Цена спасения

Обед в Ритц был божественен, но ещё прекраснее было наблюдать за сменой эмоций на лице ангела. Настороженность порой возвращалась, накатывалась мимолётной тенью и растворялась в удовольствии, с которым Азирафаэль пережёвывал очередную порцию устриц. Иногда, думая, что Кроули не замечает, ангел недоверчиво рассматривал его из-под пушистых ресниц, словно не мог взять в толк, как его вообще угораздило попасть в такую компанию. От этого взгляда у Кроули тоскливо ёкало где-то под сердцем. Но затем в ход пошло вино, и атмосфера наладилась. Демон коварно щёлкал пальцами под столом, чтобы бокал ангела никогда не пустел, по ходу рассказывая всякие небылицы, потешаясь над тем, как ангел верит во всё, что ни услышит. А вот правдивые истории иной раз проходили с треском: — Не понимаю, зачем бы я стал подвергать себя опасности ради блинчиков? — заплетающимся языком говорил ангел, уплетая те самые блинчики за обе щёки. — Хочешь сказать, мы кучу лет провели, воспитывая не того антихриста, и никто из нас не почуял, что перед нами обычный ребёнок? Решительно не верю! Наверняка это был мой хитрый план, чтобы сбить тебя со следа! — Ох, так единорогов не существует? Как жаль, что мы тогда не вернули сбежавшего малыша… Кстати, а почему мы его не вернули? Кроули впервые за долгое время искренне веселился. Голова была слишком лёгкая, чтобы в ней задерживались дурные мысли, а в желудке приятно давило от съеденного и выпитого. Болезнь изредка напоминала о себе дёргающей болью в груди, но этого было слишком мало, чтобы вернуть Кроули в реальность. Ему хотелось ещё немного задержаться в маленьком уютном мире Ритц, рядом с улыбающимся Азирафаэлем, тарелкой блинчиков и полупустой бутылкой вина. Однако, всё рано или поздно заканчивается. Закончился и этот вечер. Азирафаэль едва вязал слова, а о том, чтобы твёрдо стоять на ногах, и речи не было. План Кроули исполнялся, как по нотам. Благо, магию ангел ещё не освоил и трезветь по щелчку пальцев не научился. Буквально на руках демон дотащил ангела до машины, а потом, домчавшись до книжного магазина, отбуксировал в спальню потерявшее всякую ориентацию в пространстве тело. Ангел водил осоловевшими глазами и глупо, бессмысленно улыбался в потолок, пока Кроули стаскивал с него ботинки и верхнюю одежду. — Кро…ули? — сквозь дрёму тревожно позвал ангел, когда демон ненадолго отлучился на кухню, чтобы налить воды. Магией пользоваться было опасно: судя по всему, она ускоряла рост метки, от которой и так уже порой было не продохнуть. — Тс-с-с, с-спи, ангел, — тихо сказал Кроули, успокаивающе поглаживая белые кудри. Пальцы горели, словно их покалывали тысячи иголочек. Тот послушно засопел. Спящий Азирафаэль был тёплым, умиротворённым и таким беззащитным, что хотелось укрыть его от всего мира, от любой опасности, но от самого Кроули его спасти было некому. Действовать нужно было быстро и с медицинским хладнокровием. Кроули снял очки и выключил свет… Просто потому, что без него было спокойнее. Чёрные дела любят мрак, недаром именно ночью происходят большинство преступлений. Да и Кроули в темноте видел отлично. Демон было стал расстёгивать старомодную рубашку ангела, но быстро понял, что дрожащие пальцы не справляются с петельками. Слишком много волнения для одного слабого сердцем демона. Да и ангел тревожно заворочался, перевернувшись на живот, отрезая доступ к пуговицам. «Ладно… Без магии всё-таки не обойтись. Это просто медицинский осмотр. Предосторожность. Ангел бы сделал то же самое на моём месте», — сказал себе демон и щёлкнул пальцами заставляя всю одежду исчезнуть с тела ангела. Судорожно выдохнул. Он видел миллионы голых тел, но это совершенно не подготовило его к сегодняшней ночи. Ангел был прекрасен… Тьма окутывала Кроули, обнажая нервы, в крови всё ещё бродил алкоголь, грудь стягивало от жгучей боли — это болезнь реагировала на выброс магии. Азирафаэль спал на животе, раскинув руки и приплюснув щёку подушкой. Губы у него были красные от вина, а жемчужно-белая кожа почти светилась в темноте. Кусая щёки, Кроули оглядел совершенно чистую спину Азирафаэля: трогательные лопатки, округлые плечи, мягкие бока. Сердце танцевало ламбаду, в паху мучительно налилось. Стараясь касаться только одними пальцами, демон аккуратно перевернул ангела на спину, чтобы оглядеть шею, подался вперёд, наступая коленом на матрас. Азирафаэль крепко спал — податливый, мягкий, пленительный в своей беззащитной открытости. Его кожа была чистая, без намёка на чёрные пятна, но Кроули всё равно чувствовал присутствие чего-то постороннего, чуждого светлому существу. Оставалось попытаться заглянуть на эфирный план… Если бы ангел не разучился пользоваться силой, то на подобное вмешательство у него стояла бы непроходимая защита… Заглянуть в эфирный план ангела было всё равно что заглянуть в душу, но Кроули слишком волновался, чтобы думать о таких мелочах, как согласие белокрылого. Медленно, стараясь не потревожить сон Азирафаэля, он положил руку ему на солнечное сплетение и, прикрыв веки, призвал магию, тут же морщась от боли в груди. Мир наполнился ангельской благодатью. Тёплой, терпкой, полной любви и спокойствия. Когда-то Кроули тоже был ею полон, но потом взамен пришли пустота и чувство невосполнимой потери. Кроули напоминал себе сдувшийся шарик, наполненной вязким ничем. Всё равно что из яблока вырезать сердцевину, а потом заново приложить друг к другу исковерканные половинки. Сейчас демон вслушивался в дыхание благодати ангела, стараясь не вглядываться в бродившие кругом эмоции. И вдруг он заметил тёмный сгусток, словно кто-то капнул чернила на белый лист. Вот и первопричина всех проблем — смешение энергий. Может получится извлечь эту гадость? Жар метки душил, на рёбра точно налили кипятка, но демон продолжал добавлять магии и мысленно тянулся к сгустку. Тот пульсировал красным и чёрным, поглощая свет, как маленькая чёрная дыра. Но стоило его коснуться, как мир схлопнулся, а демона выкинуло в реальность, где он, сжимая зубы и загнанно дыша, всё ещё стоял над обнажённым и глубоко спящим Азирафаэлем. «Твою мать», — мысленно выругался Кроули, пытаясь восстановить дыхание. Хорошая новость состояла в том, что суть проблемы прояснилась. Но что с ней делать, было решительно не ясно. Прямое воздействие, как выяснилось, результата не приносит. Может всё-таки снова обменяться телами? Но для этого нужно, чтобы ангел полностью ему доверял, да и к тому же научился владеть магией… А сколько времени осталось — не ясно. Да и поможет ли обмен? Не перекинется ли метка с Кроули на Азирафаэля после таких экспериментов? Боль постепенно отступала, змеёй сворачиваясь в грудной клетке. Кроули потряхивало — и не только от выброса магии. Энергия Азирафаэля всегда действовала на него опьяняюще, поднимая со дна чёрной души погребённые там желания. За шесть тысяч лет их скопилось столько, что хватило бы на весь Ад и половину Рая в придачу. А теперь, когда было понятно, что ангел тоже болен… И что есть шанс, что он никогда не вспомнит Кроули, а, значит, вскоре попросит больше не надоедать своим присутствием… Так хотелось оставить себе хотя бы несколько воспоминаний, которые будут рядом в особенно серые дни. Или перед смертью… К которой Кроули втайне был готов. Если не будет другого выбора, если эта цена за спасение, то уж лучше её заплатит демон, чем ангел. Окон в спальне не было, и темнота царила всюду. Жёлтые глаза демона горели в ней как два прожектора. Кроули жадно скользил взглядом по светлой коже. Желание билось в висках, спускалось жаром к ладоням, растекалось лавой в животе и паху. «Дотронься… Это твой единственный шанс, другого может не быть. Ангел не узнает. Он спит беспробудным сном, в нём алкоголя больше, чем в винной бочке», — шипел внутри жадный голос. В конце концов, Кроули был все лишь демоном. «Только прикоснусь… только…», — пообещал он себе, не в силах сопротивляться. Его руки опустились на чуть прохладную кожу, едва касаясь, провели от безволосой груди и горошин сосков к мягкому животу ангела. В голову ударило получше любого алкоголя. Кроули казалось, что он сейчас задохнётся от терпкого, горячего, тоскливого чувства, которое переполняло его от пяток до кончиков крыльев. Если бы можно было наклониться, прижаться щекой к светлой коже, поцеловать впадинку под ключицей, попробовать на вкус каждую родинку, которая встретится на пути. Если бы ангел позволил, демон носил бы его на руках… Кроули заскрипел зубами, отстраняясь, тяжело дыша, как загнанный зверь. Твари, как он, никогда не довольствуются тем, что есть, всегда тянут грязные лапы к запретному. Ломают хрупкую красоту ради минутной прихоти. Он должен радоваться, что ангел всё ещё водится с ним после стольких лет. Должно быть, по привычке… Или потому, что рядом нет других бессмертных существ, которые любят театр, красное вино, и готовы бесконечно слушать про книги и что угодно, если это делает одного конкретного ангела счастливым. Вконец придя в себя, демон попытался отстраниться, как вдруг снизу зашуршала простынь, а в следующий миг демона схватили за запястья, не давая двинуться. С кровати смотрел Азирафаэль. Глаза его были широко открыты и горели бело-голубым светом.