Как товар на рынке. Еще и на показ выставят. Позор! Горо – мужчина лет сорока-сорока пяти не заставил ждать и явился сразу же, грубо схватив непокорную девушку. Мияко вывели из увеселительного заведения и привязали к близ растущему дереву. Мия дрожала не только от ужаса, но и от холода: на дворе была глубокая осень, а на девушке из одежды только нательная рубаха, едва прикрывающая бедра. Затем вышла Чио – первая помощница госпожи и объявила о новом приказе Оикавы: - Держать девчонку связанной пока госпожа не скажет что делать. Не давать ей ни еды, ни воды, если на то нет распоряжения хозяйки. Прочие слуги кивнули и удалились, Чио покачала головой и тяжело вздохнула, неспешно направившись ко входу во двор. - Послушайте! – обратилась Мия к собравшейся уходить женщине. – Что все это значит? Что здесь вообще…. - Милая, - перебила её женщина и снова вздохнула, подходя к девушке ближе.- Ты и правда не знаешь к какому дереву тебя привязали? Это дерево позора, - глаза Мияко округлились еще больше от происходящего ужаса. Чио же продолжила пояснять. - Так учат девушек быть покладистыми. - Покладистыми? – хриплым полушепотом переспросила Мия, её глаза заблестели от накатывающихся слез. - Просто сдайся. Забудь о гордости и благородстве, оставь их в прошлом, как и все остальное. А когда наступит утро, моли о пощаде, прощении и склони голову. Или ты пострадаешь еще больше. – цокнув языком, женщина поспешила удалиться. - Подождите, подождите же вы! - всхлипнула Мия, но Чио, даже не обернувшись, ушла. – Как вы можете поступать так с живым человеком?... Слезы скатились по щекам, на душе стало еще более тревожно. Мияко не понимала, как так получилось? Она всю свою жизнь посвятила Богу, молилась несколько раз в день, была примерной послушницей. И за что ей были посланы эти мучения совершенно непонятно.***
С тех пор, как Мияко привязали к дереву, минуло три дня. На утро вокруг девушки собралась толпа зевак: люди потешались, унижали её, тыкали пальцем и бурно обсуждали пристойность её вида. Дети даже успели кинуть в неё несколько камней, прежде чем это пресекли взрослые. Девушка лишний раз поразилась тому насколько же могут быть жестоки люди. Мие с каждой минутой становилось все хуже и хуже, невыносимо хотелось пить, губы пересохли, перед глазами все плыло, но она продолжала молиться. Молить о дожде или хотя бы о капельки воды. Но боги и здесь оказались глухи к её молитвам. «- Я же никогда ничего плохого не делала, за что это все? Мама…»- бормотала девушка перед тем как отключиться. Госпожа Оикава склонилась над большим листом бумаги, обмакнула кисть в чернила, а затем провела по листу, рисуя рыбу. - Госпожа, девушка еще очень молода и упряма, - осторожно начала Чио, которой больше всех было жаль бедную девочку, привязанную к дереву позора. – Она стоит там уже три дня без единой капли воды! Вот глупая! Оикава, пропуская слова своей помощницы мимо ушей продолжила рисовать. - Но госпожа, что вы будете делать, если потешающиеся над ней люди забьют её камнями? Или если она сильно заболеет и умрет, то уплаченные деньги уйдут впустую. Да и разве вы не говорили, что на эту девочку у вас есть какие-то планы? Тонкая, изящная рука женщины, держащая кисть, остановилась в паре сантиметрах от бумаги. С кисти упало несколько капель чернил, рисунок был безнадежно испорчен. Оикава тяжело вздохнула и отложила кисть.***
«Жарко. Господи, как же жарко…» Мияко очнулась на футоне, в достаточно просторной комнате. Над ней склонилась одна из служанок, вытирая пот со лба девушки. - Где я? – хриплым полушепотом спросила Мия. - Вы в «Лунной ночи» - одном из лучших заведении Цветущей столицы. – отозвалась служанка. - Что?! – Мия возмущенно уставилась на девушку и приподнялась. – Но как я здесь оказалась?! Ведь сказала, что ни за что не стану одной из куртизанок! - Госпожа внезапно изменила своё решение. - служанка тяжело вздохнула, забрала тазик с водой и удалилась. - Я больше не останусь здесь ни на минуту. Нужно скорее уходить...- Мияко поднялась с постели и тут же вздрогнула, сначала почувствовав на себе ледяной, пронизывающий до самых костей взгляд и услышав строгий голос Оикавы. - И что ты будешь делать если уйдешь?! – не смотря на тяжелое, громоздкое кимоно, женщина двигалась в нем грациозно, уверенно и плавно. – Как только девушка попала в публичный дом, у нее не остается другого выбора кроме как жить здесь. И она должна будет продавать напитки, свой смех и свое тело! - Лучше пусть меня снова повесят на дереве позора, - зло выпалила Мия. – Я лучше умру там, чем буду торговать своим телом и жить здесь! - она поднялась и покачнулась, ухватившись о тумбочку и не упав, но нечаянно что-то свалила и разбила. Кажется, вазу. - Вот значит как, - усмехнулась Оикава.- Все разбитое, расходы на лечение занести в её долг. – произнесла Оикава стоявшей позади нее Чио. Госпожа в пару шагов сократила расстояние между ней и Мияко, положила руку ей на плечо. – Ты никуда не уйдешь. Во всяком случае до тех пор, пока не выплатишь всю сумму своего долга. – улыбнувшись Мие женщина удалилась, оставив девушку наедине со своими мыслями.***
Казалось, Боги наконец услышали молитву девушки, ночью начался ливень с сильным, ледяным ветром. Но не смотря на непогоду девушка твердо решила бежать из этого поганого заведения. Комната Мияко находилась на чердаке, а потому вылезти через окно на крышу оказалось проще простого. Девушка осторожно ступала по скользкой черепице покатой крыши, стараясь дойти до конца, как раз таки туда, где заканчивался двор «Лунной ночи» и начиналась тихая, безлюдная улица. «- Свобода близка» - подумала девушка, слегка улыбнувшись. Однако, слабость, да еще и ужасная непогода сыграла с ней злую шутку: на одной из черепиц девушка поскользнулась и, не удержав равновесия, громко вскрикнула и покатилась вниз, сваливаясь на прикрытый клеенчатой тканью стог сена, а уже оттуда она скатилась прямо в грязную лужу. На крик сбежалась стража увеселительного заведения. Двое мужчин синхронно укоризненно покачали головой и взяв девушку под руки повели её к хозяйке.