Мир, в котором нет тебя

      Настали трудные деньки. Начнем с того, что я, не без помощи, естественно, выяснил, что моя Юки влюблена в этого засранца Какаши. Мало того, есть некое предположение, что он тоже неровно к ней дышит.       Я влюбился и женился в двадцать пять — достаточно зрелый возраст. Но им только будет пятнадцать! У Какаши день рождения в сентябре, у Юки в декабре. Я еще не готов иметь зятя!       Кстати, о нем. Мне был ужасно интересен этот юнец. Поэтому я вновь обратился к источникам и узнал о нем немного нового.       Какаши Хатаке — шиноби Скрытого Листа, единственный оставшийся из клана Хатаке. Является одним из самых талантливых и юных ниндзя Конохи. Его сильные стороны — владение стихией молнии и земли. После смерти своего товарища Обито получил новый левый глаз, после смерти Рин пробудил в нем Мангекьё Шаринган. Прекрасно копирует техники противника, почти с первого раза. С детства прикрывает лицо повязкой. Малообщительный, скрытный, выполняет миссию до конца любыми путями, известен своей жестокостью и хладнокровностью к противнику.       Плюсы — силен и опытен не по годам, нет ближайших родственников, сможет защитить мою дочь, воспитанный, тихий, пунктуальный, перфекционист, нравится Юки.       Минусы — не нравится МНЕ, про хладнокровность я не совсем уверен, слишком чувствительный и закрытый, ходячая депрессия, никто не видел его лица. Внешность, конечно, не главное, но, раз на то пошло, я хочу красивых внуков.       Мнения разделились на два лагеря. Плюсы, кстати, перечисляла Тсуна. Ну, кроме родственников, это уже моя привилегия. Эту тему мы обсуждали с ней в «Рамен Ичираку» — я не особый фанат этого места, но она поймала меня на улице через день после случившегося в таверне. Щека все еще болела, но моя подруга делала вид, что ничего не произошло.       — Еще рано о подобном говорить, Орочимару! Ты драматизируешь и слишком далеко заглядываешь…       — Не согласен, в этом мире надо быть готовым ко всему.       — Почему ты меня не слушаешь? Я же тебе говорила — они даже еще не признались друг другу!       — Откуда ты знаешь? Они же тебе не расскажут об этом.       — В отличие от тебя у меня есть ГЛАЗА.       — Что ты имеешь в виду? Говори нормальным языком.       — Эх… Ты потерянный человек… Сам подумай, когда ты признался Харуко в чувствах, что самое первое вы сделали как пара?       — Эм, дай подумать, может за руки взялись, или это были объятья… я не помню! Это было очень давно, — мне было стыдно признавать, — по правде говоря, я не был первым…       Тсуна на секунду зависла с палочками в руке, а затем медленно повернула голову и с презрительным взглядом посмотрела на меня.       — Да ты издеваешься?! Ты столько лет водил нас с Джирайей занос? У тебя совесть есть? — она хотела ударить по столешнице, но я вовремя ее остановил, иначе эта женщина разгромила бы всю лапшичную.       — Ну вы тогда так наседали на меня с этим признанием! Я правда хотел, уже даже речь подготовил, но ты же знаешь Харуко! Она не предсказуема… Так же, как и ее дочь…       — И что случилось на самом деле? Давай колись!       — Да ничего такого, — мне стало ужасно неловко это вспоминать, — она просто сравнила меня с цветком.       Это правда. В день моего запланированного признания, мы гуляли с Харуко по парку. Я очень переживал, постоянно зубрил речь про себя. А она… Она, как всегда, была полна жизни и постоянно улыбалась! Это сбивало меня с толку, я сразу забывал обо всем. Мы остановились у пруда, где росли ее любимые лилии. Она наклонилась, чтобы насладиться ароматом.       — Почему тебе так нравятся эти цветы? Они же странно пахнут?       — Ничего в них нет такого странного. Цветы похожи на души людей. Все мы внутри прекрасны и имеем разные цвета и окрасы. А запах — это как изюминка на торте. Он не всем нравится, но найдя свой аромат ты понимаешь, что нашел то, что очень долго искал. Родную душу.       — Что ты хочешь сказать? Я не совсем понимаю твою тавтологию.       Она немного замялась, затем подняла голову и посмотрела на меня. На ее лице появился легкий румянец.       — Я люблю запах этих цветов так же, как и тебя.       Тсунаде билась в истерике. После моего рассказа она смеялась больше положенного. Я, конечно же, немного подождал, чтоб эта женщина успокоилась, но это уже становилось раздражающе и неуместно.       — Бугагага… Ой я не могу… Хахаха… Цветочек Орочимару!       — Да перестань уже! Поэтому я и не хотел рассказывать…       Она смеялась так громко, что люди с улицы начали заглядывать, мол случилось что.       — Хорошее сравнение с лилиями! Ты скорее похож на камыш! Запах у тебя ужасный!       — И чем это тебе не нравится мой запах?!       — Ты пахнешь дедом!       — Мы почти ровесники!       — ДА ТЫ СЕБЯ ВИДЕЛ?! Ходишь тут и бухтишь, как старый пень! Хуже Хирузэна стал!       Когда она успокоилась и вытерла слезы, которые так и лились из ее глаз из-за смеха, мы вновь заговорили о Юки.       — Не торопись с будущим, все само образуется. Я думаю, что вы с дочкой очень близки, она вряд ли утаит от тебя такую вещь как новые романтические отношения.       — Ей пятнадцать…       — Хорошо, тогда очень близкая дружба.       — Как у нас с тобой?       — Эм… Я не это имела… Вот же…       Тсуна прикрыла рот рукой и немного отвернулась от меня, однако я все равно заметил, что она покраснела. Кажется, я снова сказал что-то странное. Дальше мы сидели в тишине.       Когда мы доели свой рамен, она вдруг немного повернулась ко мне и слегка коснулась рукой моего мизинца. Тсуна начала часто моргать и не сосредотачивала свой взгляд на мне. Смотрела то на тарелку, то на вывеску. Я никогда ее такой не видел. Она приложила свою вторую руку к груди и спросила:       — А на сколько… На сколько наша дружба близка? Что за глупый вопрос. Ты спасала мой зад последние двадцать лет, мы как семья. Но я не стал так говорить.       — Хм, думаю достаточно, ты ведь помогала мне со всеми моими проблемами. Даже меняла Юки подгузники. Меня до сих пор в дрожь бросает при этой мысли…       — Нет, я… Как же тяжело… Кто мы друг для друга?       — Это мы уже выяснили, разве нет? Мы близкие друзья.       — Ладно, пойдем с другого конца.       Ее лицо изменилось, стало более раздраженным. Я подумал, что сейчас снова получу по лицу. Но нет. Она очень быстро сократила дистанцию, так чтобы мы смотрели четко друг другу в глаза на расстоянии вытянутой ладони.       — Я нравлюсь тебе?       Я решил отвечать быстро и четко, мало ли. Второй удар могу не пережить.       — Конечно, ты прекрасный представитель человеческого вида.       Она становилась краснее, но уже не от смущения, а потому что была чертовски зла. Кажется, даже дым из ноздрей повалил.       — Ты дурак что ли?! Как женщина…       — Ох, да, ты хорошая женщина, если тебе так угодно.       — Я сдаюсь…       Она резко выдохнула, заплатила за наш обед, встала и ушла, ничего не сказав.       Я только потом понял, что она имела ввиду. Точнее, как понял — Юки мне объяснила. Женщины сложные существа.       Но я рад, что не понял ее слов ранее, потому что сейчас не знаю, как ответить на этот вопрос. Ведь для меня всегда идеалом была Харуко, я никогда больше ни о ком и не думал…