***
Теория музыки, сольфеджио, музыкальная литература, практика. Бесконечная практика. Длинные девичьи пальчики нажимают на клавиши рояля, играя «Лунную сонату». Минако чертовски устала. Ей безумно не нравится этот чертов инструмент. Но против воли отца и деда не пойдёшь – не положено. Женщины в этой семье должны подчиняться строгой иерархии и откровенно говоря, молчать пока не спросят. Твоим мнением в этом доме никто и никогда не интересуется и интересоваться никогда не будет. А если уж так получилось, что ты – никто, потому что незаконнорожденный ребенок, то обращаться с тобой будут чуть лучше, чем с половой тряпкой. Кормят, поят – и ладно, твоё дело молчать и выполнять то, что тебе говорят. Как птица в золотой клетке – вроде есть все о чем мечтают, но при этом нет свободы. «- За грехи матери расплачиваться должен ребёнок.» - подумала Минако. Грех Кумико – матери Минако – состоял в том, что она в свое время не вышла замуж за богатого мужчину, как велел отец, а вместо этого уехала учиться в Америку и пропала с концами, на два года. Отец Кумико – господин Акайо – с большим трудом, но дочь всё-таки нашел. В неблагополучном районе, в доме, где жили одни наркоманы, алкоголики и женщины известной профессии. Кумико там жила не одна, с гражданским мужем и годовалой дочерью. Минако не знала что такого сделал Акайо, что вернул свою нерадивую дочь обратно, в Киото и выдал замуж. Жизнь Кумико с того момента стала адом наяву: раньше она была весёлой, жизнелюбивой и красивой женщиной, с блеском в глазах; после возвращения на родину её будто подменили: блеск в глазах исчез, радость и жизнелюбие – тоже, Кумико за пару лет сильно постарела, начала курить, выпивать и чаще думать о суициде. Единственное, что держало женщину в этом мире – Минако, дочь от любимого человека. От отца девушке достались светлые глаза, русые волосы и россыпь веснушек по всему телу, от матери – азиатские черты лица, стройное тело и музыкальные способности. По началу Минако жила со своим дедом Акайо в чрезмерной строгости и жестокости: дед не чурался бить девочку ремнём за малейший проступок, ставить в угол на несколько часов, не принимал никаких жалоб, нытья и хныканья – за это наказание лишь ужесточалось. И лишь когда Кумико родила от своего нового мужа двойняшек, он немного смягчился к внучке: иногда давал им видеться и общаться. Акайо был человеком серьезным и деловым, имел сеть хороших клиник по всей Японии и во всем он видел лишь только выгоду. Даже в незаконнорожденной внучке увидел выгоду: необычные, красивые черты девочки привлекали людей. Тогда Акайо и решил направить её тем же путём, что и её мать когда-то: он устроил Минако в частную школу, нанял множество учителей - начиная учителями по языкам и заканчивая преподавателями музыки. Девочку он держал в ежовых рукавицах, не разрешая ей общаться со своими сверстниками со школы, не разрешал ей куда-либо выходить из особняка без его личного на то распоряжения. Даже с матерью она виделась и разговаривала лишь по скайпу, да и расстояние между Киото, где жила Минако и Токио, где жила Кумико – было приличным. Однако одну-единственную поблажку для своей внучки Акайо таки сделал: за окончание начальной школы на «отлично» он согласился выполнить давнюю её просьбу – научиться играть на гитаре. Когда Минако исполнилось пятнадцать и она закончила среднюю школу её забрала мать к себе в Токио, но лишь с одним условием: после окончания старшей школы девочка должна будет поступить в медицинский университет. И плевать он хотел на то, что душа его внучки лежала к музыке. Жизнь в Токио пусть немного и облегчилась, все равно было трудновато: отчим не шибко-то и жаловал свою падчерицу, периодически таская её за волосы по всей квартире за какую-либо провинность. Останавливала подобные выходки Кумико с трудом, иногда, когда муж выходил за всякие рамки, избивая девочку, она забиралась на подоконник и открывала окно, грозилась что если Такеши – её муж, не оставит Минако в покое, то она выпрыгнет из окна. А в связи с тем, что Такеши безумно любил свою жену, да жили они на тридцатом этаже, угроза работала безотказно. Минако поступила в старшую школу, обзавелась парочкой друзей и даже посещала клуб любителей музыки, где играла на гитаре. Однако, времени на встречи с друзьями все равно было мало: после школы девушка бежала домой, где её уже ждали всевозможные репетиторы, подготавливающие девушку к поступлению в мед. И вот сейчас она находилась в третьем классе старшей школы, не за горами были выпускные экзамены и она изо всех сил старалась подготовиться к ним. Минако слишком задумалась о своей жизни и совершила ошибку. Преподаватель музыки укоризненно покачала головой и строго посмотрела на свою ученицу. - Так никуда не годится, Минако, вы сегодня не собраны, - поправив очки произнесла женщина. «- Только бы отцу она ничего не сказала» - подумала девушка, прикусив губу. - Я немного устала сегодня, был сложный день, - начала она оправдывать себя. Преподавательница понимающе кивнула и направилась к выходу из комнаты ученицы. - Тогда на сегодня все. Минако облегченно выдохнула, пересела на кровать, включила телевизор, там шла какая-то музыкальная программа. Девушка достала гитару, настроила её и стала перебирать струны, подражая мелодии, которую играл гитарист в программе.***
Мияко очнулась в холодном поту, подскочила слишком резко из-за чего больно кольнуло в боку и не выдержав столь сильной боли, застонала. - Что чёрт возьми это было? – хриплым полушепотом спросила она себя. Ощущения после сна были странными: будто снились давно забытые и такие неприятные воспоминания. Девушка потёрла лоб и поправив подушку села, тупо уставившись в одну точку. Впрочем, долго она не просидела. Шторки колыхнулись, сначала появился тёмно-рыжий, даже скорее коричневый помпадур, а затем довольная рожа с чёрной бородкой. Мия узнала его, пусть и видела чуть ли не в первый раз в жизни. Странное ощущение. «- Татч» - подумала она. - Привет, - улыбнулся кок, заходя внутрь и завозя следом тот же столик, что и Катарина утром. На столике стояло что-то безумно вкусно пахнущее, кажется мясо с овощами. В живот девушки такого издевательства не выдержал и громко заурчал. Мия покраснела и потупила взгляд, Татч улыбнулся. - Добрый день, - буркнула в ответ Мия. - Мне велено тебя откармливать, а то ты больно худая. – кок бесцеремонно плюхнулся на край койки. – Меня можешь не бояться, я здесь самый безобидный, добрый, общительный и весёлый. - И очень скромный, - усмехнулась девушка и тут же поняв что ляпнула, прикрыла рот рукой и потупив взгляд буркнула что-то вроде «извините». Татч добродушно улыбнулся, подпер рукой голову. - Не без этого. Меня, кстати, Татч зовут. Я здешний кок, - мужчина протянул девушке руку. - А еще он жуткий бабник! – послышался женский голос, кажется, принадлежащий Катарине. Татч закатил глаза, Мия тихо посмеялась. - Меня зовут Мияко, - девушка протянула руку мужчине, пожимая её. - Позвольте за вами поухаживать, мадмуазель, - вежливо произнес кок, картинно поклонившись. Мияко захихикала, Татч улыбнулся, по всей видимости добившись своего. Мужчина помог поудобнее устроиться девушке, поставил перед ней столик и переставил на него тарелку с обедом и ароматный чай. Пока Мия обедала, кок с задумчивым видом потягивал из своей фляги что-то с очень терпким запахом. А когда девушка закончила, он переставил пустую посуду на столик. - Большое спасибо за обед, Татч-сан…- начала было покорительница воды, но была прервана недовольным взглядом кока. - Слушай, Мияко, у меня к тебе есть небольшая просьба: на этом корабле все мы – одна большая семья, поэтому выкать и добавлять уважительные суффиксы здесь не очень-то и принято. Понимаешь? - кок улыбнулся, Мияко утвердительно кивнула. - Могу я тебя кое о чём спросить? - Спрашивай все что хочешь. - Когда приплывём на остров? - Недели через две, только он будет необитаем, - задумчиво произнес мужчина, потерев бородку. – И зимний к тому же. Мия обречённо вздохнула. - А обитаемый когда? - От необитаемого недели три плыть. Но он на границе между весенним и зимним климатом. Погодка так себе там, если честно. «- Я сейчас завою, господи, что же мне делать?» - Мияко накрыла ладонями лицо, пытаясь расслабиться и успокоиться. - Ну чего ты, малышка? – кок осторожно дотронулся до вздрагивающего плеча девушки. Кок и правда располагал к себе, что он плохой человек Мия отказывалась верить. - Я устала очень, Татч. На меня так много всего навалилось, я не знаю что мне делать. У меня никого нет. Мужчина улыбнулся. - Я не знаю что у тебя там в жизни произошло, но могу сказать одно: никогда не вешай нос, - он открыл лицо девушки и приподнял его, заставив посмотреть на себя. – Раз уж так получилось, что ты сбежала из Вано и оказалась тут, то почему тебе здесь и не остаться? - Остаться? – Мия удивленно приподняла брови. Кок кивнул. - Не обязательно высаживаться на ближайшем острове и оставаться в неведении что будет и как. Вступай к нам в команду. Мияко потупила взгляд, забавно нахмурилась, обдумывая серьезность предложения мужчины. Но тут за ширму зашла Сара. Злая. - Отвали от девочки, - серьезно произнесла она. Мия невольно поёжилась, Татч улыбнулся. - Сара, солнышко моё! - Не твоё и лапать не позволю, - фыркнула женщина, зло сверкнув глазами. – Отвали от девчонки, тебе что, заняться больше нечем, кроме как доставать её своей пустой болтовнёй? - Почему же пустой? Я тут по делу, знаешь ли. - Вон пошёл, - процедила сквозь зубы она. Дожидаться, пока Сара выпихнет его за дверь Татч не стал, поднялся с койки и улыбнулся Мие. - Ты подумай, потом обязательно сообщи мне. Мияко утвердительно кивнула и улыбнулась, после этого кок вышел, а Сара осталась. Женщина осмотрела пациентку, измерила температуру. - А когда меня выпишут? – осторожно поинтересовалась девушка. - Если ничего не изменится, то уже завтра.***
Без конца хотелось пить, за весь день она выпила наверно литра три воды, а организм все продолжал и продолжал просить влагу. И чем больше она пила, тем лучше ей становилось. К утру следующего дня от простуды не осталось и следа, даже бок болел меньше обычного и девушка могла двигаться уже более свободно и спокойно. Сара осмотрела свою пациентку с особым вниманием, мысленно отметив, что Мия невероятно быстро пошла на поправку. Затем пришла Катарина с небольшой стопкой одежды. - Я тут ревизию произвела, - задумчиво произнесла девушка, положив одежду на койку рядом с Мией. – Мы с тобой почти одной комплекции, вот и решила отдать тебе вещи, которые не ношу. Это ведь лучше, чем таскать безразмерные футболки Эйса. Ему хоть и не в тягость, все равно не носит и ходит полуголый, но ты ведь девушка, должна выглядеть красиво. Мия удивилась и только сейчас взглянула на то, в чём была одета: огромная, безразмерная синяя футболка с нарисованными игровыми костями. - Спасибо, - Мияко улыбнулась Рине, принимая одежду. – А что с моей? - Она была заляпана кровью, грязью и к тому же стрела проделала солидную дырку. Покорительница воды понимающе кивнула, переоделась в предоставленную одежду: жёлтую майку и светло-коричневые шорты. Одежда Рины после привычного кимоно была слишком непривычна и не удобна. Туфли Мии, к счастью, при побеге из Вано не пострадали и девушка обула их. - Спасибо, - Мия улыбнулась, медсестричка обняла её. - Всегда пожалуйста. - Кстати, Катарина, а ты случайно не знаешь где моя сумка? – тихо поинтересовалась девушка. Рина удивленно захлопала глазами и пожала плечами. «- Понятно, значит надо будет найти свою сумку.» - подумала покорительница воды. Подходя к двери, ведущей из лазарета, девушка почувствовала, что на улице ужасный проливной дождь, открыла дверь и наткнулась на запыхавшегося Татча, стоявшего под крышей. - О, а я как раз за тобой пришел, - радостно объявил мокрый до нитки кок. Мия планировала потихоньку, незаметно выйти из лазарета, отводя капли от себя. Но показывать свои способности перед другими почему-то не хотелось от слова совсем. - Видишь вон ту дверь? – мужчина указал на надстройку напротив. Мияко неуверенно кивнула в ответ, кок схватил девушку за руку. - Тогда насчёт три. Пару мгновений до Мии доходило что именно хотел сделать Татч. - Что ты… - Три! – крикнул мужчина и резко рванул вперед, потащив девушку за собой. Мия еле успевала за мужчиной, уж слишком быстрым он был. А затем и вовсе споткнулась, Татча это, правда, не остановило, он поволок Мияко за собой по палубе. - «Теперь еще и я мокрая до нитки» - мелькнула недовольная мысль в голове девушки. По голове неприятно колотил ледяной дождь, кок все не останавливался, встать у Мии не было никакой возможности. Дерево палубы изредка неприятно карябало нежную девичью кожу, доставляя покорительницы воды еще больше неприятных ощущений. Но настоящие «неприятные ощущения» случились в тот момент, когда Татч, не заметив что дверь заперта, влетел в нее, споткнулся о порог и завалился на пол внутрь помещения. Мия же рухнула рядом, немного проехавшись по только что вымытому полу и стесав себе колени и предплечья. В помещении послышался дикий хохот, кок поднялся и картинно раскланялся. До Мияко дотронулась знакомая теплая, почти горячая рука. Мия подняла взгляд на Эйса и невольно улыбнулась. - Жива? – поинтересовался он, помогая девушке встать, а она в ответ кивнула и снова улыбнулась.***
Не смотря на то, что стояла середина осени день был ярким и солнечным, очень теплым. Улочки Цветущей столицы наполняли тысячи людей. Купцы и ремесленники, продавцы сладостей, знать из окрестностей – многоголосая, празднично наряженная толпа. Все они прибыли для того, чтобы хоть одним глазком взглянуть на свадьбу самого Кеншина Сузуки, а если уж и повезет, то и взглянуть на счастливицу, что выбрал генерал себе в жёны. Поговаривали, что женщина та – небывалой красоты, будто фарфоровая кукла, из дома одного купца, давнего друга семьи Сузуки. Сначала громко запели флейты, затем послышались барабаны – они били бодро и слаженно. Люди расступались, пропуская небольшую процессию: впереди шли музыканты и ряженные танцоры, затем люди с знамёнами семьи невесты и стража, за ними шли слуги, несшие красный паланкин, расписанный цветами; за паланкином – еще стража, сопровождающие семью невесты в повозке. Генерал Сузуки ждал возле первых врат-тории, одетый в черное кимоно, в сопровождение Юна, держащего в руках коробочку и красный зонт и нескольких людей из «воинов тени». Подкупить, да договориться со старым знакомым чтобы тот выдавал Оикаву за родную дочь было самой легкой из поставленных задач, а вот над следующей нужно было попотеть как следует: Юн добиться личной встречи с сёгуном не смог, но зато выпросил личную аудиенцию для своего господина. Ороти помялся, но таки согласился принять «по срочному делу» генерала, встречу назначили на через два дня после свадьбы. - Свяжитесь с Девятым, разузнайте все о девчонке, - тихо произнес мужчина. Стоявший позади генерала человек кивнул, а затем исчез. Процессия остановилась, паланкин осторожно опустили на землю. Подбежавшие служки помогли своей госпоже вылезти, расправили складки кимоно из белого шёлка. Оикава, увидев Кеншина, улыбнулась так сильно, что свело щёки. Хорошо что толстый слой косметики скрывает немного неестественную улыбку. Пудра белая, будто только что выпавший снег, с нежно-розовым оттенком. Губы алые, будто кровь; высоко изогнутые чёрные дуги бровей, а волосы убраны в сложную прическу. Лицо невесты скрывает от всех, кроме жениха, головной убор. Кеншин отреагировал безразличием, Юн передал Кеншину красный зонт. Мужчина подошел к Оикаве, раскрывая зонтик, женщина снова улыбнулась, взяв своего жениха под руку. «- Представление. Парад лицемерия» - подумал мужчина. Сейчас они дойдут до храма, принесут друг другу клятвы, которые,- во всяком случае Кеншин, - не собираются выполнять. Будут улыбаться и изображать радость, все собравшиеся люди будут делать вид, что рады этому браку. Хотя половине плевать и на жениха, и на невесту, а второй эта свадьба как кость поперек горла. Но ничего. И не из такого выпутывался. Багряные врата-тории над головой. Восемь арок, увитым девичьим виноградом, путь до храма по красной ковровой дорожке, под красным зонтом, под руку с любимым. Оикава должна быть счастлива, наконец добившись своего. Но на душе была щемящая тоска: Кеншин хоть физически и находился рядом с ней, однако в своих мыслях он был где-то далеко отсюда. Она знала, что поступала подло, что так нельзя было, но она знала что будет если Мия выйдет за него. И этого очень боялась и не хотела. Невеста следовала на полшага позади жениха – женщина должна следовать за мужчиной. Затем они прошли мимо статуй двух собак, хранящих святилище от злых духов. Зонтик закрылся. Официальная часть церемонии началась с омовения рук в ритуальном источнике, поклоны, подношения богам, а затем священное сакэ. Оикава опустилась на колени, преклонив голову перед своим мужем. Осталась последняя часть. Генерал жестом подозвал Юна. Мальчишка быстро подошел, поклонился и открыл коробочку. Кеншин вытащил ироутикакэ – роскошное синее кимоно, расшитое красными пионами и летящими журавлями, с длинным шлейфом. Оикава чуть приподнялась, мужчина надел на неё верхнее кимоно - в знак своего покровительства, затем подал ей руку. Женщина улыбнулась и с радостью приняла её, поднимаясь. - Теперь ты моя жена. – произнес генерал с наигранной улыбкой, да таким тоном, что Оикаве стало немного жутко.