Жнец-потрошитель

      Этот рабочий день должен был пройти так же, как и всегда. Написание отчётов, сбор душ в соответствии с книгой учёта. Но это уже так всё насточертело. Хочется испытать какие-то новые эмоции. Например…       Убить кого-нибудь. Да, Грелль давно не отбирал чью-то жизнь именно исходя из своих пожеланий, ведь Устав шинигами запрещает им вмешиваться в человеческую жизнь и забирать её раньше назначенного срока. Это и бесило больше всего, потому что иногда был такой большой соблазн порешать парочку человек, которые были явно не достойны жить на белом свете. Те же маньяки, убийцы, насильники, да и просто вечно пьющий люд. Разве такие, как они, могут как-то повлиять на будущее? Разве что повернуть его куда-нибудь отнюдь не в самую лучшую сторону.       Бумажки откинуты в сторону, красновласый подошёл к окну, чтобы додумать то, о чём он размышлял десять секунд назад. Отчётность, сбор душ по списку. Какой же это скучный бред. Стоит заняться чем-то более интересным, чем возьба с документацией. Жнец оскалился и перевёл взгляд на свою косу смерти. Давненько она не окрашивалась в красивый алый цвет грешной человеческой крови. Спустя несколько секунд Сатклифф уже исчез со своего рабочего места, так что все, кому резко захотелось наведаться и задать какие-нибудь глупые вопросы, уходили попросту ни с чем. Ведь этот жнец отправился от и до нарушать устав, что грозило ему уже явной смертной казнью. Лондон. XIX Век.       Вновь началась серия многочисленных убийств. Жертвами являлись люди, которые так или иначе были связаны с преступным миром. Воочию убийцу ни разу никто не видел. Все свидетели также скоропостижно отправлялись на тот свет. Отдел жнецов был сильно обеспокоен этими событиями, поскольку души в телах убитых не были обнаружены, а имена тех людей не были записаны в книге учёта в ближайшие месяцы. Это означает лишь одно. Только жнец может совершать все эти преступления. Расследование этого дела изначально было возложено на руководителя отдела по надзору за шинигами. Уильям Т. Спирс, в сопровождении Рональда Нокса, спешил к каждому месту преступления, в попытках застать убийцу врасплох, просчитать его тактику, сделать хоть что-то, что поможет закончить весь этот ад. Люди на улицах Лондона до ужаса боятся выходить на улицы по вечерам, боясь расправы со стороны «Нового Джека-потрошителя».       С самого начала все подозрения пали на Грелля Сатклиффа, ведь он в прошлом уже имел опыт подобных убийств. Но он также стабильно объявлялся на работе, разгребал бумажки, старался их с первого раза оформлять правильно, чтобы не работать сверхурочно, приставал ко всем, выносил мозги, и затем, удалялся восвояси. Может ли такой жнец снова сбиться с пути и начать вытворять такое? Сомнительно. Поэтому Уилл лишь слегка его подозревал, не имея никакого смысла делать это основательно. Ведь со стороны красновласого всё происходит также, как и всегда, а лишний раз контактировать с ним, чтобы устроить допрос, не особо то и хотелось, иначе можно заработать вывих мыслительного аппарата на месяцы вперед, что было довольно неприятным сюрпризом особенно для начальника целого отдела, которому предстоит продолжать строить подчинённых и давать им подходящие задания.       Очередное убийство. Совсем неподалёку. Жнецы поспешили прямо к месту происшествия, где уже столпились патрульные, чтобы опознать картину убийства и приписать к тому или иному делу. К несчастью, преступника нигде не было видно. А ведь из-за этих случаев некоторым приходится даже после окончания рабочего дня бегать по городу, пытаться собирать души, которых по факту уже не было, и параллельно вести расследование.       Крик на соседней улице. Снова смерть. На секунду Уиллу показалось, что он услышал звуки разрезания жертвы бензопилой. Начальник поспешил прямо туда, приказав стажёру остаться и наблюдать за тем, что будут делать полицейские с предыдущим телом.       Опять ничего. Характер ранения мог конечно позволить предположить, что оно было нанесено бензопилой, но нельзя сказать наверняка. Мельком оглядев тело на наличие души и снова подчеркнув факт того, что её нет, Уильям отправился назад на крышу, с неопределенной печалью отметив, что преступник вновь ушёл.       Они обождали еще несколько часов в мире людей, блуждая по городу, в ожидании очередного кровопролития, но ничего более не произошло. Значит в картину убийцы можно вписать время, когда он точно действует. — Время два часа после полуночи. Последнее убийство произошло в районе тридцати семи минут двенадцатого. Отсюда можно сделать небольшое заключение о том, что преступник промышляет похищением душ с восьми часов вечера до полуночи. На сегодня наше расследование окончено. Стажёр Нокс, можете идти домой, — заключил Уильям, после чего мгновенно исчез.       На следующий день опять всё повторилось. Бумажки, сбор, снова бумажки. И убийства. Они начинаются примерно спустя час после ухода Сатклиффа с рабочего места. Стоит ли это записать, как факт для начала основательных подозрений в сторону этой персоны. Всё же, у них пока что нет ни одного подозреваемого и практически ни одной улики. Сделав для себя заметки на корочке своего мозга, Уилл продолжил копаться в отчетах, которые ему сегодня насдавали новички, при этом не забыв засечь тот самый час, спустя который должны начаться убийства. Всё уже было предусмотрено. Стажёр Нокс должен быть в мире людей, город Лондон, в пятьдесят пять минут восьмого.       Непреодолимая жажда крови. Такая сильная и неконтролируемая. Сегодня он планирует задержаться подольше. Грелль начал подозревать, что Департамент уже точит на него свои зубки и готовит место на эшафоте, чтобы вынести смертельный приговор за многочисленные нарушения правил. Хотя, может быть и удастся отделаться простым отстранением, как и в прошлый раз. Но он не так уж и хотел сдаваться так легко. Не зря же он так ловко вспарывает жертвам животы, грудные клетки, выплёскивая их кровь наружу. Так делается специально. Почерк убийства не должен быть одним и тем же во всех случаях, так будет сложнее определить того, кто это делает. Красный даже не думал, что когда-нибудь начнёт использовать свой мозг по назначению, разрабатывая какие-то тактики для совершения убийств, чтобы сразу не вскрыть личность «Нового Джека-потрошителя». Забавное имечко людишки для него придумали. Но он и не постыдится его использовать. Ведь должна же жить в сердцах людей хоть какая-то легенда, помимо страха. А легенда довольно проста. До полуночи старина Джек ходит по тёмным переулкам и убивает преступников, которые, в своё время, сотворили что-то очень ужасное. После полуночи начинается новый день. И новая жизнь. Люди забывают про страх. Ведь точно знают… — Серийный маньяк не убивает после полуночи, — жнец усмехнулся и, нацепив ярко-красный прикид, схожий внешне с тем, про который рассказывают в народе, спрыгнул с крыши, уже заприметив свою первую жертву, — Поиграем в игру, Уилли. Я же знаю, что ты расследуешь это дело. Мне так неприятно, что ты косо смотришь на меня всё время. Добавлю-ка я в твои отчёты ещё парочку нюансов.       Крик жертвы так приятно щекочет слух. Хочется слышать его снова и снова. Кровь вытекает прямиком из обезображенного тела, окрашивая брусчатку в алый цвет. За спиной маньяка послышался испуганный писк. Ох, детишки, как же не вовремя вы вышли погулять. Вы же свидетели. Никто не должен знать про личность Джека-потрошителя. А эти создания запросто могут рассказать взрослым, что они видели того самого убийцу, могут описать внешний вид, ведь в свете полной луны прекрасно видно цвета. Но что же. Ничего страшного. Грелль оскалился, повернулся к детишкам лицом. Такие маленькие ещё. Лет по семь, не больше. Их ждёт та же участь, что и остальных свидетелей. Детские крики разорвали наступившую блаженную тишину, а их ещё совсем чистая кровь запятнала стены домов и мощёную дорогу. Кровь теперь просто везде. А эти взгляды. Как же приятно за всем этим наблюдать. Стерев с лезвия пилы часть крови, жнец отправился на поиски следующей жертвы.       Рональд Нокс на месте назначения, как и планировалось. Пятьдесят пять минут восьмого. От начальника поступило сообщение о том, что на улицах Лондона совершено три убийства. Немного перепугавшись от данного известия, прибывший для расследования шинигами всё же отправился на место, чтобы попробовать собрать души. То, что он увидел, вогнало его в шок. Дети. Были убиты. Картина та же. Вспороты грудные клетки, рядом, в луже крови, даже лежат фрагменты костей. От увиденного, ужин часовой давности как-то начал проситься назад. Тем не менее, это не отменяет работу жнеца. После сбора душ, что было удивительно, ведь теперь они были на месте, стажёр отправился назад на крышу, чтобы, на манеру Уильяма Т. Спирса, продолжать следить за происходящим «с высока». Однако, в ближайший час была тишина. Никаких криков, сообщений. Уилл, когда нашёл время, чтобы присоединиться, даже удивился этому. Но не считал нужным заканчивать патрулирование раньше времени. Возможно, убийца решил сделать небольшой перерыв, чтобы перекусить в ближайшем пабе. Конечно, было бы целесообразно заняться проверкой подобных зданий, но в этом не было абсолютно никакого смысла, ведь их двое, убийца один, а закусочных просто сотни по всему городу.       Друзья уже наступают на пятки. Ронни почти удалось заприметить Грелля в той подворотне, когда тот занимался зачисткой свидетелей. Время было семь часов и пятьдесят пять минут после полудня. Именно в этот час и должен был заявиться стажёр для продолжения расследования. Алый так увлёкся своим действом, что не уследил за временем и чуть не прокололся. Слава… Слава самому себе, что он смог быстро скрыться с места преступления ещё до того, как Нокс прибежал туда пожинать души. Сам Сатклифф перестал этим заниматься, дабы попробовать отвести подозрения от жнецов в общем и продлить тем самым свою идиллию в отделе. А то начнутся же проверки всех, кто уходил как раз незадолго до начала убийств и всё. Накроется его развлечение. А этого так не хотелось. Адреналин захватывал всего падшего шинигами с головой, запах и вид крови, всё так завораживало, уводило в некий психопатический транс, не позволяя контролировать своё тело какое-то время. В такие моменты руки и ноги жили практически своей жизнью, а мозг лишь строил планы на будущее, в случае обнаружения. Но, пока что, в этом не было необходимости, так как все жнецы достаточно медлительны в получении сообщений о новых смертях. Проходит около двух-трёх минут, прежде чем в их книги приходят точные координаты и причины смерти. Этим Грелль постоянно пользовался. Ему даже одной минуты хватает на то, чтобы скрыться с места.       Следующая жертва была особенной. Богатая дама на распрекрасном балу-маскараде. Точного образа Джека ведь никто не знает. Можно добыть где-нибудь маску и заявиться туда. Никто ничего не поймёт даже. А сам Грелль такой обаятельный, что точно сможет запросто втереться мадам в доверие и увести её куда-нибудь, чтобы совершить своё действо. Такая игра даже интереснее, чем просто ловить по вечерам случайных преступников и убивать их. Косу смерти придётся припрятать, а в качестве орудия убийства запрятать ножик. Его будет достаточно для того, чтобы пронзить сердце и убить почти сразу. Криков будет достаточно. А свидетелей не будет совсем. Ради таких целей он даже замаскирует свои волосы, дабы в присутствии жнецов случайно не проколоться с их помощью. Снова тот самый обыкновенный каштановый цвет. В Лондоне мало людей с необыкновенным цветом волос, а в департаменте так тем более, так что это будет самая веская улика против уже наверняка устоявшегося подозреваемого. Этого нельзя допустить. Ну, а прикид… Прикид был очень интересным. Особо то и не скажешь, что в таком наряде по городу шныряет Джек-потрошитель. Он больше смахивал на кого-то графа из дальних земель, что было на руку. Маску достать тоже было не слишком трудно. Украсть сможет любой ловкий жнец, причём так, что жертва и не заметит пропажу. Разве что тогда, когда потянется за ней в широкий и просторный карман дорожного плаща.       А вот и он. Яркий принц, соизволивший явиться на бал. Маска уже надета, приглашение, которое так же было свиснуто у какого-то там графа, предъявлено. Убийца прямо в здании. Он довольно скалится, кланяется всем дамам, увлеченно их разглядывая из-под маски, не взирая на свою крайнюю близорукость. Это никак не мешало ему строить правильные картины очертаний молодых девушек. Но разглядывал он не из-за того, что хотел бы с какой-то из них резко оказаться в постели, нет. Лишь для того, чтобы определить главную цель своего вторжения. Своей кровавой игры.       Время позднее. Уже почти полночь. Никаких убийств. Возможно на сегодня убийца остановился. Нокс собрался ковылять домой, как его схватил за плечо начальник, приказывая остаться. — Мы ещё не закончили наш патруль, стажёр Нокс. Будьте добры, не уходите раньше названного ранее времени, — холодно проговорил Уильям, отпуская подчинённого. В такое позднее время в сегодняшний день на улицах полно народу. Это связано с балом-маскарадом в поместье одной особы. Этот случай и заставил начальника взволноваться. Вдруг убийца пробрался туда? Стоит немного защитить людей своим присутствием, ведь если потрошитель появится там, то они точно смогут его схватить. Так и было сделано. По крышам они проследили, куда тянется длинная цепочка из многочисленных экипажей, нашли место, через которое можно легко пробраться, и незаметно слились с общей толпой. Теперь они полностью стали невидимы для чужих взоров.       А вот и она. В мыслях уже горит такой восторг. Перед глазами стоят только что представленные сцены ресчленения этой преступницы. Такие пышные наряды. Такая красивая девушка. И такая осквернённая. Отвратительно. Подавив в себе остатки ненависти к такому типу людей, Грелль отправился прямиком к цели. А девушка оказалась очень даже интересной. Жнец с ней так заболтался, что и не заметил, как прошёл лишний час его времени. Кажется, пора бы и поторопиться. Игриво-урчащим тоном Сатклифф подметил, что ему скоро нужно будет удалиться, но он хотел бы запомнить этот вечер надолго. И графиня оказалась такой понимающей. Тут же потянула его за собой на верхние этажи, туда, где располагались спальни. Жнецу даже стало интересно, как же далеко это всё сможет зайти, но, всё же отвращение брало верх. И, когда они наконец плюхнулись на постель, то началось то самое роковое действо, которое и планировалось заранее. Грелль достал запрятанный нож и приставил к горлу девушки, слегка надавив на лезвие, чтобы пошла кровь. — Прошу меня простить, мадам, но вы не в моём вкусе. Такие, как вы, не должны жить на этом свете. Не должны наслаждаться жизнью на те кровавые деньги, которые вы заработали ну уж очень честным трудом, — на эти высказывания со стороны гостя графиня попыталась воспротивиться, но нож был так опасно близок к её горлу, что одно лишнее движение, и она сама будет виновата в своей же смерти.       Но, всё равно ждать долго и не пришлось. В этот раз криков не было. Но крови было море. Белоснежная постель окрасилась в алый. А при жизни жнец вырезал той сердце и любовался на то, как оно отбивает последние удары. Интересное свойство у этой мышцы. Сама графиня была уже мертва, её тело обезображено до безумия, а сердце стучит. Раз удар. Два удар. Три. Стук в дверь. Знакомые голоса. Безумная эйфория прошла, вернулось чувство самосохранения. Третий этаж. Уилли, Ронни. Зачем же вы сюда пришли. Благо, маска всё ещё на нём. Они не узнают своего коллегу никаким образом. Главное не скалиться. Острые зубки выдадут с головой. И молчать. О да. Молчать.       Дверь выбита, косы смерти уже наставлены на убийцу, который предусмотрительно поднял руки вверх, стоя спиной к пришедшим арестовать его шинигами. И никто ничего не говорит даже. Стоят на месте, рассматривают то, что произошло в этой комнате буквально минуту назад. Скорее всего это их серьёзно шокировало. Затем Уилл попытался сделать один шаг. Второй. Третий. Его коса смерти оказалась прямо около головы маньяка. Одно движение с его стороны и тот труп. Но что же это такое. Почему ничего не предпринимает? Это выглядит в достаточной мере подозрительно. Рональд пытается остановить начальника, отодвинуть его от преступника, чтобы не дай бог что. Но, кто бы мог подумать, что убийца только этого и дожидался. Он ловко развернулся, схватил жнецов за их косы смерти и мощным замахом выкинул их через окно, а сам быстренько свалил через главный вход.       На следующий день всё опять было как обычно. Бумажки… Сбор… Отчёты… Грелль всё также выполняет свою работу, как ни в чём не бывало. Ко всем пристаёт, всем надоедает. Выносит мозг Уиллу… Однако. В деле по Джеку-потрошителю и похищенным им душам появился новый пункт. Он перестал заниматься хищениями. Изменил тактику? Слухи идут уже по всему отделу. Говорят, этой ночью жнецам всё же удалось извлечь киноплёнку, которая подскажет им, как действительно выглядит убийца, и где его можно найти. От таких новостей сердечко Сатклиффа разом ухнуло куда-то в пятки. Просчитался. Нужно было всё же продолжать сбор душ, чтобы не было никаких улик. Кто же мог подумать, что шинигами будут целенаправленно расследовать это дело дальше. Неужели это всё из чистого любопытства? Или они всё ещё подозревают кого-то из отдела? Это, конечно, вероятнее всего, но души ведь не тронуты, а картина поменялась. Или Уилл не такой уж идиот, раз не повёлся на эту уловку. Тогда нужно определенно что-то предпринимать. Выпутаться можно разве что только спалив весь отдел вместе с архивами киноплёнок. А эта до жути безумная идея имеет смысл. А самому можно свалить в момент пожара, ведь явно будут жертвы, которые попросту сгорят в огне. И он окажется среди них. Хитроумный план.       Резкое объявление Уильяма перед носом оборвало цепочку мысленных размышлений. Он выглядел уставшим, но все таким же серьезным, как и всегда. Усталость выдавали синяки под глазами. — Диспетчер Сатклифф, попрошу вас зайти в мой кабинет, — объявил начальник и отправился восвояси.       Что-то заподозрил? А что, если они уже просмотрели добытые кинопленки? Тогда точно нужно действовать. Хотя бы для того, чтобы просто скрыться. Не хочет этот прекрасный алый жнец вот так сдаваться в лапы отделу. Он сбежит. Сбежит, устроив легендарный пожар, о котором будут рассказывать новичкам. В архив его пустили без проблем, он часто там заявлялся, чтобы что-то просмотреть для заполнения некоторых отчетов. Но в этот раз. В этот раз он сделает кое-что другое. По карманам распихано столько спичечных коробков, можно поджечь ими целую базу. Но, для архива хватит и парочки. Раскидав спички по полкам с плёнками, Грелль потрудился зажечь одну из них. Все кинопленки так и вспыхнули, словно какие-то легкие бумажки. Алый поспешил выйти из помещения, чтобы не сгореть там заживо. Затем незаметно пробрался к себе, чтобы забрать косу смерти, используя всяческие обходные пути, дабы не наткнуться на Уилла. И после он сиганул в окно, ловко сгруппировавшись и приземлившись практически без ушибов. Красные языки пламени охватывали Отдел, создавая всеобщую панику. Люди оттуда начали выбегать один за другим. Нельзя позволить им обнаружить и опознать поджигателя, поэтому Сатклифф тут же рванул, куда глаза глядят, а затем перенесся в мир людей, где он точно сможет исчезнуть навеки, при этом также продолжая продвигать имидж нового Джека потрошителя.       Уилл, разумеется, из этой пропажи сделал определенные выводы. Кинопленки с уликами сгорели, так что установить личность преступника больше не предоставляется возможным.

***

      Прошло достаточно много времени с тех пор, как началась неразбериха в управлении жнецов. Грелль был так рад тому, что ему удалось свалить оттуда, устранив всех, кто мог его помнить. И коса смерти осталась при нём, и очки. Никаких проблем с этим не возникнет. Все документы сожжены, а свидетели убиты. Так жаль. Уилли наверняка расстроился, когда осознал, что у него снова ничего нет на Джека-потрошителя. Досадно до ужаса. Но алому было уже всё равно.       Он обустроился в странном месте. В лесочке. Отстроил себе небольшую халупу и принялся там работать, чтобы жизнь хоть немного казалась сладкой. Начал вести дневник, чтобы хоть немного помнить себя. А то со всеми этими выкрутасами жнец успел позабыть о том, каким он был до того, как решил устроить столь забавную и кровавую игру. Это происходило днем. Днем он не мог выбираться на улицу. Кто-то да и узнал бы его. А вот ночью…       Ночью он вновь становился Джеком-потрошителем. Только цели его уже приобрели новый смысл. Он стал брать заказы от различных компаний, которые желали устранять конкурентов. И убивал их. Полиция стала обнаруживать тела, которые соответствовали новой картине, ведь убитые не являлись преступниками, ну, или являлись, но лишь отчасти. Следователи уже пытаются искать подозреваемых. Но никого не находят. Просто потому что днем преступник прячется в норке. А ночью продолжает по той же картине устраивать расправы.       В один день жнецу поручили пробраться в поместье, смертельно ранить главу и его жену, а затем поджечь здание, чтобы все выглядело как несчастный случай. Грелль ранее никогда таким не занимался, но такая работа не должна быть более сложной в сравнении с тем, чем он занимался ранее. На подготовку дали два дня. Но зачем медлить. Зачем тратить время на какую-то там подготовку. В этом нет необходимости. Профессиональный серийный убийца всегда готов к выполнению задания. В ту же ночь он направился к месту назначения. По словам заказчика, поместье должно хорошо охраняться.       Так и было. Но под покровом ночи практически невозможно заприметить столь неприметного убийцу в образе потрошителя с бензопилой. Он ловко рассекал тела прислуг, то и дело пытающихся вставать у него на пути. Но они не знали, с кем имеют дело, кем в действительности является враг. Ведь это сам посредник между жизнью и смертью.       Устранение охраны не заняло много времени. Они все практически сами бежали, нанизываясь на прекрасную бензопилу, заливая её своей горячей алой кровью. Путь в поместье открыт. Убийца тихими кошачьими шагами крадётся по лестницам и коридорам, уже пустым, после недавней бойни. Роскошная дверь на пути. Опочивальня графа и графини. Пила вновь рычит, готовясь к свежей крови. Дверь была закрыта с внутренней стороны, как и предполагалось. Но это не поможет уберечь жизни от неминуемой смерти. Жнец в два движения разрезал препятствие и тут же чуть не наткнулся лбом на нож, который держал в руках граф, уже давно заподозривший неладное. — Пришел расправиться с нами, наёмник. Много же тебе платят, раз ты идешь на такие жертвы ради достижения своей цели, — человеческая рука дрожит от страха, — С-стоп… Ч-что? — голос графа вмиг стал еще более напуганным, — Джек-потрошитель? Ох, узнал? Ну неужели. Забавная вновь выходит игра. Даже спустя целый год его продолжают узнавать по образу, хотя убийства полноценных преступников и свидетелей прекратились.       В ответ лишь ухмылка. Грелль опустил пилу в пол и пальцем отодвинул от себя лезвие ножа, чтобы посмотреть этому графу прямо в лицо своими до смерти пугающими желто-зелеными глазами. Лицо жнеца скрыто в тени, создаваемой шляпой-цилиндром. Ох, жертва нападает на зверя? Так интересно. Только вот нет времени для развлечений. До рассвета осталось не так много времени.       Толчок, взмах косой смерти, брызги крови пошли по полу. Новый цвет, новые эмоции, наблюдение за тем, как прямо на глазах снова и снова гаснут жизни. Из тела умирающего графа тут же вырвалась кинопленка воспоминаний, но Грелль даже смотреть не стал. Ему это уже давно не интересно. Взмах пилой, на жизни тут же была поставлена точка. Конец. Пришло время заняться графиней.       Она также дрожит, старается не двигаться, будто бы думает, что удастся сделать так, чтобы её не заметили. Но на заданиях Грелль не строит из себя идиота. Как-никак, ему за это платят. С тех пор многое изменилось. Но все же нотки того извечного ребячества остались. Они проявлялись тогда, когда он делал записи в свой дневник. Там он отдавал дань эмоциям на полную.       А убийства…       Убийства давно перестали приносить удовольствие. Раньше это был словно запретный плод, вкусив который, приходилось затем отбывать серьезное наказание. А сейчас уже больше никто не помешает, никто не донесет, никто не настучит за это по голове. Нет больше того наслаждения.       Бензопила вновь готова рассекать плоть. Медлить нельзя. Занеся оружие за голову, жнец уже приготовился ударить, как его остановил глас графини, моливший выслушать в последние минуты жизни. — Прошу, не убивайте моего сына. Он не виноват в том, что происходит. Вы же понимаете, что дети не причастны к делам родителей, ведь так? Тогда пожалуйста, не убивайте. Ему всего два года. Он еще совсем ничего не понимает, едва умеет говорить. Этот мальчик никогда не вмешивался в дела нашей семьи, так справедливо ли будет его убивать?       Слова выходили из ее уст на одном дыхании. Это ни на секунду не остановило убийцу от вершения правосудия. Снова кинопленка. Скучно. Не интересно. Занудно. Снова замах. Остановился в сантиметре от мелькающих воспоминаний. И увидел. Как были счастливы граф и графиня, когда на свет появился маленький мальчик. Увидел, как он начал расти. Его первые шаги. Первое слово.       Нельзя давать волю эмоциям. Но произошедшее заставило обратить внимание на мальчика, лежавшего в обнимку с матерью.       Какой ужасный жнец. Лишил дитя родителей в одночасье из-за каких-то конкурентов. Чтож. Замечательно. Подобно цепному псу, убийца выполняет приказы банд и компаний. Лишая жизней и будущего тысячи людей. Почему он думает об этом именно сейчас? — Браво, Грелль. Ты сделал всё правильно. Теперь мне точно придется завязать с такой работой, — жнец поправил очки и опустил пилу сразу после того, как кинопленка была обрезана, — Но это дело нужно довести до конца, иначе все эти люди умерли за зря. А деньги мне всегда нужны.       Начать пожар не составило труда. Просто уронить горящую свечу на ковер. Делов то. Следующее решение было принято сразу же. Грелль взял мальчика на руки и вместе с ним выпрыгнул в окно, чтобы успеть спастись до того, как всё поместье будет охвачено пламенем.       Стоя на краю холма, что находится неподалёку от поместья, он смотрит на то, как этот, некогда прекрасный и уютный дом, пожирают языки пламени. Это напомнило ему тот день, когда случился тот пожар в отделе надзора. Тогда он сбежал, чтобы спасти свою шкуру. Но в этот раз всё немного иначе. Возможно сбудется его мечта о ребеночке, с которым можно будет играться. Одни только мысли о такой жизни греют совсем зачерствевшую душу.       Мальчик тихо сопит на руках жнеца, даже не думая о том, что с его семьей что-то случилось, что он никогда больше не увидит отца и мать. И никогда больше их не обнимет. Действительно, начинается новая жизнь, которая, скорее всего, всё в корне изменит, и, возможно, заставит оглянуться назад, вспомнить все свои грехи, и попытаться их искупить. Так это или нет, покажет лишь время.