Big in Japan

Йо       Моя голова болела так сильно, как будто готовилась взорваться. Очнувшись в парке, я тут же вспомнил, что произошло, и оглянулся: Ханны нигде не было. Поднявшись на ноги и еле держась на них, я осмотрел всё место, где мы были до прихода Зика — Ханны тоже не было.       — Он всё-таки забрал её, — прошипел я, опираясь на ствол ближайшего дерева и от бессилия закрывая глаза. Вдруг я услышал голос Амидамару:       — Йо, всё в порядке?       — Да, более или менее, — ответил я и увидел Рена. Он лежал на спине и не шевелился. Меня охватила бессильная ярость. «Если он и с Реном что-то сделал, я ему…». Но я начал падать и приземлился прямо на пятую точку. Прислонившись к дереву, я немного перевёл дух и начал думать, что делать дальше. Краем глаза я уловил движение справа — это была Анна. Она тоже была потрёпана и выглядела не очень.       — Эй, Анна, ты как? — поинтересовался я. Анна кивнула мне:       — Я в порядке. Думаю, надо помочь Рену. — и направилась к неподвижно лежащему Тао. Подойдя к Анне, я спросил:       — Ты видела, как он украл Ханну?       — Видела. — Анна нащупала пульс на запястье Рена. — Я ничего не смогла сделать. Я попыталась, но ничего не успела предпринять — Зик сбил меня с ног одним ударом, а пока я оклемалась, он уже исчез. Вместе с Ханной. А Рен жив.       — Фух. Выглядит он очень плохо.       — Согласна. Нужно отнести его в больницу. Рен       — Господин Рен. — Это было первым, что я услышал, очнувшись. Распахнув глаза, я увидел Басона и Йо с Амидамару. — Вы в порядке?       Судя по запаху лекарств и игле от капельницы, воткнутой мне в руку, я был в больнице. Удивительно или нет, но я сразу же вспомнил, что случилось, и мне стало нехорошо. Сглотнув, я посмотрел на своего духа.       — Уф, Басон, а по мне незаметно? — разозлился я, намереваясь встать с больничной койки, но Асакура меня остановил:       — Рен, тебе лучше лечь.       — А можно мне самому решать, что для меня лучше? — огрызнулся я и всё-таки вылез из постели. За окном поднималось солнце. Получается, я тут лежу уже несколько часов? А где же…?       — Ханну похитил Зик, — уведомил меня Амидамару. Меня охватила ярость: я схватил незанятый стул и швырнул его об пол. Басон испуганно посмотрел на дверь:       — Господин Рен…       — Что «господин Рен»? — возмутился я. — Ханна сейчас непонятно где, этот психопат отнимет её талисман и может сделать с ней самой что угодно, а мы не знаем, где он прячет её! И я должен оставаться спокойным?!       — Рен, тебе правда лучше будет успокоиться, — сказал Йо, и я гневно повернулся на него. В его глазах было столько беспокойства, что я сжалился над ним и сел на кровать. Йо подсел ко мне и, слегка приобняв за плечо, заботливо спросил:       — Ты как себя чувствуешь? Выглядишь неважно.       — Мне уже лучше, спасибо. — Внезапно у меня закружилась голова, и я чуть было не упал на своего друга. Йо подхватил меня и положил на спину.       — Полежи-ка ещё немного. Видимо, тебя сильно ударило головой.       — Я тоже так думаю. Моя голова трещит.       — Как я тебя понимаю, — улыбнулся Асакура. — Кстати, пока Анны нет, хочу спросить: тебе нравится Ханна?       — Нравится, — не без труда признался я. — Как друг — это уж точно.       — А если не как друг? — хитро заулыбался Йо, и я швырнул в него одну из подушек с моей кровати.       — Заткнись, Асакура. Тебя это не касается.       — Я был прав, Амидамару, — победно усмехнулся Йо. — Юная леди Ханна Хираи поразила брутального господина Рена Тао в самое сердечко.       — Йо, перестань! — В моего приятеля полетела ещё одна подушка. — Клянусь, когда выпишемся, устроим самый большой подушечный бой, в котором я тебя одолею!       — Нисколько не сомневаюсь.

***

      Пещера, в которой очнулась Ханна, находилась где-то на высоте — это было ясно по разрежённому воздуху. Ноги и руки были скованы наручниками. Девушка попыталась было воспользоваться силой кольца, но сразу поняла, что это бессмысленно. Судя по всему, наручники блокировали возможность пользования магией. «Надеюсь, телепатической связью я смогу воспользоваться», — думала Ханна, рассматривая пещеру, в которой её держал Зик. Не успела она о нём вспомнить, как он пришёл с горстью каких-то ягод. Остановившись на входе, он несколько секунд изучал её, затем направился к ней. Ханна презрительно отвернулась.       — Я принёс тебе ягод. Поешь.       — Не буду я ничего есть, — сказала Ханна, стараясь сохранять спокойствие. — Вдруг ты меня отравишь?       — Нет, ты будешь есть, моя дорогая, — спокойно ответил Зик, подвигая к ней лист лопуха с ягодами, похожими на малину. — Ты будешь есть, потому что мне нужно поддерживать в тебе жизнь. До тех пор, пока ты не отдашь мне кулон добровольно. Я уже убедился, что если его отобрать — работать он не будет.       На губах девушки появилась усмешка. «Выкуси, злыдня!», — подумала Ханна, а вслух как можно безразличнее спросила:       — Зачем тебе эта безделушка, Зик? Ты же и так способен управлять природными стихиями.       Зик сел напротив своей жертвы и с ласковой улыбкой объяснил:       — Видишь ли, Ханни*, моей силы недостаточно. Я хочу ещё. Чтобы быть совсем непобедимым. Кстати, насколько мне известно, кулонов два. Где второй?       — Дома остался, — буркнула Ханна, протестующе звеня цепями наручников. — И не называй меня Ханни. Терпеть не могу это имя.       — Почему? — удивился Зик.       — Потому что его очень часто используют в язвительной форме, — сказала девушка, тряхнув завязанными в хвост на макушке волосами. Зик обратил внимание на этот её жест и запустил руку в её волосы. Обалдевшая от такой наглости Ханна боднула головой вперёд, пытаясь избавиться от цепких пальцев злодея на своей голове, но тот только рассмеялся.       — Какие красивые волосы, — восхитился он. — Золотистые как мёд. И твои глаза, — он внимательно посмотрел в по-кошачьи удлинённые глаза Ханны, — тоже очень красивые. Цвета майской зелени. Ты красотка, Ханна, почему ты не используешь эти свои данные?       — Может, потому что моя цель — чего-то добиться в жизни, а не быть куклой, которая всем нравится, или приложением к мужу? — саркастично полюбопытствовала девушка. Зик усмехнулся:       — Ах да, я совсем забыл, что ты выросла в эмансипированной Австралии. Что ж, твоё стремление к самореализации очень похвально, моя девочка, но я могу предложить тебе кое-что получше.       — Например?       — Например, стать моей королевой шаманов, — выдал он. Реакция Ханны для него была неожиданной: она расхохоталась. — А что смешного?       — Ты серьёзно думаешь, что предложишь мне стать твоей королевой, и я растаю? — Ханна набралась смелости и плюнула прямо ему в лицо. Зик недовольно поморщился и вытерся своей одеждой. — Я всегда на стороне добра. Была, есть и буду. Без обид, Зик, ты очень симпатичный, и ты меня привлекаешь, но я не могу быть с человеком, который служит злу.       — Детка, тебе всего пятнадцать, что ты понимаешь в жизни вообще? — сказал юноша и нежно провёл тыльной стороной ладони по щеке пленницы. На этот раз Ханна не пыталась вывернуться так, чтобы ему пришлось убрать руку. Прикосновение было очень приятным, у Ханны появились бабочки в животе от того, что кто-то с ней так обращается. Обычно мальчишки смеялись над ней, а тут красавец-злодей ласково гладит её по лицу. Что-то явно пошло не так.       — Зик… — Ханна ругала себя за то, что начала поддаваться его очарованию. — Я не могу. Я хочу быть на стороне добра. Если ты не хочешь переходить к добру, мы не сможем быть вместе и иметь какие-то отношения, понимаешь?       Зик взял её лицо в свои руки и пристально разглядывал её своими большими тёмными глазами. «Странно, — подумала Ханна, — взгляд у него добрый, но сам он — злой. Человек с такими добрыми глазами не может быть полностью злым. Как и любой человек, в принципе».       — Зик, — снова заговорила она, — почему ты стал злодеем?       — Я не злодей, Ханни, совсем нет. — «Опять он меня так назвал!!!» — Наоборот, я стремлюсь спасти планету от людей. Ты вряд ли задумывалась о тех многочисленных разрушениях, которые приносят в этот мир люди. Потому что ты воспринимаешь это как должное. Для тебя естественно наблюдать вырубку лесов для постройки очередного торгового центра или парка аттракционов. А для меня это очень болезненно. Я хочу сохранить природу и заботиться о ней с теми шаманами, которые примкнут ко мне. Сейчас совсем не осталось мест, куда не ступала нога человека, а очень зря. Люди губят природу: растения и животные погибают именно от людей. От них, а не от меня. Понимаешь?       — Да, понимаю. — Вдруг он обнял её. Ханна не стала перечить и прижалась к нему. Ткань верхней части его одежды была очень мягкой, по ощущениям — хлопковой. И пахло от Зика очень приятно — какими-то травами.       — Зик?       — М?       — Почему ты так ненавидишь Йо? — спросила девушка. — Он же твой брат, к тому же близнец. Неужели тебе никогда не хотелось дружить с ним?       — Видишь ли, Ханна, — Зик отстал от неё, — проблема в том, что Йо не хочет переходить на сторону зла. Прямо как ты. И вас обоих не переубедить. Но я всё же попытаюсь это сделать. Ведь ты уже без ума от меня, я это чувствую.       Парень притянул к себе девушку и накрыл её губы своими. Для Ханны, которая никогда не целовалась, это был шок. Однако Зик уверенно направлял её, и девушка почувствовала себя более уверенно. На несколько мгновений молодые люди отцепились друг от друга, и Ханна вымолвила:       — Зик, прости… Мне нравится… другой… Рен Тао…       — Забудь о нём, — приказал Зик, снова вовлекая пленницу в страстный поцелуй со вкусом её карамельного блеска для губ.