Вместе?

      Боль — это всё, что чувствует Тэхён. Она повсюду: в голове, в области шеи, в теле, на сердце, в душе. И душевная — самая страшная. Он неё точно не избавиться. Чонгук думает только о себе. Не спросил мнения Тэхёна и согласился на операцию, так теперь ещё бросил его одного. А омеге страшно. Не просто находиться здесь, но ещё и за жизнь страшно. Неизвестность пугает его как никогда. Результаты будут только завтра, а до этого нужно ещё дожить. Как там дети? Они же всё чувствуют, что происходит с папой. Особенно Тэён. Дверь открылась, но вошёл не врач, и не Чонгук. А Чимин.       — Тэша… — омега сразу подскочил к своему другу и обнял его. Тэхён обнял в ответ и наконец перестал сдерживать свои эмоции. Он заплакал, если не зарыдал.       — Тээ, ты чего?       — Ч-чимин-н, п-пожалуйста, убей уже меня.       — Что ты такое говоришь?       — Я так больше не могу.       — Расскажи мне всё, как есть. Если хочешь, я ничего не расскажу Чонгуку, который подослал меня сюда.       — А так бы не пришёл?       — А как бы я пришёл, если про всё это узнал от Гука полчаса назад?       — Логично.       — Ну так что?       — Я ненавижу себя.       — Как ты себя чувствуешь?       — Мне больно, ужасно больно. И страшно. И я просто ненавижу Чонгука.       — Тээ, расскажи мне всё как есть, я хочу помочь тебе…       — Нуу, после того, как я упал 3 месяца назад… Когда ты ещё нашел меня в коридоре, у меня болела голова. Сначала немного, а потом невыносимо сильно… И я САМ решил съездить к врачу, где мне поставили диагноз, вернее, выдвинули предположение, что у меня рак головного мозга…       — Господи… Тэхён…       — Я испугался, но не за себя, а за семью. Не знал, как сказать об этом одному придурку, но проебался — упал при нём. Меня резко скрутило от боли, а Чонгук как раз зашёл в комнату и увидел, как я лежу и плачу. Вот так и ему рассказал. Он сразу договорился здесь с онкологом, мы сделали МРТ. А дальше он меня предал и я не хочу его больше видеть.       — Почему? Как?       — Он просто забил на меня, на мои чувства, на моё мнение… Когда сказали, что нужно сделать биопсию, то он сразу же согласился, чуть ли не затыкая меня: «Не видишь, я же разговариваю». Подписал какие-то бумаги. Мне насильно вкололи капельницу, я хотел уйти, но резко встал, из-за чего закружилась голова. Потом сделали эту операцию… А я был против, понимаешь? Ты же знаешь, как я всего это боюсь и просто не переношу. А его даже рядом не было. Для меня это был огромный шаг. Я 3 месяца боялся просто к терапевту сходить, а тут сразу под фиг знает что, так ещё и лечь. Я хотел приехать домой, всё спокойно обсудить с ним, позвонить тебе, родителям, поговорить с детьми. Ну сделали бы мне это через день-два. Но нет же… Это было больно и страшно. Не знаю почему, но я всё чувствовал, как сделали надрез, как опустили туда что-то до безумия острое, что-то оторвали. Сейчас у меня просто до ужаса всё болит, их обезболивающие ничерта не помогают! Когда проснулся, то увидел, что Чонгук сидел рядом, но не стал с ним разговаривать, а он просто взял и ушёл. Он знает, что мне тяжело находиться в больницах, так ещё решил всё за меня. Естественно я ему не отвечал. А он не догадался. Просто взял и ушёл. Ч-чимин…       — Он просто очень сильно переживает за тебя.       — Тогда зачем бросил и наплевал на мои чувства и желания?       — В этом он абсолютно не прав, я согласен.       — Что мне делать?       — Отдохнуть. От слёз и накручивания станет только хуже. А я с ним поговорю.       — Нет, пусть сам догадается!       — Тебе же плохо без него.       — Это полностью его вина.       — Зачем ты себя мучаешь?       — Я устал… За все эти 3 месяца. И я хочу домой.       — Я не представляю…       — Как там Уён-и?       — Мелкий проказник, ахаха. Весь в Юнги!       — Не сомневался. Правду говорят, что альфочки тянутся к альфам, а омежки к омегам. У нас всё именно так.       — У тебя хотя бы есть тот, кто к тебе тянется.       — У тебя тоже скоро будет.       — Что?       — Пока что секрет.       — Про меня от меня?       — Именно.       — Ты такой же проказник, как и Уён.       — Естественно, дядя, как и отец, плохому не научит.       — За что мне это?       Омеги и дальше болтали на разные темы, пока Чонгук сидел за дверью и старался прислушаться. Но безрезультатно.

***

      — Ну как? Ты поговорил с ним?       Омега вышел только в 7 часов, когда объявили о прекращении приёма посетителей. Тэхён безумно сильно не хотел, чтобы его лучший друг уходил. Но, к сожалению, это не в его силах.       — Да, Гукки, ты страшно проебался…       — И почему же? Я тут за него переживаю, места себе не нахожу.       — А ты серьёзно не понимаешь?       — Нет.       — Чонгук, мы сейчас где?       — В больнице.       — Нуууу…       — Блять!       — Молодец. И 2 подсказка: что ты сделал сразу после того, как сказали про операцию? Хоть и на 20 минут, но…       — Бляяяяяя. Он меня не простит?       — Дурак. Он боится больниц, ты его сам лично пригласил познать одиночество и предательство, он лежит в палате совершенно один. Результаты будут только завтра. Ему страшно, Гукки. Он меня слёзно просил и умолял остаться. Так что ноги в руки и только попробуй с ним так поступить ещё хоть раз.       — Спасибо, Чимин. Я пойду…       — Я бы посоветовал бежать.       Чимин улыбнулся и молча ушёл, еле пытаясь сдержать истерику хотя бы до дома. Чонгук в 2 счёта оказался около кровати Тэхён, сжал его руку и уткнулся головой в его живот. От неожиданности омега чуть из кровати не выпрыгнул.       — Ч-что такое?       — ТаТа, прошу тебя, прости меня. Какой же я дурак, просто слов нет! Тэхён, пожалуйста, не злись на меня. Такого больше не повторится! Я больше ничего без твоего слова не решу и всегда-всегда буду рядом! Я так виноват перед тобой. Я тоже безумно переживаю, и мне очень тяжело, так как я просто не представляю, как тебе помочь. И эта беспомощность убивает меня.       — Чонгук, не нужно…       — Нет, Тэ, нужно! Я очень хочу, чтобы ты простил меня. Я люблю тебя, желаю тебе только добра и всего самого наилучшего.       — Я тоже тебя люблю.       — Прости меня, малыш.       — На тебя невозможно долго злиться… Я так скучал по тебе.       — Я был рядом. За дверью.       — Я думал ты ушёл совсем…       — Ни за что и никогда. Чонгук лёг на кровать к Тэхёну и прижал его к себе, а тот, в свою очередь, уткнулся в грудь альфы.       — Рядом с тобой мне становится легче. Боль уходит на второй план, и мне так хорошо.       — Тебе было плохо всё это время?       — Было больно.       — Почему ты ничего не сказал?       — Ты же ушёл.       — Вот ты глупый, конечно.       — Какой есть.       — Сейчас должны ужин привести.       — Я не голоден.       — Тогда я сам покормлю тебя. Ты очень давно не ел.       — Только ради тебя.       — А нужно и ради себя тоже.       В этот момент в палату зашёл врач с кучей бумаг. Но его настроение не радовало.       — Чон Тэхён и Чон Чонгук. Мы решили постараться получить результат как можно скорее. Я не ошибся.       — Что такое? — Чонгук был напряжен и сосредоточен, а Тэхён просто отвернулся от них. Чувство беспокойство не покидало его, как и плохое предчувствие.       — По результатам, у вашего мужа рак головного мозга 3 степени. Шансы вылечить его, как и ему выжить, очень малы. Мне жаль.